Гарри Поттер и древний артефакт (джен)

Три часа... Три часа они ехали на этом * * *

автобусе сквозь леса, деревеньки и города. Поездка до Лондона летом перед третьим курсом показалось Поттеру приключением. Теперь же она была похожа на изощренную пытку, придуманную Волдемортом. Эмили же вообще понадобился специальный пакет. Благо, хоть их здесь было в достатке. Лучше всех чувствовал себя Рон. Он развалился на предназначенном ему сиденье и широко улыбался.

Все плохое, как и хорошее, когда-то заканчивается. Вот и они наконец приехали в Хогвартс. Как ни странно, они прибыли за полчаса до ужина, и у них было достаточно времени, чтобы приготовиться к нему. Гарри был немного расслаблен. Наслаждался тем, что охота за крестражами закончилась. А значит, Волдеморт стал смертен.

После ужина пришлось налечь на домашние задания, потому что Гермиона начала читать лекции насчет приближающихся экзаменов. По ее словам выходило, что раз крестражи уничтожены, следует уделить больше времени подготовке к СОВам. Эмили тоже поддержала Гермиону. «Спелись», — хмыкнул Поттер и приступил к урокам.

Старание Поттера было вознаграждено жилетом из шкуры василиска, которую они добывали зимой. Именно это оказалось в свертке, переданном Эмили гоблинами. Кожа василиска была достаточно тонкой, чтобы жилет из нее не стеснял движений. Больше всего он был похож на магловский бронежилет. Только вместо пластин была шкура василиска. Такая обновка досталась всем, кто посещал Тайную Комнату зимой. Как все жилеты уместились в маленьком свертке? Все очень просто — в нем была зачарованная сумочка, как чемодан у Гарри, а уже в ней были все эти жилеты. Близнецы, примерив их, тут же устроили шуточную дуэль. А Колин Криви, красный как рак, попросил у Эмили жилет для Луны — он потом ей сам подарит. За всем этим как-то незаметно подкралось время отбоя.

* * *

Поспать ему не дали. Ночью его разбудил чей-то знакомый голос:

— Гарри Поттер, сэр, вставайте! Беда в Хогвартсе!

Спросонья Гарри не понимал, что происходит. Но протерев глаза, понял, что перед ним стоит Добби в простыне с гербом Хогвартса и разных носках.

— Успокойся, что происходит? — спросил у эльфа Гарри, отмечая, что тот перебудил всех его соседей.

— Беда в Хогвартсе. Добби присматривал за директором Дамблдором. Вот и сегодня понес ему его любимый чай. А там Волдеморт с плохим хозяином и гостями плохого хозяина, — запричитал эльф.

Услышав про Волдеморта, Гарри вскочил и принялся лихорадочно собираться. На мантию был надет жилет, а в рукаве закреплен кинжал, подаренный Фишером, благо рукава были достаточно широкими. Экипировавшись, Гарри заметил, что Рон и Невилл также оделись. Спорить с ними Гарри не стал. Сейчас на это просто не было времени. В гостиной их ждали Эмили с Гермионой и Джинни. Если против Гермионы и Эмили Гарри ничего не имел — будем честными: они его просто не послушают, то вот Джинни он оставил в гостиной . Рон активно его поддержал.

Когда знаешь дорогу, добраться быстро до больничного крыла не составит особого труда. А Гарри в силу своего образа жизни очень хорошо знал эту дорогу. Больничное крыло их встретило напряженной тишиной в палате, где на койке бессильно лежал Дамблдор. В противоположном углу находился Волдеморт с Малфоем и Лестрейнджами. За их спинами стояла мрачная и сломленная мадам Помфри. За ней неотрывно следил Питер Петтигрю.

— О-о, Поттер, наконец ты явился. Честно признаться, я уже заждался тебя, — проговорил Волдеморт.

— Отпусти мадам Помфри. Тебе ведь нужен я, — Гарри постарался, чтобы его голос не дрожал так сильно.

— Знаешь, Поттер, материнская любовь тебя спасла, она тебя и погубит, — начал говорить Риддл и, не дождавшись ничего вразумительного от Поттера, продолжил, — колдомедик Хогвартса имеет право вызвать наряд из Мунго. Стоило намекнуть Помфри, что ее дочка находится у нас и с ней хочет тесней пообщаться Макнейр, как она тут же согласилась вызвать из Мунго наряд. А дежурный врач предоставил нам камин. Четырнадцать лет назад материнская любовь спасла тебе жизнь и вознесла на вершину славы. Сегодня она уничтожит тебя. Забавно, да?

— Знаешь, Том, почему ты меня всегда бесил? Ты слишком много говоришь. Или твое окружение слишком тупо, чтобы поддерживать с тобой беседы. И ты отрываешься в разговорах со мной, — насмешливый тон Поттера буквально взбесил Волдеморта.

— Авада Кедавра, — прогремел голос Риддла, и началась потасовка.

Что примечательно, мадам Помфри тут же плеснула в лицо Петтигрю какую-то отраву и кинулась к койке Дамблдора. Затем активировала какой-то артефакт, закрывший их мощным барьером. Гарри этого не видел, так как во всю уклонялся от безумных атак Волдеморта. Петтигрю катался по полу, зажимая лицо. Малфой и братья Лестрейнджи были связаны боем с Невиллом, Роном и Гермионой. Эмили стояла сзади за каким-то барьером.

Волдеморт, словно обезумевший, применял широкий спектр разрушающих заклинаний, половину из которых Гарри попросту не знал.

Сам Поттер сразу перешел на стихийные чары, которые отрабатывал на манекенах в Выручай-комнате. Отбиваться от Волдеморта экспеллиармусами было верхом идиотизма. Гарри был увлечен схваткой, а поэтому не увидел, как попал в Рудольфуса заклинанием —младшим братом адского пламени. Сам Волдеморт облагодетельствовал Люциуса круциатусом. Петтигрю начал уже было вставать, но пробегавшая мимо Гермиона пнула его в пах. Во внутреннем круге Волдеморта более менее из себя что-то представляли Долохов, Белла, Снейп. Эти же четверо помощничков были довольно посредственны, а поэтому уже через десять минут были обездвижены и связаны. Победители наблюдали за происходящей дуэлью. А посмотреть было на что. Оба противника обладали знаниями, выходящими за рамки обычного. И если Риддл использовал в основном темные проклятья, то вот Гарри применял стихийные заклятья. Когда мимо уха Рона пролетел грязно-бурый луч проклятья, друзья спрятались за барьером Эмили, которая была бледнее мела и беспрестанно что-то шептала.

Между тем палата все меньше и меньше походила на саму себя. Этому способствовали бурые потеки от заклинаний Риддла и подпалины заклинаний Гарри. После того как три атаки подряд Поттера угодили в «молоко», он на какое-то время ушел в глухую оборону, постоянно уворачиваясь. А затем запустил в Волдеморта молнию. Тот, недолго думая, наколдовал в стороне металлический прут, куда она (молния) ударила. Сам Гарри значительно сдал после этого заклинания и в конце концов пропустил какое-то заклинание, не нанесшее ему никакого вреда, а вот Эмили осела на пол. Хорошо, что хоть барьер продолжал работать.

— Рон, готовься. Как Гарри начнет проигрывать, выходим и помогаем ему, — ткнул Уизли в бок Невилл.

Между тем Поттер начал выдыхаться — все-таки тело Волдеморта было химерой (гомункулом) и уставало не так сильно. Когда Волдеморт зажал Гарри в угол, и у него появилось несколько ран, выскочили Рон с Невиллом, атаковав Риддла. На что тот запулил в них каким-то заклинанием, приголубившим их об стенку. Рон сломал ногу, а вот у Невилла хрустнула ключица.

Наконец Риддл произнес особо сильное отбрасывающие заклятье. Гарри хорошо приложило о противоположную стену, а его палочка выскочила из рук и где-то потерялась. Поттер с трудом начал подниматься.

— Поттер, ты совсем как отец. Тот тоже не хотел умирать. Но я тебе помогу. Авада... — насмешливо проговорил Волдеморт.

Вместе с первыми словами Риддла Поттер с безумным криком кинулся к противнику. Было видно, что он бросил все свои силы на этот рывок. В отличие от отца, у Гарри было оружие последнего шанса. Кинжал, подаренный Фишером, с легкостью пронзил сонную артерию Риддла, почти как тогда, в лабиринте. На этот раз кровь, брызнувшая на Поттера, была настоящей и еще теплой. На лице Риддла навечно застыла удивленная гримаса. А из Гарри словно кто-то выдернул невидимый стержень, и он без сознания упал на пол.

Мадам Помфри бросилась было на помощь Поттеру, но была остановлена Гермионой, направившей на колдоведьму палочку.

— Гермиона, стой, — донесся до нее слабый голос Дамблдора, а потом он, собравшись с силами, проговорил, — ей можно доверять. Я доверяю. Помогите ей уложить больных.

— Хорошо, профессор, — было заметно, что Гермиона уступила Дамблдору.

— Так. Левитировать все умеете? — спросила Помфри у Гермионы с Эмили и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила, — тогда переносите больных в эту палату.

Она была прервана прибывшими Снейпом и Грюмом. Рядом с ними шла молодая женщина, похожая на Помфри.

— Мама! Папа! — воскликнула она, посмотрев на Помфри, а потом на Дамблдора.