Ласточка в клетке (гет)

Первое что она увидела, когда пришла в себя, было его лицо. Пронзительный взгляд серых миндалевидных глаз, прямой нос, острые скулы… Той ночью, в охваченной огнём Цинтре было темно, и всё происходило в такой жуткой суматохе, что она даже толком не успела его разглядеть. Однако, образ рыцаря в чёрных доспехах и крылатом шлеме, так крепко въелся в память, что не покидал её даже во снах. Преследовал, мучил её… И вот сейчас этот демон сидел прямо перед ней. Сомнений в этом не было.

От увиденного, Цири тут же подскочила на тахте, на которой лежала. Сердце её бешено заколотилось, а дыхание участилось. Под кожу вновь пробрался липкий леденящий страх, совсем как в первую их встречу. Получается, ей не удалось от него спрятаться, и он всё-таки её настиг.

— Только не кричи, — видя её смятение, предупредил мужчина. Тон его голоса был спокойным и звучал скорее как просьба, а не приказ. Но девушку это совсем не успокоило. Цири начала судорожно оглядывать помещение в поисках выхода. Судя по всему, они находились в каком-то изыскано меблированом шатре. Мягко заполняя своим уютным светом всё пространство горели свечи. Значит снаружи уже давно стемнело. Сколько же она была без сознания?

— Я просто хочу с тобой поговорить, — нильфгаардец поднял руки в миролюбивом жесте. — Видишь, я безоружен.

Девушка метнула на него быстрый взгляд. Он говорил правду. Ни оружия, ни доспехов на нём не было. Только чёрный камзол, который ещё больше подчёркивал бледность кожи и русый цвет его волос. К слову, он был совсем не похож на южанина, только его лёгкий акцент, выдавал в нём иностранца.

«Не иностранца, а захватчика», — мысленно поправила себя Цири.

Одна часть внутри неё просто кричала о том, что нужно сейчас же бежать прочь. Но другая, более рациональная, убеждала, что стоит его выслушать. Тем более, её так давно мучил вопрос, зачем этот рыцарь её преследует. Так почему бы не задержаться и не получить ответы. Переборов свой страх, Цири подала знак, что слушает его.

— Я понимаю, почему ты меня боишься. Будь у меня другая возможность добраться до тебя, я бы воспользовался ею. Пойми, я вовсе не хотел мучить тебя, княжна, — произнёс мужчина, и на мгновение девушке даже показалось, что эта фраза прозвучала искренне.

Впрочем, всего лишь на мгновение. Пока она не напомнила себе, о его грубых руках, так жестоко обходившихся с нею, и о его криках с пеной у рта в первую их встречу. К тому же, только сейчас она заметила, что он снял с неё дорожный плащ. Получается, он принёс её сюда, раздел и уложил на тахту? А после, просто сидел и глазел в ожидании её пробуждения? Чёртов извращенец!

От отвращения, Цири тут же отодвинулась от него ещё дальше, насколько это вообще позволяла ситуация. Бабушка рассказывала ей, что все нильфы сплошь убийцы и насильники. Варвары, у которых нет ничего святого. Поэтому чтобы он ни говорил, как бы ни пытался убедить её в обратном, его намерения по отношению к ней явно были нечисты.

— Я хочу и всегда хотел, чтобы сбылось твоё предназначение, — судя по всему, её поведение задело его, поэтому, добродушно улыбнувшись, он как можно более вкрадчиво произнёс: — Белое пламя свело нас. Ты ключ ко всему, Цирилла.

Цири ожидала получить ответы, но в итоге появилось ещё больше вопросов. Что за белое пламя? Она — ключ? Что это значит? О каком предназначении он говорит? Ей ведь с самого детства упорно твердили, что её предназначение — это Геральт. Даже на смертном одре бабушка просила разыскать его.

Поняв, что только зря потеряла время, девушка снова взглянула в сторону выхода. До него было примерно несколько метров. Обдумав все варианты, она поняла, что у неё есть шанс прорваться. Однако, она не знала, сколько солдат и что вообще ожидает её снаружи. Медлить было нельзя, пришлось рисковать.

— Возможно, ты голодна? — этот вопрос просто выбил её из колеи. Он сейчас серьёзно?

Но похоже, её похититель и не думал шутить. Он поднялся со стула и подошёл к столу. Цири только сейчас заметила, что посреди шатра стоял накрытый и сервированный стол, что просто ломился от всевозможных лакомств и угощений.

Всё выглядело и пахло так аппетитно, что девушка против собственной воли, встала и подошла поближе, чтобы всё это разглядеть. Последний раз она видела подобное застолье ещё в Цинтре, на своём последнем балу до того, как её мир разбился вдребезги. Впрочем, тут были такие блюда, коих она никогда не видела, но выглядели они очень соблазнительно. Княжна почувствовала, как её рот наполняется слюной, и как предательски живот скручивается в узел. Однако, она всё же сумела взять себя в руки.

— Я не хочу есть! — громко и упрямо произнесла Цири, демонстративно отвернувшись. Пожалуй, ей бы ещё стоило зажать себе нос, чтобы не вдыхать эти чудесные ароматы, но со стороны это выглядело бы глупо. Поэтому она просто скрестила руки на груди.

— Не бойся, пища и питьё не отравлены, — он галантно протянул ей кубок, который только что сам наполнил морсом. Девушка и без того была как напряжённая струна, но этот «добродушный» жест, довёл её окончательно. Она выбила серебряный кубок из его рук и вся жидкость расплескалась по полу, оставляя пятна похожие на кровь.

— Я никогда не приму пищу с рук убийцы! — сверкая глазами, со злобой проговорила девушка. 

Мужчина в ответ на эти нападки, тяжело вздохнул и в отчаянье закусил губу. Вид у него был весьма пристыженный. Цири это даже удивило. Она то ожидала, что подобная выходка его разозлит.

— Я убил кого-то, кто был тебе дорог? — после недолгого молчания спросил он.

— А что не помнишь? Ты убил сэра Лазло!

— Кого?! Ах, ты верно говоришь о том рыцаре, что пытался вывезти тебя из Цинтры?

— Да. И ты убил его! — снова подчеркнула девушка.

— Мы оба выполняли поставленную нам задачу. И в любом случае, один из нас бы преуспел, а другой нет. Не моя вина в том, что в отличие от него, я всегда иду до конца.

— Ты чудовище!

— Цири, я не настолько ужасен, как ты обо мне думаешь…

Мужчина сделал решительный шаг к ней, и девушка среагировала мгновенно. Она схватила со стола нож и выставила его перед собой.

— Не подходи! — решительно предупредила Цири, крепче сжимая рукоять. Если понадобится драться — она будет. И плевать, что её оппонент в два раза старше и выше неё. Она никогда ему не покорится.

Неизвестно, чем бы закончилась эта сцена, но в это самое мгновение, полог шатра распахнулся, пропуская внутрь женскую фигуру в серебристом плаще. Женщина критично осмотрела их обоих и произнесла:

— Кагыр, позволь мне поговорить с княжной.

— Не сейчас, Фрингилья! — раздражённо проговорил мужчина, даже не взглянув в её сторону. Взгляд его серых глаз был по прежнему устремлён на Цири и нож, который она держала в руках.

— И всё же позволь мне, — мягко настояла женщина, подходя ближе.

Цири не знала, в каких отношениях состоят эти двое, но судя по тому, что они называли друг друга по имени, и тому, что мужчина всё же уступил, явно в очень близких.

Бросив печальный взгляд на Цири, Кагыр вышел, оставляя их одних.

— Давай ты опустишь нож, и мы поговорим нормально, как две взрослые, цивилизованные женщины, — предложила Фрингилья, грациозно присаживаясь за стол и указывая на место возле себя.

— Хватит с меня уже разговоров! — Цири решительно метнулась к выходу вслед за Кагыром, но, налетев на невидимую преграду, больно ударилась и отлетела на пол.

— Забыла предупредить. Всё вокруг тебя создано и контролируется моей магией, — иронично наблюдая за тем, как княжна в шоке пытается подняться, предупредила женщина. — Ты не одна здесь, у кого есть магические способности. Только в отличие от тебя, я могу контролировать свои.

— Что Вам об этом известно?

— О природе твоих сил? Достаточно. И я готова поделиться этими знаниями с тобой, и даже научить тебя ими управлять, если ты готова к диалогу, — чародейка снова жестом пригласила её на стул.

Цири пришлось подчиниться. Собственно, у неё не было иного выбора. Бежать надо было раньше, пока была возможность. Кагыр пугал её только своим образом чёрного рыцаря с птицей на шлеме, когда же она увидела его реальное лицо, он перестал внушать ей страх. Раздражал, да, но больше не пугал. Но от этой особы у неё просто кровь стыла в жилах. Тон её голоса, собственно как и выражение лица, оставались неизменными, словно бы на ней была надета маска.

— Знаешь, в это, конечно, трудно поверить, но я понимаю тебя как никто другой, — сказала чародейка, заботливо накладывая Цири салат. — Я тоже не по собственной воле оказалась в Нильфгаарде. О боги! Как же я ненавидела это место! Кто бы знал.

— Если так ненавидели их, зачем сейчас помогаете? — спросила Цири, принимаясь за еду. Сейчас ей было всё равно на хорошие манеры, есть хотелось больше, поэтому она тут же набила полный рот. — Они ведь плохие, они убивают людей и захватывают их земли.

— Мир не так прост, Цири, как тебе кажется. Он не делится на чёрное и белое. На хаос и порядок. Кому-то может показаться, что мы сеем зло, но это не так. Мы создаём будущее для всего Континента. И вскоре вместо разрозненных королевств мы получим единую мощную империю. Империю, верную Белому пламени.

— Что такое Белое пламя? — проглотив большой кусок, спросила Цири.

— Не что, а кто. Впрочем, скоро сама всё узнаешь, — чародейка поднялась и направилась к выходу. — Мой тебе совет, реши для себя кто ты, жертва обстоятельств или хозяйка своего положения. Тогда и жить станет проще. А пока располагайся, это место ненадолго станет твоим домом. Как закончишь с трапезой, прими ванну и переоденься. Я всё для тебя подготовила. И выспись хорошенько, завтра я расскажу тебе о магии.

«Быть хозяйкой своего положения».

Сначала Цири не поняла смысла это фразы. Как же она может быть хозяйкой, если здесь она пленница? Даже сбежать не может, кругом враги. Но фраза про магию, вновь вернула ей надежду. Возможно, чародейка не такая уж плохая, раз хочет обучить её магии?

Точно! Возможно, ей стоит лишь ненадолго изобразить покорность и усыпить их бдительность. Но когда она научится управлять своими силами, тогда никто не посмеет встать у неё на пути.

Кагыр ненавидел себя за вчерашнее. Он лишь хотел показать ей свою лучшую сторону и объяснить причины своих поступков, а в итоге только выставил себя идиотом. При чём не только перед Цири, но и перед Фрингльей. Чёрт бы побрал этих женщин! Им никогда не угодишь. Сколько ни старайся.

Вдвойне раздражал ещё и тот факт, что юная княжна никак не выходила у него из головы. Это началось сразу после Цинтры. Мысли о том, что с ним произойдёт, если он её не найдёт, леденили его воображение и доводили до помешательства. Второго провала ему бы точно не простили. Терять свою свободу или жизнь Кагыр не планировал. Поэтому он неугомонно искал её всюду, выискивал, вынюхивал, словно гончий пёс в погоне за улизнувшей в последний момент добычей. Хватался за любую ниточку, что могла бы привести его к ней. Не гнушался ничем. Даже вступил в сотрудничество с этим извращением самой природы. И всё, ради того, чтобы наконец закончить свою миссию и спать спокойно.

Однажды она ему приснилась. В этом сне он увидел её другой, не какой-то абстрактной целью, за которой он идёт по пятам, и которая вечно от него ускользает. Он увидел молодую девушку, одинокую и очень напуганную. Она блуждала по зимнему лесу, кутаясь в дорожный плащ и пыталась согреть свои маленькие, озябшие пальчики дыханием. Потерянная и такая несчастная…

Проснувшись, Кагыр ещё долго сидел на постели и обдумывал приснившееся. Почему раньше он даже не задумывался, что с ней происходит? Сколько бед, лишений, страха и отчаяния вдруг обрушилось на эту бедную девочку, после того как Цинтра пала? Такое потрясение выдержит не каждый взрослый, а княжна была ещё почти ребёнком. Пусть отчасти, но в этом была его вина. Теперь его миссия казалась ему легче и тяжелее одновременно, ведь к холодному расчётливому разуму присоединилось и по-юношески пылкое сердце.

Фрингилья однажды даже пошутила, что если он ко всем делам будет относится с таким рвением, то войну они выиграют в два счёта.

— Что скажете, сударь? — голос генерала отвлёк его от размышлений. Кагыр одарил его растерянным взглядом, и только потом перевёл взгляд на место на карте, что ему указывали. Похоже, он снова отвлёкся и всё прослушал. Подчинённые ждали от него ответа, какие-то идеи по построению, но вместо военных дум его разум был занят Цири.

— Мы будем придерживаться этой тактики? — видя его заминку, снова требовательно переспросил генерал Ульрих. И судя по его взгляду генерал понял, что мысли Кагыра были где угодно, но только не на военном совете. Старый вояка втайне недолюбливал Кагыра, полагая, что этот юнец занимает его место. И теперь главнокомандующий армии Нильфгаарда сам себя дискредитировал, доказав свою некомпетентность.

Кагыр снова уставился на карту, пытаясь хоть немного вникнуть в курс дела. Но непонимающие взгляды окружающих и осуждающий взгляд Ульриха, не давали ему сосредоточится. Поняв, что из этой ситуации есть только один выход, Кагыр произнёс:

— Я думаю, нам очень повезло, что у нас есть Вы, генерал.

Ульрих явно не рассчитывавший на подобное, сначала удивился, а потом сообразил, что это была всего лишь уловка.

— Конечно. Ведь я думаю только о победе нашей армии, — это был явно камень в огород, и генерал этого даже не скрывал.

— Как и я, — подавив раздражение, натужно улыбнулся Кагыр.

Мужчины обменялись холодными взглядами.

* * *

Цири нетерпеливо ерзала на стуле, то и и дело поглядывая в сторону выхода. Вчера она ещё раз хорошенько всё обдумала, и решила, что чтобы ни случилось, как бы сильно она ненавидела это место и людей, что её окружают, она должна соблюдать осторожность. Не провоцировать их и не делать глупости. По крайней мере, до того момента, пока чародейка не обучит её магии.

Однако, Фрингилья отчего-то не спешила её навещать. Дело близилось уже к обеду, и княжна уже начинала переживать не на шутку.

Пытаясь унять своё всё возраставшее волнение она уже, наверное, в сотый раз начала оглядывать убранство шатра. Это место было волшебно красивым, но всё же, служило для неё тюрьмой. Из которой не было выхода. В этом она вчера лично убедилась. Невидимый защитный барьер окружал не только единственный вход, но и весь шатёр, словно прутья у клетки. Порой Цири подходила к выходу и пыталась прочувствовать энергию барьера, пыталась сама разобраться, как работает эта магия, но всё было тщетно.

Еда на столе и вода в ванне появлялись из ниоткуда и исчезли в считанные секунды в никуда. Даже от бардака, который она вчера устроила, по-утру не осталось и следа. Видимо, способности у Фрингильи были действительно очень мощные. Мышовур никогда не делал ничего подобного.

При мыслях о нём, глаза у Цири тут же защипало. Если та тварь приняла его облик, значит, сам друид был уже мёртв. Как и бабушка. И все те, кого она знала и любила. Девушка почувствовала, как гневные слёзы душат её. Но она выдержит это испытание, не сломается. Она выберется, найдёт Геральта и исполнит своё предназначение.

Полог шатра распахнулся, оповещая о том, что к ней наконец пришли, и вырывая княжну из её воспоминаний о родных. Цири поспешно вытерла слёзы и взглянула в сторону входа. Она ожидала увидать на пороге Фрингилью, но её посетителем оказался Кагыр.

— Снова ты… — не скрывая своего разочарования, Цири демонстративно отвернулась.

Совершенно точно, он был последним человеком, которого она хотела бы сейчас видеть. И не только сейчас. Один его вид напоминал ей о худших мгновениях её жизни. И как назло, сегодня он снова был в своих доспехах и с оружием. Ну хоть без этого страшного шлема с птицей. Иначе бы она точно решила, что он вышел прямиком из её кошмара.

— Я просто хотел поговорить, — рыцарь мялся на пороге, так и не решаясь подойти ближе. Видимо, какие-то выводы из вчерашнего он всё же сделал.

— Поговорить со мной? Хм-м-м. А как же «Заткни свою пасть, девчонка!». Вы уж определитесь, чего хотите. За вашими желаниями прямо-таки не угнаться, — не удержалась сарказма девушка, краем глаза наблюдая за его реакцией.

— Я хочу извиниться! — решительно заявил Кагыр, и судя по тому, как он выпалил эти слова, вся эта ситуация задела его за живое. — Мне жаль, что тебе пришлось пережить много бед по моей вине. Я правда об этом сожалею. Но не в моей власти исправить прошлое, я могу лишь повлиять на будущее…

— Должно быть, для нильфгаардца в новинку испытывать чувство вины? — задала риторический вопрос Цири, бросив в его сторону проницательный взгляд. Она видела и слышала раскаянье Кагыра, но ей от этого не становилось легче. Сожаления не вернут убитых и не отстроят заново башни замка. Какой тогда от них прок?

— По правде говоря, я не совсем нильфгаардец, я из Виковаро, — мягко уточнил мужчина, заметив, что лёд немного тронулся.

— А мне плевать! — тут же осадила его девушка. — Раз сражаешься и убиваешь ради Нильфгаарда — значит нильфгаардец.

— Я сражаюсь не ради Нильфгаарда, а ради себя и своей семьи, — в ответ на это, возразил рыцарь. Было видно, что ему трудно сохранять самообладание и Цири стоило бы притормозить и не раздувать это пламя ещё больше. Но остановиться она уже не могла.

— Но ты убиваешь людей!

— Убиваю. Но не людей, а нордлингов, ибо северяне ещё хуже свиней.

Вот он и показал ей своё истинное лицо. Одной фразы было достаточно, чтобы раскрыть его мотивы. Он ничем не лучше остальных, просто притворяется хорошим. Цири поняла это окончательно.

— Ты чудовище! — снова повторила она, вчерашнюю фразу и, вскочив со стула, заметалась по комнате в поисках того, чем бы в него запустить.

— Если я такое чудовище, то кто тогда твоя бабка? — в мгновении ока он преодолел комнату и грубо схватил Цири за руку. — По-твоему она святая?

— Отпусти меня! — задыхаясь от испуга, крикнула Цири. Она попыталась вырваться, но он лишь сильнее сжал пальцы на её запястье. Лицо мужчины были перекошено гневом, и если раньше, хоть она себе в этом и не признавалась, оно казалось ей довольно красивым, то сейчас от этой красоты не осталось ни следа. Перед ней был разъярённый демон.

Девушка болезненно всхлипнула. И похоже это немного отрезвило мужчину, он её отпустил. Цири тут же перебежала от него на другую сторону комнаты.

— Калантэ принесла много горя и смерти моей семье… — уже более спокойно проговорил он. — Я рад, что смог отплатить ей той же монетой.

Это был уже второй человек, который обвинял её бабушку в чём-то плохом. Первым был Дарра. Но ему Цири хотя бы верила. А вот нильфгаардцу — нет. Тем более, после того, что он только что сказал.

В помещении повисла давящая тишина, каждый обдумывал произошедшее. Как и вчера, ситуацию спасло появление Фрингильи.

— Кагыр, что ты здесь делаешь? Разве ты не должен быть на военном совете? — удивлённо спросила чародейка, заходя внутрь и кладя стопку книг на стол.

— Он уже закончился. Впрочем, не беспокойся, я уже ухожу, — ответил мужчина, чёрным вихрем проносясь мимо неё.

Женщина проводила его взглядом, полным недоумения, но ничего не сказала.

— Ну что же, начнём? — спросила она, присаживаюсь за стол и открывая первую книгу из стопки. Цири была ей благодарна за то, что она не стала расспрашивать, что здесь произошло, а просто приступила к своему делу.

Потирая запястье, которое всё ещё отдавало ноющей болью, княжна села рядом. Кажется, теперь у неё прибавилось мотивации, чтобы научиться защищать себя.

Когда первый урок с Цири был закончен, на лагерь опустились сумерки. Фрингилья вышла на улицу и, вдохнув свежий, морозный воздух, слегка поёжилась. Чародейка уже позабыла, что климат здесь гораздо холоднее, чем в Нильфгаарде. Впрочем, суровым был не только край, но и люди проживающие здесь. Взять, хотя бы, ту же Цинтрийскую княжну. Фрингилья заметила, как девушка то и дело украдкой потирала своё запястье. Было видно, что боль доставляет ей дискомфорт, но с её губ не сорвалось ни слова. Наоборот, казалось, что это прибавляло ей решимости и усердия. Бедная девочка вероятно думала, что освоение сил, даст ей возможность сбежать. Чародейка не спешила её разочаровывать. В конце концов, пусть тешит себя надеждой. Это хотя бы поможет ей выжить.

Поскольку Цири не обмолвилась и словом об инциденте, который явно имел место быть, Фрингилья решила поговорить с Кагыром. В палатке его не оказалось, а это значит, оставалось только одно место, где бы он мог быть. Тренировочная площадка.

Женщина по-доброму ухмыльнулась. Столько времени прошло, а Кагыр всё не меняется. В её мыслях вновь промелькнул момент их первой встречи.

Это произошло на одном из пиров, ещё при правлении старого императора. Совсем ещё тогда юный Кагыр сопровождал свою дальнюю родственницу и по совместительству могущественную чародейку, Ассирэ вар Анагыд. И когда подошла их очередь поприветствовать правителя, юноша резко выпрямился, не простояв поклонившись и двух секунд, и громко произнёс:

— Меня зовут Кагыр Маур Дыффин аэп Кеаллах. И я хочу служить в армии вашего величества, — отчеканил он, пытаясь сохранить серьезное выражение лица, но чувствуя, как быстро колотится его сердце.

На мгновение повисла тишина. Ассирэ тут же дёрнула его за рукав и бросила предосудительный взгляд, желая, чтобы тот замолчал. Однако Кагыр не думал отступать. И косые взгляды окружающих, он просто игнорировал. В тот момент все его самообладание было собрано в кулак, а внимание сосредоточено лишь на Императоре.

— Сколько же тебе лет, юнец? — поражённый такой напористостью с улыбкой спросил император.

— Пятнадцать!

— Тебе стоит сначала подрасти, парень. Приходи года через два, — снисходительно оглядев нахального паренька с ног до головы, констатировал генерал, сидевший за столом рядом с императором. — Не хватало ещё нам набирать в армию детей. Мы, конечно, нуждаемся в ценных кадрах, но не настолько же!

Все придворные, включая самого императора, рассмеялись. Неизвестно, что творилось в его душе в тот момент, однако Кагыр собрался и спокойно, но требовательно продолжил:

— Я не могу ждать два года. Я хочу вступить сейчас.

— Ваше величество! — в разговор вмешалась Ассирэ вар Анагыд. — Прошу не сердитесь на моего родственника. В их семье совсем недавно произошло горе. При последней битве с нордлингами, погиб его старший брат. Кагыр очень тяжело это переживает.

— Так ты хочешь мести? — спросил император вновь взглянув на паренька с интересом.

— Я ненавижу северян всем своим сердцем, — честно признался тот. — Однако, я понимаю, что месть не воскресит моего брата.

— Чего же тогда ты хочешь?

— Хочу, чтобы моя мать перестала страдать и плакать. И если ради этого мне придётся вырезать весь Север, так тому и быть.

В зале снова повисла тишина.

— Это достойная причина, — обдумав, сосредоточенно произнёс император. — И твоё рвение похвально. Но ты ведь отдаёшь себе отчёт в том, что одного желания мало, чтобы одолеть врага?

— Вот именно, — вторил ему генерал Ульрих. — Здесь нужна сила, сноровка и военная подготовка.

— Я с четырёх лет в седле, с семи стреляю из лука. С десяти упражняюсь на мечах, по несколько часов в день. Я более, чем готов, — тут же парировал юноша.

— Вот что, Кагыр Маур Дыффин аэп Кеаллах. Вижу, тебя уже никто и ничто не переубедит, поэтому приходи завтра на тренировочную площадку и покажи, чему ты обучен. Если твои военные способности так же хороши, как твоя способность убеждать, думаю, генерал сделает ради тебя исключение.

По залу прокатился гул одобрения, словно всем натерпелось увидеть это зрелище воочию.

— Ну, это мы ещё посмотрим, — Ульриху явно не хотелось торопить события и нарушать устав, поэтому он не скрывал своего пренебрежения. Но и спорить с императором не решился. На том и разошлись.

* * *

На следующий день, Кагыр на деле подтвердил свои слова, продемонстрировав свои военные навыки. Он и впрямь отлично держался в седле, фехтовал и просто с поразительной точностью стрелял из лука. Покорил он всех тем, что попал в мишень с девяноста метров.

— Что ж, похоже, в армии Нильфгаарда, новый молодой рекрут, — не без радости наблюдая за происходящим, констатировал император. — Проследи, Ульрих, чтобы этот ценный кадр не пропал. Что-то мне подсказывает, что его ждёт блестящая военная карьера.

— Всенепременно, — кисло ответил генерал и выдавил из себя учтивую улыбку.

Всё ещё находясь под впечатлением, Фрингилья сама вызвалась доставить Кагыру радостную весть.

— Прими мои поздравления, — торжественно протянула она, подходя к нему ближе. — Император исполнит твою просьбу. Считай, что сегодня ты прошёл своё посвящение в солдаты.

— Спасибо, — Кагыр устало и довольно улыбнулся, как человек, который только что продуктивно потрудился. Хотя, так оно и было. Он и в самом деле выложился по максимуму.

— Твоя способность идти к поставленной цели просто поражает, — внимательно разглядывая его лицо, подметила женщина. За свою долгую, по человеческим меркам, жизнь, она повидала много людей, и среди них было много мужчин. Однако, было в этом юном мальчике что-то, что притягивало её внимание. — Как в общем-то, и сама цель. Разве твоя мать не будет плакать и страдать, если ты тоже погибнешь на войне?

— Я не умру! — резко возразил Кагыр.

— Откуда такая уверенность? — удивилась чародейка. Его слова действительно прозвучали так, будто бы он знал своё будущее наверняка. Но это было невозможно, даже могущественным чародеям не под силу знать, что с ними произойдёт. А тут обычный мальчишка. Однако, его последующая фраза, удивила её ещё больше.

— Я дал своей матери слово, что не умру. И я не собираюсь его нарушать.

И ведь не соврал. С того момента прошло уже десять лет, за которые из угловатого и долговязого парнишки Кагыр вырос в высокого и красивого молодого мужчину. Однако, его способность держать слово и верность собственным идеалам никуда не делись. Более того, за эти годы он поднялся довольно высоко. Старый император оказался прав, когда пророчил ему блестящее будущее. Кагыр полностью оправдал все ожидания. Этот человек сам сделал себе имя и карьеру, без чьей-либо помощи. Чем заставлял окружающих восхищаться и втайне завидовать. Особенно среди таких людей выделялся Ульрих. Надо было видеть его лицо, когда Белое пламя назначил командовать своей армией Кагыра, а не генерала. Фрингилья даже опасалась, что Ульрих захочет отомстить Кагыру, ведь отношения между этими двумя всегда были натянутыми. Однако, кроме словесных острот и колкостей, то и дело произносимых в адрес Кагыра, генерал более никак своё недовольство не выражал.

* * *

Пируэт, атака, стойка, выпад. Кагыр двигался быстро и грациозно. И его упражнения скорее напоминали танец, чем бой. Наблюдая за его тренировкой, Фрингилья отметила, что с удовольствием станцевала бы с ним. Но к сожалению, главнокомандующий предпочитал пляску смерти в бою, чем танцы на балах.

Заметив, что она на него смотрит, Кагыр прекратил упражнения. Бросив деревянный меч в корзину, он подошёл ближе.

— Уже закончили?

— Да, Цири впитывает всё как губка. Не ожидала от неё подобного рвения.

— Она говорила что-то обо мне? Наверняка, жаловалась какой я ужасный, что сделал ей больно, — как бы невзначай поинтересовался мужчина, когда они покинули место тренировок и направились к палаткам.

— Нет. Она даже о тебе не вспоминала, — честно призналась чародейка.

— Вот как… — Обескуражено ответил Кагыр. Фрингилье сейчас показалось, или подобное известие его расстроило? И почему-то ей это не понравилось.

— Не вини себя. Не забывай, чья она внучка. Следовательно, воспитание у неё соответствующее. Девчонка совсем не умеет следить за языком. Но ничего, скоро мы доставим её в Нильфгаард, и там ей дадут парочку уроков хороших манер.

— А чему её учишь ты? — думая о чём-то своём, спросил Кагыр.

— Я рассказываю ей о магии. Всё-таки, такие силы следует держать в узде. Для её же собственного блага, — с толикой гордости произнесла Фрингилья.

— Иными словами, ты её обучаешь контролю?

— Скажем так, я делаю свой вклад в будущее, — туманно ответила чародейка.

— Как бы этот вклад не вышел тебе боком… — буркнул Кагыр, продолжая что-то обдумывать.

— Не беспокойся, сейчас её дар, как меч в ножнах. Им можно ударить, причём довольно больно, но убить — нет. Видишь ли, чтобы высвободить и управлять полной силой своего хаоса, чародейка должна стать женщиной. А Цирилла ещё невинна. Будь это не так, тогда в Цинтре, тебя бы просто разорвало от её крика, как мясной шарик. Так что можно сказать, что тебе повезло. Ей просто нужно немного контроля. И тогда эти магические выплески прекратятся. Ну или, по крайней мере, будут не такими разрушительными.

— А что будет, когда она выйдет замуж? — внезапно спросил мужчина. — Чисто теоретически. Что будет с ней и её силой?

— Ну, если теоретически, — задумчиво сказала чародейка, — то все ограничения её сил спадут. И если не научить её ими управлять, быть беде. Такая магия не должна быть бесконтрольной. А почему ты спрашиваешь?

— Последнее время я никак не могу перестать думать, зачем Цири нужна императору. Да, он сказал, что она поможет нам в победе Нильфгаарда. Рассказал про пророчество и то, что она ключ ко всему. Но как именно она нам поможет? Своими способностями? Или тем, что она Цинтрийская княжна? — поделился с ней своими мыслями воин.

— Раньше ты никогда не задавал подобных вопросов, и не обсуждал приказы начальства. Что изменилось, Кагыр? — обеспокоенно спросила Фрингилья, вглядываюсь в его лицо.

— Просто мне интересно, что с ней будет, когда я завершу своё задание. Вот и всё. — Кагыр всеми силами пытался изобразить безразличие, но было видно, что эта тема его очень волнует. Женщина вновь ощутила неприятное тревожное чувство, но всё же, сделала вид что поверила его словам.

— Скорее всего, её выдадут замуж, — безразлично пожала плечами чародейка. — Возможно, Белое пламя сам на ней женится.

— Но это противоестественно и отвратительно! — от негодования Кагыр остановился. Весь его вид выражал крайнюю степень возмущения.

— Не нам его судить! — строго напомнила Фрингилья. — Твоё дело — доставить ему Княжну. Всё остальное не должно тебя волновать.

— Может, ты и права… — мужчина устало потёр переносицу. — Я слишком погряз во всём этом. Нужно отвлечься. Хорошо, что послезавтра у нас наступление на Содден. Нужно сосредоточиться на победе.

— И мы победим. Иначе быть не может.

— Да. А теперь, с твоего позволения, я пойду спать. Сегодня у меня был тяжелый день.

— Кагыр! — крикнула ему в след Фрингилья, мужчина остановился и оглянулся. — Доброй ночи.

Мужчина кивнул и пошёл в сторону своей палатки.

«И всё же в нём что-то изменилось», — подумала Фрингилья глядя, как он удаляется.

— Позвольте задать вопрос, — Цири отодвинула книгу в сторону и вопросительно посмотрела на сидящую напротив чародейку.

Их так называемый урок длился уже второй час, но кроме молчаливого чтения старых манускриптов, они ничем больше не занимались. Конечно, за это время девушка узнала много нового и интересного о магии. В частности, об истории возникновения, и о её знаменитых носителях. Но всё же ей уже не терпелось приступить к практическим занятиям. Фрингилья же, отчего-то не спешила обучать новоиспечённую ученицу азам волшебства.

— Судя по всему, Вы ведь северянка, как и я. Как же вы оказались в Нильфгаарде?

Конечно, Цири хотела спросить совсем о другом, например о том, когда же они наконец начнут практиковать хоть что-нибудь, но всё же решила начать разговор издалека. Тем более, что этот вопрос её тоже интересовал.

— Не по своей воле, — ответила Фрингилья, тоже закрыв и отложив свою книгу в сторону. — После обучения в Аритузе, специальной школе для девушек с магическими способностями, — пояснила она, — происходит распределение, в ходе которого, каждая выпускница приставляется монарху, которому она будет служить и помогать. К сожалению, нам не дают права выбора, в каком королевстве нам служить. Поэтому мне достался Нильфгаард. Хотя изначально, я должна была отправиться в другое место. Я почти его получила, но в последний момент вмешалась одна мерзкая особа и отняла его у меня. Конечно, я расстроилась, но не сильно. Как я тебе уже говорила, у меня было два пути. Сидеть и жалеть себя, или же извлечь выгоду из этой ситуации. По-началу было не просто. Конечно, южане не сношаются с животными, и не едят младенцев на завтрак, как о них говорят. Но всё же их быт и обычай отличаются от наших. Но со временем я привыкла. К тому же, дворцовые интриги и постоянные военные походы скучать не давали. Я даже пережила два государственных переворота. В последнем, к слову, поучаствовала лично. О чём ни капли не жалею. Белое пламя надежда не только для Нильфгаарда, но и для всего Континента.

— Значит, Белое пламя это новый император Нильфгаарда? — уточнила Цири. Теперь, по крайней мере, ей стало понятно, о ком всё это время шла речь.

— Совершенно верно. Он истинный правитель.

Фрингилья сказала это так, словно бы новый император был не простым монархом, а по меньшей мере, божеством. Цири немного смутила эта фанатичность во взгляде женщины.

— Кагыр сказал мне, что Белое пламя свело нас. Что это значит?

— Почему ты сама у него об этом не спросишь? — спросила чародейка, проницательно взглянув на княжну.

— Я не хочу с ним говорить, — отвела взгляд Цири. — И видеть тоже не хочу.

— Кагыр не такой плохой, как ты думаешь…

— Я о нём не думаю! — кажется, на такую простую фразу, она отреагировала слишком бурно, чем удивила и себя и Фрингилью.

— Знаешь, в этом лагере полно мужчин. И почти каждый из них — тупое, мерзкое и похотливое животное. Которое кроме как убивать, грабить и насиловать ничего не может. Такой сброд, годится разве что на пушечное мясо. Но к сожалению, чтобы победить в войне, приходится жертвовать качеством, в пользу количества.

— Зачем вы мне это говорите? — удивлённо спросила Цири, не понимая при чём тут вообще это.

— Я говорю это к тому, что всё познаётся в сравнении. Вот скажи, Кагыр когда-нибудь был груб с тобой?

— Да! — горячо воскликнула девушка. — Он велел мне заткнуться, когда я начала кричать. А ещё, вот.

Она закатала рукав и показала синяки на своём запястье. Чародейку это зрелище почему-то рассмешило.

— Что смешного?! Он преследовал и пугал меня всё это время. Убил сэра Лазло и ещё, наверное, кучу людей, в попытках до меня добраться. А ещё он меня похитил. Дважды! Неужели этого мало?

— Всё-таки хорошо, что Белое пламя дал это поручение именно Кагыру, — перестав хохотать сказала Фрингилья. — Считай, что тебе крупно повезло.

— Что вы имеете в виду?

— Только то, что Кагыр очень терпеливый и принципиальный человек.

Цири так и не поняла, что это значит, но продолжать эту тему ей не хотелось. Поэтому она решила задать вопрос в лоб.

— Может быть, Вы обучите меня хоть чему-нибудь? Хотя бы простому защитному заклинанию?

— По твоему, это так просто? Произнес заклинание и бух, оно работает? Магия устроена не так.

— А как?

— Ладно, подожди. Я сейчас.

Фрингилья встала из-за стола и вышла из шатра. Несколько минут её не было, и Цири даже начала переживать, что возвращаться она не планирует. Но чародейка всё же вернулась. И не с пустыми руками. Она положила на стол перед девушкой обычный камень размером с кулак и сорванную веточку снежноягодника.

— И что это? — разочарованию Цири не было придела. Она ведь хотела изучать магию, а не травничество.

— Я хочу показать тебе то, чему меня саму много лет назад научили в академии, — объяснила Фрингилья. — Чтобы сотворить заклинание, одного желания мало. Нужна сила. Вернее, нужен равноценный обмен. Иначе, последствия для заклинателя могут быть плачевными.

Чародейка как бы невзначай коснулась своей левой руки. Цири не раз замечала, что кожа там была повреждена, но она так и не решалась спросить, что за магия оставила на ней такие следы. А ещё то, почему могущественная чародейка не может себя излечить.

— Пока ты не можешь черпать свой хаос, возьми его отсюда, — чародейка протянула её снежноягодник. — Мы делали это упражнение на цветах, но поскольку сейчас не сезон, сгодится и это.

— А что конкретно должно произойти? — спросила Цири, повертев веточку в руках. Ягоды на ней, были белоснежно-былыми и овальной формы. И если бы девушка не знала, что они ядовитые, но наверняка бы захотела их попробовать.

— Ты заберёшь силу из этой ветки, пропустишь через себя и заставишь этот камень подняться в воздух.

— Но откуда в ветке сила? — всё ещё разглядывая белые ягоды, осведомилась Цири.

— Сила есть во всём живом, что тебя окружает. И если чародею не достаёт собственного хаоса, он может черпать его из вне.

— А что будет с веткой, когда я возьму из неё силу?

— Она засохнет.

— Но тогда получается, что если брать силу из живого существа, то оно…

— Умрёт, — закончила за неё чародейка, и Цири стало не по себе. Выходит, чтобы стать сильнее, придётся отбирать силу у других. То есть убивать. К такому юная княжна была явно не готова.

— Не переживай, это всего лишь ветка, — видя, что девушка совсем приуныла, подбодрила её Фрингилья. — Не мы придумали законы магии, но если хочешь ими владеть, тебе придётся это принять. К тому же поглощать чужую силу, это крайняя мера. Обычно собственного хаоса вполне хватает даже на самые мощные заклинания.

Эти слова немного успокоили Цири, и внутри неё вновь вспыхнул энтузиазм.

— Так что мне говорить? — нетерпеливо ёрзая на стуле, спросила девушка.

— Zeylei abe.

— Zeylei abe, — повторила Цири, но ничего не произошло. Камень так и остался лежать на месте.

— Ничего страшного, — чародейка утешительно похлопала её по плечу. — Не у всех получается с первого раза. Сосредоточься и попробуй ещё.

Цири ещё крепче сжала снежноягодник и устремила свой взор на камень. Фрингилья права, ей просто нужно сосредоточиться и представить, как энергия из ветки проходит через неё. Тогда всё получится.

— Zeylei… — договорить она не успела, полог шатра раздвинулся и на пороге появился Кагыр. Цири не хотелось на него смотреть, но крамем глаза она успела отметить, что вид у мужчины был явно встревоженный.

— Я прошу прощения, что отвлекаю, но дело не терпит отлагательств, — сказал он, обращаясь к Фрингилье. — Наши разведчики только что вернулись и доложили, что ситуация в Соддене немного поменялась.

— Что значит поменялась? — теперь уже встревоженной выглядела сама чародейка.

— Может быть, мы выйдем? — покосившись на Цири спросил Кагыр. — Обсудим всё снаружи.

Княжна насупилась. Отлично, мало того, что он сорвал им урок, так ещё и не хочет обсуждать что-то при ней. Будь её воля, она бы с удовольствием отзейлельэйбнула камнем по его острой физиономии. Но в итоге ограничилась лишь злобным взглядом. Впрочем, мужчина был слишком поглощен своими проблемами и на эту провокацию никак не отреагировал.

— Продолжай упражняться, Цири. Я скоро вернусь, — сказала чародейка, и они с Кагыром вышли.

Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что они там обсуждали. Наверняка, наступление на Содден. Выходит, одной спалённой дотла Цинтры им мало? Дальше пойдут Бругге, Верден, Лирия и Ривия. А когда с мелкими княжествами будет покончено, они двинутся на Тимерию.

— Zeylei abe, — Цири так крепко сжала ветку, что древесина больно впилась ей в кожу, но камень со стола не сдвинулся ни на миллиметр.

Девушка попробовала ещё несколько раз, но всё безрезультатно. Тогда она закрыла глаза и попыталась выровнять дыхание. Это должно было её успокоить и очистить разум. Но мысли о том, что там, в нескольких метрах от неё, эти двое обсуждают новый геноцид, не выходила у неё из головы.

Она снова вспомнила, как горел её город, и как в мучених умирали люди. Конечно, самые страшные сцены прошли мимо неё, потому что Кагыр перекинул её поперёк седла вниз головой. И даже если бы она попыталась поднять голову, то всё равно бы ничего толком не увидела, так как всё вокруг проносилось с бешенной скоростью. Чёрный рыцарь так нещадно гнал своего коня по улицам, будто бы сам хотел скорее вырваться из этого ада. И только когда они оказались за городом, он чуть сбавил темп. Цирилла ничего толком не видела, но слышала. Как кричат и умирают люди. И от этих звуков кровь застывала в жилах.

— Zeylei abe, — снова произнесла она. Образ раненной и бледной бабушки, мёртвое тело сэра Лазло, Цинтра охваченная огнём. Всё это вновь встало у неё перед глазами. И такой ад ждёт каждое государство на Севере. Нильфгаард ведь не берёт пленных. Кровь будет литься снова и снова… Внезапно, девушка почувствовала, как что-то наполняет её изнутри.

Она распахнула глаза, и сначала не поверила своему взору. Камень парил прямо перед её лицом. Впрочем, не только он. Книги, лежавшие на столе, тоже висели в воздухе.

— У меня получилось, — поражённо прошептала Цири, а потом, оглядев это зрелище ещё раз, восторженно воскликнула: — Получилось!

На её крик тут же вбежали Фрингилья и Кагыр. И так и замерли на пороге.

— У меня получилось! — вновь похвасталась Цири, помахав чародейке веточкой. Несколько крупных ягод сорвались с неё и упали на пол. Цири удивлённо уставилась вниз. Ягоды были по прежнему белыми. Да и сама ветка ничуть не изменилась. Но ведь Фрингилья говорила…

Цири снова взглянула на камень, и он с грохотом упал на стол. А вслед за ним и книги. Словно бы кто-то резко оборвал невидимые нити, что держали их в воздухе.

Цири ничего не понимая, взглянула на Фрингилью. Но судя по выражению её лица, она была в шоке от увиденного не меньше.

* * *

— Ну и что это сейчас было? — требовательно спросил Кагыр, когда они снова оказались на улице. — Ты ведь сама мне вчера говорила, что она не может пользоваться своим хаосом.

— Я сама ничего не понимаю, — озадаченно ответила чародейка, вновь и вновь анализируя увиденное.

— Тогда что это только что было, черт возьми? Ты говорила, что просто учишь её контролю.

— Так и есть! Это было самое простое упражнение. Его сможет выполнить любой, в ком есть хоть капля магической силы. Нужно лишь просто преобразовать энергию цветка, чтобы поднять камень. Но Цири взяла энергию не из снежноягодника, а откуда-то ещё. При чём эта энергия была довольно мощной. Но повторюсь, пока она остаётся девственницей, доступ к хаосу для неё закрыт.

— А что если она уже не… Она несколько дней скиталась неизвестно где, и мы не знаем, что с ней было. Что если, кто-то посмел… — слова давались Кагыру тяжело, и от одной только мысли, что какой-то мерзавец мог прикасаться к Цири, ему хотелось убивать.

— Вздор! Будь это так, сила била бы из неё мощным потоком. И она бы сама это чувствовала. И это я уже молчу о том, что девчонка могла бы применить свои способности против нас. Ну или просто с их помощью сбежать. Что ж, похоже, мне придётся задержаться и решить эту задачку. Ты сам справишься в Соддене?

— Да. Наших сил хватит, чтобы подавить мятеж, — уверено кивнул в ответ воин.

— Будь осторожен, Кагыр. Они всё-таки маги, — сочла нужным предупредить Фрингилья. — Не стоит их недооценивать.

— А им не стоит недооценивать армию Нильфгаарда.

Несколько дней спустя…

Ей снова начали сниться кошмары. В них снова был пепел и смерть. Но на этот раз снилась ей вовсе не Цинтра. Она шла по цветочному полю. Эта яркая картина радовала глаз, а облако дивных ароматов наполняло радостью сердце. Но идиллия длилась недолго. С юга приближалась страшная буря. И чем ближе она была, тем темнее и холоднее становилось вокруг. Цири не успела опомниться, как яркие краски поблекли, и всё вокруг стало серым. А затем цветы стали вспыхивать один за одним, словно спичечные головки. Но самое ужасное — девушка слышала их мучительные крики. Так кричат люди в предсмертной агонии. Не в силах больше выносить это, княжна закрыла уши и крепко зажмурилась. Когда же всё стихло, и она открыла глаза, то обнаружила себя посреди огромного пепелища…

Цири проснулась. Мозг не сразу осознал, что вернулся в реальность. Поэтому, несколько мгновений, она просто не моргая смотрела на пламя зажженной свечи, что стояла перед её постелью. Для Цири этот свет служил неким маяком. Она знала, какими бы тёмными и ужасными не были её сны, по пробуждению она непременно увидит свет. Это успокаивало.

Почему ей вечно снится какая-то жуть? Дриады говорили, что сны это отображение её подсознания. Того, что глубоко спрятано внутри. Её мысли, страхи, желания. Выходит, чтобы перестать видеть такие сны, ей нужно просто перестать думать об этом в реальности? По крайней мере, в пользу этой теории говорил тот факт, что после того как Цири перестала бояться Кагыра, он перестал ей сниться.

Но этот последний сон был таким ярким и реальным, что ей казалось, словно она до сих пор чувствовала запах гари и крови.

Девушка вдохнула ещё раз, но запах никуда не исчез. Теперь она отчётливо чувствовала этот противный запах. Она села на кровать и принюхалась, затем обвела глазами шатёр, намериваясь понять, откуда так может пахнуть. А когда нашла, не удержалась и вскрикнула.

«О господи! Пожалуйста, пусть это будет только сон, — с ужасом подумала девушка, зажав ладонью рот. — Он не реален, это просто кошмар. Его здесь нет».

Она отказывалась верить своим глазам, но в нескольких метрах от неё, на стуле сидел Кагыр. И выглядел он точно так, будто бы вышел из чьего-то ночного кошмара. Всё лицо рыцаря, как и его доспехи и плащ, были испачканы копотью и кровью. При чём, судя по всему, кровь это была явно не его.

Он выглядел, как пугающее чёрное, инородное пятно, посреди её светлого шатра. И этим пугал ещё больше.

Мужчина был настолько поглощен своими думами, что не сразу заметил её пробуждение. И только когда она вскрикнула, он поднял взгляд и увидел, что она сидит и с ужасом смотрит на него.

— Прости, княжна. Я совсем не хотел тревожить твой сон. По правде говоря, я даже и сам не понял почему пришёл сюда… Ноги как-то сами привели… К тому же, у тебя горел свет…

Цири с трудом могла расслышать, что он ей говорит, так сильно стучало её сердце, и этот гул в ушах, заглушал все иные звуки. А осознание того, что перед ней реальный человек, а не фантом, только добавляло паники.

— Я уйду через пару мгновений…

«Через пару мгновений? Почему не прямо сейчас? — Подумала Цири, не в силах даже вздохнуть. Всё её тело будто оцепенело. — А что если он…»

Что если Фрингилья была права, называя всех мужчин мерзкими и похотливыми? Что если Кагыр такой же? Он ведь тоже мужчина. К тому же нильфгаардец. Получается, он пришёл к ней среди ночи, чтобы надругаться?

От этой мысли девушке стало дурно. Зато к ней вернулась возможность двигаться. Чем она незамедлительно воспользовалась, натянув одеяло чуть ли не до подбородка.

— Я понимаю, как это выглядит со стороны, — тяжело вздохнув пояснил рыцарь в ответ на её действия. — Но я пришёл сюда без злого умысла, Цирилла. Тебе незачем меня бояться. Я и пальцем тебя не трону. Клянусь.

Эти слова её немного успокоили, но его присутствие всё ещё напрягало. Почему он здесь оказался, он, вроде как, объяснил. Но для чего? И почему он весь в крови? Судя по всему, он только что вернулся из Соддена. Что же там приключилось?

С минуту они сидели молча. Кагыр был по прежнему погружен в свои мысли, а Цири смотрела на него и гадала, что же привело его к ней. Наконец, она не выдержала:

— Что там произошло? — тихо спросила она, а потом зачем-то уточнила. — Что было в Соддене?

— Ад, — коротко ответил Кагыр. Однако, поняв, что такой ответ ей мало о чём говорит, пояснил: — Я думал, что горящая Цинтра самое жуткое зрелище в моей жизни. Но ошибался. Гораздо страшнее видеть, как заживо на твоих глазах, сгорает целая армия. Как они кричат и корчатся в муках. А ты стоишь и не можешь ничем помочь. Я побывал в многих битвах, видеть смерть уже стало для меня привычным делом. Но то что было в Соддене, это просто за гранью добра и зла.

Кагыр замолчал, он как-будто снова и снова внутри себя прокручивал увиденное. И от осознания случившегося мрачнел ещё больше.

Цири это удивило. Для человека, который убивает людей не моргнув глазом, он как-то слишком близко к сердцу принимает гибель своих солдат. Разве это не обычное событие на войне? Фрингилья говорила, что они лишь пушечное мясо для Нильфгаарда. Тогда чего Кагыр так убивается?

— Но вы ведь всё равно победили, — небрежно бросила Цири. Какая разница, сколько в этой битве погибло нильфов, наверняка, со стороны Севера потерей было куда больше. Вот о ком стоило плакать. А не об этой погани.

— Мы проиграли.

— Что?

— Я сказал, что мы проиграли эту битву, — повторил Кагыр, устало развалившись на стуле. — Содден выстоял.

Цири просто не могла поверить своим ушам. Содден выстоял. Им удалось. Надежда ещё есть. От осознания этого на глазах девушки навернулись слёзы радости. Впервые за долгое время она облегчённо вздохнула, и с её души будто бы свалился тяжёлый камень.

Княжна так отдалась эмоциям, что чуть не позабыла, о присутствии нильфгаардца, который всё это время сидел и неподвижно следил за её реакцией. Поспешно вытерев слёзы и приняв серьёзное выражение лица, она деловито спросила:

— И что, война теперь окончена?

— Поспешу тебя разочаровать, но нет, война продолжится. На смену погибшим придёт новая волна. И она сметёт всё на своём пути. Так что победа северян, это лишь маленькая отсрочка неизбежного.

Говорил он почему-то без особого энтузиазма в голосе, словно бы, эта война ему уже самому осточертела. По крайне мере, никакой жажды мести или убийств Цири в его голосе не услышала.

— Значит, скоро начнётся новое наступление?

— Да. Как только в Нильфгаарде назначат нового главнокомандующего.

— Нового? Разве это не твоя должность? Ты ведь не мёртв. Зачем тебя заменять? — не то чтобы его карьера её сильно интересовала, но, как говорится, старый враг лучше новых двух.

— Потому что я не оправдал возложенных на меня надежд, — коротко ответил Кагыр, с видом человека для которого всё уже было решено. Цири это удивило. А не он ли ей совсем недавно говорил о том, что всегда идёт до конца? А сейчас что? Готов сдаться после первого поражения.

— И что, этот ваш император настолько деспотичен, что казнит тебя только за то, что ты проиграл одну битву? Если в Нильфгаарде действительно такая политика, то я удивляюсь, как вы вообще смогли собрать такую огромную армию, если вы разбрасываетесь боевыми единицами направо и налево, — справедливо заметила девушка. И снова, она говорила это вовсе не потому, что её интересовала его дальнейшая судьба, ей просто не нравилось его меланхоличное состояние. Войны так себя вести не должны.

— Признаюсь, я приятно удивлён слышать от тебя такие слова. Я думал, ты скажешь что-то вроде: «Так тебе и надо, грязный нильф!», — улыбнувшись произнёс Кагыр, чем заставил Цири густо покраснеть то ли от гнева, то ли от смущения. — Я действительно не оправдал возложенных надежд, и меня в любом случае ждёт за это наказание. И я приму его с достоинством. Меня гложет другое. Как же позорно я проиграл! В смысле, я бы не расстроился будь это реальной битвой на мечах с огромной армией неприятеля. Пусть даже враг превосходил бы нас числом или своими боевыми умениями. Это была бы честная и славная битва! Но на деле, мы проиграли кучке крестьян и магов. Несколько чародеев просто взяли и поджарили своей магией самую могущественную армию на Континенте. Да это даже звучит смешно! И унизительно. Я никогда раньше не проигрывал. И от того, это унизительнее вдвойне.

Кагыр сейчас изливал ей душу, а Цири сидела и внимательно слушала его. Со стороны их, наверное, можно было принять за добрых друзей. Так непринуждённо протекала их беседа. Они просто сидели и обсуждали ужасы войны, которые затронули их обоих. И неважно, что они были по разные стороны баррикад. На какое-то мгновение, эти грани между ними будто бы стёрлись.

— То есть ты расстроился больше от того, что сам не смог ничего сделать, чем от того, что твоя армия проиграла?

— Получается, что так. Я ведь уже говорил тебе, я сражаюсь не ради Нильфгаарда, а ради себя. Так что получается, я и себя подвёл. Одно сплошное разочарование.

Цири не знала, какие у него могут быть личные мотивы ненавидеть всех северян, но теперь она поверила в слова Фрингильи о том, что Кагыр отличается от других солдат. По крайней мере, он не был тупым фанатиком, готовым умирать и убивать во славу Белого пламени.

Вид у мужчины был настолько потерянным, что девушке стало даже как то неловко на него злиться. Кажется, ещё немного, и она начнёт его жалеть. А этого чувства Цири очень стыдилась. Всё же история их отношений была довольно сложной. И как не крути, он всё ещё её враг. Но глядя на его грустное лицо, она совсем не чувствовала к нему неприязни.

— Я сама не верю, что говорю это, — честно призналась она, встряхнув головой. — Но ты должен взять себя в руки. Ты ведь воин, Кагыр из Виковаро. А воины никогда не сдаются. Мой дедушка, когда я проигрывала ему в бабки, говорил, что и в поражениях есть свои плюсы. Ты просто делаешь выводы, как делать не надо. И в следующий раз уже не допускаешь эту ошибку. Так что, поражения тоже опыт. Хоть и не приятный. Главное — не сдаваться. Если сдашься, то проиграешь.

Реакция Кагыра на её слова превзошла все её ожидания. Он как-то резко воспрянул духом. Хотя ещё мгновение назад был готов чуть ли не умереть. И в его глазах зажёгся какой-то странный огонёк. Как у человека, которого внезапно озарило блестящей идеей.

— Ты права! Я проиграл битву, но преуспел в другом важном поручении. Какой же я идиот, что забыл об этом!

И хотя Цири смутила такая резкая перемена в его настроении, она зачем-то продолжила его подбадривать. Всё-таки видеть Кагыра радостным было как-то приятнее, чем лицезреть его уныние.

— Да! Видишь, всё не так плохо. Очевидно, император тебе очень доверяет, раз поручил такие важные государственные дела. И вряд ли одна ошибка сильно повлияет на его отношение к тебе.

— Спасибо тебе, Цирилла. Ты, будто бы снова вдохнула в меня жизнь. Так вот почему я пришел именно к тебе. Сама судьба привела меня к моему спасению, — Кагыр восторженно поднялся со стула, и девушка боязливо сжалась, казалось, ещё немного, и он на радостях заключит её в объятия.

С каким нескрываемым восхищением он на неё смотрел. Но к счастью, мужчина поспешил в сторону выхода. Но едва она облегчённо выдохнула, как он затормозил и, обернувшись, произнёс:

— Выспись хорошо, княжна. Завтра мы отправимся в долгий путь. Сладких тебе снов.

И едва она успела открыть рот, чтобы хоть что-то у него спросить, он ушёл, оставляя её одну в полном шоке.

Фрингилья влетела в его шатёр подобно урагану. Однако, мужчина отреагировал на её появление весьма спокойно. Бросив на вошедшую один-единственный взгляд, он вновь вернулся к своим делам.

— Значит это правда? — выпалила женщина, наблюдая за тем, как Кагыр собирает и укладывает свои вещи в дорожный мешок.

— Вижу, ты уже поговорила с Цириллой. Она уже собралась? — вопросом на вопрос ответил мужчина, чем вызвал волну негодования у собеседницы.

— Кагыр, ты совершаешь огромную ошибку!

— Моей огромной ошибкой было принимать на себя обязанности военачальника.

— Так ты просто бежишь от ответственности? — не подумав над тем, как сильно это заденет самолюбие Кагыра, бросила Фрингилья.

— Я никогда не бегу от ответственности!

Они говорили так громко, что казалось, их спор можно было услышать на другом конце лагеря. Несмотря на бушующую злобу в душе Фрингильи, она всё же взяла себя в руки, глубоко вздохнула и, немного успокоившись, продолжила:

— Я понимаю твои эмоции. Ты очень расстроен. И гордость твоя уязвлена поражением. Ты нёс ответственность за этих людей, а их сожгли заживо на твоих глазах за считанные минуты. Но это не повод опускать руки и сдаваться.

— Я не сдаюсь! — возразил Кагыр, а потом добавил чуть спокойнее: — Просто хочу переключиться на своё второе задание. Если ты помнишь, оно куда более личное и важное. Поэтому не терпит отлагательств.

— Как раз оно и может подождать, — чародейка подошла к воину, села рядом с ним и аккуратно положила руку на его плечо. — Послушай меня внимательно. Мы не можем сейчас отступить. Если мы это сделаем, то проиграем окончательно. Да, мы понесли огромные потери. Но и враг почти полностью разбит. Если мы соберём все силы и нанесём решающий удар, мы победим. Содден будет наш.

— И какой ценой? — с сомнением спросил мужчина. — Так мы лишимся остатков солдат и…

— Да какая разница?! Им на смену придут новые, — она придвинулась ближе и обхватила руками его лицо, заставляя перевести взгляд на себя. — Главное, что враг будет уничтожен, и победа будет за нами.

— А если снова проиграем? Тогда мы лишимся всего, даже собственной жизни. А я на такое, как ты знаешь, пойти не могу.

— Не проиграем. В этот раз я буду рядом с тобой, — чародейка ласково провела рукой по его щеке. — Я буду рядом, Кагыр.

В этот момент Фрингилья была абсолютна искренна. Привычка контролировать и прятать свои чувства от окружающих стала её второй натурой, но сейчас он должен видеть, что она здесь, готова сделать всё ради него. Она всегда будет рядом и поддержит его, чтобы не случилось, убережёт от опасности. Лишь только бы он ей позволил.

Мужчина немного опешил от такой внезапной нежности. Однако, совладав с собой, он взял её руки и отнял от своего лица.

— Я, конечно, ценю твою заботу, Фрингилья. Но я уже всё для себя решил. Если хочешь снова атаковать Содден, я не стану тебя отговаривать. Обсуди это с Ульрихом. Думаю, он тебя поддержит. Судя по тому, что мне пришлось его буквально силой увести с поля боя, он жаждет мести. Возможно, у вас и вправду что-то получится. А я пас.

— Ты ведёшь себя как мальчишка! — задетая его отказом, вновь разгорячённо воскликнула Фрингилья. — Ты отдаёшься эмоциям вместо того, чтобы думать головой. Где твой холодный расчёт?

— Всё ещё при мне. Я доставлю Белому пламени его кровь и плоть, а он взамен отблагодарит меня и мою семью. Возможно, на радостях он даже простит мне это позорное поражение.

— Так вот каков твой план? Хочешь прикрыть свою оплошность Цири? — произнесла она тихо.

— Именно так.

Фрингилья задумалась. В его словах присутствовало рациональное зерно. И если вариант с Содденом был действительно спорным, и в случае его плохого исхода они бы действительно лишились всего, то здесь, у них был шанс на помилование. Цири для императора была приоритетом. По сути, вся эта война затевалась только ради неё. И если доставить девчонку Белому пламени, всё остальное станет не таким уж важным. Когда княжна овладеет своим даром, они смогут продолжить своё завоевание. И тогда пророчество исполнится. Весь Континент будет их.

— Пожалуй, ты прав, — согласилась чародейка. — Мне нужно собрать свои вещи. Если выдвинемся сейчас и поскачем галопом, успеем до заката доехать до Ридбруна.

— Нет нужды, — резко осадил её Кагыр. — Мы поедем вдвоём. Только я и Цири.

— Ты, верно, шутишь?

— Отнюдь. Я вполне серьёзен, — нарочито спокойным тоном ответил воин. Чародейка вновь ощутила, как эмоции закипают в ней.

— Цири не контролирует свои силы, — напомнила ему Фрингилья. — К тому же она тебя ненавидит. Ей ничего не будет стоить сбежать от тебя. И тогда мы уж точно лишимся всего.

— Во-первых, я сделал выводы с прошлого раза и теперь готов к неожиданностям. Во-вторых, не так уж она меня ненавидит. Вчера мы вполне мило побеседовали. И она даже не кричала и не угрожала мне ножом. Ну и в-третьих, вдвоем нам будет легче передвигаться, и это привлечёт меньше ненужного внимания.

— А мои магические порталы сведут вероятность того, что нас нас обнаружат, и вовсе к минимуму, — парировала чародейка.

— Ты, верно, уже позабыла, но я на дух их не переношу. Каждый раз такое чувство, будто мои внутренности наизнанку выворачивают. Я с трудом себя сдерживаю, чтобы мой завтрак остался при мне, а не покинул мой живот на всеобщее обозрение. Ещё неизвестно, как такие переходы могут сказаться на Цири. И я не стану подвергать её здоровье опасности. К тому же не забывай, что это моё задание. Если хочешь быть полезной, наведайся лучше в Капитул и узнай, что они намерены делать со смутьянами? Они нарушили данное нам обещание. И должны понести наказание.

Фрингилью разозлил его очередной отказ, но доводы разума убедили её, что он прав. И как бы ни было ей тяжело отпускать его, она сдалась.

— Хорошо. Будь по-твоему.

Женщина уже было дотронулась до полога шатра, чтобы выйти, но Кагыр остановил её:

— Подготовь и приведи ко мне Цири. Я буду ждать её с вещами на конюшне.

Фрингилья лишь кивнула, сама не зная зачем, и поспешила покинуть это место, пока в ней ещё осталась хоть капля гордости.

Цири не хотелось никуда уезжать. В какой-то мере девушка была даже рада этой золотой клетке. Ведь теперь ей совершенно не нужно было переживать о том, что надеть или где взять пищу. Она не знала ни холода, ни скитаний. И постель всегда была мягкой. Совсем как в Цинтре. Весь её мир сузился до размеров этого шатра, а жизненная цель свелась лишь к тому, чтобы поскорее обучиться магии.

Каждый день протекал почти одинаково. Княжна просыпалась, приводила себя в порядок, завтракала, читала книги и обучалась магии с Фрингильей. К которой, к слову, она относилась не как к надзирателю, а как к мудрой наставнице. Да, порой поведение чародейки вызывало в ней непонимание, да и цели её были не до конца ясны, но в целом, это была не худшая компания. Женщины довольно часто ужинали вместе и говорили о многих вещах. И хотя бабушка всю жизнь учила её, что нужно смело отстаивать своё мнение и не терпеть произвол, Фрингилья же наоборот учила княжну быть скрытной и терпеливой. И как ни странно, это работало. Так что пусть Цири и не доверяла до конца своей наставнице, но всё же очень уважала её.

Ну, а самое главное, познавать магию для Цири было равносильно познанию самой себя. Интересно и очень волнительно. Единственное, о чём она жалела, что её способности не открылись раньше. Тогда, возможно, многих злоключений ей бы удалось избежать. Каждый раз, когда у неё что-то получалось, пусть даже самое просто заклинание, она чувствовала невероятную гордость. И если раньше она хотела использовать свою магию лишь для побега, теперь ей хотелось знать и уметь куда больше. И если её вынужденная изоляция была платой за эти уроки, Цири была готова её заплатить.

Но тут явился Кагыр и уже во второй раз разрушил её привычный мир.

После его слов Цири так и не смогла сомкнуть глаз. Лежала до утра, и думала, что с ней теперь будет и как ей быть. Она не знала, куда он хочет её отвести, но судя по всему, очень далеко. Девушка снова начала думать о возможности побега. Пусть она и не успела выучить много заклинаний, но Фрингилья, после того случая со снежноягодником, сказала, что у Цири есть редкий магический дар. И что всё даётся ей легче, чем обычным чародеям. Правда чародейка не преминула напомнить, что такой дар — большая ответственность, и что Цири должна его контролировать. Иначе быть беде. Однако, чтобы у неё появилась возможность сбежать, ей всё же придётся это сделать. Один раз её магические способности уже спасали её от нильфгаардца, и если придётся, она повторит это снова.

Как только чародейка появилась у неё на пороге, княжна торопливо подошла к ней и рассказала о ночном визите Кагыра. Фрингилья внимательно выслушала её, но ничего не сказала. Цири лишь заметила, как сильно помрачнело лицо женщины. Очевидно, ей тоже не понравился этот эпизод.

Девушка, не находя себе места от волнения, начала нервно метаться взад-вперёд, в ожидании своего вердикта. Она надеялась, что Фрингилье удастся переубедить Кагыра или хотя бы отложить эту поездку на пару дней. Тогда у неё появится время продумать план своего побега и лучше подготовиться.

Чародейка вернулась через несколько минут. И как показалось Цири, лицо у женщины стало ещё мрачнее. Это был нехороший знак.

— Ну что? — чувствуя недоброе, спросила Цири.

— Собирай свои вещи — опустив взгляд, отстранённо ответила женщина. Цири почувствовала, как внутри у неё что-то оборвалось.

Княжна медленно, как сомнамбула, начала складывать свои вещи в коричневую кожаную сумку. Ей всё ещё не верилось, что это конец. Если даже Фрингилье не удалось его переубедить, то саму Цири он даже слушать не станет. А значит, для неё уже нет пути назад. Что бы ни случилось, она не даст ему себя увезти.

Выйти на улицу спустя столько дней изоляции, было немного странно. Цири уже даже успела отвыкнуть от этого морозного воздуха. Его ледяные объятия заставили девушку вздрогнуть, а кожу на теле покрыться мурашками. Но зимнее солнышко было необычайно ласковым и нежно коснулось своими тёплыми лучами личика княжны.

Единственное, что портило картину, это нильфгаардцы. Фрингилья была права, в этом лагере было полно жутких мужчин. И чёрные доспехи с зазубренными мечами только дополняли их устрашающий вид. Девушка снова поёжилась, то ли от холодного ветра, то ли от их пристальных изучающих взглядов.

— Идём, — хмуро глянув в их сторону, Фрингилья взяла Цири под руку и повела по дороге.

Несмотря на страх и неприязнь, княжна всё же украдкой разглядывала лагерь и его обитателей из-под капюшона своего нового дорожного плаща. Она успела отметить, что последняя битва их явно потрепала. Тут и там сновали солдаты с повязками и ожогами, а когда они проходили мимо лазарета, Цири услышала жуткие крики. Впрочем, чародейка не дала ей разглядеть, кто именно там кричал. Она просто дёрнула девушку за рукав, будто подгоняя. Ей вообще начало казаться, что Фрингилья хочет скорее от неё избавиться.

— А как же наши уроки магии? Моё обучение ведь ещё не закончено? Вы ведь говорили, что у меня великий дар, — словно хватаясь за последнюю соломинку, спросила Цири.

— Так и есть, — не сбавляя хода, кивнула чародейка. — Но боюсь, нам придётся отложить наши уроки на некоторое время.

— На некоторое время? То есть, мы ещё встретимся?

— Ну конечно.

— Но я не понимаю, куда тогда Кагыр хочет меня увести? — ничего не понимая, спросила девушка.

— Можешь спросить у него об этом прямо сейчас.

В этот самый момент они подошли к конюшням, и возле загона Цири увидела Кагыра. Он был полностью облачён в доспехи, совсем как в первую их встречу. И почему-то, совсем как в первую встречу, она практически физически ощутила к нему сильную неприязнь и толику страха. Мужчина же напротив, заметив её, улыбнулся и махнул ей рукой.

— Доброе утро, Цирилла. Давай свои вещи, — сказал он, когда они подошли ближе. Рыцарь протянул руку, чтобы забрать её сумку, но Цири в ответ, только крепче прижала вещи к себе.

— А где моя лошадь? — полностью проигнорировав его приветствие, спросила девушка, оглядываясь вокруг. Тот факт, что рядом стоял только конь Кагыра, привёл её в недоумение.

— Мы поедём на моём коне, — сухо пояснил мужчина. Судя по всему, её холодность его задела. Но саму княжну сей факт интересовал мало.

— Нет! — воскликнула она. — Я так не хочу!

— Что ж, у тебя есть выбор, ты можешь ехать со мной в седле, или поперёк него. Любой из этих вариантов меня полностью устраивает, — очевидно устав от её капризов, нильфгаардец направился к своему коню.

Возмущенная таким отношением Цири взглянула на Фрингилью в поисках поддержки. Но чародейка молчала, покорно стоя в стороне.

— Куда ты собрался меня везти? — не выдержав, снова крикнула Цири. — Я никуда не поеду, пока не узнаю.

И в доказательство своих намерений, она швырнула сумку на землю. Фрингилья в ответ на это едва заметно улыбнулась. Кагыр же, сдерживая раздражение, не поворачиваясь, пояснил:

— Я везу тебя домой.

— Домой? — озадаченно повторила девушка. Что это значит? О каком доме он говорит? Цинтра сгорела. В поисках ответа она посмотрела на Фрингилью.

— Это правда, — подтвердила чародейка.

Теперь Цири совсем растерялась. Неужели они её отпускают? Но нет, этот вариант был слишком хорош, чтобы в него поверить.

— Я… я ничего не понимаю.

Она уже привыкла, что дома больше нет, а все те, кого она знала и любила, мертвы. Княжна уже даже свыклась с тем, что и титула у неё больше нет. В самом деле, чем ей теперь править? Не пепелищем же! Но сейчас, она вдруг почувствовала странное, чуть теплящееся в груди чувство, похожее на надежду.

— Послушай меня, Цирилла, — воспользовавшись её замешательством, мягким тоном произнёс Кагыр. — Мы тебе не враги. Ни я, ни Фрингилья никогда не желали тебе зла. Как раз наоборот: мы хотим тебе помочь. Поэтому, пожалуйста, не упрямься, и сядь на коня.

Он уже сидел верхом и протягивал ей руку. Девушка в нерешительности замерла. По ощущениям, это было похоже на стояние у пропасти, один неверный шаг, и она рухнет в бездну. Но почему-то, Цири всё же приняла его предложение. Ей хотелось узнать, сдержит ли он своё обещание и действительно ли отвёзёт её домой. Если что, сбежать она всегда успеет.

Когда мужчина помог ей устроиться в седле, Фрингилья протянула им сумку Цири и произнесла напутственную речь.

— Будьте осторожны. И держитесь дороги. В лесах сейчас много разбойников и дезертиров. Кагыр, ты, может, и хороший войн, но, пожалуйста, не лезь на рожон.

— Ты можешь хотя бы раз обойтись без нравоучений, Фрингилья? — недовольно произнёс мужчина, разворачивая коня. Судя по всему, ему такая забота была не по нраву. Чародейка в ответ на его раздражённое замечание немного поникла, и ничего не ответила.

— Спасибо за предупреждение. Мы не будем съезжать с дороги, — пообещала Цири за них обоих. Ей показалось, что Кагыр был слишком груб. Хотя, возможно, виной тому была их ссора, причиной которой она стала. В любом случае, девушке не хотелось расставаться на такой ноте раздора. Поэтому она улыбнулась и помахала Фрингилье, пока они выезжали за ворота лагеря. А там, впереди, их уже ждал долгий и длинный путь домой.

* * *

О том, что что-то явно не так, Цири поняла примерно после получаса езды. Поначалу она думала, что Кагыр внял советам Фрингильи и поэтому выбрал объездной путь. Но его конь мчал их всё дальше на юг. И тут Цири занервничала.

— Остановись. Сейчас же! — потребовала княжна и к её удивлению, рыцарь покорно выполнил эту просьбу, больше походящую на приказ.

— В чём дело? Тебя укачало? — заботливо поинтересовался мужчина, заставляя коня притормозить.

— Цинтра в другой стороне! — недовольно крикнула Цири, чувствуя, как её начинает охватывать паника.

Кагыр за её спиной тяжело вздохнул. И после недолгого молчания всё же пояснил:

— Я сказал, что отвезу тебя домой, но я не говорил, что это будет Цинтра.

— Тогда куда ты меня везёшь?!

— В Нильфгаард.

Едва услышав о пункте своего назначения, девушка тут же попыталась спрыгнуть вниз. Однако, Кагыр ей этого не позволил, крепко схватив её за талию.

— Отпусти меня! Сейчас же! — Цири начала брыкаться и отбиваться. Конь под ними, чувствуя недоброе, тоже начал нервничать. Он то и дело переминался с ноги на ногу и нервно крутил головой.

— Успокойся. Если не прекратишь, он нас сбросит, — пытался воззвать к её благоразумию мужчина. Из-за того что его руки были заняты Цири, ему пришлось отпустить поводья. И унять беснование коня он уже не мог.

— Если ты меня сейчас же не отпустишь, я закричу, — угрожающе прошипела Цири, но вместо того, чтобы её отпустить, Кагыр тотчас зажал ей рот ладонью.

Девушка в ответ больно укусила его за руку. И не надень рыцарь перчатки, она наверняка прокусила бы ему палец до крови. Впрочем, её это совсем не волновало. Ведь Кагыр, громко выругавшись на непонятном ей языке, всё же убрал свои руки с её лица и талии. Цири незамедлительно этим воспользовалась и, спрыгнув вниз, побежала куда глаза глядят.

— Не глупи, Цири. Мы ведь это уже проходили, — укоризненно крикнул ей вслед Кагыр, однако, отчего-то он не спешил её догонять.

Княжна тем временем, не останавливаясь, бежала вперёд. Она даже не оглядывалась. Её взгляд с надеждой был обращён только на встречу горизонту. Но чем дольше она бежала, тем больше ей казалась эта степь. Казалось, этому полю нет конца. А тем временем, силы уже начали понемногу её покидать. Ноги её устали, а дышать стало почти невозможно. Княжна явственно ощутила, привкус крови во рту. Всё же её тело было совсем не подготовлено к таким марш-броскам. Пробежав ещё несколько метров, она, не выдержав, рухнула на колени. Так вот почему Кагыр сразу не пустился за ней в погоню. Он знал, что далеко она не убежит. Да и бежать то было некуда. Сплошная степь кругом. Здесь попросту негде было укрыться.

Услышав за спиной поступь копыт, девушка обессиленно упала ничком в землю. Она слышала, как Кагыр слез с коня и подошёл к ней. Но видеть его торжествующее лицо ей совсем не хотелось.

— Если ты уже набегалась, будь добра, сядь на коня, и мы наконец продолжим свой путь, — вполне терпеливо и сдержанно попросил её мужчина.

Цири не ответила. Лишь упрямо замотала головой. Рыцарь снова тяжело вздохнул, а затем опустился на землю возле неё.

— Я знаю, в это трудно поверить, но мы связаны, Цири. Твоя жизнь в моих руках, так же как и моя — в твоих. Если я не доставлю тебя Белому пламени, не сносить мне головы.

— Зачем я нужна вашему императору? — вскинув голову, тихо спросила девушка. — Вы убили моих бабушку и дедушку. А так же короля Эккехарда. А ведь их персоны были куда значимее моей. Значит политических союзов он не планирует. Он ведь не хочет сделать меня своей женой? Ведь нет? В этом нет никакого смысла! Вы и так захватили Цинтру. К тому же спалили её дотла. Это из-за моего дара, да? Но откуда император узнал о нём, если я сама его недавно обнаружила, — рассуждала княжна вслух. — Я ничего не понимаю. Скажи мне, Кагыр, зачем я ему?

— Я не знаю, — ответил Кагыр, отведя взгляд. — Я просто выполняю своё задание.

— Врёшь! — крикнула Цири. Весь его вид говорил ей о том, что он явно что-то не договаривает. — А как же твои слова про предназначение? Ты говорил, что хочешь, чтобы я его исполнила. В чём же оно по-твоему заключается?

— Я никогда не обманывал тебя, княжна. И я правда не могу дать ответ на твой вопрос, поскольку и сам не знаю точного ответа. Вводить тебя в заблуждение я не стану. В одном лишь я могу тебя заверить, император не причинит тебе зла. И Нильфгаард может стать для тебя новым домом. Ты ещё можешь быть счастлива, Цирилла.

— А если я этого не хочу? — упрямо глядя ему в глаза, спросила Цири.

— Боюсь, ни у тебя, ни у меня уже нет выбора. Белое пламя так пожелало. Мы должны выполнить его волю.

Цири со стоном снова уткнулась лицом в землю. Будь её воля, она так бы и продолжила здесь лежать. Что угодно, лишь бы никуда не ехать. Кагыр терпеливо сидел рядом и наблюдал за тем, как она хнычет и дёргает ногами, словно маленький ребёнок. Так прошло ещё несколько минут.

Поняв, что её капризы ни на что не повлияют, княжна всё-таки поднялась и смиренно направилась к коню. Однако, едва она подняла ногу, чтобы забраться на угольно-чёрного скакуна, Кагыр вдруг её остановил. Он легонько дотронулся до её плеча и протянул ей носовой платок.

— У тебя всё лицо в земле, — пояснил мужчина, в ответ на её озадаченный взгляд. Цири, покраснев, гневно выхватила платок из его рук и поспешно стёрла грязь с лица.

— Лучше? — с издёвкой спросила она, возвращая ему уже не такой белоснежный платок.

— Намного, — кивнул Кагыр, продолжая внимательно разглядывая её лицо. — Оставь его себе. Думаю, он тебе нужнее.

Цири снова покраснела под его взглядом, и поспешно сунула платок себе в карман.

Кагыр помог её забраться на коня, а следом сел сам.

— Теперь нам придется поспешить, нужно успеть пересечь эту степь до темноты, — пришпорив коня, прокомментировал он, и они снова двинулись в путь.

Ехать вдвоём на одной лошади было очень неудобно. Девушке приходилось буквально сидеть на шее у бедного животного, лишь бы быть подальше от мужчины. К тому же от долгого нахождения в одном положении у неё жутко затекла спина. Поначалу она ещё старалась думать о чём-то позитивном и из всех сил пыталась любоваться пейзажами, но через пару часов однообразие локаций и вконец затёкшее тело окончательно испортили княжне настроение.

— Если бы у нас была вторая лошадь, это путешествие стало бы менее ужасным, — недовольно пробурчала Цири, в очередной раз почувствовав на себе взгляд молодого мужчины. Ей и так становилось тошно от происходящего, а эти его непонятные, молчаливые взгляды ещё больше раздражали девушку.

— Я думал, ты поняла, почему мы едем верхом на одной лошади, — удивился Кагыр, взглянув на Цири, пытаясь понять, не пытается ли она обмануть его.

— Потому что ты ужасный жмот? — не удержалась от подколки девушка, чем вызвала только лёгкий смешок из уст мужчины:

— Вот уж не знал, что в лексиконе юных царственных особ имеются такие слова.

— В моём лексиконе ещё много нехороших слов относительно тебя, нильфгаардец, — не осталась в долгу княжна, привыкшая всегда отвечать обидчикам. — И всё же будь у нас ещё одна лошадь, было бы удобнее.

— Будь у нас ещё одна лошадь…— серьёзно повторил за ней Кагыр, — ты бы на ней от меня и сбежала бы.

— Открою тебе тайну, я бы сбежала и без лошади, — нахально заявила девушка.

— Так не нравится моя компания? — серьёзный настрой Кагыра вмиг сменился на более расслабленный. Цири всем нутром почувствовала, как он усмехнулся ей в затылок.

— Мне не нравится ехать в Нильфгаард! Не нравится ваш император. И то, что я зачем-то ему нужна. Вот, что мне действительно сейчас не нравится, а что до тебя… — Цири задумалась, подбирая подходящие слова, не желая тешить его самолюбие, — хоть и с трудом, но тебя можно вытерпеть.

— Премного благодарен, Ваше Высочество, что Вы так великодушно терпите моё присутствие подле своей царственной особы, — произнёс шутливо рыцарь, однако с серьёзным лицом и официальным тоном, чем всё-таки вызвал у Цириллы улыбку.

— Ого! В Нильфгаарде знают о чувстве юмора? — Цири насмешливо вскинула брови, позабыв, что Кагыр не видит её лицо.

— Не все. Его только недавно туда завезли, — замечание рыцаря вызвало лёгкий смешок у Цири. — И, кстати, я из Виковаро, — напомнил мужчина.

Эта недолгая, но забавная беседа немного разрядила обстановку, и Цири почувствовала себя намного лучше. Впрочем, продлилось это не долго. Примерно через час пути ей снова стало не до веселья. Затёкшие мышцы стали болеть пуще прежнего, а день, тем временем, уже начал клониться к закату, но они так и не добрались до ближайшего населённого пункта.

— Заночуем там, — Кагыр кивнул на ближайший лесок и живо погнал коня к нему, совершенно не интересуясь мнением Цири. Однако она всё равно высказала свои опасения:

— Я не думаю, что это хорошая идея, ведь Фрингилья сказала, не сворачивать с дороги. Там может быть опасно.

— Фрингилья много чего говорит! — недовольно воскликнул Кагыр, заводя лошадь в глубь леса. — Её хлебом не корми, дай навязать свои нравоучения, — девушке совсем не понравилось, с каким нескрываемым пренебрежением и недовольством он говорил о чародейке, поэтому она постаралась смягчить ситуацию:

— В этом нет ничего такого. Она ведь просто беспокоится…

— Мне этого не нужно, своя голова на плечах имеется, — непреклонно возразил мужчина, даже не желая слушать, о чём говорит Цири. — Когда до неё уже наконец-то дойдёт, что я уже давно вырос и в няньках не нуждаюсь?

— То есть вы знакомы с самого детства? — удивлённо спросила Цири. Она предполагала, что эти двое знакомы не один год, но чтобы целые десятилетия. Теперь вдвойне было странно слышать, как Кагыр говорит такие неприятные слова о своей давней подруге.

— Нет, не совсем. Мы познакомились, когда мне исполнилось пятнадцать. Я как раз только что переехал в Нильфгаард, к своей двоюродной бабушке, чтобы затем вступить в имперскую армию. Но прежде я должен был предстать при дворе императора. И вот там, на одном из светских приёмов, мы и встретились, — на мгновение мужчина замолчал, видимо, придаваясь воспоминаниям. — К слову, моя бабушка тоже чародейка. И глядя на неё, ни у кого у мысли не возникнет, что эта красивая, молодая женщина может быть чьей-то бабушкой. Ох, и наслушался же я шуточек от военных касательно нашего пусть и недолгого, но совместного проживания в одном доме, — Цири казалось, что его губы сейчас растянулись в улыбке. — И поскольку они с Фрингильей хорошо дружили, и обе были чародейками, о её настоящем возрасте я мог только догадываться. Но факт в том, что Фрингилья была придворным магом у всех трёх правителей, — он замолчал, ожидания реакции от спутницы.

— Ничего себе! — воскликнула девушка. — Я и представить не могла, что она такая…

— Старая? — закончил за неё Кагыр.

— Эй! — она легонько пихнула его в бок. — Нельзя говорить о женщинах такое! Куда уместнее будет сказать, что она «взрослая» или «мудрая». Слово «старая» звучит обидно, — Цири и сама не заметила, как стала поучать Кагыра.

— Хорошо. Я познакомился с этой «взрослой и мудрой», — нарочно выделил рыцарь, — женщиной, когда был подростком. И с тех пор она постоянно поучает меня жизни. Меня это уже вконец достало. Так лучше звучит, княжна?

— Намного, — удовлетворительно кивнув, Цири не заметила сарказма. — Но всё равно как-то несправедливо по отношению к ней.

— Позволь нам самим разобраться с нашими отношениями. Тебя это вообще не должно касаться, — грозно отчеканил Кагыр, которому стала надоедать не совсем приятная тема для разговора. Цири же в ответ на его слова обиженно надулась.

Хотя в чём-то он был прав. Их отношения её действительно не касаются. У неё и своих проблем полно.

Тем временем они въехали в лес и, найдя подходящее место, решили разбить лагерь. Пока Кагыр занимался костром, Цири расстелила лежанки. Конечно, это импровизированное ложе далеко не тахта, к которой она уже успела привыкнуть, но всё-же явно лучше, чем спать на голой земле, да и намного теплее. Девушку немного смущало, что ей придётся не только путешествовать, но и спать рядом с этим мужчиной. А ведь она и без того не знала, как себя с ним вести.

Почти всю свою жизнь она провела в обществе мальчишек. Они вместе росли и играли с Хьялмаром, и Цири совсем не чувствовала разницы между ними. Женское же общество, наоборот, ей было чуждым. Она с удовольствием дралась с мальчишками на палках, вместо того чтобы играть в куклы с девочками. Даже когда она повзрослела, её мировоззрение совсем не поменялось. И пускай она уже путешествовала и даже ночевала рядом с парнем несколько дней. Но её такое почему-то совсем не смущало. Ей было не важно, какого Дарра пола, главное, что он был ей другом. Кагыр же был не таким. Он не был похож ни на одного из её знакомых мужчин. И это вводило её в смятение.

Закончив с разведением костра, Кагыр поднялся и принялся не спеша снимать с себя доспехи, чем искренне смутил и встревожил Цири:

— Ты зачем раздеваешься? — поспешила с опаской спросить она, предусмотрительно отступив на несколько шагов назад.

— Что значит зачем? — удивился рыцарь, но своё занятие не прекратил. — Не буду же я спать в доспехах, это ужасно неудобно.

— Но ведь ещё даже не стемнело, а ты уже собрался спать? — с сомнением спросила Цири, пытаясь выяснить истинную причину поведения мужчины, поскольку его слова её мало убедили. Кагыр растеряно огляделся вокруг, словно пытаясь понять, почему она ведёт себя так странно, потом бросил понимающий взгляд на встревоженную девушку и улыбнувшись произнёс:

— Цири, тебе не нужно меня бояться, — произнёс он вкрадчиво, не желая напугать девушку. — Я ведь уже дал тебе слово, что не трону тебя. Ты можешь быть спокойна на этот счёт, — Цири почему-то хотелось верить его словам. По крайней мере, Кагыр был похож на человека, который всегда выполняет свои обещания. Девушка доверительно кивнула, однако осталась стоять на том же месте. Так, на всякий случай.

— Ты голодна? Думаю, нам стоит раздобыть немного еды для ужина, — сложив свои доспехи и оружие на ближайшем пне, поинтересовался рыцарь, уже и сам знатно проголодавшийся. — Надеюсь, тут водятся какие-нибудь птицы или, на крайний случай, белки. Конечно, если мясо белки тебя не смутит.

— Не смутит, — заверила его Цири, почему-то ей не хотелось показаться изнеженной барышней.— Однажды я ела крысу. Так что белка тоже подойдёт. По правде сказать, я так голодна, что съела бы целую лошадь, — честно призналась княжна.

— Сейчас мы это исправим. Но прежде… — Кагыр подошёл к своему коню и забрал прикреплённый к седлу колчан со стрелами. Экипировавшись, он также достал из дорожной сумки верёвку.

— А верёвка зачем? — наблюдая за его действиями, спросила девушка. — Будешь ставить силки? — это было единственным, что пришло на ум.

— Нет, это для тебя.

Цири нахмурилась, не понимая, шутит он сейчас или говорит серьёзно. Но, когда он стал подходить ближе, она не на шутку испугалась.

— Подними, пожалуйста, свои руки вверх, — вежливо попросил её Кагыр, но княжна даже не шелохнулась.

— Ты что хочешь меня связать? Зачем? — напористо заговорила Цири, совсем не имея желания быть связанной и беззащитной.

— Не связать, а привязать, — словно маленькому ребёнку, пояснил мужчина. — Я должен быть уверен, что когда вернусь с ужином, ты будешь ждать меня здесь.

— То есть моего честного слова тебе недостаточно? Если так мне не доверяешь, то привяжи лучше своего коня, — девушка несомненно драматизировала, захоти она сейчас сбежать, никакие слова и обещания её бы не остановили.

— Он меня точно не предаст. В его верности я уверен, в отличие от твоей, — Кагыр привязал один конец верёвки к ближайшей сосне, проверил прочность узла, а затем снова подошёл к Цири. — Выбирай, либо я привяжу тебя за талию, либо за ногу.

— За ногу?! — возмущённо воскликнула княжна. — Я же не курица! И не коза! — это оскорбило её до глубины души. Она была принцессой Цинтры, а не животным на привязи.

Однако, поняв, что с ним бесполезно спорить, и он в любом случае её свяжет, что бы она ни сказала, Цири сделала, что он просил, и подняла свои руки. Кагыр ловко обхватил её талию верёвочной петлёй и завязал узел:

— Не туго? — нарочито заботливо спросил он. Цири только метнула на него недовольный взгляд, не желая отвечать. — Видимо, нет, — истолковав её молчание по-своему, мужчина направился в сторону чащи, но напоследок он бросил ей через плечо: — Не скучай, княжна, я ухожу ненадолго. Вернусь с ужином.

Едва его чёрный силуэт исчез за деревьями, Цири тут же принялась себя освобождать.

«Вот ведь негодяй! Привязал меня к дереву, как животное. Никакого уважения! Я ведь и вправду не думала бежать. Но теперь точно сбегу!» — думала девушка, воюя с ненавистным узлом. Но чем больше она пыталась его развязать и дёргала, тем сильнее он затягивался. Поняв, что так ей не освободиться, девушка решила чем-нибудь перерезать верёвку. Но, как назло, ничего острого в округе не было. И даже до костра она не дотягивалась.

«Чёртов Кагыр! Всё рассчитал! Чтоб этому нильфу пусто было!» — Цири расстроенно плюхнулась на землю, осматриваясь. В нескольких метрах от неё, на пне лежал его меч. Его вид так и манил девушку, а его недостижимость выводила её из себя.

«Жаль, что Фрингилья не обучила меня притягивать предметы силой мысли. Сейчас бы этот навык мне бы очень пригодился. Хотя она сказала, что я очень одарённая, может быть, у меня получится…»

Цири попыталась сосредоточиться. Она коснулась ладонями земли и попыталась представить, как энергия проходит сквозь неё и заставляет подняться меч в воздух. Она мысленно представила эту картинку в своей голове, а затем посмотрела на реальное оружие. И — о чудо! — меч действительно стал двигаться из стороны в сторону. Словно чья-то невидимая рука легонько начала его приподнимать.

— Ещё немного, ещё чуть-чуть, — радостно прошептала Цири, однако приближающийся шум и чьи-то голоса отвлекли её от концентрации. Меч, воспарив на пару дюймов над землей, снова рухнул вниз.

— Ну и что тут у нас? — из-за кустов появилось несколько мужчин. И, судя по их грязному, оборванному виду и оружию в руках, намерения их были отнюдь не доброжелательны. Оглядев лагерь, их вожак остановил свой взгляд на Цири и похабно улыбнулся. Девушка нервно сглотнула. Кажется, она снова попала в очень крупные неприятности.

Примечания:

За помощь в написании благодарю soul sword. Без тебя я бы точно не справилась. Спасибо:)

Их было трое. Грязные и ободранные, со спутанными отросшими бородами и предвкушающими лицами, вооруженные топорами и дубинками, они осматривали поляну на предметы ценностей. Взгляд одного из них зацепился за породистого коня, другой мужчина направился к мечу, сплавленному из дорогого металла. Пускай Цири, окруженная с детства чопорными дворянами, никогда раньше не сталкивалась с подобного вида людьми, но она сразу поняла, что перед ней бандиты: движения их были грубыми и неотесанными.

Повинуясь инстинкту, девушка подскочила на ноги и попыталась ринуться в лес, но жёсткая верёвка, завязанная крепким узлом, больно впилась в живот, живо напомнив, что она до сих пор привязана, и убежать не получится. Мужчины, обратившие внимание на шум, проследили за беспомощной попыткой девушки выбраться. Один за другим они залились громким хриплым смехом.

— Гляди, Яков, — главный заводила, по-видимому главарь, пихнул в бок рядом стоящего рыжего бугая. — Кто-то привязал девку посреди леса, словно кобылу к столбу, — довольно щурясь, он наступал, позволяя Цири лучше себя разглядеть.

Небритое лицо, испачканное сажей, жиром и ещё чем-то крайне мерзким, пересекал давний шрам. Жестокие глаза изучали девушку внимательно и похотливо. В отросших волосах, собранных позади грязной лентой, белела едва проступающая седина.

— Дык, какая ж это девка?! Это самая настоящая панна! — ещё два бандита направились к ней, не переставая рассматривать девушку. — Только посмотрите на её одежду. Явно баба из благородных.

Цири обдало премерзким чувством беспомощности, от их откровенных взглядов было противно. Если бы дурацкая верёвка не сковывала её движения, она давно приняла бы попытку сбежать и не оказалась в столь отвратительном положении. Княжна с надеждой посмотрела в сторону чащи, куда ушёл Кагыр. Цири не знала, как далеко нильфгаардец успел отойти от лагеря, а потому не могла понять, услышит ли он её, если она закричит. Успеет ли он помочь ей, или это только разозлит бандитов. Как себя вести в подобной ситуации она так же не понимала. В Цинтре мужчины страшились даже заговорить с ней, боясь гнева королевы, и не смели подходить к ней, не говоря уже о причинении вреда.

Бандиты окружали со всех сторон, похотливо рассматривая её богатую одежду и юное тело.

— И что же такая благородная особа забыла в нашем лесу? — клацнул гнилыми зубами высокий и очень худой главарь. — Ещё и одна, — он насмехался над ней, наслаждаясь её беспомощностью.

— Я не одна! — возразила Цири, пытаясь не поддаваться панике и выйти из ужасающего положения. — Мой спутник отошёл на пару минут, в ближайшее время он вернётся.

Княжна не была в этом уверена. Лес огромен, а сейчас и вовсе казался северянке бескрайним. Кагыр мог уйти слишком далеко в поисках хорошей дичи, и не факт, что он вернётся скоро.

— Слыхал, Симон, — обратился к товарищу бугай, зайдя Цири за спину. — Вот как господа развлекаются. Не то чтобы мы со своими девками… — он наклонился к её волосам, втягивая их запах и зарываясь в них носом. Княжна резко мотнула головой, желая отодвинуться как можно дальше от пугающего мужчины. Почувствовав недовольство в движениях девушки, он грубо схватил её за волосы и потянул на себя, из-за чего, её спина мгновенно уткнулась в его широкую грудь.

— Ты лучше на это погляди, — Симон, не слишком заинтересованный в девушке, осматривал поляну, ища чем можно поживиться, наткнулся на броню Кагыра. Однако, радость его длилась недолго. — Нильфгаардская! — скривившись от отвращения, он сплюнул на землю.

Мужчина, стоящий позади, яростно задышал. Глаза его налились кровью от этой находки, а руки сильнее сжались на волосах. Грубо намотав их на кулак, он дёрнул на себя, заставив Цири зажмуриться от боли и почувствовать его зловонное дыхание:

— Чёрные убили моего брата и спалили дотла деревню Симона, — горячий шёпот обдал уши девушки. — Живо отвечай, твой спутник один из этих?

— Каг… — крик вырвался из её груди, но позвать на помощь девушка не успела, грязная мозолистая рука крепко зажала ей рот.

— Я так понимаю, это «да», — вожак гневно взглянул на Цири, вмиг приближаясь к ней. Он грубо схватил её за плечи и встряхнул, готовый при необходимости выбить из неё дальнейшие ответы.

Цири забрыкалась, пытаясь вырваться, но схватившие её мужчины оказались гораздо сильнее. Подобная беспомощность навевала мысли о тряпичных куклах, с которого каждый мог делать, все что душа пожелает.

— Что ж, мы подождём твоего спутника вместе. А пока ждём, мы можем провести время с пользой. Что скажешь, Вальтер? — спросил Симон у самого старого из них, всё это время стоящего чуть поодаль и восхищенно смотрящего на коня.

— Я предпочитаю женщин постарше и с опытом. А эта, — он презрительно осмотрел княжну с головы до ног и равнодушно хмыкнул, — только недавно в куклы играть перестала.

— Ну не знаю, раз сиськи выросли, значит уже не ребёнок, — возразил Яков и в подтверждении своих слов принялся грубо лапать грудь девушки. Цири снова предприняла попытку вырваться, но всё без толку. Слёзы брызнули из её глаз от мерзости и унижения.

Симон опустился перед ней на колени, и его руки скользнули ей под юбку. Цири со всей силой лягнула его ногой в лицо. Кажется, она разбила ему нос. И это ещё больше разозлило мужчину. Стерев кровь рукавом, он схватил девушку за лодыжку и больно сжал.

Цири зажмурилась от нестерпимой боли. Внутри — где-то в лёгких — уже зарождалась смертоносная сила. Девушка чувствовала, как она рвётся наружу, желая смести всё на своём пути. Но этому не суждено было случиться. Слишком уж крепко был зажат её рот.

Вальтер стоял в стороне молчаливым наблюдателем и с ужасающим спокойствием наблюдал тошнотворное насилие, даже не пытаясь остановить своих друзей. На секунду княжна встретилась с ним взглядом, но он тут же поспешно отвёл глаза.

Цири была готова на всё, что угодно, лишь бы эта мука прекратилась. Она была готова молиться всем Богам этого жёстокого мира: ложным и истинным, только бы это скорее закончилось…

* * *

Стайка птиц испуганно взмыла ввысь, пронзая своими криками лесную тишину. Кагыр натянул тетиву и на выдохе выпустил стрелу в полёт. Через мгновение она достигла своей цели, и маленькая чёрная тушка рухнула камнем вниз. Довольно улыбнувшись, молодой мужчина опустил лук и направился к своей добыче.

«Интересно, что могло так встревожить этих птиц?» — подумал он, не прекращая наблюдать, как они беспокойно мечутся среди крон деревьев.

Птичка, вида которой он не знал, была размером с перепёлку. Хорошему воину, такая будет на один зубок. Интересно, а княжне хватит её, чтобы наесться? Повезло уже хотя бы с тем, что Цири оказалась не привередливой. Иначе с ужином ему бы пришлось возиться дольше, а оставлять девушку одну на долгое время рыцарь не желал. Того и гляди она воспользуется его долгим отсутствием и сбежит. У него совсем не было желания снова долго и мучительно её искать.

Конечно, привязывать девушку к дереву — крайняя мера. Но ему действительно было важно знать, что княжна непременно его дождётся. Ничего лучше он по просто не придумал. Возможно, сейчас она там злится и проклинает его последними словами, но, может быть, ему удастся задобрить её вкусным ужином.

В целом Кагыр остался доволен их первым днём совместного путешествия. Если, конечно, позабыть, что Цири больно его укусила и снова попыталась сбежать. Но, по крайней мере, она больше не шарахается от него в страхе и не пытается убить. Это уже прогресс. Кагыр и сам не знал почему, но ему было важно получить её расположение. Хотя, будь на её месте кто-то другой, он бы даже церемониться не стал, но Цирилла…

Разум упорно убеждал его, что вся эта забота вовсе не о ней, а прежде всего о собственном будущем. Ведь Белое пламя будет явно рад узнать, что его порученец не только выполнил своё задание, но и в процессе подружился с княжной. Кагыр не знал, какие именно планы были у императора на свою дочь, но явно очень грандиозные. И для такого простого парня, коим считал себя Кагыр, находиться рядом с сильными мира сего — большая часть. Тем более быть у них в фаворе.

Он уже сделал себе головокружительную военную карьеру, но его положение при дворе всё ещё оставалось низким. У него не было ни высокого титула, ни земель. Его отец служил сенешалем, а мать и три младшие сестры по-прежнему жили в Виковаро. Средний брат, ставший теперь старшим, уехал в Боклер и там, на последние деньги, выкупил винодельню. Впрочем, судя по последним письмам, дела его шли не очень благоприятно. Поэтому вся надежда и дальнейшее благополучие семьи целиком и полностью лежали на Кагыре. И он не мог их подвести.

Подстрелив ещё пару птиц, и собрав их, рыцарь направился обратно в лагерь, предвкушая, какая буча его там ждёт. Впрочем, он ведь идёт не с пустыми руками, так что, возможно, Цири, пусть и не сразу, сменит гнев на милость.

Услышав издали незнакомые голоса, Кагыр сразу понял: что-то не так. Голоса были мужские. Первым желанием Кагыра было бросить всё и рвануть незамедлительно в лагерь. Однако, военный склад ума дал о себе знать, призывая его не поддаваться эмоциям и выяснить всё наверняка. К тому же, как назло, при нём не было ни меча, ни доспехов. Только лук. Нужно было выяснить количество противников перед тем, как вступать с ними в бой. По правде говоря, Кагыру совсем не хотелось драться с кем-то: бесконечные битвы во славу Нильфгаарда за эти месяцы ему уже приелись. Он искренне надеялся, что это просто заблудившиеся путники, и они спрашивают дорогу. Однако, подойдя ближе, он понял, что драки сегодня точно не избежать. И он сам начнёт её.

Картина, представшая перед ним, ужасала. Какие-то бандиты схватили Цири. Пока один крепко держал бедную, плачущую девушку, второй, похабно хохоча, лез ей под юбку. Самый старый в это время пытался украсть коня. Последнее волновало Кагыра пока меньше всего, а что касается первых двух… Несмотря на овладевающий им гнев, разум был чист и ясен. Он выверенным движением достал из колчана стрелу, положил её на тетиву, прицелился, закрыв один глаз, и выстрелил. Его натренированная рука не дрогнула, как пристало воинам, а стрела угодила точно в глаз бандюгану, что держал княжну. Здоровяк покачнулся и грудой рухнул назад, увлекая девушку за собой.

— Твою мать! — забранился тощий мужик, наблюдавший за этой картиной. Узрев труп своего дружка, он тут же вскочил на ноги и принялся оглядываться в поисках того, кто это сделал.

Кагыр тем временем спокойно выпустил вторую стрелу, угодившую точно в колено мужчины. Конечно, он мог убить его сразу, подобно первую бандиту, но этот не заслуживал лёгкой смерти.

— Ах ты, сукин сын! — заверещал мужик, повалившись на землю, и хватаясь за раненную ногу. Он выл и катался по земле от боли. Похоже, стрела хорошенько раздробила ему колено.

Благодаря его воплям, Цири вышла из оцепенения и попыталась отползти подальше от трупа, но верёвка, которой она всё ещё была крепко привязана к дереву, не позволила ей этого сделать. Она плакала и дёргала верёвку из всех оставшихся сил, но ничего не происходило. Увидев её мокрое опухшее от слёз лицо, Кагыр ощутил как эмоции накрывают его. Действовать скрытно теперь уже было без надобности, и он вышел к ним.

Мужик, что пытался отвязать и украсть его коня, тут же беспокойно заметался, как вор, пойманный с поличным, коим он, собственно, и являлся.

— Послушайте, милсдарь, — заикаясь, бормотать он. — Мы, бедные крестьяне, не хотели ничего плохого. Мы просто не знали, чей это лагерь. Если бы мы знали, ни за что бы к нему не подошли. Пожалуйста, милсдарь, дайте нам уйти. Мы вас никогда больше не потревожим.

— Дать вам уйти? После того, что вы сделали? Ну уж нет! — Кагыр поднял с пня свой меч и подошёл ко всё ещё скулящему бандиту. Грубо схватил его за волосы и с явным наслаждением перерезал ему горло: от уха до уха. Он чувствовал, как горячая кровь омывает его руки, как хрипит и стучит ногами этот поганый нордлинг, прощаясь с жизнью. Как он захлёбывается в собственной крови. Кагыру нравилось, с каким нескрываемым ужасом за смертельной картиной наблюдает его подельник.

Почувствовав, что тело обмякло и перестало булькать и хрипеть, Кагыр разжал пальцы и выпустил его. Труп камнем упал к его ногам. Мужчина хладнокровно перешагнул через него, направляясь к следующей цели. Конокрад тут же вознамерился бежать, но Кагыр оказался проворнее, перехватив мужика, он повалил его на землю.

— Пожалуйста, пощадите! — мужик молил его о милости со слезами на глазах. — Не губите, умоляю! У меня семья. Без меня они пропадут.

— Семья говоришь? — тихо переспросил Кагыр, ударив того в лицо. — У меня тоже она есть, я ради них пойду на многое. Но я ни за что не стану красть чужих коней и насиловать юных девушек. Вы нордлинги — животные, не заслуживающие жизни! — каждую фразу он сопровождал очередным ударом, превращая лицо мужчины в кровавое месиво.

Он методично бил, выплескивая злость, пока полный ужаса крик Цири не заставил его остановиться. От её вопля даже воздух вокруг них завибрировал, словно гладь воды от дуновения сильного ветра. Кагыр повернул голову и встретился с ней взглядом. Только сейчас он понял, что всё это время она за ним наблюдала. Все эти зверства, что он совершал, были у неё на глазах.

Гнев внутри него мгновенно утих, оставив взамен странное чувство, похожее на стыд и сожаление. Впрочем, ему было не совестно за свои поступки, он поступил правильно, жестоко покарав её обидчиков, но взгляд Цири говорил совсем об обратном. Она смотрела на него так же, как и в первую их встречу: со страхом и ненавистью.

— Цири… — растерянно прошептал Кагыр, поднимаясь на ноги. Он оглядел масштабы своей вендетты, а затем вновь посмотрел на неё. Пожалуй, действительно было бы лучше, не видь она этого, но ничего уже не исправить. Единственное, что он мог сделать сейчас — попытаться успокоить княжну. Но едва он приблизился к ней, как Цири закричала:

— Не подходи ко мне, чудовище! Не смей приближаться ко мне! — она попыталась встать, но ноги у неё подкосились, и девушка снова рухнула вниз, обессиленная.

— Осторожно! — Кагыр попытался подхватить её за руку, чтобы смягчить падение, но она отмахнулась от него, как от чумного, и закричала пуще прежнего, не переставая плакать.

— Не трогай меня! Это ты во всём виноват! Все беды в моей жизни только из-за тебя! Будь ты проклят! — не в силах больше сдерживаться, она рухнула ничком на землю и разрыдалась.

Девушка плакала так громко и отчаянно, что Кагыр даже опешил, совершенно не зная, что делать. Он всегда терялся при виде женских слёз, а тут целая истерика. Он снова потянулся к ней, но так и не коснулся, поняв, что его руки всё ещё перепачканы кровью. Понимая, что таким она его точно к себе не подпустит, мужчина решил немного исправить ситуацию. Первым делом, он оттащил трупы этих уродов подальше от лагеря. Свалив их в одну кучу, он и не подумал их хоронить. Пусть лучше звери или иные твари отведают их, иной участи они не заслужили — трезво рассудил он. Затем рыцарь пошёл к ближайшему ручью и тщательно смыл с себя и с меча кровь. Вода от его омовений тут же стала багряной. Видеть своё отражение в этой пурпурной глади было странно. Он и впрямь был похож на демона. Неудивительно, что Цири его испугалась.

Похоже, они снова вернулись к началу их отношений, если ещё не хуже. И Кагыр не знал, что теперь делать. Она не давала ему даже шанса, что-либо объяснить или исправить. Как же им ехать дальше, если о доверии не может быть и речи. Конечно, он бы мог взять её силой, не заботиться о её чувствах, просто закинуть поперёк седла и мчать до самого Нильфгаарда, но Кагыр так не хотел. Он понимал, что ей пришлось сегодня пережить, и насколько это было ужасно. Если и он будет груб с ней, она сломается окончательно. Или, что ещё хуже, это вызовет неконтролируемый магический всплеск, чего никак нельзя допускать.

Ещё немного посидев и подумав, Кагыр вернулся в лагерь уже по темноте. Цири больше не плакала и даже не всхлипывала. Она неподвижно лежала, свернувшись калачиком под деревом. Мужчина встревожено бросился к ней, но заметив, что она просто спит, успокоился. Очевидно, что пережив такое потрясение, силы просто покинули её.

Кагыр несколько минут стоял, неподвижно глядя на её хрупкую фигурку, а затем, немного помедлив, всё же перерезал веревку. Осторожно подняв её тело с земли, он переложил девушку на лежанку и укрыл сверху своим плащом. Затем, подкинув в почти затухший костёр свежего хвороста, рухнул без сил на свою лежанку.

Глядя на чужие звёзды над своей головой, Кагыр вновь думал о своей семье и о том, что он делает это ради них.

Кагыр проснулся словно от толчка. Резко распахнув глаза, молодой человек увидел, что солнце уже встало. Первое, что пришло ему в сонную голову, была мысль о том, что он проспал, однако, зябкая прохлада в воздухе, да несмелое щебетание пичуг, напомнили ему о том, что сейчас раннее утро. Это немного успокоило парня. Однако, вторая мысль о Цири, тут же заставила его подскочить на месте.

К его большому удивлению, и она, и его конь, были на месте. Княжна сидела там же, где он её вчера оставил, на лежанке. Обхватив колени руками и положив на них подбородок, она о чём-то думала, однако, заметив, что он на неё смотрит, метнула на него гневный взгляд и отвернулась.

«Что ж, по крайней мере, она не сбежала, — подумал Кагыр, поднимаясь на ноги и лениво потягиваясь после сна. — А ненависть — это не страшно. Я уже к этому привык. Было бы куда хуже, если бы она, не дай бог, замкнулась в себе или вовсе помутнела рассудком, после вчерашнего-то…»

Несомненно, он должен был радоваться тому факту, что она от него не сбежала. За вчерашний день парень наделал столько ошибок, что такой финал был бы вполне предсказуем. Однако, вот она здесь. Значит, всё не так плохо. Значит, у него ещё есть шанс всё исправить. Только вот Кагыр не знал, с чего начать. Наверное, ему стоило спросить её, как она себя чувствует или что-то в этом роде. Но это было глупо, ведь ответ он уже знал. Как может чувствовать себя юная девушка, которую вчера чуть не изнасиловали трое мужчин, а после она была вынуждена наблюдать кровавое массовое убийство? Очевидно, что она не в порядке.

Кагыр решил, что непременно придумает подходящую тему для разговора после того, как умоется и приготовит завтрак. Однако, и после этого он не знал, как к ней подступиться. Цири продолжала демонстративно молчать и всем своим видом показывать, что игнорирует его. Поэтому завтракали и собирались они тоже в полной тишине.

Впрочем, княжна вновь удивила своего спутника и, без всяких просьб, сама села на коня. Вот только когда Кагыр забрался следом и потянулся за поводьями, девушка сначала робко сжалась, а потом и вовсе отшатнулась. Мужчина не стал более посягать на её личное пространство и тоже немного отодвинулся.

«Теперь идея со второй лошадью уже не кажется такой бредовой», — подумал парень, когда они снова выехали на дорогу. Места в седле и впрямь было очень мало. Вчера он не раз подмечал, как Цири была напряжена, как сильно она старается, чтобы их тела не соприкасались. И как каждый раз, когда это всё-таки происходило, она вздрагивала и пыталась отодвинуться ещё дальше. Тогда это даже его немного веселило. Он не видел в этих невинных касаниях ничего предосудительного. Однако сейчас ситуация резко поменялась. Очевидно, что после того, что ей довелось пережить вчера, ей ещё долго будут противны все мужские прикосновения. К тому же Кагыр был не просто мужчиной, но и по совместительству тем человеком, к которому она питала не самые тёплые чувства. Так что он мог себе только представить, что творится в голове у княжны в этот самый момент.

Местность вокруг них была болотистой, и рыцарь искренне порадовался, что сейчас зима, иначе здесь было бы не продохнуть от болотного газа. И всё же, на всякий случай, он пришпорил коня, заставив того ехать чуть быстрее. Тем более, что на горизонте уже маячили крыши Ридбруна.

Он и так собирался проезжать через этот город с небольшой остановкой. Нужно было купить еды и, так и быть, ещё одну лошадь для Цири. Однако глядя на текущее состояние девушки, он вдруг понял, что им стоит там задержаться. Хотя бы дня на два. Княжне было необходимо сменить обстановку и отвлечься. К тому же мужчина заметил, что она сильно испачкалась после вчерашнего, но он попросту не знал, как ей об этом сказать.

Конечно, он понимал на сколь огромный риск идёт. Тот факт, что она не сбежала от него в лесу, вовсе не означает, что она не сделает это в городе. Тем более возможностей там у неё будет гораздо больше. И всё же Кагыр верил, что поступает правильно. По крайней мере, перед его отъездом на войну, отец в своей напутственной речи сказал ему: «Сын, если ты не знаешь, как поступить, поступай правильно. Не важно, что говорят или делают другие. Слушай только своё сердце. Оно — твой лучший советчик».

Ридбрун больше напоминал большую деревню, нежели маленький город. Дома тут были деревянными, улицы грязными, а в воздухе отчётливо пахло навозом. Впрочем, чего ещё ждать от перевалочного пункта. Видимо такова участь всех маленьких городков расположенных на тракте. Они нужны лишь как временное прибежище, на пути к чему-то большему. Неудивительно, что здесь не было никакой инфраструктуры.

В столь ранний час людей на улицах почти не было, а несколько горожан, сновавших туда-сюда, даже не обращали внимания на проезжающую по их улицам странную парочку.

Как и полагал Кагыр, таверна находилась в самом центре и была, пожалуй, самым красивым и большим зданием в округе. Подъехав ближе, он поспешно спрыгнул с лошади и хотел было помочь Цири, но она справилась и без его помощи.

Внутри «Хмельной Феи» оказалось очень уютно, хоть и безлюдно, что неудивительно для такого времени суток.

— Эй, тут есть кто-нибудь? — громко спросил молодой человек, проходя глубже в зал. Он уже успел отметить, что интерьер был весьма приятный, а ещё было очень чисто. Наверняка Цири понравится это место. Ища подтверждение своих слов, он оглянулся на девушку, что шла позади него. Она тоже разглядывала убранство таверны, но радости или интереса в её взгляде он не увидел. Очевидно, она просто не понимала, зачем он её сюда привёз.

Внезапно массивная деревянная дверь, ведущая, по всей видимости, на кухню, распахнулась, и оттуда смеясь выпорхнули двое, мужчина и девушка. Заметив посторонних, мужчина радостно всплеснул руками.

— Посетители! Ну надо же! Добро пожаловать в «Хмельную Фею»!

На вид ему было лет тридцать; синие глаза, тёмные волосы, и довольно щегольский вид. Девушка же была куда интереснее. У неё было красивое круглое лицо, мягкий карие глаза и светлые, чуть с рыжинкой волосы, заплетённые в косу. В отличие от своего спутника одета она была довольно скромно. Но даже платье прислуги не могло скрыть её ладной фигуры.

Заметив, что Кагыр так пристально её разглядывает, девушка покраснела, но взгляда не отвела. Это ему понравилось. Ему всегда нравились смелые девушки.

— Я пойду позову хозяйку, — вежливо поклонившись и бросив кокетливый взгляд на Кагыра, служанка поспешила на второй этаж.

— Вы к нам видимо проездом? Хотя, зачем я спрашиваю, это же очевидно. В этой дыре никто, по своей воле, надолго не остаётся, разве только идиоты или неудачники. Или же, я, — очевидно, образовавшаяся тишина, была в тягость для оставшегося с ними мужчины, поэтому он тут же поспешил её заполнить нескончаемым словесным потоком размышлений: — Не то чтобы я идиот или неудачник. Хотя, если только отчасти… Я себя таким не считаю! Я просто жертва обстоятельства. Да? Да! Определенно это определение подходит мне лучше! Так вот…

Кагыр почувствовал, что от этой трескотни у него начинает болеть голова. Кем бы ни был этот странный мужчина, но он уже начинал раздражать. Дабы не сорваться и не сказать лишнего, Кагыр перевёл взгляд на Цири. Та стояла и так же непонимающе смотрела на этого болтуна.

— Мне тут сказали, у меня посетители, — элегантно держась за перила, по лестнице спустилась, очевидно, хозяйка этого заведения. Это была женщина примерно сорока пяти лет. Впрочем, годы не отразились на её красоте. Небольшие, но заметные морщинки в уголках её голубых глаз и тонких губ её совсем не портили. А диковинно уложенные каштановые локоны добавляли женщине шарма. Заметив чёрную броню Кагыра, она уточнила, — да ещё и из Нильфгаарда.

Кагыр не беспокоился, что его могут плохо принять из-за его внешнего вида. Ближние земли были куда лояльнее империи, чем северные. Хотя бы потому, что его армии не пришлось их завоёвывать. В самом начале войны мэр Ридбруна сам присягнул Белому пламени, лишь бы солдаты прошли мимо и не трогали его людей. Конечно, и тут нашлись недовольные, не всем было по нраву находиться под властью чёрных. До Кагыра доходили слухи о гражданских стычках и даже о партизанском отряде, но тогда это мало его интересовало. Теперь же ему выпала возможность посмотреть на ситуацию изнутри.

— Надеюсь, вас это не смущает? — спросил Кагыр, вежливо ей поклонившись, при этом наблюдая за её реакцией.

— Вовсе нет, — женщина, соблюдая этикет, поклонилась ему в ответ. — Меня не волнует, какую броню носят мои посетители, куда больше меня беспокоит содержимое их кошелька. И то, как они себя ведут. Это значит, никаких драк, пьяного дебоша и разврата. У меня приличное заведение.

— С этим проблем не возникнет, — в подтверждение своих слов Кагыр продемонстрировал полный кошель нильфгаардских флоренов. — А теперь, когда мы уладили все формальности, перейдём к делу. У Вас имеются свободные комнаты?

— Комнаты найдутся, — согласно кивнула женщина и, переведя взгляд с Кагыра на его спутницу, робко уточнила, — Вы хотите снять одну на двоих?

Очевидно, что её немного смутило, что такая юная девушка путешествует в компании пусть и молодого, но всё-таки мужчины. И хоть она и старалась держаться профессионально и непредвзято, всё же Кагыр уловил недоброе волнение, исходившие от неё. Поэтому поспешил всё объяснить:

— Мне нужно две комнаты. Одну для себя, вторую — для моей младшей сестры, — он кивнул в сторону Цири. — Мы пробудем здесь дня три, но можем уехать и раньше. Но заплатим вперёд.

Его слова немного смягчили отношения хозяйки, она облегчённо выдохнула и понимающе кивнула.

— И ещё кое-что. По пути на нас напали бандиты, нам стоило больших сил отбиться от них. Моей сестре нужно привести себя в порядок и постирать вещи, — сунув хозяйке в руки ещё несколько монет, произнёс Кагыр.

— Какой ужас! Бедное дитя! — искренне воскликнула женщина, метнувшись к Цири. — Идём, милая, сейчас всё будет. Я дам тебе лучшую комнату.

Цири бросила на него растерянный взгляд, но всё же пошла наверх вслед за хозяйкой. Было видно, что теперь им есть, о чём поговорить. Главное, чтобы княжна не сболтнула лишнего. Впрочем, Кагыр почему-то был уверен, что она будет молчать. Она ведь неглупая и понимает, что и его доброта не безгранична. И если что-то или кто-то ставит его миссию под опасность, он не побрезгует прибегнуть к радикальным мерам. После вчерашнего она это хорошо уяснила.

— Да, на дорогах нынче и впрямь неспокойно, — снова подал голос странный мужчина. Кагыр уже и забыл, что он никуда не ушёл и всё ещё находился рядом. — Я поэтому и приостановил своё путешествие в Боклер. Хотя давно хотел посетить столицу вина, красивых женщин и изысканных развлечений. Но из-за разбойников и прочей нечисти, которые так и норовят меня убить, я вынужден был осесть здесь. По крайней мере, пока не накоплю денег или не встречу кого-нибудь сильного, кто бы меня защитил. Знаете, господин нильфгаардец, вы мне очень напоминаете моего старого друга. Вернее сказать, теперь уже бывшего друга. Сейчас мы в ссоре. Так вот, он тоже вечно ходил хмурый и мрачный и смотрел на меня вот точно таким же взглядом, как смотрите Вы сейчас. Этот взгляд так и говорит: «Не подходи, убью!».

— Во-первых, я не нильфгаардец, я из Виковаро, — раздраженно проговорил Кагыр. — А во-вторых, в отличие от твоего друга я действительно убью тебя, если ты не перестанешь меня донимать.

Похоже, фраза о возможном убийстве и красноречивый взгляд Кагыра, убедили мужчину немного отступить. Но он всё равно не ушёл.

— Позвольте хотя бы Вам тогда спеть. Я ведь тут бардом работаю. Это моя работа развлекать гостей. Если я не буду её выполнять, Клаудия, хозяйка этого заведения, перестанет мне платить. Поэтому, может, Вы всё же послушаете что-то в моём исполнении?

— В твоём исполнении я хочу слышать только тишину.

— Ну точно вылитый Геральт, — обиженно пробурчав себе под нос, бард поспешил обратно на кухню.

Оставшись один, Кагыр наконец-то облегчённо вздохнул. Ну, хоть одной проблемой меньше. Ещё раз осмотревшись, молодой человек в очередной раз спросил себя, правильно он поступает. Возможно, так он ничего не исправит, а ещё больше наломает дров. Может быть, ему стоит не медлить и написать Фрингилье? Она-то быстро найдёт выход из этой ситуации. Но поступить так, равносильно признанию своей несамостоятельности. А к такому молодой человек явно не был готов.

Цири и сама не помнила, как уснула вчера. Вдоволь нарыдавшись, она так и продолжала лежать на холодной земле, чувствуя, как апатия накрывает её с головой. И только зябкий морозный холод, что принесли с собой ноябрьские сумерки, напомнил ей, что она всё ещё жива.

Поёжившись, девушка свернулась калачиком и плотнее прижалась к корням дерева. Это было всё, что ей оставалось в этом положении. В нескольких метрах от неё, маня своим светом и теплом, весело потрескивал костёр. Но она не могла подобраться по-ближе из-за чёртовой верёвки. Какой-то жалкий моток каната снова ограничивал её свободу.

Будь у неё сейчас силы, она бы непременно применила их для своего освобождения. Несколько недель назад своим криком она обрущила древнюю башню, не прилагая больших усилий. Что ей стоит выкорчевать какое-то дерево? Но ни сил, ни желания у неё не было. Казалось, что они покинули её тело вместе со слезами. Осталась только психологическая и физическая усталость.

Поддавшись этому чувству, Цири закрыла глаза, а когда открыла… Было уже утро. Робкая заря только занималась на горизонте, и лес всё ещё был окутан тьмой. Огонь в костре почти догорел, но от тлеющих углей всё ещё исходило тепло. Девушка удивленно уставилась на это зрелище. Вчера, перед тем как её сознание отключилось, она тоже смотрела на костёр, вот только был он гораздо дальше. Сейчас же он был на расстоянии вытянутой руки.

Так же, по сравнению со вчерашним, она лежала не на холодной твёрдой земле, а на чём-то тёплом и мягком. И ей было совсем не холодно. Приподнявшись на локти, княжна поняла, что она проснулась на своей лежанке и никакой верёвки на ней нет. Похоже, пока она пребывала в беспамятстве, Кагыр отвязал её и переложил поближе к костру. Да ещё и зачем-то укрыл сверху своим плащом.

Девушка с отвращением скинула с себя его вещь и, приняв сидячее положение, поискала взглядом виновника всех своих неприятностей. Кагыр спал в нескольких метрах от неё. Мужчина лежал на боку, используя своё плечо в качестве подушки, так что Цири видела только его спину. Но и этого вида ей вполне хватило, чтобы почувствовать, как волны ненависти обуревают её.

«Как-то он слишком крепко и спокойно спит для человека, который вчера зарезал кучу людей, — подумала Цири, продолжая буравить его взглядом. — Неужели совершенные злодеяния его совсем не мучают? Хотя, может он к этому уже привык?»

Осознание того, что убийство пусть даже плохих людей может являться для кого-то обыденным делом, ещё больше очернили рыцаря в её глазах. Желание и дальше оставаться с ним наедине таяло буквально на глазах. Княжна перевела взгляд на чащу позади себя. Ей ведь ничего не мешает сейчас встать и побежать куда глаза глядят? А когда этот нильфгаардец, который говорит, что он не нильфгаардец проснётся, она будет уже далеко. Если, конечно, повезёт.

В отличие от окрестностей Цинтры эти земли она знала плохо. К тому же где гарантия, что она снова не нарвётся на таких вот разбойников? Судя по всему, после того, как по этой местности прошла армия Нильфгаарда, многие крестьяне занялись разбоем, чтобы хоть как-то выжить. Можно, конечно, украсть ещё оружие и лошадь. Но даже это не гарантирует ей защиты. Как бы это ни было паскудно признавать, но с Кагыром она была в безопасности. Появись он вчера на несколько минут позже, и всё могло бы кончиться для неё куда хуже. Так что можно сказать, он спас её честь.

«Но не привяжи он меня к дереву, возможно, я бы и сама могла за себя постоять», — упрямо напомнила себе княжна, не желая мириться с таким положением вещей. Вздохнув, она снова посмотрела на Кагыра. Эта двойственность в его поведении просто неимоверно раздражала девушку. Сначала он говорит или делает ужасные вещи, а потом вдруг строит из себя милого и заботливого. Почему он не может быть однозначно хорошим или однозначно плохим? Тогда бы Цири знала, как к нему относиться. Ей было бы проще его ненавидеть. Но его забота о ней всё портила.

Обхватив колени руками и положив на них голову, девушка начала думать, что ей теперь делать. Похоже, побег придётся отложить до более удобного случая. Вчерашний день ей наглядно продемонстрировал, что с ней может случиться, если она будет действовать безрассудно. Урок был усвоен и в повторении не нуждался.

Но делать вид, что всё в порядке, она тоже не могла. После всего произошедшего в Цинтре вся её жизнь пошла под откос. И чтобы хоть как-то держаться на плаву и не поддаваться панике, девушка жила лишь мыслью о своей цели. Сначала это было желание найти Геральта, но этот загадочный некто, предназначенный ей самой судьбой, отчего-то упрямо не хотел находиться. Затем она наметила себе, что непременно должна отправиться на Скеллиге. Там-то уж точно её ждали и новый дом, и семья. Крах ан Крайт, её дядя, всегда хорошо к ней относился, а Хьялмара она считала чуть ли не родным братом. К тому же на островах было безопасно, и они были далеко от ужасов войны. Однако, и Фрингилья, и Кагыр, не раз намекали ей о том, что она почему-то очень важна для императора Нильфгаарда. А это значит, куда бы она не отправилась, он тут же бросит легионы чёрных за ней. И даже собственная магия не позволит ей защититься от него.

Начитавшись книг, что приносила ей Фрингилья, княжна возгордилась, решив, что магия теперь решит все её проблемы. Стоит ей только освоить магическое ремесло, и все её враги просто исчезнут, беспечно думала она. На деле же выяснилось, что непросто творить магию, когда тебя схватили за руки и за ноги, да ещё и зажали рот. В чём тогда смысл волшебной силы, если ты не можешь силой мысли отбрасывать врагов в сторону?

Пока она это обдумывала, Кагыр проснулся. Цири бросила в его сторону злой взгляд. Пусть не думает, что если она осталась с ним, это значит, что она его простила. Как бы не так! Она всё ещё считала его виноватым. И в подтверждении своих слов девушка твёрдо решила для себя, что, в наказание за его поступок, не будет с ним больше разговаривать. И вообще будет его всячески игнорировать.

Однако на деле всё вышло не так, как она себе представляла. Кагыра несомненно порадовало и даже удивило, что она никуда не сбежала. Цири отчётливо видела это по его выражению лица. Но дальше всё протекало в очень неловкой обстановке. Во время завтрака ей казалось, что он хочет ей что-то сказать или спросить, и каждый раз, замечая это, девушка демонстративно отворачивалась, показывая, что совершенно не желает его слушать. Так что, в итоге, молчали оба.

Вскоре это затянувшееся молчание стало напрягать. Дошло до того, что Цири уже поскорее хотелось покинуть это место, просто сесть и поехать дальше, забыв обо всём, что здесь вчера произошло. Княжна первой забралась на коня, чем, кажется, снова удивила своего спутника.

«Он-то, небось, думал, что придётся тащить меня волоком, » — с издёвкой подумала девушка, наблюдая за его изумленным выражением лица. Впрочем, Кагыр не был бы собой, если бы не умел брать верх над своими эмоциями. Так что уже через мгновение, пристегнув багаж к седлу, он забрался следом.

И тут Цири напряглась. Она старалась отрешиться от вчерашнего, не зацикливаться на том, что с ней пытались сделать эти мужчины, но стоило ей почувствовать, своей спиной грудь Кагыра, и его руку, скользнувшую возле её талии, как она тут же ощутила дискомфорт. Девушка едва удержалась от того, чтобы тотчас же не слезть с лошади. Ей и вчера эта ситуация казалась неприятной, а теперь, стало противнее вдвойне. Видимо, Кагыр это почувствовал и тут же чуть отодвинулся. За что Цири мысленно поблагодарила его.

Дальше они снова ехали молча. Конечно, ей было интересно, куда они теперь направляются, и где будет следующий привал. Но Кагыр не спешил посвящать её в свои планы, а она не стала изменять своим принципам.

Дорога привела их к воротам ближайшего города, и на этот раз пришла очередь удивляться Цири. Она не ожидала, что Кагыр рискнёт сюда заехать с ней. Неужели он действительно настолько ей доверяет? Не боится, что она сейчас сбежит? Ведь здесь ей будет гораздо легче это сделать и затеряться в толпе. Пока Кагыр показывал стражникам свои бумаги, Цири, повернувшись, быстрым взглядом окинула его лицо, ища подтверждение своим мыслям, но вид мужчины оставался невозмутимым. Так ничего и не поняв, княжна снова отвернулась.

«Здесь явно что-то не так! Но что?!» — подумала девушка, мысленно отчитав себя за своё упрямство. Может быть, ей всё же стоило прервать молчание и, пусть и в грубой форме, но всё же поинтересоваться, что он намерен здесь делать.

Впрочем, догадки мучали её недолго, и первое место в этом городе, куда он её отвёз, было таверной с говорящим названием «Хмельная Фея».

Спустившись с лошади и привязав её у входа, они вошли внутрь. Цири всё ещё не понимала, зачем они здесь. Разве в их положении можно заезжать в города и ходить по таким людным местам? А как же конспирация? Неужели Кагыр совсем ничего и никого не боится, раз так смело светит своей нильфгаардской броней? Ему ведь дали вчера понять, что здесь таких не жалуют. Впрочем, судя по тому, как их здесь приняли, тут жалуют всяких. Лишь бы были деньги.

Меркантильная хозяйка заведения и её обслуживающий персонал в лице странного и болтливого барда и служанки, которая постоянно пялилась на Кагыра, приняли их вполне радушно.

Кагыр оплатил им комнаты на несколько дней и зачем-то соврал, что Цири его сестра. А ещё он поведал хозяйке о том, что на них по дороге напали бандиты, но почему-то умолчал о том факте, что он сам же их и убил, а после бросил их тела в лесу на съедение волкам. Вообще мужчина вёл себя как-то странно, чем только больше озадачивал Цири.

Но поразмышлять ей об этом не дали, приставучая хозяйка заведения, назвавшаяся Клаудией Гаррель, получив деньги, тут же утянула её наверх. Впрочем, на счёт обещаний лучшей комнаты, она действительно не соврала. Комната и впрямь была замечательной. Большая и светлая. А окна выходили прямо на город.

— Нравится? — услужливо спросила Клаудия, видя как Цири разглядывает огромную кровать с синим балдахином.

Девушка только кивнула в ответ. Сочувственные взгляды этой особы, только больше выводили княжну из себя. Ей не нравилось, когда её жалели. Тем более всякие незнакомцы. Ибо, это было вдвойне неприятно и унизительно.

— Ну тогда, устраивайся. Чуть позже я пришлю Диту, она принесёт нагретую воду для ванны. И знай, если ты захочешь обсудить то, что с вами произошло, я всегда готова тебя выслушать, — возможно, женщина действительно хотела помочь и поэтому искренне проявляла доброту и участие, но Цири совершенно не хотелось во всём этом копаться. Вспоминать вчерашнее, всё равно что бередить свежую, едва затянувшуюся рану. Такое себе удовольствие. Поэтому Цири просто отрицательно покачала головой и уставилась в окно.

Видя, что девушка не идёт на контакт, хозяйка, вежливо поклонившись, оставила её одну. Княжна, присев на подоконник, принялась разглядывать незнакомый город.

— И всё-таки зачем Кагыр привёз меня сюда? — озадаченно проговорила Цири, продолжая смотреть в окно.

* * *

Вода в бадье была обжигающе горячей, но девушке было плевать. Ей как можно скорее хотелось смыть с себя всю дорожную пыль, а так же вонючие мужские запахи, которыми она вчера изрядно пропиталась.

К счастью, болтливая Дита, забрав её вещи в стирку, наконец-то ушла, оставив Цири наслаждаться тишиной. Пока она носила воду и наполняла ванную, девушка успела сильно устать от её общества. Служанка была старше её всего на несколько лет, но княжне казалось, что они совершенно из разных миров. Дита то и дело сводила разговор к расспросам о её «брате». Её почему-то очень интересовало сколько Кагыру лет, и есть ли у него жена или невеста. Цири таких подробностей о своём спутнике не знала, но даже если бы подобная информация была ей интересна и известна, она бы всё равно не стала ей делиться. Тем более с Дитой. У этой особы явно не все дома, раз её смог заинтересовать нильфгаардец.

Обильно намылив вехотку пахнувшим цветочными травами мылом, Цири принялась тереть шею. Девушка очень надеялась, что аромат мыла уберёт с её тела запах Якова. Она до сих пор помнила эту ужасную смесь крепкого мужского пота, грязи и мочи. Брезгливо поёжившись от воспоминаний, она с удвоенной силой принялась тереть кожу, растирая её буквально докрасна. Будь её воля, она бы и вовсе, как змея, скинула всю эту оболочку, лишь бы снова стать чистой и свежей и избавиться от грязи, что своими руками оставили на её теле эти мужчины. Цири снова неосознанно вспомнила, как грубо и больно своими лапищами мял её грудь Яков. И как мозолистые пальцы Симона скользили вдоль по её бедрам. Хватит ли ей мыла, чтобы отмыться после такого? Может и правда проще содрать с себя кожу?

Девушка почувствовала, как удушливая волна паники накатывает на неё. Ей стало трудно дышать, и на глазах вновь навернулись слёзы. Она так сильно старалась не думать об этом, но воспоминания, против её воли, всё равно всплывали, причиняя жуткую душевную боль и дискомфорт.

Цири снова намылила вехотку и принялась тереть руки. Но и там на ней были отметины. Синяки, когда-то оставленные Кагыром на её запястье, уже почти прошли, но она всё равно их чувствовала и помнила, как и при каких обстоятельствах их получила.

«Почему я всегда являюсь чьей то жертвой? Почему как ни стараюсь — не могу дать должного отпора? Сколько ещё это будет продолжаться? — спрашивала себя княжна разглядывая своё запястье. — Интересно, а как бы поступила бабушка на моём месте? Королева уж точно не позволила бы мужчине, ни кому-либо ещё, издеваться над собой. Она бы царапалась и кусалась, как настоящая львица, но не дала бы себя скрутить, а уж тем более не позволила бы делать с собой столь ужасные вещи. Калантэ скорее бы предпочла смерть унижениям.»

Не выдержав, Цири всё-таки расплакалась. Ей очень не хватало бабушки и её жизненных уроков. Ведь та всегда учила внучку быть сильной в любых ситуациях и никогда не сдаваться. Но как ей быть сильной, если она такая слабая и уязвимая? Этого ей бабушка не объяснила. Да и уже не расскажет.

Цири пыталась, очень пыталась быть похожей на свою бабушку, но она не львица и уже даже не львёнок. Прежней княжны Цинтры больше нет, она погибла в том ужасном пожаре вместе со с семьёй и своими подданными. Нынешняя Цири просто жалкое зрелище. Сидит и рыдает в ванне от жалости и отвращения к себе. Просто маленькая, запутавшаяся в себе девочка, которая не знает, чего хочет от жизни.

«Нет. Я не такая! — внезапно мысленно возразила себе Цири, остановив рыдания. — Я не жалкое безвольное существо. Я больше этого. К прошлому нет возврата, но я могу быть кем-то другим. Кем-то новым, тем, кто сможет за себя постоять. Я обязательно научусь сражаться и больше никогда не буду испытывать это мерзкое чувство беспомощности. Вот моя новая цель».

Внутри неё зажглось пламя новой идеи, и девушка была этим весьма воодушевлена. Все дурные помыслы были стёрты, словно грязь с тела. Теперь она была спокойна и весьма целенаправленна. Осталось только найти подходящего учителя. Впрочем, кажется, один уже был у неё на примете. Улыбнувшись этой мысли, Цири расслабленно откинулась назад, наслаждаясь тёплой ванной и предвкушая скорый разговор.

После горячей ванны, сытного обеда и крепкого дневного сна, Цири почувствовала себя гораздо лучше. По крайней мере, физически уж точно. Девушка и сама не ожидала, что такие простые вещи, вроде мягкой постели и вкусной еды, смогут так поднять ей настроение. Но факт остаётся фактом, она была вполне бодра и весела и с нетерпением ожидала, когда Кагыр навестит её.

Однако мужчина вовсе не спешил появляться на пороге её комнаты, а сама Цири не могла из неё выйти потому, что всю её одежду забрали в прачечную. Конечно, сердобольная хозяйка принесла ей взамен шёлковый, красиво расшитый золотистой вышивкой, бежевый халат. Но это одеяние было, скорее, домашним, и никак не подходило для появления в нём на людях. Коих, к слову, к вечеру в таверне прибавилось.

Цири даже отсюда слышала гул хмельных голосов, треньканье лютни и чоканье деревянных кружек. Судя по заливистому громкому смеху, внизу было довольно весело, и девушка могла только догадываться, что же там происходит. У неё же из доступных развлечений были только сон, еда, да вид из окна.

Во время обеда её, правда, снова навестила Дита, но, выполнив свои обязанности, служанка сразу же ушла. Даже не стала расспрашивать про «брата», очевидно поняв, что Цири ей всё равно ничего не скажет. И всё же сама мысль о том, что этой девушке может нравится Кагыр, казалась ей невероятной.

«Как он вообще может кому-то нравиться? Он ведь нильфгаардец! — размышляла Цири лёжа на кровати, и наверное, уже в сотый раз разглядывая балдахин. — Хотя, чисто технически, он родом из Виковаро. А это, вроде, то ли южная, то ли восточная провинция Нильфгаарда», — девушка попыталась вспомнить, что ей говорили об южных землях на уроках дипломатии, но кроме слов бабушки о том, что все южане чокнутые фанатики и извращенцы, а их столица и вовсе отхожее место, она больше ничего не вспомнила.

«Да какая разница откуда он?! Кагыр служит в армии императора, и по его приказу убивает ни в чём неповинных людей, а после захватывает их земли. Одного этого факта уже достаточно, чтобы обходить его десятой дорогой, — мысленно заключила для себя Цири, но потом всё же добавила: — Но несмотря на это, есть в нём что-то человеческое… Свои цели и убеждения. Кажется, он что-то говорил о своей семье».

И тут она поняла, что практически ничего не знает о своём спутнике. И, в отличие от Диты, даже не пытается ничего о нём узнать. Ей известны лишь те крохи информации, что он сам ей о себе рассказывал. То есть по факту она путешествуют с совершенно незнакомым человеком. Пожалуй, всё же стоило хоть чуть-чуть узнать его получше. Возможно, тогда она хоть немного начнёт понимать, что творится в его голове и что им вообще движет.

Когда солнце уже почти скрылось за горизонт, в дверь её комнаты наконец постучали. И, к большому разочарованию Цири, это снова была Дита. Служанка принесла ужин и зажгла свечи, а после молча стала ждать в сторонке, когда княжна закончит свою трапезу.

Цири предпочла разместиться на подоконнике, благо его длина и ширина позволяли ей там комфортно расположиться. Конечно, с точки зрения этикета это место совсем не подходило для трапезы, но девушке было плевать на манеры. Главное, что ей было удобно, и у неё был отличный вид на вечерний город.

Она уже почти закончила свой ужин, как в дверь снова постучали, и, не дождавшись ответа, в комнату вошёл Кагыр. Признаться честно, девушка даже не сразу узнала его в новом облике. Очевидно, за время своего отсутствия, он тоже принял ванну и переоделся. Так что теперь вместо чёрной нильфгаардской брони на нём был тёмно-синий, украшенный незатейливой серебристой тесьмой, дублет. Который определённо шёл ему гораздо больше, нежели, так ненавистные Цири, военные доспехи. К тому же синий цвет очень подходил к его глазам. Казалось, он даже стал выглядеть ещё моложе.

— Прости, что отвлекаю тебя от трапезы, но не могли ли мы поговорить? — спросил мужчина, продолжая неловко мяться у порога, так и не решаясь пройти дальше. Вид у него был весьма странный, как-будто он не знал куда себя деть и то и дело смущённо отводил взор.

Цири перевела свой взгляд на Диту, и поняла, что же так смутило Кагыра. Эта девушка, совершенно не скрывая своих эмоций, стояла и восхищённо пялилась на него. Кажется, она вообще позабыла, кто она и где находится. Всё её внимание целиком и полностью было сосредоточено на молодом мужчине, что стоял в нескольких метрах от неё, и смущенно пытался выдавить из себя улыбку. Княжну это зрелище просто вывело из себя.

«Какого чёрта она так на него смотрит, и почему он от этого смущается? Что вообще здесь происходит? Я им не мешаю?!» — гневно подумала Цири, послав Кагыру не менее гневный вопросительный взгляд. Заметив, что княжна смотрит на него волком, мужчина тут же перестал лыбиться как идиот, и его лицо приняло серьёзное выражение.

— Дита, ты не могла бы нас оставить одних? — вежливо обратившись к служанке, попросил Кагыр. Та, услышав, что он назвал её по имени, сначала глупо улыбнулась, а затем, спохватившись, принялась собирать посуду. Цири заметила, как от волнения дрожат её руки, и как она продолжает глупо и неловко улыбаться.

Венцом этой идиотии стала рыцарская попытка Кагыра помочь Дите. Он открыл ей дверь, а она так на него засмотрелась, что едва не впечаталась вместе с подносом в дверной косяк. К счастью, извилин в её мозгу хватило, чтобы найти выход и, наконец, уйти. Цири облегчённо выдохнула, когда дверь за ней закрылась.

Вся эта сцена, невольной свидетельницей которой она стала, изрядно подпортила ей настроение. Девушка пока и сама не знала, что именно её так раздражало, но повторно видеть подобное, она бы точно не хотела. Она снова грозно глянула на Кагыра. Вид у него был вполне обычный. Значит, дело было в Дите. Неудивительно, что Цири она сразу не понравилась. Благо завтра ей вернут вещи из прачечной, и она сможет трапезничать вместе со всеми внизу, а значит ей больше не придется терпеть общество этой девицы.

— Я знаю, ты мне вряд ли ответишь, но ничего говорить не нужно, просто послушай что я скажу, хорошо? — отвлекая её от размышлений, попросил Кагыр. Она совсем и позабыла о нём, с этими мыслями о несносности Диты. Но ей было интересно, что же такого он скажет. Поэтому, устроившись поудобнее, она подала знак, что готова его выслушать. Кагыр, видя это, облегчённо вздохнул и неловко улыбнувшись, продолжил:

— Сказать по правде, я не умею красиво и длинно объясняться. Поэтому перейду сразу к сути, — как бы в подтверждение своих слов он сделал решительный шаг по направлению к Цири. — Ты была права. В том, что с тобой случилось, целиком и полностью моя вина. Я это признаю. Мне не стоило тебя привязывать, и не стоило съезжать с дороги. Чёрт возьми! Нужно было просто слушать Фрингилью, или взять её с собой, как она того просила. Тогда бы мы точно ни во что не вляпались. Эта ситуация — результат только моих неверных решений. И мне искренне жаль, что из-за этого больше всего пострадала именно ты. Я ведь уже говорил, что твои страдания не приносят мне удовольствия. Скорее наоборот… Но я снова заставил тебя пройти через это…

Задумавшись, он замолчал или же просто искал подходящие слова, чтобы продолжить. Цири поражённо замерла, не в силах поверить собственным ушам. Конечно, она предполагала, что рано или поздно, он попросит у неё прощение за то, что сделал, но думала, что это будет только после целой кучи упрёков и обвинений с её стороны. Теперь же получается, что ей даже говорить ничего не нужно, и он прекрасно казнит себя сам.

— Слова сожалений не исправят ситуацию, я это прекрасно понимаю, — справившись с эмоциями, продолжил мужчина: — Нельзя изменить прошлое. Но я могу изменить настоящее. И наше будущее. Я хочу это сделать! А посему, приложу все усилия, чтобы ты, наконец, перестала видеть во мне монстра или врага. Потому что я — ни то, и не другое. Я просто человек, который искренне желает тебе добра, Цирилла, — девушка ожидала, что сейчас он опять скажет что-то про Белое пламя или Предназначение, но, к её удивлению, Кагыр этого не сделал. Вместо этого он обвёл взглядом её комнату и великодушно произнёс:

— Мы пробудем в этом месте столько, сколько ты посчитаешь нужным. Я не буду на тебя давить. Отправимся в путь, когда будешь готова. Для меня главное, чтобы ты была в порядке, всё остальное не так уж и важно.

Его слова и выражение лица, во время этого монолога, были настолько трогательными, что Цири почувствовала, что как бы сильно ей этого не хотелось, но она просто физически не может продолжать на него злиться. Девушка понимала, что Кагыр был с ней абсолютно искренним, но осознание этого ей только мешало. Признав свою вину, он фактически лишил её всех козырей. И что ей теперь с ним делать? Понять и простить? Она то себя совсем на другое настраивала. Оттого и чувствовала себя сейчас растерянной и совершенно не понимала, как ей теперь следует поступить.

Видя, что в ответ на его душеизлияние, она продолжает молчать, Кагыр немного сник. Видимо, он тоже ожидал от неё чего-то другого и в глубине души надеялся совсем на иную реакцию. Впрочем, мужчина быстро взял себя в руки и, резко развернувшись, направился к выходу, очевидно полагая, что их беседа подошла к концу.

— Стой! — вскочив со своего места, крикнула ему вслед Цири.

Кагыр вздрогнул от удивления, но тут же остановился, словно по команде, и медленно повернулся. На его лице читалась странная смесь удивления, радости и облегчения. Прям как у щенка, которого хозяин передумал прогонять и которого зовут обратно в дом. Разве что хвостиком не завилял.

— Ты высказался, теперь помолчи и послушай меня, — деловито и по-взрослому продолжила Цири, стараясь игнорировать глупое выражение на его лице. Княжна сложила руки в замок и, выпрямив спину, начала медленно прохаживаться вдоль комнаты, поскольку это занятие всегда помогало ей собраться с мыслями. — Ты был честен со мной, и я это ценю. Тогда я тоже буду говорить честно. Начнём с того, что я абсолютно не понимаю тебя, Кагыр. И из-за этого не знаю, как мне к тебе относиться. Порой ты говоришь и делаешь совершенно противоречивые вещи. Я вижу, как ты относишься ко мне, и замечаю твою заботу. Но так же я вижу твоё отношение к другим людям. И эти отношения разнятся. Взять, к примеру, Фрингилью, ты и вполовину не так добр с ней — как со мной, хотя знаешь её гораздо дольше. А ещё ты постоянно говоришь о том, как сильно ненавидишь северян и с какой бы радостью всех их перебил, вчера ты мне это даже наглядно продемонстрировал. Но ведь я тоже северянка! Я родилась и выросла здесь. Почему же эта ненависть не распространяется на меня? Что во мне такого особенного?! — охватившие эмоции заставили её повысить голос.

— Ты — это другое! Я не могу всего объяснить, но просто знай, я не испытываю к тебе ненависти из-за твоего северного происхождения, — Кагыр сначала возразил ей, а потом почему-то замялся. Из чего Цири сразу сделала вывод, что он снова что-то ей не договаривает.

— Не можешь всего объяснить? — скептично хмыкнув, повторила она его фразу. — А может просто не хочешь? Или же всё это просто притворство? Я ведь помню, как ты говорил мне, что император оторвёт тебе голову, если ты меня ему не доставишь. Впрочем, если с его ценным грузом по дороге что-то случится, тогда ты тоже получишь по шапке. Поэтому ты, как хороший солдат, выполняешь его волю, и вся эта забота на самом деле его, а не твоя. Ну так что, Кагыр из Виковаро, с кем ты более искренен, со мной, или со всеми остальными? А может быть ни с кем? — перешла в открытое наступление Цири.

Она и сама не поняла, как её речь вдруг превратилась в допрос. Девушка просто хотела прояснить некоторые моменты, а в итоге всё закончилось претензиями. И кажется, Кагыру это совсем не понравилось.

— Я всегда и со всеми искренен, — буравя её взглядом, медленно и холодно отчеканил он. — Я искренне люблю или же ненавижу. И мне не нужны ничьи приказы, чтобы составить личное мнение о человеке. Своё отношение к людям я определяю сам, исходя из их слов или поступков, — последняя фраза была сказана явно с упрёком в сторону Цири, отчего девушка почувствовала укол совести.

— И что же я такого сделала, что твоё отношение ко мне так резко поменялась? Тогда в Цинтре… — уже не так бойко спросила девушка.

— Тогда в Цинтре, обстоятельства были другими, — не дав ей закончить, грубо перебил её мужчина. Возмущенная такой наглостью, она снова было открыла рот, но прежде чем с её губ сорвался хоть один звук, Кагыр произнёс: — Я не знал ни тебя, ни то, что ты из себя представляешь. У меня просто было задание — найти и вывести княжну из города. Благо шпион передал мне точное место твоего местоположения. Но перед этим нам пришлось выдержать многочасовую, изнурительную осаду. А когда войска всё же прорвались в город, началась настоящая вакханалия. Солдаты словно с цепи сорвались. Поняв, что не смогу их образумить, я решил сосредоточиться на собственном задании. Тогда мне действительно было плевать на всё, меня ничто не заботило, хотелось просто скорее завершить это дело. Поэтому я был таким несдержанным и грубым. За что и поплатился… — на мгновение он замолчал, словно прокручивая у себя в голове подробности их первой встречи, а потом продолжил более спокойным тоном: — Когда ты внезапно закричала, а потом чуть не обрушила на меня башню, тогда-то я и понял, что ты не просто девушка или принцесса. Ты нечто большее, Цири. И твоя роль во всём происходящем гораздо более значимая, чем я мог себе вообразить. Забавно, но до этого случая, я не верил ни в знамения, ни в пророчества. По правде говоря, я даже церковь Солнца редко посещал и относился к этому весьма скептично. Но, встретив тебя и узрев твою силу, я уверовал. Вот что изменило моё отношение к тебе, — на выдохе закончил Кагыр.

В благодарность за такие подробные разъяснения, Цири тоже решила поделиться с ним чем-то личным в ответ. Поэтому, грустно улыбнувшись, девушка произнесла:

— Только вот толку-то от этой силы, если я её совсем не контролирую, а следовательно не всегда могу применить. Я ведь даже не знаю, откуда у меня этот магический дар. И почему он вообще появился. У бабушки его точно не было, а на счёт мамы не знаю… Она умерла слишком рано, я даже с трудом помню её лицо. Знаю только, что мы с ней очень похожи внешне. Так что, возможно, мне от неё могли достаться не только цвет глаз и волос, но ещё и, к примеру, магические способности. Но я не знаю этого наверняка. А спросить больше не у кого. Ведь все, кого я знала и любила, теперь в могиле.

— Мне жаль твоей потери, я прекрасно понимаю, каково тебе. Однажды я тоже потерял дорогого мне человека. Но ты не должна унывать, когда мы прибудем в Нильфгаард, уроки с Фрингильей снова возобновятся, и она поможет тебе во всем разобраться. Совсем скоро ты научишься владеть своим даром и применять его. Только, пожалуйста, не испытывай свои силы на мне. Мне и одного раза хватило.

Эта шутка заставила Цири улыбнуться, и атмосфера в комнате разрядилась. Всё-таки им уже давно стоило поговорить. Ведь благодаря этому разговору некоторые конфликты и недопонимания были благополучно разрешены, и лёд в их отношениях тронулся. Но оставалось ещё одно нерешенное дело. Вернее, её просьба, которую она так до сих пор и не озвучила.

— Кагыр, раз уж мы, вроде как, уладили наши разногласия, могу я тебя кое о чём попросить? — набравшись смелости, Цири всё-таки об этом спросила.

— Конечно, — к её удивлению мужчина откликнулся довольно быстро, даже раздумывать не стал: — Что ты хочешь?

Это несомненно был хороший знак, поэтому девушка подошла чуть ближе к нему и восторженно произнесла:

— Обучи меня, пожалуйста, фехтованию. Хотя бы его основам. Я просила об этом ещё в детстве свою бабушку, но она отказалась, сказав, что мне это не нужно.

— Не думал, что скажу это, но я согласен с твоей бабкой. Тебе это действительно не нужно.

— Но почему?! — искренне не понимая, почему ей уже во второй раз отказывают, воскликнула Цири. — Что плохого в том, чтобы уметь постоять за себя? Как по мне, это очень полезный, я бы даже сказала, жизненно необходимый навык для любого человека. А тем более для меня. До Нильфгаарда путь не близкий, сам знаешь, и по дороге с нами может случится всякое. Я должна быть готова к возможным трудностям.

— Не должна! —  в ответ на её слова, упрямо возразил Кагыр, — Я должен. И я готов! Клянусь тебе, что больше ни за что и никогда не подвергну твою жизнь опасности. И убью любого, кто хотя бы мысленно захочет тебе навредить.

— В этом и дело! — буркнула Цири, скрестив руки на груди. — Ты что всегда свои проблемы решаешь убийствами?

— Не всегда. Но способ весьма действенный.

Девушка так и не поняла, говорит он правду или же шутит, да и не стала в этом разбираться, её сейчас интересовало, согласится он её обучать, или же нет.

— Ну, пожа-а-алуйста, это правда важно для меня. Ты проявляешь свою доброту ко мне, когда я этого совсем не прошу. Но стоило мне лично попросить тебя совершить доброе дело, и ты мне отказываешь. Так не честно.

— А просить меня о подобных вещах, по-твоему, честно? Где гарантия, что ты не обратишь эти знания против меня же, м? — доводы мужчины были весьма вескими.

Цири даже не сразу придумала на это контраргумент, поэтому просто сказала как есть:

— Ну ты ведь до сих пор жив. Если бы я действительно хотела тебя убить, то сделала бы это сегодня утром, пока ты спал. Благо возможностей и вариантов у меня было предостаточно. Впрочем, как и причин. Но я этого не сделала. Я ведь даже не сбежала от тебя! И научиться владеть оружием я хочу не для того, чтобы убить или ранить тебя. Или кого-либо ещё. Я просто больше не хочу чувствовать себя беспомощной. Не хочу быть дамой в беде, которую вечно нужно спасать. Я хочу быть сильной и уверенной в себе. Вот для чего мне это.

Цири закончила свою речь и посмотрела на него умоляющим взглядом. Она видела, что мужчина колеблется и поэтому тянет с ответом. Понимая, что это, возможно, её единственный шанс его убедить, девушка подошла ещё ближе и произнесла то, что планировала сказать только в самом крайнем случае:

— Давай заключим договор, ты учишь меня фехтованию, и я прощаю тебя. Тогда мы оба получим то, что хотим — княжна с деловым видом протянула ему свою руку.

Брови мужчины поползли вверх, ведь такого он не ожидал, но её дипломатическое предложение его заинтриговало.

— Конечно же, я прощу не всё, и не сразу, — честно предупредила девушка, наблюдая за его реакцией. — Но я постараюсь лучше к тебе относиться, хоть ты и не всегда этого заслуживаешь. Ну так что, мы договорились?

— Договорились… — Кагыр, немного помедлив, всё-таки пожал её руку, а затем хитро улыбнувшись добавил, — … что я об этом подумаю.

— Ах, ты… — возмущенно воскликнула Цири, но осеклась, ведь рукопожатие состоялось, а значит, их договор только что вступил в силу.

«Ну ладно, в отличие от бабушки, он хотя бы согласился об этом подумать. Значит окончательно убедить его ещё можно. Что ж, это уже плохо», — довольная своей маленькой победой девушка посмотрела на их сцепленные руки.

Странно, но она только сейчас отметила, что хоть Кагыр и был умелым воином, но руки у него были совсем не грубые. А ещё у него были удивительно длинные и тонкие пальцы. Таким красивым рукам следовало играть на музыкальных инструментах или же что-то писать, но никак не перерезать людям горло.

«Интересно, а Кагыр вообще задумывался хоть раз над тем, чтобы сменить род своей деятельности и заняться чем-то более мирным? Если судить по его манерам, у него было хорошее воспитание, значит и титул имеется. Неужели для такого человека не нашлось места при дворе?» — промелькнуло в голове у Цири, и тут до неё дошло, что она просто стоит и любуется его пальцами, всё ещё уверенно, но мягко сжимавшими её ладонь, вместо того, чтобы поскорее отпустить его руку.

Девушка встревоженно подняла свой взгляд на мужчину; он тоже стоял и смотрел на это затянувшееся рукопожатие, думая о чём то своём. И тут Цири подметила ещё одну вещь, которую раньше почему-то не замечала. Она не знала, в чём именно было дело, в том, что он снял эту проклятущую броню или же в том, что они просто и честно поговорили, но ей казалось, будто она видела его совершенно другими глазами. Сейчас перед ней стоял не ужасный нильфгаардец, который вызывал в ней одно сплошное раздражение, а вполне себе нормальный молодой человек. Черты его лица больше не напоминали ей хищную птицу, хотя сходство всё равно определённо прослеживалось. Но при этом освящении и под таким углом обзора он даже казался ей довольно привлекательным.

«У него довольно красивые острые скулы и ямочка на подбородке… Стоп! Кажется, тупость Диты заразна. Я заболеваю, от того Кагыр мне и кажется красивым», — с ужасом подумала девушка, чувствуя, как щеки покрываются стыдливым румянцем.

В это время Кагыр, словно почувствовав на себе взгляд девушки, тоже на неё взглянул. И от этого взгляда Цири покраснела ещё больше. Княжна тут же поспешно отдёрнула свою руку и отошла к окну, искренне надеясь, что он ничего не заметил. Она и сама не понимала, что это только что было, поэтому объяснить ему произошедшее попросту не могла бы.

— Я, пожалуй, пойду, — после недолгого молчания мужчина поспешил к выходу, и Цири не стала его останавливать. Более того, она была даже рада его уходу. — Добрых тебе снов.

Княжна лишь сдержанно кивнула в ответ, но как только за ним закрылась дверь, она тут же глубоко выдохнула и, закрывая глаза, припала разгоряченным лбом к холодному стеклу.

— Это болезнь, вне всяких сомнений… — в смятении прошептала девушка, стремясь вернуть покой в свою душу. Но кажется, было уже поздно.

— Слышала, что от Содденского холма осталось одно пепелище.

— А я слышал, что чёрных там разгромили в пух и прах!

— Ага, небось, бежали с поля боя сверкая пятками…

— Говорят, король Фольтест подоспел в самый последний момент, но зато привёл с собой огромную армию, тем самым изменив ход сражения.

— Молодец мужик! Я правда, слыхивал, что он ебал собственную сестру, и плодом этой любви стало ужасное чудовище, которое терроризировало всю округу. Но за сокрушительную победу над нильфами, я ему благодарен. Если так пойдёт и дальше, мы прогоним эту чёрную нечисть с наших земель.

— Да как же! Держи карман шире! Нильфы до этого не проиграли ни одного сражения. Так что побед у них больше, чем поражений. Вспомни хотя бы, что было с Цинтрой. Вряд ли они так быстро отступят. Наверняка просто ждут подкрепления. А потом как обрушатся всей своей военной мощью. Не завидую я тем, кто попадёт под раздачу…

Кагыр сидел в дальнем углу за столом и вполуха слушал эти разговоры. Впрочем, сейчас досужие сплетни интересовали его меньше всего. Ведь все его мысли снова были о Цири. Вернее, он думал о состоявшемся накануне разговоре. Никак не шла из головы её просьба об уроках. Конечно, он пообещал ей подумать об этом. Даже сидит и думает, но стоит ли ему и правда её обучать?

У девушки ведь и так в руках мощное оружие, её дар. Если она без хаоса такое вытворяет, что же будет, когда она его в себе откроет? Зачем ей учиться упражняться с мечом, если есть магия. Может быть, старая сука Калантэ знала об этом, поэтому отказывала Цири в обучении?

Размышляя об этом, Кагыр сделал небольшой глоток эля из своей кружки и тут же поморщился.

«Ну и мерзкое же у северян пойло!» — подумал мужчина, но за неимением чего-то получше приходилось пить эту гадость.

Это вам, конечно, не Туссент с его изысканными винами. Северяне предпочитали делать и пить куда более простые напитки, вроде пива или медовухи. Впрочем, его солдатам это даже нравилось, и они частенько накидывались местной выпивкой, отмечая очередную победу.

— А что скажите вы, господин нильфгаардец? — громко обратился к нему кто-то, отвлекая мужчину из размышлений. Кагыр оторвал взгляд от содержимого своей кружки и посмотрел, кто мог к нему обратиться. Но к его удивлению, взоры всех присутствующих в зале были сейчас обращены к его персоне. Стало как-то даже неприятно от такого пристального внимания. Впрочем, мужчина не стал выказывать своё пренебрежение, поэтому лениво откинувшись на стуле, просто спросил:

— По поводу чего?

— Как это чего? — удивлённо воскликнул один из мужчин, судя по виду завсегдатай этого заведения. — По поводу войны, разумеется. Нам сказали, что вы нильфгаардский офицер, а значит, знаете поболее нашего что там и к чему.

Кагыр неспешно обвёл взглядом толпу, гадая, кто же им рассказал такие подробности о нём, и заодно отметил, что люди реагируют на него совершенно по-разному. Кто-то, встретившись с ним глазами, тут же отводил взгляд, кто-то наоборот, смотрел смело и прямо, иные и вовсе глядели на него с нескрываемой враждебностью. И это было даже забавно.

— Что ж, правда ваша, я действительно нильфгаардский офицер — Кагыр поднялся со своего места и медленно направился в центр зала, проходя сквозь толпу, как нож проходит через масло. Люди покорно расступались перед ним, уступая дорогу, — Более того, я принимал участие во всех крупных сражениях. И при Соддене тоже был.

Народ тут же возбуждённо зашептался, ожидая продолжения. Даже болтливый бард, который до последнего пытался удержать всё внимание на себе, замолчал и обратился в слух.

— Вы, верно, хотите знать, что же теперь будет? И я вам скажу, война не окончится до тех пор, пока свет Белого пламени не озарит все, даже самые тёмные уголки Континента. Пока разрозненные северные королевства, добровольно или принудительно, не встанут под знамёна нашей империи, ни о каком завершении военных действий не может быть и речи. Поражение при Соддене ничего не значит. Наше наступление продолжится и дальше.

— Вот же сучья жизнь! А ведь я говорил, что не дадут нам чёрные покоя! — разочарованно крикнул один из мужчин. Он был так раздосадован словами Кагыра, что в сердцах смял и бросил на пол собственный берет.

— А нам-то чего теперь переживать? — возразила на его слова какая-то женщина — Со дня на день подпишут указ, и мы добровольно присоединимся к Нильфгаардской империи. А своих они не трогают, так что, нас война не коснётся.

— Верно-верно. Мы считай, обошлись малой кровью, — вторила ей другая. Некоторые в толпе так же согласно и одобрительно закивали.

— Дуры вы, бабы! Вы хоть понимаете, что это значит? Имперцы они же всех метут под одну гребенку. Никакой индивидуальности! Это сейчас вы все одеты-разодеты, а потом будите носить исключительно чёрное, даже по праздникам. В Нильфгаарде же просто обожают этот цвет, что на флагах, что на трусах. Ну это ещё полбеды. Хрен с ней с одеждой, пережить можно. А что будет с нашей культурой и религией, вы подумали? После присоединения, они поди, и нас обратят в свою веру. Настроят нам здесь храмов, нагонят жрецов, а потом заставят поклонятся Великому Солнцу. Как пить дать, заставят! Помяните потом моё слово.

Толпа тут же недовольно загудела, послышались выкрики:

— Мы на такое не подписывались! Хотим сами решать, что нам носить и кому поклоняться!

— Да! Хоть мы и станем частью Империи, мы хотим автономию.

— А по-моему, вы просто привыкли так жить, оттого и боитесь перемен, — цинично констатировал Кагыр, наблюдая за бесполезными попытками их протеста. Сейчас они напоминали ему стадо блеющих овец. Но сколько бы овца не возмущалась, итог для неё всегда один, она станет ужином пастуха, — Не стоит этого делать, скоро вы лично оцените все прелести цивилизации и порядка, и поймёте, как были не правы. К тому же, как-то поздно вы стали задумываться о сохранении самобытности и культуры. Разве это не ваши предки убивали и изгоняли эльфов? Не они рушили их храмы и жгли священные книги? Да половина ваших замков построена на их костях. Северян ведь хлебом не корми, дай поугнетать того, кто хоть чем-то на вас не похож.

— Помилуйте, сударь! Да как же можно сравнивать нас, людей, с эльфами?! Это же совершенно разные случаи! — пристыженный его словами, попытался оправдаться один из посетителей.

— Разве? Хм-м-м, а как по мне, так разница не велика, — Кагыр ещё раз обвёл взглядом толпу, лишний раз убеждаясь, что эти люди в чужом глазу увидят соринку, а в собственном не разглядят даже бревна, — Повторюсь, вам очень повезло, что вы станете частью Нильфгаардской Империи. Это избавит вас от глупости и предрассудков.

— Я не понял, он нас что, только что глупыми назвал? Мало того, что смеет сравнивать нас с этими остроухими выродками, так ещё и оскорбляет?! То, что вы, сударь, нильфгаардец, не даёт вам право так себя с нами вести! — некоторые люди, задетые его словами, начали возмущаться.

Они, как собачья стая, гавкали что-то и даже пытались огрызаться, однако, всерьёз укусить никто не решался. Ведь даже в таком положении они понимали, чем это будет для них чревато. Кагыр же с нескрываемой победной ухмылкой просто стоял и слушал от них пустые угрозы. Эти якобы обидные слова, несмело брошенные в его адрес, нисколько не задевали, скорее больше веселили мужчину. Люди это видели, и возмущение от подобного нахальства, только возрастало.

— Господа и, конечно же, прекрасные дамы, давайте не будем ссориться! — врываясь в толпу, примирительно крикнул бард, — Давайте-ка лучше выпьем за этот прекрасный вечер. А пока вы пьёте, я исполню вам свою новую песню. Что вы на это скажите?

— Я скажу, что я лучше послушаю блеянье козы! — хоть барду и удалось немного разрядить обстановку, но добиться зрительского признания он так и не смог. Впрочем, поняв, что в ответ на их обвинения, гадкий нильфгаардец даже бровью не ведёт, толпа тут же переключилась на новую жертву. Им очевидно было всё равно на ком выражать своё недовольство, поэтому оскорбления в сторону барда, тут же полились потоком.

— Это точно! Да даже мой пердёж звучит мелодичнее, чем твоя музыка.

— И репертуар у тебя весьма посредственный. Всё только об одном поёшь. Надоел уже!

— Может быть нильфгаардцы предоставят нам другого барда? У них то небось в столице, музыка получше нашей будет.

— Что ж, обидеть менестреля может каждый, — мужественно стерпев все эти издёвки, с горечью констатировал бард — Я к этому уже привык. Поэтому не буду унывать, и всё равно вам спою! В конце концов, это же моя работа, мне за неё платят.

Встряхнув головой, словно прогоняя прочь все дурные мысли, он принялся ловко перебирать струны. Толпа же, поняв, что от его творчества им не отвертеться, стала расходиться, обречённо рассаживаясь по своим местам. Поставив одну ногу для удобства на скамью, бард весело и громко запел:

Эй, налей-ка, трактирщик, певцу,

Чтоб лились дальше строчки баллады, 

Чтоб противится смерти гонцу,

Люд, вставай на любви баррикады.

И пускай говорят о войне, 

Нам пожить даже хватит недели,

Нет достойней поверь, как по мне, 

Лучшей битвы чем с девой в постели. 

И плевать, кто кого победил, 

Там противники счастливы оба,

Повалившись на простынь без сил,

Их не будет душить страх и злоба…

Кагыр слушал эту незатейливую песенку, прислонившись спиной к трактирной стойке. Внезапно кто-то легонько дотронулся до его плеча. Мужчина повернулся и увидел Диту. Блондинка мило ему улыбнулась, а затем, перекрикивая музыку, спросила:

— Не хотите ли ещё эля?

— Благодарю, но мне он совершенно не по вкусу, — Кагыр отрицательно покачал головой.

Девушка нервно облизала губы и снова спросила:

— Может быть, вы хотите чего-нибудь другого? Пить и есть? Я могу принести!

— Спасибо, Дита, думаю, на сегодня с меня хватит выпивки, — молодой человек снова ответил отказом на её предложение.

Весь внешний вид девушки буквально кричал о том, как сильно она хочет ему услужить, но не знает — чем. Кагыру стало даже как-то совестно, что он не предоставил ей никакой возможности, поэтому, улыбнувшись, он произнёс:

— Спасибо тебе за заботу, но мне правда ничего не нужно.

Девушка опустила голову и в отчаянье закусила нижнюю губу. Похоже, он всё-таки её расстроил. Мужчина уже было повернулся, чтобы уйти и не портить ей настроение, как вдруг она схватила его за рукав.

— Стойте! — молвила она, и тут Кагыр заметил, как ярко пылают её щёки. Из косы небрежно выбилось несколько светлых прядей, которые красиво обрамляли её покрасневшее личико. В своём смущении, она вообще выглядела невероятно милой.

— Если вы не хотите ни пить, ни есть, тогда, может быть… Возможно… вы хотите чего-то другого?

— Чего-то другого? — переспросил Кагыр, чтобы убедиться, что правильно понял намёк прозвучавший в её голосе.

— Хотите, чтобы я сделала что-то лично для вас? — она ещё больше покраснела и отвела взгляд — Всё, что угодно.

Признаться, к такому Кагыр не был готов. Конечно, он сразу отметил её привлекательность, но о том, чтобы затащить её в свою постель, он даже не думал. Да и не до того было. Ему нужно было налаживать отношения с Цири. Которая, к слову, хоть и оттаяла, но не намного. Судя по тому, как она отдёрнула свою руку после их рукопожатия, он всё ещё чем-то раздражал её. Хоть и не понимал, чем. Вроде, ничего дурного он не говорил и не делал. Но княжна даже не взглянула в его сторону на прощанье. Впрочем, от неё вообще ни ласкового взгляда, ни слова не дождёшься, хоть ты в лепёшку расшибись.

В отличие от Диты, которая с первой секунды их знакомства благоговела перед ним.

И сейчас эта девушка стоит и фактически предлагает ему себя. Так стоит ли отказывать?

По правде говоря, у него уже давно не было женщины, и тело изрядно истосковалось по любовным ласкам. Конечно, он бы мог, как и его солдаты, удовлетворять свои мужские потребности либо путём насилия, либо шлюхами. Но ни один из этих способов мужчину не привлекал.

Тем более что поход в местные бордели был чреват последствиями. Кагыр до сих пор помнил, как за Фрингильей хвостиком ходили несколько офицеров и просили её вылечить их «болезни». Один даже ворвался к ней в палатку с криком: «Ведьма! Дай мне срочно какое-нибудь снадобье, не то у меня сейчас хер отвалится!». В подтверждении своих слов мужчина начал было расстегивать штаны, но чародейка подняла такой крик, что её ругань было слышно во всём лагере, а после она и вовсе погнала нахала пинками. Над этой историей потом ещё все долго смеялись. За исключением того офицера, который впредь зарёкся по борделям не ходить. Так что Кагыр был не единственным, кто придерживался вынужденного целибата.

Видя, что он тянет с ответом, Дита совсем сникла.

— Если не хотите, то, пожалуйста, просто забудьте мои слова… — она хотела было стыдливо убежать, но Кагыр останавливая, схватил её за руку.

— Я хочу, — с нежностью глядя на неё, произнёс он. И видя, как она облегченно вздохнула, добавил, — идём наверх.

Мужчина сплёл пальцы их рук вместе, и они направились в сторону лестницы. Наблюдая за этой картиной, бард на мгновение запнулся и перестал петь. Очевидно, он не ожидал, что совет из его песни кто-то воспримет так буквально. Но Кагыру уже было всё равно на этих людей и их реакцию, сейчас его интересовала только Дита.

Уже после, вминая податливое женское тело в кровать, мужчина вдруг осознал, что не все его жизненные выборы несут за собой неприятности. А некоторые и вовсе имеют очень даже приятные последствия.

Примечания:

За предоставленное стихотворение искренне благодарю cardinal____sin))))

Впервые за долгое время ей снова снился Кагыр. Однако сон этот вовсе не был кошмарен; чёрный рыцарь не являлся ей в кровавом облике, не угрожал и не запугивал её своим мечом. Скорее наоборот, и сам Кагыр, и окружающая его картинка были очень приятны глазу, и совсем не пугали Цири.

Она видела образ мужчины так близко и чётко, словно он стоял совсем рядом, и княжна могла с лёгкостью разглядеть его лицо: серые миндалевидные глаза, слегка согнутый с остро обозначенными краями нос, тонкая линия губ… Казалось, протяни Цири руку, и она бы без труда могла прикоснуться к нему.

Но девушка просто стояла и смотрела, а в голове не переставая, звучал его вкрадчивый голос, неустанно повторяя одну и ту же фразу: «Для меня важна только ты. Всё остальное не имеет значения».

Цири проснулась средь ночи и так и не смогла заснуть снова. Просто лежала без сна в кровати и пялилась в потолок, пока в окна её комнаты робко не заглянул рассвет. Девушка всячески гнала от себя прочь мысли о Кагыре, но они вновь и вновь пробирались к ней в голову.

Устав от этой бесконечной борьбы, Цири поднялась с постели и решила, что ей непременно нужно себя чем-то занять, а не то она просто сойдёт с ума. Поэтому княжна неспешно оделась, привела себя в порядок, а затем долго и тщательно расчесывала свои серебристые волосы.

Стоя перед зеркалом, девушка пробовала разные варианты причёсок, но в конечном итоге, оставила их распущенными, просто убрав несколько передних прядей назад и закрепив их заколкой. В целом она осталась довольна своим обликом, и настроение у неё немного улучшилось. Она даже кровать сама заправила, хотя обычно такими вещами не занималась. Как только с утренними приготовлениями было покончено, Цири осознала, что ей больше попросту нечем заняться.

Прислушавшись к тишине, она поняла, что все обитатели таверны ещё спят. Очевидно, она была единственной, кто поднялся в такую рань. Поэтому стремясь убить время, девушка ещё немного побродила по комнате туда-сюда, посмотрела в окно и понаблюдала за рассветным солнцем, постепенно прогоняющим тьму с городских улиц. Где-то вдалеке, очевидно за городом, проснулся и прокричал петух. И только здесь всё было тихо и спокойно. В отличие от той бури, что сейчас нарастала у Цири внутри.

Не выдержав этого эмоционального напора, девушка всё же решила выйти из комнаты, чтобы отвлечься и заодно поесть. Ведь вчера она так нормально и не поужинала, и теперь чувствовала голод. Клаудии ведь небось всё равно, если она возьмёт немного еды с кухни. Какая ей разница, ведь за пропитание ей уже заплатили. Так что формально это не было воровством.

Тихонечко, на цыпочках, чтобы никого не разбудить, она дошла до лестницы. Однако после короткого спуска на первый этаж, её ждал неожиданный сюрприз. Оказывается в столь ранний час не спалось не только ей. В зале она увидела барда, который сидел за одним из столов и что-то усердно строчил в своем блокноте. Цири слышала, как скрипело перо в его руках и то, как мужчина что-то тихо говорил себе под нос. Но разобрать слов она не могла.

«Что ж, похоже, мой ранний завтрак отменяется», — с досадой подумала Цири. Не может же она появится перед ним в таком виде. Поэтому даже хорошо, что мужчина погружённый в свою работу, даже не заметил её присутствия. Девушка хотела было так же беззвучно удалиться, но едва она подняла ногу, чтобы сделать шаг, как ступенька под ней предательски скрипнула.

Мужчина тут же отреагировал на это звук и поднял голову.

Поняв, что её обнаружили, и бежать было глупо, Цири выдавила из себя доброжелательную улыбку и чуть запнувшись произнесла:

— Д-д-доброе утро!

— Доброе… — эхом отозвался мужчина, а потом, словно пробудившись от сна, удивлённо спросил: — А что, уже утро?

Он обвёл взором зал и увидев проблески дневного света в витражах охнул:

— И впрямь уже рассвело.

— Вы что же, ещё даже не ложились? — удивлённая за его реакцией, спросила Цири.

— Мне было не до сна, и я сел писать. Творчество всегда лечит. Особенно разбитое сердце. Так что даже в этом ужасном состоянии есть польза, стихи льются рекой… — бард отложил перо и внимательно посмотрел на девушку, которая так и продолжала в нерешительности стоять посредине лестницы. — А вы?

— Что я?

— Отчего не спится вам, юная леди?

— Просто не спится на новом месте, — покраснев, буркнула Цири. Не станет же она говорить ему об истинных причинах своей бессонницы. Такое она бы точно не стала ни с кем обсуждать.

— Вот как… Что ж, в таком случае, я могу быть вам чем-нибудь полезен? — поинтересовался трубадур, оживленно вскакивая со своего места. — Может быть, вы желаете позавтракать?

— Спасибо, я бы не отказалась, — закивала Цири, всё-таки спустившись вниз и подойдя чуть ближе. Она всё ещё стеснялась своего наряда, но чувство голода победило чувство стыда. К тому же ей показалось, что бард не станет её осуждать за не совсем подобающий внешний вид.

— Только хочу предупредить сразу! — уточнил мужчина сразу после того, как галантно усадил её за свой стол. — Готовлю я не очень. А тот, кто делает это хорошо, ещё, вероятно, спит. Но там на кухне, ещё осталось вчерашнее рагу. Правда, скорее всего, оно холодное. Но лучше ведь есть холодное и вкусное, чем что-то горячее и горелое в моём исполнении?

— Думаю, что рагу мне подойдёт.

— Отличный выбор! Сейчас принесу! — улыбнулся мужчина и живо метнулся на кухню.

Цири не смогла скрыть улыбку, всё-таки поведение этого человека было очень забавным. Вчера он показался ей слишком странным и говорливым, но сейчас его живость ей даже нравилась. Он не пытался выглядеть лучше в глазах окружающих, а просто был собой. Не многие знакомые Цири могли себе такое позволить. К тому же очень подкупала его детская непосредственность и даже доверчивость.

Бард вернулся через несколько минут с полной тарелкой вкусно пахнувшего аппетитного рагу и, поставив его перед Цири, гордо произнёс:

— Я его даже подогрел.

— Благодарю, — похвалив его за столь очевидные вещи, девушка принялась за еду. Мужчина же, сев напротив, снова взял в руки перо и уткнулся в свой блокнот. Но судя по тому, как он начал хмурить лоб, рифма у него совсем не шла. Он шевелил губами и забавно кривил лицо, в попытках что-то из себя выдавить. Но, видимо, всё зря. Вдохновение уже было безвозвратно потеряно.

Наблюдая за его творческими потугами, Цири, не удержавшись, прыснула. Но поняв, что это было неприлично с её стороны, виновато спросила:

— Если у Вас не идёт рифма, может быть, я могу Вам её подсказать?

— А что, вы разбираетесь в стихосложении? — тут же оживившись, с глазами, полными надежды, спросил менестрель.

— По-правде говоря, совсем нет, — скуксившись, ответила Цири. — Но Вы сделали доброе дело, принесли и даже разогрели мне завтрак. Вот я подумала, что мне тоже стоит сделать что-то хорошее для Вас в ответ.

— Это самые добрые слова, которые я слышал в свой адрес за последнее время, — растроганно произнёс мужчина, шмыгнув носом. — Милая леди, Вы чересчур добры и великодушны, я не смею просить Вас о большем.

Цири даже стало как-то неловко от того, что этому человеку так мало нужно для счастья. Всего-то пару добрых слов. Поэтому она решила и дальше продолжать его подбадривать. Ещё раз взглянув на синий блокнот в его руках, она с интересом спросила:

— А что Вы сейчас пишите?

— А Вам правда это интересно? — почему-то её собеседник очень удивился этому простому вопросу.

— Да, иначе бы я не спросила.

— Вы просто ангел! Я непременно посвящу Вам одну из своих будущих песен. Кстати, я ведь до сих пор не знаю вашего имени.

— Меня зовут… Фиона. — немного помедлив, Цири назвалась своим вторым именем.

— Фиона? Прекрасное имя. А я Юлиан Альфред Панкрац виконт де Леттенхоф, но для друзей просто Лютик, — представившись, бард галантно поклонился ей, как и подобает людям с хорошими манерами. А затем, выпрямившись, произнёс: — Впрочем, друзей у меня сейчас нет, так что можете называть меня, как Вашей душе угодно.

Цири была радостно удивлена тому факту, что не только у неё было жутко длинное имя. Видимо, не только у неё в родне были чудаки, что так и не смогли определиться с одним именем для ребёнка и поэтому дали сразу несколько. К тому же, похоже, Лютик тоже был дворянином, а значит был весьма образован. Цири очень этому обрадовалась, наконец она встретила человека, с которым приятно было поговорить.

— Мне нравится Лютик. Буду называть Вас так.

— Тогда смею ли я, в таком случае, считать Вас своим новым другом?

Конечно, он немного торопил события, но Цири не видела причин ему отказывать. Ведь по факту друзей у неё сейчас, как и у него, тоже не было. Поэтому девушка, улыбнувшись, согласно кивнула.

— Так что ты пишешь, Лютик? — поскольку они только что официально стали друзьями, Цири обратилась к нему на ты.

— Балладу о предательстве.

— Она о той, что разбила тебе сердце? — догадалась девушка.

— Не только. Ещё, не так давно, меня предал лучший друг. А ведь я, на минуточку, отдал бы ради него последнюю рубашку. Я шёл за ним в огонь и воду, готов был сутками воспевать его подвиги, а он накричал и прогнал меня, словно ненужного пса.

— Ох, Лютик, мне так жаль. Тебе не стоит впредь общаться со столь недостойными людьми. А ещё ты должен быть разборчивее в выборе друзей. Нельзя идти за любым хоть в ад, если он просто проявил к тебе доброту. Нужно иметь гордость.

— А я умею. Я уже давно ничего не пишу о нём. Я вычеркнул его из своей жизни так же легко, как и он меня.

— И это правильно!

— Но вчера я ощутил сильное дежавю, когда увидел, как девушка, к которой я тянулся всей душой, уходит наверх с другим. А я снова остаюсь у разбитого корыта. Одинокий и никому не нужный бард. Совсем как в тот раз, с Геральтом…

— Что ты только что сказал?! — удивлённо воскликнула Цири, пытаясь понять, не обманывают ли её уши. Он действительно только что назвал это имя?

— Что я одинокий и никому не нужный… — опечалено промямлил Лютик.

— Да нет же, скажи ещё раз, как зовут твоего друга?

— Геральт. Геральт из Ривии.

На несколько секунд потрясенная Цири даже забыла, как дышать. Это не могло быть простым совпадением, сама судьба или провидение вновь вмешались в её жизнь и свели с этим человеком. В это было сложно поверить, но всё было именно так: из всех мест Континента и из тысячи людей она встретилась именно с другом Геральта. Это ли не высшее провидение?

«Он знает Геральта! Того самого Геральта, который…»

— Лютик! — она схватила мужчину за руку и требовательно попросила: — Расскажи мне всё, что знаешь об этом человеке, сейчас же!

* * *

— …а потом, он просто взял и прогнал меня. Хотя я здесь был совершенно не при чём! Но что мне ещё оставалось делать? Я выполнил его просьбу. И это после того, как мы через столькое вместе прошли… — подвёл итог своего рассказа Лютик.

Цири молчала, эмоции настолько переполняли её, что она даже толком и не могла их выразить. Таинственный Геральт из Ривии оказался ведьмаком, наёмным убийцей на чудовищ. И судя по рассказам Лютика он обладал весьма сложным характером. Интересно, почему бабушка так настойчиво просила её разыскать именно его?

— А ты случайно не знаешь, может, он кого-то искал? Или хотел встретиться с кем-то? — осторожно поинтересовалась Цири. Ей ведь не стоило исключать вероятность того, что он, возможно, тоже, по какой-то причине, сейчас её ищет.

— Не-е-е, — почесав затылок, ответил Лютик, — если он и хотел бы кем-нибудь увидеться, то только с Йеннифэр.

— Это которая чародейка и злобная стерва?

— Она самая, — судя по всему, отношения у них были очень натянутыми. Потому что в своём рассказе бард упоминал об этой женщине только в негативном ключе, — но если судить по нашей совместной последней встрече, даже она ему стала не нужна. Или он ей. Я уже запутался! До сих пор не могу понять смысл их отношений. Они постоянно то сходятся, то расходятся, то мирятся, а затем снова ругаются. И ещё постоянно треплют друг другу нервы. И мне заодно. Но Геральту, видимо, припекло, раз он предпочёл гордое одиночество. Что ж, надеюсь, сейчас он доволен и счастлив.

— То есть ты не знаешь, где он сейчас находится?

— Ты что меня совсем не слушала? Я ведь сказал, что с тех пор вычеркнул его из своей жизни. Так что нет, я не знаю. А почему тебя это так сильно интересует?

Цири замялась, не зная что и ответить. Но говорить правду она не рискнула. Если Кагыр узнает об этом разговоре, для Лютика всё может кончиться очень плохо. Да и для неё самой, наверно, тоже.

— Просто этот Геральт, судя по твоим рассказам, очень интересный тип, вот и стало любопытно, что с ним сейчас. Ты же больше не освещаешь миру его подвиги.

— Он сам выбрал такую жизнь, пусть теперь живёт в забвении.

— Ого! Кто-то уже так рано встал? — спустившись по лестнице, их поприветствовала Клаудия. И, судя по виду, женщина явно встала не стой ноги, — не ожидала от тебя такого, Лютик. Тебя обычно до обеда не добудишься.

— Просто я ещё даже не ложился.

— Ну, это твои проблемы, — скептично заметила женщина, а потом оглядевшись спросила: — А где Дита? Она уже на кухне? Завтрак сам себя не приготовит.

— Я не знаю, где она. Точнее, знаю… Но с тех пор как она вчера поднялась наверх с братом Фионы, я её больше не видел. Следовательно, Вы можете поискать её в его спальне.

Смысл сказанного дошёл до Цири не сразу, но как только она поняла, что вчера произошло, ей стало не по себе. Выходит, девушкой, что разбила сердце Лютику, была Дита. А человеком, с которым она ему изменила, был Кагыр… Получается, что они… там… — девушка почувствовала, как большой ком подбирается к горлу. Казалось, её сейчас стошнит. И дело было вовсе не во вчерашнем рагу. Всю грудь сдавило, и ей стало трудно дышать. А на глазах, почему-то, навернулись слёзы.

— Вот иди и поищи. А заодно скажи ей, что я ей плачу за уборку и готовку, а не за то, чтобы она грела постели посетителей. У меня приличное заведение, а не бордель. Ещё одна такая выходка, и она вылетит отсюда, как пробка. Ну? Чего встал? Иди, буди.

— Но как же… Мне неудобно, — начал было мямлить Лютик, но строгая начальница его перебила:

— А мне ой как неудобно оставаться без завтрака. Потому что, когда я голодная — я злая. И в этой злобе могу кое-кому перестать платить, а то и вовсе выгнать взашей.

— Я их разбужу! — сама того не ожидая, Цири поднялась из-за стола и направилась к лестнице. Краем глаза она видела, как Лютик благодарно на неё посмотрел. Но делала она это вовсе не ради него, а ради себя. Ей самой хотелось увидеть всё собственными глазами. Возможно тогда, она снова разочаруется в Кагыре, и ей будет проще его ненавидеть. Ведь ненавидеть его было куда приятнее, чем любить.

Уже поднявшись на второй этаж, она вдруг осознала, что понятия не имеет, в какой комнате остановился Кагыр. И ей даже в голову не пришло у него об этом спросить. Возвращаться вниз, чтобы спросить у Клаудии или Лютика, было глупо. Что они за «семья» такая, если она не знает в какой комнате находится её «брат»? Цири попыталась рассуждать логически. Скорее всего, он бы пожелал разместиться где-то рядом, чтобы иметь возможность держать её под наблюдением. Да, возможно, он не следил за ней целыми сутками, но бдительности точно не терял.

Пока она об этом размышляла, одна из дверей раскрылась, и из комнаты вышла Дита а следом и Кагыр. Цири не знала, что это был за финт ушами её разума, но она тут же поспешно юркнула за угол. К счастью, её не заметили. Зато она успела заметить, что вид у обоих был хоть и потрёпанный, но весьма счастливый.

Аккуратно выглянув из своего укрытия, Цири увидела следующую картину:

Дита стояла и поправляла свои растрепанные волосы, когда Кагыр, плотно закрыв за ними дверь, подошёл и обнял её сзади. Затем чуть склонившись мужчина принялся целовать её плечо, поднимаясь всё выше. Девушка от удовольствия закрыла глаза и ещё больше выгнула шею, открывая больше пространства для поцелуев.

— М-м-м, Вы такой ненасытный! — она закусила губу, чтобы, вероятнее всего, не застонать, и никого этим не разбудить.

— Это хорошо или плохо? — не прекращая своей сладостной пытки, уточнил мужчина.

— Определённо хорошо, — Дита повернулась к нему лицом, и обняв за шею, крепко поцеловала. Впрочем, Кагыр тоже не растерялся и тут же обнял её за талию, прижимая ближе к себе.

Цири отвернулась. Поганое чувство в её душе только усилилось, и словно червь точило её изнутри. Ей никогда не нравилось публичное проявление ласк. Наверное, именно поэтому она так не любила балы. Ведь разгорячённые танцами и выпивкой гости иногда забывались и предавались утехам в укромных уголках замка.

Иной раз, возвращаясь в свою комнату, она слышала томные вздохи и то, как трясутся гобелены. Один раз она даже увидела, как её дедушка и бабушка, поддавшись куражу, жарко занимаются этим прямо на столе в банкетном зале. Эта картина так сильно отпечаталась в памяти девочки, что с тех пор, стоило дедушке, или кому-либо ещё, заговорить о сексе, Цири тут же кривилась. Конечно, она понимала, что это неотъемлемая часть жизни взрослых людей. И когда-нибудь ей самой предстоит этим заняться. Как-никак, это нужно для продолжения рода. Что от подобного соития бывают дети, она тоже узнала довольно рано. Бабушка с дедушкой не стали врать ей про капусту, а сказали сразу, как всё происходит.

Так что Цири хоть и никогда этим не занималась, но знала, что из себя представляет секс. И она искренне считала, что люди не должны выставлять его на всеобщее обозрение. Но было ли дело только в этом?

Да, несомненно, Дита и Кагыр вели себя сейчас недопустимо. Они занялись сексом не состоя в близких отношениях, более того, в первый же день знакомства. И, ладно, Дита, но Кагыр ведь был дворянином. Его что совсем не заботит честь семьи? А что если она после этого понесёт? Что тогда он будет делать?

Но, кажется, такие тонкости его совершенно не волновали, и парочка продолжила самозабвенно целоваться и раздражать Цири.

Поняв, что прекращать и расходиться они не намерены, княжна тяжело вздохнула и смело вышла из-за угла. Морально настроившись, она решительно направилась в их сторону. Впрочем, запала её уверенности хватило ненадолго. Потому что вблизи эта картина выглядела куда отвратительнее, чем издалека. Теперь Цири видела довольно подробно, как руки Кагыра скользят по женскому телу, и как его язык по-хозяйски шарит у Диты во рту.

— Гадость! — громко проговорила Цири и невольно отвела взгляд, не в силах больше выносить это зрелище.

Вздрогнув от её голоса, парочка тут же разлепилась.

— Цири?! — удивлённо воскликнул Кагыр, но княжна даже не посмотрела в его сторону. Всё её внимание было обращено на Диту. Та же, смутившись, принялась вытирать губы и поправлять платье.

— Твоя хозяйка просила передать, что очень ждёт свой завтрак. Поэтому тебе стоит поторопиться, если ты, конечно, не хочешь лишиться работы, — глядя на неё холодным взглядом, произнесла Цири.

— Уже бегу! — раскланявшись, служанка тут же метнулась к лестнице.

Цири же, продолжая начисто игнорировать присутствие Кагыра, направилась в свою комнату. Она, к слову, оказалась права в своих догадках, он разместился совсем рядом с ней, на расстоянии двух комнат. Мужчина так и остался растерянно топтаться на месте, словно не зная, за кем из девушек ему последовать.

Княжна открыла свою дверь, но перед тем как зайти в комнату, всё же одарила Кагыра презрительным взглядом:

— Гадость, — снова повторила девушка, прежде чем скрыться у него из виду.

Примечания:

Срочно ищу гамму! Если Вас заинтересовало моё предложение, пишите в ЛС:)

Оказавшись в своей комнате, Цири села на кровать и, схватив со злости подушку, принялась нещадно её мять, не сводя при этом пристального взгляда с двери.

«Если он сюда сейчас заглянет, — решительно думала девушка, — ей-богу, получит по наглой морде подушкой. А может и не раз, а целых два! Благо у меня их две! И вообще не факт, что только подушкой, просто получит от меня по морде. Пусть только появится…»

Более того, ей очень хотелось, чтобы это как можно скорее произошло. Изнемогая от нетерпения, княжна прислушалась и в тишине коридора услышала, как Кагыр подходит к её комнате. От предвкушения того, что сейчас произойдёт, сердце её забилось гораздо быстрее.

Цири сильнее сжала подушку, готовясь пульнуть её, как только дверь откроется. Но почему-то этого не произошло; немного постояв у двери, мужчина вдруг развернулся и зашагал прочь. И вскоре звук его шагов сменила гулкая, давящая тишина.

«Он что, действительно ко мне не зайдёт? И даже не извинится? Что, даже не попытается это сделать?» — княжескому разочарованию не было предела. Цири со злостью швырнула подушку в дверь, а следом рухнула на кровать.

«Куда он пошёл? И почему не зашёл? Может быть, он сейчас вернётся?» — возмущенная и пораженная до глубины души его поступком, нервно кусая губы, думала девушка.

Мало того, что Кагыр поступил как последняя сволочь, так он ещё и не пришёл просить прощения. За что именно он должен просить перед ней прощение, Цири пока и сама не придумала, но в том, что он был виноват, была уверена наверняка.

Она подождала ещё минут десять, но Кагыр так и не появился. Ни через полчаса, ни через час его не было. За это время Цири успела мысленно (и не только) обругать его всеми нехорошими словами, которые только знала. В итоге, перебесившись, девушка решила, как и обычно, его игнорировать. Ведь иного отношения он попросту не заслуживал.

От такого настроя сразу же стало легче. Тем более ей стоило подумать о более приятных и насущных вещах. Например, о своём новом друге Лютике. Или о ведьмаке Геральте из Ривии.

Кстати о последнем… Цири очень интересовал один вопрос — почему за все годы он ни разу её не навестил? Даже письма не прислал. Неужели ему всё равно на своё «Предназначение»?

Пока Цири размышляла об этом, вопросов стало ещё больше. Интересно, а Геральт знает, как её зовут? Или сколько ей лет? Хоть что-нибудь вообще он о ней знает? Или стремился когда-нибудь узнать? Если верить словам Лютика то, скорее всего, нет.

Наверняка, бабушка попросила разыскать его только для того, чтобы он защитил её от нильфов. Ведьмаки ведь хорошие воины, и их охотно берут в наёмники. С таким матёрым защитником Цири точно была бы в безопасности и добралась до Скеллиге живой и целёхонькой. Вот чем руководствовалась её практичная бабушка. А «Предназначение» это просто очередные сказки от Мышовура, не более.

В дверь постучали, и Цири сразу же подскочила, вырываясь из омута мыслей.

«Неужели он всё-таки пришёл?» — с волнением подумала девушка. Злость и желание его побить уже прошли, но на счёт бойкота она не передумала. Поэтому, поправив волосы и перебравшись на свой любимый подоконник, княжна холодно ответила:

— Войдите, — девушка специально отвернулась к окну, чтобы вошедший сразу понял, что она вовсе его не ждала.

— Ваше платье и плащ только что доставили из прачечной, — оповестила её Дита, занося вещи в комнату. Чуть не запнувшись у входа, служанка растеряно спросила: — Ой, а чего это подушка лежит у двери?

Это вызвало неоднозначную реакцию у Цири. Во-первых, она разочаровалась, что Кагыр так к ней и не пришёл. Во-вторых, обрадовалась, что ей наконец вернули одежду, а значит теперь она сможет спокойно выходить из комнаты. Ну и в-третьих, снова лицезреть лицо этой «нехорошей женщины» после того, что она видела утром, было совсем неприятно. Поэтому, едва взглянув на свою посетительницу, Цири тут же отвернулась.

— Так куда мне положить ваши вещи? — не зная, как ей поступить, вежливо осведомилась Дита.

— Просто положи всё на кровать. И уходи! — чувствуя, как злость снова начинает в ней закипать, приказала Цири. Глубоко в душе она понимала, что Дита лично ей ничего не сделала, а значит и причин для ненависти к ней нет. Но эмоции оказались куда сильнее, чем доводы разума.

Она слышала, как служанка молча положила вещи на кровать, как покорно поклонилась и как, уходя, закрыла за собой дверь. Однако кажется она вовсе не ушла, потому что Цири всё ещё явно ощущала чье-то постороннее присутствие. Возмущенная такой наглостью девушка подскочила на ноги и крикнула:

— Я же просила тебя выметаться из моей комнаты!

К её огромному удивлению, Диты уже не было, а вот на пороге стоял Кагыр. Очевидно, пока Цири не видела, он вошёл в комнату, и они со служанкой молча разминулись. И теперь мужчина стоял и с нескрываемым удивлением на неё смотрел.

— Это ты мне? — спросил он, очевидно полагая, что девушка обращается к нему.

— И тебе тоже! — в сердцах крикнула Цири. Похоже, она уже передумала его игнорировать, а посему решила вернуться к изначальному плану. Жаль только подушки под рукой не было. Впрочем, это легко можно было исправить. И княжна даже обвела взглядом комнату, дабы найти что потяжелее. На глаза тут же бросилась ваза с цветами. Но судя по виду, она была жутко дорогой. Только это остановило Цири от рискованного шага.

— Почему ты злишься? Разве я тебя чем-то обидел? — Кагыр снова начал задавать глупые вопросы. Девушка взглянула на него, чтобы понять, он правда не понимает или просто строит из себя дурака. Но судя по виду мужчины, его недоумение было искренним.

Это немного остудило Цири. В самом деле, чего и главное на что, она так злится? Что Кагыр такого сделал? Переспал с Дитой? Но разве Цири это должно волновать? Он ведь ей не жених и даже не муж. Это не было изменой с его стороны. Тогда почему она воспринимает это именно так? Может быть из-за Лютика? Вот ему-то Дита точно изменила. Но опять же, какое Цири дело до чужих отношений?

— Если это из-за того, что ты видела утром, то я могу всё объяснить… — Кагыр произнёс те самые заветные слова, и они заставили Цири удивиться. Она-то уже и не надеялась услышать от него эту фразу. Но затем какая-то часть её тут же воспротивилась, убеждая девушку в том, что ей не стоит слушать его жалкие оправдания. Кагыр вечно говорит одно и то же: как сильно он хочет всё исправить, а в итоге совершает ещё больше ошибок. И так по кругу.

Цири уже и сама не знала, чего хочет — выслушать его или прогнать. Она запуталась в своих чувствах, как муха в паутине. И чем больше она пыталась в этом разобраться, тем сильнее увязала. Девушка с усталым вздохом села на подоконник и, обхватив руками колени, забилась в угол. Кагыр же, истолковав её поведение по-своему, подошел ближе и присел рядом.

— Я понимаю, что после того, что с тобой пытались сделать в лесу те ублюдки, после того, как они грубо хватали тебя и… — мужчине пришлось сделать паузу, потому что от воспоминаний об этих событиях он явно чувствовал злость. Цири видела, как его руки сжимаются в кулаки и как участилось дыхание. — В общем, ты теперь, верно, думаешь, что все мужчины такие. Тем более, нильфгаардцы. Я слышал, какая слава о нас тут ходит. Что мы не знаем жалости и убиваем всех без разбора. Жжём дома, крадём детей и насилуем женщин. Эти слухи правдивы, но лишь отчасти. Но война всегда порождает насилие. Одно не может существовать без другого. Порой люди на войне теряют свой человеческий облик, превращаясь в своей злобе в животных. Ими правит только один инстинкт — убивать. Когда ты находишься в бою, у тебя есть только один выбор; убить или быть убитым. Поэтому ты волей-не-волей, будешь прилагать все свои силы, ради победы над врагом. А что если такой бой не один, а несколько? И они идут один за одним… Так ведь и спятить не далеко. Поэтому отчасти я понимаю, почему мои солдаты порой ведут себя так жестоко. Я их не оправдываю! Просто понимаю, как расшатана их психика от постоянных убийств. Им легче поддаться воинскому безумию, чем сидеть и анализировать то, что им приходится делать ради победы Нильфгаарда. Прости, что гружу тебе всем этим, просто, я хочу сказать… Я не насиловал Диту! И ни к чему её не принуждал. Всё, что было между нами, было по взаимному согласию.

Цири от его слов стало только хуже. Ведь теперь она знала наверняка, что Кагыру нравится Дита, а он ей, раз уж у них всё было по взаимному согласию. Впрочем, это было понятно ещё утром, когда она видела их поцелуй и жаркие объятья. Но так же это означало, что Кагыру нравится другая девушка. И это Цири совсем не радовало. Выходит, он даже мысли не допускает, даже чисто теоретической, что Цири может его ревновать. Он думает, что это всё из-за того, что её недавно чуть не изнасиловали.

— Ты её любишь? — зачем-то поинтересовалась Цири, понимая, что положительный ответ ей будет слышать неприятно.

— Люблю? Нет, конечно. Мы ведь знакомы чуть меньше двух дней.

— Ну это ведь не помешало тебе затащить её в свою постель, — строго напомнила ему девушка, недовольная таким ответом.

— По-правде говоря, это она меня туда затащила, а я особо и не возражал, — уголки губ мужчины расплылись в лёгкой ухмылке. — Дита мне нравится, но я в неё не влюблён, если ты об этом. Кстати, а почему ты вообще задаёшь подобные вопросы? — Кагыр удивлённо на неё посмотрел, и Цири, покраснев, тут же отвернулась.

— Я думала, что ты, как честный человек, должен будешь на ней женится. Но теперь понимаю, что Дита и сама не такая уж честная… — она попыталась обратить ситуацию в шутку, но проклятый румянец на её щеках, всё никак не хотел сходить. И она очень переживала, что Кагыр его заметит.

— Если честно, я тоже не особо поощряю секс до свадьбы… — перестав её смущать, мужчина перевёл свой взгляд в окно.

— Но при этом ты всё равно им занимаешься, — скептично напомнила ему Цири. Подобные фразы из его уст явно отдавали лицемерием.

— Я же мужчина, мне можно.

— А женщине значит нельзя?! Что за дискриминация?

— Ну почему же, можно, — видя, как сильно Цири возмутили его слова, молодой человек попытался объяснить — Но тут всё зависит от её порядочности. Просто я думаю, что приличные женщины не станут заниматься этим до свадьбы.

— Тогда иди и скажи об этом Дите!

— Боюсь, уже поздно что-либо говорить. Этот цветок был сорван до меня.

— Гадость, — буркнула Цири, а потом, не выдержав, почему-то улыбнулась. Этот разговор напомнил ей общении с дедушкой Эйстом. Всякий раз, когда тот заводил речь о сексе, Цири отвечала ему этим словом. Оба прекрасно понимали, что такая реакция лишь напускное и поэтому только больше смеялись с этого. А теперь Цири просто автоматически это повторила.

Кагыр, глядя на неё, тоже заулыбался. Всё напряжение между ними тут же испарилось. Цири уже не чувствовала раздражения. Более того, его слова её немного успокоили. Но раз Кагыра не сильно заботят чувства Диты, то заботят ли его вообще чувства девушек? Может быть таких Дит у него в каждом городе по три штуки?

Девушка встряхнула головой, прогоняя прочь эти мысли. Хватит ей уже себя накручивать и портить настроение. К тому же она и так слишком много думает о Кагыре. Этот молодой человек занял непозволительно много места в её жизни.

— Кстати, у меня есть для тебя сюрприз, — загадочно улыбнувшись, произнёс мужчина, чем вызвал у Цири неподдельный интерес.

— Сюрприз? Надеюсь хороший? — оживившись, спросила княжна. Потому что плохой она уже сегодня получила.

— Надеюсь, что да, — поднимаясь на ноги отозвался Кагыр. — Переодевайся. Я буду ждать тебя внизу.

С этими словами он вышел. Сказать по правде, он её очень заинтриговал, поэтому быстро переодевшись, девушка поспешила на первый этаж.

Когда они вышли из таверны, Кагыр протянул ей небольшой шарф. В ответ на удивлённый взгляд Цири, он пояснил:

— Раз уж это сюрприз, то позволь завязать тебе глаза.

— Ты точно грязный извращенец! — громко вскрикнула девушка в ответ на его просьбу. — Почему у тебя вечно возникают странные желания то связать меня, то теперь завязать мне глаза? Что с тобой не так?

Кагыр от такого заявления просто опешил.

— Я… я ведь предложил это без задней мысли… — начал смущенно мямлить он, сминая пальцами бедную ткань. — Просто хотел, чтобы ты не увидела сюрприз раньше времени, чтобы не портить впечатление. Но если ты не хочешь, можешь просто закрыть глаза.

Сказать по правде, Цири даже нравилось видеть его таким растерянным. Доведя мужчину до смущения, она живо почувствовала свою власть над ним. Что несомненно придало ей уверенности в себе.

— Ладно уж, завязывай, — сжалившись и поворачиваясь к нему спиной, буркнула девушка. — Но я всё ещё считаю твои наклонности весьма странными.

— Нет у меня никаких наклонностей, — возразил мужчина, завязывая ей глаза и регулируя узел повязки. — И я не извращенец!

— Да да, продолжай себя в этом убеждать.

Всё-таки смущать его было очень приятно. И почему она не додумалась об этом раньше? Это же такое отличное развлечение. Не всё же только ей краснеть.

Когда с повязкой было покончено, Кагыр осторожно придерживая её за плечи, повёл девушку по улице. Они прошли несколько метров и повернули за угол. Чувствовала она себя при этом очень странно. Ей хотелось доверять ему и верить, что там, куда он её ведёт, её действительно ждёт что-то хорошее. Но всё же лёгкое тревожное чувство не давало ей полностью расслабиться. Или виной всему была близость мужчины и его руки на её плечах?

— Вот здесь, осторожно, — Кагыр аккуратно отвёл её чуть в сторону, обходя невидимую преграду, и в нос девушки сразу же ударил запах конского навоза и сена. Куда же он её завёл?

Они прошли ещё несколько метров и остановились.

— Можешь снять повязку.

Цири тут же послушно сдёрнула шарф со своей головы. Ей уже и самой не терпелось увидеть, что это за место. К её огромному удивлению это оказалась конюшня. Странные, конечно, у Кагыра сюрпризы.

— Ты привёл меня посмотреть на лошадей? — не скрывая своего разочарования, спросила Цири. Она ещё раз огляделась. Но нет, это место было обычной конюшней, и ничего особо примечательного здесь не было. Выходит, Кагыр просто её обманул? Или что? Цири уже ничего не понимала.

— Не просто на лошадей, я хотел, чтобы ты посмотрела на свою лошадь.

— Мою кого?! — смысл сказанного даже не сразу дошёл до неё. Но когда Кагыр, улыбнувшись, кивнул и указал её рукой на стойло, где увлеченно щипала сено молодая белоснежная кобылка, Цири поняла, что это правда происходит, и никакой ошибки нет.

— Я прислушался к твоей просьбе, так что теперь у тебя будет своя лошадь. Только пообещай не отъезжать от меня дальше, чем на пару метров.

Цири его уже не слушала. Теперь у неё есть лошадь! Собственная! Конечно, княжна с детства ездила верхом, но именной лошади у неё никогда не было. А теперь — есть! Радости и восторга просто не было предела.

— Нравится? — видя, с каким диким восторгом Цири ринулась к своему подарку, Кагыр облегчённо выдохнул. — Я так боялся, что не угожу. Выбор у меня был невелик, это же не столица. Тут коней не разводят, а породистых и вовсе не найдёшь. Но из тех, что были, она была лучшей. Бывший хозяин это знал и хотел содрать с меня вдвое больше денег. Такую цену заломил! Но когда я ему доходчиво объяснил, кто я такой, он тут же снизил цену. Так что я выбил из него не только скидку, но ещё и подарок — он дал мне полный комплект амуниции. Приятно заключать сделки с понимающими людьми.

— Очень нравится! — искренне отозвалась Цири, радостно утыкаясь лицом в тёплую морду лошади. Несмотря на то, что они виделись первый раз, девушка уже полюбила её всем сердцем. Впрочем, похоже животному она тоже понравилась. И кобылка, в ответ на её ласки, лизнула девушке руку.

— Вижу, вы поладили, — наблюдая за этой милой картиной, констатировал мужчина. — Уже решила как её назовешь?

— А что, разве у неё нет своего имени? — удивилась Цири, продолжая гладить лошадь.

— Может и есть, я не спрашивал. Да и какая разница, если она теперь твоя, и ты можешь нарекать её по-своему.

— По-своему? Даже не знаю… — Цири задумалась внимательно разглядывая лошадь. Как же ей её назвать? Даже вариантов нет. Она же никогда и не думала о подобном.

— Кагыр, а как зовут твоего коня? — надеясь, что он ей что-нибудь подскажет, девушка обратилась к стоявшему рядом мужчине.

— Воронóй.

— Что?! Воронóй?! Ничего более оригинального ты придумать не смог?

— Ну он ведь и вправду вороной, — пожал плечами мужчина, покосившись на своего коня, мирно стоящего в соседнем стойле.

— Тогда моя пусть будет… Серебрянкой! — глядя на серебристую гриву лошади, решила для себя Цири. А затем, обратившись к ней, спросила: — Серебрянка, ты ведь моя хорошая девочка?

Лошадь в ответ на это, будто бы соглашаясь заржала, и довольная Цири ещё сильнее повисла на её морде.

— Счастье очень тебе к лицу, Цирилла, — тепло улыбнувшись, произнёс Кагыр, а Цири тут же попыталась скрыть свои пылающие щёки от его взгляда.

Сейчас она действительно была очень счастлива. Последнее время у неё было так мало поводов для радости. И вот теперь все её проблемы и заботы будто бы отошли на второй план. И на смену горестям пришло что-то хорошее. Пусть это даже не слишком значимое событие как подаренная лошадь.

Несколько минут они так и стояли в тишине, Цири ласкалась с Серебрянкой, а Кагыр, прислонившись боком к одной из деревянных колон, наблюдал за ней. По лицу мужчины девушка видела, что он явно ждёт от неё какой-то благодарности. И он, несомненно, это заслужил. Всё-таки Цири даже предположить не могла, что он пойдёт ради неё на такое. Поэтому, подойдя к нему чуть ближе, девушка произнесла:

— Ты, верно, хочешь услышать от меня слова благодарности? Но ты ведь понимаешь, что если бы тогда, в лагере, ты не был жмотом и сразу бы взял нам вторую лошадь, это избавило бы тебя от лишних проблем и траты денег.

— О боже, Цири! Неужели так трудно сказать простое «спасибо»? — разочаровано произнёс мужчина. — Или читать нотации тебя научила Фрингилья? Я-то думал, что она тебя магии учит, а не…

— Спасибо, Кагыр, — ответила Цири и, заглянув в его глаза, добавила: — Правда, спасибо.

Довольный таким ответом, Кагыр сразу же перестал возмущаться и тоже посмотрел на неё. Этот наполненной теплотой взгляд, длился несколько мгновений, но Цири они показались вечностью. Вдруг её сердце резко забилось от приступа дежавю. Сейчас Кагыр был так близко и смотрел на неё точно так же, как в её сне. Неужели сны могут быть провидческими?

— Что ж, — мужчина первым отвёл взгляд и неловко откашлявшись, произнёс, — ты сможешь проехаться на ней верхом уже совсем скоро. Как только будешь готова, мы сразу же выдвинемся в путь.

Кагыр отошёл от неё в сторону, будто бы во внешнем облике Цири было что-то, что его смутило. Девушка поспешно оглядела себя, может, она и впрямь чем-то испачкалась, пока возилась с лошадью. Но беглый осмотр показал, что её внешний вид был в порядке. От чего тогда Кагыр так изменился в лице?

— Ты можешь дать мне ещё немного времени? Я ещё морально не готова к новой поездке, — честно призналась ему княжна. Она даже не знала, может ли она вообще быть к такому готова. Ехать в Нильфгаард ей страсть как не хотелось. И в глубине души Цири всё ещё надеялась, что ей не придётся этого делать.

— Ну конечно, — понимающе кивнул мужчина. — Я ведь уже говорил, что не стану на тебя давить. Императору, правда, вряд ли понравится, что я везу тебя так долго. Но мне уже как-то плевать, что он на это скажет. Для меня важна только ты. Всё остальное не имеет значения.

И тут Цири в ужасе похолодела. Её сны и впрямь сбываются!

Примечания:

Не переживайте, это не очередной мери-сьюшный дар Цири, виной всему Предназначение. В книгах Цири и Кагыр часто снились друг другу. Только вот, она его видела в кошмарах о прошлом, а он её, наоборот, в её будущих версиях. Причём, весьма пикантных)))))))))

Так что, эти сны всего лишь дань уважения книге)))))))))

— Ты какая-то тихая. Всё хорошо? — взволнованно глядя на молчаливо шедшую рядом девушку поинтересовался Кагыр. Прежде чем вернуться в «Хмельную Фею», мужчина предложил ей небольшую прогулку по городу. Хоть княжна и согласилась, какого-то особого энтузиазма от неё он, увы, не увидел. Там, на конюшне, она была весёлой, но потом вдруг что-то произошло, и Цири стала какой-то напряженной. Кагыр терялся в догадках, что же послужило такой резкой перемене её настроения.

— Да. Всё нормально. Просто задумалась, — продолжая думать о чём-то своём, коротко ответила девушка. Кагыр заметил, как внимательно она осматривает улицу, изучает ряды старых домов и рассматривает местных жителей.

«Уж не планирует ли она от меня сбежать?» — с опаской подумал молодой человек, продолжая украдкой за ней наблюдать. Естественно, он понимал и принимал на себя все возможные риски, когда приглашал её на прогулку. Но глубоко в душе Кагыр всё же надеялся, что княжна будет вести себя благоразумно. Он ей доверился, почему бы Цири не сделать то же самое в ответ?

— Надеюсь не о побеге? — дабы не выдать истинных переживаний по этому поводу, мужчина попытался озвучить свой вопрос в более шутливой форме.

— Нет. Я думала не об этом, — даже не взглянув в его сторону, хмуро отозвалась Цири. Взгляд её изумрудных глаз был прикован к арке с колоннами, расположенной между домами.

— Точно? — проследив за её взглядом ещё раз уточнил Кагыр: — Точно не собираешься сигануть от меня вон в ту подворотню? Я сегодня совсем не настроен бегать. Поэтому предупреждаю сразу: я быстрее схвачу тебя за руку, прежде чем ты успеешь сделать хотя бы один шаг в сторону.

— Не надо меня ни за что хватать! — тут же, как кошка, ощетинилась Цири и метнула в его сторону уже такой знакомый гневный взгляд. — Сказала же, не убегу!

— Даёшь слово? — видя, что она тянет с ответом, Кагыр остановился и преградив ей путь, вкрадчиво пояснил: — Цири, ты же понимаешь, что это не шутки. Я, конечно, доверяю тебе, но на кону стоит многое, от этого зависит моя жизнь. Я должен быть уверен, что ты не наделаешь глупостей.

— Не наделаю. Даю слово! — пообещала Цири. И хотя её слова прозвучали не очень убедительно, Кагыру отчаянно хотелось им верить.

«Может, мне всё же стоит взять её за руку? Так, на всякий случай», — подумал мужчина, когда они возобновили движение. Он скосил взгляд на её руку, видневшуюся из рукава дорожного плаща. Судя по всему, девушка немного замёрзла, ведь перчатки она с собой не взяла.

«Может, стоит предложить ей свои? Но они наверняка окажутся большими для неё и будут спадать. У неё ведь такая маленькая ручка. Впрочем, не только руки у неё маленькие…»

Цири в его глазах вообще казалась чрезвычайно маленькой и хрупкой. Словно ранний нежный подснежник, расцветший посреди холодной зимы. Своей макушкой она едва доставала ему до плеча. И из-за этого Кагыр чувствовал себя каким-то нескладным великаном рядом с ней. Конечно, его высокий рост давал ему много преимуществ. Например, он мог без зазрения совести, смотреть на людей сверху вниз. Даже на королей. Но рядом с Цири ничего кроме стеснения и неловкости по этому поводу, он больше не чувствовал.

По правде говоря, он вообще не до конца понимал, как себя с ней вести. Когда у них были обоюдно враждебные отношения, было проще. Но теперь, когда стены недопонимания стали рушиться, пол под ногами тоже затрясся. Казалось, один неосторожный шаг и он полетит в пропасть.

Тут даже не помогал его опыт общения с женщинами. Хотя, эти случаи даже сравнить было нельзя. Во-первых, абсолютно все его отношения начинались явно не с его подачи. Женщины обычно сами на него вешались, а Кагыр просто любезно брал то, что они ему щедро предлагали. И такое положение дел его вполне устраивало. Да и некогда ему было красиво ухаживать, делать подарки и петь любовные серенады под их балконами. Война с Севером — вот его верная и единственная страсть. Только это занимало все его мысли. А секс и временные интрижки были всего лишь хорошим способом отвлечься от ежедневных рутинных тренировок. К тому же женское внимание весьма поднимало его самооценку.

Так что случай с Дитой не стал для него чем-то неожиданным. Всё происходило как всегда, по одному и тому же сценарию. И то чем всё это закончится, Кагыр тоже уже знал наверняка.

Цири же была явным исключением из правил. Кагыр в очередной раз укорил себя за то, что вновь невольно стал думать о ней как о девушке. Мужчина тут же мысленно напомнил себе о второй причине, почему ему не следует этого делать.

«Цирилла и сама, наверное, не представляет, насколько она важна. Причём не только для императора, или Нильфгаарда, но и для всего мира», — восхищенно подумал он и улыбнулся мысли, что, возможно, сейчас идёт в компании будущей императрицы, а то и вовсе миссии всего Континента. И то, что он играет не последнюю роль в её восхождении, заставляло его сердце наполняться гордостью.

— Ну и как тебе город? — поинтересовался у неё мужчина, когда они остановились возле небольшого фонтана в самом центре рыночной площади.

— Цинтра лучше, — буркнула девушка, устало присаживаясь на край фонтана.

— Что ж, поверю тебе на слово, — Кагыр опустился рядом с ней на каменную поверхность. — Я был в ней всего один раз. Но город горел, а мне надо было срочно найти тебя. Так что некогда было разглядывать местные достопримечательности.

— Это совершенно не смешно, — Цири сердито двинула кулаком ему в бок. И пожалуй, он это заслужил. Всё-таки юмор никогда не являлся его сильной стороной. Поэтому не стоило даже начинать пытаться выглядеть забавным. Поняв, как он жёстко облажался, молодой человек тут же поспешил принести извинения:

— Мне не стоило шутить о таких вещах. Извини.

На несколько минут повисло давящее молчание, Кагыр уже хотел было начать разговор о погоде, чтобы хоть как-то сгладить неловкую атмосферу, но Цири вдруг внезапно спросила:

— А на что похож Нильфгаард?

Кагыр даже удивился такому вопросу. Впрочем, её начали интересовать правильные вещи, а это значит, что бежать она точно не намерена. Поэтому вспомнив всё самое хорошее, мужчина произнёс:

— Это город с белокаменными зданиями и покрытыми золотом крышами. Из-за чего в народе его ещё называют городом золотых башен. Не знаю как насчёт остальных домов, но своды императорского дворца и впрямь покрыты золотом, а стены его из белого мрамора. На входе во дворец стоят большие ворота, на которых восседает статуя первого императора. Кстати, тоже из чистого золота. В Нильфгаарде, если ты вдруг не знала, очень чтят солнце. Его символ не только запечатлён на флагах и нашей броне, но и на многих других вещах. Да что я говорю, этому даже посвящён целый отдельный культ. Так что, Нильфгаард всеми силами старается оправдывать звание солнечной столицы. И у него это неплохо получается. В полдень, когда солнце в зените, его лучи касаются золочёных крыш, и тогда весь город окрашивается в золотой.

— Красивое, наверное, зрелище, — опять же без всякого энтузиазма сказала Цири, рассматривая воду в фонтане. Похоже, ему всё-таки не удалось внушить ей желание посетить этот место. Впрочем, он и сам не особо любил столицу. Куда ближе сердцу было родное Виковаро. Такое милое и простое местечко, в отличие от шумной и пафосной столицы.

— Красивое. А знаешь, что красивее?

— Что же?

— Весенние праздники в Виковаро. Весь город мгновенно преображается, когда его улицы украшают яркими гирляндами и флажками. На дома вешают разноцветные ленты, а на площади ставят кучу столов со всякими яствами. За таким столом рады любому и графу и бродяге, голодным не уйдёт никто. Музыка и вина льются рекой. Все танцуют и веселятся. А вечером, когда стемнеет, горожане запускают в небо горящие фонарики. Их бывает так много, что порой они затмевают звёзды…

— Вот на это бы я посмотрела.

— Да-а-а. А как же потрясающе там пахнет. Особенно весной, когда начинают цвести апельсины… — погруженный в воспоминания, он даже не сразу понял, что Цири только что сказала. — Погоди! Что?!

— Я говорю, что исходя из твоих описаний, Виковаро куда приятнее Нильфгаарда, — пояснила Цири, посмеявшись над его запоздалой реакцией: — Впрочем, это ведь твой дом, ты не можешь говорить о нём плохо.

— Да, дом. До меня только сейчас дошло, что я очень давно там не был. А ещё я очень соскучился по матери и сестрам. Слать друг другу письма это одно, а видеть их… Наверное, моя самая младшая сестра Саира уже давно выросла, хотя, когда я уезжал, ей не было ещё и трёх.

— У тебя большая семья?

— Была большая. У моих родителей было три сына и три дочери. Что впрочем не редкость для наших мест. Но теперь сыновей осталось только двое. Моего старшего брата Айллиля убили на войне, когда мне исполнилось пятнадцать.

— Это сделали северяне, поэтому ты их так ненавидишь? — спросила Цири и почему-то использовала слово «их» вместо «нас».

— И за это тоже. На самом деле причин много, и они более обоснованы. Но я не стану их сейчас перечислять. Не хочу портить такой замечательный день разговорами о мести.

— Твоя правда, день и впрямь хороший, — Цири подставила лицо тёплому солнышку и, закрыв глаза, блаженно заулыбалась. Кагыр тоже невольно улыбнулся, зачаровано наблюдая за тем, как солнечные блики пляшут на её юном лице. Даже как-то стало жаль снова возвращать птичку в клетку. Но он должен это сделать. Клятва обязывала доставить её императору. Хотя ему ведь ничего не мешает по пути заехать и показать княжне свою родину. Общественные праздники они, конечно, вряд ли застанут, но что им мешает устроить семейный праздник. Наверняка, Цири очень понравится его сестрам. Они ведь почти ровесницы, а значит, общий язык найдут. А вот на счёт матери Кагыр не был так уверен. Зная её жгучую ненависть к северянам, семена которой она успешно поселила и в его сердце, скорее всего Цинтрийскую княжну она не примет. И плевать она хотела, чья Цири дочь.

Мужчина вновь мысленно себя одёрнул, последнее время он стал жутко сентиментальным. Была бы рядом Фрингилья, Кагыр бы уже давно получил от неё серьёзный нагоняй. Так что, может даже хорошо, что чародейки рядом не было. И он мог просто позволить себе сидеть рядом с Цири и наслаждаться хорошо проведённым днём.

* * *

У входа их встречал Лютик. Точнее, судя по его виду, он хотел видеть только Цири.

— О, Фиона! Я хотел… — радостно вскрикнул трубадур, едва завидев, как она заходит в таверну. Но как только он увидел позади неё Кагыра, сразу стушевался, — а впрочем, уже не важно. Поговорим как-нибудь в другой раз.

— Почему он называет тебя Фионой? И что этот горе-рифмоплёт от тебя хотел? — взяв девушку под локоть, Кагыр поспешно оттащил её в сторону, требуя разъяснений. Судя по всему, Лютик ему совсем не нравился. Хотя легче было спросить, кто ему вообще нравится. Он и себя-то наверное любит раз в год. И то не факт.

— Потому что я ему сказала так меня называть, — пояснила Цири выдернув руку из его цепкой хватки. — А чего хотел — я не знаю! Наверное, думал показать мне свои новые стихи. А то утром у него рифма совсем не шла.

— Утром?! Так вот куда ты ходила? — ей показалось, или Кагыр начал её допрашивать, да и ещё таким тоном, словно она и впрямь была в чём-то перед ним виновата. — Не помню, чтобы я разрешал тебе покидать комнату. И уж тем более чтобы я разрешал тебе с ним общаться.

— А я не помню, чтобы ты мне запрещал это делать! — в ответ на такую наглость, Цири тоже решила дерзить: — К тому же на каких основаниях ты вообще мне можешь что-то запрещать? Кто ты мне?

— Ты прекрасно знаешь кто, я! — зло прошипел Кагыр. От того милого человека, с которым она общалась ещё полчаса назад, не осталось и следа. Его словно подменили. Заметив, что их диалог привлекает много постороннего внимания, он наклонился к ней и тихо произнёс: — И ты должна понимать, почему я так поступаю.

— К сожалению, понимаю, господин надзиратель, — последние слова она буквально выплюнула ему в лицо и, резко развернувшись, побежала к лестнице.

Настроение было испорчено. И ей просто хотелось скорее попасть в свою комнату, а затем лечь и укрыться ото всех покрывалом.

Кагыр всё-таки догнал её в коридоре и бросил в спину следующие слова:

— Тебе обязательно себя так вести? Почему ты вечно сводишь всё к ссоре?

— Я это делаю?! — возмущенная Цири так резко развернулась, что врезалась в не успевшего притормозить мужчину. Поняв, что её лицо только что впечаталось в грудь Кагыра, девушка тут же, в стеснении, отпрянула.

— Я ведь отношусь к тебе по хорошему, почему же ты этого совсем не ценишь? — как можно более мягко спросил мужчина, не желая накалять ситуацию.

— Может потому, что ты похитил меня? А перед этим на моих глазах убил дорогого мне человека? Или это из-за того, что долгое время ты преследовал и пугал меня. А теперь везёшь меня не пойми куда и не пойми зачем? — с вызовом выпалив это, Цири подняла на него глаза, не особо поняв призыв Кагыра понизить накал страстей и обсудить всё спокойно.

— Вот значит, как ты обо мне думаешь? — разочарованно произнёс он, тоже отступив на один шаг назад.

— А как мне ещё о тебе думать? Ты что, правда считаешь, что пара хороших поступков и извинений будет достаточно, чтобы я всё простила и забыла? Нет, Кагыр. Недостаточно! Друзьями мы не будем, как ни старайся. Поэтому предлагаю оставить всё как есть, без этой лицемерной доброты и заботы. Ты сам мне однажды сказал: «Нас свело Белое пламя». Это по его прихоти мы вынуждены быть вместе. Поэтому хватит выдавать чужие желания за свои.

— Это и моё желание тоже! — внезапно громко выпалил Кагыр.

— Что?!

— Я говорю, что Император тут не причём. Вернее, да, ты права, это он поручил мне это задание. И если бы не оно, то мы, возможно, никогда бы и не встретились. Но это произошло. И не один раз. Прямо сейчас мы с тобой вместе, хоть родились и прожили всю жизнь в совершенно разных местах. Здесь не только воля одного человека, здесь замешано нечто большее.

— Нечто большее? — недоумённо повторила Цири, безуспешно пытаясь следовать логике Кагыра.

— Судьба или Предназначение, называй это как угодно. Но без высших сил тут явно не обошлось, — проглотив последние слова Кагыр на секунду опустил взгляд, не в силах смотреть Цири в глаза.

— Ты же говорил, что не веришь во всё это, — припомнила княжна, чуть щуря глаза.

— Я говорил, что не верил в это раньше, но встреча с тобой перевернула мою жизнь. Это не поддается никакой логике, но я это знаю и чувствую.

— Ты чувствуешь? — недоумённо спросила она, пытаясь переварить услышанное.

— Да, Цири, чувствую — он медленно взял её за руку; от потрясения Цири не знала, как ей реагировать на этот жест.

— Я… — она хотела сказать что-то в ответ. Возможно, даже рассказать ему о своих снах.

Но едва она успела сделать вдох, чтобы продолжить, как одна из дверей открылась, и оттуда появилась мадам Клаудия. Оглядев Кагыра и Цири пристальным взглядом и заметив, что мужчина держит девушку за руку, женщина спросила:

— У вас всё в порядке? Я слышала какой-то шум. Только прилегла поспать после обеда и на тебе!

— Всё в порядке, — Кагыр отпустил Цири и недовольно взглянул на хозяйку таверны.

— Я пойду в свою комнату, — воспользовавшись этим, Цири быстро ретировалась, оставляя их одних с этим разбираться.

Может, она и убежала от Кагыра и этого разговора, только вот убежать от собственных чувств она не смогла.

«Кажется, я нравлюсь Кагыру»,— взволнованно подумала девушка, закрывая за собой дверь и прислоняясь к ней спиной. Через несколько мгновений её зрачки чуть расширились, и почти с ужасом Цири прошептала: «Кажется, мне нравится Кагыр».

Ловкие тонкие пальцы потянулись к завязкам на его штанах, но мужчина перехватил её руку и несильно сжал, тем самым заставляя девушку остановиться. В карих глазах блондинки тут же отразилось недоумение.

— Вы что же больше меня не хотите? — обижено спросила Дита, продолжая стоять перед ним на коленях.

Кагыр внимательно посмотрел на неё сверху вниз. Его взгляд изучающе прошелся по её длинным светлым волосам, чувственным алым губам, тонкой изящной шее, и задержался на соблазнительной ложбинке между грудей. И хотя внешность юной полураздетой девушки и её коленопреклоненная поза составляли собой весьма пикантное зрелище, Дита оказалась права, он действительно её не хотел.

Кагыр отпустил её руку и, сделав несколько шагов назад, медленно опустился на край кровати. Дита осела на пол, всё так же не сводя с мужчины недоумённого взгляда.

— Я что-то сделала не так? — снова попыталась понять причины его отказа блондинка. Мужчине стало немного стыдно, ведь он осознавал, что её вины в этом не было. Что-то изменилось в нём — а не в ней. Вот только что именно, Кагыр пока не мог сформулировать. Но уже прекрасно чувствовал эти незримые изменения.

— Дита, скажи честно чем я тебе нравлюсь?

Его уже давно интересовал этот вопрос. Что же такого женщины в нём находят? Что их так сильно привлекает в нём, что они готовы вешаться ему на шею? И почему это работает не всегда? Как вообще это работает? И раз уж секса сегодня всё равно не будет, почему бы им как раз не поговорить на эту тему.

— Ну… я даже не знаю. Всем, я полагаю.

Своим поведением она напоминала ему собаку, так же покорно сидела у его ног и ждала, когда же хозяин соизволит с ней поиграть. А ещё отвечала на его вопросы так, словно надеялась получить за правильный ответ похвалу. Тяжело вздохнув и потерев рукой переносицу, Кагыр попросил:

— А поконкретнее можно?

— Конкретнее? Хмм… — она задумалась и осмотрела мужчину долгим внимательным взглядом. — Вы весьма привлекательны внешне.

— То есть тебе нравится только моя внешность? — удивленно поинтересовался Кагыр.

Сам он себя писанным красавцем никогда не считал. Скорее наоборот, черты его лица всегда казались ему немного отталкивающими. К тому же он был весьма долговязым, из-за чего на фоне других смотрелся, как фонарный столб. В армии даже шутили, что если вдруг пойдёт дождь, Кагыр всегда узнает об этом самым первым.

— Ну, не только. Ещё Вы очень щедрый и добрый. Я видела, как Вы заботитесь о своей младшей сестре. И с какой нежностью на неё смотрите. Вы сняли ей самые лучшие и дорогие апартаменты, а сами довольствуетесь обычной комнатой без каких-либо изысков. А ещё поговаривают, будто Вы подарили ей красивую лошадь.

— Любой мужчина на моём месте поступил бы так же, — не видя в этих поступках ничего особенного, пожал плечами Кагыр. — Тем более я был перед ней виноват и старался загладить свою вину, как мог.

— Сильно же Вы, видать, провинились, раз делаете ей такие щедрые подарки, — ему показалось, или в голосе Диты прозвучали завистливые нотки. Не став заострять на этом внимания, мужчина озвучил вслух самую вескую причину, почему по его мнению, Цири его недолюбливала:

— Ей не нравится, что я убиваю людей… — чуть смущенно произнёс мужчина.

— Пф-ф-ф. Но Вы ведь солдат, это Ваша работа, разве нет?

— Да, всё именно так. Скажи, а тебя что совсем не смущает общество убийцы?

— Во-первых, я не считаю Вас убийцей. А во-вторых, мне нравится Ваше общество вне зависимости от рода Ваших занятий, — в карих глазах девушки вновь зажёгся игривый огонёк. Она откинула назад свои длинные волосы, оголяя грудь и призывно улыбнулась ему. Кагыр же, начисто проигнорировав это, серьёзным тоном спросил:

— А если бы я убил кого-то, кто был дорог тебе, твоего друга или родственника, я бы и тогда продолжал тебе нравится?

— У меня нет друзей. А что касается родственников… — Дита сделала небольшую паузу, словно размышляя над тем, стоит ли ей продолжать. Но видимо, всё обдумав, решила продолжить: — Мать умерла, рожая мою сестру. С тех пор мы жили втроём с отцом, а он пил по-чёрному. Бывало надравшись частенько меня колотил. Все деньги кои зарабатывал, тут же пропивал, так что жили мы впроголодь. Я потому и сбежала из родной деревни. Благо, госпожа Клаудия меня приютила и дала мне работу. Платит она, конечно, мало, больше гоняет почём зря. Но что толку жаловаться, если это не самый худший расклад в моей жизни, верно? И возвращаясь к Вашему вопросу… Я была бы очень не против, если бы Вы убили этого мерзкого алкаша. Более того, если Вы это правда сделаете, то будете нравиться мне ещё больше! Если этот старый козёл умрёт, я смогу забрать сестрёнку к себе. Не сюда, конечно, госпожа ненавидит детей. Но можно ведь подкопить денег и снять нам отдельное жильё. Знаете, каждый раз, когда я хожу за водой к колодцу то смотрю на пустующий дом на площади. Он уже не один год пустует. Говорят, там обитают призраки, но я в эту чушь не верю. И пока вёдра наполняются, я стою и мечтаю о том прекрасном дне, когда там будем жить мы с сестрой. Только мы вдвоём и больше никого… — блондинка грустно улыбнулась, устремив мечтательный взор в окно.

Кагыр и представить себе не мог, что за маской этой весёлой и бойкой девушки может скрываться такая семейная драма. И если бы не этот разговор, он бы мог об этом даже не узнать. Поскольку он все ещё чувствовал себя перед ней немного виноватым, взвесив все «за» и «против», мужчина предложил:

—  Если хочешь, я могу дать тебе немного денег. Сумма небольшая, но чтобы перевезти сюда сестру хватит.

— Вы правда это сделаете? — не веря собственным ушам, восторженно спросила девушка.

— Сделаю! Помогать семье, это хорошее занятие. А я совершил столько плохих поступков, так что пора бы уже сделать что-нибудь хорошее… — закончить свою мысль он не успел, потому что Дита, радостно подскочив, тут же на него набросилась, повалив их обоих на кровать.

— Вы самый лучший из всех людей, которых я когда-либо встречала, — нависая над ним, честно призналась девушка. Её длинные волосы щекотали ему лицо, но лишь мгновение, пока она не наклонилась и страстно не поцеловала его в губы. А затем Дита стала опускаться всё ниже, пока её светлая макушка не оказалась внизу его живота. Хитро улыбнувшись, она вновь предприняла попытку стянуть с него штаны, и на этот раз Кагыр не стал её останавливать…

* * *

Чуть ранее…

— Лютик, как ты думаешь, что такое Предназначение?

Они сидели вдвоём на лавке, чуть поодаль от остальных немногочисленных посетителей таверны, и наслаждались теплом зажженного очага. Бард ловко перебирал пальцами струны лютни, играя какую-то красивую мелодию, а Цири неотрывно следила за пляшущим в камине пламенем. Это яркое зрелище вкупе с прекрасной музыкой будто бы вводили её в приятное оцепенение, убаюкивая и погружая девушку в мир спокойствия и уюта. Ей очень не хотелось разрушать эту чарующую атмосферу своим вопросом, но не задать его она не могла. Цири было важно во всём разобраться и, возможно, именно новый друг мог ей в этом помочь.

— Предназначение? — брови Лютика поползли вверх от удивления. — Странные же вещи тебя интересуют, моя милая юная леди.

— Может быть, они бы меня и не интересовали, если бы мне постоянно об этом не напоминали, — пояснила Цири, скрестив руки на груди. — Мне так часто говорят про моё якобы Предназначение, но ещё никто ни разу не объяснил, что это слово означает.

— Полагаю, Предназначение это то, что тебе предначертано самой судьбой. То, что ты должен совершить вне зависимости от того, хочешь ты этого или нет, — прекратив играть и отложив лютню в сторону, философски изрёк бард.

— Бред какой-то! — недовольно возразила Цири — Хочешь сказать, что судьба у каждого предопределена, и нам нужно лишь смириться и ждать своей участи?

— Если таково твоё Предназначение, то тогда, полагаю, что да…

— Бред! Бабушка всегда говорила мне, что мы сильнее всех обстоятельств и сами вольны вершить свою судьбу. Смотри, если мне, допустим, предначертано пойти налево, а я возьму и пойду направо, значит я изменю ход событий…

— Да, но рано или поздно на своём пути ты всё равно свернёшь налево, а значит исполнишь предначертанное.

— Разве Предназначение касалось не того конкретного первого лево, которое я уже прошла мимо? Или не важно какое оно будет по счёту, значение имеет только сам поворот в определённую сторону?

— Тебе не кажется, что ты копаешь как-то сильно глубоко? — в попытках разобраться в этом вопросе, мужчина отчаянно запустил пальцы в волосы. Через пару мгновений, его причёска прибывала уже в жутком состоянии, но они так и не придвинулись к истине ни на дюйм.

— Нет. Я просто пытаюсь в этом разобраться.

Теперь уже и Цири, вслед за Лютиком, впала в уныние. Она так надеялась разобраться с этим, но в итоге нашла только больше вопросов. И даже новый друг ей не помог, а только больше запутал. Впрочем, видя, как хмурится её лицо, бард внезапно предложил:

— А хочешь я расскажу тебе одну увлекательную историю? И тема «Предназначения» там тоже играет не последнюю роль.

— Давай, — без особого энтузиазма отозвалась Цири. Девушку воодушевляло только то, что «увлекательная история» о похождениях Лютика, отвлечёт её хотя бы на время от всех этих мыслей.

— Это было, дай-ка вспомнить, лет пятнадцать тому назад… — начал было свой рассказ Лютик, но Цири тут же его перебила.

— Пятнадцать?! Дай-ка угадаю, эта история начнётся с того, что ты был юн и неопытен…

— А вот и нет! Не угадала! Тогда я был уже не так юн и весьма опытен, если ты понимаешь, о чём я. Кстати, как ты думаешь, сколько мне лет?

— Даже не знаю. Лет тридцать, я полагаю, — пожала плечами Цири.

Она не была уверена в том, что угадала его возраст, но сидящей перед ней мужчина вовсе не выглядел старым, хоть и явно многое пережил, если судить по его рассказам. Да и внешне он всё ещё был довольно привлекателен. Тёмные волосы, пронзительно голубые глаза и приятные располагающие к себе черты лица. Девушка даже невольно поймала себя на мысли, что лучше бы она влюбилась в Лютика, а не в Кагыра. Ведь он был куда приятнее и милее, чем не нильфгаардец, и в его компании Цири не чувствовала ни стеснения, ни напряжения. Скорее наоборот, находиться в обществе этого мужчины ей было очень приятно, словно бы она была в кампании старого и хорошего друга. А с Кагыром Цири себе такого позволить не могла, хоть они и были знакомы дольше, но ни о какой дружеской гармонии между ними и речи идти не могло. Однм сплошные ссоры и обоюдные нервотрёпки, чередующиеся редкими затишьями. Вот как можно было охарактеризовать их текущие отношения.

— И снова я получаю о тебя комплименты, — улыбка на лице Лютика расползлась чуть ли не до самых его ушей. — На самом деле, мне на десять лет больше. Но только тс-с-с-с, — он приложил палец к губам и комично огляделся, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает. — Это мой секрет! Всему виной мои эльфийские корни, благодаря им я сохраняю свою молодость.

— А я то думала, что ты сохраняешь свою молодость в душе, — хихикнув, отозвалась Цири.

— И это тоже. Ну так вот, возвращаясь к моей истории… Тогда был один из пиков моей бардовской карьеры, и я был у всех на устах. Причём не только у простого люда, но и у королей. И не надо на меня так смотреть! Думаешь, я всегда только по тавернам выступал? Нет! Меня частенько приглашали выступать на королевских празднествах, и этот раз не стал исключением. Со мной связался Цинтрийский сенешаль и попросил сыграть что-нибудь на смотринах дочери королевы.

— Ты сейчас говоришь о принцессе Паветте? — искренне удивилась Цири, она совсем не ожидала, что его история будет касаться её семьи.

— Да! — Лютик утвердительно кивнул головой. — Насколько я знаю, других дочерей у королевы Калантэ не было. Так вот, я, конечно же, согласился на это предложение, тем более, это была прекрасная возможность продемонстрировать высшему свету мой музыкальный талант…

— Так что там с принцессой и её смотринами? — ёрзая от нетерпения спросила Цири. Её родители погибли в ужасном кораблекрушении, когда ей было пять, поэтому знала она о них лишь по рассказам. И то очевидно, что ей многое о них не договаривали, потому что бабушка отчего-то очень не любила разговоры эту тему. Конечно, можно было списать всё на то, что она потеряла единственную и любимую дочь, поэтому любые упоминания о ней отдавались болью в её материнском сердце. Но тут явно было что-то ещё. И Цири не терпелось узнать всё.

— Погоди, и до неё дойдёт дело! — строго осадил её Лютик. Конечно, ему было приятно, что у него появился такой внимательный слушатель. Но мужчине хотелось поведать всё с толком и расстановкой, а Цири постоянно его перебивала и тем самым сбивала с мысли. Девушка признала своё некультурное поведение и замолчала, покорно ожидая продолжение этой истории.

— Так на чём же я остановился? Ах, да! Из-за того что в этом высшем свете было много красивых женщин, а я, знаешь ли, очень падок на них, мне позарез был нужен охранник, чтобы защищать меня от их ревнивых мужей. И Геральт подходил на эту должность просто идеально, поэтому я и взял его с собой. Я надеялся, что, увидев его хмурую мутантскую рожу, эти рогоносцы не рискнут ко мне лезть. И отчасти это даже сработало. Правда, секс мне в тот вечер так и не перепал, — он замолчал и грустно вздохнул.

— А что было дальше? — видя что эта драматическая пауза через чур затянулась, Цири вновь подтолкнула его к продолжению рассказа. Ей были совсем не интересны подробности его личной жизни, или её отсутствие, ей было важно услышать что-нибудь про маму.

— А дальше было… — и тут он поведал ей совершенно невероятную историю о её родителях, бабушке и Геральте.

Оказывается, её отец был проклят, и его с мамой связало право неожиданности. Когда-то первый муж её бабушки король Рёгнер едва не погиб, но его спас странствующий рыцарь. И взамен за свою услугу, он попросил у короля то, что у него есть, но то, о чём он ещё не знает. Так сказать, воспользовался правом неожиданности. Этой самой неожиданностью оказалась новорождённая принцесса Паветта. Надо ли говорить, как сильно «обрадовалась» этой новости Калантэ. Она всем сердцем возненавидела Йожа из Эрленвальда и всячески противилась их встрече с дочерью. Дошло даже до того, что она даже попыталась его убить на смотринах. И наверняка ей бы это удалось, если бы Паветта не применила свой магический дар. К счастью, после такого зрелища, топор войны был успешно зарыт, и дело даже закончилось свадьбой. И всё бы кончилось хорошо, если бы Геральт в благодарность за помощь в разрешении конфликта, тоже не воспользовался бы правом неожиданности…

После этого рассказа Цири даже не знала, что потрясло её больше, история знакомства её родителей и то, что бабушка на полном серьёзе пыталась убить её отца. Или то, что у её матери всё-таки был магический дар, который теперь передался ей по наследству. Впрочем, роднило их теперь не только это. Но и ещё тот факт, что она, как и её мама, оказалась ребёнком неожиданностью. При чём ребёнком, предназначенному ведьмаку Геральту. Так вот какого рода была связь между ними. Вот почему едва Мышовур об этом заикался, бабушка тут же грубо прерывала его. Она боялась, что история повторится? Но раз мама и папа связанные силой Предназначения встретились и поженились значит ли это, что они с Геральтом…

— Почему же Геральт за все эти годы ни разу не навестил её? Почему не справлялся о её жизни? Неужели ему всё равно на своё дитя неожиданности?

— Её? Разве я говорил, что это девочка?

— А что, разве нет?

— Честно говоря, я не в курсе, кто у них родился. Давно не был в тех краях. Может, это и была девочка. Но что толку, если она всё равно уже умерла. Погибла во время нападения армии Нильфгаарда на Цинтру. Надеюсь, хоть она не мучилась…

Цири поражённо замолчала. Вот значит как. Все считают, что она погибла вместе со своей семьёй. Интересно, а до Скеллиге эти вести тоже добрались? А до Геральта?

— Значит, Геральту было плевать на неё, и он не сильно расстроился, узнав о её смерти?

— Этого я тоже не знаю. Но не думаю, что вести о её гибели оставили его равнодушным. Он, конечно, чурбан, но не настолько же! К тому же не лез в её жизнь он явно из добрых побуждений. Он ведь ведьмак, что он мог дать этому ребёнку? Никакими знаниями, кроме «как мастерски крошить монстров», он не владеет. Поэтому, отчасти я его понимаю. Но что толку теперь об этом говорить…

Они ещё немного посидели молча, а после Цири, попрощавшись, направилась в свою комнату. Ей срочно нужно было переварить всю эту информацию и понять, как ей дальше жить с такими знаниями. Конечно, Лютик мог и приукрасить историю, но врать ему не было смысла. А вот бабушка обманывала и замалчивала произошедшее целых пятнадцать лет. Будь она жива, у них бы состоялся очень серьёзный разговор.

Проходя мимо комнаты Кагыра, Цири поймала себя на мысли, что, возможно, ей стоит обсудить это с ним. Он был единственным, кто знал её настоящую, и к тому же он верил в силу Предназначения. Даже пообещал ей помочь его исполнить. Пожалуй, ему можно было рассказать историю о родителях и силе, что связала их вместе. Это как раз перекликалось с тем, о чём он недавно говорил ей в коридоре.

Девушка немного взволнованно поправила волосы, разгладила складки на платье и уже было занесла руку, чтобы постучать, как вдруг из-за двери раздался радостный смех Диты, а после последовал какой-то странный шум.

«Он снова развлекается с этой девкой?! — подумала Цири, сильнее сжимая пальцы так, что короткие на острые ногти княжны впились ей в ладонь. — Хотя ещё пару часов назад с трепетом рассказывал мне о своих чувствах. Врал прямо в глаза про нашу судьбоносную связь, а сам… Очевидно, он и Дите говорил то же самое. Все эти красивые слова — не более чем ложь! И зачем я только поверила, что он может быть искренним?»

Боль немного отрезвила её. Девушка разжала пальцы и с удивлением посмотрела на оставленные глубокие бороздки на своей ладони. Тишину её размышлений прервали громкие пошлые стоны доносившиеся из-за двери. Они звучали так мерзко, что Цири поспешила поскорее убраться подальше.

Оказавшись в своей комнате, она зажгла свечу и, присев на свой любимый подоконник сердито произнесла: «Нет никакого Предназначения! Я сама буду вершить свою судьбу».

Примечания:

С праздничком, мои дорогие!)))))))))))))

В эту ночь Цири почти не спала, просто лежала и думала, что ей теперь делать. К рассвету сон всё же сморил девушку, она задремала, и на этот раз ей не приснилось ничего. Едва проснувшись, княжна приняла для себя важное решение — она расскажет барду всю правду о себе. И плевать, что Кагыру это не понравится. После вчерашнего мнение этого человека её вообще перестало волновать.

Приведя себя в порядок, Цири спустилась на первый этаж и огляделась в поисках Лютика. Но, очевидно, слова Клаудии о том, что барда до обеда не добудишься, оказались правдивыми, и среди трапезничающих его не было. Зато княжна заметила Диту.

«Похоже, вчера Кагыр не был с ней ненасытным, раз сегодня она такая бодрая… — подумала девушка с издёвкой наблюдая за тем, как служанка быстро лавирует средь посетителей и разносит им еду. — Или же просто она получила хороший нагоняй от хозяйки? В любом случае, так ей и надо!»

Впрочем, её ликование продлилось недолго, едва Цири села за стол, к ней тут же подошла Дита.

— Вы будете завтракать одна? Не дождётесь своего брата? — удивлённо осведомилась служанка, сжимая в руках поднос.

— Я буду есть одна, — подтвердила Цири, а потом приказным тоном добавила: — А теперь принеси мне завтрак, да поживее.

Дита услужливо кивнула и поспешила на кухню. Сказать по правде, Цири никогда раньше не позволяла себе такого высокомерного отношения к прислуге. Да, иногда она бывала капризной, особенно когда ей что-то пытались навязывать, но чтобы в открытую демонстрировать своё пренебрежение, такого не было никогда. Впрочем, сильных угрызений совести по этому поводу Цири всё равно не испытывала. Служанка сама была виновата. Если бы она изначально вела себя прилично, то и люди бы к ней лучше относились.

Сама того не желая, Цири снова вспомнила вчерашние события и те мерзкие звуки, что доносились из комнаты Кагыра. Что они там вытворяли друг с другом, чтобы так стонать? Предположив, что именно, Цири тут же густо покраснела.

«Гадость! Гадость! Гадость! Зачем я только себе это представила?! — девушка зажмурилась и помотала головой, чтобы избавиться от той картины, что живо нарисовало её воображение. А затем укоризненно добавила: — Мне что действительно заняться больше нечем, чем представлять себе голого Кагыра? А тем более, когда он в постели с другой голой девушкой. Как я вообще докатилась до подобных мыслей?»

Служанка молча принесла ей кашу и тихо удалилась, очевидно поняв, что ничего хорошего от Цири она не услышит. Княжна была даже рада этому, потому что обратись к ней Дита сейчас, она бы точно не сдержалась и нахамила ей.

Цири уже закончила свой завтрак, но бард так и не появился. Конечно, можно было бы спросить у Диты или у Клаудии, в какой из комнат живёт бард, но это бы вызвало кучу ненужных вопросов и косых взглядов. Поэтому, набравшись терпения, Цири села на лестнице и стала его ожидать.

Девушка заняла хорошую стратегическую позицию, с которой она могла видеть и зал, и часть коридора второго этажа. Так что если Лютик появится, она первая это заметит. А пока этого не произошло, Цири, подперев рукою подбородок, начала с интересом разглядывать постояльцев.

Публика в трактире была разнообразной: за дальним столом у окна сидело несколько торговцев-краснолюдов и что-то живо обсуждали, в противоположной стороне молчаливо сидела парочка наёмников-зариканцев. Их причудливая одежда и оружие очень выделялись даже на фоне столь разношёрстной публики. Впрочем как и тёмный цвет их кожи и боевая раскраска на лицах. Цири никогда прежде не видела представителей этого народа в живую, и ей было безумно интересно за ними наблюдать. Однако, встретившись взглядом с одним из мужчин, девушка тут же поспешно отвела глаза. Ещё не хватало, чтобы они истолковали её интерес по-своему. Ей ведь и так проблем хватает.

К счастью, зариканцы, пару раз взглянув на неё и что-то пробубнив на своём языке, снова вернулись к своим завтракам. Облегчённо вздохнув, Цири снова продолжила рассматривать обитателей трактира. Только на этот раз более сдержано. Ближе всего к ней сидела большая семья. Цири не смогла определить род их занятий, но судя по одеждам они были явно из низкого сословия. Что кажется совсем их не беспокоило, потому что вид у всех был очень счастливый. Родители и старшие дети, занятые своим завтраком, о чём-то мило беседовали, в то время как младшие бегали между столов, играя в салочки. Самая младшая девочка, сжимая в руках тряпичную куклу, едва поспевала за своим шустрым братом. Она так смешно перебирала ножками и корчила такие умилительные рожицы, что Цири невольно улыбнулась.

«Хорошо этим деткам, у них есть большая и дружная семья, которая всегда поможет и поддержит… — с некоторой завистью подумала девушка. Порой она очень жалела, что у неё не было ни братьев, ни сестер. Конечно, она искренне любила и считала своим братом Хьялмара, но их родство всё равно было дальним. Только оставшись одна, без семьи, она почувствовала на себе, насколько ужасно было это одиночество.

— Почему ты тут сидишь? — внезапный приступу меланхолии застал её врасплох, и она совсем перестала следить за обстановкой, отчего, естественно, проморгала тот момент, когда Кагыр подошёл и встал с ней рядом. Взглянув на его до блеска начищенные сапоги, Цири почувствовала, как уныние уступает место раздражению.

Сначала она хотела проигнорировать его присутствие, затем ей очень сильно захотелось на него накричать, но потом она решила не предпринимать ничего. Ибо оба этих варианта непременно привели бы их к очередной ссоре. А Цири от этого уже и сама устала. Поэтому княжна решила действовать мудрее; выдохнув, чтобы успокоиться, и натянув на себя вежливую улыбку, девушка выдала:

— Жду кое-кого, — она загадочно улыбнулась и расправила плечи. И хотя девушка по-прежнему не смотрела в его сторону, она знала, что мужчину такой ответ удивит.

— Уж не меня ли? — кажется, он истолковал её кокетливое поведение по-своему. Всё-таки взглянув на него, Цири увидела, как улыбка расплывается на его лице.

«Вот же бабник! — раздражённо отозвалось у неё в голове. — Спит с одной, а на утро заигрывает с другой. И такое у него в порядке вещей. Проклятый развратник!»

— Не тебя! — холодно бросила Цири, поднимаясь на ноги и разглаживая платье. А затем, чтобы добить его окончательно, добавила: — Я жду Лютика.

— И зачем ты его ждёшь, позволь узнать? — улыбка на его лице, мгновенно пропала, а вместо неё появилось напряжение. Если не сказать больше, при упоминании этого имени, он всегда раздражался. Цири это прекрасно знала, и теперь это сыграло ей на руку.

— Хочу пообщаться с интересным человеком, — пояснила княжна, глядя Кагыру прямо в глаза. Ей нравилось наблюдать за сменой его эмоций. И хотя умом она понимала, что сейчас явно играет с огнём, но остановиться уже не могла. Слишком велика была её обида.

— А что же я, по-твоему, не интересный человек? — пытаясь сохранить хорошую мину при плохой игре, осведомился Кагыр. — Чем тебя не устраивает моё общество, что ты ищешь общения на стороне?

— У меня к тебе тот же вопрос… — ляпнула было Цири, но тут же осеклась, поняв, какую опасную глупость сейчас сморозила. Поэтому, собравшись с мыслями, тут же пояснила: — В смысле, мы ведь это вчера обсуждали. То, что мы вынуждены быть вместе по воле кого-то или чего-то, — она специально сделала акцент на этих словах, — вовсе не означает, что мы не можем общаться с другими людьми, так? Ты же общаешься с Дитой, или с другими людьми в городе, почему же мне этого не дозволено? Если ты боишься, что я сбегу или скажу что-то не то, то не беспокойся, я понимаю последствия и не собираюсь ставить под удар ни свою жизнь, ни жизнь кого-то ещё. Я просто хочу немного веселья.

— А что разве со мной тебе не весело? — Кагыр снова предпочёл вернуться к разговору о себе любимом. Выходит, из всего, что она ему только что сказала, он уловил только это? Вот же самовлюблённый кретин!

— Весело. Но с Лютиком гораздо веселее! — честно призналась Цири. — Он забавный и знает кучу удивительных истории. А ещё он хорошо поёт и играет на музыкальных инструментах. Ну и самое прекрасное, он пацифист, а значит и мухи не обидит — девушка специально подчеркнула достоинства барда, чтобы показать, что Кагыр этими качествами как раз не обладает. Она поднялась на пару ступеней выше, чтобы быть с ним наравне. Это было немного странно и волнительно — смотреть на мужчину не снизу вверх, задрав голову, а отчетливо видеть его лицо перед собой, но Цири, справившись с эмоциями, произнесла: — Ты сам говорил, что тебе важно моё душевное состояние. Так вот, только рядом с Лютиком оно и восстанавливается. И я буду с ним общаться, нравится тебе это или нет.

Она живо вспомнила слова Фрингильи и её советы о том, что нужно быть хозяйкой положения. Прямо сейчас она ею и была. Кагыр не раз и не два говорил ей об этом, но получилось, что своими словами он сам загнал себя в ловушку. Если он сейчас воспротивится их общению, значит все его слова о заботе о ней — лишь пустословие.

Цири видела, как напряглось лицо мужчины, и как он смотрит на неё почти с ненавистью, но это её совсем не пугало, ведь, в любом случае, она уйдёт победительницей.

— Хорошо, — после недолгого молчания наконец выплюнул он. — Я разрешаю тебе проводить с ним время. Но передай ему одну вещь, если я узнаю, что он прикоснулся к тебе хоть пальцем, если он даже помыслит о подобном… Я сломаю ему руки. Так что бренчать на своей лютне он сможет только носом, и то не факт. Ты поняла меня?

Цири сдержано кивнула. Она знала, что Кагыр такими вещами не шутит и что сейчас он был вполне серьёзен. Только один вопрос не давал ей покоя: это была ревность, или его чувство собственника? И если первое её немного радовало, то второе очень удручало. Она ведь не его вещь. И уж тем более она не принадлежит императору. Цири теперь своя собственная. И только ей решать, как поступать и с кем общаться.

Переведя взгляд за спину Кагыра, девушка заметила, что на них во все глаза смотрит Дита. Вместо того чтобы убирать со стола грязную посуду, служанка буквально замерла на месте и не отрываясь глядела на них. И тут Цири на ум пришла совершенно странная идея.

— Я знала, что ты меня поймёшь, — радостно воскликнула княжна, бросившись рыцарю на шею, и, крепко обняв его, громко произнесла: — Ты самый лучший!

То, что она сейчас творила, было чистой воды безумием, но пути назад уже не было. К тому же выражение лица Диты в этот момент было просто бесценно.

«Пусть хотя бы раз почувствует себя на моём месте!» — мстительно подумала Цири, продолжая наблюдать за её реакцией.

Что же касается Кагыра, то он отреагировал на её объятия весьма странно. Сначала мужчина, кажется, растерялся, а потом отчего-то весь напрягся и словно вытянулся по стойке смирно.

«Почему он такой деревянный? Ему что, настолько неприятно меня обнимать? — с досадой подумала девушка. — Я как-будто со статуей обнимаюсь!»

Впрочем, может даже и хорошо, что ему было неприятно. Ведь таким образом, она могла, пусть и ненадолго, но всё же испортить жизнь не только Дите, но и самому Кагыру. Поэтому Цири ещё сильнее прижалась к нему всем телом, демонстрируя всем, как сильно ей это нравится. Ведь, как говорится, сгорел сарай, гори и…

Внезапно мужчина обнял её в ответ, и тут уже напряглась сама Цири. Кажется, в своей мести она зашла как-то очень далеко, и всё начало выходить из-под контроля. Одной рукой Кагыр нежно приобнял её за талию, а второй ласково погладил девушку по спине, от чего по коже Цири тут же пробежал не один табун мурашек. Ни одни прикосновения ранее не вызывали у неё подобных реакций, и это очень сильно взволновало её.

Не скрылось от её внимания и то, что смотрит на них не только Дита, но и постояльцы, завтракающие в столовой. Причём не просто смотрят, но и тихонько обсуждают эту странную парочку, стоявшую посреди лестницы и непозволительно долго обнимавшуюся. Тем более с учётом того, что для всех они были братом и сестрой. Цири живо представила, как, должно быть, эта картина представляется им, поэтому тут же поспешно оттолкнула от себя Кагыра и, не оборачиваясь, помчалась наверх. Пожалуй, встречу с Лютиком можно ненадолго отложить. Сейчас куда важнее было справиться с собственными эмоциями.

Влетев в свою комнату, Цири тут же бухнулась на кровать и уткнулась покрасневшим лицом в подушку. Её щёки просто пылали жаром после произошедшего. Впрочем, кажется пылали не только щёки. Она не могла перестать думать о том, что произошло несколько мгновений назад, а внутри у неё всё переворачивалось. Она искренне не понимала, что в нём такого особенного. Много раз в своей жизни Цири обнимала людей, в том числе и мужчин. Но вот мурашек от их прикосновений не было никогда. И как бы Цири не хотелось этого признавать, но эти ощущения были очень приятны. Она была бы даже не против повторить…

«Всё! Хватит! Не думай об этом! — мысленно отчитав себя, Цири несколько раз ударила кулаком по подушке. — Ничего особенного не произошло. Это просто объятия. Для Кагыра уж точно. Он, небось, эту дуру Диту ещё не так вчера обнимал, так что это ничего не значит».

Но как сильно ни старалась она убедить себя в обратном, всё же его прикосновения оставили серьёзный след в её душе.

Едва завидев Лютика, Цири тут же подбежала к нему и, схватив за руку, тихонечко прошептала:

— Мы можем пойти куда-нибудь, где нас не услышат?

Мужчина от такого немного опешил. Взгляд его синих глаз сначала упал на цепкие пальцы, что некрепко, но настойчиво сжали его предплечье, а затем он с удивлением посмотрел и на саму девушку.

— И тебе доброе утро, Фиона. Что за секретность?

Цири стало как-то неловко, она совсем забыла про манеры и вместо того, чтобы начать разговор издалека, сразу бросилась с места в карьер. Впрочем, отступать было уже поздно. Поэтому придвинувшись чуть ближе, она умоляюще прошептала:

— Пожалуйста, это вопрос жизни и смерти.

Судя по всему, Лютик ей поверил. Он обвёл изучающим взглядом зал, словно ища подходящее место для разговора.

— Здесь слишком людно, — покачав головой, констатировала Цири. Ожидая своего друга, она прокручивала в голове варианты, где бы они могли спокойно поговорить без посторонних глаз и ушей. Общий зал отметался сразу. Привести барда в свою комнату она тоже не могла. Во-первых, это моветон. А во-вторых, если Кагыр их там застанет, то Лютику просто не жить. Это же касалось и его комнаты. Выйти на улицу? Это тоже очень рискованно и грозит очередным конфликтом с Кагыром. Девушка себе уже всю голову сломала, но подходящего варианта так и не нашла.

— Может быть пойдём в чулан? — внезапно предложил Лютик.

— Неплохая мысль! — тут же оживилась Цири. В служебном помещении их разговору точно никто не помешает. — Веди!

— Вообще-то я пошутил! — мужчина немного оторопел от её напора и попытался дать заднюю, но Цири ещё крепче сжала его руку.

— А я — нет! Веди!

Тяжело вздохнув, Лютик всё же повёл девушку наверх. Поднявшись по лестнице на третий этаж и пройдя немного левее по коридору, они оказались у нужной двери. Девушка подёргала ручку и, к счастью, чулан оказался незаперт. Цири открыла дверь и заглянула внутрь. Помещение представляло из себя маленькую клетушку размером метр на метр забитую под завязку метлами, вёдрами и прочими принадлежностями для уборки комнат.

— Всё ещё уверена, что хочешь туда зайти? Там ведь даже окна нет, — с сомнением в голосе спросил Лютик. Судя по всему, перспектива торчать в тёмном и замкнутом пространстве его совсем не привлекла.

— Выбора нет! — Цири смело пихнула мужчину внутрь, а затем следом зашла сама, прикрыв за собой дверь.

Места и впрямь оказалось очень мало, и им приходилось стоять друг напротив друга на расстоянии чуть меньше вытянутой руки. А поскольку открытая дверь служила здесь единственным источником света то с её закрытием, исчез и он. Впрочем, даже в таком освещении Цири могла видеть лицо своего собеседника. И это было главное.

Похоже Лютика вся эта ситуация немного смущала, мужчина не знал, куда деть свои руки и его взгляд нервно метался по кладовке. Он смотрел куда угодно, только не на стоявшую перед ним Цири. Наконец, не выдержав, Лютик взял одно из вёдер, перевернул его и уселся сверху. Сложив руки в замок, бард ожидающе спросил:

— Итак, что же такого секретного ты хотела мне поведать?

— Я… — и тут до Цири дошло, что она совершенно не знает, с чего ей следует начать столь деликатный разговор. Конечно, можно было вывалить всю информацию скопом, но ей было важно не ошарашить Лютика, а сделать так, чтобы он ей поверил. Поэтому княжна решила действовать мягче. — Видишь ли, ты мой друг, и я этому очень рада. А как ты знаешь, друзья друг другу не лгут. Поэтому сейчас я хочу быть честной с тобой…

— Сейчас? То есть до этого ты честной не была? — удивлённо спросил бард правильно уловив мотив её мысли.

— Да! То есть нет. Была! Но не до конца… — она снова замялась и закусила губу, обдумывая, что же сказать дальше. Наконец её осенило и, протянув Лютику руку, она произнесла: — Думаю, нам стоит снова познакомиться. Поэтому позволь представиться ещё раз. Меня зовут Цирилла Фиона Элен Рианнон.

— Юлиан Альфред Панкрац виконт де Леттенхоф, — отчеканил бард, приветственно пожимая её руку. Судя по его растерянному взгляду, её полное имя ему ни о чём не намекнуло. Поэтому Цири решила выдать более серьёзную информацию.

— Я внучка королевы Калантэ и дочь принцессы Паветты.

Лютик и на этот раз почти не отреагировал. Лишь сдавленно кивнул и продолжил судорожно трясти её руку. Не выдержав, Цири громко произнесла, чтобы до него наконец дошло:

— Я дитя Предназначение Геральта!

Бард молчал. Долго молчал глядя на неё, удивлённо выкатив глаза. Наконец он откинул её руку и, вскочив с места, осуждающе произнёс:

— Да ты гонишь! Послушай, если это какая-то забава, то это совсем не смешно. Бедная девочка погибла при пожаре, а ты… Я был о тебе лучшего мнения.

— Но я жива! И я не вру!

— Да? — он с явным скепсисом окинул её взглядом. — А чем докажешь?

— Просто сядь на место и выслушай меня, хорошо?

Мужчина нехотя всё же подчинился, и Цири, немного собравшись с мыслями, поведала ему историю о том, что с ней приключилась после Цинтры. Во время разговора она видела, как меняется лицо барда и как его недоверие сходит на нет.

— Так значит, Кагыр не твой брат? — подытожил Лютик, а потом с видом человека сделавшего грандиозное открытие радостно вскрикнул: — А я знал! Не может быть у такого злыдня такая милая сестра. Так, подожди, но если ты его пленница, отчего же он тогда так хорошо к тебе относится?

— Это его странное желание заботиться обо мне, — подёрнула плечами девушка. Про их возможно взаимные чувства друг к другу Цири почему-то решила умолчать. Они и сами ещё не разобрались в этих странных отношениях. Зачем втягивать в них кого-то третьего. Или, вернее сказать, уже чётвертого. Про Диту тоже нельзя было забывать.

— Действительно странно… И что, за всё это время ты не пыталась от него бежать?

— Пыталась. А что толку? Куда бы я ни бежала, Нильфгаардский Император везде меня найдёт. Уж и не знаю, зачем я ему?

— Может это из-за твоего дара? — предположил самую очевидную из всех версий Лютик. — Если ты переняла талант матери хотя бы наполовину, то это весьма круто. Опасно. Но круто.

— Я не знаю, какой порог у моей силы. Я это даже не контролирую. Просто иногда накатывает что-то мощное, и я чувствую, что если не закричу, эта сила разорвёт меня изнутри.

— Тогда тем более нельзя допустить того, чтобы ты попала в Нильфгаард. Вдруг они хотят использовать твой дар как оружие? Ты же не хочешь вредить другим людям?

— Нет, конечно. Хотя, если люди плохие… — Цири и сама удивилась тому, что так легко думает о подобных вещах. Но почему-то угрызения совести её совсем не мучали.

— Плохие в данном случае — это нильфы. Они напали на Север и стали сеять хаос.

— Ты прав. Но мне правда некуда бежать. Сначала я думала податься к родне, на Скеллиге. Но я не хочу, чтобы они погибли из-за того, что Император пришлёт своих людей забрать меня обратно. Не нужно быть военным стратегом, чтобы понять, что у островов нет шансов против Империи.

— Можно найти Геральта.

— Геральта? Зачем? Ты же сам сказал, что ему никто не нужен. К тому же, он, поди, думает, что я мертва.

— Во-первых, ты не никто, ты его дитя предназначения, — тут же в жаром возразил Лютик. — А эти узы посильнее крови! А во-вторых, он только обрадуется тому, что ты цела.

— Ну не знаю… — Цири замолчала, обдумывая его слова. Конечно, когда-то найти Геральта действительно входило в её планы. Но теперь она даже не знала, стоит ли пытаться его искать. — Я ведь его даже никогда не видела. Вдруг мы не понравимся друг другу. Вдруг мы не сможем поладить? Я никогда не общалась с Ведьмаками.

— Я думаю, что ты зря переживаешь по этому поводу, ведь Предназначение…

— Я не верю в Предназначение! — выкрикнула девушка, не давая ему закончить.

— Вот видишь, он тоже в него не верит. У вас уже есть кое-что общее.

— Даже если и так, я даже не знаю, где его искать. Континент огромен, он может быть где угодно.

— Думаю, ради такого дела можно спросить об этом у Йеннифэр.

— Ты же сказал, что вы все переругались…

— А ещё я сказал, что это у них в порядке вещей, ссориться и тут же мириться.

«Прямо как у нас с Кагыром…»

— Так что я более чем уверен, чтобы найти Геральта, нам стоит обраться к чародейке…

— Нам?

— Просто я подумал, что ты будешь не против взять меня с собой. К тому же засиделся я уже в этой дыре… Вот и решил, что всё может быть как раньше. Будем вместе путешествовать, Геральт будет убивать чудовищ, я писать про это баллады, а ты… Танцевать или петь умеешь?

— Если честно, не особо…

— Не страшно, тебе мы тоже найдём занятие по душе. Особенно с твоим-то даром.

— Эта сила работает не всегда, и глупо на неё полагаться. Но я бы хотела научиться фехтовать. Как думаешь, Геральт согласится меня обучить?

— Интересное стремление. Думаю, если ты хорошо попросишь, он тебе не откажет. Эх, мне уже не терпится написать новую балладу о встрече Ведьмака и его Предназначения. И что самое приятное, я тоже сыграю в этом не последнюю роль.

— Так значит, ты мне веришь?

— Как ни странно, но да, верю. Теперь я, кажется, как никогда уверовал в силу Предназначения и того, как оно связывает между собой людей.

Они посидели ещё немного, поболтав о разном, а после решили выбираться. Однако едва Цири открыла дверь, как чуть не налетела на Диту. Служанка хотела было извиниться, но, заметив за спиной Лютика, вдруг замолчала. В воздухе повисла неловкость.

— Мне бы метлу… — совладав с эмоциями, первая заговорила Дита.

— Держи своё помело, Ведьма, — Лютик вытащил и всучил служанке то, что она просила, а после, взяв Цири за руку, двинулся прочь по коридору.

— Ведьма? — возмущенно крикнула им вслед Дита. — С каких это пор? Ещё недавно ты называл меня Феей.

— В отличается от своего друга ведьмака, я ещё плохо разбираюсь в тварях, мог и перепутать, — ответил Лютик, прежде чем они скрылись за поворотом. Бард и княжна обменялись звонкой дружеской пятюней и рассмеялись, представив, как позеленело от злости лицо Диты.

— Это было, конечно, круто, но я думала, тебе нравится Дита.

— Ну, ты же сама говорила мне, что нужно иметь гордость и не общаться с недостойными людьми. Вот я и внял твоим советам. Думаю, им с Кагыром оттого и хорошо вместе, что они одного поля ягоды.

Цири промолчала, потому что ей совсем не хотелось сейчас думать о Кагыре. Вообще не хотелось ни о чём думать. Просто идти и наслаждаться моментом. Кажется, дела у неё начали налаживаться, и на горизонте замаячил новый шанс на нормальную жизнь.

* * *

Цири уже готовилась ко сну, как внезапно к ней в комнату без стука буквально ворвалась Дита. Княжна чуть не задохнулась, возмутившись от такой неслыханной наглости. Но едва она открыла рот, как служанка умоляюще произнесла:

— Прошу Вас, идёмте со мной. Вразумите его, иначе он его убьёт!

— Кто кого убьёт?! — девушка совершенно не понимала, что происходит.

— Скорее, — служанка внаглую схватила княжну за руку и потащила по коридору, при этом продолжая странно приговаривать: — Я ведь не знала, что он отреагирует на это так… Едва услышал и словно с цепи сорвался. Как будто бес в него вселился. Я так испугалась… Если знала, лучше бы промолчала…

На лестнице Цири всё же вырвалась из цепкой хватки Дитв и требовательно спросила:

— Ты можешь нормально объяснить, что происходит?! Я не понимаю! Кому и что ты сказала, и кто этот «он»?

— Я рассказала Вашему брату, что видела Вас вместе с Лютиком, выходившими из чулана. Я же не знала, что он так на это отреагирует! — истерично вскрикнула Дита, и Цири почувствовала резкое желание отвесить ей пощечину. Но почему-то она сдержалась. Вместо этого девушка скорее метнулась вниз, откуда уже раздавался какой-то шум и крики.

Цири сбежала вниз по лестнице и поражённо замерла от увиденной картины. Кагыр жестоко избивал Лютика, но самое ужасное, что в зале и были люди, но никто даже не пытался его остановить. Все просто стояли и смотрели. Да что с ними не так?

— Сейчас же прекрати! — громко крикнула Цири подходя ближе. Если остальные трусят вмешиваться, то она точно не будет молча наблюдать за этим произволом.

— Возвращайся в свою комнату и до тебя очередь дойдёт! — зло глянув в её сторону, Кагыр ударил Лютика в живот. Бард, болезненно охнув, согнулся пополам и рухнул к ногам нильфгаардца.

— И что, меня ты тоже побъёшь?! — с вызовом спросила княжна, продолжая наблюдать за мучениями своего друга.

— Я не бью женщин! — как бы оправдываясь возразил Кагыр, но тут же добавил: — Впрочем, наказания тебе всё равно не избежать. Я ведь предупреждал тебя, какие могут быть последствия у необдуманных действий.

— Лютик меня и пальцем не касался!

— Да? Тогда скажи, что вы с ним делали в чулане?

Цири поражённо замерла, не зная, что ответить. Правду она сказать не могла, поэтому нужно было срочно что-то соврать. Но что?! Она вновь посмотрела на Лютика. Что бы она сейчас ни сказала, у Кагыра уже сложилась в голове своя версия событий. И благодарить за это стоит чёртову Диту. Вот кто её просил язык распускать? Впрочем, может стоит придерживаться её слов? Терять-то уже всё равно было нечего.

Гордо вскинув голову, Цири смело взглянула на Кагыра. Пусть видит, что ей не стыдно.

В глазах Кагыра промелькнуло разочарование, но он промолчал. Только гнусно ухмыльнувшись, развернулся и пнул Лютика в живот. Тут уже не выдержала Цири. Подлетев ближе, она набросилась на обидчика с кулаками.

— Не смей его бить, ты, чудовище! — она специально сделала акцент на последних словах, чтобы Кагыр наконец понял, что ведёт себя ужасно. Обычно подобные реплики всегда его отрезвляли, и он старался доказать обратное. Сейчас же это почему-то не сработало, и мужчина ещё больше разозлился.

— Я чудовище?! — гневно взревел он, перехватив её руку и с силой сжав. — Что ж, если ты так на этом настаиваешь…

Внезапно он резко поднял её тело и, взвалив себе на плечо, двинулся быстрым шагом к лестнице. Цири сначала в полном шоке замерла, наблюдая за тем, как они покидают зал, а зеваки провожают их удивлёнными взглядами. Но затем, на лестнице, когда чувства снова вернулись к ней, она начала вырываться.

— Ты — урод! Сейчас же отпусти меня! — она попыталась слезть, но Кагыр ещё сильнее обхватил её ноги, фиксируя положение.

Поняв, что силой вырваться не получится, Цири решила ему пригрозить.

— Если ты меня сейчас же не поставишь на пол, я закричу. Снова!

— Давай, кричи, — безразлично ответил мужчина не сбавляя шаг. — Обрушь потолок на голову своему дружку, а вместе с ним пусть ещё десяток человек погибнет под завалами.

Как бы ни было мерзко это признавать, но Кагыр был прав. Если она применит силу, то могут пострадать невинные. Досадливо осознав, что выбор действий у неё ограничен, Цири со злостью зарядила ему локтём в бок. И судя по тому, как мужчина скривился, этот удар был вполне болезненным.

Впрочем, ответный ход не заставил себя долго ждать и в следующее мгновение Кагыр шлёпнул её по заднице. Цири даже не поняла, от чего именно у неё на глазах навернулись слёзы, от боли или от унижения. Но поразмыслить на эту тему ей не дали, мужчина открыл дверь её комнаты с ноги, а после грубо швырнул Цири на кровать. Перина смягчила удар, но всё же приятного в таком падении было мало, и девушка ушибла спину.

Болезненно охнув, она приподнялась на локтях и с ужасом посмотрела на мужчину. В этот момент она не знала, что от него ожидать. Сейчас он выглядел куда враждебнее чем в Цинтре. Она как-будто смотрела в лицо незнакомца.

Цири почувствовала, как липкие щупальца страха, словно путы, окутывают её тело.

Взгляд Кагыра не предвещал ничего хорошего и всё же, что-то удерживало его от того, чтобы не сорваться и не броситься на неё. Цири не выдержала первой.

— И что теперь?! Тоже будешь хватать меня за разные места и полезешь под юбку, как те парни из леса? — от осознания, что такое снова может с ней повториться, из глаз девушки полились слезы. Если сейчас он действительно так поступит, она никогда и ни за что его не простит. Впрочем, как и себя. Лучше вовсе не жить, чем жить запятнанной.

— Не буду я тебя насиловать! Я дал слово, помнишь? — успокоил её Кагыр, судя по всему, вид её истерики хоть немного, но всё же остудил его пыл. — Я за свои слова привык отвечать. И тебе тоже стоит этому научиться. Я тебя предупредил о последствиях, и ты их приняла. Даже бросилась мне на шею с объятиями… — он вдруг внезапно замолчал, словно бы что-то обдумывая. — Я-то дурак, подумал, что ты оттолкнула меня, потому что я позволил себе лишнего. Спугнул тебя. Но теперь вижу, что мужские объятия тебя совсем не пугают. Да, Цири?

— Лютик ко мне не прикасался! — ещё раз настойчиво повторила княжна. И чёрт возьми, это была правда. Лютик в этой ситуации вообще был не виноват. Всю эту кашу заварила сама Цири. Причём явно понимая последствия. Так что если с кого теперь и спрашивать, так с неё.

— Тогда почему Дита видела вас счастливыми выходящими из чулана?

— То что у нас был счастливый вид, вовсе не означает, что мы там занимались тем, чем ты обычно занимаешься с Дитой. Не судите всех по себе. Есть и другие причины для радости, кроме секса.

— Хорошо, допустим, я тебе верю, — он осторожно присел рядом на край кровати, Цири тоже приняла сидячее положение. — Но что такого весёлого вы там делали и почему в чулане?

— А что Лютик тебе сказал? — осторожно уточнила она, прежде чем выдумывать свою версию.

— Ничего, — пожал плечами Кагыр. — Да я и не спрашивал. Просто подошёл и дал ему в морду. К слову, слово я сдержал, нос у него остался цел. Так что когда я сломаю ему руки, играть он сможет.

— Не смей его трогать! Он ни в чём не виноват! Мы просто разговаривали, — Цири приняла для себя решение, что если ей предстоит сложная задача быть убедительной, придётся частично говорить правду. Этот метод всегда прекрасно работал. Ты, вроде как, и не врешь, но и всю правду не говоришь. Так что и упрекнуть тебя не в чем.

— О чём? — Кагыр успокоился, но оставлять это дело незавершенным он не хотел. Цири поняла это по его взгляду.

— О всяком разном… О жизни. О Предназначении… — опять же очень уклончиво ответила Цири, и мужчина уловил ноты правды в её словах.

— Ты говорила ему о себе?

Цири опустила голову и отрицательно повела ей из стороны в сторону. Внезапно пальцы Кагыра коснулись её подбородка и чуть приподняли, заставляя девушку на него посмотреть. От этого прикосновения Цири вздрогнула, но не отстранилась. Она вновь почувствовала жуткое смущение, от чего её щеки тут же обдало жаром.

— Ты меня не обманываешь? Потому что если так, то мне придётся его убить… — Кагыр хотел было отстраниться и убрать руку, но Цири внезапно не позволила ему это сделать. Она накрыла его руку своей, заставляя мужчину замереть на месте. Где-то далеко, на задворках сознания, здравый смысл вопрошал её о том, что же она творит? Но тело и сердце молило о продолжении. После ссоры в ней буквально бурлили адреналин и казалось, что она может свернуть горы. Очевидно, если бы не это обстоятельство, Цири бы никогда не решилась на подобную вольность. Но сейчас она чувствовала себя так же, как и тогда утром, когда Кагыр погладил её по спине. И от этого воспоминания, сердце радостно затрепетало.

Она посмотрела на Кагыра, и реакция у него была весьма интересной. Утром она не видела его лица, только чувствовала возникшее напряжение. Сейчас было нечто похожее. Только теперь это напряжение было написано на его лице. Цири вновь стало обидно. С Дитой-то, поди, он не был таким деревянным.

Цири убрала свою руку и уже было хотела отстраниться, как внезапно Кагыр притянул её к себе и поцеловал. Княжна в шоке замерла не зная, как и реагировать на подобное. Несмотря на то, что поцелуй был внезапен, он не был груб или напорист. Кагыр был с ней максимально нежен. И это так понравилось Цири, что она расслабилась и закрыла глаза, полностью отдаваясь этому чувству.

Когда Кагыр осторожно приобнял её за талию и снова начал поглаживать её спину, девушка не смогда сдержать стон, и мужчина, воспользовавшись этим, углубил поцелуй. Теперь для неё перестал существовать весь остальной мир, и все мысли из головы разом исчезли, было только чувство бесконечного счастья и восторга, от которого просто захватывало дух.

Мужчина отстранился от неё первым, впрочем, было видно, что такое решение далось ему крайне тяжело. Потому что ещё с минуту он продолжал нежно целовать её лицо и шею, зарываясь пальцами в её волосы, и только когда его дыхание вернулось в норму, он наконец произнёс:

— Что же ты со мной делаешь, Цири? Так ведь нельзя…

— Кто тебе это сказал? — разочарованная тем, что всё закончилось так же внезапно, как и началось, спросила Цири.

— Никто. Я это сам прекрасно понимаю. Мы с тобой не должны были это делать, — он поднялся и медленно побрёл к выходу.

— Что мы должны и что не должны решаем только мы, и никто больше! — возразила девушка, пытаясь достучаться до него. Теперь она была уверена в том, что Кагыр тоже в неё влюблён. И ей безумно нравилось то, чем они только что занимались. Почему им должно быть дело до чужого мнения.

— Ты не понимаешь, Цири. Император он… — Кагыр повернулся к ней, пытаясь что-то объяснить, но в лицо ему полетела подушка.

— Ну раз мнение императора тебе важнее чувств ко мне, тогда и целуйся со своим императором, — она схватила и вторую подушку и тоже запустила её в Кагыра. — Можешь вообще на нём жениться, раз ты его так сильно любишь!

— Цири! — укоризненно произнес Кагыр, бесполезно взывая к её благоразумию, но девушку было уже не остановить. Она перепорхнула через кровать и схватив с комода вазу, швырнула её в мужчину. Ваза разбилась аккурат возле его головы, а один из осколков поцарапал ему щеку.

— Ты что обезумела? — поражённо произнёс мужчина, стирая с лица кровь.

— Да! — крикнула Цири. — Обезумела в тот момент, когда подумала, что ты мне нравишься. Потому что только сумасшедшая могла повестись на такого, как ты. Впрочем, не переживай. Как видишь, всё уже прошло. Я скорее свинью поцелую, чем тебя. Ты просто отвратителен.

— Ну всё, довольно! Посиди-ка пока под замком и приди в себя. Утром поговорим! — с этими словами он быстро вышел и закрыл за собой дверь. И к ужасу Цири, она услышала, как в замке проворачивается ключ.

«Всё это время у него был ключ от моей комнаты?!»

Девушка негодуя бросилась к двери и начала дёргать ручку, но та не поддавалась.

— Не смей меня запирать! Отопри сейчас же! — она стала колотить кулаками деревянную дверь, но ответа не последовало. Тем временем осознание того, что он её здесь просто взял и запер, приводило её в ужас. Она словно почувствовала, как стены начинают сужаться и давить на неё.

Ещё несколько минут безрезультатно попинав дверь, она метнулась к окну. Но открыв его, её тоже ждало разочарование. Под ней была вымощенная камнем дорога. Да и расстояние было приличным, если она выпрыгнет, то попросту разобьётся. Цири посмотрела по сторонам. От её окна и до водосточной трубы тянулся тонкий карниз. Но взвесив все за и против, девушка поняла, что по нему она тоже не сможет сбежать. Чёртов Кагыр только создал ей иллюзию свободы. На самом деле из этой золотой клетки вырваться невозможно.

Девушка закрыла окно и рухнула на кровать, разрыдавшись от бессилия.

Внимание Цири привлёк какой-то странный звук. Девушка подняла заплаканное лицо от подушки и прислушалась. Спустя мгновение звук снова повторился; как будто что-то маленькое ударилось о стекло. Настороженная княжна поднялась с постели и осторожно подошла к окну. Немного помедлив, она повернула ручку и резко распахнула ставни. Посмотрев вниз, Цири увидела под своим окном друга, отчего сердце её радостно забилось.

— Лютик! — не сдержавшись, громко вскрикнула девушка, но бард, приветливо ей помахав, приложил палец к губам, призывая соблюдать тишину.

Цири, спохватившись, зажала ладонью рот, а потом с интересом стала наблюдать за дальнейшими действиями Лютика. Вытерев влажные руки об штаны и несколько раз окинув водосточную трубу взглядом, словно бы что-то прикидывая, бард принялся ловко взбираться по ней наверх. Заметив, с какой ловкостью мужчина это проворачивает, княжна поняла, что подобное происходит с ним не впервые. И даже тонкий карниз не стал для него серьёзным препятствием на пути к цели. Впрочем, Цири всё равно протянула ему руки и помогла забраться в комнату.

Едва ноги барда коснулись пола, девушка тут же на эмоциях бросилась к нему в объятия. Она чувствовала себя жутко виноватой. Сначала его избили из-за неё, а теперь он и вовсе рискнул жизнью, чтобы до неё добраться.

— Прости меня, Лютик. Прости, что я тебе во всё это втянула, — подняв на него виноватый взгляд, произнесла Цири.

— Тебе не за что просить у меня прощения, Цири, — покачал головой Лютик, и ласково, словно ребёнка, погладил её по голове. — Ты правильно поступила, рассказав мне всё.

— Но ведь Кагыр тебя чуть не убил… — она перевела свой взгляд на его разбитую губу и большой синяк, багровеющий на скуле.

— Ах, это. Не бери в голову, — Лютик лишь махнул рукой, словно разбитое лицо его совсем не беспокоило. — Я так часто получал втык от мужей, отцов и старших братьев своих пассий, что уже к этому привык. И нет, я не мазохист! Просто считаю это чем-то вроде издержки профессии. Разве я виноват, что я такой обаятельный и привлекательный? И что я так сильно нравлюсь людям? Один раз меня за это избили и кинули в озеро с привязанным к ногам камнем. Вот тогда была реальная опасность для моей жизни! К счастью, Геральт меня спас. А твой нильфгаардец просто врезал мне пару раз. Больно, конечно, но не смертельно. Ты очень вовремя вмешалась. Кстати, я так и не понял, за что именно я получил? Он как-то узнал об нашем разговоре?

— Нет, это Дита ему о нас рассказала. Точнее, она подумала, что между мною и тобою что-то есть, вот и пошла жаловаться Кагыру.

— Вот же ж курв… — хотел было выругаться Лютик, но вспомнив, что находится в обществе молодой девушки, сдержался. — Некультурная она женщина! Её разве в детстве родители не учили, что стучать нехорошо. И что мне вообще могло в ней нравиться, ума не приложу. Хотя, если подумать, фигура у неё довольно неплохая… Но что-то я отвлёкся. Я ведь пришёл сообщить тебе новость.

— Какую?! — тут же оживилась Цири, взволнованно взглянув на своего собеседника.

— Я только что краем уха слышал, как Клаудия ругается с Кагыром. Ей очень не понравилось, что он устроил тут драку. Вобщем она поставила ему ультиматум, либо вы завтра утром уезжаете, либо она позовет стражу, и они лично выпроводят вас прочь из города.

— Ох, нет. Что же теперь делать?

— Как это что?! Бежать разумеется.

— Бежать?! Как?

— Ножками. Или ты предпочтёшь ничего не менять и остаться с ним?

Цири на секунду замерла, обдумывая происходящее. Вдруг это и есть тот самый заветный шанс для обретения желанной свободы? Конечно, велика вероятность, что далеко она не сбежит, но ведь попытаться-то стоило? А что касается Кагыра… Он свой выбор уже сделал и остался верен своему заданию и Императору. Глупо было представлять его своим союзником. Пора принимать самостоятельные решения.

— Нет! Я хочу уйти! Но как же нам отсюда выбраться? Дверь Кагыр запер на ключ, а если через окно… Я не умею, как ты, лазить по стенам.

— Этого и не нужно! — успокоил её Лютик. — Тебе просто несказанно повезло, ведь я — мастер побега, и у меня уже есть план, как нам всё организовать. Для начала нужно передвинуть этот комод поближе к к двери.

— Зачем?

— Чтобы задержать врага. Если вдруг Кагыр придёт проведать тебя, то пока он будет отпирать дверь и отодвигать от неё эту махину, у нас будут драгоценные минуты, чтобы смыться.

— Ого! — восхитилась Цири. — А ты и впрямь профессионал своего дела.

— А то! — весело подмигнул ей бард. — Опыт не пропьёшь. Я пытался, не получилось.

Вместе они, стараясь не шуметь, осторожно перетащили тяжёлый комод к двери, тем самым забаррикадировав её.

— С этим справились, что теперь? — с энтузиазмом спросила девушка. Ей безумно нравилось, что рядом был человек, на которого она могла положиться. Справляться со всем одной, конечно, полезно, но иногда просто жизненно необходим кто-то, кто сможет тебе помочь и поддержать. Цири была очень благодарна судьбе за то, что та свела её с Лютиком.

— Теперь будем делать из одеял и простыней верёвку, чтобы спуститься вниз.

«И почему мне самой это в голову не пришло?!»— мысленно укорила себя девушка.

Через несколько минут кропотливой и слаженной работы импровизированная верёвка была готова. Лютик привязал один её конец к кроватному столбу, а другой потащил к окну, но внезапно замер:

— Чёрт! Там патруль. Придётся подождать пару минут. Погаси на всякий случай свет.

Цири послушно задула свечи, и комната погрузилась в темноту. Она подошла ближе к барду, чувствуя, как гулко колотится её сердце. Адреналин бежал по венам, наполняя тело невероятным зарядом силы. А присутствие Лютика только наполняло её уверенностью. Казалось, вместе они могут всё на свете, и никто им не указ.

Как только караульные скрылись за углом, бард открыл окно и свесил верёвку.

— Лезь первой, я подстрахую.

Цири послушно перелезла через окно и начала осторожно спускаться вниз. По правде говоря, это была одна из самых безумных вещей, которые она делала в своей жизни. Но страха почему-то не было. Был только безрассудный и неописуемый кураж.

Вскоре ноги Цири коснулись желанной земли, и она выпустила верёвку. К её огромному удивлению, Лютик смотал и затащил её обратно.

— Что ты делаешь?! — как можно более тише спросила девушка. — А как же ты?

— Нам нельзя привлекать внимание. Чем позже нас хватятся, тем лучше, а верёвка, торчащая из твоего окна, первым делом вызовет подозрение, — пояснил бард, выбравшись на улицу и аккуратно прикрыв за собой створки окна. Затем он так же ловко, словно акробат, перебрался по карнизу и спустился вниз по трубе.

— Теперь идём на конюшню, — взяв Цири за руку, он уверенно направился в указанном направлении. Пока всё протекало слишком гладко. Но может быть им просто повезло, что окна Кагыра были на другой стороне, а остальные обитатели так крепко спали, что даже не слышали их разговоров. В любом случае, оба были рады, что первый этап их грандиозного побега не привлёк внимания.

— Нам нужно угнать лошадей, — зайдя внутрь, бард первым делом начал осматриваться в поисках подходящего транспортного средства.

— Зачем же угонять?! Лошадь у меня уже есть, — Цири подошла и ласково провела по гриве своей Серебрянки. Кобылка в ответ повела мордой в её сторону, показывая тем самым, что тоже рада этой встрече.

— Отлично, тогда седлай её скорее, — поторопил её мужчина, кивнув на стенд с упряжью. Цири покорно пошла искать седло, как вдруг внезапно остановилась взглянув на коня Кагыра.

— Лютик, ты уверен, что хочешь поехать со мной? Ты ведь понимаешь, что если Кагыр нас догонит, то тогда он… — девушка замолчала, потому что воображение тут же начало рисовать ужасные картины. Всё-таки в гневе Кагыр был страшен и безжалостен. Он будто с трудом себя контролирует, чтобы не потерять всякую человечность.

— Убьёт меня? Да, перспективка какая-то не очень. Но я всё же верю, что у нас всё получится. Верь и ты.

Оптимизм Лютика, конечно, воодушевлял, но всё же что-то не давало Цири покоя. Она снова посмотрела на Вороного. Этот конь был большим и быстрым, и, наверняка, ему не составит особого труда обогнать её Серебрянку. Первым соблазном Цири было выпустить коня на волю, чтобы он бежал на все четыре стороны. Ведь без своего верного коня, Кагыр их так быстро не настигнет. Но с этим тоже была проблема: его конь был верным. Кагыр неоднократно это подчёркивал. Значит даже если она его сейчас отпустит, конь всё равно останется на месте. Но не убивать же его в самом деле!

Цири закусила губу, пытаясь найти выход из положения. И внезапно безумная идея пришла ей на ум. Вороной не подпустит к себе никого, кроме Кагыра. А если это будет кто-то знакомый? Девушка перегнулась через стойло и с опаской потянула к животному руку. Тот сначала было отпрянул, но затем замер словно в раздумьях. Воспользовавшись этим, Цири поднесла руку ещё ближе и коснулась пальцами его тёплой морды. Конь возражать не стал, но и ластиться, как Серебрянка, тоже не начал. Что ж, это был уже хороший знак. Значит, он её помнит и признает.

— Чего ты там копаешься? Времени у нас не так много, — напомнил ей Лютик, наблюдая за этой странной картиной.

— Я пытаюсь угнать коня Кагыра, — пояснила Цири, совсем осмелев и приблизившись к коню, она начала гладить его по гриве. — И, кажется, Вороной, совсем не против.

— Кагыр будет просто в бешенстве, когда утром ринется сюда. Не завидую я тому, кто попадется ему под горячую руку. Впрочем, к тому времени мы уже будем отсюда далеко.

В итоге они сошлись на том, что Цири поскачет на Вороном, а Лютик возьмёт себе Серебрянку. Выведя лошадей из конюшни, беглецы оседлали их помчались галопом в сторону ворот.

— А нас точно без проблем выпустят из города? — осведомилась Цири, когда они уже уже подъезжали к пропускному пункту.

— Точно. Документы требуют только при въезде, — успокоил её Лютик. — К тому же часовой наверняка спит.

Похоже, удача в самом деле сегодня была на их стороне. Ворота были открыты, а часовой действительно спал, уронив голову на плечо. Он проснулся лишь тогда, когда всадники промчались мимо него и поспешно скрылись в ночной тьме.

Лишь только раз девушка позволила себе оглянуться назад, наблюдая за тем, как под светом круглой луны Ридбрун всё дальше и дальше удалялся от них. Там, позади, в том городе оставалось и её прошлое. Впереди же маячило неясное будущее, но всё же Цири, не сбавляя хода, мчалась к нему на встречу.

Примечания:

Дорогие читатели!

Если вам понравилась эта история и вы хотите, чтобы продолжение было выпущено как можно скорее, вы можете выразить свою благодарность автору за его труд.

Перевести средства можно на мою карту Сбербанка: 40817810409163614205.