Папина дочка (гет)

— Профессор, я ещё раз повторяю вам, что ни за что этого не сделаю! Я туда не вернусь!!! — кричала Эмма на Дамблдора в ужасе.

— Эмма, пойми, это же ради твоего блага. Ты сейчас находишься в серьёзной опасности. Тебя будут выслеживать, ты — главная цель. Тебе необходимо безопасное место, — спокойно объяснял директор.

— Я не могу вернуться к этим людям. У меня есть новая семья. Сириус и Ремус защитят меня. Я хочу жить с ними, хочу, чтобы Эмма Браун рассказала мне всё о моём отце, я хочу обратно к Джону! — в панике говорила Эмма.

— Пойми, девочка моя, кровная магия самая сильная и могущественная. Тебе надо вернуться к Дурслям, ведь они единственные твои родственники.

Аргументы Эммы понемногу иссякли, и она в отчаяние села на кресло.

— Профессор... Меня ведь два месяца будут ненавидеть и попрекать тем, что я родилась на свет. Мне будут твердить, что моя мать шлюха, а отец алкаш! Что я их ужасное отродье, которое свалилось им на головы.

— Это всё действительно ужасно, но твоя защита сейчас для нас всех намного важнее.

— Ну это понятно, да... Почему-то всем важно только мое физическое состояние. А то, что после этих Дурслей меня можно будет в психушку ссылать, всем пох...

Вдруг раздался стук в дверь.

— Входите! — сказал Дамблдор.

В дверях появилась профессор Макгонагалл.

— Директор Дамблдор, я в замешательстве. Здесь юноша искал вас. Утверждает, что он из Шарм-Батона, но я не припомню, чтобы видела его в рядах леди оттуда.

Вслед за Макгонагалл вошёл парень. Он был удивительно красив на лицо. Кожа загорелая, глаза большие, карие, русые волнистые локоны падали на лицо, а скулы были невероятно острыми. Однако, кроме лица, на Эмму впечатления не произвело ничего. Какая-то странная, яркая, маггловская одежда, узкие штаны, разноцветные кеды и ужасно гордый взгляд сразу ее оттолкнули.

— Молодой человек, представьтесь, — попросил Дамблдор мягко.

— Меня зовут Вильям Блэк, — сказал он, бросив на Эмму оценивающий взгляд. — Я ищу здесь свою мать. Она исчезла неделю назад, в письме сказала, что находится в этой школе...

— Вот ЭТО сын Эммы с Сириусом? — не выдержала Эмма. Она смотрела на парня с явным отвращением. — Профессор Дамблдор, мне пора собирать вещи.

— Постой, Эмма. Помоги молодому человеку найти его родителей.

— Вы сегодня исполняете все мои желания! — скептически бросила она, делая знак Вилли, чтобы он выходил из кабинета директора.

— Ты знаешь мою маму? — скрывая удивление под маской безразличия, спросил парень.

— Тут ее почти все знают. Она здесь училась, — коротко бросила девочка. Она не могла скрыть своего разочарования. Раньше она надеялась, что если встретит когда-то сына Сириуса, то они влюбятся друг в друга с первого взгляда. А тут... Полный провал.

— Что она могла забыть здесь? — закатил глаза Вилли.

— Молодость свою, — Эмма сдерживала агрессию как могла. Она помнила, чей это сын, поэтому не хотела открытого конфликта. — Что ты пристал ко мне? Дружили наши с тобой родители, я знаю о твоей маме абсолютно всё. И в отличие от тебя я знаю, кто твой отец. Просто заткнись и иди молча.

— Ты что, самая умная, что ли?

— Ну, судя по всему, поумнее тебя. Не лезь ко мне, понял?

Они вышли во двор замка, но скорость не убавили.

— Ты просто невыносима. Тебе сложно на вопрос ответить?

— Да ты разговариваешь с людьми, словно они хуже тебя в сотни раз. Вон, даже с директором, хотя он великий человек, в отличие от тебя.

— Откуда тебе знать, что я за человек?

— Не знаю и знать не хочу! Знаешь почему? Потому что сразу видно, что хреновый ты человек! — злобно говорила Эмма, стараясь не повышать голос.

Они быстро шли по двору.

— А ты какая-то истеричка. Ума не приложу, как должно было не повезти, что я сразу встретил тебя!

И тут у Эммы сорвало крышу. В мгновение ока она заломила ему руку, сбила с ног и следующим же ударом поставила под глазом фингал. Но Вилли не собирался так просто сдаваться. Он попытался бросить девочку на землю, но она, блокируя удар, ударила его ногой по рёбрам.

— Хватит! — раздался испуганный голос сзади. — Вы чего творите?

К ним бежала Эмма Блэк.

— Мама! Что ты тут делаешь? Собирайся, мы сейчас же едем домой! — твердо сказал Вилли, вставая на ноги.

— О чём ты? Вилли, куда собираться? Ты не читал моего письма? Мы будем жить в Англии. Сын, послушай, я хотела познакомить тебя с кем-то. Вот, это твой отец, — Эмма явно была взволнована, быстро подтаскивая за рукав ошарашенного Сириуса.

— Отлично! Просто прекрасно! Я до последнего надеялся, что мой отец — Стефан. Я знаю его всю жизнь. А тут оказывается, что этот мой отец живёт себе спокойно в другой стране! И ради вот этого ты, мама, предлагаешь мне бросить школу, друзей и перебраться в этот дурдом? Ещё и жить, наверное, с ним придётся.

Эмма Поттер задохнулась от гнева. Такую злость она не чувствовала ещё ни разу в жизни. Никто не успел ничего сделать. Один меткий удар в живот, и Эмма уже ломала нос подошвой кроссовка своему недружелюбному сводному братцу.

Ремус и Сириус с опаской переглядывались.

— Ну и характер у ваших детишек, — проговорил Ремус испуганно.

Эмма Блэк в ужасе прикрыла рот руками.

— Вилли, тебе надо успокоиться. Пожалуйста... Эм, пожалуйста, не бей его, он не хотел никого обидеть. Господи, да что вы творите, вы же почти брат с сестрой!

Эмма Поттер стояла, злобно скривившись на парня, демонстративно плюя на руки и протирая их друг об друга.

— Вилли, не валяй дурака. Никто не виноват, что твоего отца не было все эти годы с нами рядом. Это мне отшибло память, меня зашвырнуло в чужую страну, которая стала для тебя родной. Твой отец — самый любящий человек на планете... Я счастлива, что вернулась сюда. Знаешь, ты ведь уже взрослый человек и вправе сам решать, где оставаться жить. Я никуда отсюда не уеду.

Она отряхнула его волосы от травы и земли, потрепала его по голове и отошла к Ремусу.

— Пойдём, пусть поговорят, — тихо сказала она.

— Ну ты прямо мать года, — пораженно сказал Рем. — Сказать шестнадцатилетнему сыну, чтобы он сам решал, в какой стране жить... Твой пофигизм вышел на новый уровень?

— Дело совсем не в этом. Просто, если с ним сюсюкать или давить на жалость, это никак не подействует. Поэтому приходится показывать иногда, что я у нас главная. Никуда он не уедет. У нас с сыном отличные отношения, просто сейчас голова у обоих кругом.

— Вилли... — растерянно сказал Сириус, абсолютно не зная, с чего начать разговор. — Я никогда в жизни не бросил бы вас с мамой... У меня в жизни никого не было дороже вас. Просто сложилась очень непростая ситуация... Настолько сложная, что я только неделю назад узнал, что твоя мама жива.

Вилли смотрел на него одним здоровым глазом. Он будто заинтересовался.

— Чего ты тут стоишь, маньячка? Можно мне поговорить с отцом? — жёстко спросил он, обернувшись на Эмму, которая ждала, когда Сириус освободится, чтобы поговорить с ним.

— Ухожу. Сириус, я не вернусь домой. Удачных каникул! — разворачиваясь к ним спиной, сказала она негромко. Девочка шла быстро, постепенно переходя на бег. Горячие слёзы хлынули у нее из глаз, затуманивая дорогу. Она бежала по лестницам и коридорам. Эмма стремительно вошла в гостиную Гриффиндора, чтобы спрятаться от всех глаз в своей комнате, закрыться пологом и никого не видеть. Но Драко с Гермионой уже бежали навстречу.

— Что сказал Дамблдор? О боже! Ты что, умеешь плакать? — Малфой застыл, вытаращив глаза.

Гермиона, бросив на него осуждающий взгляд, кинулась обнимать Эмму.

— Не надо... мне надо, я пойду... — бормотала она сквозь слезы.

— Нет уж, ты никуда не пойдёшь. Рассказывай, что случилось.

— Она не робот!

— Заткнись, Малфой! — возмущенно взвизгнула Гермиона.

— Эм, о чём вы говорили с Дамблдором? Что такое?

Эмма тяжело вздохнула.

— Почему всё не может быть хорошо? Малфой, мы же с тобой старались... мы исправляли прошлое, чтобы все были счастливы! А этот Вилли! Этот... Урод, мразь, подонок, — огромный словарный запас нецензурных слов пригодился ей именно в этот момент. Она обзывала Вилли где-то полминуты. — Он всё испортил! Он заявился сюда и...

— Подожди, Вилли здесь? А он в обличье Стефана? А почему мразь и вот это всё, я не запомнил.

— Вилли — это сын Сириуса. Он просто ужасен! Я уже ненавижу его. Он сразу же начал гнать на Сириуса, вы представьте, сказать, что СИРИУС какой-то там не очень, и что он ожидал большего... Ребята, если мы будем жить с ним в одном доме, я просто его убью! А, нет, всё нормально. Я переезжаю к Дурслям. Какой всё-таки хороший день!

— К кому?

— Семейство сестры моей мамы. Отвратительные магглы. Малфой, я не буду ждать поезда, прямо сейчас через камин домой, вещи забрать кое-какие, и потом сразу в ад. Если не застану Джона, обнимешь его за меня и скажешь, что я любила его.

— Не надо горячиться, Эмма. Давайте все спокойно поговорим, — расстроенно взывала Гермиона.

— Спокойно уже никак не получится. Я избила этого проходимца. Теперь мне стыдно перед Эммой и... Хотя нет, это всё.

И девочка побежала собирать вещи. Гермиона с Драко нервно переглянулись.

* * *

Тем временем Сириус со своим сыном сидели на скамейке. Они по очереди поднимали взгляд и рассматривали друг друга осторожно.

— Зря ты обидел Эмму, — сказал наконец Сириус. — Она прекрасная девочка, просто перенервничала.

— Она прекрасная? Да кто она вообще такая? — с отвращением спросил Вилли.

— Она моя крестница. Она называет меня своим отцом, потому что сирота. У нее была очень сложная судьба, она и остаётся сложной, ты ничего не знаешь о ней. Но несмотря на все трудности, она обычно очень жизнерадостная. Твоя мама рассказала мне, что вы пережили там, во Франции... Вилли, мне правда очень жаль, что все вышло именно так. Я должен был видеть твои первые шаги, то, как ты в первый раз пошёл в школу, должен был научить тебя играть в квиддич...

— Ты правда любишь маму? Ты не бросал ее из-за того, что она забеременела? — спросил Вилли жёстко.

Сириус поднял брови изумлённо.

— Что за глупости? Я всегда любил детей. Тем более мы были уже женаты, а ребёнок в семье — это счастье. Вот только время было совсем не то... Я лишился тебя и твоей мамы, Эмма Поттер через пару лет после этого лишилась родителей. Семьи рушились беспощадно.

Они молча сидели на лавке.

— Извини, что я так сказал про тебя и что обидел твою крестницу. Я поговорю с ней... — сказал Вилли тихо.

Сириус, наклонив голову вниз, незаметно улыбался.

Вдруг к ним на огромной скорости подбежали Драко с Гермионой.

— Сириус, с Эммой надо что-то делать! Она свалила из Хогвартса!

— Она поехала жить к каким-то Дурслям. Сказала почему-то, что это лето проживёт у них.

— Ого, ну и рожа! Поттер жжёт! Так разукрасила пацана, ювелирная работа. Я Драко Малфой, — протянул Драко руку Вилли. Тот нехотя пожал ее.

— Что? Какие, к черту, Дурсли? — Сириус схватился за голову.

— Ну эти, родственники-магглы. С этим новым Вилли, наверное, жить не хочет, решила сбежать, — сказал Драко, глядя на молодого Блэка.

Сириус достал из кармана телефон.

— Ало, Поттер! Ты чего творишь?

Он включил громкую связь.

— Сириус, я хотела сказать тебе, но этот индюк недоделанный меня сбил.

— Это ты его сбила. Причём с ног.

— Ну это уже не важно. Дамблдор сказал, что мне надо быть под кровной защитой, поэтому я к своим очумелым родственникам. Возможно, после этого мы не увидимся, потому что я буду в дурке, — радостно заключила Эмма.

— Так, спокойно, я приеду к тебе сегодня. Поняла? Никого там не бей, просто подожди меня, мы во всём с тобой разберёмся. Скинь адрес.

— Хорошо. Сириус, я не хотела так сильно бить... Оно само. Просто когда он сказал про тебя такое, я не выдержала. Извини.

— Перестань. Сами разбирайтесь между собой. Может, когда-нибудь еще станете друзьями.

— Это вряд ли. Ладно, мне ещё надо найти взрывной порошок, который близнецы подарили. Он мне там точно пригодится. Люблю, целую, пока, пап.

— Давай, родная...

Сириус положил телефон во внутренний карман.

Гермиона смотрела на него изумлённо.

— На территории Хогвартса не работают маггловские приборы...

— Ну для опытного волшебника это не приговор. Мне трудно без сотовой связи, — пожал он плечами. — Так, что мы имеем? Два упёртых подростка со скверным характером... За это лето вы должны помириться и желательно начать нормально общаться, Вилли. Вам жить под одной крышей. Вы чисто физически не можете быть врагами. Поттер и Блэк — враги... Даже звучит ужасно.

Вилли хмуро кивнул.

* * *

Эмма приехала к Дурслям поздно вечером. Она неодобрительно посмотрела на ухоженный дом, на безупречно чистое крыльцо, послушала гробовую тишину и глубоко вздохнула.

Дверь ей никто открывать не собирался. Она вошла и осмотрелась.

— Здрасьте...

Но никого не было. Эмма осторожно прошлась по идеальному чистому полу, и ее пыльные кроссовки утонули в пушистых розовых коврах.

— Твоё имя Эмма Поттер? — услышала она писклявый голос.

— Кто здесь? — Эмма выставила перед собой волшебную палочку.

— Я Нинель. Успокойся... не надо нервничать. Всё нормально, я тебя не обижу.

— Чего? — Эмма уставилась на нее в недоумении. — Это ты, что ли, моя двоюродная сестрица? Выглядишь как крашеный скелет.

— Ты разговариваешь как нормальная. И хамишь тоже, — удивлённо сказала девочка.

— А как я должна хамить?

— Мои родители сказали, что ты была сумасшедшей, поэтому ты исчезла на столько лет. А сейчас тебя выпустили из спецшколы на каникулы. А идти тебе больше не к кому, поэтому ты свалилась на нашу голову, — неуверенно произнесла Нинель.

— Что за бред? Я не сумасшедшая, я просто волшебница.

Девушка смотрела на Эмму с соболезнованием во взгляде.

— Да не надо так на меня смотреть. Вот видишь? Это волшебная палочка. Люмос! Видишь, это магия. А если вы так не умеете, не значит, что я сбежала из дурдома. Тут где-то должна быть моя комната. Надеюсь, она запирается на замок, потому что мне нужно многое обдумать.

Нинель пораженно смотрела на сестру.

— Ты действительно волшебница? Ты умеешь делать разные фокусы и летать? — восторженно спросила она.

— А у тебя IQ как у пятилетней или мне кажется? — передразнивая ее интонацию, спросила Эмма. — Мы не будем дружить, поняла? Меня ненавидят твои родители, я здесь как в клетке проведу два месяца своей молодости. Всё, пока.

Эмма хлопнула дверью своей серенькой комнаты.

— А-а-а! Мерлин... Сириус, ты жутко напугал меня.

Эмма, тяжело дыша, села на кровать рядом с крёстным.

— Эмма, там всё хорошо? Чего ты кричишь? — крикнула ее сестра из-за двери.

— Это я так радуюсь, Нинель! Комната улётная, такие серые стены... и серая кровать, и потолок тоже! Прям как я хотела, классно!

— Я смотрю, ты сегодня в отличном настроении, — мягко сказал Сириус, доставая две бутылки пива.

— Дай лучше закурить, я тебя прошу.

Эмма открыла окно и затянулась.

— День сегодня просто убийственный. Сейчас бы упиться огненным виски, забыть всё и лечь спать...

— Успокойся, родная. Всё будет в порядке. Мы с твоими друзьями не бросим тебя тут одну на всё лето. Мы будем приходить к тебе в гости, привозить тебе еду... ну или сигареты, в общем, всё, что нужно.

— Спасибо, Сириус. Как твой сын мог так говорить о тебе... Я понять не могу. Если бы ты был моим отцом, я бы прыгала от радости.

— Ты боишься, так? Боишься, что я полюблю его больше тебя, что ты станешь ненужной? — спросил Сириус, заглядывая ей в лицо. — Я знаю, что всё именно так, ведь ты подросток... Но я уверяю тебя, этого не будет. Скорее наоборот. Я не смогу полюбить собственного сына с такой силой, с которой люблю тебя. Ты ведёшь меня по жизни со своего рождения, без тебя я бы уже тысячу раз был мёртв, либо физически, либо душевно. Я серьёзно, не смейся. Ты моя дочь, понимаешь?

— Да, я твоя дочь, Сириус.

— Мы даже не поговорили ни разу нормально за всё это время. Ты вернула Эмму? — спросил он, обнимая крестницу за плечи.

— Мы с Драко... Я так хотела, чтобы ты был счастлив, — прижимаясь к Сириусу, проговорила девочка.

— Ты действительно чудо... Эм, я понятия не имею, как вы всё это придумали, но у меня нет слов. Ты даже не представляешь, что это значит для меня.

— Я не тупая. Я всё прекрасно понимаю. Ты бы не отпустил ее никогда в жизни. Вы лучшая пара, серьёзно. И я видела, насколько тебе плохо без нее, как бы ты это ни пытался скрыть. Прошло столько лет, а ты любишь ее так же сильно, как и в шестнадцать лет. И я просто... Я просто счастлива, что всё так получилось.

— Спасибо тебе, родная. Мне до сих пор в это всё не верится.

— Насчет твоего сына... Он уебище.

— Эм, вы же даже не знакомы нормально...

— И что? Я же вижу.

— Может всё не так плохо... Ему ведь тоже пришлось не легко. Посмотрим, может всё будет не так плохо, как ты себе напредставляла. Зато он красивый, как ты и хотела...

— Блин, я хотела, чтобы у него был характер как у вас с Эммой...

— Ну в шестнадцать у нас у всех был убогий характер. Он в шестнадцать у всех убогий.

— Я так разочарована... Это кошмар. Я мечтала, что встречусь с твоим сыном, влюблюсь и сразу выйду за него замуж. Но это пиздец. Лучше бы у тебя дочь была...

— А я уверен, что когда-нибудь вы будете нормально общаться. Может и не скоро... Но я надеюсь на это.

— Родите еще одного ребенка, — протянула Эмма, открывая вторую бутылку пива. — Этот бракованный какой-то.

— Куда нам ребенка? Опять война. Мне повторение всей истории вообще не сдалось.

— Да ладно тебе... Мне кажется, сейчас Волдеморт будет играть в догонялки со мной, а не с вами.

— И что это меняет? Ты думаешь, что я не стану защищать тебя? Мы все будем заниматься этим. Скоро мы разберемся в планах Волдеморта и будем придумывать свой план.

— Сириус... Я так сильно тебя люблю.

— А я тебя, родная.

Они обнялись.

Эмма не выходила из комнаты три дня. Она ходила в душевую, только когда весь дом уже крепко спал, питалась запасами сладостей по карманам сумок. На третьи сутки ночью к ней зашла Нинель.

— Привет. Ты жива?

Эмма хмуро смотрела на нее с подоконника, закуривая.

— Что хотела?

— Я просто подумала... Может, ты хочешь есть?

Эмма рассматривала неестественно худую фигуру своей сестры. Она была в обтягивающей розовой одежде, что придавало еще более нездоровый вид. Кожа ее была бела как мел, волосы не сильно отличались по цвету, глаза были тускло-серыми.

— А ты не хочешь? У тебя что, анорексия?

— Дистрофия, если быть точнее. Так ты будешь лазанью?

— Ну тащи. А что мне за это надо сделать?

— Ничего... Хотя, если уж на то пошло, расскажи мне про магию, покажи что-нибудь. А я помогу тебе тут прожить, сохранив гордость. Фу, и не кури тут.

— Ну я согласна на все условия, кроме курения.

— Идёт.

Через полчаса девочки уже сидели вместе на кровати.

— Я не знаю, что тебе рассказывать. Магия существует. Тадам! Всё.

— А как она появляется?

— Чего? Ну я родилась в семье магов. То есть сестра твоей матери была колдуньей. Ее звали Лили Эванс. А я ее дочь, тоже владею магией, получается. Учусь в школе волшебства Хогвартс. У меня там полно друзей, крутые преподаватели... Кажется, всё. А, еще мой крестный отец одиннадцать лет сидел в волшебной тюрьме, сейчас я живу с ним. Ну, если исключить это лето, к сожалению.

— Почему сейчас ты живёшь здесь?

— Ну, это сложно и долго рассказывать, — зевнула Эмма.

— Ничего, у нас много времени.

И Эмма рассказывала сестре всё о магии и о своей семье, о друзьях и о Волдеморте.

Проходили недели. Сириус и Драко приходили к ней по очереди. Один раз приехал даже Джон. Они с Малфоем перелезали к ней через окно. Все привозили ей сигареты и сладости, словно она сидела в тюрьме. Девочку напрягало то, что все разговаривали с ней на максимально отвлечённые темы, словно дружно что-то скрывали.

Эмме удивительно везло, потому что она ни разу ещё не пересекалась со своими дядей и тётей. Как-то вечером девочки вернулись из магазина, принеся с собой чипсы и несколько литров газировки.

— Говоришь, твои родители уехали в гости с ночевкой? Это звучит прекрасно. За ночь мы успеем посмотреть три сезона «Шерлока». Если ты реально никогда это не смотрела, то будешь в восторге! Мы с Джоном уже раз двадцать его видели, это просто шедевр, — сказала Эмма, входя в свою комнату.

— Ой! — испуганно вскрикнула Нинель.

Эмма увидела на своей кровати Вилли Блэка.

— Что ты тут забыл? Это все-таки какая-никакая, но моя комната. Проваливай, — грубо сказала девочка.

— Привет. Слушай, родители сказали, что нам нужно поговорить.

— Ах, уже родители, а не «вот этот что ли мой отец»? Ну всё, поговорили и хватит. Вали отсюда, а то я смотрю, старые синяки зажили, новых захотел.

— Мы можем поговорить с тобой наедине? — закатил глаза Вилли.

Нинель, не сводя взгляда с парня, попятилась назад, но Эмма взяла ее за локоть.

— Она никуда не идет. Если хочешь что-то говорить, не стесняйся, начинай.

— Ладно. Слушай, я тогда не знал о ваших взаимоотношениях с моим отцом. Я не хотел ранить твои чувства, правда. И ситуацию толком никто не объяснял, я ведь думал, что мой отец бросил нас на произвол судьбы. Мама же никогда ничего не рассказывала о нем, я же не знал, что она просто-напросто не помнит, — Вилли явно прилагал все усилия, чтобы извиниться как следует. Он опустил глаза в пол и теребил пальцами веревку от толстовки.

— Ну хорошо. Я тебя прощаю, можешь идти, — снисходительно сказала Эмма.

— Эй, а сама не хочешь извиниться?

— За что это, интересно! Я не виновата, что ты проиграл девчонке. Если бы хоть чуть-чуть сопротивлялся, ситуация была бы не так уж и плоха. Ты был надменным критином, меня такие бесят, улавливаешь?

— Ладно, я все понял, — Вилли полез было на подоконник.

— Да, Блэк, и ещё. Твои родители сказали, что нам бессмысленно вести вражду, потому что нам все равно придётся жить вместе. Так что сделаем вид, что мы друзья, — сказала Эмма, устанавливая ноутбук на стол и открывая пачку чипсов.

— Нет уж, я не буду притворяться. Мы будем дружить или по-настоящему, или никак.

— Эмма, можно тебя на секунду, — Нинель подтащила ее к себе. — Если тебе не нужен этот красавчик, просто отдай его мне! Нельзя такими разбрасываться, — яростно зашептала она. — Господин Блэк, я не знаю твоего имени. Слушай, оставайся с нами смотреть сериал.

Эмма возвела глаза к потолку, а Вилли с довольным видом сел на кровать.

— Видимо, нам суждено стать друзьями, Поттер.

— Делайте, что хотите.

Эмма села с другой стороны возле Нинель, со злостью открывая газировку.

Они смотрели сериал: Эмма с интересом, словно в первый раз, Нинель, постоянно переводя взгляд на Вилли, а Вилли, постоянно переводя взгляд на Эмму.

— И тут Шерлок... Вы с Джоном хоть иногда смотрите что-то другое? — сказал парень скучающим голосом.

— Что-то не нравится? Уходи, — пожала Эмма плечами. — Не надо обижать нашу с Джоном культуру. Мы жить без Шерлока не можем. Дома у меня есть целый набор с его постерами.

— Да я видел. Я же сейчас живу в твоей комнате.

— Ты живёшь с моим Малфоем?!

— Да, он классный парень.

Эмма вскочила на ноги и, вставая над Вилли, наклонилась к нему.

— Ты уже почти отнял у меня семью, но друзей найди, пожалуйста, своих! Не надо трогать Драко. Еще не хватало, чтобы ты влюбился в Гермиону. Хотя... тогда Малфой тебя возненавидит и опять станет моим лучшим другом. Хм... — Эмма выглядела, словно обезумевший преступник из «Шерлока».

— Да они и так твои друзья. Мы просто можем дружить вместе. Но они будут твоими лучшими друзьями, а моими просто друзьями, — растерянно сказал Вилли.

— Допустим, но хорошо бы шляпа отправила тебя на Пуффендуй, и мы бы не впускали тебя в гостиную Гриффиндора.

— Мне кажется, он будет скорее на Когтевране, — сказала Нинель со знанием дела.

— Да и пускай. Главное, чтобы не у нас и не на Слизерине. А то он перевербует моего Малфоя.

Эмма села обратно на своё место, а Вилли сидел ошарашенно, вжавшись в кровать.

— Не бойся ее, она вообще-то добрая, — сказала Нинель спокойно, повернувшись к парню.

Тот неуверенно кивнул и начал внимательно смотреть на то, как какому-то мужику голову отрезает на трамвайных путях.

Часов в десять утра Вилли устало вошёл к себе домой.

На кухне за столом сидел Джон, глядя в ноутбук, а за его спиной стояли Эмма с Сириусом.

— О, Вилли, как прошло примирение? С учётом того, что ты остался там на ночь, видимо, всё хорошо, — сказал Сириус, не отрывая взгляда от экрана.

— Всё просто ужасно. В меня влюбилась ее кузина, а сама Эмма запретила мне спать в комнате с Малфоем, наорала на меня и несколько раз пнула. Ладно, не важно, теперь я все равно с ней помирюсь, потому что ее сестра позвала меня к ним в гости ещё раз.

— Смотри только, чтобы не в роли своего парня. А то придёшь к малышке Поттер, а тебя Дурсли засадят за праздничный стол с изысканными блюдами, — проговорила Эмма.

— Ты знала их?

— Конечно. Это семейство по женской линии падко на парней Блэк. Петунья тоже когда-то влюбилась в Сириуса, ой, то есть в твоего папу. Ну, Петунья — это тётя Эммы, если ты не понял.

— Точно, я и забыл уже этот прикол, — весело сказал Сириус.

— А что вы там смотрите? — Вилли подошёл к ним. — Опять «Шерлок»?! — он быстро ушёл в свою комнату, столкнувшись в коридоре с Драко.

— О, все в сборе? Надеюсь, вы смотрите «Шерлока», — радостно сказал Малфой, приближаясь к остальным.

Когда Вилли пришёл к девочкам снова, они сидели и рассматривали огромный фотоальбом, который подарил Сириус Эмме на день рождения.

— Привет. Эмма, папа не разрешил мне сдаваться, он всё ещё надеется, что мы станем лучшими друзьями, поэтому просил передать это, — на одном дыхании сказал Вилли, доставая из карманов мантии две пачки сигарет и бутылку виски.

— Твой папа мудрый человек! — сказала Эмма, рассматривая подарки. — Не то что ты. Ладно, наливай вискарь, сейчас будем дружить.

— Наливать некуда. Мне страшно выходить за стаканами, — сказала Нинель.

— Ладно, тогда из горла, так всё равно привычнее, — пожала плечами Эмма.

— А что вы делаете? — спросил Вилли, глядя на книжку.

— Я рассказываю Нинель о своих предках и показываю иллюстрации, — сказала девочка, закрывая альбом.

— Можно с вами посмотреть? Или снова будешь бить?

— Я послушаю ещё раз, — быстро сказала Нинель.

— Да что ж такое... Ладно, слушайте. Это мародёры, — сказала Эмма, опять открывая альбом на первой странице.

— Они тут на первом курсе? Господи... Мои родители дружили с первого курса, — взволнованно глядя на фотографию, проговорил Вилли.

Картинка была старая и потертая. На вокзале Кингс-Кросс стояли маленькие Мародёры. Сириус был очень серьёзным, видимо, потому что ему предстояло вернуться домой к родителям на лето. Эмма с Джеймсом дрались, а Ремус просто улыбался. Ветер развивал их волосы.

— Это твой отец? Который дерётся с моей мамой?

— Да.

— Видимо, теперь я понимаю, почему родители хотят, чтобы мы с тобой нормально общались...

— Вот Нинель, видишь, какой сын получился у Эммы с Сириусом? Мне кажется, он приемный, — весело сказала Эмма.

— Зато ты вся в отца! — ответил Вилли, закатывая глаза.

— И я этому рада.

Они листали странички с замиранием сердца. Родители были так молоды и счастливы, на каждой фотографии они вытворяли какую-то лютую фигню. Особенно выделялись, конечно же, Эмма и Джеймс, они словно были клоунами. То они стояли все с ног до головы увешанные водорослями, то ходили на руках, то пытались курить, то Эмма пыталась оттащить Джеймса от Лили, чтобы тот в очередной раз не опозорился.

— Они словно брат с сестрой, даже внешне очень похожи, — заметил Вилли.

— Да, так и есть. А это вот человек, в честь которого тебя назвали, — сказала Эмма, тыкая пальцем в изображение Вилли.

— Это Вилли Джоркес?

— Да, он был твоим крёстным все эти годы, но в другом теле. Мы с Малфоем это провернули, когда путешествовали во времени.

Вилли смотрел на Эмму в непонимании.

— Ты сейчас шутишь? Это же невозможно...

— Это вполне реально, ничего запредельного. Мы были во временах Мародёров, если хочешь, спроси Малфоя, он там успел запасть на твою маму, — пренебрежительно бросила Эмма.

— Как? Как вы это сделали?

— С помощью маховика времени, — проговорила Нинель с умным видом.

— Это чушь. Ты что думала, я реально в это поверю? Я не маггл, и мне не десять лет, чтобы верить в сказки, — закатил глаза Вилли.

— Хорошо, спорим, я могу тебе это доказать?

— Ладно. Но если ты проиграешь, я целую тебя в губы десять секунд.

— А если проиграешь ты, Блэк... Я ломаю тебе нос с одного удара, а потом ты живёшь со сломанным носом хотя бы неделю, — улыбаясь, сказала Эмма.

— Договорились. Я жду доказательства!

Эмма достала из сумки большую тарелку.

— Ну и что это? Мы что, ужинать будем?

— Это омут памяти, идиот. Сейчас ты сам увидишь мои воспоминания.

— И я хочу тоже посмотреть!

— Конечно посмотришь, ты у нас судьёй будешь.

Вилли с Нинель напряжённо смотрели на то, как Эмма волшебной палочкой вытаскивала серебристую ниточку из своего виска и скидывала ее в тарелку с водой.

— Наклоняйтесь давайте.

— Чего?

— Представьте, что вы котята, которые никому не нужны. Засовывайте головы в тазик! — весело сказала девочка.

Ребята осторожно склонились над ёмкостью. В глазах всё поплыло, они летели вниз с большой скоростью, а вокруг развивались какие-то мутные пятна. Наконец образовалась чёткая картинка.

Они втроём были в кабинете ЗОТИ.

— Эмма, вмешиваться в прошлое... Это безумие! Я не хочу похоронить вас, поэтому бросайте эту затею, пока не поздно, — негромко говорил Сириус, постоянно поглядывая на дверь.

— Папа был преподавателем в вашей школе? — в недоумении спросил Вилли.

— Да, он был крутым учителем, — с довольным видом сказала Эмма, рассматривая себя со стороны.

— ... Поздно уже нас отговаривать, теперь нужно просто помочь, ведь мы по уши влипли. Нас видел Вилли, мы говорили с ним. Теперь время придумывать, как со всем этим разобраться...

Снова появились разводы; их перебрасывало в другой момент.

— Это твои воспоминания? То есть мы сейчас у тебя в голове? — в восхищении и ужасе спросила Нинель.

— Ну что-то вроде того. Сейчас, сестрёнка, держи себя в руках, мы будем смотреть на молодых мародёров...

И они оказались в гостиной Гриффиндора.

— Мы сидим вон там, за камином, под мантией-невидимкой, — сказала Эмма, подходя к углу, где был виден краешек потёртого кроссовка.

Вилли уставился на мародёров. Эмма учила Джеймса делать разные трюки.

— Ну вот смотри, стоять на руках совсем не сложно, — сказала она, быстрым движением переворачивая себя с ног на руки.

— Да, Браун, сказала бы ещё, что на шпагат сесть элементарно!

— Ну конечно, только придётся что-то себе порвать, — пожала плечами девушка, садясь на шпагат с размаха.

— Ладно, сейчас я попробую встать на руки.

Джеймс принялся заниматься чем-то очень странным. Сириус упал от смеха с дивана, Рем тоже ухмылялся, Вилли смотрел на всё с огромным интересом. И тут мимо прошла Лили, тряхнув волосами и бросив уничтожающий взгляд на Джеймса.

Все оценили масштаб трагедии, и Поттер бросился бегать за Эммой.

— Это всё из-за тебя! Опять я перед ней опозорился, сколько можно уже!

— Джимми, дорогой, я тут ни при чём, у меня-то всё это делать получается! — весело кричала Эмма, забираясь на карниз по шторам.

— Вот видишь, я была в прошлом. Видишь этого кудрявого парня? Это он Стефан. Вилли Джоркес трагически погиб в раннем возрасте, но мы предупредили его об этом. Поэтому он изготовил зелье, выпил его перед смертью и переместился в другой сосуд.

— Это всё нереально...

— Да? Смотри.

Картинки снова поплыли. Все трое оказались в коморке Вилли.

— Вот видишь, это мы выбираем тело.

Эмма с Драко и Вилли мельтешили по комнате с разными бумажками, обсуждая будущий облик.

Вилли Блэк стоял в полном замешательстве.

Все трое наконец вернулись в реальность и сели на кровать.

Эмма повернулась к парню и врезала ему по носу.

— Ау! Больно! Но всё правильно, я проиграл спор. Эмма, вы с Малфоем просто гении. Очень глупые, наглые, с отвратительными манерами, но всё-таки гении! Это поразительно!

— Спасибо, Блэк... Таких комплиментов я ещё не слышала, — ехидно сказала девочка, убирая в сумку омут памяти.

Нинель вышла из комнаты. Вилли подвинулся поближе к Эмме и заговорил шёпотом:

— Ты должна знать кое-что. Мы теперь часто бываем в другом доме, в том, где родился мой отец. Взрослые делают какую-то тайную организацию светлых магов, я мало что понимаю, но они готовятся к войне. Они запрещали говорить тебе об этом, но сегодня папа намекнул, что Тёмный пока набирается сил и не идёт в наступление, поэтому ты в безопасности.

— Веди меня туда. Трансгрессируем прямо сейчас! — в Эмме закипала злость. Она не понимала, почему все возятся с ней, как с ребёнком.

— Но... Нет, нельзя. Опас...

— Ты сам сказал, что сейчас безопасно. Какое-то время открытых нападений не будет, сейчас холодная война!

— Меня убьют... Меня точно убьют!

— Я возвращаюсь домой, — твердо сказала Эмма, беря на руки своего чёрного кота.