Из огня да в полымя. Тайны Гвартариума (гет)

Маркус Зорк Аль Ифче

Как я и предполагал, Таис крепко уснула сразу же, едва я вытащил её из ванной. Разомлевшая, усталая, злая… Сверкала глазами и материлась всё время, пока я её купал. Потом, правда, замолчала, но всё равно не сдавалась: отворачивалась, хмурила брови, отстраняясь всякий раз, как только к ней прикасался. Чёрт! Джохар был прав, нужно было давно это сделать! Не дожидаться, пока Кашири начнёт что-то подозревать. Приручить девчонку до того, как она сориентируется в происходящем. Вон другие парни не стали слишком щепетильничать и привязали к себе Пери в первую же неделю, теперь у них ни забот, ни хлопот. Их Кашири только и думают о ласках и поцелуях, а моя… Что с ней происходит — вообще не пойму. Сегодня, когда отыскал Таис на складе, почувствовал, будто бомбу в неё заложили и она вот-вот взорвётся. На вид девчонка вроде спокойная, но внутри… Медлить больше было нельзя. Если не хочу дождаться суицида или магического всплеска — нужно срочно погасить напряжение. Перенаправить энергию на сексуальное удовлетворение, которое на время укротит гормоны. То, что Таис начнёт сопротивляться, было предсказуемо, и потому я не дал ей опомниться. Сам чуть не спятил, но довёл её до высшей точки несколько раз, прежде чем она успела по-настоящему разозлиться.

Блин, это девчонка ещё не знала, что теперь её запреты на прикосновения на меня не действуют. До тех пор, пока я не касался её, Таис могла отказаться от инициации, но теперь всё. После сегодняшнего единения наших эмоциональных каналов защиты больше нет. И с каждым днём, несмотря на её протесты, привязанность Кашири ко мне будет только усиливаться.

Что ж, я сделал то, что делал всегда, однако на этот раз пришлось себя заставлять. Несмотря на мою ненависть к Кашири и даже гибель друзей этой ночью в лесу, я почему-то не мог причинить боль Таис, сорвать на ней злость, хотя понимал, что она — всего лишь одна из этих тварей. Раньше осознание подобного факта помогало избавиться от неуместного чувства вины, сомнений, жалости… Так почему сейчас не работало? Почему мне так хотелось защитить эту девчонку? Откуда взялось дурацкое чувство отчаяния и ужаса перед грозящей ей опасностью? Как избавиться от жалости, что раздирала душу и не давала успокоиться?

Похоже, ответов мне не найти, и никак не унять поселившуюся в сердце тоску. Да ещё, как нарочно, я до сих пор чувствовал на губах вкус её поцелуев и жажду прикоснуться к ней вновь. Так хочется утешить, наговорить ласковых слов, обнять крепко-крепко и не отпускать никогда…

Стук в дверь оборвал поток горестных мыслей и немного привёл в чувства. Тихо, чтобы не разбудить Таис, выскользнул из её комнаты и пошёл открывать. Как и думал, на пороге увидел Джохара. Только он был не один. На его руках, безвольно уронив голову, висела Витара.

— Чёрт! — я выругался, сразу заподозрив неладное. — Неужели опять?!

— Дурман-трава, мать её! — трясясь от злости, подтвердил приятель. — И где они её только берут?!

— Много успела выпить? — я приблизился к девчонке, которую друг уложил на диван. Джохар провёл по её щеке и резко отдёрнул ладонь — холодная как лёд. Выходит, прилично хватанула. Сутки проспит или двое.

— Я этого Назикира сотру в порошок! — Джохар был вне себя от ярости. — Уверен, именно он снабдил Кашири этой дрянью!

— Зачем?

— Шайтан его разберёт! Кроме него, больше некому!.. Придушу поганца!

— Лучше подумай о том, как Витару привести в себя и побыстрее, — оборвал я его тираду. — Сто баллов за неявку на лекции опустят её рейтинг ниже плинтуса. Если попадёт в конец списка — вас обоих на дрова пустят.

— И с нами ещё тринадцать парней! — Джохар плюхнулся в кресло и закрыл глаза. — Как же я устал от всего этого! — выдохнул он обречённо. — Иногда хочется, чтобы убили, наконец, и дело с концом. Больше не могу, Марк! Проклятая академия все соки из меня выжимает, нервы ни к чёрту!.. Эти Кашири!.. Этот чёртов лес!.. Мальчишку, моего подопечного, деревья опутали корнями и разорвали на куски!.. Я не успел ничего сделать!.. Потом двое наших передрались за плод. Не успевали до рассвета, а возвращаться без них нельзя. Покалечили друг друга, а трофей всё равно раздавили. Ребёнок погиб. Остались ребята в лесу, не пошли обратно. Сказали, лучше в объятиях тварей сдохнем, чем в пламени. Новички тоже с ними… — Зорк побледнел, ошалело смотрел в одну точку, словно ещё пребывал в дриадском лесу, раз за разом переживая ужасы «удачного» похода… — Жалею, что сам вернулся. Нужно было послать всё к чёрту уже тогда!

— Джо, перестань! Не время падать духом, на тебя это не похоже… — я уселся напротив, пытаясь обдумать сложившуюся ситуацию. Виновников происшествия нам уже не найти. Назикир вряд ли здесь замешан — его сто раз проверяли. Нет, джинн не стал бы рисковать всем ради нескольких монет. Да и не в первый раз уже такое. Почти каждый год Кашири где-то берут Дурман-траву и устраняют подобным образом соперниц. И, как правило, пострадавшим ничем помочь нельзя. Трава действует на Кашири как наркоз. Можно привести девушку в чувство, но соображать всё равно ничего не будет. Иногда сутки или двое после отравления Кашири напоминают восставших зомби. Кожа ледяная, глаза ненормальные, рефлексов никаких. Можно делать что хочешь — не реагируют. Только раньше Дурман-траву подсыпали, как правило, ближе к финалу. Никто не ожидал, что в этом году начнут пакостить так рано.

Я снова взглянул на Витару, оценивая вид: неподвижная, бледная, словно мертвец. Кожа отливала желтизной. Плохо. Значит, доза слишком большая. За двое суток не выкарабкается, а это двести баллов. Джохар прав: положение безнадёжное.

— Много Кашири пострадало? — спросил я, чтобы чем-то занять повисшую паузу.

— Восемь. Назикир позвал, когда те уже сознание терять начали.

— Не сказал, кто зачинщик?

— Молчит, как и всегда, — Джохар вздохнул, с досадой сжав кулаки. — Убью гадёныша!

— Таис тоже там была, только ушла раньше… — внезапно вспомнил я.

— Так может, это она? — Джохар недобро прищурился. — Что ты потупил глаза?.. Столы были накрыты заранее. Подсыпала девчонкам дурмана и спокойно ушла, мол, я здесь ни при чём!

— Вряд ли Таис стала бы вредить Витаре, — возразил я, но сердце неприятно сжалось. Почему-то подумалось, что она могла так нервничать именно из-за отравления. Других причин её безумному напряжению вроде не наблюдалось.

— На войне как на войне, — пробормотал Джохар, не согласившись. — Видел, как рухнул рейтинг Таис? Не спрашивал, в чём дело?

— Не спрашивал пока. Но всё равно, не думаю, что это она…

— Ты чересчур её превозносишь, Марк, — помолчав, Зорк осуждающе качнул головой. — Слишком очеловечиваешь… Она всего лишь Кашири. Отродье тех самых тварей, что убили наших друзей.

— Мы с тобой тоже чьи-то отродья, Джо! — сорвался я, не выдержав. Было невыносимо, что друг практически озвучил то, что само зудело в голове. Нет! Не верю, что Таис прибегнула к такой подлости! Она не такая! Она… В общем, не верю, и всё!

— Где сейчас Таис?

— Спит.

— Так рано? — Джохар помрачнел.

— Она после… — я недоговорил, но друг всё понял.

— Разбуди! — жёстко потребовал он, упрямо стиснув кулаки. — Нужно допросить. Сейчас только одно сможет спасти всех пострадавших — если мы найдём виновных! Ты знаешь, ректорату нужны доказательства!

— Но Таис ушла раньше!

— Она могла что-то видеть! — не сдавался Джохар. — Разбуди её, Марк! Иначе мы все — трупы!

— Ладно, — кивнул я, понимая, что друг прав. Если предоставим ректорату отравителя — это шанс для тех, чей рейтинг иначе завтра сойдёт на нет.

* * *

Я спала так крепко и так сладко, что с трудом очнувшись от довольно бесцеремонных тычков в бок, едва не заорала от ярости. Такой прекрасный сон! Светлый, радостный, неповторимый!

Я была дома! Кружилась по комнате с маленьким сыночком на руках, а рядом на диване сидел Марк и улыбался! Потом подошёл и обнял нас обоих, а мне вдруг стало так хорошо-хорошо! Спокойно, тепло, уютно! Я была так счастлива несколько мгновений…

«Блин, но почему это был всего лишь сон?! Я хочу вернуться в него! Ну, пожалуйста! Хватит меня трясти! Прекратите!..»

— Таис! — голос Зорка всё же прорвался сквозь дрёму, вынуждая осознать реальность. Я застонала, едва не зарыдав от отчаяния. Несколько секунд счастья, и вот, опять облом! Я в проклятой академии, а Марк — снова сволочь. Ничего не меняется, твою ж бабушку!

Потерев глаза, я села в кровати, осоловело уставившись на своего мучителя.

— Чего тебе? — спросила сухо, краем глаза покосившись на густые сумерки за окном.

— Оденься! Нужно поговорить.

— А так нельзя?

— Нет. Мы не одни, — Марк кивнул в сторону гостиной, потом развернулся и вышел.

Помедлив, я накинула халат и потопала вслед за ним.

Едва увидев Витару, неподвижно застывшую на диване, я сразу всё поняла. Взгляд Джохара, пронзительный, угрожающий, напряжённый — объяснил всё остальное. Хоть я и была ни при чём, по спине всё равно забегали противные мурашки. Кажется, Назикир знал, о чём говорил, когда выпроваживал меня из ресторана.

— Что тебе известно? — недолго думая, Джохар тут же приступил к допросу. — Ты там была, Пери. Видела, кто это сделал?

— Что с ней? — вместо ответа я села на диван, взяла Витару за руку. Боже мой! Холодна как лёд. — Она жива? — я испуганно дёрнулась.

— Тебе задали вопрос! — не унимался Джохар, буравя меня злым взглядом.

— Тебе тоже!

Не знаю почему, но его обвиняющий тон и слишком красноречивые намёки меня взбесили. Несколько мгновений мы убивали друг друга взглядами, пока не вмешался Марк. Встал за спиной, опустил руки на плечи.

— Таис, восемь девушек сейчас находятся в подобном состоянии, — тихо заговорил он. — Их отравили, и пару дней они не смогут очнуться. Завтра лекции, и если Пери не явятся — это станет для них концом. Ты ведь понимаешь, правда? Единственный способ их защитить — найти виновного. Поэтому нам так важно выяснить, что ты видела. Пожалуйста, расскажи. Может, ты что-то услышала, заметила?

— Я ничего не знаю, — обрубила я сразу, не давая перейти к обвинениям. То, что эта парочка подозревала меня, не было никаких сомнений. Назикир видел, кто всё замутил, но раз не сказал он, мне тоже говорить не следует. А вот помочь Витаре и остальным несчастным вполне можно попытаться. Недолго думая, я стянула с себя подаренный Огненным магом кулон и, приподняв голову подруги, надела ей на шею. Джохар успел только податься вперёд, чтобы остановить, но тут камень на кулоне ослепительно полыхнул красным и начал переливаться радужными волнами. Мы все замерли, наблюдая, как щёки Витары постепенно окрашиваются в розовый цвет, уходит желтизна, кожа быстро теплеет.

Прошло всего минуты три, как подруга глубоко вздохнула и открыла глаза.

— Таис? — раздался её слабый голос. — Ты чего здесь?.. Что случилось?..

— Пить надо меньше! — хмыкнула я, улыбаясь растерянной Витаре. — И закусывать больше! — наклонилась, обнимая всё ещё ничего не понимающую подругу. Погладив её по голове, приказала ещё полежать, потом обернулась к Джохару.

— Спасибо! — выдохнул Джохар с таким облегчением, словно до этого кто-то прищемил ему самое дорогое, а теперь вдруг отпустил.

— Да пошёл ты! — выразительно прошипела я одними губами, потом стряхнула с плеч руки Марка и встала. — Пусть кулон ещё побудет немного на Витаре на всякий случай, — уже вслух проговорила я. — Потом пойдём спасать остальных. Думаю, за ночь управимся, и завтра все будут свеженькими как огурчики, — пошатываясь, я вернулась в спальню. Рухнула на постель и уставилась в темноту. Видеть никого не хотелось. Особенно Марка. После произошедшего на складе во мне как будто что-то умерло. Не из-за его действий — нет. Из-за его слов. Просто поняла, что никаких чувств там не было. Да и какие чувства у Марка могут быть к Кашири?! Он ведь наполовину Ифрит! А я — дочь тех созданий, у которых Зорки воруют детей! Отбирают собственными руками, чтобы отправить на Землю, вырастить, словно скот, вернуть сюда и продать Верховным как омолаживающую косметику! При этом Зорки отлично знают, что шансов выжить у нас никаких. Они и обращаются с нами соответственно, как с дорогим товаром — не более! Подставляют себя, лишь бы не повредить драгоценную жертву. Готовы на всё, даже изобразить любовь, только бы не потерять возможность жёстко контролировать каждый шаг. Именно этому Зорков столько лет учат в академии. Марк делал лишь то, чему его обучили. Как запрограммированный робот. Тупая, пустая, холодная железяка, которой наплевать на то, что чувствуют другие. Ему всё безразлично, кроме желания выжить. Наверное, мне тоже нужно стать такой. Пока не поздно. Пока ещё есть время сопротивляться уготованной мне судьбе.

Хватит бояться! Хватит осторожничать и прятать голову в песок. Больше никакой людской морали, никаких дурацких чувств и никаких сомнений! Агатат хочет сотрудничать — что ж, я рискну! И Витару попробую вытащить! Но сначала вытрясу из неё всё, о чём та молчит. Пойду ва-банк, терять всё равно нечего!

Вот так я лежала, злилась, накручивала себя, призывая быть храброй и стараясь не вспоминать про предательство любимого… Да, любимого! Пора было это признать, и я признала! И, да, предательство! Впрочем, сама виновата, идиотка! Начиталась сказок! А в жизни всё проще. Принцев нет, рыцарей тоже. Главное, вовремя это осознать и надеяться только на себя…

Провалявшись в постели полчаса, я решительно встала, поправила платье и зашагала обратно в гостиную.

Когда пришла, Витара уже сидела на диване и пила чай, приготовленный кем-то из Зорков. Я улыбнулась подруге, игнорируя направленные на меня взгляды мужчин. Больше никаких «тёплых» перемигиваний, доверительных отношений и рыданий в плечико не будет! Ни одна сволочь меня не коснётся — я твёрдо поклялась себе в этом. А если всё же вынудят — то получат пустую деревяшку вместо наивной млеющей девочки!

— Рада, что ты уже в норме, — я снова улыбнулась Витаре, беря чашку и тоже наливая чаю. — Как себя чувствуешь?

— Как заново родившейся!

— Значит, кулон помог, — буркнула я удовлетворённо, переводя взгляд на её шею. — Ты позволишь? — наклонилась к подруге, ткнув пальцем в камень.

Витара встрепенулась, послушно стаскивая цепочку через голову. Протянула мне, но вдруг застыла, уставившись на камень, что сжимала в руке.

Я стояла между ней и парнями, а потому они не видели, как остекленели глаза Витары, побелели её щёки и задрожали руки. Мне даже показалось, что её сейчас снова хватит удар.

— Вита! — стараясь не привлекать лишнего внимания, тихо окликнула я, протягивая руку и выцарапывая из её застывших пальцев цепочку. Она вздрогнула всем телом, взглянула на меня большими испуганными глазами и быстро опустила голову. Я видела, что ей ужасно хочется меня о чём-то спросить, но она не решается при Зорках. Что ж, возьмём на заметку и запытаем подругу по-полной, когда останемся одни.

— Тебе необязательно ходить по пострадавшим с нами, — поняв, что я собираюсь продолжить целительскую миссию и отправиться к отравленным вместе с парнями, спокойно предупредил Марк. — Я возьму кулон, и мы сами обойдём больных. Утром верну…

— Ну уж нет! — я сжала цепочку изо всех сил, решительно качнув головой. — Прости, но я не могу доверить такую ценную вещь даже тебе! Так что либо иду я, либо выпутывайтесь сами!

— Таис, завтра трудный день, — попробовал увещевать Марк. — У вас много занятий, и ещё дополнительные по магии. Тебе нужно отдохнуть, иначе ты просто не выдержишь! Позволь нам…

— Нет! — не дала договорить я, показательно напяливая на себя цепочку с кулоном и с вызовом оглядывая парней.

— Пошли, время уходит! — первым сдался Джохар, направляясь к дверям.

Большими глотками допив чай, я подмигнула всё ещё бледной Витаре и выскочила в коридор вслед за Зорками.

* * *

Агатат Аль Марид

— Назикир! — отыскал я мальчишку на кухне, где тот сидел прямо на полу за огромными котлами и трясся, словно лист на ветру. — Вылезай, это я.

С тех пор, как я подобрал брошенного младенца на улице, парнишка вырос, став незаменимым помощником во всех делах. Привязался ко мне, как к родному отцу. Да и я, что уж греха таить, не смог отнестись равнодушно к его искренней сыновей любви. К тому же Зик был единственным существом в этой Вселенной, которому я мог довериться без опаски. Да и смышлёным был малец, ничего не скажешь! Умным, сообразительным, изворотливым. Ещё очень добрым и заботливым. Называл меня папкой — никак иначе. Своим папкой, которого у него никогда не было…

Помню в тот день, как и сегодня, была сильная буря. Стена песка поднялась такая, что ни одна защита не выдерживала. Я как раз открыл таверну для академии. Выкупил полуразрушенное помещение в ближайшем городке, обустроил, привёл в божеский вид и нанял пару Маридов, чтобы готовили и обслуживали посетителей. Нужно было прикрытие для моих частых отлучек, и я решил, что бизнес — самое лучшее оправдание.

Вложив все свои скудные сбережения в дело, даже не рассчитывал, что оно так быстро пойдёт в гору. Но не прошло и нескольких месяцев, как Академия Кашири заключила со мной контракт на обслуживание, а потом и Академия Пламени подтянулась. О таком развитии бизнеса можно было только мечтать! Дело не в большой прибыли, хотя и она не была лишней, а в сплетнях и полезной мне информации. Вот уж, действительно чему не было цены! Особенно когда подрос Зик, начал снабжать меня этими сплетнями.

Сегодня, продираясь сквозь тучи песка, вспомнил, как тогда, много лет назад, услышал чей-то писк под горой сваленных в кучу отходов. Удивляюсь даже, что вообще что-то разобрал сквозь завывание ветра и шум дождя. Хотел было пройти мимо, но звук показался мне таким странным и жалобным, что невольно пробудил моё любопытство. Магией я разворошил мусор и увидел грязнущего младенца, завёрнутого в рваное тряпьё. На худом замызганном личике чистыми оставались только большие серые глаза. По впалым щекам растекались дорожки слёз. Увидев меня, малыш смолк, потом вдруг улыбнулся так, что засияли глазки, потянул ко мне ручки. Признаюсь, поначалу я растерялся. Огляделся даже в поисках матери ребёнка. Потом что-то кольнуло в груди и, повинуясь необъяснимому порыву, я поднял мальчонку с кучи мусора и, прикрыв плащом, понёс в ресторан. Передал на поруки слугам, велев разузнать всё, что можно, о родителях малыша. Те отчитались через несколько дней. Мол, везде спрашивали, с кем возможно говорили, но про новорождённого никто ничего не слышал. Только поговаривали, что на днях в городе побывала ярмарка и заезжие гастролёры. А после них, как правило, всяко разно на улицах находили. И кошели подрезанные, и животных брошенных, а бывает, и младенцев безродных. В общем, родителей искать без толку. Сиротка, стало быть, ваш паренёк. Предложили переправить его жрецам, чтобы те Пламени отдали. И, чтобы, дескать, не мучился горемыка один на белом свете.

Но я так и не решился. Проверил его ауру и убедился, что он Водный, совсем как я. Это знак: пусть останется со мной. Выбрал имя, заплатил слугам, чтоб блюли пацана честь по чести, а сам в академию вернулся преподавать. Частенько навещал Назикира, так что вырос малый на моих глазах. Как-то незаметно стал называть меня папкой, а я так же незаметно прикипел к нему, как к родному. Теперь для всех он — мой сын, — а я — его отец, — хотя оба мы знали, что фактически это не так…

— Ну, что опять приключилось? — вылезшего на свет Зика я окинул строгим внимательным взглядом. — Кашири что-то учудили?

— Да потравили опять друг друга, — Назикир с досады прикусил губу. — Дурман-травой. Зорки меня целый час допрашивали — убить грозились!

— Опять решили, что это ты?

— Угу.

— А кто траву сыпал, видел?

— Конечно, я ведь всё время в зале нахожусь, хоть меня и не замечают.

— И кто?

— Одну Селена зовут. Другую — Дария. Подруги вроде.

— Сколько девчонок пострадали?

— Восемь. Было бы больше, но часть стаканов я успел заменить, пока подружки отворачивались. Да ещё одну я спрятал, чтобы не высовывалась.

— Кого спрятал? — я серьёзно смотрел пареньку в глаза.

— Ну, ту, что ты просил предупредить насчёт Верховных… Таис… Я всё сделал, как ты хотел. Проболтался, как будто не нарочно, изобразил раскаяние. Умолял не выдавать…

— Таис поверила?

— Ну ещё бы! — Зик лукаво хмыкнул. Потом вновь посерьёзнел. — Только она пробовала ещё вопросы задавать про Кашири и даже про императора. Спрашивала: какой он, зачем ему Кашири, нет ли у меня его изо… избра… картинки с его лицом, — пояснил джиннёнок. — Умная и цепкая эта твоя ученица, — в конце концов подытожил он. — Боюсь, теперь будет пытать меня при каждом удобном случае, пока всю правду не вытрясет.

— Пусть пытает — это даже хорошо, — удовлетворённо кивнул я, по-отечески взъерошив пацану волосы. — Мы придумаем для Таис ответ.

— Па, а зачем она тебе?

Мне показалось, или в голосе Назикира мелькнула нотка ревности? Я взял его ладошку, сжал в своей.

— Тебе не о чем беспокоиться, Зик. У меня никогда не было сына, но теперь он есть, и я ни за что с ним не расстанусь, понял?

— Но я ведь тебе не сын, — паренёк сник, опустив голову. Помолчал, потом нехотя продолжил: — Знаешь, что я слышал?

— Что?

— На днях в таверну заходили купцы. Они набрались хорошенько и стали болтать о Среднем мире, где недавно побывали. Так вот, один сказал, что там, на рудниках, на каторгах, работают не только мужчины, но и женщины — воровки всякие, убийцы. Надсмотрщики иногда пользуются ими, и получаются дети. Якобы этих детей те конвоиры, что пожалостливее, отправляют в наш мир вместе с торговыми обозами, чтобы младенцев пристроили в какую-нибудь семью. А торговцы плату возьмут, но заморачиваться с небезопасным живым товаром не рискуют, вот и выбрасывают младенцев на помойки в небольших городках. Потом говорят, что те умерли по дороге… Как думаешь, может, и я… — Назикир тяжело сглотнул, не решаясь поднять взгляд. — Может, и меня так же?.. Ты ведь меня на помойке нашёл… А вдруг и я сын какой-нибудь каторжницы? — совсем тихо выдохнул он.

— Зик, всё, что ты слышал — забудь! — я крепче сжал его руку, заставляя поднять взгляд. — Ты — мой сын! — твёрдо посмотрел ему в глаза. — Запомни это и прекрати нести всякую чушь!.. Или тебе плохо со мной?

— Что ты! — тёмно-серые глаза мальчонки искренне распахнулись. — Как ты мог такое подумать, па?!

— Тогда прекратим этот разговор! Больше не хочу слышать ни о чём подобном, ясно?!

— Угу, — Зик кивнул, но его плечи облегчённо расслабились. — Ты сегодня здесь останешься или уйдёшь?

— Мне нужно вернуться в Академию, чтобы узнать, что там с пострадавшими, — признался я с сожалением. — Хотел остаться, чтобы помочь тебе с уборкой, но… Зик, может нанять для тебя помощников? — предложил я в который раз. — Трудно ведь одному! Скоро Кашири отсюда вообще вылезать перестанут — совсем тяжело придётся!

— Никаких помощников мне здесь не нужно, — по-хозяйски отмахнулся он, подбоченясь и состроив обиженную рожицу. — Что я, маленький, что ли?! Сам управлюсь! Да и лишние болтуны нам ни к чему!

— Ладно, — махнул я рукой, не в силах сдержать улыбки. — Тогда оставляю тебя главным и единственным хозяином! — рассмеялся. — Что касается Зорков, которые угрожали тебе — я с ними разберусь! Как их зовут?

— Не знаю, — буркнул Зик, сразу помрачнев. — Хотя одного припоминаю: главный у них — Джохар.

— Вот как? — я невольно нахмурился. Сердце предательски ёкнуло. — Его Пери тоже пострадала? — спросил я осторожно.

— Тоже, — Назикир кивнул, чем вынудил меня торопиться вдвойне.