Аркейн. Яркие огни Зауна (гет)

Они добрались до деревни на доске Экко, те из поджигателей, кто так и не лег, встретили их с облегчением и проводили к Стиву, местному костоправу. Полноватого парня вид кровавых разводов взбодрил получше утреннего кофе, но, как и Экко, он быстро понял, что все не так плохо. Осмотрев руку Джинкс, он сказал, что это вывих, и предложил вправить под обезболивающим.

— К черту таблетки! Правь так, — отмахнулась она, протягивая ему распухшую конечность.

Она закусила предложенное полотенце, и Стив взял ее за руку. Экко стоял в стороне и сосредоточенно наблюдал за всем, но, когда суставы с хрустом вошли на место, он зажмурился и отвернулся. От полноты ощущений, глубоких и острых, Джинкс закричала сквозь зубы, но почти сразу рассмеялась. Ее глаза засверкали розовым сквозь брызнувшие слезы.

— Боль пройдет через несколько дней, полное восстановление через пару месяцев. Не напрягай руку, — попросил Стив.

— Какая боль, я уже ничего не чувствую! — хмыкнула Джинкс, встряхнув кистью и похлопав парня по плечу. — Ты отличный врач, Стив, спасибо!

Потом они с Экко отправились домой, где ей предстояло провести какое-то время с благами канализации, которую она помогала строить.

— Тебе нужна помощь? — предложил Экко, проводив ее к умывальной. Он беспокоился из-за руки.

— Хочешь со мной? Ну, если тебя такое заводит… — оскалившись в кривой улыбке, Джинкс развела руками и качнула бедрами, демонстрируя гарь и разводы запекшейся крови по всему телу и одежде. — То кто я такая, чтобы тебя осуждать?

Он закатил глаза и подтолкнул ее в умывальную, закрывая за ней дверь. Изнутри донесся истерический смех.

Джинкс осталась одна. Она встала под воду на тесном поддоне, окруженном водонепроницаемой занавеской, и смотрела, как бурая жижа стекает с нее по стоку. Прохладные струи, бьющие по телу, притупляли боль и унимали клокочущую внутри истерику, а без нее Джинкс почувствовала себя хромым, у которого отобрали костыль. Сила духа оставила ее, захотелось оттянуть момент, когда придется выйти и говорить о том, как она облажалась, поэтому она стояла под водой очень долго. В конце концов Экко сам пришел за ней с чистой сухой одеждой и полотенцами.

Он вытер ее, помог справиться с волосами и делал все это с таким лицом, будто умывает и одевает пациента, а не девушку, от тела которой ему обычно сносило крышу. На Джинкс накатила усталость. Она смотрела в зеркало, словно наблюдая за ними со стороны. В памяти отпечаталось, с каким сосредоточенным видом он расчесывает ее волосы, и еще ее собственное растерянное лицо. Без темных следов и туши оно выглядело очень бледным и таким… детским.

— Я работала на Ренату последние полтора года, — призналась она. Не потребовалось никаких усилий, чтобы решиться, она просто сказала это и все.

— Я в курсе, — хмуро ответил Экко. — Иша сказала мне еще в первый раз, когда ты оставила ее со мной.

— Почему молчал? — спросила она удивленно.

Экко вздохнул. Иша рассказывала ему обо всем, что делала Джинкс, а пару раз он вылетал и следил за ней, чтобы увидеть все самому. Он знал, что она старается, чтобы ее не видели, не палит во всех подряд, наоборот, по возможности не оставляет следов. Она работала на Ренату не ради личной выгоды и не трогала никого, кроме бандитов, это сотрудничество позволило им значительно улучшить жизнь людей в деревне. Экко решил, что Джинкс знает, что делает, и в происходящем нет ничего опасного.

— Сейчас понимаю, что не должен был, — произнес он, посмотрев на нее через отражение в зеркале.

Они вышли из умывальной, устроились за столом и Джинкс рассказала подробности.

— Теперь все кончено, — сказала она в конце своего рассказа. — Рената наверняка ищет меня. Я больше не смогу вернуться в Заун.

Экко сидел напротив с мрачным видом. Он думал.

— Злишься? — спросила Джинкс, не выдержав. За весь ее рассказ он ни слова не сказал и это начинало ее нервировать.

Ее вопрос заставил его усмехнуться, Экко качнул головой. Слово «злишься» было слишком мягким.

— Я не могу поверить, что вместо того, чтобы рассказать мне обо всем, ты меня просто выгнала, — сказал он наконец. — Если бы я узнал, что ты под подозрением, я бы не допустил всего этого!

— И что бы ты сделал, если бы я сказала? — спросила она, стараясь говорить тихо: Иша еще спала в нескольких метрах от них. — Запер бы нас с Ишей на своем дереве?

Экко поморщился.

— Я думал, ты слышишь голоса, но с мозгами у тебя все в порядке! — сказал он срывающимся шепотом. Иша проснулась, но они этого не заметили. — Я один раз предложил тебе остаться, а ты выдумала себе не пойми что! Тут есть, кому чинить водопроводы, Джинкс! А вот твои связи в Зауне приносили настоящую пользу.

Джинкс дернулась от этих слов.

— Связи в Зауне? — спросила она, прищурившись. Услышав голос сестры, Иша поднялась и собралась было пойти обнять ее, но потом подумала и осталась сидеть на месте. Похоже, они с Экко ссорились. — С каких пор мальчику-спасителю важны связи в Зауне!? Я думала ты ненавидишь всех, кто ведет бизнес!

Потом она вспомнила, что про водопроводы она говорила только при Ише, и разозлилась уже на нее.

— Подожди, эта мелкая засранка что, вообще каждое мое слово тебе передает? Вы когда так спелись!?

Вжав голову в плечи, Иша легла обратно в кровать и тихо закрылась одеялом. Она потом обнимет сестру.

— Нет никакого смысла кого-то спасать, если не можешь дать ему лучшую жизнь, — говорил Экко, стукнув пальцем по столу. — Поэтому да, связи в Зауне важны, если могут обеспечивать нас. Я думал, ты тоже это понимаешь, и разочарован, что ты продолжила свою глупую игру в прятки, когда все стало слишком опасно. Ты должна была прийти ко мне и все рассказать!

Джинкс молчала, смотря на свои руки.

Экко раздраженно откинулся на стуле. Ему хотелось, чтобы она признала ошибку и пообещала, что этого больше не повторится, но он уже понял, что вслух она этого не скажет.

— Что мы теперь будем делать? — спросила Джинкс спустя время. Почему-то у нее было такое чувство, будто она только что выдержала очередную выволочку от Силко.

— Я думаю, что смогу решить проблему с Ренатой, — ответил он уже спокойнее. — Если получится, ты вернешься в Заун и снова займешься «фейерверками».

— Было бы неплохо, — кивнула она, упираясь щекой в колено, которое подтянула к груди. — Только без покровительства Гласк заработать, как раньше, не получится, — посмотрела на Экко.

— Разберемся с ее покровительством после того, как покончим с преследованиями.

Джинкс слабо улыбнулась. Экко, разбирающийся с Ренатой… где взять билеты на это шоу?

Впрочем, посмотрев на него еще раз, улыбаться она перестала. Лицо у Экко было таким, будто он точно знал, что будет делать, и это ему не нравилось. Она помнила, у кого часто видела такое лицо.

* * *

Рената Гласк стояла в своем кабинете, на дорогой ковер с ее искусственной руки капала кровь. Нужно бы позвать кого-нибудь убрать.

Она прошла к раковине и смыла пятна с протеза, стараясь при этом не попасть на костюм. Потом вернулась к столу и села, сосредотачиваясь на бумагах: стояла ночь, но ее работа еще не была закончена, а необходимые решения не были приняты. Отчасти из-за идиотов, с которыми ей пришлось только что разговаривать.

Но стоило мыслям погрузиться в тонкости юридических текстов, как к ней в дверь постучала Меддис, ее ночная секретарша.

— К вам посетитель, мисс Гласк. Говорит, у него есть важная информация, которая вам будет интересна.

Таких посетителей к ней приходило десятками. Люди доносили друг на друга при малейшем подозрениями, чтобы отвести взгляд от самих себя, и приходилось тратить множество ресурсов, чтобы отсеивать ложные доносы — не могла же она убирать каждого. Это было бы по крайней мере подозрительно.

— Запиши, что он скажет, и пусть валит. Я должна объяснять тебе твою работу, Мэддис? — проговорила Рената, не отрываясь от бумаг.

— Он… настаивает.

Что-то в ее тоне насторожило Ренату, и она все же подняла взгляд. Мэддис стояла, сжавшись и подняв руки к груди, а за ней был тип в маске с зелеными глазами. У шеи секретарши виднелось некое орудие, Рената не смогла понять, что это такое, но заметила острые грани шестеренки на его конце.

Гласк посмотрела на вошедшего, он посмотрел на труп с вспоротым брюхом, который пока что еще оставался лежать посреди кабинета. Взаимоуважение было достигнуто, они поняли друг друга. Мэддис ушла заваривать кофе и позвать уборщика.

— Охрана совсем обленилась, — пожаловалась Гласк, когда гость уселся в кресло напротив ее стола.

— Я зашел через окно, — заметил он.

Рената понимающе кивнула. Поджигатели и их летающие доски. Любопытно.

Мэддис принесла кофе и скрылась. Гость к своей чашке не притронулся — через маску пить было неудобно. Ну или он просто был умнее, чем многие.

— Мы ведь здесь ради дела, разве нет? — спросила Гласк. — Раз так, то мы уже не чужие. Снимай свою игрушку.

Экко снял маску и положил на стол, но кофе все равно пить не стал.

Рената рассматривала поджигателя: рисунок на его лице, одежду, позу, выражение глаз. Она сделала некоторые выводы.

— Я знаю того, кто начал это дело против тебя, — сообщил он. — Его зовут Виктор.

Брови Гласк дрогнули. Виктор и его великая эволюция — они так много собирались достичь вместе, пока он не исчез два месяца назад. Этот блаженный мутант был единственным, на кого ее подозрение никогда бы не пало, и Ренате стало интересно услышать версию поджигателя.

— Так. И какие у тебя доказательства?

— Он сообщил все советнику Талису, потому что опасался за Врата Солнца. Джейс и Виктор вместе проводили эксперименты, которые доказали, что чрезмерное использование хекстека приводит к появлению опасных аномалий. Я был участником этих экспериментов и видел последствия своими глазами. Думаю, Виктор считал, что ты зайдешь слишком далеко, захватив власть над хекстеком. Он хотел, чтобы контроль над этими технологиями оставался за советником Талисом.

Рената продолжила смотреть на Экко.

В их последнюю встречу Виктор нес чушь. Он сказал ей, что она должна искать другие способны получить желаемое, потому что хексврата должна контролировать не она. Еще он тогда сказал, что она неэффективно тратит свои силы, горюя по погибшим родителям, которых не вернуть. Разумеется, она тогда пропустила все мимо ушей, отметив только тот факт, что способность Виктора читать мысли ужасно раздражает.

— Ты знаешь, где Виктор сейчас? — спросила она наконец. Экко покачал головой. — Тогда твои сведения ничего не стоят. Я тебе не верю.

Выражение лица Экко не изменилось — он видел, что это не правда. Он не знал, что именно в его словах зацепило ее, но на короткий миг ее веки взволнованно дрогнули. Гласк поверила ему, просто торговалась, потому что думала, что он рассчитывает на плату.

Так или иначе, узнав правду, Рената прекратит охоту на невидимых крыс и в город вернется хоть какой-то порядок. Это было все, зачем он пришел. Экко встал, взял со стола маску, собираясь уходить, но Рената окликнула его у входа.

— Так быстро? — спросила она. — Как тебя зовут, поджигатель?

Он не захотел отвечать и сделал еще шаг к выходу, но рука Ренаты оказалась быстрее. Она вытянулась и захлопнула дверь у него перед носом.

— Сядь, — велела она.

Постояв у закрытой двери, Экко неспеша сел обратно.

— Поджигатели ни на кого не работают, — проговорила Гласк, откинувшись на спинку кресла и рассматривая его глазами, ярко-розовыми от химтека. — Но ты решил прийти ко мне и сообщить нечто, что посчитал для меня полезным. Плату не требуешь. Зачем это все?

— Бардак с доносами зашел слишком далеко, — сказал он. — Твои люди тронули Джинкс, а она работает на нас.

Теперь стало еще интереснее.

Рената уже знала, что девчонка пропала, и ей докладывали что-то о том, что двое грузчиков тоже исчезли, но их еще не нашли. Вообще-то Гласк думала, что это Джинкс их убила и теперь оттягивает момент, когда придется в этом признаться, — у Силко, по крайней мере, с ней возникали именно такие проблемы.

— Она пострадала? — спросила Гласк.

— Ей придется отойти от дел на пару месяцев, — ответил Экко.

Рената вздохнула. Она не стала спрашивать, что стало с теми, кто напал на Джинкс, — ей было ясно, что либо девчонка сама их прикончила, либо это сделал этот тип. Идиотов ей было не жалко, тем более таких, кто бросается на своих же без четкого приказа.

— Это было грубейшее недоразумение, подобное недопустимо, и я позабочусь, чтобы такого не повторилось, — сказала Рената, взглянув на Экко. — Я готова принести Джинкс свои извинения. Пусть зайдет ко мне, уверена, мы сможем вернуть взаимопонимание.

Экко кивнул.

— Я узнаю, что Джинкс об этом думает, — сказал он.

Рената улыбнулась одними уголками глаз. Узнает он. Кто он ей вообще такой? Братец по улицам? Ее босс? Любовник?

Она отметила висящий на его поясе пустой дымовой факел, который явно сделала девчонка, и решила, что скорее всего все вместе. Папочку Джинкс тоже увешивала своими игрушками.

Рената рассматривала поджигателя еще какое-то время.

Он ворвался к ней в офис, дал понять, что мог бы и с дружками тут появиться и охрана бы не успела. Смотрит на нее так, будто она испортила его собственность, но при всем этом не наглеет, напротив, пытается решить корень проблемы. С таким стоило иметь дело. Тем более, что насчет Джинкс они уже договорились, а значит начало сотрудничеству положено.

— Мне известно, что поджигатели не считаются с авторитетами и законами, — проговорила Рента, удобнее устраиваясь в кресле. — Вы не хотите никому подчиняться, я это уважаю. Свободный дух, свободная воля. Думаю, мы могли бы найти общий язык. Позволь я объясню свою мысль…