Недетская сказка (джен)

Конечно, Волшебница, как всякая женщина была крайне любопытной… Конечно, после того, как она оставила любовные дела людей на целый месяц, их накопилось порядочно. Конечно, она была очень занята. Всегда приятно немного отдохнуть и снова приняться за дело, которое нравится, так ведь? И кошка очень изменилась после того, как пожила у Смерти. Она не стала называть хозяйку на вы, но стала больше ценить сливки в мисочке, потому что, если уж быть честной, Смерть часто забывал ей их налить, и пуховки с веерами, потому что у Смерти из игрушек были только пробки от бутылок, да бараньи ребра. Правда она смогла подружиться с крысой, но крыса была существом умным и ехидным, поэтому кошке плохо удавалось с ней дружить. Правда, ей теперь было легче разговаривать с Илфирином. Он уже не угрожал плюнуть в неё огнем, как дракон, но был всё же довольно простодушен, чуть-чуть по-единорожьи, поэтому ей удавалось его иногда обмануть и это её очень радовало. Правда, удавалось это не часто, потому что Волшебница была очень занята, и каждый день уезжала на своем пегасе по делам. Но конечно, при первой же возможности Роксана поехала к Рыцарю в замок. И поскольку теперь, как она полагала, они уже были друзьями, просто постучалась к нему в двери, без всяких уловок и необходимости быть невидимой.

Но ей никто не ответил. В замке никого не было. Она нашла Рыцаря у озера. Он стрелял из лука.

— Уже всё проснулось. Почему ты не превратил нашу Розу? — спросила Волшебница. Женщины, мой дорогой, всегда говорят под руку.

— Мою розу. — Он задержал дыхание и выстрелил, — Это моя роза. И это моё дело.

— Ну хорошо, — Волшебница вовсе не собиралась сдаваться, — Твою розу. Почему?

Но он ничего не ответил. Он вынимал из колчана стрелы и натягивал тетиву. Ей пришлось ждать, пока он остановится, наконец. Точнее — пока стрелы кончатся.

— Я передумал, — и он пошёл к мишени и стал выдёргивать стрелы. Роксана смотрела, как двигаются его лопатки под тонкой белой тканью рубашки, и ничего не могла понять.

Я тоже не могу ничего понять, мой дорогой. Это была такая красивая, такая романтичная сказка, с таким предсказуемым концом!

— Почему?!

Он повернулся к ней, в левой руке — лук, в правой — пучок стрел, улыбнулся:

— Даже когда она дерево и растёт под моим окном, она смогла заставить меня делать то, что мне не нравится.

— Она — куст.

— Не будь занудой, — снова улыбнулся Рыцарь.

— Например? Что ты не любишь делать? Например?

— Читать вслух.

— Ты не любишь читать вслух?

— Нет. И петь тоже. Представь, что будет, когда она станёт ходить, куда захочет? Это всё не для меня. И не для неё. И вообще, у меня есть планы на осень и следующую зиму.

И он положил лук и стрелы на траву, вынул из кармана синий флакон с ядом и протянул Волшебнице. Она замотала головой и попятилась, но он взял её за руку и вложил яд в её ладонь. На какую-то минуту их пальцы соприкоснулись. Но его холодная рука не стала теплее, а ей показалось, что её ладонь опустили в ледяной ручей.

И, наверное, мой дорогой, эта сказка уже кончилась навсегда. Она была такая долгая и такая волшебная, что мы с тобой стали сами Волшебницей и Рыцарем. Но теперь нам осталось только разойтись в разные стороны. Потому что я уже все рассказала тебе и мне нечего больше добавить, а ты никогда не любил болтать лишнего. Но мне кажется, я понимаю, в чём тут дело. Просто самое главное это путь к цели. Самое главное — путь. И есть такие пути, которые оказываются даже важнее, чем сама цель.