Эстель из белого города (джен)

Простая, вроде бы, затея старых друзей пошла как-то не по плану. Не то чтобы Эсти точно знала, какими именно идеями руководствовались Крейн и Мэйли, но их разведка слишком уж затянулась. День, декада, пара месяцев… Мало ли, как могла проходить добыча информации на враждебной территории с ограничениями на применение врождённых сил. Но на исходе года линна начала переживать всерьёз. Тем более, что обстановка между общинами продолжала накаляться.

— … Эсти! Ты ещё здесь? — громкий голос прямо над ухом, к тому же сопровождаемый щелчками пальцев, заставил Эстель поморщиться, но из очередного забытья вывел эффективно.

— Да, да. Что?

— А что последнее ты помнишь? Ну, чтобы знать, с какого момента повторять, — Вестэ иронично выгнул бровь, ничуть впрочем не оскорбившись. Подобным эмоциям он к себе, кажется, вовсе цепляться не позволял.

— Что-то по поводу общин, опять не собравшихся даже на совет? Снова Фидэ остался недоволен?

— И Фидэ, и главы Ойлис, — Вестэ незаинтересованно кивнул, — Кстати, ты не слышала о Ниири? Она не собирается наставить на путь истинный своих преемников?

— Мы не виделись больше десятилетия, — линна отрицательно махнула головой, — Тогда подобных желаний у неё не возникало.

— Плохо, — Вестэ снова констатировал очевидные факты с присущей ему прямотой, — Поодиночке общины слабы. Тем более если к согласию не приходят две самые крупные.

— Мне больше проблем доставляет Тинтрэ, — Эсти пожала плечами, жалея, что встреча с другом на этот раз произошла в Линнее, а не на Пустоте, и запустить камнем без последствий было решительно некуда.

— Глава Мелли, — Вестэ отвесил пустому углу дворцовый поклон, — Слишком ценит правила, чтобы уживаться с тобой. Вот вступишь в общину, она начнёт к тебе прислушиваться, — линна фыркнула, заняв наконец руки выращиванием цветов на спинке кресла. Вместо обычных маргариток выходили сорняки, мята и аконит.

— И говорил я уже некоторое время о другом, — глава Кэнт окинул смешливым взглядом превратившуюся в клумбу общинную собственность, и вернул беседу в исходное русло, — О последнем разговоре с Крейном, например.

Вдоволь насмотревшись на вытянувшееся лицо Эстель, выражавшее, мягко говоря, крайнюю степень заинтересованности, он продолжил уже более серьёзно.

— Я бы просто так о нём вспоминать не стал. Но Крейн — и мне кажется, не без обсуждения с твоим Мэйли — спрашивал меня кое о чём. И до этого о подобном я слышал всего единожды, от тебя.

— Очень интересно, — Эстель улыбнулась, но мимические мышцы слушались её плохо, оскал вышел кривым.

— Ещё бы, — Вестэ хмыкнул, — Так что, расскажешь ещё раз, что ты знаешь о Белом городе?

Линна, готовая услышать что-то, возможно содержащее подсказку о пропаже друзей, заметно растерялась. Город… Белый город, город на белых скалах, город у моря, колокола в вышине, светлые росписи, рябь в глазах, занимающая всё поле зрения. Эсти потрясла головой. Что-то такое она определённо слышала. Или видела? Помнила образы?.. В данный момент память определённо не собиралась ей содействовать.

— Интересненько, — Вестэ присвистнул, внимательнее вглядываясь в её лицо. Как показалось линне, с заметной долей азарта, — А какое-то время назад ты спрашивала меня, помню ли я о нём.

— Возможно, — Эсти снова улыбнулась. Ярко, искренне и абсолютно беспомощно. Причин не верить другу она не видела, но не могла вспомнить об упомянутом инциденте ни-че-го.

— Я об этом подумаю, — пообещал довольный почти до неприличия глава общины Кэнт.

* * *

Встреча с Вестэ в Линнее — событие само по себе неординарное, да ещё и необычным объектом для беседы дополненное — несмотря на все вводные, из поля внимания Эсетль выпало быстро. Не в силу особенностей её памяти — для разнообразия — а силу причин, вполне себе объективных. Их с Вестэ разговор прервал Альви. В подземной столице очередной раз созывали совет общин, на этот раз по причине достаточно веской, чтобы представители каждой согласились прийти. По опыту последнего времени, событие это по редкости превосходило появление в Линнее главы Кэнт.

Как обычно, лично Эстель никто приглашение не получала. Но Анри, легко нашедший общий язык с Тини и Тиной как минимум, узнал обо всём заранее, и не забыл сообщить Альви а тот, в свою очередь, не постеснялся привести к дворцовому комплексу делегацию, возглавляемую Эсти. Линна шла уверенно, по старой памяти игнорируя новые требования общества — Нарди иногда о них заикался — и закрыть перед ней дверь младшие представители общин предсказуемо не решились.

В зале под звездным потолком ярко горели бездымные белые факелы. Самоцветы, складывающиеся в самую известную подземную мозаику, светились тускло и казались плоскими. Линнов пришло меньше обычного. Только главы общин или их представители, да по паре помощников — примерно тот же состав, что взяла с собой Эсти. Её место было свободно. Сородичи отреагировали на появление линны одинаково равнодушно, разве что Ири медленно кивнула подруге, а Мели Тинтрэ не забыла поджать губы.

— Можем мы узнать, что случилось на этот раз? — Тина Крейн, как хорошая ученица, пародировала по мере возможности стиль речи отсутствующего главы своей общины. Получалось у неё, надо сказать, вполне неплохо. Особенно в том, что касалось сочетания ровного голоса с шалой зеленью глаз. Неклассическая подземная внешность учеников Крйена вносила, по мнению Эсти, свой шарм в однообразие подземной жизни, даже несмотря на то, что рога у большинства их сообщинников атрофировались от долгого пребывания вне лесов.

— Как всегда, ничего хорошего, полагаю, — хохотнул Лиммин, лично посетивший совет.

Кари и Оли Ойлис, не обращая внимания на взрослых, играли натянутой между пальцев паутинкой, Вестэ согласно фыркнул, тут же погрузившись обратно в свои мысли, представитель Инайрис отвернулся к тёмному окну, Ириэ проигнорировала юмор сородича, а Фидэ Ноллио с тяжёлым вздохом поднялся.

— К сожалению, глава Гиссэр прав, — лицо его выражало неестественное спокойствие, — У нас новые проблемы с Топью.

— Посмотрел бы я, у кого этих проблем нет, — проворчал всё тот же Лиммин.

— В прошлый раз наши проблемы, по крайней мере официально, связаны были с людьми, — дотошно уточнила Ириэ.

— В этот раз разницы между фактическим и официальным не будет, — криво улыбнулся не выдержавший до конца Фидэ, — Вот, посмотрите.

На ровную, столетиями заседаний отполированную до блеска поверхность стола легла бумага. Официальное, по всем правилам заверенное, объявление войны. Эстель не нужно было вставать с места, чтобы узнать особое тиснение, но и остальные разобрались быстро. Волна ряби прошла по залу, порождая щёпот, идеи, домыслы, споры, а иногда и толковые мысли.

Единства только в обрушившемся на зал собраний гуле не было. Каждая община решала за себя, советники высказывались, учитывая благо своих общин, а кое-где — и отдельных городов. Только враг на этот раз линнам достался слишком серьёзный, чтобы справиться с ним в одиночку. Эстель понимала это ясно — и озвучила, как любой другой очевидный факт. Анри за её спиной замер на полуслове, а Алви подобрался, разом став заметнее, и хищно улыбнулся, без стеснения демонстрируя своё отношение к ситуации.

— Это интересное замечание, — после нескольких секунд молчания начала Мелли. Голос её с каждым словом наливался уверенностью и недовольством, — Однако подобные решения, насколько я помню, за своих сородичей принимают главы общин. И они же имеют право голоса. А вы, при всём моём уважении, к таковым не относитесь. И мне лично хотелось бы на собрании от ваших замечаний оградиться.

Чтобы ни стало последней каплей в терпении Мелли Тинтрэ, чаша его переполнилась. Наконец высказавшись, линна дышала тяжело и неровно. Только вот Эстель это волновало мало. Не в тот момент, когда соотечественники собирались сделать очередную — и при том малопоправимую — глупость, пользуясь отсутствием на собрании других здравомыслящих линнов.

— Что же, если для уважаемого собрания это настолько принципиальный вопрос, — Эстель хмыкнула, украдкой подмигнув замершей Ири и выжидающе выгнувшему бровь Вестэ, и поднялась, — Я могу говорить и от имени общины. Общины Вальесса, с центром в замке Вессель.

Линна холодно улыбнулась, обводя взглядом притихших сородичей. Название соскочило с губ легко, будто давно ждало своего часа.

— Если подумать, так действительно будет проще, — она, слегка наклонив голову, пересчитала имеющихся глав линнов, — Нечётное количество общин упростит принятие решений, правда?

Уважаемое собрание с возражениями не нашлось. Мелли, коротко кивнув, вернулась на место, представители общин Кэнт, Крейн и Инайрис заметно расслабились, Ириэ Миллен повела головой, едва заметно обозначив улыбку. Линны за спиной самой Эстель искрились довольной, яркой, уверенной силой. Эсти кожей ощущала их поддержку.

— Теперь вы готовы меня дослушать?..

* * *

Эстель Вальесса чувствовала себя молодой и до гулкого звона в голове лёгкой. Обычно такое состояние накатывало на неё незадолго до длинных периодов сна, однако засыпать новоявленной главе девятой общины линнов было никак нельзя — и организм её с этим, как ни странно, смирился.

Будни её странным образом напоминали первые дни после пробуждения линнов у ныне священного озера. Такие же долгие, наполненные необходимой рутиной, ответами на вдруг ставшие важными вопросы, новые названия. Сородичи, которых нужно было собрать вместе, в единый народ. К счастью, достаточно линнов, в том числе главенствующих в общинах, либо прислушивались к её мнению, либо были согласны отдать поддержкой старые долги.

Иногда жизнь её разнообразили проскальзывающие — и так же быстро уходящие назад, в глубины памяти — воспоминания об улицах между светлых домов, не заходящем за горизонт солнце… Город! Конечно, Белый город на побережье, о котором совсем недавно спрашивал Вестэ! Как она могла забыть? Нужно было скорее написать ему, пока воспоминания так ярки, что, кажется, прикоснуться к стене можно, наполнить лёгкие солёной влагой, взлететь над стенами…

Дверь перед самым носом, деревянная ручка. Эсти выдохнула тихо, возвращаясь из внезапного забытья на ровном месте. Иногда и телу линна нужен сон, хотя бы короткий. В целом, ничего принципиально нового линна не делала. Всё тоже, что в дни юности её расы, разве что с упором на объединение — в отсутствии других кандидатов — общин в единую систему.

На самом деле, было проще. Потому что, несмотря на отсутствие — подозрительно долгое, но думать ещё и об этом Эстель не могла — Крейна и Мэйли, линна не осталась одна. У неё было вдоволь помощников — товарищей и друзей. Так удачно сложилось, что она даже могла позволить себе, не беспокоясь о последствиях, время на отдых. Например, под аккомпанемент трещащих поленьев попредаваться ностальгии в удобном кресле.

Кресло такое имелось в рабочем кабинете Нарди. Он, кстати сказать, после всех перестроек, случившихся в мире линнов, взял на себя огромный пласт дел. Сам, без просьб со стороны линны, о таком варианте просто не подумавшей. Эсти размяла усталые мышцы, и устроилась удобнее, дотягиваясь до бумаг.

Община Ойлис оставалась самой крупной в Линнее, и, так как новые притязания Топи нацелены были именно на подземную столицу, линнам её приходилось непросто. Ниири пришлось выйти из добровольной отставки, чтобы помочь Кари и Оли — честно говоря, всё ещё остающимся линни — с делами. Вестэ, Фидэ и Ириэ тоже остались в городе. Но многие линны, несмотря на формальное согласие большинства — подтверждённое соответствующим голосованием — с объединением общин, покинули центральное подземелье.

Вернулись в свои города, заперлись в крепостях, потеряли старые межобщинные связи — но продолжали присылать информацию. Разобраться во всём этом хаосе — слишком объёмном, чтобы удержаться в памяти одного линна — помогали только бумаги. Кропотливо собранные, записанные, проанализированные и сведённые в один короткий отчёт сведения.

У Нарди на столе всегда царил образцовый порядок — ни пылинки, ни одной лишней вещи — и лежали ровной стопкой точные, выверенные итоги труда целой прослойки населения. Это не говоря о том, что линн хранил рецепты сотни полезных настоек — тонизирующих и помогающих заснуть, повышающих концентрацию и улучшающих выносливость, расслабляющих и витаминных. Даже для больного сердца Ниири что-то нашлось.

Нарди не стеснялся приносить Эсти полезные сборы собственного производства, не мешал засыпать в кресле на не её, говоря начистоту, территории, составлял сводки всех поступающих данных, от военных до экономических, и просто составлял компанию, пусть в основном и молча. По словам Ниири. раньше трудолюбием настолько выраженным он не отличался, не забывая о собственных увлечениях. Как бы там ни было, Эстель была благодарна.

Нарди, как и всегда ни слова не произнося, пододвинул ближе к линне стопку тонких, исписанных аккуратным почерком листов. Эсти пробежалась взглядом по бумаге. Ничего неожиданного, по крайней мере за последние сутки. Пара стычек на границе конфликта, перезарядка артефактов Миллена, расшифровка речи Леших, смена общинного отряда, закрывающего границы Линнеи. Опять смена.

Количество всё ещё оставалось слабой стороной её сородичей. Магия, конечно, магией, но и личное присутствие линнов требовалось — на границах, на подступах к Линнее, у полунадземных городов. Не у всех общин, пусть и объединивших вновь некоторые поселения, было для этого достаточно кадров. Да что ходить далеко — линнов Вальесса с трудом хватало для защиты родного Весселя, и со своей частью патрулирования столицы они справлялись исключительно благодаря многочисленным талантам Альви.

А ещё ведь были ситуации вроде недавней выходки Урии… Несмотря на решение межобщинного совета, она в очередной раз постаралась прилюдно продвинуть идею о новом разделении страны на города и защиты только своих земель. Нет, линну понять было можно. Но как же Эстель устала от подобного!

Пока линна растирала разнившиеся виски, Нарди, понимающе вздохнув, заварил для неё новую порцию трав — в смеси Эсти успела разглядеть те самые лиловые цветы, не впечатлившие Крейна в первый выход из пещер. Линна благодарно кивнула, выдавила из себя подобие улыбки и, забрав напиток, отправилась дальше.

* * *

Галереи, стены, башни. Мягкий свет всех цветов радуги, голоса полусотни различных тонов, отсветы огней на камнях и текучих водах. Тихий, устойчивый ритм сердца подземелий. Во внутреннем дворе дворца-ратуши собрались её друзья. Некоторое время она наблюдала за ними сверху, остановившись на самой верхней ступени лестницы. Зрелище, открывшееся её глазам, вполне стоило такого пристального внимания.

Посреди небольшого внутреннего дворика — судя по складывающейся статистике, самом любимом месте встреч в Линнее — Вестэ, глава общины Кэнт, учил Кари, одного из лидеров Ойлис, обращаться в птицу. Получалось у линни пока не слишком удачно, клюв выступал из щеки, а перья то и дело норовили вылезти прямо поверх кожи. Вестэ терпеливо повторял простые указания, тут же устраивая показательные демонстрации, а Оли — сестрица старательного ученика — хихикала, высунув зеленоватое лицо из мха. Вот у кого проблем с преображениями точно не возникало.

Кари пыхтел, но продолжал стараться. Даже Ниири — линна неподвижно стояла у стены, закутавшись в тёплый платок, и не сразу попалась Эсти на глаза — осторожно, будто через боль, улыбалась, а такого точно не случалось давненько. Эстель замерла на несколько минут, рассматривая удивительно мирную картину, а потом махнула головой, отставила недопитый чай, и шагнула вниз, к ним.

— Время у нас непростое, но взглянешь на них, и спокойнее становится.

Нир подошла к Эсти после того, как утомлённые занятиями с уже двумя Старшими, Кари и Оли задремали прямо во дворе, опершись друг на друга в сомнительно устойчивой конструкции. Вестэ, убедившись, что сегодня ученички больше ни на что не сгодятся, покинул ратушу, на прощание посоветовав Ниири свозить дальних родственников в Страж, на Пустоту. Для повышения эффективности занятий, само собой. Нир собиралась ответить что-то, без сомнения, вежливое, но Вестэ сбежал раньше, чем смог услышать ответ. Линны остались наедине.

— А когда они были простыми? — Эсти уселась рядом с подругой, разнообразия ради даже на скамью, а не прямо на пульсирующие теплом светлые камни. Занялась переплетением опять растрепавшейся косы.

— Твоя правда, — бывшая глава Ойлис и мать Мэйли печально улыбнулась, — И всё же в последнее время особенно тяжело, разве нет?

— Да, — не согласиться помрачневшая линна не могла. Память услужливо подбросила ей списки всех срочных незавершённых дел.

— И я о том, — Ниири поправила браслет, — А на линни наших посмотришь, и всё равно лучше становится. Спокойнее. Мы такими были, молодые такими остаются, а там гляди и в будущем будет, кому дела наши продолжить.

— Всегда поражалась твоему специфическому оптимизму, — Эсти, не удержавшись, тихонько фыркнула.

— Кто бы говорил, — Ниири Ойлис и сама приободрилась, села ровнее.

— Кстати, — осторожно начала Нир после нескольких уютных молчаливых минут, — Про Мэйли и Крейна ничего нового не слышно?

— Нет, — Эстель отрицательно покачала головой. Слухов до Линнеи не доходило, магия в сторону новой страны-соседа тянуться не желала, мысли не долетали, а посылать кого-то на помощь, не зная ситуации, было слишком рискованно — не помешать бы ненароком.

— Не волнуйтесь, если что узнаем, вы узнаете первыми.

Альви появился во дворе с самой нетипичной для него стороны — обыкновенного входа, ведущего к площади. Привычка приходить неожиданно — а потом вставать поодаль, скрещивать руки и вмешиваться в разговоры — у него только окрепла. Эсти снова обнаружила себя посреди щемящих волн ностальгии. Кое в чём Ниири не ошиблась — младшие поколения линнов часто, вольно или нет, напоминали старших.

— Хорошо, — Нир поднялась, очевидно не собираясь мешать внутриобщинному разговору, — Тогда до встречи.

— Что, действительно что-то важное? — уточнила Эстель, когда Альви согласно кивнул её подруге и приблизился к самой линне.

— Целая куча мелочей, — Альви пожал плечами, — Но ей было бы неуютно нас слушать. Наличие общины кое-что всё же меняет, да?

— Может и так. Что нового в Вальесса?

Пока Альви делился последними новостями, линны неспешно прогуливались по Линнее. Оба на ходу думали лучше, да и сородичам видеть спокойных Старших на полезно было. Шли Вальесса без какой-то конкретной цели и, между делом, добрались до крупной улицы. Полная официальных общинных домов — не жилых даже, а скорее присутственных — она вечно тонула в шуме и гомоне линнов всех общин подряд. Особенно пошуметь любили Младшие, так уж исторически сложилось. Однако, на этот раз улица молчала. Даже переливчатое пение воды в фонтане поодаль слышно было!

— Погоди-ка, — Эсти замерла, на полуслове прервав рассказ Альви о совместных трудах Анри и Тини над ускоренным восстановлением энергии артефактов, — Никогда здесь так тихо не было. Случилось что?

Линны на улице, между тем, вели себя обыкновенно. За исключением подозрительной тишины. Линна поспешила прощупать открытое пространство удобными корнями стихиалей, но ничего необычного не обнаружила.

— О, ты заметила! — Альви сверкнул улыбкой, одновременно смущённо потянув за свисающую с рога прядку волос, — А я всё думал, когда вместе здесь пройтись удастся. Я их заколдовал! Ну, не совсем их, скорее саму… пусть будет площадь, — продолжил он, заметив немного ошарашенный взгляд Эстель, — Кто будет голосить здесь, превратится в рыбу, — самоуверенно закончил он.

— Прямо в рыбу? А почему не в жабу? Или в куст какой? — Эсти рассмеялась искренне.

— Так скучно же, — оправдался линн, — Рыбой отсюда не уйдёшь, остаётся разве что в фонтане плавать. Но это всё слухи, — он понизил голос, — Сам распространял. На самом деле просто голос на пару часов пропадает. А то правда надоели с этим шумом, поговорить спокойно не дают.

* * *

Альви, довольный своей выходкой, закончил рассказ, и направился в сторону общинного дома Вальесса, а Эстель повернула обратно, к ратуше. Её взаправду ждало много дел, но в первую очередь решить что-то требовалось с границами Линнеи. Вообще-то, одна возможность пополнить столичный гарнизон у неё была. Только вот немного… неловкая, неуютная, и обращаться к ней линна предпочитала только в самых крайних случаях. Время, кажется, пришло.

Свободные, ничем не занятые линны — выносливые, физически развитые, привычные к решению проблем бытовым, иногда даже силовым путём — обитали в Инайрис. Их было много. По уму, именно Инайрис стоило теперь называть самой крупной общиной, несмотря на минимальное присутствие в столице и некоторую замкнутость. Кроме того, на земли Зегита Топь отчего-то не претендовала, и жили там куда спокойнее. Правда, линнами сотоварищей Теллиа можно было назвать со всё большими оговорками. Эстель была уверена, что их ветвь со временем пойдёт собственным, оригинальным путём развития, и считала такой исход скорее позитивным.

Однако, официально Инайрис сохранял статус общины. Посланники их — обычно в лице Шейли — неукоснительно прибывали на советы, Тели продолжал присылать письма, а несколько линнов — рослых, в алых одеждах, нарочито игнорировавших изначальный говор Линнеи — состояли в охране дворца. Изначально они должны были составлять личную стражу самой Эстель, но линна необходимости в таких мерах не видела, и переопределила помощников туда, где в первую очередь понадобились руки.

В общем, никаких проблем с тем, чтобы попросить у Теллиа Инайрис помощи, не было. Он неоднократно подтверждал готовность способствовать начинаниям Эстель, ненавязчиво уведомлял о доступных ему ресурсах практически в каждом письме, а однажды приехал в подземную столицу лично — к середине второго года отсутствия Крейна и Мэйли. И именно эта встреча каждый раз мешала Эсти спокойно обращаться к нему за помощью.

Под закрытыми веками линна в точности могла воспроизвести тот вечер, закончившийся странным разговором. Утопающие в уютном сумраке, хорошо протопленные живым огнём комнаты ратуши, считающиеся её, Эстель, собственностью. Любимые кресла, мягкий, подбитый чьим-то тёплым мехом плащ — в Зегите умели делать хорошие вещи, Тели не скупился на подарки, а Эсти от усталости начинала мёрзнуть даже в родных подземельях.

Теллиа с гордостью говорил о своём городе, звал подругу в гости, описывал достижения точных наук — включая математику и астрономию! — присущих исключительно Инайрис… А то, что продолжал звать «на Вы» и от полного имени отказываться не хотел, особо важным не казалось. Крейн вот до сих пор правильное произношение её имени выучить не мог. Спокойный вечер был, хороший. Пока Тели, поднявшись и нахмурив сильнее обычного брови, не заговорил о неожиданном.

Не совсем уж нежданном, если присмотреться повнимательнее к истории. Но Эсти всегда отличалась некоторой слепотой к взаимоотношениям между линнами, и оттого растерялась. Теллиа Инайрис говорил, не теряя за рубленными фразами всех вежливых окончаний — о роли Эстель в обществе линнов, о благодарности, важности, миссии. Преувеличено, на взгляд самой Эсти. А ещё — о чувствах, желании поддерживать и помогать в таком важном деле. Тели предлагал считать Инайрис местом, куда можно вернуться в любой момент, попросить о чём угодно, а его лично — опорой и спутником.

Эсти, как могла мягко, постаралась объяснить, насколько по-другому воспринимает всё сама. И про дела, обычно занимающие не так уж много времени, и про роль в истории самих линнов, которым она только названия да советы давала. И о любви, в конце концов, обращаться за которой — персонально, а не всей популяцией — стоило как раз к Эсти, а не к советнику расы. Раз уж речь зашла. Тели глубоко кивал, ни в коем случае не пытаясь настаивать. И с присущим упорством обещал ждать, сколько потребуется, хоть бы и всю жизнь.

Линн вернулся в Зегит, оставив в столице своих людей, продолжил писать, не напоминая более о своём предложении. Но оно всё равно осталось висеть в воздухе, крепко отпечаталось в памяти линны. Каждый раз, обращаясь за чем-либо к Инайрис, Эсти помнила, что вся их помощь не столько ради линнов, сколько для неё. От этого становилось слегка не по себе, да и мотивацию подобную Эстель правильной не считала. Но иногда выбора не оставалось — и Эсти садилась за письма.

* * *

Воспоминания о Городе накатывали внезапно. Иногда в вовсе неожиданные моменты, например — ранней ночью, в сторожке на крепостной стене Тигли. Привели в город линну общие дела с Рином, заметившим на своих границах слабость в защите Топи. Затягивать конфликт до бесконечности не хотелось, и Эсти решила сама взглянуть на возможную брешь. Уже после обхода, в выделенной ей комнатке с лучшим обзором на нужную сторону, Эсти вдруг вспомнила. Будто вспышкой — дорогу к Городу. Как наяву встал перед ней каждый шаг по белой брусчатке. Ей подумалось вдруг, что земли линнов — с огоньками городов и бликами подземелий — находятся ниже, под отполированными тысячей шагов тёплыми камнями. И тогда, чтобы добраться до Города из Тигли, нужно взлететь.

Крылья линнам доставались просто. По крайней мере тем, кто не забывал заглядывать на Пустоту. Эстель, на ходу оборачиваясь птицей, выпорхнула прямо в окно и тут же развернулась вверх, к ночному небу. Летела долго, не обращая внимания на горящие от недостатка кислорода альвеолы и покрывшиеся инеем перья. Слишком уж ярко, призывно мерцали звёзды, слишком похожи были на те самые камни — шаги — к Белому городу.

В один момент полёт её завершился — крылья отказались делать следующий взмах. Не от усталости даже, просто не от чего стало оттолкнуться в окружавшем линну пространстве. Белого города рядом, конечно же, не было. Вместо него Эсти обнаружила несколько гигантских, цветных шаров, разбросанных в пустоте, и один самоцвет, испускающий яркий свет. Десятки видов лучей, без преград достающих до её тела. И не все из них были полезны. Впрочем, неожиданная, вовсе незнакомая стране линнов, захватывающая дух красота стоила некоторых временных неудобств. Эсти выдохнула восхищённо, но вдохнуть снова не смогла.

Отсутствующий кислород острым комом прошёл по горлу, холод добрался до костей, один глаз вдруг дёрнулся, перестав отображать чёткую картинку. Эстель зависла на минуту в огромном, обволакивающем и поглощающем отсутствии, а потом начала падать обратно. Вниз. Мимо двух огромных, из цельной породы, холодных круглых тел. Сквозь нагревающиеся слои воздуха и облака, на землю рядом с Тигли. Вовремя успела, спохватившись, вновь изменить тело — колонии архей ни температура, ни скорость были нипочём. Правда, и события они фиксировали крайне избирательно.

— Эй, ты чего здесь? — Рин, растолкавший линну, нависал над ней на фоне рассветного неба, и выглядел скорее удивлённо, чем взволновано.

— А? — Эсти села, протирая отчего-то слезящиеся глаза. Какой же реалистичный приснился сон! Ради такого и заснуть не жалко было, пусть Город она и не нашла.

— Настолько не понравилась комната, что ты решила переночевать на улице? Напомню, ты выбрала её сама, — Рин скрестил руки на груди, возвращаясь к привычному сарказму.

— Не помню, засыпала вроде у себя, — протянула Эсти, стараясь ухватить разбегающиеся воспоминания о сне, — Наверное свежим воздухом подышать захотелось.

Закончила фразу она, оставив бесплодные попытки совладать с памятью, уже вполне весело, а там и рассмеялась, оценив абсурд ситуации. Приняла руку фыркнувшего Рина, и наконец поднялась с холодных, покрывшихся за ночь изморозью, камней у колодца. Действительно, не самое подходящее место для сна, отметила линна, поводя плечами. Так промёрзла за ночь, что мышцы и к утру плохо слушались.