Мешать соединенью двух сердец... (джен)

Глава 16

Родольфус спал. Гермиона добавила в отвар кровохлёбки сон-травы, рассудив, что хозяину необходимо отдохнуть как следует. Вскоре после прихода Невилла Лестрейндж впал в полузабытьё, им с трудом удалось напоить его отваром, но сейчас, кажется, кровотечение уменьшилось, и озноб, бивший Родольфуса, немного утих.

— Почему он всё время дрожит? — спросил Рон. — Жарко же.

— У него огромная кровопотеря, ему холодно.

— От такого крошечного укуса?

— Если бы не он, Нагайна укусила бы меня. Она меня не видела, но чувствовала даже под мантией.

— Ну, он дал слово…

— Действие его слова закончилось в лондонском доме после того, как вы аппарировали. Он освободил тебя и Гарри и помог нам сбежать оттуда. Всё остальное — его выбор. И то, что не дал эльфу размазать Невилла — тоже.

— Псих он законченный, как и его жена, только по-другому, вот и всё. До сих пор играет в рыцаря короля Артура.

— Я рада, Рон, что уроки истории магии неполностью прошли мимо тебя. Только он не играет, он так живёт.

— Почему ты его защищаешь?

— Потому что не хочу быть такой, как те, о ком он говорил.

Невилл, не вмешиваясь в разговор, сосредоточенно нарезал корни и стебли кровохлёбки для следующей порции.

— Невилл, а с чего это ты вдруг? То его убить хотел, а сейчас спасаешь? — поинтересовался Уизли.

— И почему ты решил, что был здесь? — спросила Гермиона. — Лестрейндж говорит, что про это место никто не знает.

— Когда он сказал, что не вернулся бы к Волдеморту, я подумал, что тогда мама с папой могли бы сейчас… Были бы нормальными, сражались бы рядом с нами…

— Навряд ли Беллатрикс и его отец позволили бы ему, — пожал плечами Гарри. — И не забывай, остались бы она, Крауч, вместо Родольфуса мог бы быть его отец, с Рабастаном тоже не всё ясно.

— Может быть, — сумрачно согласился Невилл, — просто пока я об этом думал… ковёр, там, где я споткнулся утром, он так и остался чуть отвёрнутым, там царапины на полу и у меня в голове вдруг возникла картинка — я маленький сижу на этом ковре и чем-то царапаю пол. Мне больно, страшно, плохо, я хочу домой, а кто-то надо мной говорит…

— Что говорит?

— Не помню. Но не угрожающе, а тихо, будто успокаивает. И грустно. Я точно знаю, что я не придумал.

Гарри и Гермиона переглянулись. Рон пожал плечами. Слова Невилла звучали неубедительно.

— И ещё… — Невилл оглянулся, потом кивнул на рояль. — Там сбоку должен быть рисунок, вроде того, которым Лестрейндж открывал сейф.

Он оставил кровохлёбку, подошёл к роялю и с усилием отодвинул его от стены. Рон присвистнул. На боковой крышке действительно был схематический рисунок из хаотично разбросанных точек, соединённых линиями.

— Я вижу себя, как вожу по ним пальцем, а голос говорит какие-то слова. — Невилл напрягся. — Саиф… Аль…аль-ни-та-ка… дальше не помню. Это я точно не придумал. И рисунка не видел, его, если рояль не отодвинуть, не видно.

— Ну конечно! — шёпотом, чтобы не разбудить Лестрейнджа, воскликнула Гермиона. — Я сразу поняла, что рисунок знакомый. Просто у Родольфуса здесь ошибка. Смотрите, Беллатрикс…

Мальчики вскочили на ноги, вскинув палочки.

— Вы на астрономию ходили? Это же созвездие Ориона. Беллатрикс — гамма Ориона и Ригель — его бета, — они не соединяются напрямую, их соединяет Минтака, а здесь они соединены. Или… — Гермиона задумалась. Мог ли Родольфус повторить одну и ту же ошибку дважды? Она вспомнила платок с монограммой СRRL.

— Браш, а как полное имя твоего хозяина?

Эльф, понуро сидевший у ног Родольфуса, поднял голову.

— Корвус VII Родольфус Ригель Лестрейндж.

«Теперь понятно. Ригель и Беллатрикс.»

Рон фыркнул. Эльф ответил ему взглядом, говорившим «плебеям не понять».

— Я хочу знать, когда и почему я здесь был, — закончил Невилл. — Один или с мамой. И вообще, хочу знать, как всё произошло… там. Ни Лестрейнджи, ни Крауч ни в чём не признались. Они молчали, Крауч отпирался. Так никто и не знает, почему именно они, мои мама с папой. Я хочу, чтобы Лестрейндж мне всё рассказал.

— Невилл, если ты будешь его расспрашивать таким способом,он тебе вряд ли что-то расскажет, даже если ты его до смерти забьёшь, — заметил Гарри. — Ты же видишь, он не боится ни смерти, ни боли. Не превращайся в такого, как он, твои родители хотели не этого. Кстати, — повернулся он к Гермионе, — а что за сейф?

— Я не успела вам рассказать, Родольфус дал нам денег.

— Что-о-о??? — вытаращил глаза Рон. — Как дал? Сколько?

— Много, очень много, целый мешок. Браш доставил его Аберфорту. Да, Браш?

Эльф кивнул.

Гарри и Рон переглянулись.

-Что-то я ничего не понимаю.

— Я подумала, если уж он согласился нам помогать, может, и деньгами поможет. Не особо рассчитывала, но спросила, он поёрничал сначала, но денег дал. И открывал сейф этим же рисунком.

— Надо запомнить, — хмыкнул Рон.

— Не трудитесь, — буркнул эльф, — дело не только в рисунке, но и в том, кто его воспроизводит.

— Ладно, и на том спасибо. Видишь, всё-таки не зря отправились, не в Гринготтсе, так у Лестрейнджа денег раздобыли, — ухмыльнулся Уизли.

— Невилл, а ты понял, о чём говорил Родольфус, когда назвал тебя Фрэнком ? — спросила Гермиона. — Он сказал что-то вроде «а друзья пусть помогут, вас же снова четверо».

Невилл пожал плечами.

— Откуда мне знать?

— Да у него в голове всё смешалось, — вмешался Рон. — Невилл, Фрэнк, там четверо, здесь четверо. Посмотри на него — кровь хлещет, Круциатус, Флагеллум, тут своё имя забудешь, особенно такое заковыристое.

— Ладно, давайте поспим немного, — предложил Гарри. — А завтра посмотрим.