Ласточка в клетке (гет)

— Ты какая-то тихая. Всё хорошо? — взволнованно глядя на молчаливо шедшую рядом девушку поинтересовался Кагыр. Прежде чем вернуться в «Хмельную Фею», мужчина предложил ей небольшую прогулку по городу. Хоть княжна и согласилась, какого-то особого энтузиазма от неё он, увы, не увидел. Там, на конюшне, она была весёлой, но потом вдруг что-то произошло, и Цири стала какой-то напряженной. Кагыр терялся в догадках, что же послужило такой резкой перемене её настроения.

— Да. Всё нормально. Просто задумалась, — продолжая думать о чём-то своём, коротко ответила девушка. Кагыр заметил, как внимательно она осматривает улицу, изучает ряды старых домов и рассматривает местных жителей.

«Уж не планирует ли она от меня сбежать?» — с опаской подумал молодой человек, продолжая украдкой за ней наблюдать. Естественно, он понимал и принимал на себя все возможные риски, когда приглашал её на прогулку. Но глубоко в душе Кагыр всё же надеялся, что княжна будет вести себя благоразумно. Он ей доверился, почему бы Цири не сделать то же самое в ответ?

— Надеюсь не о побеге? — дабы не выдать истинных переживаний по этому поводу, мужчина попытался озвучить свой вопрос в более шутливой форме.

— Нет. Я думала не об этом, — даже не взглянув в его сторону, хмуро отозвалась Цири. Взгляд её изумрудных глаз был прикован к арке с колоннами, расположенной между домами.

— Точно? — проследив за её взглядом ещё раз уточнил Кагыр: — Точно не собираешься сигануть от меня вон в ту подворотню? Я сегодня совсем не настроен бегать. Поэтому предупреждаю сразу: я быстрее схвачу тебя за руку, прежде чем ты успеешь сделать хотя бы один шаг в сторону.

— Не надо меня ни за что хватать! — тут же, как кошка, ощетинилась Цири и метнула в его сторону уже такой знакомый гневный взгляд. — Сказала же, не убегу!

— Даёшь слово? — видя, что она тянет с ответом, Кагыр остановился и преградив ей путь, вкрадчиво пояснил: — Цири, ты же понимаешь, что это не шутки. Я, конечно, доверяю тебе, но на кону стоит многое, от этого зависит моя жизнь. Я должен быть уверен, что ты не наделаешь глупостей.

— Не наделаю. Даю слово! — пообещала Цири. И хотя её слова прозвучали не очень убедительно, Кагыру отчаянно хотелось им верить.

«Может, мне всё же стоит взять её за руку? Так, на всякий случай», — подумал мужчина, когда они возобновили движение. Он скосил взгляд на её руку, видневшуюся из рукава дорожного плаща. Судя по всему, девушка немного замёрзла, ведь перчатки она с собой не взяла.

«Может, стоит предложить ей свои? Но они наверняка окажутся большими для неё и будут спадать. У неё ведь такая маленькая ручка. Впрочем, не только руки у неё маленькие…»

Цири в его глазах вообще казалась чрезвычайно маленькой и хрупкой. Словно ранний нежный подснежник, расцветший посреди холодной зимы. Своей макушкой она едва доставала ему до плеча. И из-за этого Кагыр чувствовал себя каким-то нескладным великаном рядом с ней. Конечно, его высокий рост давал ему много преимуществ. Например, он мог без зазрения совести, смотреть на людей сверху вниз. Даже на королей. Но рядом с Цири ничего кроме стеснения и неловкости по этому поводу, он больше не чувствовал.

По правде говоря, он вообще не до конца понимал, как себя с ней вести. Когда у них были обоюдно враждебные отношения, было проще. Но теперь, когда стены недопонимания стали рушиться, пол под ногами тоже затрясся. Казалось, один неосторожный шаг и он полетит в пропасть.

Тут даже не помогал его опыт общения с женщинами. Хотя, эти случаи даже сравнить было нельзя. Во-первых, абсолютно все его отношения начинались явно не с его подачи. Женщины обычно сами на него вешались, а Кагыр просто любезно брал то, что они ему щедро предлагали. И такое положение дел его вполне устраивало. Да и некогда ему было красиво ухаживать, делать подарки и петь любовные серенады под их балконами. Война с Севером — вот его верная и единственная страсть. Только это занимало все его мысли. А секс и временные интрижки были всего лишь хорошим способом отвлечься от ежедневных рутинных тренировок. К тому же женское внимание весьма поднимало его самооценку.

Так что случай с Дитой не стал для него чем-то неожиданным. Всё происходило как всегда, по одному и тому же сценарию. И то чем всё это закончится, Кагыр тоже уже знал наверняка.

Цири же была явным исключением из правил. Кагыр в очередной раз укорил себя за то, что вновь невольно стал думать о ней как о девушке. Мужчина тут же мысленно напомнил себе о второй причине, почему ему не следует этого делать.

«Цирилла и сама, наверное, не представляет, насколько она важна. Причём не только для императора, или Нильфгаарда, но и для всего мира», — восхищенно подумал он и улыбнулся мысли, что, возможно, сейчас идёт в компании будущей императрицы, а то и вовсе миссии всего Континента. И то, что он играет не последнюю роль в её восхождении, заставляло его сердце наполняться гордостью.

— Ну и как тебе город? — поинтересовался у неё мужчина, когда они остановились возле небольшого фонтана в самом центре рыночной площади.

— Цинтра лучше, — буркнула девушка, устало присаживаясь на край фонтана.

— Что ж, поверю тебе на слово, — Кагыр опустился рядом с ней на каменную поверхность. — Я был в ней всего один раз. Но город горел, а мне надо было срочно найти тебя. Так что некогда было разглядывать местные достопримечательности.

— Это совершенно не смешно, — Цири сердито двинула кулаком ему в бок. И пожалуй, он это заслужил. Всё-таки юмор никогда не являлся его сильной стороной. Поэтому не стоило даже начинать пытаться выглядеть забавным. Поняв, как он жёстко облажался, молодой человек тут же поспешил принести извинения:

— Мне не стоило шутить о таких вещах. Извини.

На несколько минут повисло давящее молчание, Кагыр уже хотел было начать разговор о погоде, чтобы хоть как-то сгладить неловкую атмосферу, но Цири вдруг внезапно спросила:

— А на что похож Нильфгаард?

Кагыр даже удивился такому вопросу. Впрочем, её начали интересовать правильные вещи, а это значит, что бежать она точно не намерена. Поэтому вспомнив всё самое хорошее, мужчина произнёс:

— Это город с белокаменными зданиями и покрытыми золотом крышами. Из-за чего в народе его ещё называют городом золотых башен. Не знаю как насчёт остальных домов, но своды императорского дворца и впрямь покрыты золотом, а стены его из белого мрамора. На входе во дворец стоят большие ворота, на которых восседает статуя первого императора. Кстати, тоже из чистого золота. В Нильфгаарде, если ты вдруг не знала, очень чтят солнце. Его символ не только запечатлён на флагах и нашей броне, но и на многих других вещах. Да что я говорю, этому даже посвящён целый отдельный культ. Так что, Нильфгаард всеми силами старается оправдывать звание солнечной столицы. И у него это неплохо получается. В полдень, когда солнце в зените, его лучи касаются золочёных крыш, и тогда весь город окрашивается в золотой.

— Красивое, наверное, зрелище, — опять же без всякого энтузиазма сказала Цири, рассматривая воду в фонтане. Похоже, ему всё-таки не удалось внушить ей желание посетить этот место. Впрочем, он и сам не особо любил столицу. Куда ближе сердцу было родное Виковаро. Такое милое и простое местечко, в отличие от шумной и пафосной столицы.

— Красивое. А знаешь, что красивее?

— Что же?

— Весенние праздники в Виковаро. Весь город мгновенно преображается, когда его улицы украшают яркими гирляндами и флажками. На дома вешают разноцветные ленты, а на площади ставят кучу столов со всякими яствами. За таким столом рады любому и графу и бродяге, голодным не уйдёт никто. Музыка и вина льются рекой. Все танцуют и веселятся. А вечером, когда стемнеет, горожане запускают в небо горящие фонарики. Их бывает так много, что порой они затмевают звёзды…

— Вот на это бы я посмотрела.

— Да-а-а. А как же потрясающе там пахнет. Особенно весной, когда начинают цвести апельсины… — погруженный в воспоминания, он даже не сразу понял, что Цири только что сказала. — Погоди! Что?!

— Я говорю, что исходя из твоих описаний, Виковаро куда приятнее Нильфгаарда, — пояснила Цири, посмеявшись над его запоздалой реакцией: — Впрочем, это ведь твой дом, ты не можешь говорить о нём плохо.

— Да, дом. До меня только сейчас дошло, что я очень давно там не был. А ещё я очень соскучился по матери и сестрам. Слать друг другу письма это одно, а видеть их… Наверное, моя самая младшая сестра Саира уже давно выросла, хотя, когда я уезжал, ей не было ещё и трёх.

— У тебя большая семья?

— Была большая. У моих родителей было три сына и три дочери. Что впрочем не редкость для наших мест. Но теперь сыновей осталось только двое. Моего старшего брата Айллиля убили на войне, когда мне исполнилось пятнадцать.

— Это сделали северяне, поэтому ты их так ненавидишь? — спросила Цири и почему-то использовала слово «их» вместо «нас».

— И за это тоже. На самом деле причин много, и они более обоснованы. Но я не стану их сейчас перечислять. Не хочу портить такой замечательный день разговорами о мести.

— Твоя правда, день и впрямь хороший, — Цири подставила лицо тёплому солнышку и, закрыв глаза, блаженно заулыбалась. Кагыр тоже невольно улыбнулся, зачаровано наблюдая за тем, как солнечные блики пляшут на её юном лице. Даже как-то стало жаль снова возвращать птичку в клетку. Но он должен это сделать. Клятва обязывала доставить её императору. Хотя ему ведь ничего не мешает по пути заехать и показать княжне свою родину. Общественные праздники они, конечно, вряд ли застанут, но что им мешает устроить семейный праздник. Наверняка, Цири очень понравится его сестрам. Они ведь почти ровесницы, а значит, общий язык найдут. А вот на счёт матери Кагыр не был так уверен. Зная её жгучую ненависть к северянам, семена которой она успешно поселила и в его сердце, скорее всего Цинтрийскую княжну она не примет. И плевать она хотела, чья Цири дочь.

Мужчина вновь мысленно себя одёрнул, последнее время он стал жутко сентиментальным. Была бы рядом Фрингилья, Кагыр бы уже давно получил от неё серьёзный нагоняй. Так что, может даже хорошо, что чародейки рядом не было. И он мог просто позволить себе сидеть рядом с Цири и наслаждаться хорошо проведённым днём.

* * *

У входа их встречал Лютик. Точнее, судя по его виду, он хотел видеть только Цири.

— О, Фиона! Я хотел… — радостно вскрикнул трубадур, едва завидев, как она заходит в таверну. Но как только он увидел позади неё Кагыра, сразу стушевался, — а впрочем, уже не важно. Поговорим как-нибудь в другой раз.

— Почему он называет тебя Фионой? И что этот горе-рифмоплёт от тебя хотел? — взяв девушку под локоть, Кагыр поспешно оттащил её в сторону, требуя разъяснений. Судя по всему, Лютик ему совсем не нравился. Хотя легче было спросить, кто ему вообще нравится. Он и себя-то наверное любит раз в год. И то не факт.

— Потому что я ему сказала так меня называть, — пояснила Цири выдернув руку из его цепкой хватки. — А чего хотел — я не знаю! Наверное, думал показать мне свои новые стихи. А то утром у него рифма совсем не шла.

— Утром?! Так вот куда ты ходила? — ей показалось, или Кагыр начал её допрашивать, да и ещё таким тоном, словно она и впрямь была в чём-то перед ним виновата. — Не помню, чтобы я разрешал тебе покидать комнату. И уж тем более чтобы я разрешал тебе с ним общаться.

— А я не помню, чтобы ты мне запрещал это делать! — в ответ на такую наглость, Цири тоже решила дерзить: — К тому же на каких основаниях ты вообще мне можешь что-то запрещать? Кто ты мне?

— Ты прекрасно знаешь кто, я! — зло прошипел Кагыр. От того милого человека, с которым она общалась ещё полчаса назад, не осталось и следа. Его словно подменили. Заметив, что их диалог привлекает много постороннего внимания, он наклонился к ней и тихо произнёс: — И ты должна понимать, почему я так поступаю.

— К сожалению, понимаю, господин надзиратель, — последние слова она буквально выплюнула ему в лицо и, резко развернувшись, побежала к лестнице.

Настроение было испорчено. И ей просто хотелось скорее попасть в свою комнату, а затем лечь и укрыться ото всех покрывалом.

Кагыр всё-таки догнал её в коридоре и бросил в спину следующие слова:

— Тебе обязательно себя так вести? Почему ты вечно сводишь всё к ссоре?

— Я это делаю?! — возмущенная Цири так резко развернулась, что врезалась в не успевшего притормозить мужчину. Поняв, что её лицо только что впечаталось в грудь Кагыра, девушка тут же, в стеснении, отпрянула.

— Я ведь отношусь к тебе по хорошему, почему же ты этого совсем не ценишь? — как можно более мягко спросил мужчина, не желая накалять ситуацию.

— Может потому, что ты похитил меня? А перед этим на моих глазах убил дорогого мне человека? Или это из-за того, что долгое время ты преследовал и пугал меня. А теперь везёшь меня не пойми куда и не пойми зачем? — с вызовом выпалив это, Цири подняла на него глаза, не особо поняв призыв Кагыра понизить накал страстей и обсудить всё спокойно.

— Вот значит, как ты обо мне думаешь? — разочарованно произнёс он, тоже отступив на один шаг назад.

— А как мне ещё о тебе думать? Ты что, правда считаешь, что пара хороших поступков и извинений будет достаточно, чтобы я всё простила и забыла? Нет, Кагыр. Недостаточно! Друзьями мы не будем, как ни старайся. Поэтому предлагаю оставить всё как есть, без этой лицемерной доброты и заботы. Ты сам мне однажды сказал: «Нас свело Белое пламя». Это по его прихоти мы вынуждены быть вместе. Поэтому хватит выдавать чужие желания за свои.

— Это и моё желание тоже! — внезапно громко выпалил Кагыр.

— Что?!

— Я говорю, что Император тут не причём. Вернее, да, ты права, это он поручил мне это задание. И если бы не оно, то мы, возможно, никогда бы и не встретились. Но это произошло. И не один раз. Прямо сейчас мы с тобой вместе, хоть родились и прожили всю жизнь в совершенно разных местах. Здесь не только воля одного человека, здесь замешано нечто большее.

— Нечто большее? — недоумённо повторила Цири, безуспешно пытаясь следовать логике Кагыра.

— Судьба или Предназначение, называй это как угодно. Но без высших сил тут явно не обошлось, — проглотив последние слова Кагыр на секунду опустил взгляд, не в силах смотреть Цири в глаза.

— Ты же говорил, что не веришь во всё это, — припомнила княжна, чуть щуря глаза.

— Я говорил, что не верил в это раньше, но встреча с тобой перевернула мою жизнь. Это не поддается никакой логике, но я это знаю и чувствую.

— Ты чувствуешь? — недоумённо спросила она, пытаясь переварить услышанное.

— Да, Цири, чувствую — он медленно взял её за руку; от потрясения Цири не знала, как ей реагировать на этот жест.

— Я… — она хотела сказать что-то в ответ. Возможно, даже рассказать ему о своих снах.

Но едва она успела сделать вдох, чтобы продолжить, как одна из дверей открылась, и оттуда появилась мадам Клаудия. Оглядев Кагыра и Цири пристальным взглядом и заметив, что мужчина держит девушку за руку, женщина спросила:

— У вас всё в порядке? Я слышала какой-то шум. Только прилегла поспать после обеда и на тебе!

— Всё в порядке, — Кагыр отпустил Цири и недовольно взглянул на хозяйку таверны.

— Я пойду в свою комнату, — воспользовавшись этим, Цири быстро ретировалась, оставляя их одних с этим разбираться.

Может, она и убежала от Кагыра и этого разговора, только вот убежать от собственных чувств она не смогла.

«Кажется, я нравлюсь Кагыру»,— взволнованно подумала девушка, закрывая за собой дверь и прислоняясь к ней спиной. Через несколько мгновений её зрачки чуть расширились, и почти с ужасом Цири прошептала: «Кажется, мне нравится Кагыр».