Прилежный ученик (джен)

Я снова стоял на крыльце своего дома. По прежнему залитая зноем, улица была совершенно пуста. Пожав плечами, я зашагал к автобусной остановке. Стараясь держаться в тени, я размышлял над тем, что вокруг меня происходит. Цель ведьмы по прежнему оставалась непонятной. Сделав последние несколько шагов, я поднялся на крыльцо и взялся за ручку двери.

Стоп. Я недоуменно посмотрел на свою руку. Оглянулся вокруг. Я только что шел на остановку, а теперь стоял у своего дома напротив входной двери. Ладно, попробуем еще раз. На этот раз я старался ни о чем не думать, механически перебирая ногами и глядя только вперед. По улице мимо проехал фургон, обдав меня вонючим дизельным выхлопом. Поморщившись, я постарался поскорее забежать в дом и захлопнуть за собой дверь.

Вздохнув, я развернулся и снова вышел на улицу. От остановки меня отделяла какая-то пара сотен метров. Снова сосредоточившись на цели своего похода, я целеустремленно зашагал вперед. Прилипшая к спине рубашка доставляла мерзкие ощущения, под правой лопаткой образовалась неожиданная складка, которая умудрилась за несколько минут натереть. Надо было надеть что-то на голову, а то такими темпами и солнечный удар заполучить можно.

На этот раз я опомнился чуть раньше. С злостью посмотрев на свою входную дверь, я развернулся на каблуках. “Интересно, как мои метания выглядят со стороны?” — пришла очередная неуместная мысль. Собравшись, я сконцентрировался на перекрестке, и снова зашагал вперед. Не разбирая дороги, прямо по проезжей части. Кажется, мне кто-то сигналил, я больно ударился обо что-то коленкой, но ничто не могло отвлечь меня от цели похода. Я был максимально сконцентрирован, словно таща себя за руки в заданном направлении.

Почувствовав, что нахожусь на месте, я впервые осмотрелся. Я стоял у столба с расписанием на перекрестке, за углом была моя улочка, которую мне все же удалось преодолеть. На всякий случай прислонившись к столбу, я принялся ждать автобус. Саднила коленка, солнце немилосердно пекло сверху, но я старательно гнал из головы любые намеки на мысли, не пытаясь даже сдвинуться с места, чтобы отступить в манящую тень. Не знаю, сколько времени я так провел, впав в какую-то прострацию и ни на что не реагируя. В себя пришел рывком, глядя на отъезжающий автобус. Рванув с места, я попытался догнать его, но водитель то ли не заметил меня, то ли не посчитал нужным реагировать на бегущего следом пацана.

Остановившись, я постарался взять себя в руки. Следующий автобус будет не раньше, чем через полчаса, но что-то мне подсказывало, что на него я тоже не попаду. Но сдаваться не хотелось. Мой взгляд упал на стоящий на углу дом. Сохраняя концентрацию, чтобы вновь не оказаться на собственном пороге, я подошел к нему и заглянул в окно гостиной. Делать так считалось мягко говоря неприличным, но мне уже было все равно на такие мелочи. Мне открылся вид на комнату с диваном и креслами. Спиной ко мне сидела женщина и смотрела какую-то передачу по телевизору. Я аккуратно постучал в окно — никакой реакции. Оглянувшись по сторонам, я поднял увесистый камень и запустил им в стекло. Звук разбитого окна привлек ровно ноль внимания со стороны хозяйки дома. Она по прежнему сидела в кресле и увлеченно смотрела в экран. Как-то даже не удивительно, или я уже устал удивляться происходящему?

Усмехнувшись, я перелез через невысокий заборчик, отделяющий задний двор дома от улицы. Пройдя по мощеной плиткой дорожке, вышел к задней двери дома. Взявшись за ручку, с удовлетворением понял, что та не заперта. В нашей семье тоже не запирали эту дверь днем, а сейчас она вообще была открыта нараспашку, чтобы создать хоть какой-то сквозняк. Пройдя в гостиную, я убедился, что хозяйка по прежнему сидит спиной к разбитому окну, уставившись в экран телевизора. Все ее внимание было поглощено происходящим. Я попробовал покричать, махал руками, но отвлечь ее казалось невозможным.

Какого ты там года рождения, ведьма, а? Тысяча восьмисотого? А может быть тысяча пятисотого? В любом случае, вряд ли ты особо в курсе современных технологий. Подойдя к столику, я набрал номер экстренной службы.

— Срочно приезжайте! Пожар на углу Черри лэйн и Бэринг роуд! — максимально испуганным тоном прокричал я в трубку.

— Спокойно, малыш, твои родители дома? — ответила мне девушка-диспетчер.

— Нет, мэм, они ушли в магазин, у нас горит занавеска и кресло рядом с окном! — продолжал я кричать в трубку, изображая панику, — я пробовал тушить водой из кастрюли, но ничего не получается!

— В доме еще кто-нибудь есть?

— Нет, только кошка, но она сидит на заднем дворе! — я вошел во вкус и уже сам начал верить в то, что говорил.

— Быстро выходи на улицу и жди пожарную машину, — строго сказала диспетчер, — пожарная машина приедет через десять минут, все будет хорошо. Ты молодец, что сразу позвонил нам.

— Спасибо, мэм! — я положил трубку и удовлетворенно улыбнулся. Неожиданная догадка сработала, старуха явно не подозревала о наличии такой вещи, как телефон. Мне удалось привлечь внимание. Если область,которую у меня не получается покинуть, ограничена ближайшими окрестностями моего дома, то у меня получится ее покинуть. Вряд ли старуха заколдовала весь Лондон. Другие варианты рассматривать не хотелось. Открыв дверь изнутри, я вышел на улицу.

Обреченно закрыв за собой дверь, я уселся на свое крыльцо и бессмысленно уставился на перекресток, до которого я с таким трудом добирался. Через какое-то время я услышал звуки сирен, а потом по дороге быстро проехала пожарная машина. Надо было сидеть внутри, пришла запоздалая мысль. На кой черт я поперся на улицу? Проходя по гостиной, я задумчиво посмотрел на телефон. Снял трубку, но вместо гудков была полная тишина.

— Мам, ты здесь? — крикнул я на кухню.

— Что ты хотел, Фред? Я сейчас занята, — ответил мне мамин голос.

— У нас давно не работает телефон? — я зашел на кухню и взял яблоко, лежавшее на столе.

— Уже неделю где-то, — пожала плечами она, — они меняют оборудование на станции,у нас она одна из самых старых в Лондоне. Последнее время было совсем не слышно, что тебе говорят, сплошные помехи.

— А если нам понадобится вызвать полицию, или пожарных? — я внимательно посмотрел на нее.

— Меня это тоже беспокоит, но тут остается надежда только на Господа нашего. Ну или что удастся добежать до соседей. Жили же как-то раньше без телефонов.. — пожала плечами мама.

— Лондон выгорал несколько раз, вот так и жили без телефонов, — сварливо заметил я.

— Фред, что ты от меня хочешь? Мне сбегать на телефонную станцию и помочь им с ремонтом? Или повесить пожарный колокол над дверью? — мама возмущенно посмотрела на меня, — Давай мы просто будем аккуратнее обращаться с огнем, а не трепать друг другу нервы.

— Извини, мам, просто в голову что-то пришло, — смущенно пробормотал я, ретируясь с кухни.

— Это все жара, сил уже никаких нет, — примирительно сказала мама, — на вот, попей.

Сжимая в одной руке яблоко, а в другой запотевший стакан с лимонадом, я пошел к себе. И правда, зачем я устроил этот спор? Наверное действительно, нервы уже сдают с этой ситуацией.

Поднявшись, я быстро принял душ и переоделся. Что дальше? Ситуация казалась какой-то бредовой. Ну вот я дома, никуда не иду, за помощью мне не обратиться. Затянувшийся ужастик знатно попил из меня сил, но смысла за всем этим по прежнему видно не было. Может, я вообще сплю? Саднящее колено намекало на реальность происходящего. На всякий случай больно ущипнул себя. Ничего не изменилось.

Расположившись на полу, я приступил к своей обычной тренировке. Хотелось еще раз попробовать разобраться, что со мной происходит. Сосредоточившись на области головы, я пытался разобраться, что за непонятное энергетическое образование там находится. Через какое-то время мне удалось ощутить сгусток энергии, который то появлялся, то исчезал в разных точках вокруг головы, вызывая легкие колебания реальности. Так как больше никаких проявлений чужого воздействия на меня не было, я пришел к выводу, что это и есть то, чем на меня воздействуют. Возникла идея привлечь к этому своего ручного духа. Послушно покинув свой домик, он проявился в центре комнаты. Теперь самое сложное — объяснить, что я него хочу. Мне нужно было, чтобы дух помог увидеть, что со мной происходит. Помня свою прошлую неудачу, я не собирался смотреть на себя его глазами. Передав образ своей головы, я получил в ответ множество смутных картинок, где я смотрюсь в зеркало, сижу в комнате, за партой в школе, лежу в кровати.. Попытки объяснить, что меня интересует то, что происходит сейчас, не возымели успеха. Воробей по прежнему не понимал, что такое сейчас или вчера.

Немного помаявшись с попытками коммуникации, я перешел к тому, что получалось у нас с ним лучше всего — к поиску. Что если я до сих валяюсь на лавочке в парке, где все и началось? Передав образ места в парке, где я так неудачно заснул, я получил ниточку направления. Это место определенно было на большом расстоянии от меня, так что моя теория оказалась несостоятельной. Образ моей кровати оказался рядом, так что можно было отбросить сомнения, что я нахожусь в собственной комнате. Немного подумав, я решил отправить образ ведьмы, вдруг удастся понять, что ей от меня нужно? Дух явил мне картинку какого-то мрачного строения. Связь, которую я ощутил с этим местом, неожиданно напряглась, и на мой разум обрушился сильнейший удар. Меня выбило из состояния созерцания, дух, как мне показалось, пискнул и исчез, скрывшись в своем убежище. Я вскочил на ноги, в голове было только желание исполнить приказ, который впечатался в мое сознание. Как был, в шортах, босиком и без майки, я торопливо сбежал по лестнице и выскочил из дома.

Туго натянутый поводок тянул меня вперед. Не обращая внимания на свой внешний вид и на боль в непривычных к улице голых ступнях, я мчался по улице. Люди и автомобили словно не замечали меня. Или я не обращал внимание на их реакцию? Спустя какое-то время ко мне вернулась способность мыслить. Я с ужасом наблюдал, как от меня шарахаются автомобили, а прохожие расступаются, в последний момент освобождая дорогу. На меня навалилась боль от ног, отталкивающихся от раскаленного асфальта. Наверняка я много раз порезал их об осколки стекла, которые иногда встречались на улице. Но никто не сигналил и не кричал вслед, не пытался меня поймать и остановить. Просто в последний момент, когда я уже должен был врезаться в препятствие, человек делал шаг в сторону, а машина притормаживала, и я успевал проскочить, никого не задев.

Попытки сопротивления ни к чему не приводили. Мое тело стремилось в точку, куда меня тянул поводок, а сознание могло только бессильно наблюдать за происходящим. Так продолжалось, по моим ощущениям, несколько часов. Ступни превратились в сплошную рану, хоть я и не мог как-то повлиять на движение тела, ощущения я получал сполна. Со временем мне стало казаться, что та часть разума, которая управляла мной, сильно утомилась. Я чувствовал, что напряжение, которое этот кусок моего сознания испытывал, стало невыносимым, ведь основное мое “я”, которое обычно всем управляло, сейчас боролось за контроль и пыталось противодействовать. Почувствовав, что это мой шанс, я на секунду затаился, а потом обрушил максимальный удар на то, что управляло мной.

Прошлые попытки не давали никакого результата, но, видимо, утомление сыграло свою роль, и моя нога немного сдвинулась в момент касания земли. Этого оказалось достаточно, чтобы оступиться, и я с размаху полетел на асфальт. Падение сильно меня ошеломило, резкая боль пронзила лодыжку и локоть, который я успел выставить. В голове возник звук лопнувшей струны, и я понял, что снова могу контролировать свое тело. Поводок никуда не исчез, но теперь мы оказались в равном положении. Теперь я тоже претендовал на управление, а, учитывая, что мое основное сознание было больше, чем его часть, тянувшая меня дальше, надо было выигрывать эту борьбу.

Наверное, со стороны я смотрелся как зомби, поднятый некромантом недоучкой. Судорожно дергаясь, я пытался подняться на ноги, неуклюже падая и катаясь по земле. Наконец, мне удалось привалиться к стене и кое-как занять сидячее положение. Тело по прежнему конвульсивно подергивалось, порываясь продолжить свой бег, но я вполне мог сдерживать его, с каждой минутой это становилось все легче и легче. Впервые осмотревшись, я увидел, что сижу на какой-то грязной улочке, неподалеку от мусорных баков. Осмотр себя принес неутешительные результаты. На щеке чувствовалась болезненная ссадина, локоть был здорово разбит, и с него капала кровь. Хуже всего пришлось ногам. Подвернутая лодыжка распухла и здорово болела, а ступни представляли из себя настоящее месиво. В месте, где я валялся по земле, виднелись следы крови, но она, вроде как, не текла из меня рекой. То ли были повреждены только мелкие сосуды, то ли у меня такая регенерация.

Где я нахожусь, было совершенно непонятно. Сколько бежал и как далеко мог находиться от дома тоже сказать было нельзя. По ощущениям прошла целая вечность. Но по прежнему был день, хотя тени уже явно вытянулись. Оставаться на месте было точно плохой идеей. Собравшись с силами, я попытался встать, опираясь на стену. Наконец, это у меня получилось, и я, дергаясь, как сломанная марионетка и подволакивая ногу, двинулся на выход из вонючего переулка.

Я оказался на оживленной улице, по которой взад-вперед проносились машины и сновали люди. На меня по прежнему никто не обращал внимание. Редкий людской поток огибал меня, создавая вокруг пустое пространство. Подслеповато прищурившись от бившего в глаза солнца, я попытался понять, где нахожусь. Похоже на районы ближе к центру, дома повыше, чем у нас в районе, да и движение весьма оживленное. Сейчас здорово пригодился бы мой воробей, но его вместилище осталось где-то далеко. В момент, когда на мое сознание было совершено нападение, косточка была у меня в руке. Надеюсь я выронил ее в комнате, а не выскочил, сжимая в руке и потерял где-то по дороге.

Альтернативой было следовать в направлении, противоположном натяжению поводка. Проблема в том, что таким образом я буду отдаляться от места, куда меня тянуло, но совершенно не факт, что приду домой. Я не помнил, двигался ли я по прямой, или где-то сворачивал. Почему я не любитель прогулок по городу? Сейчас знание городской географии здорово меня бы выручило.

Решившись, я двинулся по улице. Периодически поводок просыпался, и я поневоле останавливался, дергаясь и стараясь не упасть. Потом тяга ослаблялась, и я мог идти дальше. Улица была прямой, и я хромал, вполне уверенный в правильности направления. Заметив остановку, я решил проехать какое-то время на автобусе, чтобы дать отдых измученному организму. Вскоре автобус подъехал, и я, по прежнему никем не замечаемый, присел на сиденье рядом с водителем. Пассажиры входили и выходили, автобус ехал в нужном мне направлении, меня никто не замечал в непотребном виде — что еще нужно для счастья? Я старательно смотрел в окно, пытаясь заметить знакомые места, но ничего вокруг не узнавал.

Автобус проехал несколько перекрестков, и я вдруг осознал, что улица все это время слегка загибалась. Теперь меня тянуло назад и вбок. Чертыхнувшись, я с трудом вышел на следующей остановке и присел на скамейку. Было жарко, неимоверно хотелось пить, а еще я заблудился. Плюнув на последние условности, я зашел в кафе рядом с остановкой. Заведение имело кондиционер, поэтому внутри было достаточно много народа. Перед стойкой даже скопилась небольшая очередь. Оглядев зал, я увидел представительного джентльмена, увлеченно читающего газету. На столике перед ним дымилась чашка кофе, а рядом стояла заиндевевшая вазочка с мороженым. Сглотнув слюну, я отмахнулся от голоса совести и шумно отодвинув стул, плюхнулся за стол. Мужчина заозирался, наморщил нос и вернулся к прерванному чтению. Я тут же сграбастал мороженое и принялся торопливо есть. Это было самое вкусное мороженое, что я пробовал! Продукт от Фортескью мгновенно переместился на второе место. Быстро доев порцию, я уже уверенно потянулся к чашке с кофе. Крепковат для меня, но сливки и сахар все исправят. Окончательно обнаглев, я добавил в кофе сливки из стоящего на столе кувшинчика, бросил сразу несколько кусков сахара, и принялся с удовольствием прихлебывать горячий напиток. Успокоившись, я привычно стал исследовать эмоции окружающих. Внимание сидящего напротив мужчины было полностью сосредоточено на содержимом газеты, максимально игнорируя внешние раздражители.

Интересно, как для этого человека выглядит происходящее? Читал бы он свою газету с такой сосредоточенностью, если бы напротив не сидел я, или уже потянулся бы за своей чашкой? Как он объяснит себе съеденное мороженное и выпитый кофе? “Примерно также, как ты объяснишь себе сегодняшние фокусы с невозможностью дойти до остановки” — возникла неприятная мысль. Поводок, словно почувствовав мое настроение, сильно натянулся, заставив меня дернуться на стуле, который громко заскрипел. Мужчина отложил газету и принялся озираться. Его взгляд медленно скользил вокруг, пока, наконец не уперся в место, где я сидел. Поймав этот взгляд, я моментально установил плотный контакт с его разумом, слегка удивившись легкости, с которой это получилось.