Тень войны (гет)

Алина работала на ноутбуке, лежа в кровати. Пару часов назад они вернулись из свадебного путешествия, и ей представилась возможность побродить по своему новому дому. Который на поверку оказался больше, чем на первый взгляд. Здесь имелся тренажерный зал, несколько гостиных с умышленно подобранной неудобной мебелью, крыло для охранников и прислуги. Алина заглянула в каждую комнату, пока не добралась до коридора с закрытыми дверьми. Она подергала ручки каждой, но поддалась только последняя дверь.

Алина толкнула дверь и вошла в строго обставленный кабинет, явно предназначенный для уединенных занятий, а не для приема гостей. За столом, освещаемым лишь лампой, сидел ее муж. Когда она открыла дверь, он поднял на нее глаза, не прекратив говорить по телефону. Алина какое-то время наблюдала за ним; жар его взгляда заставил ее помедлить, прежде чем тихо закрыть дверь.

По возвращении в Ос Альту ей вернули ноутбук, и теперь Алина могла наконец проверить почту («2841 новых писем», как услужливо сообщал сервис). В основном рассылки, и несколько писем, адресованных лично ей. Алина как раз удалила очередное прочитанное письмо, когда в комнату вошел генерал и лег рядом.

— Я занята.

— Я вижу.

Не успела она дочитать сообщение, как он взял ее за запястье и закрыл ноутбук.

— Эй!

— Сергей мертв.

Мир на мгновение замер. Сергей мертв.

Алина тщательно просматривала новостные сводки в надежде узнать хоть что-то о своем подразделении, но почему-то новость застигла ее врасплох. В последний раз она видела Сергея на дне рождения президента, вместе с Марией. И тогда ничего не предвещало его гибель.

Генерал положил руку ей на спину, возвращая ее в реальность. Кто-то другой таким образом выразил бы поддержку, но только не генерал. Нет, он ее проверял.

— Как? — спросила она, стараясь держать голос ровным.

— Налет на южной границе.

В смерти Сергея не было ее вины. Но могло ли ее решение о заключении перемирия с Фьердой развязать руки Шу Хану? Неужели она косвенно ответственна за его гибель?

Генерал внимательно наблюдал за ней, и Алина припомнила его слова: «На войне часто приходится делать страшный выбор, с которым предстоит жить. Большинство людей не могут вынести этого бремени».

Алина проглотила горе и заставила себя расслабиться.

— Он был хорошим человеком.

— Да.

Генерал ждал, что она расплачется, потеряет самообладание. Искал трещину в ее броне, которая доказала бы, что она не в состоянии вести войну. Поэтому Алина твердо встретилась с ним взглядом и спросила:

— Что-нибудь еще?

Генерал оценивающе вгляделся в нее и снова принял отстраненный вид.

— Секретарь прибудет завтра днем. Утром будем знать точное время.

Значит, она оказал права. Это было испытание, и она его прошла.

— Какая сейчас обстановка на Юге?

— Все не так уж и плохо.

— Это же хорошо?

— В войне нет ничего хорошего, — генерал убрал руку с ее спины и потянулся к ее платку.

Алина слегка наклонила голову навстречу его прикосновению.

— Я хочу начать разрабатывать план по Фьерде.

Генерал вскинул бровь.

— У нас сейчас много дел.

— Следующая неделя тоже обещает много дел. Я хочу начать сегодня.

Генерал стянул платок, и ее волосы рассыпались по плечам.

— Сейчас ничего не готово. Мы начнем послезавтра.

Алина вздохнула.

— Ты смотришь на меня так, словно не можешь решить: оружие я или украшение.

Губы генерала дрогнули в улыбке.

— Только дурак счел бы тебя украшением.

— Тебя называли и похуже.

— В основном ты.

Алина рассмеялась.

— Значит, ты решил, что я оружие.

— Каждый человек оружие в умелых руках.

Генерал отодвинул ноутбук в сторону и сжал ее бедро.

«Конечно».

— И я твое?

— Да, — улыбнулся муж. — Мое.

✵✵✵

— Самолет госсекретаря приземлится в четыре.

Стоя перед зеркалом, Алина тщетно пыталась повязать перед зеркалом платок так, чтобы из-под него не выбивались волосы. Жене это удавалось легко, но не могла же Алина просить подругу каждое утро поправлять ей прическу? Надо что-то придумать.

Она бросила взгляд на генерала. Он проснулся несколько часами ранее и уже закончил одеваться.

— Ты поможешь или так и будешь стоять и осуждать?

— Я не осуждаю, — мягко произнес он и поправил платок. Алина нахмурилась, глядя на свое отражение. Ее новая форма была черной и тяжелой. Но о последнем она старалась не думать.

— Так лучше.

— Ты слышала, что я сказал о госсекретаре?

Алина отвернулась от зеркала и принялась собирать сумку. Когда они вернулись в Ос Альту, она получила назад свой телефон, но так и не включила его.

— Прилетает в четыре. Я выйду из лаборатории в три.

— Лаборатории.

Алина обернулась. Генерал так и не сдвинулся с места.

— Да, из лаборатории, — медленно повторила она.

— Нет.

— Я не смогу установить «Солнышко» в деревнях, если буду просто сидеть здесь. Или ты забыл о нашем соглашении?

— Я ничего не забыл, — нарочито сдержанно ответил он. — Но я не хочу спускать с тебя глаз.

Алина хмыкнула.

— А что может случится? Я не собираюсь бежать.

— Меня не побег волнует.

Алина повесила сумку на плечо и невинно похлопала ресницами.

— Ты сильно будешь по мне скучать?

— А если я скажу, что да?

— Правда? — генерал не ответил, и Алина улыбнулась. — Я буду готова в три. Пришли за мной машину.

✵✵✵

Возвращаться в лабораторию было страшновато. Все осталось на своих местах, вот только Алина изменилась. Смешно была вспоминать, какой наивной она была. Какой глупой.

Генерал отрядил ей в сопровождающие Федора, и Алина предпочла не спорить по этому поводу. Главное, она сама решает, куда идти.

Коллеги, сгрудившиеся за столом, резко оборвали разговоры, стоило ей приблизится. Хэршоу ухмыльнулся и встал из-за стола.

— С возвращением! — он хотел было обнять ее, но увидев Федора, передумал. — Я рад видеть тебя, Али… Стар… х-м-м, — он глянул на нашивку на форме. — Сержант Морозова.

Они с генералом не обсуждали смену ее фамилии; он просто закал ей новую форму. С тех пор, как Алина узнала больше о своих биологических родителях, то много размышляла от кого в ней больше: от Старковой или Бессмертной. Новая фамилия расставила все по своим местам. Разве она не стала той, кем ее сделал генерал?

Каждый человек оружие в умелых руках.

Алина тепло улыбнулась Хэршоу и обняла его. Поколебавшись, тот обнял ее в ответ.

— Можно просто Алина.

— Сержант? Только ты могла выйти замуж за генерала и не получить повышение по службе, — бросила Зоя.

— Может обращаться ко мне «суверенная», если хочешь.

— Только через мой… — Зоя покосилась на охранника и оборвала себя на полуслове. — Приятно снова видеть тебя, сержант.

Остальные остались сидеть.

Давна что-то рисовала в блокноте, Ева и Алексей перешептывались, Анна играла со складным ножом. Хмурая Надя обнимала Марию, которая смотрела в пустоту перед собой.

Алина на миг прикрыла глаза.

«Большинство людей не могут вынести этого бремени».

— Мария, мне так жаль.

Мария коротко глянула на нее, но ничего не ответила.

— Она тяжело переживает смерть Сергия, — прошептала Надя, словно это не было очевидным.

— Рада, что ты все выдержала, — Анна направила нож на Алину. — Признаться, я в этом сомневалась.

— Как и я.

Воцарилась тишина, и все посмотрели на Марию. Алексей прочистил горло, и Алина села за стол.

— Что вы делали все это время?

Никто не ответил.

— Я водила танк, — призналась Анна.

— Это хорошо или…?

— Никто не жаловался на мою манеру езды, — пожала плечами Анна.

— Только потому, что танк бронированный, — раздраженно вздохнула Ева.

Было очевидно, что девушки не раз говорили на эту тему. У Алины оставалось не так много времени, но для начала нужно было кое-что прояснить.

— Прежде чем мы приступим к работе, — она посмотрела каждому в глаза. — Кто из вас знал?

Она много размышляла, кто из ее подразделения участвовал в создании Тени. Конечно, она могла спросить у мужа, но ей хотелось услышать признание от коллег.

Близнецы переглянулись.

— Мы знали, — сказал Алексей.

— Мы сотрудничали с оружейным подразделение, — смущенно объяснила Ева. — Это… было непросто. Работы было много.

Алексей поежился и кивнул на Давну и Марию.

— Они тоже помогали.

Алина кивнула, ничуть не удивившись.

— Почему вы не сказали, чем занимаетесь?

Все переглянулись.

— Разработка была засекречена. У тебя не было допуска.

— Кроме того, ты не спрашивала, — добавила Давна.

— Сергей хотел тебе рассказать, — прошептала Мария и снова ушла в себя.

Анна смерила команду хмурым взглядом. Она не работала над Тенью, и Алина надеялась использовать эту информацию в своих целях.

— Итак, кто хочет мне все показать?

✵✵✵

Алина, Зоя, Анна, Хэршоу и, конечно, Федор спустились вслед за Евой и Алексеем на нижний этаж. Алине представлялась подземная секретная лаборатория, как в старых фильмах о создании атомной бомбы, или тайный город ученых посреди пустыни. Но когда они свернули в коридор и Алексей открыл дверь отпечатком ладони, за ней обнаружилась просто большая комната.

Слева разместились два небольших стола, а посередине стоял большой с выставленными на показ внутренностями "Тени". Алина подошла ближе и привстала на цыпочки, чтобы заглянуть внутрь. Изучив спецификации, она примерно представляла, что увидит, и не ошиблась: провода аккуратно шли вокруг ядра с антиматерией, которая находилась в инертном состоянии без фильтра, который мог объединить и расщепить фотоны.

Близнецы топтались у порога, пока другие члены команды настороженно осматривали "Тень". Зоя и Анна читали спецификации, пока Алина осматривала механизм, который присоединял фильтр к остальной части бомбы.

Благоговейная тишина длилась полчаса, пока ее не нарушила Анна.

— Вот ублюдок.

— Это безумие, — согласился Хэршоу. — Все наши наработки взяли и…

— Использовали для создания бомбы, — закончила за него Алина.

Хэршоу тяжко вздохнул.

— Не думаю, что следует хранить подобное оружие здесь, — заявила Зоя.

— Оно нужно нам здесь, — возразила Алина.

— Правда? — изогнула тонкую бровь Зоя.

— Американцы захотят его увидеть, — объяснила Алина и улыбнулась. — Нам понадобится вторая комната. Возможно, даже третья.

✵✵✵

День пролетел быстрее, чем ожидала Алина. Она поручила Еве и Алексею собрать десяток "Теней", велела Давне привлечь еще кого-нибудь к созданию документального фильма. И сделала Анну ответственной за меры безопасности.

Ева была возмущена до глубины души.

— Ты выбрала ее? Она же маньячка!

— Маньячка, которая уже придумала семь способов проникнуть в эту комнату.

— Восемь! — поправила Анна.

Алина села рядом с Марией, и девушка сразу обратилась к ней:

— Я не хочу.

— Чего не хочешь?

— Я больше не хочу делать оружие, — впервые за день Мария говорила твердо. — С меня хватит.

Алина на миг даже позавидовала, что Мария могла сказать «нет»; могла измениться. Но укол зависти тут же сменился чувством облегчения, а затем вины. Она отбросила чувства в сторону.

— Ты не обязана это делать. Я вернусь через пару дней и подыщу для тебя другую работу, — испуганное лицо Марии сморщилось. Алина обняла девушку. — Тебе больше не нужно делать оружие.

✵✵✵

Самолет госсекретаря вырулил на дальний конец взлетно-посадочной полосы, и Алина пожалела, что протокол не позволяет им ждать в помещении или хотя бы укутаться в шарфы. Пусть снегопад и прекратился, Алина все равно ужасно мерзла.

Американцев встречали новый министр иностранных дел, сама Алина и ее муж, который не выпускал ее руки. Женя предпочла «отсидеться», как она выразилась.

— Намекаешь, что будешь сидеть в засаде на крыше со снайперской винтовкой?

— На всякий случай, — подмигнула подруга.

Они, конечно, шутили, но Алину так и подмывало взглянуть на крышу близлежащего здания, пока к ним подъезжал самолет.

— А они не могут поторопиться? — пробормотала она.

Никто не ответил. Генерал крепче сжал ее ладонь.

Дверь самолета открылась и, выдержав полагающуюся драматичному моменту паузу, на трап ступила госсекретарь. У нее были льдисто-голубые глаза и неестественно белоснежные волосы. Одетая только в белый деловой костюм, госсекретарь ничем не показала своего дискомфорта. Ее взгляд на миг задержался на горах вдалеке, а затем скользнул к генералу. Она холодно улыбнулась и начала спускать вниз, сопровождаемая небольшой группой сотрудников в теплой одежде.

— Госсекретарь Ланцова, — поприветствовал ее генерал.

В то утро Алина наконец включила свой телефон, и уведомлениях её ждала вереница сообщений от Николая, начавшаяся с «Черт возьми, Алина!» на следующий день после ее свадьбы. Последние сообщение было более примирительного тона: «Нам нужно поговорить, пожалуйста, позвони мне». Возможно, он хотел предупредить о визите своей матери, но, пока Алина читала сообщения, машина подъехала к лаборатории.

— Когда мы виделись в последний раз, вы были председателем Комитета Сената США по международным отношениям. Надеюсь, вы уже освоились на новом посту.

— И я надеюсь, вы освоились на своем посту. Хотя ваш путь к нему был более кровавым, — госсекретарь крепко пожала генералу руку, и в это момент щелкнула фотовспышка. — Не думала, что мы увидимся так скоро.

— Я тоже.

— Мне до сих пор трудно в это поверить… президент Морозов, верно?

— Вам прекрасно известно, что нет, — спокойно ответил генерал и обратился к одной сотруднице делегации. — Грейс, рад видеть тебя снова.

Женщина поджала губы и немного покраснела.

Госсекретарь Ланцова глянула на Алину.

— Слышала, вас можно поздравить с женитьбой.

Генерал кивнул.

— Мы прервали наш медовый месяц, чтобы встретиться с вами.

— Прекрасная история, чтобы рассказывать внукам, — взгляд госсекретаря был колючим. — Надеюсь, мы сможет переговорить в более подходящем месте. Наедине.

— Разумеется, — генерал указал на кортеж. — После вас, госсекретарь.

✵✵✵

Пока они путешествовали по стране, здание напротив дома генерала — их дома — переоборудовали, и теперь оно служило главным офисом правительства. Резиденция представляла собой полную противоположность президентскому дворцу: никакой лепнины, безвкусных статуй в коридорах и золотой мозаики. Интерьер лаконичный и современный. Здание, которое в первую очередь должно функционировать и устрашать, а не внушать благоговейный трепет.

Машины подъехали к зданию правительства, и делегации направились внутрь. Министр иностранных дел вместе с сотрудниками американской дипмиссии свернули в коридор, а Алина вместе с мужем и госсекретарем прошли в кабинет. Их охрана осталась снаружи.

Несмотря на отделку из темного дерева, большие окна пропускали внутрь достаточно света даже поздним осенним вечером. Алина бросила взгляд в окно (отметив про себя, что стекла здесь пуленепробиваемые) и улыбнулась.

Отсюда простирался вид на Ос Альту, но в центре находилась серая полоса песка на горизонте. Дверь за ними закрылась, и улыбка тотчас сошла с лица госсекретаря. Смерив Алину недовольным взглядом, она обратилась к генералу.

— Мы договаривались о личной встрече.

— Поэтому мы с женой здесь, — ровным тоном ответил генерал и сел на диван, утягивая Алину за собой, и указал на кресло напротив.

Поколебавшись, госсекретарь села в кресло, закинув ногу на ногу, и налила воды в два стакана, один из которых предложила генералу. Алине она ничего предлагать не стала.

— Буду откровенна, — начала госсекретарь.

— Другого я и не ждал.

Она вздохнула и откинулась на спинку кресла.

— Какого хрена, Морозов?

Алина, внимательно наблюдавшая за генералом, отмечала малейшие изменение в выражении его лица.

— Вы как всегда красноречивы, госсекретарь.

Ланцова небрежно махнула рукой.

— Президент очень недоволен. О чем, черт возьми, вы думали? У нас с Равкой были хорошие рабочие отношения. Вам, как бывшему послу, это известно.

— Я припоминаю, что эти отношения были выгодны только США, которые старались подчинить Равку. Мы больше не заинтересованы в таком сотрудничестве.

— Да, вы ясно дали это понять.

Ланцов повернулась к Алине и окинула ее пристальным, неприятным взглядом. Алина напряглась. Генерал легонько сжал ее запястье, и наклонившись, прошептал на равкианском:

~ Не дай ей себя задеть.

— Я, знаете ли, привела с собой переводчиков, — хмуро напомнила Ланцова.

— Их сейчас здесь нет. В любом случае, я надеюсь, что мы с женой, разговаривающие на языке нашего народа, вас не оскорбляем.

— Как будто вас это волнует.

Генерал откинулся назад и положил руку Алины к себе на колени. Провел кончиками пальцев по тыльной стороне ладони, задумчиво покрутил обручальное кольцо. Со стороны жест мог показаться нежным.

Но никто в комнате на него не купился.

Генерал пару мгновений изучал госсекретаря.

— Кажется, вас что-то беспокоит, — проронил он.

— Недавно вы уничтожили целое военное подразделение. У нас основания для беспокойства. Так дела не делаются.

— Ах, да, вместо того, чтобы сбрасывать на военных бомбы, Америка хранит высокие моральные устои, а потому убивает мирных жителей дронами.

— Они террористы, — сердито возразила Ланцова. — И Равка выигрывает от их устранения не меньше, чем мы.

— Хорошая фраза, но над подачей стоит еще поработать, — пальцы генерала вырисовывали круги на ладони Алины. — Если вы чего-то хотите, госсекретарь, то можете об этом попросить.

— Наш посол достаточно ясно выразил наши желания. Вы прекрасно знаете, чего я хочу.

— Попросите то, что можете получить.

Алина замерла, когда поняла, что речь идет о ней, и попыталась незаметно высвободить руку, но муж только сильнее сжал ее ладонь.

Госсекретарь повернулась к Алина и смерила ее оценивающим взглядом. Увиденное ей не понравилось.

— Вы здесь шесть месяцев?

— Восемь, — поправила Алина куда увереннее, чем себя чувствовала. Она внезапно разозлилась из-за того, что о ней говорили, как о вещи, которой можно торговаться.

— Итак, вы приехали в Равку восемь месяцев назад и за это время разработали новый тип оружия массового поражения. Позвольте сказать, впечатляющее достижения.

Алина с вызовом улыбнулась.

— Позволяю.

— Вы, должно быть, исключительно талантливы.

— Так и есть, — генерал поднес ее ладонь к губам, и Алина ощутила на коже его улыбку. — Вы могли спросить об этом своего сына.

— Я спросила, и он подтвердил, что ваша жена гениальна. Но посмотрим, что он скажет завтра.

— Николай приедет? — скрыть удивление не удалось.

И улыбка госсекретаря это подтвердила.

— Да. Он упомянул, что с тобой трудно было связаться.

Алина напустила на себя бесстрастный вид, мысленно ругая себя, что не предусмотрела такой поворот событий. Госсекретарь вновь переключила внимание на генерала.

— Мы хотим убедиться, что "Тень" должным образом контролируется, изучается и больше никогда не будет использована.

Генерала эти требования ничуть не удивили.

— В чем наша выгода сотрудничать с вами?

— Ваша выгода? В том, что мы не разбомбим вас к чертовой матери?

— Стратегия, которая зарекомендовала себя в последнее время.

— Послушайте, — госсекретарь подалась вперед. — Буду с вами откровенна, я в ярости. Но я не хочу бомбить Равку. Но такой вариант мы не исключаем. Так чего вы хотите?

Тень улыбки, мелькнувшая на лице генерала, давала понять, что он ждал этого вопроса.

— Время.

— Время?

— Нам нужно время восстановить Равку, но этого нельзя сделать, пока мы воюем с соседями. Заставьте их прекратить огонь, и мы рассмотрим ваш запрос в отношении Тени.

— Мы не контролируем Фьерду и Шу Хан, — возразила госсекретарь. Генерал даже не потрудился указать на то, что Фьерда и Шу Хан смогли противостоять Равке только благодаря американской поддержке. Госсекретарь вздохнула. — А чертежи?

— Мы не станем раскрывать все карты.

— В конце концов, мы это выясним.

Генерал бросил взгляд на Алину.

— Возможно.

— Что ж, — госсекретарь встала и разгладила юбку. Алина и генерал тоже поднялись. — Моим сотрудникам нужно отдохнуть. Полагаю, Грейс и ваш министр иностранных дел договорились о завтрашней встрече. С нетерпением буду ждать, — ее тон явно давал понять, что нет.

— Было приятно увидеть вас, госсекретарь,— ровно произнес генерал.

Ланцова посмотрела мимо него в окно, на серые пески, и быстро вышла.

— Могло быть и хуже, — пробормотала Алина.

— Намного хуже. Ты готова к завтрашнему дню?

— Конечно.

Генерал притянул ее к себе и обнял за талию. Алина положила голову ему на грудь.

— Ты знал, что Николай приедет? — понизив голос, спросила Алина.

— Этим утром мы получили список людей, запрашивающих визы, — дыхание генерала щекотало ухо.

— Мог бы предупредить.

— Если бы ты провела день со мной, а не в лаборатории, я бы так и сделал.

— Я увижусь с Николаем завтра перед встречей.

Генерал напрягся.

— Ты этого не сделаешь.

— Конечно, сделаю. И ты позволишь, если хочешь, чтобы я разобралась с американцами, — муж не ответил, и Алина продолжила. — Я начинаю понимать, почему они тебе не доверяют.

Генерал крепче прижал ее к груди.

— Возьмешь с собой Федора и Ивана.

Алина рассмеялась и кивнула.

— Хорошо, мой суверенный.

✵✵✵

За несколько месяцев Алина отвыкла носить с собой бумажник: она почти ничего не покупала за наличные, а документом ей служил армейский жетон. Поэтому, когда утром она в сопровождении охраны прибыла в посольство США, то очень удивилась, когда ее попросили предъявить паспорт. К счастью, на выручку пришел Федор: он передал охраннику некие документы, которые убедили того их пропустить.

Алина с Федором поднялась на лифте и замерла перед нужной дверью. Она попрощалась с Николаем совершенно при других обстоятельствах и не была готова увидеть друга прямо сейчас. Но выбора не было. Алина вздохнула и дважды постучала. Дверь открылась.

— Привет, Алина, — сказал Мал.

✵✵✵

— Мал? — резко выпалила Алина, когда вновь обрела дар речи. Она ужасно жалела, что не выпила утром кофе, и оправилась от изумления не столь быстро, как хотелось бы.

Мал заулыбался шире.

— Значит, ты не совсем забыла меня?

Алина почувствовала, как напряглись охранники за спиной и спросила, понизив голос:

— Что ты здесь делаешь?

Мал открыл рот как раз, когда из ванной высунул голову Николай.

— Алина! Как хорошо, что пришла. И привела друзей! Я еще не готов, но мой охранник тебя проводит.

— Твой… — не договорив, Алина обернулась к Малу. Внезапная встреча так шокировала ее, что она не обратила внимание на его костюм, наушник в ухе и характерную выпуклость под пиджаком.

Она просто не находила слов.

Мал приоткрыл дверь шире, впуская внутрь Алину и Ивана. Федор остался снаружи. Охранники смерили друг друга оценивающими взглядами. Иван решил показательно не обращать на Мала внимание, хотя Алина не сомневалась, что он отслеживает каждое движение.

Алина протиснулась мимо них к ванной комнате, где полностью одетый Николай укладывал волосы. Конечно, как же Ланцов обойдется без мусса для волос.

— Что ты творишь? — прошипела Алина.

Николай бросил быстрый взгляд на нее в зеркало.

— Я мог бы задать тебе тот же вопрос.

— Что здесь забыл Мал?

— Он искал новую работу, а я знал, что он может за себя постоять, так что…

Внутри у Алины все клокотало от ярости.

— Ты привез его в качестве заложника.

Николай обернулся. Взгляд его был печальный и серьезный.

— Не он здесь заложник, Алина

— Не думай, будто знаешь, что происходит.

— С тобой было непросто связаться. Я приехал за объяснениями.

Алина глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки, и повернулась к Малу.

— Что. Ты. Здесь. Делаешь.

— Эй! Довольно враждебно для той, кто порвал со мной в письме, а потом не отвечал на смс.

— Ты не отправлял мне никаких смс.

— Отправлял около дюжины, вообще-тою. Я устроился телохранителем, потому что это был единственный способ увидеть тебя.

Алина растерялась от переполнявших ее гнева и удивления.

«Нет».

— Я многое осознал, — запинаясь, проговорил Мал. — Я плохо к тебе относился. Временами ты плохо ко мне относилась. И это нормально. Мы учимся, мы растем… Я просто… Я хочу быть с тобой. Я хочу, чтобы ты вернулась домой.

Впервые за долгие месяцы чувство вины за то, что она оставила Мала, поднялось в душе. В этом и заключался план американцев, они пытались выбить ее из колеи. Мал, наверно, не осознавал всей ситуации, иначе бы не попросил ее вернуться, зная, что она…

Алина круто развернулась к Николаю, который закончил с прической и теперь стоял, привалившись к дверному косяку и скрестив руки на груди.

— Ты ему не сказал?

— Справедливости ради, ты и мне ничего не сказала.

— О чем?

Алина тихо выругалась. Ей бы и целого кофейника не хватило, чтобы выдержать все это.

— Мал, я вышла замуж.

На секунду ей показалось, что он рассмеется. Мал перевел взгляд на Николая, снова нее, на Ивана.

— Ты что? — неверяще переспросил он, и его лицо потемнело. — Я убью его.

Иван потянулся за пистолетом, но Алина его остановила.

— Угрожать правителю Равки в присутствии его телохранителей не самое мудрое решение, — запоздало заметил Николай.

У Мала отвисла челюсть, и взгляд, которым он ее одарил, выдал, как сильно он по ней тосковал.

— Ты бросила меня ради него?

Честно говоря, у Алины не было ни моральных, ни физических сил разбираться с этим бардаком. Ей предстояло много работы, и совершенно не было нужно, чтобы прошлое смотрело на нее, как на нечто прекрасное и ужасное. Уставшая и злая, она больше всего на свете хотела чертов кофе.

Алина прижала ладони к глазам

— Нет, Мал. Я оставила тебя ради себя, — она повернулась к Ивану. — Думаю, нам пора.

Они почти дошли до конца коридора, когда их нагнал крик Николая:

— Алина, подожди!

Она обернулась.

Николая бежал за ними, один.

— Прости, мне очень жаль, — выпалил он. — Но Мал не заложник, правда. Приехать сюда было его идеей, но с моей стороны, конечно, было дерьмово так поступить. Но пойми меня. Ты уехала, а потом… — он беспомощно развел руками. — Случилось то, что случилось, и…

— И что?

Николай заговорил так тихо, что Иван нахмурился, потому что не мог разобрать слов.

— Я беспокоюсь о тебе. Еще не слишком поздно, ты же знаешь. Ты все еще можешь вернуться в Америку.

— И стать заложником? — фыркнула Алина.

— Ты бы не стала заключенной.

— Свободной тоже.

— Свобода относительна.

— Не изображай из себя патриота, — пригрозила Алина.

Николай грустно улыбнулся.

— Я скучаю по тебе и хочу, чтобы ты была в безопасности. Люди делали вещи и похуже.

Его взгляд давал понять, что он имел в виду каждое слово, но Алина не отвела глаз.

Они замерли друг напротив друга. А потом Николай вздохнул и раскрыл объятия. Иван и Федор напряглись. Алина поколебалась, но шагнула в объятия. Николай вздохнул.

— Алина, — прошептал он ей в волосы. — Что ты наделала?

✵✵✵

К тому моменту, как Алина вышла из посольства, поднялся ветер, и косые лучи солнца падали ей на лицо. Муж ждал ее на тротуаре в окружении телохранителей. Он с кем-то общался по телефону. Услышав ее шаги, генерал обернулся и одарил ее злым взглядом.

— Отправьте их обратно, — тихо процедил он в трубку. — Сейчас же.

Алина даже не удивилась, что он знал, что Николай привез Мала.

— Ты не можешь выслать дипломатов, словно они ошибочно доставленные письмо. Кроме того, разве не ты выдал им визы?

Генерал закончил звонок.

— Визы можно аннулировать. Если они намерены манипулировать тобой, чтобы…

— Манипуляции в политике? Неслыханно. Как ты узнал о Мале? В посольстве жучки?

— Нет, попросил кое-кого компетентного посмотреть чертов список виз.

Муж кипел от гнева, и Алина хмыкнула.

— Надеюсь, ты никого не убил из-за ошибки.

— В таком случае тебе следовало прийти раньше, — от ярости у него на скулах заиграли желваки.

Брошенная вскользь ответная реплика, призванная отвлечь ее, и дать ему шанс вернуть самообладания, которое он терял только в постели. И никогда — прилюдно. Алина тронула лацканы его пиджака.

— Ты ревнуешь.

— Нет.

— А вот и да, — Алина прикусила щеку. Под ее ладонью мерно вздымалась грудь, но даже сквозь слои ткани она чувствовала, как муж напряжен. — Но тебе не о чем волноваться.

Какое-то выражение мелькнуло на его лице.

— Это так?

Алина придвинулась ближе

— Я могу постоять за себя, Александр. Я справлюсь. Мы справимся. Равка нуждается в нас, — она выдержала его взгляд, молчаливый и серьезный, и наклонилась ближе. — А прямо сейчас мне нужен кофе.

Муж застыл, а затем расслабился. Бесстрастное выражение лица подсказало, что ей удалось вернуть его с грани. Он коснулся платка на ее волосах и усмехнулся.

— Тогда давай его раздобудем.

✵✵✵

К началу встречи Алина зарядилась кофеином и взяла с собой стаканчик. У переговорной она пожала руку Грейс — главе администрации госсекретаря, консультантам, включая Николая, и переводчикам. Американские сотрудники и их охрана казались такими невысокими на фоне равкианцев. Вместе с Алиной и генералом прибыли только министр иностранных дел, Женя и парочка телохранителей.

— Это все? — уточнила госсекретарь, оглядев их группу.

— Здесь все, кто смог приехать, — генерал кивнул на Женю. — Мой начальник штаба не сможет остаться. Мы восстанавливаем свою страну, и непростые отношения с соседями делу не помогают.

— Потому что они опасаются, что вы разбомбите их?

— Равка не выдвигала подобных угроз, — вставила Журавлева.

— Не напрямую, — согласилось секретарь.

Они зашли в переговорную. Алина пропустила перед собой Николая и Мала.

В кабинете отсутствовали окна, а посреди стоял большой овальный стол. Сотрудники принялись рассаживаться по местам, руководствуясь некими политическими причинами.

Вдоль стен выстроилась охрана. Алина не смотрела на Мала, но чувствовала на себе жар его взгляда. И могла поклясться, что генерал тоже.

Женя показала американцам их места, а затем обратилась к равкианскому министру иностранных дел. Переводчик тут же перевела сказанное для госсекретаря.

— Он собирается переводить все, что я скажу?

Переводчик перевел и это вопрос, и Женя широко улыбнулась.

— Значит, если я расскажу о...

— Спасибо, Сафина, — прервал ее генерал и кивком дал понять, что она свободна.

— Вам бы понравилась эта история, — по-английски сказала она, прежде чем покинуть переговорную.

— Начнем, — объявила Грейс. — Действия Равки в последние месяцы являются неприемлемыми, мы не можем допустить подобное в будущем. Это сулит всем большие проблемы. Это всем понятно. — Генерал кивнул в знак согласия. — Итак, мы хотим знать, что нужно сделать, чтобы это оружие никогда больше не использовалось.

— Похоже, вас больше волнуют средства, а не результат, — заметил сидящий рядом с Алиной министр иностранных дел. — Не похоже, чтобы вам нравился господин Захаров.

— Неважно, что мы чувствуем по поводу исхода смены власти, — вмешалась госсекретарь. — Разумеется, мы осуждаем такие методы, но сейчас для нас важнее сделать так, чтобы Равка не смогла использовать "Тень" для дестабилизировать ситуации в регионе.

— Ситуация в регионе нестабильна уже многие годы, — отметил генерал. — В значительной степени из-за вмешательства Америки в местную гонку вооружений. Для вас совершенно нормально вооружать наших соседей, но когда вооружается Равка, то вы говорите о дестабилизации ситуации.

— Мы не согласны с вашими утверждениями, — нахмурилась Грейс. — Искать виноватых в любом случае непродуктивно. Свои намерения мы изложили ясно.

— Не совсем, — возразил генерал. — Вы так и не сказали зачем вы здесь. Вы хотите заполучить "Тень" для себя.

— Ради международной безопасности...

— Чушь собачья, — подала голос Алина, и госсекретарь с Грейс удивленно воззрились на нее. — Вы хотите вооружить "Тенью" Фьерду и Шу Хан, и таким образом избавиться от угрозы, которую представляет Равка.

Легкая улыбка на лице госсекретаря подтвердила правоту Алины.

— Равка, которая угрожает своим соседям, никому не нужна.

— Кроме нас, — ответила Алина, не обращая внимания на то, как вздрогнул Николай, когда понял, что «нас» не включает его. — Не говоря уже о том, что в первую очередь технология разрабатывалась как механизм для обеспечения деревень солнечной энергией, который вот-вот будет запущен в массовое производство.

— Мы этого не допустим, — возмутилась Грейс.

— У вас нет выбора, — отрезала министр Журавлева.

— Послушайте, я понимаю ваше опасения. Мы собираемся внедрить по всей стране технологию, лежащую в основе Тени. Кто знает, кому она может понадобиться? Мы не хотим, чтобы она попала в третьи руки или стала причиной гражданской войны.

Один из переводчиков закатил глаза.

— Но? — подсказала Грейс.

— Но половина наших граждан в настоящее время живет без электричества. Наш план опасен, однако существуют прецеденты, когда часть вооружения может быть использования для улучшения жизни населения. По этой причине вы недавно заключили сделку с Ираном касательно ядерных реакторов.

Госсекретарь помрачнела.

— И не собираюсь проходить через подобное снова. Тем более Иран ни на кого не сбрасывал атомную бомбу.

— Вы же не думаете, что мы позволим равкианцам страдать, когда в наших силах обеспечить электроэнергией дома, школы и больницы? — ровно произнес генерал, но Алина заметила, как сжались его челюсти.

Алина легонько коснулась его руки, и муж расслабился. Или намеренно сделал вид, чтобы так подумали все остальные. Наверное, ей стоило бы испугаться того, как легко ей давалась роль «хорошего полицейского», словно они не раз репетировали это спектакль.

Как легко этот спектакль мог стать чем-то большим, чем притворство.

— Есть другой вариант, — медленно произнесла она. — Если, конечно, вы настроены решить дело мирно.

Госсекретарь кисло улыбнулась.

— Похоже, вы собираетесь попросить денег.

Алина улыбнулась в ответ.

— Мы вынуждены использовать технологию «Тени» для «Солнышка» только потому, что солнечных батарей недостаточно для обеспечения деревень энергией. Если нам не придется полагаться только на солнечную энергию; если мы сможем вырабатывать энергию используя в том числе гидро- и ветроустановки, тогда мы пересмотрим наше решение.

Таков был план с самого начала. Как только Алина перестала мыслить, как ученый и начала думать, как политик, то для нее стало очевидно, что воплотить данную идею мешают только высокие затраты.

— Звучит слишком сложно, — усомнилась Грейс.

— Вовсе нет. Но не верьте мне на слово, — Алина кивнула на Николая. — Вы привезли с собой специалиста. Дайте мне несколько недель, и я покажу ему, как мы собираемся осуществить задуманное. Он даже сможет изучить принимаемые нами меры безопасности при работе с «Тенью».

Госсекретарь скептически изогнула бровь.

— Одних гарантий недостаточно.

— Это жест доброй воли. И мы надеемся, вы сделаете нам шаг навстречу.

— Помимо финансирования? — недовольно поджала губы госсекретарь.

— Заставьте наших соседей прекратить огонь. И, черт возьми, прекратите их вооружать.

— Вы просите изменить внешнюю политику, что потребует одобрения Конгресса. Конгресс уходит на каникулы через несколько недель, — объяснила Грейс.

— Тогда вам лучше как можно скорее начать переговоры, — посоветовал генерал, откидываясь на спинку кресла. — У вас есть еще какие-нибудь претензии или мы можем приступить к обсуждению деталей?

✵✵✵

Спустя двенадцать часов и много-много чашек кофе было достигнуто предварительное соглашение. На обсуждение деталей ушло еще несколько дней, но главные условия были определены: за следующие несколько недель Алина разработает проект комбинированной системы альтернативной энергетики и представит его согласование, после одобрения финансирования со стороны США. Госсекретарь продолжит поездку по региону, а затем добьется от сената деэскалации конфликтов на границах. Николай останется в Равке, чтобы наблюдать за внедрением «Солнышка» и изучить «Тень».

День подходил к концу. Генерал переплел их пальцы, пока обговаривались последние вопросы. Алина ощущала тепло его кожи, но смотрела только на госсекретаря, не встречаясь взглядам ни с Малом, ни с Николаем. Она полностью сосредоточилась на проблеме Равки.

И на том, чтобы получить желаемое.

✵✵✵

Домой они с генералом вернулись глубокой ночью. Муж провел ее к одной из запертых дверей и протянул связку ключей. Алина отперла дверь.

Большая комната, стол из полированного дерева, несколько мягких кресел. Вдоль стен выстроились книжные шкафы. Алина вошла, включила лампы и внимательно осмотрелась. На полках громоздились книги по военной стратегии и истории — большинство на английском, но попадались и на равкианском. Несколько на фьерданском. На стенах висели уже знакомые карты Равки, а также Фьерды и Шу Хана в мельчайших подробностях.

— Это военная комната.

— Это твоя военная комната, — поправил генерал. — Моя в другом месте.

Конечно,у него их несколько.

— Ты заметишь, что карты пустые.

Алина не обратила внимания, но присмотревшись поняла, что на картах нет отметок, которые указывали бы на расположение военных баз, передвижение войск. Ничего.

— Начинай изучать и заполни их. Когда поймешь, где находятся наши базы и базы Фьерды, тогда сможешь командовать.

Алина медленно кивнула, разглядывая карты. Генерал подошел и встал у нее за спиной. Напряжение между ними нарастало.

— Ты хорошо справилась сегодня, — понизив голос, произнес генерал.

Алина молча обернулась и прислонилась спиной к стене.

— Кому ты поручил читать мою почту?

На мгновение ей подумалось, что он будет все отрицать. Но только на мгновение.

— Жене.

Так она и подумала, когда Мал сказал, что писал ей.

— Ты читал их перед тем, как она их удалила?

— Нет, — он всмотрелся в ее лицо. — Ты не сердишься.

— А это что-нибудь изменило?

— Нет, — генерал оперся руками о стену по обе стороны от ее головы. — Но это не значит, что ты не должна злиться.

— Ты делал вещи и похуже, — Алина проследила пальцами линию подбородка. — Но не совершай эту ошибку снова.

Муж убрал ее пальцы со своей шеи. Его глаза пытливо изучали ее лицо.

— Ты изменилась, — сказал он.

Алина улыбнулась краешком губ.

— Слишком много для тебя?

Она постаралась сохранить непринужденный тон, потому что ей важно было услышать ответ; убедиться, что он верит, будто держит все под контролем.

Муж отпустил ее руку и нежно, почти благоговейно коснулся щеки. Затем наклонился и прижался губами ко лбу.

— Вовсе нет.