Цветок чертополоха (гет)

Первое, что почувствовала Минерва, очнувшись, было ощущение тяжести в голове, точно ее свинцом залили. Затем обоняние принесло терпкие запахи лечебных зелий. МакГонагалл, приподняв голову, огляделась, и первым, кого она увидела, оказалась Августа, сразу же сделавшая знак сидевшей рядом Роланде.

― Черт, Минерва, старушка, ты напугала нас до смерти! ― воскликнула обрадованная Хуч.

Все еще чувствуя слабость, Минерва все же поинтересовалась у подруг о происшедшем. Спрингвейл сдержанно поведала о том, что ее и Риддла нашли на третьем этаже. Оба лежали без сознания. Том быстро пришел в себя, а вот с ней все обстояло гораздо хуже, и, вероятнее всего, ей предстоит пролежать в лазарете до завтрашнего утра.

В этот момент дверь в лазарет скрипнула, и в комнату вошел новый посетитель.

― Вот и наш спаситель! ― обернулась к вошедшему Августа, а затем уже тише обратилась к МакГонагалл: ― Он-то и доставил вас с Томом сюда.

К ним неторопливо приближался Альфард. Хуч и Спрингвейл немедленно встали, решив оставить их наедине. На ходу Роланда умудрилась быстро показать Блэку неприличный жест, от которого его лицо вмиг залила краска. Присев на краешек кровати, он перевел на Минерву усталый взгляд.

― Что произошло? ― строго спросила она, сев на постели.

― Я нашел вас в женском туалете второго этажа, ― тихо начал рассказывать Альфард, то и дело оглядываясь, словно боялся, что их кто-нибудь подслушает. ― Ты лежала без сознания на полу, а Риддл занес над тобой палочку, ну я и… вырубил его!

― А еще что-нибудь ты видел? ― выразительно поинтересовалась МакГонагалл.

― Да, огромную змею! ― он сделал большие глаза, а затем покачал головой. ― Нет, ничего такого, о чем рассказывала Эйлин. Кстати, благодарить нужно именно ее ― это она впопыхах сообщила мне, во что ты вздумала ввязаться. Я успел вовремя, а то этот еще бы какое заклинание к тебе применил!

Минерва, прищурившись, посмотрела на него, на что Блэк закатил глаза:

― Что, не веришь?

МакГонагалл, понимая, что сейчас не время спорить, мягко коснулась его руки, призывая успокоиться. Но он все не унимался, и тогда Минерва сменила тему разговора:

― Альфард, чем ты планируешь заняться после школы? ― Блэк на это удивленно вскинул брови.

― Подходящее ли время? ― помолчав, все же уже более спокойно ответил: ― Не знаю, пока не задумывался всерьез.

«Конечно, к чему тебе думать? За тебя все давно решили твои родные», ― прозвучал в голове МакГонагалл злой голосок.

― Слагхорну я сказал, что хочу со временем открыть небольшое дело по производству квоффлов самых разных траекторий, ― задумчиво произнес он.

«Да, почему бы не открыть? Поддержка тебе всегда найдется!» ― но, словно прочитав ее недобрые мысли, Альфард добавил:

― Ты, наверное, думаешь, что сделаю я это засчет влияния моей семьи? Можно, конечно, но, ты знаешь, мне бы хотелось по возможности провернуть все самому. При минимальной поддержке, ведь от этого никуда не деться.

Повисла неловкая пауза, они смотрели друг другу в глаза, и ни один не решался отвернуться. Блэк придвинулся к ней ближе и вдруг коснулся ее щеки рукой. Минерва почувствовала, что краснеет. И ей так некстати вспомнились слова Августы: «Богат, хорош собой…» Альфард действительно был довольно красив, и она с ужасом поймала себя на этой мысли. Блэк продолжал на нее смотреть, не моргая, и, казалось, боролся со своей нерешительностью, в то время как МакГонагалл понимала, что его надо одернуть, что-то сказать, избавив их обоих от этой нелепой ситуации. Краем глаза она заметила вошедшую в лазарет Гринграсс.

― Альфард… ― выдохнула Минерва, и он, резко убрав руку, оглянулся.

Гринграсс неторопливо прошла мимо них, бросив томный взгляд на Блэка. Тот тут же отвернулся.

― Твоя невеста? ― чтобы хоть что-то спросить, полюбопытствовала МакГонагалл.

― Ей бы хотелось, ― усмехнулся Альфард.

― А тебе нет?

― Знаешь, не в этой жизни и вообще… ― немного нервно сказал он, и Минерве вдруг совсем некстати подумалось о его имени. Из уроков астрономии она прекрасно помнила, что Альфард ― оранжевый яркий гигант в созвездии Гидра, одинокая звезда, вблизи которой нет ни одной другой. А ведь МакГонагалл никогда ранее не придавала особого значения силе имени.

― В следующей ― возможно, ― между тем продолжил рассуждать Блэк. ― И женился бы тогда на такой как ты, ― как бы между прочим обронил он, даже не взглянув на нее. ― Из тебя, в самом деле, вышла бы неплохая жена. Ты заботливая, нежная… ― хотя говорил Альфард это будничным тоном, словно рассуждал об отличии одного зелья от другого, Минерва заметно напряглась. Каким-то шестым чувством она ощущала, что между ними происходит что-то в корне неправильное. Заметив испуг на ее лице, Блэк, смеясь, добавил: ― Но именно на тебе я бы не женился. Друзей не так много, и ими не разбрасываются.

Если бы он знал, как ей полегчало от этих слов!

― Ладно, с чувством юмора, вижу, у тебя также, как со зрением. Да и тебе надо отдыхать, ― Альфард провел пальцем по кольцу на ее руке и задумчиво добавил: ― У Риддла хороший вкус на вещи: ювелирное изделие, девушка…

Нет, похоже, Блэк ни разу не мог уйти, не отпустив хоть одно язвительное замечание! Когда он шел к выходу, Минерва поймала его беглый взгляд на одной из дальних ширм. В этот момент его лицо выглядело до предела напряженным, точно и не он минуту назад говорил ей о каких-то пустяках. МакГонагалл охватила тревога, она хотела было встать с кровати, но тут к ней подошла колдомедик и, повернув ее к себе лицом, поднесла ей к губам медный кубок. Минерва не успела сообразить, как ее рот уже наполнила горьковатая жидкость, и вскоре она ощутила приятную усталость.

― Засыпай, завтра будешь чувствовать себя превосходно, ― мисс Оуэн убрала кубок и скрылась.

МакГонагалл хотела было возмутиться насчет столь фамильярного к ней отношения, но откинулась на подушки, чувствуя, как слипаются глаза. В этот миг одна из дальних ширм, на которую так внимательно смотрел Альфард, зашевелилась, послышались голоса, и из-за нее показался Риддл, минуту спустя покинувший лазарет.

Еще ни разу ей не доводилось чувствовать дыхание беды так близко, как сейчас. Она должна последовать за ним во что бы то ни стало! Минерва готова была застонать от охватившей ее тревоги, но руки и ноги уже не слушались, а через несколько секунд ее веки совсем отяжелели.

* * *

На следующее утро МакГонагалл разбудили приглушенные голоса.

― Тихо-тихо, аккуратно, ― она присела на постели и бросила взгляд на двери, у которых сейчас застыло несколько волшебников.

Минерва, прищурившись, пригляделась. Меррисот и Уоррен суетливо левитировали прикрытые темным покрывалом носилки на одну из кроватей. Рядом с ними, прижав ко рту руки, стояла мисс Оуэн. МакГонагалл, чувствуя, как сердце начинает биться сильнее, соскочила с кровати, накинула на себя мантию и приблизилась к учителям, которые, казалось, и не заметили ее. Она присмотрелась к ним и заметила, что их лица были темнее тучи.

― Необходимо подготовить основу для бальзамирования, ― пробормотала Меррисот и легонько оттянула ткань покрывала, обнажая лицо человека.

Оуэн охнула, Минерва отшатнулась. На носилках лежала Миртл Шеридан. Кожа на ее лице была мертвенно-бледной, тело ― неподвижным, а широко раскрытые глаза ― пустыми и остекленевшими.

― Профессор, но у нас… ― неуверенно, боясь поднять глаза на Меррисот, прервала возникшую тишину лекарь.

― Да, Мелисса?

― У нас нет в запасах формалина… ― беспомощно пролепетала та.

Учитель сурово посмотрела на нее сверху вниз, и ее губы скривились.

― Вы хотите, милочка, ― буркнула она, снова прикрыв лицо умершей покрывалом, ― чтобы в ближайшие часы лазарет заполонили полчища мух? На дворе лето, духота! Спросите ингредиент у мистера Слагхорна, выпишите из Лондона, наконец. Сделайте уже хоть что-нибудь!

С этими словами Меррисот, резко развернувшись, вышла из больничного крыла. Уоррен, коротко кивнув, последовал за ней.

* * *

Новость о смерти Миртл разошлась по школе в тот же день, посеяв среди учеников небывалую панику. Быстро распространился слух, что МакГонагалл своими глазами видела умершую в лазарете. Ее и еще двоих старост, обнаруживших мертвую Шеридан в женском туалете второго этажа, засыпали бесчисленными вопросами об обстоятельствах несчастного случая. Но что те могли рассказать? Между тем ближе к вечеру только ленивый не высказывал предположений об «этом убийстве», а в том, что это было именно оно, уже мало кто сомневался. Строились самые невероятные догадки о причинах смерти девочки, и самой популярной стала версия о Наследнике Слизерина, решившего теперь не просто запугивать полукровок, а начать просто-напросто их истреблять. Кто бы мог подумать, что за один только день школа окончательно разобьется на два враждующих лагеря, названия которым Слизерин и Все Остальные!

В тот день, двенадцатого июня, были отменены экзамены и факультативы. Минерва весь день провела, как сомнамбула, пытаясь заставить себя на ужине хоть что-нибудь съесть. Впрочем, в этот день мало кому кусок в горло лез, все сидели притихшие, точно ожидавшие чего-то еще более страшного, нежели смерть Миртл. МакГонагалл же казалось, что она пребывает в каком-то тяжелом невыносимом сне, механически исполняя обязанности старосты. Теперь в коридорах постоянно дежурили учителя, и вход на второй этаж был запрещен кому-либо, кроме них.

За весь день, как ни странно, Минерва ни разу не пересеклась с Риддлом. Вечером она все же не удержалась и пробралась в слизеринские подземелья. МакГонагалл терпеливо ждала Тома около часа и, когда уже совсем потеряла терпение, увидела его выходящим из глубины подземелий в компании Валбурги. Риддл, дав Блэк понять, что его не следует ждать, повернулся к Минерве и бросил на нее усталый взгляд. Наколдовав у одной из холодных сырых стен скамью, они присели на нее.

Сидели молча, никто не решался начать разговор. Том был неподвижен, словно статуя, от его идеальной укладки не осталось и следа ― волосы были торопливо зачесаны назад. МакГонагалл сама не заметила, как ее рука скользнула к его сложенным на коленях ладоням, и Риддл немедленно взглянул на нее.

Она никогда бы не подумала, что увидит такое умоляющее выражение на его лице. Минерва подалась к нему, желая обнять, и тут же ощутила, как он, неожиданно крепко обхватив ее обеими руками, прижался головой к ее груди. Даже сквозь ткань блузы она почувствовала его горячее дыхание:

― Он напал на меня, а я даже не успел закрыть проход… А потом она, ты понимаешь… Она вышла из кабинки, и василиск… Все произошло так быстро!

Том продолжал бессвязно шептать, прижимаясь к ней все сильнее, так что ей и вздохнуть теперь было тяжело. МакГонагалл, стараясь успокоить Риддла, принялась гладить его по волосам. Ей вдруг подумалось, что на его лице играет улыбка…

Минерва, резко отстранив от себя Тома, взглянула ему прямо в глаза. Она смотрела в эти темные непроницаемые омуты и чувствовала, что с каждой секундой все отчетливее замечает пробирающий насквозь сырой холод подземелий.

Нет, он ведь не мог все настолько продумать? Или все же…

Холод стал настолько невыносимым, что МакГонагалл, коротко попрощавшись с Риддлом, встала и пошла прочь из этих темных промозглых коридоров. Но она понимала, что настолько зябко ей стало совсем не из-за них.

* * *

На следующий день в школу должны были приехать родители Миртл, которым, конечно, требовалось обстоятельное объяснение гибели их дочери. А виновник так и не находился. Очередное показательное обследование учителями замка снова не принесло никаких результатов. В это время весть о несчастье дошла и до Министерства Магии, по школе даже расползлись слухи о возможном закрытии школы с целью тщательнейшего осмотра Хогвартса и всей близлежащей территории.

На старост была возложена обязанность следить за учениками внимательнее, и Минерва, хотя и понимала, что в ближайшее время вряд ли стоит ожидать новых нападений, все же старалась не спускать глаз со студентов.

Вечером она в очередной раз пересчитала всех в гостиной и вдруг не обнаружила среди них Хагрида. Неужели непоседливому мальчишке вздумалось именно сейчас отправиться проведать своего питомца?

Досадуя на свою невнимательность, МакГонагалл пошла искать непутевого третьекурсника. Она давно знала, что Рубеус держит своего любимца ― детеныша акромантулы в подвале, но так ни разу и не осмелилась проникнуть туда.

Чем ближе Минерва подбиралась к подвалу, тем сильнее ощущала рядом чье-то присутствие. Вскоре вдалеке вспыхнула яркая вспышка, точно от заклинания, послышались голоса, и промелькнуло две тени ― одна огромная, а другая значительно меньше и тоньше. МакГонагалл ускорила шаг, и в этот миг у самых ее ног пробежало мохнатое существо размером с собаку с бесчисленным количеством коротких ног и множеством мерцающих в свете факелов глаз. Тут же до нее донесся душераздирающий низкий крик:

― Нееет!!!

Минерва опрометью бросилась на крики и шум борьбы. Когда она свернула за угол, перед ней предстала неожиданная картина: Хагрид стоял, трясущимися руками нацелив палочку на едва успевшего подняться на ноги Риддла.

― Что вы делаете? ― выкрикнула МакГонагалл, и оба резко повернули в ее сторону головы. Из руки Рубеуса выскользнула палочка.

― Минерва! ― одновременно обратились они к ней. Том, воспользовавшись моментом, быстро наклонился за палочкой, валявшейся на полу.

― Минерва! Не верь всему, что он скажет! ― первым продолжил Хагрид, бросившись к ней. ― Умоляю…

― Минерва, все кончено, ― куда более спокойно прервал его Риддл, и Рубеус так и застыл в растерянности. ― Чудовище, из-за которого погибла Миртл, обнаружено, а виновник понесет наказание!

― Не верь ему! ― снова вклинился Хагрид.

― Том, о чем вы говорите? ― она подняла руку, прося великана успокоиться.

― Минерва, и вы, и я знаем, насколько опасным может быть содержание в замке столь опасных существ, как акромантул, ― Риддл посмотрел ей в глаза. «Либо он, либо я!» ― его взгляд говорил красноречивее любых слов. ― И тварь, погубившая девочку, должна быть непременно уничтожена. В противном случае школа будет закрыта…

― Том, да как вы… ― начала МакГонагалл, но тут возникшую тишину коридора прервал быстрый стук каблуков. Мгновение спустя перед ними появилась Валбурга.

Риддл, казалось, только ее и ждал.

― Валбурга, помоги отвести виновника смерти Миртл к директору, ― попросил он.

Секунду Блэк стояла пораженная услышанным, но затем понимающе кивнула.

― Нет, Минерва, они не могут! ― Хагрид вцепился в руку МакГонагалл, и она чуть не упала от его грубого движения.

― Так, никто никого никуда не поведет! ― как можно более уверенно постаралась заявить она, чувствуя, однако, как ее голос при этом предательски дрожит.

В ответ послышался истеричный хохот Валбурги.

― Да что ты говоришь, дорогая! ― бросила она сквозь смех. ― Ну конечно, ты по привычке пытаешься защитить этого олуха! Олуха, с которого непременно будет снято не меньше пятидесяти баллов, и это, я уверена, меньшее, что его ожидает!

Рубеус снова беспомощно взглянул на Минерву, а она на Риддла. «Я в твоих руках. Ты можешь сейчас же пойти и донести на меня, а можешь и не делать этого. Выбор за тобой! Он или я!» ― продолжали говорить его горящие безумным огнем глаза.

― Нет никаких доказательств… ― бессильно пробормотала она, а Валбурга и Том уже потянули за собой Хагрида. ― Оставьте его в покое!

МакГонагалл следовала за ними, все еще выкрикивая на ходу слова, полные негодования. Слова, которые ей уже не принадлежали.

* * *

Минерва, отчаянно не желая кого-либо видеть, устало прошла в проход, ведущий в ванную старост. Затем принялась отвинчивать один за другим сверкающие краны. Погрузившись в пушистую пену, она запрокинула голову к потолку. В ее голове все еще стоял гул из голосов: спокойные уверенные нотки Риддла, визгливые ― Блэк, беспомощные ― Хагрида, изумленные ― директора. Ее же собственный голос, полный возмущения, казалось, тонул среди остальных. Наказание для Рубеуса, протащившего в школу опасное магическое существо, которое и убило Миртл, заключалось в исключении из школы. А ведь при помощи экспертизы или маховика времени можно легко доказать обратное!

― Минерва, ты обещала, что накажешь этих мальчишек, ― вдруг послышался сзади капризный тонкий голосок, и МакГонагалл чуть не захлебнулась пеной от неожиданности. Она резко обернулась и не поверила увиденному: позади нее у самого большого крана сидела Миртл. У Минервы озноб прошел по телу. Шеридан была такой же мертвенно-бледной, как тогда в лазарете, но при этом она двигалась и дышала как живая. Точнее, казалась живой. Сквозь ее молочную кожу и помятую школьную форму были видны стены комнаты и несколько цветастых полотенец на краю ванны.

― Ты обещала, а не сделала, а я так тебе доверяла, ― обиженно протянула Миртл, свесив ноги в воду.

― Миртл, что ты здесь делаешь? ― все еще не желая верить, что перед ней новоявленный призрак, хрипло произнесла МакГонагалл.

― Я? ― та удивленно воззрилась на нее из-под громадных круглых очков. ― Ты просто не представляешь, как мне за сегодня надоели все эти скучные обряды посвящения. Мне так не понравилась их еда…

― Призраков?

― Ну да, ― зевнув, сказала Шеридан. ― Мне сказали, что отныне женский туалет второго этажа будет всецело моим…

― Ты сказала, мальчишки…

― Да, Харпер и Урхарт как донимали меня, так и продолжили. Весь учебный год! Мерзкие слизеринцы! ― в своей привычной манере кисло пожаловалась Миртл.

― А больше ни про каких мальчиков ты… ― осторожно начала Минерва. ― Например, когда ты вышла из кабинки и…

― Умерла? ― радостно подхватила та. ― Перед этим я подумала, что тот мальчик…

― Высокий, с черными волосами и значком старосты?

― Нет, этот был потом, торчал зачем-то в женском туалете… ― Шеридан задумчиво поскребла прыщавый подбородок. ― Я про другого, ― ее лицо мгновенно расплылось в мечтательной улыбке. ― Того, что чуть пониже, с волнистыми каштановыми волосами. Все девочки еще говорят, что он ужасно высокомерный тип. Так вот, я могу с точностью сказать, что он вовсе не такой! Он был так мил и обходителен, когда отводил меня в туалет умыться, говорил, что нехорошо обиженную девочку оставлять одну. Я от него еле избавилась, запершись в самой дальней кабинке!

МакГонагалл схватилась обеими руками за края ванной. Альфард, ну как же так…

― Миртл, ты можешь поклясться, что все то, что ты поведала мне сейчас, больше никому не рассказывала и не расскажешь? ― с волнением спросила она.

Лицо Шеридан помрачнело.

― А ты наконец накажешь Харпера и Урхарта? ― она хитро прищурилась. ― Клятва привидения, как сказал Толстый Проповедник, сильнее «Силенцио».

Минерва кивнула, и Миртл, еще что-то бормоча себе под нос, медленно проскользнула сквозь стену.

* * *

«Девочка погибла в результате несчастного случая, виной которому послужило халатное отношение к школьным правилам со стороны учеников» ― так отныне звучала официальная версия смерти Миртл. До невозможности неожиданное объяснение, от которого многие лишь раскрыли рты, но благодаря которому директор и большинство учителей, похоже, готовы были вздохнуть с облегчением. Единственный неудобный для администрации момент ― это приезд родителей погибшей, не самый простой разговор с ними, но директора, как он ни пытался это скрыть, похоже, ничто не могло расстроить.

Некоторые гадали, доведется ли им увидеть своими глазами родителей Миртл. Как вскоре выяснилось, те прибыли в школу через камин в кабинете Меррисот. Неподалеку от больничного крыла собралось несколько зевак, желавших любопытства ради взглянуть на тело, которое должны были забрать с собой родные. МакГонагалл не то чтобы была в числе любопытствующих, но именно тогда, когда запертая все эти дни на засов дверь лазарета отворилась, она оказалась поблизости. Шепот, до этого царивший в коридоре, мгновенно стих, все застыли на своих местах, наблюдая за группкой волшебников, осторожно левитировавших прикрытую темной материей ношу. Минерва невольно принялась оглядывать собравшихся учеников, и тут в их ряду позади всех она различила лицо, отличавшееся от остальных наибольшей бледностью и глазами, жадно пожиравшими каждый дюйм толстого черного покрывала. Обладатель их поймал на себе ее пристальный взгляд, его голова слегка дернулась, а глаза воровато забегали.

МакГонагалл незаметно для самой себя сжала кулаки. Альфард пришел и наблюдал, а ведь за все эти дни она так ни разу его и не встретила, точно он сквозь землю провалился.

Когда процессия скрылась за углом, вновь послышалась возня, кто-то тяжело вздохнул, остальные тихонько зашептались. Минерва, решив не упускать из виду Блэка, не спускала с него глаз. Он же, словно заметив это, постарался как можно скорее скрыться среди расходящихся кто куда студентов. В какой-то миг ей показалось, что она его потеряла, но в ту же минуту за одной из лестниц МакГонагалл узнала его шевелюру и блеснувший серебристо-зеленый галстук. Она ускорила шаг, Альфард тоже. Наконец, добравшись до пустого класса, Блэк скрылся за его дверями, Минерва следом за ним. Оказавшись в кабинете, она взглянула на него. Альфард, стоявший у окна и сжимавший обеими руками края подоконника, боязливо оглянулся на нее, затем быстро отошел в сторону какой-то странной походкой, точно его ноги еле гнулись, и сел за первую попавшуюся парту. Его дыхание было прерывистым, будто он пробежал стометровку, подбородок выглядел непривычно заостренным, да и он сам словно немного потерял в весе, а теперь точно и не замечал, как его пальцы нервно барабанят по столу.

― Хватит! ― наконец не выдержала МакГонагалл.

― Не ори! ― Блэк стукнул кулаком по столу.

― И ты не повышай голос!

Его кулак разжался, рука медленно сползла со стола, а потом он прижал ладони к лицу.

― Хочешь, сотру тебе память? ― холодно предложила Минерва.

― Что? ― Альфард резко убрал от лица руки и вскочил с места. ― Считаешь меня таким трусом?

«Но ведь ты и есть трус». Как и она сама. Видимо, МакГонагалл так выразительно посмотрела ему в глаза, что Блэк все понял.

Они так и стояли, глядя друг на друга. Минуту, две, а может и полчаса. Первым сдался Альфард. Его брови сошлись на переносице, в глазах заблестели слезы, его всего так и затрясло.

― Когда ушел от тебя ― тогда я встретил эту девчонку! Эту прыщавую дуру… ― он взялся ходить по комнате. ― Она ревела, как белуга, а тут я. А я знал, Мерлин меня раздери, знал, что вход в эту чертову комнату был все еще открыт! Том ведь так и не успел ее закрыть ― я отрубил его! Я не знаю как… Слово за слово, и я потащил ее в этот туалет, а потом…

Минерва пораженно рассматривала Блэка. От его привычной надменно-спокойной элегантности не осталось и следа. Он, метаясь по комнате, точно пойманный зверь по клетке, выглядел до боли жалким. Запутавшимся глупым мальчишкой, которому непросто оказалось сотворить подлость.

― Тогда мной овладело какое-то безумие, припадок, я точно был ослеплен, понимаешь? ― продолжал сбивчиво бормотать Альфард. ― Мерлин, я ведь подумал тогда, когда увидел эту девчонку ― а что, если она остановит это все? И…

― Ты наконец расквитаешься с соперником, ― закончила Минерва, осознавая, что подливает масла в огонь. ― Ты ведь давно этого хотел…

― Да, черт побери, да! ― закричал в отчаянии Блэк. ― Я хотел, как же безумно я хотел, чтобы эта уродливая грязнокровка сдохла! Довольна? Ты ведь это хотела услышать, правда?

Он выкрикивал это с таким отчаянным остервенением, что становилось страшно. Внезапно Альфард смолк, снова посмотрел на МакГонагалл и сделал к ней резкий шаг.

― Минерва… ― хрипло произнес он, но МакГонагалл отступила на шаг назад, и Блэк это заметил. ― Ты… ты боишься меня, ― он сделал еще один шаг и коснулся ее локтя. Минерва резко от него отшатнулась. ― О, Мерлин, ты действительно боишься…

Она отвела взгляд в сторону.

― О, нет, я так опасался этого… Меньше всего я хотел, чтобы ты сторонилась меня… Мой единственный настоящий друг… ― Альфард затравленно глядел на нее, продолжая приближаться. И только теперь МакГонагалл заметила, насколько он был сильнее и крупнее нее.

― Не подходи! ― оборвала она его и отскочила в сторону. Но Блэк больше не делал попыток подойти к ней, она же не решалась посмотреть в его сторону. И только через минуту услышала, как дверь захлопнулась за ним.

Минерва бессильно присела на краешек стула. Так она сидела, в то время как в ее голове роились мысли одна невыносимее другой. Боялась ли она его? Она боялась себя, боялась их обоих, тех, кто в них скрывался, тех, что все это время тихо дремали в ожидании рокового момента, когда можно будет выйти из тени и взять верх. Тогда, когда будет перейдена та грань…

А когда же она, собственно, была пересечена? Чем лихорадочнее МакГонагалл вспоминала, тем жарче ей становилось. Перед глазами один за другим проносились воспоминания. Одни яркие, другие ― поблекшие.

Вот мертвая Миртл на носилках, Мейв на больничной койке, Джонатан и Джош, распластавшиеся на полу… Или, погодите… немного раньше? Вот она сидит с Томом в огромном Большом зале за игрой в шахматы и явно ему проигрывает. Так где же, где она, эта грань, после которой накопившийся снежный ком полетел в страшную пропасть, а вместе с ним и она?

* * *

В этот раз впервые за многие годы Слизерин обошел Райвенкло в межфакультетском соревновании. Но, даже несмотря на это, на празднике, посвященном окончанию учебного года, в Большом зале не вывесили серебристо-зеленые флаги. Вместо них были протянуты, казалось, бесконечно длинные куски черной ткани. Этот банкет не отличался особым воодушевлением, за столами все сидели притихшие, и лишь иногда то тут, то там слышались приглушенные шепотки. Диппет, перед тем как перейти к своей официальной речи, попросил всех выдержать минуту молчания в память о погибшей Миртл. Затем он принялся сдержанно поздравлять учеников с окончанием учебного года и с победой Слизерина по количеству набранных за год баллов. Все уже готовы были, как обычно, приступить к ужину, как директор кашлянул, давая понять, что не закончил.

― Мне бы хотелось отдельно поблагодарить за особые заслуги перед школой нашего лучшего студента ― Тома Марволло Риддла, ― с легкой заминкой произнес он, приподнимая над столом нечто, напоминающее кубок, ― не первый год демонстрирующего пример терпения, усердия, мужества и истинной преданности школе и ее обитателям!

Студенты, не ожидавшие ничего подобного, сначала замерли, но потом один за другим послышались редкие хлопки, вскоре подхваченные остальными, и вот уже под гром аплодисментов к директору за своей наградой, скромно опустив голову, шел Риддл. Многие, в их числе и уже начинающие возмущаться гриффиндорцы, подались вперед, чтобы рассмотреть его получше. Разумеется, громче всех аплодировал стол слизеринцев, и, лишь присмотревшись к ним внимательнее, можно было заметить, что два человека из всех сидели, сложив руки на коленях.

* * *

Том галантно подал Валбурге руку, приглашая следовать за ним. Скучный, непомерно пафосный праздник по случаю окончания учебного года наконец закончился. Риддл не стал забирать с собой кубок ― трудолюбивые эльфы в ближайшие минуты перенесут награду туда, где она и должна находиться ― в Зал Славы. А сейчас он вел под руку величаво вышагивающую Блэк. Она всю дорогу до озера то и дело бросала на встречных высокомерный самодовольный взгляд, точно была герцогиней. Валбурга поблагодарила его, когда он помог ей сесть в лодку, и теперь они, как и несколько других пар, поплыли к самой середине озера.

Том бросил взгляд на берег ― тут и там студенты сидели, опустив ноги в воду. Он слегка прищурился, разглядывая одинокую темную фигурку под деревом. Усмехнулся про себя, увидев, как под порывом ветра с головы Минервы слетел черный остроконечный колпак. Все давно уже позакидывали свои кто куда, одна она до сих пор не сняла его.

Серьезность совсем ее не красит. А ведь ему всегда не нравились люди вроде нее. Такие с виду правильные, честные, стоящие за какую-то глупую, в общем-то ничего не значащую для них правду… Риддл поморщился. От претенциозности таких людей тошнило, как от самого дешевого виски. Такие справедливые... Вот только стоит в их сторону бросить платиновое кольцо да пообещать горы золота и почестей, как они меняются. Подумать только! Том зло ухмыльнулся.

Она действовала строго по его плану, почти ни на дюйм не отступая. Но чему он все же не мог перестать поражаться, так это тому, что гриффиндорка возомнила, что в самом деле ему нужна. Смешная, наивная девочка Дамблдора! Мымра, которая еще в начале года представляла для него некоторую опасность. Пригреть, затягивая при этом удавку на шее, упиваться страданием на ее лице, потом со всей силы бросить так, чтобы и голову не смогла поднять от боли и разочарования ― не это ли одно из приятнейших мгновений власти, которые он сможет получить? Поймать в свои сети, поломать и растоптать.

Было кое-что, что его все же огорчало. Жаль, что в ближайшее время больше не будет возможности выпустить василиска, но порой бывает жизненно необходимо жертвовать фигурой ради дальнейшего выигрыша. Впрочем, результат и так неплох: с десяток грязнокровок, а может, и больше, в следующем году вряд ли вернутся в школу. Немного, но из малого вырастает большее. И это лишь незначительная часть удовольствия от игры.

Они с Валбургой достигли середины озера, и Том, отложив весла, принялся вспоминать вчерашнее.

Они долго играли в шахматы, и МакГонагалл снова проиграла. И снова она отказала ему в просьбе научить его запрещенному виду трансфигурации, о котором он говорил еще осенью прошлого года.

Когда она взялась за ручку двери, Риддл уже наставил на нее палочку. Затем последовало невербальное «Империо».

Валбурга что-то спросила, и Тому пришлось отвлечься от воспоминаний. Краем глаза он заметил, как к Минерве кто-то приблизился. Приглядевшись, он узнал Альфарда. Его губы еще сильнее скривились в усмешке. Еще один смельчак, решивший, что все подвластно его контролю и так наивно верящий в силу Господина Случая! Давно, Блэк, хотел прекратить злодения сиротки Тома одним махом? Что же, что хотел ― то и получил! А ведь как божился, что ни одному полукровке не посмеет пожелать смерти!

Все-таки люди ― это интереснейший материал для экспериментов, что захочешь, то и вылепишь! На берегу Риддл заметил Уильяма Нотта. Этот парень давно вызывал сомнения. Малодушный, трусливый. Надо будет устроить и для него какую-нибудь проверку.

МакГонагалл не повернула голову в сторону Альфарда, когда он сел на траву рядом с ней. Впрочем, Блэк, похоже, не особо обратил на это внимание ― он также, как и она, принялся рассматривать озеро, деревья, студентов, так беззаботно беседующих друг с другом, довольных тем, что тяжелый учебный год наконец подошел к концу, и в будущем их ожидает что-то новое, куда более светлое и доброе.

― Я только об этом и думаю, ― прервал молчание Альфард, и у Минервы сжалось сердце только от одних этих слов. ― Не сплю, не ем…

МакГонагалл перевела на него взгляд. Внешне Блэк выглядел спокойным, но если приглядеться, то было заметно, с каким трудом ему это давалось.

― Я сам себе противен, ― продолжил он. ― Экзамены еле-еле сдал. Даже в зеркало на себя теперь смотреть не могу!

Минерва коснулась его руки, но он тут же ее отдернул. Они так и сидели, беззвучно глотая слезы. Солнце, так ярко светившее, претило до изнеможения. МакГонагалл попыталась сглотнуть, но не получилось.

― Альфард, а многое ли ты отдал бы за знание того, что где-то есть реальность, в которой Миртл также жива, как здесь ― мертва, что к ее смерти ты не имеешь никакого отношения? ― спросила Минерва со слезами в голосе.

Тот мир, в котором Блэку и в голову не пришло бы сотворить то, что давит на него сейчас тяжелым камнем, где она сама была бы иной. Наверное, более спокойной, доброй, уверенной в себе. Там, где наихудший ход событий не наступает. Где нет власти порока или она хотя бы не настолько велика. Где можно оказаться сильнее слабостей и эгоизма, и нет необходимости ничего исправлять при помощи маховика. Иной выбор, сильная сторона.

― Что мне какая-то глупая утопия! ― угрюмо отозвался Альфард. ― Вот если бы сейчас можно было вернуть время… А так… К чему мне какое-то никчемное знание?

― Никчемное? ― удивилась МакГонагалл, но замолкла, когда над ухом зажужжала муха.

Минерва взглянула на вмиг побледневшее лицо Блэка, понимая, что сейчас он думает о том, о чем и она.

Они еще долго не смогут слышать жужжание мух без содрогания ― оба понимали это сейчас так отчетливо, как никогда ранее. Действительно, к чему грезить о возможности, когда рядом с тобой назойливый факт?