Тлеющие осколки разбитых надежд (гет)

* * *

Василий Иванович, исполнив приказ князя Андрея Болконского, привёз Софью (сестру Катерины) в Лысые горы, Дарья взяла её в услужение к ним в имение. Графу Зеленину было предъявлено обвинение, но не за покушение, а за крупную кражу государственных средств, но до суда он не дожил. Кто его устранил — неизвестно, может быть кто-то по приказу Михаила Кибакова, а может быть кто-то из крестьян сам, в качестве мести за покушение на их господ. Болконские больше не выезжали из Лысых гор, всё было тихо и мирно.

Было раннее утро. Тёплые солнечные лучи проходили сквозь тонкие шторы, завешивавшие приоткрытое окно, и заливали комнату четы Болконских весьма тёплой и светлой атмосферой. Княгиня Дарья уже не спала, но ещё лежала в постели, ведь вставать ей пока не хотелось. Князь Андрей, лёжа на спине, спал рядом с нею.

Дарье наконец надоело лежать, и она медленно поднялась с кровати. Княгиня подошла к окну, сдвинула шторы в сторону и открыла створку сильнее. Князь Андрей слегка поморщился от солнца и, что-то бормоча во сне, перевернулся на бок в противоположную от окна сторону, утаскивая за собой и одеяло, которым был укрыт. Княгиня Дарья, с улыбкой, взглянула на него, задёрнула шторы обратно и направилась к дверям. Она тихо вышла из комнаты, закрыв за собою дверь, и сразу же встретила служанку Софью. Внешне она была очень похожа на Катерину, только ростом была чуть меньше, волосы её были не прямыми, а кудрявыми, а также глаза были серые, а не голубые.

— Доброе утро, Дарья Алексеевна, — произнесла крестьянка, поклонившись; голос её был совсем иной, не как у Кати.

— Доброе, Сонюшка, доброе. Николушка ещё спит?

— Да, барыня.

— А княжна Марья?

— Марья Николаевна недавно встала. Чего-нибудь изволите, княгиня?

— Принеси мне платье, моё бежевое.

— Сию минуту, Ваше сиятельство, — Софья ещё раз поклонилась и ушла.

Дарья ещё с детства имела привычку рано вставать и, не завтракая, идти одной в сад — «нагуливать аппетит» (именно так она это называла). Эта привычка осталась у неё и после замужества, к тому же после завтрака она гуляла ещё и вместе с мужем.

Княгиня Дарья вновь вошла в комнату и, присев за стол, стала расплетать свои тёмные волосы, которые были заплетены в толстую слабую косу. После чего она, тяжело вздохнув, слегка облокотилась на кресло, в котором сидела, и закрыла глаза. Чувствовала себя Дарья весьма скверно, причём уже не в первый день — уже несколько дней её одолевала тошнота и слабость, о чём она никому не говорила, дабы не расстраивать. Отчего-то именно сегодня такое состояние у неё было с самого утра, хотя обычно оно становилось таким в течение дня или ближе к вечеру.

Княгиня ненадолго задремала, но вдруг почувствовала, как кто-то коснулся её плеча. Она, не без труда, разомкнула веки и увидела перед собою Софью.

— Госпожа, ваше платье готово, — произнесла та очень тихо, дабы не разбудить князя, который всё ещё весьма крепко спал и даже не слышал их разговора.

— Ах, Соня, это ты… — сонно проговорила княгиня Дарья и встала со своего места. Она чуть пошатнулась, ибо перед глазами у неё сразу же помутнело, но через несколько секунд это прекратилось.

— Дарья Алексеевна, вам нехорошо? — с беспокойством произнесла крестьянка.

— Нет-нет, Сонюшка, — Дарья оперлась рукою на стол, — Приведи в порядок мои волосы, потом можешь идти, — она вновь опустилась на кресло.

Соня, быстро и весьма осторожно, уложила волосы своей княгини в низкий хвост, прикрепив на них заколку, и покинула комнату.

Дарья переоделась, вышла из дома и немного прогулялась по саду, но лучше, несмотря на свежий воздух, ей не стало. Она вернулась в дом как раз к завтраку, князь Андрей уже проснулся и сидел на террасе. Сегодня он хорошо выспался и был в прекрасном расположении духа, а также отлично себя чувствовал.

— Доброе утро, Даша, — с улыбкой, произнёс князь, целуя руку княгини.

— Доброе, Андрей, — бегло ответила она и присела за стол напротив него.

За всё время завтрака Дарья, ровным счётом, не съела ничего, а только лишь выпила немного чаю. Всё это время она сидела с каким-то печальным видом и глядела в пустоту, будто была чем-то озабочена или о чём-то глубоко задумалась, но всё было куда проще, в этот момент ей всё ещё было плохо.

— Ты совсем ничего не съела… — с беспокойством, произнёс князь Андрей, взглянув на неё. Он заметил, что что-то с нею было не так.

— Не хочется ничего, — ответила она, не глядя на него.

— Даша, ты очень бледна.

— Андрей, я просто не голодна, — княгиня Дарья пыталась отмахнуться, хотя лучше ей не становилось. — Идём, уже пора.

— Ежели тебе нехорошо, мы не пойдём.

— Нет, у меня всё хорошо! — с нажимом, ответила она, чуть повысив тон.

Андрей не стал спорить с нею. Они вместе вышли в сад. Сначала, видимо, всё-таки от свежего воздуха, княгине стало даже лучше, но потом вновь появилась сильная тошнота. Казалось, что во время этой прогулки не Дарья вела князя Андрея, как было обычно, наоборот же, он шёл прямо и уверенно, а она тащилась за ним, еле переставляя ноги. Уже несколько раз княгиня даже пожалела, что вообще пошла на эту прогулку, ведь сейчас ей становилось только хуже.

— Андрей, давай ненадолго присядем, пожалуйста, — тихо произнесла княгиня Дарья, тяжело вздыхая, ибо идти дальше она уже не могла, помимо тошноты у неё ещё и начала кружиться голова.

— Даша, пойдём в дом, я ведь вижу, что тебе нехорошо, — он крепче взял жену под руку и довёл её до лавочки.

— Я просто устала немного, — произнесла она, садясь на скамейку. Князь Андрей обратил внимание на то, что щёки её совсем побелели.

— Андрей, не смотри на меня так, — княгиня Дарья заметила, что князь Андрей пристально глядит на неё.

— Я ведь беспокоюсь за тебя, — князь положил свою руку на её, которой она чуть оперлась на лавочку. Дарья, борясь с приступом тошноты, сглотнула и, тяжело вздохнув, отвернулась от князя. После она, чуть покачнувшись, встала со скамейки и прислонилась к ближайшей берёзке, закрыв глаза. Прошло несколько минут, ей стало чуть лучше — тошнить стало не так сильно.

— Повода для беспокойства нет, я просто сегодня плохо спала. Идём, — она взяла князя Андрея под руку. Тут он заметил ещё одну странность — княгиня держала его очень слабо, будто у неё совсем не было сил.

— Пойдём в дом, я что-то тоже устал уже, — сказал Андрей. На самом деле он не устал, а сказал так лишь оттого, что иначе Дарья не пойдёт в дом.

Болконские направились в сторону дома. Когда они вошли в имение, навстречу им выскочил Николенька и воскликнул, радостно и досадно одновременно:

— Папенька, маменька, вы уже вернулись? А мы с тётушкой хотели выйти к вам.

— Да, сынок, но мы все вместе пройдёмся, только чуть позже, — произнёс князь Андрей, с любовью, погладив сына по голове.

— Николай Андреевич, куда же вы? Учитель ведь уже ждёт вас! — крестьянка Варя вышла из комнаты Николеньки и взяла его за руку.

Княгиня Дарья вновь почувствовала, что ей стало хуже — у неё вновь начала кружиться голова, и во всём теле появилась ужасная слабость. Дарья отчаянно сопротивлялась, она ухватила князя за рукав, но уже не смогла совладать с собой и потеряла сознание. Князь Андрей успел подхватить её.

— Дарья! Что с тобой? Даша! — он тряс княгиню за плечи, но она не приходила в себя.

— André, что случилось? — княжна Марья, видимо, услышала крики. — Ах! Что с Дарьей? — воскликнула она и подбежала к брату.

— Она потеряла сознание, — ответил князь Андрей и осторожно взял Дарью на руки.

— Что ты! Тебе же, после ранения, нельзя тяжести поднимать! — Марья только всплеснула руками.

— Теперь неважно, — недовольно, с горечью в голосе, ответил князь и понёс княгиню в комнату.

— Я пойду скажу, дабы позвали лекарку из деревни.

Князь Андрей вошёл в их с Дарьей комнату и аккуратно уложил жену на кровать, а после вышел на террасу, где уже была княжна Марья.

— Что же с нею, неужели заболела?.. Она ведь всегда была крепка и здорова… — размышлял Болконский.

— Darie теряла сознание после нескольких бессонных ночей, когда мы привезли тебя раненого в Петербург… Но сейчас, я и не знаю, что может быть, — Марья говорила так, но казалось, будто она о чём-то догадывалась, но не была уверена, оттого не говорила о своих догадках.

— Она за завтраком совсем ничего не съела.

— А, от голода она тоже могла упасть в обморок.

— Я не это хотел сказать, а то, что Дарья не просто так отказалась от еды, из-за чего-то же у неё нет аппетита. Я уже который день вижу, что она очень бледна, а сегодня ей явно было нехорошо, но она говорила об обратном! — он сам и не заметил, как слегка повысил тон.

— Андрюша, mon cheré, успокойся, пожалуйста. Я знаю, что ты очень любишь Дарью и беспокоишься за неё, но разве ты сам когда-нибудь скажешь о том, что тебе плохо? — княжна пристально посмотрела на брата. — Вспомни, сколько слёз она пролила из-за тебя.

— Извини, Marie, — князь Андрей понял, что погорячился и, с чувством стыда и замешательства, отвёл взгляд, — я не должен был повышать на тебя голос.

— Ничего, я всё понимаю, — княжна Марья слегка улыбнулась. — Я сейчас вернусь, — она направилась в дом, а князь Андрей остался наедине со своими мыслями.

«Может быть это мне наказание за что-то?.. А может всё не так серьёзно, как я думаю? Нет, это не ей испытание, а вновь мне, ей испытания уже были. Точно мне! Но что же происходит…» — думал он, глядя, как одно разрозненное облако ползёт по ясному небу.

Вернулась Марья очень скоро, князь Андрей вырвался из своих мыслей и подошёл к сестре ближе.

— Ну что? Что с нею — это что-то серьёзное? — в голосе князя чувствовалось сильное волнение, которое было в его душе.

— Серьёзное, — помолчав немного, произнесла княжна.

Князь Андрей нервно сглотнул, он чувствовал, что сердце его сейчас бьётся очень быстро, а в горле появился какой-то комок, недававший ему вздохнуть. Князь, пытаясь сохранять самообладание, только и смог произнести дальше: — И что же?

— Она беременна. Я почему-то сразу так и подумала, но решила убедиться.

— Что ты говоришь? Этого ведь не может быть… — князь Андрей не верил в происходящее и не знал, что ему сейчас делать: радоваться или печалиться. С одной стороны, нужно было радоваться, но с другой, он вдруг вспомнил, что произошло с его первой женою.

— Отчего же не может? У вас было с нею что-то?

— Что за вопросы? Было, разумеется, и не раз, мы ведь женаты, — недовольно проговорил князь, отвернувшись от сестры.

— Ежели и было, то нечего тогда удивляться тому, что она носит твоего ребёнка. Срок причём уже немаленький, чуть больше двух месяцев. Иди к ней сейчас и, когда очнётся, скажи ей об её положении.

— Два месяца назад и было… Постой! Так ведь, получается, на момент покушения она уже была беременна… — с ужасом, проговорил он.

— Да, Андрей, упаси Господь, чем это могло закончиться.

* * *

Княгиня Дарья спустя какое-то время пришла в себя. Она открыла глаза и, оглядев помещение, поняла, что лежит сейчас на кровати в её и князя комнате. Всё её тело казалось ей каким-то тяжёлым, и всё же, несмотря на это, Дарья попыталась чуть привстать, но у неё тут же потемнело перед глазами, и подступила сильная тошнота, отчего она опустилась обратно на подушку.

«Что же со мною такое? Отчего мне так нехорошо?» — промелькнуло в её голове.

Княгиня повернула голову в сторону и увидела своего мужа, который сидел рядом, князь Андрей задремал, видимо, не так давно. Дарья вспомнила, что потеряла сознание прямо при нём.

— Андрей, — тихо, чуть хрипловато, произнесла она.

Князь Андрей сразу же открыл глаза, выпрямился и, немного прокашлявшись, очень мягко произнёс:

— Даша, как ты себя чувствуешь?

— Что со мною, Андрей? — отозвалась княгиня, голос её отчего-то был каким-то весьма осипшим.

— Ты потеряла сознание, посему я отнёс тебя сюда.

Княгиня Дарья, несмотря на тошноту и сильную слабость, вновь предприняла попытку встать с кровати.

— Не вставай, доктор сказала, что тебе нужно больше отдыхать.

Дарья, с чувством досады и разочарования, вновь опустила голову на подушку и произнесла:

— А она не сказала, отчего мне так дурно?

— Сказала, — князь Андрей вздохнул и отвёл глаза от неё.

— Я заболела?

— Нет. У тебя будет ребёнок.

— Что?.. Но ведь мы уже давно… — с недоумением начала она, но Андрей перебил её:

— С того самого времени, доктор и сказала, что уже более двух месяцев.

— Тогда отчего ты так расстроен? Неужели ты не рад? — она видела, что князь будто чем-то опечален.

— С чего ты это взяла? — ответил он, не глядя на жену и нервно перебирая в руках перчатку.

— Вижу по тебе, я слишком хорошо знаю тебя, Андрей, — Дарья, преодолевая себя и своё состояние, всё-таки приподнялась с кровати и придвинулась к нему. — Я понимаю, о чём ты думаешь… Но не думай о таких вещах, всё будет хорошо, mon cheré, — княгиня улыбнулась.

— В прошлый раз я и не думал, но что вышло всё равно, — князь Андрей тяжело вздохнул и убрал перчатку в карман.

— Но ведь думала Lise, в этом суть.

— А ты не думаешь? — он поднял взгляд на Дарью.

— Нет, не думаю, ты ведь рядом, Андрей.

— Ты говорила, что после ранения мне нельзя волноваться, теперь ведь и тебе нельзя.

— Вот и не надо друг друга расстраивать.

— Тогда ложись и отдохни, коли не хочешь вновь потерять сознание и заставить меня беспокоиться. А ежели тебе что нужно, обязательно скажи.

— Андрей, я ведь не больна, не нужно так беспокоиться.

— Даша, — мягко заговорил князь Андрей, легонько сжав её бледную худую руку, — подумай о нашем ребёнке, тебе теперь стоит больше отдыхать и быть более осторожной, дабы не навредить себе и ему. Ежели ты нехорошо себя чувствуешь, лучше не вставай с постели.

— Но мне сегодня Василий Иванович должен представить отчёт о крестьянах в деревне, он каждую неделю это делает, да и Николеньке ты ведь обещал… — начала Дарья, но князь прервал её:

— Марья примет отчёт, с Николенькой погуляю я, а ты поспи немного и ни о чём не беспокойся, — князь Андрей аккуратно поцеловал её руку. — Я приду чуть позже.