Эпидемия (джен)

Учебный госпиталь Принстон-Плейсборо 38 часов назад

Стон несчастного отвлёк Хауса от неприятных воспоминаний, и он заковылял к двери приёмной комнаты. Стараясь возобладать над нахлынувшими чувствами и сосредоточиться на лечении больного, он запретил себе даже думать о Уилсоне, но как только он зашёл внутрь и оглядел пустое, безжизненное помещение воспоминания нахлынули вновь и ему стало тоскливо и тошно. Перед взором всё возникала и возникала ясная картина произошедшего несколько часов назад: растерянный и обречённый взгляд Уилсона, полицейские, заламывающие ему руки и выводящие в коридор, ускользающая в темноту ночного города патрульная машина, увозящая неведомо куда его верного друга. Настоящего друга… Его единственного друга… Он вдруг ясно осознал, что теперь может остаться совершенно один и у него похолодело внутри. Изрядное количество влитого в организм спиртного уже не помогало забыться и смириться с жестокостью судьбы. Взгляд Уилсона… этот взгляд… ищущий поддержки и помощи у него, а он ничего не сделал. Стоял, как истукан, смотрел и хлопал ресницами… Где же ты теперь, друг…

Из раскрытой двери вновь раздался надрывный стон пострадавшего пожарного, который помог Хаусу вновь прийти в себя, и Грег подойдя к шкафу с лекарствами принялся искать Ампициллин. Как и остальные, достаточно часто применяемые и расходуемые при приёме пациентов лекарства, они находились в отдельных коробках. Редко используемые препараты находились на специальных полках под стеклом. Найдя картонный ящик с искомым медикаментом, Хаус схватил первую попавшуюся стекляшку, не обратив внимание на то, что та была без этикетки, и поспешил обратно в операционную.

— Давай сюда шприц, — крикнул он краснощёкому медбрату, подходя к столу, рядом с которым суетились санитары неотложки.

Медбрат тут же протянул Хаусу шприц, и, глядя на то, как он трясущимися руками пытается попасть иглой в резиновый колпачок, робко предложил:

— Э-э-э, доктор… Может лучше я сделаю?..

— А твоей маме папин друг не предлагал сделать кое-что за папу?.. — огрызнулся Хаус и проткнул резиновую прокладку. Набрав две риски лекарства, он с не меньшим напряжением принялся пытаться попасть иглой в вену. После пятого пролёта шприца над локтевым сгибом, он протянул его краснощёкому парню.

— Практикуйся, студент…

Медбрат схватил шприц и ввёл лекарство. Беспокойно мечущийся и непрерывно стонущий пожарный понемногу стал успокаиваться, а после перестал двигаться и стал лежать спокойно. Врачи неотложки и санитары госпиталя стали напряжённо всматриваться в показания приборов, показывающие состояние больного. Через некоторое время, бывшие до этого на грани критических значений, они стали приводиться в норму. Все присутствующие облегчённо выдохнули и захлопали, а Хаус беззаботно икнул.

— Ну теперь разберётесь без меня… Введите ему ещё пару кубиков Ампициллина через полчаса или если ему станет хуже и перевозите в реанимационное отделение…

Сотрудники госпиталя укатили носилки, врачи неотложки отправились к машине, оставив в операционной краснощёкого медбрата с Хаусом наедине.

— Эй ты… иди сюда… — позвал он медбрата.

После того, как парень подошёл к нему, Грег всучил ему в руки бланк, сказав:

— На вот, заполни его: имя, дата поступления, диагноз: очаговое поражение участков кожи на руках, туловище и правом бедре — ожог 2 степени. Многочисленные ссадины, гематома на правой скуле, обширный кровоподтек на спине… Принятые неотложные меры… Введены лекарства… Параметры сердечного биения… давления… ну, на вот, в общем, разберёшься. И отнесёшь эту карту в регистратуру…

— Н-но, я я раньше никогда этого не делал — начал было медбрат.

— О, ты какой! Если б все были бы такие нерешительные, как ты — человечество давно бы вымерло. Учись, студент…

Оставив растерянного медбрата с формой приёма больного в руках, Хаус отправился к себе в кабинет, где его терпеливо дожидалась незаконченная бутылка с виски…