Хоук и прочие неприятности (джен)

Первый весенний день выдался на удивление приятным. На небе наконец-то не было ни единой тучки, синева почти резала глаза и так и манила окунуться в нее целиком, со всеми моими перьями, мыслями и потрохами. Солнце шпарило так, словно хотело отыграться за все ненастье последних дней и заодно выдать тепла про запас. Немногочисленные сугробы, уже подмытые дождями, боязливо сползали от агрессивного светила в тенек, почти на глазах уменьшаясь и стекая в сторону моря.

Свинцовые воды позиций не сдавали, все так же мрачно накатываясь на черные скалы. Морской ветер, сегодня ровный и не слишком сильный, пах йодом и солью, захватывал вкусный запах хвойных костров в лагере долийцев и кружил голову не хуже молодого вина.

Теплу я радовалась искренне и незамутненно: слякоть, царившая на улице в последнее время, надоела до жути, и сердце почти выпрыгивало наружу, навстречу теплу и солнцу. Даже темный зев прохода на Глубинные тропы — мне почему-то казалось, что это будет дыра в земле, — не портил настроения.

Последние дни выдались не только слякотными, но и очень хлопотными. Несколько раз я уходила вместе с Бандой трех: возможность видеть магию даже Фелестии показалась достаточной компенсацией моего возраста. Китти всегда бегала где-то рядом — ей тоже оказались интересны исторические изыскания, так непохожие на блуждания по Тени, — и пару раз даже помогала: один раз мы успешно избежали встречи с кем-то из местных бандитов, другой — нашли еще один неразграбленный чертог, к сожалению, пустой. То есть здесь лежало несколько побрякушек, которые мы по-братски поделили, но с точки зрения информации — ничего нового.

Моя книга особого интереса у троицы не вызвала. Это оказался сборник старых молитв и обрядов, активно используемых во времена веры в Древних богов. Само по себе чтение было, несомненно, интересным с точки зрения истории, но в поисках истоков магии крови не давало никаких подвижек. Мне рассказали, какие версии актуальны сейчас: считалось, что магию крови древние магистры могли выбить из элвен; вторая версия гласила, что первый малефикар заключил сделку с особенно могущественным демоном; официальная тевинтерская теория отцом запретной магии считала лично Думата, Дракона Тишины.

Ванель высказывался категорически против варианта с элвен. По его словам, эльфы тяготели к общению с духами и Тенью, так что заниматься магией крови, как раз затрудняющей это взаимодействие, они никак не могли. Но пока что найденные документы намекали на участие эльфов.

— Есть и еще одна, не слишком популярная теория, — объяснял Кероуэн. — Что заключить сделку смогли не просто с сильным демоном, а с одним из Недозволенных, или даже со всеми. Это демоны, что старше самого Тевинтера, могущественные и хитрые.

— У народа эльфов есть истории о богах, полных злобы, что были изгнаны Творцами из земель элвен, — подхватил Ванель. — Если предположить, что Забытые и ваши Недозволенные — одни и те же существа, то намеки на участие эльфов становятся понятнее.

— Для начала этому нужно найти доказательства, — отрезала Фелестия. — Мы не менестрели, ваяющие баллады на основе одного слуха. Мы ученые.

— А Забытые — это не те типы, которых Фен`Харел запер в бездне? — уточнила я задумчиво. Долиец удивленно кивнул. — Тогда как они могут снова оказаться здесь и разговаривать с магистрами, если они заперты?

— Se harellan, — отозвался эльф. — Они хитры.

С этим спорить я не стала. Хотя, если верить долийским сказкам, перехитрить Ужасного Волка они не смогли.

Занятий хватало и помимо прогулок с учеными. Первым делом я проводила леди Ирму, вместе со всеми ее детьми и моряками, а заодно и письмом для Айдана — я успела соскучиться и немного даже завидовала демонессе, которая пробегала мимо Башни Бдения. К моменту отплытия ферелденки мы еще не знали, чем закончилась наша политическая авантюра, но спустя полдня капитан Авелин рассказала подробности. Арест Дюрана вызвал огромный скандал — и совсем не такой, как боялся глава города. Расследование раскрыло, что не совсем честно — или совсем нечестно — этот тип вел себя не только по отношению к ферелденским коллегам, но и местным, не стесняясь обращаться и к Обществу, и даже к Антиванским Воронам. После того, как на закрытом заседании вскрылись такие подробности, протягивать руку помощи Дюрану не стали даже его самые близкие друзья. Впрочем, дружба в торговой среде — такой же товар, как и все остальное, а кредит доверия орлесианец исчерпал.

О заседании мне больше рассказал лорд Хариманн: я все-таки согласилась выпить кофе и ничуть об этом не пожалела — разговаривать с мужчиной было безумно интересно, тем более что он относился ко мне как к обычному взрослому собеседнику, не делая скидок на возраст. Так что еще одно приглашение — прогуляться по садам виконта — я приняла с большим удовольствием, даже несмотря на нехватку времени.

Проверила я напоследок и тех, к чьей судьбе приложила руку: слетала в долийский лагерь к Фейнриэлю, выловила в городе сэра Эмерика и расспросила его про Ноирин. Оба мага чувствовали себя прекрасно: мальчишка потихоньку учился управлять своей силой, а девушка пока осваивала простейший самоконтроль и почти перестала бояться своих способностей. Сэр Каллен, как и обещал, присматривал за ней. Я все равно волновалась, но рыцарю-капитану доверяла. Правда, в этом ковшике меда была и довольно крупная порция дегтя: как ни старался сам сэр Эмерик, сколько раз ни приходили другие храмовники и стража, в старой литейной так никого и не нашли. Кроме того мешка с костями и кольцом Нинетт, никаких зацепок больше не было, и маньяк оставался на свободе. Но теперь о нем хотя бы знали: с легкой руки Варрика даже прозвали Мясником из Нижнего города.

Несколько раз я навещала мать Вильгельмину. Старая жрица изрядно расстроилась, узнав о моем отъезде, но прокомментировала своеобразно, в своей манере. Лирен тоже расстроилась и заманивала меня в свою лавку — якобы помочь, но в основном просто поговорить. Янсен и другие шахтеры тоже торчали здесь, так что первый раз со мной пошел Хоук: половину шахты ушлый владелец сосватал нашему будущему аристократу в качестве платы за работу, и теперь мужчине приходилось следить, чтобы работа не простаивала. Заодно и насчет шкуры договорился.

В один из вечеров, когда выдалась свободная минутка, я потащила Хоука, вместе со всей компанией, в Черный магазин. Амулет-приглашение для нашего предводителя Ксенон Антиквар вручил еще в мой первый визит, но я все тянула: боялась, что странный торговец выдаст тайну леди Ванды. Но все же совсем промолчать не могла, мне казалось, что это приглашение не из тех, которые стоит игнорировать. К счастью, мои страхи оказались напрасными: тайны, которые Антиквар узнавал, оставались при нем. Но после этой прогулки взгляды, которыми провожал меня Варрик, стали очень многозначительными. Под ними каждый раз хотелось поежиться; не то чтобы я собиралась многое скрывать — уже смирилась с тем, что придется с гномом немного пооткровенничать, но времени не хватало даже нормально выспаться. Долгий и не слишком приятный разговор в график тем более не попадал.

Много времени я проводила в лечебнице. В небольшом закутке, где Андерс организовал домашнюю лабораторию, трое наших магов посменно варили зелье от скверны. Поначалу Страж пытался все делать сам, но к нему постоянно шли посетители — кто-то хотел долечиться перед долгой разлукой, кто-то просто посплетничать, так что в итоге место у котелка доверили Бетани. А сама девушка быстро привлекла подругу, ну и меня заодно.

К тому же из лаборатории было удобно наблюдать за Андерсом. Китти мне почти сразу после приезда рассказала, что на душе у мага неспокойно, но волнение это скорее деятельное, чем эмоциональное: я и сама заметила, что Андерс частенько где-то пропадал, но списывала на карты и Хоука, занимаясь своими делами. Когда демонесса подтвердила, что Справедливость безмятежен как никогда, я и вовсе выкинула странности приятеля из головы. В демона не превращается, меня контролировать не пытается — и славно.

Открылась эта тайна случайно. После игры с матерью Вильгельминой я вернулась раньше обычного и застала в лечебнице теплую компанию, состоящую из магов. Одного из них я даже видела во дворе Казематов, так что с уверенностью могла сказать, что вижу перед собой жителей Круга. И с неменьшей уверенностью могла бы добавить слово «бывших». На мой вопросительный взгляд Андерс упрямо ответил:

— Магов нельзя сажать в тюрьму только за то, что они маги.

— А я разве когда-то спорила? — с прохладцей уточнила я. — Тебе бы, Андерс, от паранойи полечиться. Сначала ты хотел сбежать от Айдана, теперь скрываешь от меня… Как будто мы не друзья. Хоук-то, небось, знает?

По ответному взгляду поняла, что угадала, и от этого стало еще обиднее. Вечером, когда в лечебнице никого не осталось, Андерс пытался что-то объяснить, но мне слушать бесконечные «я не хотел тебя вмешивать» было неинтересно.

Помирились мы только через два дня, когда Хоук объявил, что все договоренности достигнуты, и экспедиция выходит уже завтра. Смотреть без смеха, как маг прощается с сэром Ланцелапом, было сложно. Вначале Андерс собирался отдать его Бетани: девушка вызывала у него хотя бы немного доверия. Но едва коврики, кормушка и прочее кошачье имущество было собрано, как маг едва ли не со стоном пробормотал, что котик будет скучать по своему дому — лечебнице. Ведь всем известно, как коты привязываются к месту.

Но жить в лечебнице и Бетани, и даже Мерриль, к которой скрепя сердце обратился Страж, отказались наотрез. После получаса метаний — ведь в одиночку сэру Ланцелапу тоже будет скучно, — Андерс все же согласился, что кота стоит перевезти. Но не к Бетани — ведь кроме девушки и ее матери в лачуге обретался дядя Гамлен, и он как раз доверия у Андерса не вызывал ни малейшего.

— Сэр Ланцелап — умнейший из котов, — скорбно вещал Страж. — Уверен, найдутся желающие прибрать его к рукам, и ваш дядя Гамлен продаст его без малейших угрызений совести!

Хоук расхохотался и посоветовал успеть озолотиться первым, после чего Андерс обиделся и вручил кота эльфийке. Вот уж кто получил огромное удовольствие и от бесплатного спектакля, и от его результата.

После этого переезда еще оставалась куча дел: собрать вещи, часть отнести на хранение все той же Мерриль — Гамлену я тоже не доверяла, а Лирен, на которую свалился ребенок, напрягать не хотела, — попрощаться с приятелями, в последний раз навестить мать Мину, благо ложилась она поздно.

Но к сегодняшнему утру все дела кончились. Вещи были собраны. Зелья — приготовлены, и кроме них Варрик сумел достать еще и запас ингредиентов. Правда, Хоуку все же пришлось просить у меня денег — зелья действительно были крайне дорогим удовольствием. Когда он говорил это, лицо перекосило так, что я с затаенным злорадством предложила обратиться к Андерсу: больные зубы лучше лечить до похода.

Провожать нас отправились только Мерриль и Бетани. Монна Лиандра была так расстроена отъездом сына, что не смогла выйти на улицу, с Лирен мы попрощались накануне, а больше было и не с кем. Я не расстраивалась: предстоящий поход странным образом будоражил кровь. Страхи ушли, сменившись предвкушением — приключения и сокровища наверняка уже заждались!