Закат "Солнца" вручную (джен)

Впрочем, в дальнейшем ситуация не многим прояснилось. Строго говоря, у Люка, да и не у него одного, сформировалось стойкое убеждение в том, что принц Ксизор скоропостижно, но прочно умом тронулся. Никаких иных выводов из распространенного фоллинцем заявления сделать не получалось.

— А ведь он искренен, когда несет этот бред.

Вейдер первым прервал молчание. Остальные согласно закивали. По записи судить непросто, но признаков неискренности в словак Ксизора никто не почувствовал.

— Кабы не знать, что на вашего рептилойдика внушение через Силу не действует, то можно подумать, кто-то из форсюзеров ему мозг прополоскал.

Хего Дамаск задумчиво обвел взглядом собравшихся.

— Ладно. К хатту лирику. Что имеем по фактам? — скосил взгляд на адмирала Юларена Вейдер.

— Два часа назад с периодичностью в минуту произошли взрывы в наземном дворце фоллинского принца и его орбитальной резиденции, а также в трех офисных комплексах, в которых размещались наиболее крупные структуры Ксизора. Первые два здания разрушены полностью, в остальных серьезно пострадали офисы «Черного Солнца» и аффилированных с ним структур. Выводы самые предварительные, но видимо речь идет о грамотно заложенных взрывных устройствах. Цель — максимальные разрушения. Число жертв уточняется. Но для такого масштаба взрывов оно относительно невелико. Видимо, лишние жертвы организатором нужны не были. Во всяком случае во всех офисах за несколько минут до взрыва сработала пожарная сигнализация, и большинство служащих успели покинуть помещение. А вот на орбитальной станции практически никто не спасся.

По мониторам перед собравшимися побежали цифры технических характеристик.

— Через четверть часа после последнего взрыва в Сеть вбросили видеозапись. Собственно, ее вы видели, господа.

Видели, как же. Десятиминутка бреда. Опасного бреда в исполнении вроде бы со всех сторон пострадавшего Ксизора. По форме — вселенский плач. По содержанию — кляуза на всех, кого ни попадя. Мол, коли вы видите это видео, значит темные силы нанесли по мне, принцу Ксизору, подлый удар. А «счастье» такое свалилось на мою гордо поднятую голову из-за непримиримости позицию «Черного Солнца» по отношению к всяческой форсюзерской нечисти. Оная же нечисть рвется к власти напрямую — через Хего Дамаска — или опосредованно — через марионетку-Мотму. Доказательств последнего довода не приведено. А вот планы жертвы описывались куда подробнее. Предчувствуя недоброе, Ксизор якобы покинул центральный сектор и находится на Фоллине, объявляет о выходе своего мира из Республики и начале непримиримой борьбе с сектантами-форсюзерами всех сортов.

— Снимаю шляпу перед тем, кто сумел так ловко заморочить голову принцу, — одними уголками губ усмехнулся Вейдер.

— Прямо публично снимешь шлем? — несколько легкомысленно хихикнул Люк.

— Могу. Только потом придушу поганца, чтоб без лишних свидетелей. Только это пока неактуально. Потому что я смысла этого балагана не вижу. Несмотря на случайные жертвы, народ в Республике воспримет весть о разгроме «Черного Солнца» скорее с одобрением. Слух о том, что новый канцлер вступила в сговор с форсюзерами тоже едва ли кого-то шокирует. В последние годы все привыкли к тому, что правит если не ситх, то джедай. Если некие сепаратисты стремились отторгнуть от Республики Фоллин, то уж как-то экзотично. А если Ксизор поймет, что те, кто якобы вовремя предупредил его об опасности, реально его немножечко обманули?

— Чтобы это понять, Ксизор должен быть живым. А это не факт, — хмыкнула Мара.

— Не о том думаете. Жив — не жив. Ксизор — не Ксизор. Детали. А суть в том, что кто-то бросил вызов форсюзерам. Независимый Фоллин — место, где не ждут ни ситхов, ни джедаев. Это вызов, господа форсюзеры.

— Вызов — значит вызов.

— Именно. И если мы на него не ответим, то взрывы-теракты продолжатся. Так что, как не прискорбно это признавать, но особого выбора нам не оставили.

Пока Дарт Плэгас это говорил Дарт Вейдер смотрел на него слишком внимательно, чтобы этот задумчивый взгляд можно было проигнорировать.

— Уж не меня ли вы подозреваете, милорд?

— Почему нет? Вызов брошен как бы всем. Значит объединить усилия для противодействия весьма разумно. Вы же, как самый старший из ныне живущих одаренных, столь же естественно претендуете на роль лидера.

— А если проблемы с некими антифорсюзерскими повстанцами начнутся и в империи, и в доминациях чиссов или хаттов, то «Звезда Смерти» станет надгосударственной силой по борьбе с этой заразой, — поддакнула лорду Мара.

— Извините, владыка Тьмы, но выглядит логично. Без особого риска вы становитесь пусть и неформальным лидером межгосударственной организации одаренных, — чуть покраснел Люк.

— Без риска, говоришь? И на чем, боюсь спросить, зиждется уверенность в неуязвимости «Звезды Смерти»?

— Ну… Это было по нашей же глупости… — еще сильнее покраснел Люк.

— А сейчас поумнели?

— Теперь на борту есть вы и лорд.

— Ты случайно сам себе не противоречишь?

— В этом и соль возможно вашего плана: я все понимаю, но отказаться от помощи все равно не смогу.

— О том. что старый интриган Палпатин с такой же долей вероятности может желать прибрать к рукам Новый Орден, никто не подумал? А зря. Играть с двух рук — его стиль. И нет, я не злопамятный: я все записываю.

— Другие варианты есть? — рявкнул не пожелавший обсуждать своего императора Вейдер.

— Есть, но они еще гаже, — кажется, добился желанной смены темы чужими руками Плэгас: — некая сила (пока неясно, форсюзеры они или нет) стремится одним-двумя ударами избавить галактику от нас с вами.

— Но для этого надо не много не мало…

— Заставить всех нас собраться в одном месте, чего они уже добились, и уничтожить «Звезду Смерти». Не такой уж неисполнимый план.

— Тогда может быть вам лучше покинуть?.. — забеспокоился Люк, но нарвался на столь яростные взгляды ситхов, что скоренько заговорил о другом. — Зачем?

— Версия первая: чтобы занять наше место. Тогда мы имеем дело с сектой не очень сильных одаренных. Версия вторая: лишенные способности работать с Силой пришельцы перед вторжением в наш мир задумали «уравнять» шансы, лишив Небесную Реку преимущества форсюзерства.

— Ладно, если так, то я готов подчиниться владыке Плэгасу Мудрому, — криво усмехнулся Люк.

— А я — нет, — фыркнул Скайуокер-старший, которого именно последняя страшилка убедила в наличии у Плэгаса амбициозных планов куда сильнее всех иных доводов.

— С чего вы решили, владыка Пдэгас, что банда форсюзеров — конкурентов слабее нас? — решила не доводить до откровенной драки лордов Мара.

— Потому что сильным и хорошо обученным взяться неоткуда. Сильных, но обученных кое-как мы бы почувствовали. Значит, не особо сильны, но вероятно хорошо организованы.

— Вариант одиночки не рассматриваем? — сменил гнев на милость лорд Вейдер.

— Едва ли. Одиночке нужна свита. А намеков на то, что на Фаллине ждут перебежчиков, нет.

— Каковы будут распоряжения по усилению безопасности станции? — решился встрять в рассуждения ситхов о глобальном Юларен, которого волновали дела насущные и конкретные.

К адмиральскому удивлению ситхи не разгневались, а покладисто перешли к делам тактическим.

— Объявляйте боевую тревогу. Готовность к выходу в любой момент. Пока же аврал и приборочка на всех палубах. В ее ходе ненавязчиво, но внимательно осмотреть станцию на предмет взрывоопасных неучтеностей. И иных подлянок. Джедаи устанавливают дежурство для наблюдения за колебаниями потоков Силы. Пока все, — привычно распорядился Вейдер.

— Как все? — опешил от столь краткого плана Люк.

— Нас ждут под Фоллином? Значит, мы летим к ним. Но не сразу..

* * *

— Как сон?

— Без сновидений учитель.

— А жаль, — пожевал сварливо поджатые губы Палпатин, пряча за сердитостью растерянность. — Похоже, Плэгас прав. Те, кто затеял эту авантюру, не оставляют следов в потоках Великой. Я ничего не чувствую. Ткань Силы на редкость спокойна. Узлов вероятностей немного. И вообще…

— Вы поэтому назвали происшествие авантюрой?

— Да, если ты о том, что глобальных сдвигов в мироздании в ближайшем обозримом будущем не предвидится. Но это не дает вам право сидеть сложа руки.

— Ближайшее обозримое, это сколько?

— Что за глупый вопрос? С такими к базарным гадалкам, пожалуйста! Лучше поищите недовольных в окружении Мотмы. Сдается мне, на ее победу ставили далеко не все даже из сенатских демократов.

— Думаете, подставили тетечку?

— Почему бы и нет.

— Мои действия, повелитель?

— Как обычно: по обстановке. Решите тактическую проблему Ксизора. Стратегически же меня очень даже устроит ситуация, в которой ситхи Империи, отщепенец Плэгас и рыцари Нового Ордена смогут работать в одной команде. Перспективное начинание. Естественно, при условии нашего контроля над получившейся структурой. Полное подчинение нереалистично. Но участие в управлении с правом вето обязательно. Иное бессмысленно.

— Да, повелитель.

* * *

— Срочное сообщение с Фоллина. В ходе вспыхнувших в столице волнений пострадал Центр перспективных биотехнологий им. Королевского дома Шизран.

— Что за хрень? — сладко зевнул опять выдернутый из постели Люк Скайуокер.

Обсуждение расследования взрывов на Корусанте закончилось от силы два часа назад. Все разошлись ждать результатов многочисленных экспертиз, а пока использовали оставшееся время на отдых. Но не тут-то было.

— Личная шарага принца Ксизора, где для «Черного Солнца» варганят всякую биоактивную дрянь, — морщится Мара.

— Бактериологическое оружие с вероятностью до 95%, — с невозмутимостью киборга уточнил адмирал Юларен.

— То есть это может быть опасным?

— Для столицы — более чем. При неблагоприятном развитии событий придется вводить карантинные меры.

— На охваченной беспорядками планете это нереально, — пожал плечами только что вошедший в конференц-зал Вейдер.

— Из-за чего волнения? — никак не мог выделить главное Люк.

— Вероятно, из-за несогласия части общества с идеей выхода из Республики.

— Не суть, — принялся отдавать распоряжения Вейдер. — Карантинные меры на самой планете — не наша проблема. А вот поставить санитарные кардоны вокруг кроме нас больше некому. У Мотмы на это не хватит полномочий, а Сенат будет дебатировать, пока зараза до Репаблик-Сити не доберется. Поэтому стартуем немедленно.

— Все так серьезно? — все еще надеялся на саморассасывание проблемы Люк.

— Два года назад Ксизор купил споры коррибанской чумы.

— Точно?

— Я был посредником в той сделке.

— Какого хатта?! Впрочем, не сейчас. Адмирал Юларен, «Звезда Смерти» немедленно идет к Фоллину.

* * *

Преимущественно зеленый с редкими водными вкраплениями и почти не закрытый облаками бок Фоллина казался совсем умиротворенным и девственным. Спокойным, как бывает даже разбушевавшейся океан или безмолвие горных вершин. Наверно, оттого, что с высокой орбиты не видна суета разумных. Хотя, она на Фоллине есть. Пока еще есть.

Когда «Звезда Смерти» неспешно приблизилась к орбите Фоллина, здесь уже стало пусто и чисто. Рванувшие к планете, как только станция вышла из гипера, москитные силы «Звезды» во главе с лордом Вейдером зачистили орбиту. Прежде всего — от навигационных спутников. После чего полеты прекратились сами собой.

Люк Скайуокер, заложив руки за спину, замер перед ликом планеты перед собой. То, что они сейчас делают, неправильно. У него нет слов, чтобы сформулировать почему, тем более у него нет мыслей, чтобы объяснить, как нужно. Но сути это не меняет. Хотя формально все законно.

Верховный канцлер Республики признала право фоллинцев на самоопределение вплоть до отделения и послала миротворческую миссию храма для переговоров о разграничении сфер влияния, а за одно — для проверки слухов об эпидемии у новых соседей. Император Палпатин тоже выступил с заявлением, в котором поздравил Фоллин с обретением независимости и выразил беспокойство по поводу эпидемиологической обстановки на границе Империи. Власти Республики соседей успокоили, даже наблюдателей во избежание распространения ненужных слухов пригласили. Так что лорд Вейдер и Рука императора Джейд вошли в состав миссии на Фоллине вполне официально.

Карантинные заслоны развернуты четко и без эксцессов. Все правильно. Но все равно, что-то неправильно. Из задумчивости молодого джедая вывел сигнал связи. Возникшая перед молодым человеком голограмма принца Ксизора раздраженно топорщила гребень и если и выделяла какие феромоны, то отнюдь не симпатии и доверия. Впрочем, до площадной брани фоллинец не опустился, предпочтя учтиво-холодный тон.

— Ваши действия, наследник Силы, непозволительны. Немедленно распорядись пропустить меня в мой мир.

Люк чуть удивленно скосил взгляд на навигационный монитор. Все верно: отметка зажатой истребителями в «коробочку» яхты имеется.

— Сожалею, принц, но это невозможно. В течение десяти дней вы не можете ни покинуть орбиту, ни опуститься на поверхность. Карантин. Коррибанская чума легкомысленного отношения не терпит.

— Именно поэтому вы просто обязаны пропустить меня на Фоллин. У меня на борту находится вакцина.

— Вакцины от коррибанской чумы не существует.

— Вы несколько ошибаетесь, наследник. Что неудивительно, впрочем. Внизу вырвался атипичный коррибанский штамм, но не чумы, а чумки. Неужели вы полагаете, что мы на родной планете работали бы с возбудителем болезни от которой нет спасения?

Вот теперь принц пустил в ход всю свою биохимию в купе с личным обаянием. Зря. Люк и без всех этих ухищрений проникся уважением к существу, лично вернувшемуся в охваченный эпидемией мир, чтобы принести спасение для соотечественников. Только… Интересно, почему вакцину производили не на Фоллине? Это же было бы разумным. Разве нет? Ладно, вслух Люк решил спросить помягче.

— Разумно ли вообще работать с возбудителем?

— Стремление к научному прогрессу не остановить, — голос Ксизора звучит чуть снисходительно, так, что его собеседнику становится неловко.

— И все же, в чем смысл изысканий? — только благодаря фамильной любознательности преодолел смущение Люк.

— В том, чтобы создать штамм, уничтожающий существ только одного, строго определенного вида, или даже популяции внутри вида и безопасного для остальных.

— Крысиный яд?

— Именно. Прошу обратить внимание, паника на поверхности вызвана недоумением из-за вашего появления и запрета полетов, а не мифической эпидемией. Ее просто нет.

— А эпизоотия?

— Ради ее предотвращения я везу вакцину.

— Откуда?

— Здесь недалеко. Основная лаборатория располагается естественно не в столице, а на одной из лун астероидного пояса.

— Принц — лидер нового государства лично отправляется за лекарством для фелинксов и эопи в разгар политического кризиса в столице?

— А вы циничны не по годам, наследник, — сокрушенно покачал головой принц. — Но видите ли, мы точно не знаем какой именно образец мог попасть в атмосферу и сколь он опасен для экосистемы. Кроме того, мир разумных Небесной Реки слишком многообразен. Не исключено, что чума животных окажется опасной для каких-нибудь ботанов. Нет-нет, ничего конкретного. Наши ученые сталкивались лишь со случаями гибели некоторых микроорганизмов... Но этика благородного народа Фоллина предписывает нам учитывать и такую возможность. Да, мы бываем вспыльчивы. Но мы умеем верно расставлять приоритеты и сплачиваться. Редкое, для разумных качество. Впрочем, если вы сомневаетесь, моя яхта может прибыть на борт вашей станции для досмотра.

— Это, пожалуй, излишне… — в конец смутился Люк.

Только начатую примирительную фразу закончил неожиданно прежде всего для самого себя. Уж слишком неприятным, а главное — неожиданным оказался торжествующий взгляд уже посчитавшего себя победителем принца. Нет, лютой смерти фоллинским зверушкам Люк не желал. Значит, корабль принца надо досматривать и пропускать. Просто вдруг захотелось сбить плохо прикрытый снобизм собеседника.

— Излишне, хотя бы потому, что микроорганизмами, страдающими от вашей разработки, могут оказаться мидихлорианы.

— Ха-ха-ха! Да джедай ли вы? Паранойя — просто ситхская!

Принц Ксизор хохотал громко и заразительно. А Люку Скайуокеру сделалось страшно. За показной веселостью фоллинца пряталась не обида, а ложь. Значит…

— К вам прибудет досмотровая группа. Решение о вашей яхте будет принято по результатам ее работы. Ждите.

Боясь, что не справляется с лицом, лидер Нового Ордена прервал сеанс связи.

— Дарт Плэгас, можно вас?

— Разумеется.

Сказано было в комлинк, а ответ прозвучал не из наушника, а из-за спины.

— Мой юный друг, вы совсем не умеете скрывать в Силе всплески своих эмоций. Ваше возбуждение трудно не почувствовать. И вот я уже здесь, — пояснил свое появление Плэгас Мудрый.

— Не завидуйте, владыка. Просто мальчику никогда не доводилось прятаться по щелям от джедайских ищеек, — заступилась за чрезмерную эмоциональность сына голограмма Дарта Вейдера.

Впрочем, желание развивать перебранку отсутствовала у обоих ситхов. Слушать рассказ о разговоре с Ксизором интереснее.

— Интуиция отменная. Только язык за зубами держать надо уметь. Твой треп наверняка насторожил Ксизора. Теперь он станет осторожнее, — поворчал на сына Вейдер.

— Теперь мы знаем о планах Ксизора, даже больше, чем сам Ксизор, — заступился за мальчика Плэгас.

— Чего же мы знаем такого, о чем автор авантюры не догадывается?

— Извините, сэр, — кашлянул из-за спин ситхов адмирал Юларен. — Нам удалось отследить маршрут передвижений яхты Ксизора за последние двадцать часов. Он действительно стартовал с поверхности Фоллина к астероидному поясу, откуда он только что вернулся.

— Спасибо, адмирал. Продолжайте блокаду, — кивнул звездолетчику Плэгас.

— Вы уверенны в том, что жесткий карантин по-прежнему необходим? — кашлянул Люк Скайуокер.

— Вне всякого сомнения. Потому что Ксизор, возможно, и не в курсе, но на Фоллине набирает силу вспышка не чумки, а чумы. Паника начнется через считанные часы, как только кончится инкубационный период.

— Вы уверенны?

— Абсолютно. Потому что исследования возможности получить убивающий или на худой конец лишающий доступа к Силе джедаев вирус я начал, когда Палпатин еще пешком под стол ходил. Коррибанская чума — единственный пригодный для этого исходный материал. Мало того, Дарт Вейдер помог Ксизору купить именно результаты моих давних исследований. Разумных, включая фоллинцев, бактерия убивает с вероятностью до восьмидесяти процентов, а форсюзеров — со стопроцентной гарантией.

— Почему вы еще много лет назад не плеснули эту гадость в водозабор Храма джедаев?

— Потому что так и не сумел создать вакцину. Мало того, убедился в принципиальной невозможности ее создания. А погубить джедаев ценой собственной жизни — увольте.

— Тогда что везет Ксизор?

— То, что вручил ему истинный организатор авантюры: скорее всего, все ту же чуму, под видом лекарства для всех, кроме форсюзеров. Задача принца затащить эту дрянь на борт «Звезды».

— Изощренно, но зачем?

— Кому-то мы с вами, господа, поперек горла встали.

— Ксизору-то оно зачем?

— Ради денег и власти, зачем же еще? Хотя, возможно, в последний момент его криминальное высочество попытался выйти из дела. Тогда взрывы на Корусанте — это тонкий намек на его неправоту.

— Я обещал Ксизору послать досмотровую группу.

— Вот и посылайте автоматический зонд био-разведки. Естественно, он не просто заберет образцы. Его щедро польют кишащей бактериями чумы жидкостью. Так что вернуться назад на «Звезду Смерти» он не должен. Если конечно мы не хотим воплотить в жизнь сие чудное название.

В ответ Люк только и успел утвердительно кивнуть замершему в ожидании приказа Юларену, потому что на связи появился император Палпатин.

— Господа представители Обновленной Республики не возражают, если уничтожением лаборатории на фоллинской луне займется профессионал: лорд Вейдер?

— Мы будем благодарны за такую помощь, — кивнул Люк.

— Уточните задачу, повелитель? — склонил голову в поклоне младший ситх.

— Никаких высадок и осмотров. Лабораторию просто сжечь, желательно — вместе с астероидом, или на чем она там разместилась. Так, чтоб ни один микроб не выскочил. И второе, если республиканские власти решат активно противодействовать эпидемии, то вы в этом не участвуете. Это — сугубо внутреннее дело Республики. Империя должна остаться в стороне.

— Да, повелитель.

— Успехов в вашем нелегком деле господа. Да пребудет с вами Сила.

Палпатин исчез, а Вейдер принялся обсуждать с Юлареном, какая часть кораблей прикрытия планетоида понадобится ситху для удара по лаборатории. Дожидаться конца разговора Люк Скайуокер не стал.

— Простите, милорд, но не могли бы вы пояснить, что Дарт Сидиус подразумевал под активным противодействием эпидемии?

— Удар из главного калибра «Звезды Смерти» по зараженному району столицы, пока паника не погнала его население по всей планете. Формально это вмешательство в дела независимого Фоллина. Так что, если силы Республики просто простоят карантином на его орбите до конца эпидемии на поверхности, вас никто не осудит.

— Убить сотни тысяч невиновных, или остаться непричастным к смерти миллиарда. Что выбрал бы ты, отец?

— Я — ситх, для меня тут и выбора-то особого нет.

Выделенный Юлареном наряд сил уже выстроился за иллюминатором в походный ордер, и лорд Вейдер свернул разговор.

На мостике «Звезды Смерти» повисла гнетущая тишина.

— Как вы яхту назовете, так она и поплывет… — лицо Люка исказила гримаса боли. — Адмирал Юларен, вам не страшно?

— Экипаж вверенного мне корабля выполнит приказ.

— Любой?

— Джедаи веками стояли на страже мира и справедливости.

— А теперь?

— Как всегда. Делай, что должно, а там будь, что будет.

— Не будьте инфантилом, Скайуокер. В мире ответственных разумных ответственностью делиться не принято. Решение за вами, — довольно бесцеремонно прокомментировал происходящее Плэгас.

— Верно говорите, — укоризненно покачал головой Юларен. — Только зря вы это, милорд. Выбирать из двух зол нормальному человеку должно быть страшно. Это правильно. И что бы вы не выбрали, наследник, вам с этим потом жить. Так что не слушайте никого. Сами решайте.

— Спасибо, адмирал. Заходите на геостационарную орбиту над столицей и ждите дальнейших указаний.

— Есть, сэр.

Несколько минут Люк бездумно смотрел на холодные, равнодушные звезды. Именно так — холодные и равнодушные, безразличные к взрывам сверхновых и к схлопыванию черных дыр. Думать не о чем. Спасти миллиард ценой жизни двухсот тысяч — это правильно. А безответственность, спрятанная за формальным нейтралитетом и чистотой рук, — слабость. Только от понимания этого кровь на его руках не перестанет быть кровью. У фоллинцев она, кажется, зеленая… После принятого решения Люк Скайуокер уже никогда не будет прежним. Наверное, война превратила Энакина Скайуокера в Дарта Вейдера как-то так же.

«Не угадал. Бремя ответственности не делает ситом. Оно делает сильным. Или ломает» — заворчало в мозгу.

Захотелось ответить чем-нибудь теплым. Но отвлекла вспышка взрыва перед самой обзорной плоскостью.

— Возвращающийся зонд био-разведки уничтожен, сэр, — заметил, как вздрогнули плечи задумавшегося командира, адмирал.

И тут же вопль возникшей голограммы принца Ксизора.

— Что вы себе позволяете? Вы же сами требовали провести досмотр и передать вам образцы!

— Да. И результаты обработки данных только что получены центральным компьютером «Звезды». А затаскивать на борт патогенные бактерии — это уже излишнее.

— Вы так боитесь за своего хомячка, наследник? Воля ваша, как и зонд. Надеюсь, теперь-то я могу проследовать на Фоллин?

— Нет.

— Объяснитесь!

— Глупо и обидно получится, если внизу в атмосферу попала просто чумка, а чуму в столицу завезете вы. К сожалению, это маловероятно, но вдруг?

— Вздор! Какая чума?

— Коррибанская. Бактерии которой зонд обнаружил в воздухе вашей яхты. От которой умирают восемь из десяти. Есть ли у вас на борту такие счастливцы, мы узнаем в течение десяти дней.

— Ложь! Но если это так, то вы обязаны оказать мне и моему экипажу всю необходимую медицинскую помощь!

— Нет. Я не могу рисковать. Если вас обманули, не сообщив о степени опасности перевозимого вами материала, то мне вас искренне жаль, Ксизор. Если кто-то из врачей Фоллина сочтет возможным прибыть к вам на борт, я возражать не буду. Но это все, что я могу для вас сделать.

Принц не ответил. Повторять просьбу гордость не позволила, но на Люка буквально обрушилась принесенная феромонами волна вызывающая сочувствие и понимание к положению несчастных фоллинцев. Только это лживое, искусственное сострадание заставило джедая успокоиться.

— Принц, вы какие-нибудь имена не хотите назвать?

— Хочу. При условии, что вы примете меня в медбоксах «Звезды Смерти».

— Нет. Я не хочу вас обманывать, так что нет.

— Будь ты проклят, джедай!

Видимо, понявший, что нервы сдают, и сейчас он сорвется в истерику, Ксизор оборвал сеанс связи, а его яхта резко изменила курс. Решил ли он пойти на самоубийственный таран, или надеялся проскочить в атмосферу, пройдя максимально близко к боку станции, одна Великая знает. Зенитчики же «Звезды» не знали и знать не хотели. Они просто хорошо сделали свою работу.

— Корабль вышел на исходную, сэр, — прервал размышления Люка о том, что, наверное, для Ксизора это лучший из возможных концов, адмирал. — Власти столицы на связи.

— Соединяйте.

— Вы уверенны, что столь низкая орбита достаточно безопасна? — зеленолицый мэр прятал за показной сердитостью страх на грани паники.

— Это не та опасность, о которой вам сейчас следует думать, — едва справился со вдруг севшим голосом Скайуокер. — Как обстановка в городе?

— Сложная. Мятеж сепаратистов подавлен, но, видимо, в ходе беспорядков пострадала городское водоснабжение. Во всех больницах с утра отмечают массовые обращения с острой кишечной инфекцией. Нам не хватает дезинфицирующих средств и…

Дальше Люк не слушал. Потому что о первых смертельных случаях мэр знал, но решил пока не распространяться. Случаи зафиксированы в самых неблагополучных районах города. Умершие — наверняка укурки обдолбанные, а мэру надо бы успеть вывести семью из города до введения жесткого карантина. Все эти расклады читались слишком ясно.

— Мы примем все необходимые меры… — промямлил Люк, кивая Юларену.

— Да, сэр. Главному калибру, огонь!

* * *

Вернувшийся из астероидного пояса Дарт Вейдер нашел сына в собственной каюте в обществе бутылки виски. Едва початой, впрочем.

— Не течет пойло в глотку? — тихо, почти шепотом осведомился лорд.

Люк не ответил. Молча поднялся и поставил на стол второй стакан.

— Или побрезгуешь?

— Дурачок. Разве может волк презирать волчонка, впервые перепачкавшего мордочку кровью?

— Только не говори, что гордишься.

— А я и не горжусь.

Подчиняясь взгляду ситха, бутылка улетела в утилизатор.

-Зачем? Это, говорят, хорошая марка.

— Я предпочитаю коньяк.

— В другой раз буду иметь в виду, — нервно хохотнул джедай.

Еще один, едва уловимый шаг навстречу, и Люк утыкается в грудь отца. Утонул в крепких объятьях так, что и не понять, когда истерический смех перешел в рыдания.

— Поплачь, мой волчонок, поплачь, пока не разучился.