Гарри Поттер и древний артефакт (джен)

«Гермиона и Рон, Рон и Гермиона — они вместе», — мысли лихорадочно пролетали в голове, причиняя глухую боль в том месте, где должно быть сердце. Пока он, словно лев в клетке, метался по дому на Тисовой улице, лучшие друзья миловались и стойко игнорировали все просьбы Гарри поделиться информацией.

Сначала ученики вдруг решили, что это Поттер избавился от конкурента (все внезапно вспомнили, что Гарри — змееуст, а, значит, априори темный маг), потом друзья начали утаивать от него информацию, далее министерство объявило травлю, и, наконец, отчужденность Дамблдора. Поттер чувствовал себя одиноким и никому не нужным, такого отчаяния он не испытывал, даже когда сражался на дуэли с Волдемортом. Внезапно огромный особняк на Гриммо, которым Поттер восхищался еще утром, скукожился до размеров чулана, где он провел свое детство. Хотелось где-нибудь спрятаться, но дом был буквально набит гостями из Ордена Феникса.

Обычно Поттеру удавалось немного отдохнуть летом: Дадли отдавали в лагерь, а старшие Дурсли старались не донимать ненормального мальчишку, помня о его неминуемом взрослении, после которого тот сможет колдовать вне территории школы. Но в этот раз все было иначе. Поттер не выписывал «Ежедневный пророк» — Дурсли не поймут, поэтому надеялся на письма друзей. Но те отделывались общими фразами, ссылаясь на то, что письмо могут перехватить. Затем было нападение дементоров, суд в министерстве и сообщение друзей о том, что они встречаются.

Все-таки не зря Поттер был гриффиндорцем. Он решил не мешать влюбленным. Но и смотреть, как лучшая подруга воркует с лучшим другом, он не мог и поэтому решил спрятаться от всех в какой-нибудь пустой комнате. Он еще не разобрался в своих чувствах и не мог ответить — обида или ревность сейчас его гложет. Все-таки некие чувства к Гермионе Поттер тоже испытывал.

По стечению обстоятельств или велению фатума единственным уединенным местом в доме оказалась библиотека. В доме Блэков, как оказалось, было две библиотеки: в одной постоянно пропадала Гермиона, когда не миловалась с Роном, а также хозяйничало старшее поколение Ордена Феникса, изъявшее все опасные книги. А вот во второй никого не было. У Гарри даже сложилось мнение, что он оказался единственным посетителем за последнее десятилетие — об этом говорил плотный слой пыли.

Поттер утер пот со лба — уборка в библиотеке заняла все утро, хотя он и не дотрагивался до стеллажей с книгами. Все-таки воспитание Петуньи не прошло для него даром, и находиться в таком бардаке у него никакого желания не было. Внезапный хлопок заставил Гарри подпрыгнуть — в комнате появился домовой эльф по кличке Кикимер — личность вредная и крайне ворчливая, по утверждению Сириуса.

— Кикимер рад, что мерзкий мальчишка занялся библиотекой Блэков. Вот старый бедный Кикимер принес мальчишке палочку хозяина Регулуса и книжку по бытовым чарам, — проскрипел эльф, укладывая названные предметы на журнальный столик.

Поттер мысленно отметил, как потеплел голос домовика при упоминании Регулуса.

— Но мне ведь нельзя колдовать на каникулах. В третий раз, наверное, даже Дамблдор не спасет, — задумчиво протянул он.

— Хозяину Регулусу тоже нельзя было колдовать на каникулах, но с помощью этой палочки он колдовал, и министерство не знало об этом, — назидательно проскрипел Кикимер.

— С чего бы мне верить тебе? — спросил у него Гарри.

— Эта библиотека — единственная ценность Блэков, находящаяся не в Гринготтсе. Многие заклинания начинают угасать, но Кикимеру запрещено делать что-либо здесь, и знаний у него нет. Книги же здесь слишком древние, чтобы оставлять их без защиты чар. А если снять заклятие сокрытия, эти маглолюбцы повыкидывают половину книг. Мерзкий мальчишка Поттеров является наследником Дореи Блэк. Поэтому Кикимер отдает мерзкому мальчишке палочку хозяина Регулуса, а тот взамен прибирает в библиотеке. Некоторые фолианты слишком ценны, чтобы ими пользовались без наложения чар, — было заметно, что эльф давненько не говорил так много, поэтому то и дело замолкал и прокашливался.

— А ты не боишься, что я повыкидываю половину книг? — поинтересовался Поттер.

— Книги нельзя унести благодаря чарам, что сейчас наложены. К тому же тогда недостойный наследник потеряет единственное спокойное место, — поучительно поднял указательный палец вверх Кикимер.

Это выглядело бы глупо, если бы Гарри не помнил, на что способны домовые эльфы.

— Ладно, допустим, я соглашусь, но я не знаю бытовых чар, — растерянно проговорил Поттер.

Кикимер укоризненно посмотрел на него, потом на книжку на столе и бесшумно исчез.

Бросив взгляд на магические наручные часы, купленные еще на втором курсе, Поттер отметил приближение обеда и направился к кухне — не стоило злить Молли Уизли. Иначе потом придется находиться под её тщательным присмотром. А это в планы Гарри не входило — он нашел уединенное место и собирался наслаждаться покоем до конца каникул.

* * *

Прошло четыре дня с момента обнаружения тайной библиотеки. Поттер понял, что лишь он один имеет доступ туда, а также выяснил, что вынести книги действительно невозможно. Стоит подойти к дверному проему, как что-то начинает отталкивать внутрь. Похоже, Кикимер или магия дома надежно хранят эти книги. Поттера так никто и не хватился. Фред с Джорджем проводили эксперименты у себя в комнате. Иногда оттуда доносились приглушенные звуки и различной неприятности запахи. Взрослые были заняты делами Ордена, и убедившись, что дети заняты домашними заданиями, продолжали бурно обсуждать каждый чих в министерстве. Рон с Гермионой были поглощены страстью и не замечали отсутствия Гарри. Джинни же гостила у Лавгудов. А Поттер между тем совершенствовался в чарах и трансфигурации. Кикимер вел себя немного странно. То приносил ему чай с пирожными, то отчитывал за лень. Палочка, отданная Кикимером, демонстрировала точно такой же характер, как и эльф: то превосходно слушалась, то ни в какую не хотела зажигать обычный люмос. Если бы Поттер хоть как-то разбирался в артефакторике, то попенял бы на проводимость компонентов, но такая сложная наука изучается лишь при ученичестве. Как бы то ни было, Гарри с успехом закончил делать домашние задания и начал засматриваться на стеллажи библиотеки. Почистить их он успел сразу после того памятного утра, как только убедился в безопасности палочки. Наверняка он поступил слишком безрассудно, ну, на то он и гриффиндорец, не так ли?

Сейчас Поттер с сожалением оторвался от учебника по трансфигурации 1802 года выпуска за первый курс. Слишком велика была пропасть между материалом, изложенным в той книге и его собственными учебниками. Постепенно вчитываясь в этот учебник, он находил ответ на многие вопросы, которые не освещала на своих лекциях Макгонагалл. Сегодня Уизли намеревались совершить набег на Косую Аллею и, конечно же, возьмут его с собой, хотя миссис Уизли и пыталась оставить его с Сириусом. Но Гарри удалось отстоять свое право на свободу перемещения. Лучше и не вспоминать, чего это ему стоило. Хорошо, что его поддержал Сириус.

Спустившись вниз, Поттер застал пренеприятнейшую картину — Молли Уизли о чем-то спорила с Сириусом. Еще через несколько секунд он понял, что спорят о нем.

— Я сама куплю ему все необходимые вещи! — почти прокричала миссис Уизли.

— Молли, пойми же ты наконец, что дело не в вещах. Крестнику нужно немного развеяться: выбрать мантии, купить учебники, зайти к Фортескью… Никто его не тронет, пока Волдеморту необходима тишина, не зря же Люциус столько усилий потратил, настраивая Фаджа против Гарри, — как ни странно, Сириус был абсолютно спокоен.

— Ладно, Сириус, мы возьмем с собой Гарри. Но только потому, что Дамблдор не против, — успокаиваясь, проговорила Молли.

— Вот и хорошо. Пойду и порадую крестника, — направился наверх Блэк, но тут он увидел Гарри, стоявшего около лестницы. — А, Гарри, ты уже спустился, собирайся за покупками.

— Я уже готов. Осталось только накинуть мантию, — проговорил Поттер, усаживаясь на один из пуфиков, которые Андромеда разложила во всех обитаемых комнатах.

— Хорошо, теперь слушай. Мой камин не связан с другими каминами, а аппарировать умеют не все. Поэтому ты, Гермиона, Рон, Фред и Джордж поедете на автомобиле. С вами отправятся Хмури и Люпин, — проинформировал Гарри Блэк.

— Мы с Джинни и Лавгудами будем ждать вас у магазина мадам Малкин, — поджав губы, процедила Молли и скрылась на кухне.

— Гарри, я тут списался с гоблинами и снял некоторую сумму. Думаю, ты найдешь, куда ее потратить, — проговорил Сириус, протянув мешочек с деньгами.

— Сириус, не стоило… — начал Поттер.

— Гарри, считай это подарком. Так получилось, что я изолирован здесь, и если Молнию можно было приобрести через каталог, то вот какую-нибудь мелочь купить тебе не смогу. Так что возьми их, — несколько экспрессивно прервал его крестный.

— Спасибо, Сириус, — поблагодарил Поттер и положил мешочек в карман своих безразмерных брюк.

Если честно, Гарри было искренне жаль крестного — не иметь возможности действовать в его возрасте. Наверное, именно поэтому он позволил Ордену базироваться на Гриммо, чтобы иметь хоть какую-то возможность участвовать в событиях. Гарри даже мысленно иронизировал: взрослый, достаточно обученный мужчина вынужден сидеть дома в то время, как четырнадцатилетний мальчишка попадает в неприятности. Стычка в Литтл Хэнглтоне, когда Хвост парой заклинаний упаковал Поттера, наглядно показала всю никчемность Гарри как дуэлянта. Погрузившись в размышления, Поттер не заметил, как Сириус покинул гостиную. Поэтому, наверное, не сразу понял, что находится в гостиной не один.

— О, Гарри, ты уже собрался? — донесся до него удивленный голос Нимфадоры.

— Ну-у, как видишь, — пожал он плечами.

— А мне Аластор Грюм должен занести сюда результаты вступительных экзаменов. Говорят, ты тоже планируешь работать в аврорате, — проговорила Тонкс, забавно меняя цвет волос.

— Это было до четвертого курса. События прошлого года очень сильно повлияли на меня, — ответил Поттер.

— Ты ведь уже обдумывал варианты? — полуутвердительно спросила Тонкс.

— Пока еще нет, но думаю к концу этого курса определюсь.

Их беседу прервал хлопок входной двери и ругань Грюма, костерившего подставку для зонтиков. Краем глаза Поттер заметил, как покраснела Тонкс. Да и сам Гарри выглядел, наверное, не лучше — слишком уж виртуозно ругался старый аврор. Ругань была оборвана на середине фразы, что свидетельствовало о наложении заглушающих чар. Поттер и Тонкс переглянулись и направились в прихожую. Там они увидели Грюма, что-то экспрессивно говорившего, и миссис Уизли, которая хмуро ждала завершения ругани.

Гарри было интересно, насколько настоящий аврор отличается от Крауча под обороткой. Как выяснилось, Крауч был гениальным актером, так как особой разницы было не заметно: абсолютно те же жесты и точно такое же безумное вращение глаза. Разве что седины прибавилось, но оно и неудивительно: посиди-ка почти десять месяцев в сундуке.

Размышления Поттера прервал топот остальных обитателей особняка, прибежавших утолить любопытство. Гарри отметил, что Гермиона уже полностью собралась и, как всегда, выглядит восхитительно. Возможно, ему показалось, что Джинни, которая еще вчера была приведена Артуром, крайне ревниво посмотрела на Гермиону. Как бы то ни было, дальше развить эту мысль ему не дала миссис Уизли, пригласившая всех на завтрак. Ведь они сейчас отправятся в Косой переулок и неизвестно когда вернутся.

* * *

Сразу же после завтрака они отправились на улицу, где их ждал арендованный минивэн. Рядом с ним дежурил Ремус Люпин, у которого с момента их последней встречи изменилась одежда на более презентабельную.

— Гарри, как я рад, что у тебя все хорошо, — тепло поприветствовал его Люпин и с все той же улыбкой обратился к остальным, — я вижу, что здесь собралось все молодое население, здравствуйте!

— Здравствуйте! — радостно ответили подростки бывшему учителю. Особым энтузиазмом отличались близнецы.

— Не толпимся. Усаживаемся в автомобиль, — раздался сзади голос Грюма, а Ремус открыл дверцу.

По мнению Поттера, автомобиль был самым обычным, а вот Уизли с нескрываемым любопытством осматривали сиденья, окна и водительскую панель. Что, в свою очередь, вызвало удивление у водителя. Хотя, наверное, определенную роль сыграло то, что все были одеты по волшебной моде. Поэтому водитель то и дело смотрел внутрь салона.

Поездка до Косого Переулка не заняла и часа. Все это время Гарри провел, уткнувшись в учебник трансфигурации. Близнецы дурачились, а Рон и Гермиона были поглощены друг другом. Остановились они недалеко от «Дырявого котла», и водитель, сообщив, что будет ждать их на парковке, уехал.

Больше всего Поттера удивил внешний и внутренний вид «Дырявого котла». Было видно, что хозяин недавно проводил ремонт. В помещении заметно посветлело, все поверхности были начищены, а Том щеголял в идеально подогнанной новенькой мантии. Оказавшись в Косом Переулке, Поттер понял, что хозяин «Котла» не единственный, кто ремонтировался в этом году. Видимо, так они готовились к Тремудрому турниру. Люди же, посещающие Косой переулок, оставались прежними: черные и серые мантии и неизменные цилиндры на головах у мужчин, а у женщин — разные шляпки также преимущественно темных тонов. Лишь изредка можно было заметить маглорожденных, одетых в более яркие одежды, как правило, это были шорты и футболки.

Грюм не был бы собой, если бы не озаботился безопасностью. Именно поэтому Поттер был под его присмотром, на что он не обращал внимания. Тому, кто на протяжении четырех лет терпит пристальное внимание сотен глаз, внимание телохранителя не причиняет никаких неудобств. Остальные подростки находились под присмотром Люпина.

Шагая вслед за Грюмом, Поттер отметил, что некоторые прохожие смотрят на него с осуждением. Видимо, Министерству все же удалось скомпрометировать его репутацию. Некоторые особо ретивые особи порывались что-то ему высказать, но натыкались на злой взгляд Грюма и спешили убраться как можно дальше. Именно поэтому Гарри был напряжен как струна. Нет, он, конечно, и раньше догадывался, что население относится к нему негативно, но только сегодня понял масштабы проблемы. Сказать, что увиденное ему не понравилось, это ничего не сказать. Гарри чуть не умер тогда на кладбище. Но все вслед за Министерством принялись обвинять его в смерти Седрика. Поттер был более чем уверен, что, не найди Министерство тогда Крауча-младшего, все шишки посыпались бы на него. Увлеченный размышлениями, он не заметил, как они добрались до магазина мадам Малкин. Помимо Молли и Джинни здесь находилась еще одна девушка со светлыми волосами и мечтательным взглядом.

— Гарри, это Полумна Лавгуд, Луна, это Гарри Поттер, — познакомила их Джинни.

— Приятно познакомиться, — проговорил Гарри.

— О, Гарри, какие интересные у тебя мозгошмыги, — взволнованно проговорила Луна.

— Э-э-э, у тебя тоже, — ляпнул Поттер.

— Ты их тоже видишь? — удивленно спросила Лавгуд.

— Нет. Прости, не стоило мне… — начал извиняться Гарри.

— Ничего страшного, — поспешила успокоить его собеседница.

Молли смотрела на эту сцену с умилением — ее радовало, что дочь ее подруги нашла надежного товарища. А то, что Поттер присмотрит за Луной, Молли была уверена — такой уж он человек. Грюм продолжал осматривать улицы, выискивая опасность. А Ремус о чем-то беседовал с близнецами. Рон с Гермионой и Джинни подбадривали Луну поднятыми вверх большими пальцами, чем несказанно ее смущали.

— Пройдем в магазин, на нас уже начинают коситься, — проговорила Молли.

Наверное, не стоит описывать процесс примерки и подгонки мантий. Можно лишь отметить, что Гарри догадался закупиться остальными предметами гардероба. Правда, ему пришлось потратить часть денег, выданных крестным. На что Рон ответил завистливым взглядом. Однако Гарри, остававшийся обиженным на друзей, предпочел не обратить на это внимания. Миссис Уизли же, поджав губы, упаковала покупки Гарри с остальными вещами, купленными на деньги из сейфа.

Далее наступила очередь книжного магазина, где Гарри в дополнение к школьной программе купил расширенное пособие по ЗОТИ и самый полный сборник чар. Оба тома были искусно отделаны кожей и очень тяжелы — все-таки более тысячи страниц не шутка. Миссис Уизли начала было говорить, что их нет в школьной программе, но его желание приобрести эти книги поддержали Люпин с Грюмом. Одному импонировало стремление Поттера учиться, а второму — количество заклинаний, изучение которых поможет выжить. Ингредиенты для зелий были приобретены согласно списку, в нем, как обычно, оказались и те, закупка которых разорит школу. Затем Люпин покинул их на некоторое время, но довольно скоро вернулся, вручив Гарри маленький чемоданчик.

— Вот, Гарри, это подарок. Думаю, он пригодится тебе в будущем, — Поттер хорошо знал Ремуса, поэтому не стал отказываться от подарка — это имело бы смысл, если бы он был еще не куплен.

Далее было решено разделиться, чтобы каждый мог купить себе «необходимые» мелочи. Поттеру как лицу с повышенным риском полагался индивидуальный телохранитель в лице все того же Грюма. Гарри не пошел с остальными в магазин, торговавший метлами, обосновывая это тем, что вряд ли он найдет там что-то лучше Молнии, а комплект для ухода остался еще с прошлого года. Наверное, Гарри бесцельно слонялся по Косому, если бы Грюм не утащил его к какому-то магазинчику.

— Не буду спрашивать, что между вами произошло — не мое это дело, но… — начал говорить Грюм и, немного помолчав, словно собирался с мыслями, продолжил, — не позволяй одиночеству взять верх. Это ты правильно купил литературу, но ведь и отдыхать когда-то нужно будет. Поэтому вот.

Гарри с удивлением увидел, как разгладилось лицо отставного аврора. Ему даже на миг показалось, что лицо Грюма помолодело на несколько лет. Удивленный, он решительно открыл дверь и… В огромном помещении, никак не вяжущимся с внешним видом здания, находилось огромное количество различных клеток и террариумов, в которых можно было увидеть различных животных, начиная от крыс и заканчивая гиппогрифами.

— Это, Гарри, английское отделение магазина «Четвероногий друг». Здесь ты сможешь купить любого питомца вплоть до дракона, — проговорил Аластор.

— Но ведь разведение драконов запрещено? — возразил ему Поттер.

— Ключевое слово здесь — разведение, к тому же если есть деньги, то можно купить все, — проговорил Грюм, решительно направляясь куда-то в центр помещения.

Гарри направился было за ним, но был остановлен брошенной Грюмом фразой:

— Присмотри себе что-нибудь.

Главным отличием данного заведения было наличие экзотических животных. Это Гарри понял, когда увидел маленького жеребенка единорога. Это был первый раз, когда Гарри видел такое животное поблизости. Не считать же тот случай на первом курсе. Тогда в лесу единорог был больше похож на белую лошадь, так как вместе с жизнью у него ушла и большая часть магии. Возле единорога находились клетки с другими жеребятами и какими-то кошками. Также рядом располагалась клетка со странным крылатым и лысым жеребенком фиолетового цвета. «Фестрал австралийский» — было написано на табличке. Здраво рассудив, что в Хогвартсе ему не нужны верховые животные, да и цены здесь начинались от нескольких сотен галлеонов, Гарри направился в следующий отдел, в котором находились различные птицы. Второй Букли ему было не нужно, поэтому он прошел мимо, изредка останавливаясь у необычных птиц. Цены здесь были несколько демократичней и была парочка интересных вариантов, которые Гарри взял на заметку. Возможно, он их потом подарит друзьям. На грядущие праздники, разумеется. Все-таки Рон и Гермиона оставались единственными друзьями, поддерживавшими его во всех трудностях (м-да, этим летом неувязочка вышла).

Вслед за птичками шли террариумы с пауками и змеями. Были здесь и настоящие редкости наподобие уменьшенной копии Арагога. Именно последний факт и заставил Поттера пройти мимо этих представителей магической фауны. Не сказать, что у него после второго курса появилась арахнофобия, но вот стойкая неприязнь имела место быть. Далее шел отдел кошачьих, помня о Живоглоте Гермионы, Гарри не стал заострять внимание на этих кошках, хотя, наверное, минут пять выбирался из этого отдела, ориентируясь на приглушенные голоса в центре зала.

Следующий отдел удивил до изумления. Зачем в зоомагазине стойки с оружием? Они находились на различном расстоянии друг от друга и были экранированы какими-то барьерами. Суммы здесь были самыми разными — от нескольких десятков до нескольких тысяч. Хоть Гарри и вырос в современном мире, он понимал, что в магической Англии это оружие весьма уместно. Да что говорить, он сам два года назад мечом победил василиска. Здесь Гарри провел около получаса, разглядывая каждый клинок, топор или дубину. Совершенно случайно он натолкнулся на пятнадцатидюймовый узкий клинок, украшенный узорами, стилизованными под листья. Хотя клинок и выглядел гораздо лучше своих соседей, его цена составляла полторы сотни галлеонов. То ли из-за цены, то ли из-за ностальгических воспоминаний Гарри решил купить его — денег у него еще было достаточно. Поэтому решено было дожидаться Грюма здесь. Ждать пришлось не долго: уже через несколько минут подошел Аластор. Вместе с ним шел и владелец магазина, которому было слегка за сорок, довольно массивного телосложения (не Хагрид, конечно), совершенно лысый, а образ довершали аккуратная борода и прямоугольные очки.

— Гарри, это владелец магазина — мистер Генри Фишер, Генри, это Гарри Поттер, — представил их друг другу Грюм.

— Приятно познакомиться, сэр, — проговорил Гарри, пожимая протянутую руку.

— Приветствую вас в моем скромном магазинчике. Уже что-нибудь присмотрели? — ответил Фишер.

— Сэр, это ведь магазин питомцев? — неуверенно проговорил Гарри.

— Да, все верно, — подтвердил мистер Фишер.

— Тогда почему здесь продается оружие? — задал Гарри мучивший его вопрос.

— Видите ли, мистер Поттер, это живое оружие. И требования для владения им соответствующие. Как правило, живое оружие имеет свой характер и норов, — объяснил торговец.

— А мне бы продали какой-нибудь клинок? — заинтересовался Гарри.

— Зависит от клинка и того, как он будет использоваться, — задумчиво проговорил мистер Фишер.

— Вот этот кинжал. А использовать его хочу, когда палочку отберут, чтобы защититься, — неуверенно ответил Гарри.

Мистер Фишер на мгновение задумался и затем обратился к Грюму:

— Ему можно носить оружие?

— Будь моя воля, он из тренировочного зала не вылазил бы. А спал бы вместе с палочкой, — мрачно ответил Аластор.

— Ну, раз нет препятствий со стороны официальной власти, с вас сто пятьдесят галлеонов, — проговорил мистер Фишер.

Поттер неуклюже отсчитал деньги и стал обладателем прекрасного клинка. Что заставило его вытащить оружие из ножен, он так и не понял. А уже через мгновение умудрился порезать палец, пробуя кинжал на остроту. Фишер и Грюм сделали вид, что ничего не заметили.

Дальше не происходило ничего интересного. И вскоре все, встретившись, отправились на Гриммо. Стоит лишь отметить, что Гарри удалось запомнить жест палочкой, когда обливиэйтили водителя автомобиля.

— Это несправедливо, милорд! Мне уже пятнадцать, и я вполне справлюсь до следующего исхода! — звонко гремел девичий голос.

— Следующего исхода не будет. Это последняя партия. Накопители выжаты досуха, а некромантия подпитывает Врага. Поэтому ты сейчас пройдешь процедуру исхода, и это не обсуждается, — ответил ей усталый мужской голос.

Голоса доносились из тесной темной комнаты. Поттер как ни пытался, так еще ни разу не различил в этой комнате обладателей данных голосов. Вот и сейчас в поезде он просидел какое-то время, словно сомнамбула, пока его из этого состояния не вывела Гермиона.

— Гарри, с тобой все в порядке?

— Да, все просто отлично, — поспешил он успокоить подругу.

Гарри поерзал по сиденью поезда, устраиваясь поудобнее. Гермиона с Роном отправились на собрание старост, а Гарри начал прокручивать воспоминания последних дней у себя в голове.

Все началось в ту ночь, когда он купил тот клинок. Легкое недомогание, странные видения, невероятные сны, не посещавшие его раньше. Сначала Гарри считал, что это Волдеморт каким-то образом влияет на его самочувствие. Но шрам (надежный индикатор в прошлом) не проявлял никаких признаков какого-либо контакта с Риддлом. Миссис Уизли накануне отъезда в Хогвартс заметила состояние Гарри, что привело к прибытию мадам Помфри на Гриммо. Чего стоил ему этот час исследований, не знает никто. Однако впоследствии колдоведьма дала однозначный диагноз — магическое истощение на фоне нервного срыва. В итоге пришлось выпить склянку крайне отвратительного зелья. И надо будет пить прописанное зелье антидепрессивного действия, которое предоставит Добби по приезде в Хогвартс.

Что примечательно, ни выкинуть кинжал, ни рассказать о нем было невозможно, словно тело начинало жить другой жизнью, не подчиняясь приказам его сознания. Самым логичным было расспросить обо всем Грюма, ведь тот ни слова не сказал, когда Гарри выбирал этот клинок. Как назло, Грюм где-то пропадал, и посоветоваться было не с кем — вряд ли взрослые организуют очередную поездку в Косой переулок ради необоснованной прихоти Поттера. То, что Поттер не может рассказать и про владельца магазина, проверенный факт.

Рон с Гермионой пришли просить прощения к нему вскоре после ухода колдоведьмы. Рассыпались в извинениях и искренне раскаивались. Глядя на Гермиону с покрасневшими от плача глазами и Рона с порядком побледневшим лицом, Гарри принял их извинения. После чего они ему около часа рассказывали со всеми подробностями, как их в конце четвертого курса, уже после финала Триволшебного турнира, пригласил к себе в кабинет Дамблдор. По словам Гермионы, директор самым строжайшим образом запретил рассказывать Гарри какие-то подробности жизни на Гриммо. Рон добавил, что Дамблдор намекнул о том, что Рон с Гермионой останутся на все лето в Норе, если сейчас не дадут слово директору об умолчании определенных тем. В список запрещенных тем входило упоминание Гриммо, Ордена Феникса и всего что с этим связано. Рон и Гермиона решили, что на протяжении своего проживания в данном месте наберут достаточно информации и потом расскажут все Гарри. Но вмешалось Министерство с дементорами и судом.

Далее друзья провели прекрасный вечер, почти как в начале четвертого курса, когда еще не было ни Турнира, ни Волдеморта, ни травли Министерства. А наутро Гарри удалось поговорить обо всем с Аластором Грюмом, который объяснил ему, что живое оружие на то и живое, что зарядившись от ауры владельца, может проявлять некое подобие интеллекта, способного помочь владельцу в опасных ситуациях. А что касается непонятных видений, так это отголоски воспоминаний прежних владельцев, когда оружие зарядится, все прекратится само собой. А невозможность выбросить он прокомментировал следующим образом — нефиг было голыми пальцами по артефактному оружию водить. Вот и сработала привязка.

Поэтому Гарри сейчас сидел относительно довольный в купе поезда, дожидаясь друзей. Так как он опять чувствовал легкое недомогание, то лишь обдумывал, какие заклинания учить в первую очередь. В чемодане, подаренном ему Люпином, находилось достаточно конспектов с заклинаниями, которые он терпеливо выписывал во второй библиотеке Блэков. Раньше Гарри большей частью полагался на академические познания Гермионы, тактическую смекалку Рона и свою невероятную удачливость, но события четвертого курса открыли ему глаза на многие вещи, в том числе и на собственную несостоятельность как мага, способного выжить в схватке с Волдемортом.

— Что, Поттер, сочиняешь повинное письмо в Министерство? Мой отец упоминал, что кого-то послали по твою душу, — без стука ввалился в купе Малфой.

— А у тебя, Малфой, развился склероз, раз даже правила приличия ты умудрился забыть, — спокойно прореагировал Гарри.

— Я бы на твоем месте был более вежливым, а то, знаешь ли... кое-кто наделен правом снимать баллы, — важно проговорил Драко, показывая на свой значок старосты.

— Слушай, Малфой, шел бы ты отсюда, а то не ты один наделен данным правом, — донесся из коридора голос Рона.

— Ты еще пожалеешь, что не сдох на том кладбище, — процедил сквозь зубы Малфой, спешно ретируясь из купе.

— Спасибо, Рон. У меня не было сил участвовать в данной бессмысленной перебранке, — поблагодарил друга Гарри.

— Ты в порядке, Гарри? Может, колдомедика вызвать? — обеспокоенно спросила Гермиона.

— Спасибо, Гермиона, но я же говорил — со мной все в порядке, давайте лучше в шахматы сыграем, — ответил Гарри.

— О, сейчас найдем их! — воскликнул Рон, кинувшись к своему сундуку.

Гермиона, подняв глаза к потолку, помотала головой, после чего продолжила читать недавно начатый учебник по зельеварению. А Гарри поудобней устроился за столиком —— все-таки за три месяца он соскучился по общению. А в Хогвартсе, кроме них двоих да Джинни с Невиллом, не с кем будет пообщаться. Именно эта причина и раскаяние друзей привели к прощению.

Долорес Амбридж сразу ему не понравилась. Было в ней что-то такое отталкивающее с легким оттенком безумия, совсем как у Златопуста Локонса. Только если у последнего центром вселенной был он сам, то у Амбридж — Министерство, чьи идеи и курс она полностью поддерживала. Все это Поттер понял всего за два урока ЗОТИ. Удивительным было то, что Амбридж умудрилась настроить против себя три факультета из четырех, а вот слизеринцы готовы были чуть ли не цитировать эту даму.

Поэтому совершенно ясными стали ее нападки на Гарри и его друзей. А после тесного контакта дамочки со слизеринцами — Деннис Криви видел, как из ее кабинета выходил Малфой с гадливой улыбкой — на Хагрида и другие расы, чьими представителями были друзья Гарри. Поттер стоически терпел, так как возражать не было никакого желания. А вот остальные гриффиндорцы нарывались на отработки. По замку расхаживал довольный Филч, потому что за вечер у него бывало не менее десятка учеников.

Программа ЗОТИ тоже оставляла желать лучшего: такую чушь, написанную в учебнике, переплевывали только позапрошлогодние «записи непревзойденного охотника на нечисть». Именно поэтому ученики пятых и седьмых курсов, по крайней мере, самые адекватные их представители, активно трясли старших товарищей на предмет конспектов и непроданных книг за прошлый год, а также заказывали в букинистических лавках указанных Люпином авторов. Ведь ни для кого не секрет, что Ремус Люпин был лучшим преподавателем ЗОТИ за последние десять лет, и учебники он подобрал соответствующие. Сам Поттер относился к этому немного пофигистично: аврорат был послан куда подальше — наивно думать, что после тех ненавидящих, презирающих взглядов, которые на него кидают вот уже второй месяц, он будет защищать жителей магической Британии от темных магов и преступников, которых взрастила политика Министерства. К тому же нужно смириться, что СОВы ему не сдать на Превосходно, как ты ни крутись. Фадж спит и видит, как бы поднавалять Поттеру... История магии и ЗОТИ предоставляли Поттеру достаточно времени, чтобы он отрабатывал заклинания из своего конспекта.

Самым печальным событием в этом месяце было то, что мадам Помфри, обеспокоенная состоянием Гарри, запретила играть в квиддич до полного выздоровления. Пришлось Рону взвалить на себя еще и обязанности капитана сборной Гриффиндора. Однако Гарри все же то и дело выбирался развеяться с Молнией наперевес, как правило, это происходило во время тренировок гриффиндорской сборной. В остальное время его всеми правдами и неправдами пытались выгнать с поля. Гарри отметил для себя, что как капитан Рон справляется лучше его самого. А освободившееся время не только позволяло Гарри выполнить домашние задания, но и позаниматься внеклассно — даже обычная секция школьной библиотеки содержала в себе множество интересных трактатов. Несмотря на недомогание, Гарри заметил, что начал более внимательно смотреть на мир. В чем это выражалось, он еще не понял, словно это крутилось на краю сознания. Несколько раз ему удалось предугадать слизеринские подставы, а также он смог избежать нескольких ловушек, расставленных другими учениками. Причем это не было каким-то предвидением будущего. Скорее Гарри подмечал мельчайшие подозрительные детали.

Видения в Хогвартсе перестали его тревожить, а вот странные сны имели место быть. Большей частью это была все та же темная комната с голосами, но попадались сны с такой странной архитектурой, что Поттер терялся, где это прежний владелец мог ее (архитектуру) видеть. Хотя магический мир огромен и многого Гарри просто не видел.

* * *

Все началось с того, что третьего октября, накануне похода в Хогсмид, его затолкала в пустой класс Гермиона и спросила о том, как он собирается сдавать СОВы. Поттер, которого этот вопрос застал врасплох, не смог выдать ничего вразумительного. Тогда Гермиона предложила организовать клуб по подготовке к экзаменам, где более эрудированные ученики помогали бы своим товарищам. Идея показалась интересной, но Гарри посетовал на то, что пока еще не совсем здоров, чтобы что-то организовывать. Гермиона успокоила его тем, что организует все сама вместе с Роном. Единственное, что нужно от Поттера, это его завтрашнее присутствие в «Кабаньей голове». На что Гарри ответил согласием и был выпущен в библиотеку. Ведь не далее как вчера он отыскал учебник по трансфигурации, который читал еще на Гриммо.

На следующее утро Гарри был разбужен громкими стенаниями Рона. Ему как старосте Гриффиндора следовало отнести профессору Макгонагалл списки отправляющихся в Хогсмид студентов. Еще вчера он убедил Гермиону, что у него все в порядке и зря она до него докапывается. Естественно, списки были подготовлены еще на неделе Гермионой, и Рону нужно было лишь отнести их. И вот разбуженный рассерженной Гермионой Рон пытался одеться. Как можно было потерять некоторые части гардероба, если эльфы все подготавливают на специальном столике, оставалось для Гарри загадкой. После второй тщетной попытки подремать до завтрака (походы в Хогсмид очень хорошо разнообразят школьное меню) Гарри с остальными товарищами по несчастью принялись собираться.

Наверное, именно поэтому почти всю дорогу до «Кабаньей головы» Гарри был хмурым и злым, вяло реагировавшим на нытье Рона о взбучке, полученной им от Макгонагалл.

Внутри трактира его ожидали близнецы, Лонгботтом, Джинни, Лавгуд и еще около десятка учеников различных факультетов. У всех на голову были накинуты капюшоны, словно они пришли организовывать подпольное сопротивление, а не клуб по интересам. Откуда у Гарри появился такой скепсис, он и сам не знал.

В ходе продолжительных споров — некоторые ученики пришли выяснить у Гарри правду о кладбище, а не организовывать какие-то курсы — было решено, что Гарри подтягивает всех по ЗОТИ, Невилл — по травологии, близнецы — по зельям, а Гермиона возьмет на себя трансфигурацию. Собираться было решено дважды в неделю за два часа до ужина. Довольные собой, они впоследствии разбрелись по всему Хогсмиду. Кто-то, как близнецы, за новыми ингредиентами, кто-то в Зонко, Колин утверждал, что Рон с Гермионой отправились прямиком к мадам Паддифут.

Следующий месяц прошел более чем продуктивно: благодаря Добби их клуб, названный путем голосования Армией Дамблдора, обзавелся прекрасной комнатой для тренировок, известной как Выручай-комната, а Гермиона предложила использовать протеевы чары для указания даты сбора. Все это Поттер узнал из уст Гермионы, так как сам по возвращению из Хогсмида загремел в больничное крыло и оставался там до конца месяца. Все потому, что состояние Гарри ухудшилось, и легкое магическое истощение сменилось на тяжелое. Это несмотря на то, что Гарри литрами выпивал укрепляющие и восстанавливающие зельями. А диета у него была такая, что он всерьез начал бояться превращения в уменьшенную копию Дадли. В конце октября он уже напрямую обратился к мадам Помфри: «А не стоит ли отправиться в Мунго?» На что она успокоила его тем, что к Рождеству он будет совершенно здоров. Откуда у нее такая уверенность, Гарри не знал, но полностью ей доверял. Опасение вызывало лишь то, что с таким огромным больничным он значительно отстанет по программе, но Гермиона успокоила его тем, что Армия Дамблдора подтянет его.

Ближе к Хэллоуину Лавгуд принесла ему журнал «Придира», где говорилось, что из-за травли Министерства у Поттера подкосилось здоровье и он находится на лечении. Что дернуло Министерство ответить, никто не знал. Спустя сутки появилась статья, где было сказано о том, что Поттер симулирует, иначе лечился бы в Мунго. Этого уже не смогла стерпеть мадам Помфри, и на следующий день в «Пророке» было опубликовано ее обращение, где говорилось, что если министр Фадж не попросит у нее прощения, то она подаст жалобу в Международную Ассоциацию Колдомедиков. Стоит ли говорить, что Фадж официально извинился перед Помфри. А автор статьи был уволен. За всеми этими перипетиями Поттер уже не следил, так как он окончательно слег в лихорадке. В его разуме, не отличавшем уже реальность от грез, возникали бессвязные видения, в которых он то бродил по улицам с причудливыми повозками на дорогах, то тренировался какому-то непонятному виду боя, то приходил устраиваться на работу в Хогвартс к профессору Дамблдору учителем ЗОТИ, а затем прятал в какой-то странной комнате восхитительную диадему.

Хогвартс. Накануне визита Помфри на Гриммо.

В кабинете директора Хогвартса собралась довольно примечательная компания: сам директор — Альбус Дамблдор, отставной аврор Аластор Грюм и школьный колдомедик Поппи Помфри. Все трое попивали знаменитый директорский чай и наслаждались редкими минутами покоя. Но все хорошее когда-то заканчивается, и, дождавшись момента, когда Грюм допьет свой чай, Альбус обратился к нему:

— Извини, совсем меня этот Фадж отвлек, как там наш план?

— Генри Фишер знал несколько способов избавления Поттера от крестража. Мы обсудили несколько из них, но он намекнул, что имеет довольно интересные планы на мальчишку, — начал рассказывать Аластор.

— Это какие же? — перебила его Помфри.

— Его, как Хранителя, от покоя отделяет только одно воплощение, и Поттер — идеальная кандидатура для этого. После Основателей не было никого способного выдержать воплощение. С Годриком они что-то не поделили, Салазар вообще разделял другие взгляды. Фламель даже с философским камнем не обладал достаточной мощью. В двадцатом веке появилось сразу трое: ты, Альбус, а также Гриндевальд и Риддл. Но когда Генри примчался из Индии, ты уже привязал Фоукса, а двое других разделяли взгляды Врага. Кстати, Альбус, пусть принесут чего-нибудь промочить горло, а то фляга опустела, — прервал свой рассказ Грюм.

Дамблдор что-то шепнул в пространство, и уже спустя секунды с легким хлопком возник эльф с полными чашками, а пустые были благополучно убраны.

— Ну так вот, — продолжил Аластор, — прознав о том, что я зашел в его магазин, Генри поставил в отделении с артефактным оружием стенд с последней представительницей Таэлей и накинул на него принуждающие чары, нацеленные на Гарри. Фишер сказал, что только в одном случае гарантирует сохранность жизни и сознания Поттера — при воплощении. Он принес клятву магией, что воплощение никоим образом не навредит Гарри. Однако парень окажется связан магическими чарами с ученицей одного из архимагов Таэлей. Крестраж в голове Поттер будет безвозвратно уничтожен. Остальные способы имеют серьезные побочные реакции вплоть до летального исхода. Мне не оставалось иного выхода, как согласиться с ним — два полноценных члена Ордена лучше потенциального врага, шизофреника или просто смертника.

Закончив речь, Грюм залпом выпил содержимое своей чашки, благо там было отменное огневиски. Помфри в уме составляла перечень зелий, которые нужно будет пополнить. А Дамблдор задумчиво поглаживал бороду.

— Насколько я понимаю, мне нужно будет пристально следить за Гарри? — первой нарушила тишину колдоведьма.

— Да, я думаю, что для начала этого будет достаточно, а к концу сентября Аластор более подробно расспросит о воплощении и прочей таэльской магии, — ответил ей Альбус.

— Я тогда пойду. Мне еще Северуса нужно найти, — откланялась Помфри.

Хогвартс. Накануне визита Гарри в «Кабанью голову».

Совещание касательно состояния Гарри Поттера проходило все в том же составе, что и месяц назад. Только вот Помфри выглядела чуточку беспокойней, а Альбус слишком часто ел лимонные дольки — Долорес за месяц умудрилась довести его до нервного тика какими-то нелепыми подозрениями, не собирает ли Дамблдор среди своих учеников группу для захвата министерства. Как будто ему своих проблем не хватает.

— Итак, продолжим наше прошлое собрание. Аластор, тебе удалось выяснить что-нибудь о воплощении? Чего нам с Помфри ожидать? — проговорил Альбус, разливая свой фирменный чай.

— Как сказал мне Фишер, воплощение абсолютно безопасно для мальчишки. Но из-за крестража могут возникнуть некоторые трудности, поэтому последний месяц за Поттером нужен будет постоянный контроль. В идеале нужно его круглосуточное присутствие в больничном крыле до Хэллоуина. В это время Поттера нужно будет поить укрепляющими, тонизирующими и восстанавливающими зельями. Еще он порекомендовал периодически давать Гарри зелье сна без сновидений и кормить побольше. Еще сообщил, что первого ноября принесет документы, необходимые для зачисления Эмили Фишер. Как он сказал, в Хэллоуин все закончится и нам можно будет сосредоточиться на обучении Гарри, — рассказал все Грюм, неторопливо прихлебывая из чашки.

— Северус последнее время стал каким-то раздраженным, наверное, придется покупать зелья в Мунго, — со вздохом проговорила Помфри.

— Я возьму на себя расходы за лечение Поттера, поэтому можно не переживать из-за финансирования Попечительским советом, — успокоил ее Альбус.

— Тогда я пошла заказывать все эти зелья, — допивая чай, собралась колдомедик.

— А чего это Северус сам на себя не похож? — недоуменно спросил Грюм.

— Волдеморт чувствует уничтожение крестража и все зло срывает на подчиненных. Северусу тоже не слабо так достается — возвращается с трясущимися от пыток руками. Сам понимаешь, много зелий не наваришь, — просветил того Альбус.

— Ясно.

— Аластор, сможешь достать эти книги? — спросил Дамблдор, протягивая свиток со списком.

— Хм-м. Да здесь половину Лютного нужно будет оббежать. Если не секрет, зачем они тебе? — пробегая взглядом по списку, спросил Аластор.

— Без крестража Гарри незачем умирать, а это означает, что нужно предоставить все знания, способные ему помочь, — пояснил Дамблдор.

— Я пошел? Мне еще Уизли в Министерстве менять.

— Да, иди. Можешь воспользоваться камином.

Дождавшись отбытия Аластора, Дамблдор заблокировал камин и отправился спать.

Очнулся Поттер явно не в Хогвартсе. Об этом говорил высокий потолок сиреневого цвета и стены, покрашенные в синий цвет. Еще в глаза бросались высокие арочные окна, за которыми находились те самые здания из снов и навеянных воспоминаний. Кровать, на которой он лежал, была тоже нестандартной. Она представляла собой жесткую лавку с тонким матрасом и грубым маленьким валиком, заменявшим подушку. Мебель в комнате состояла из громоздких деревянных предметов орехового цвета с закругленными углами — стол и пара стульев. Как Поттер ни пытался, так и не мог вспомнить, как он здесь очутился. Помнил лишь то, что в последний раз заснул в больничном крыле.

— Ну что, насмотрелся? — донесся до него голос девушки из сна.

— Э-э, где я? — вопросом на вопрос ответил Гарри.

— Потом все объясню. Сейчас ты должен раз и навсегда разобраться с нашим соседом, — немного грубо прозвучало в ответ.

— Соседом?

— А, ты же ведь не знаешь. У тебя в голове завелась крайне неприятная личность — осколок Врага. До нашего с тобой знакомства он воровал у тебя магическую энергию. Но пришла я — вся такая хорошая — и спасла тебя, точнее перекрыла Врагу доступ к твоей голове и твоему магическому ядру. За два месяца я его значительно ослабила, но окончательный удар придется наносить тебе. Тогда мы пойдем дальше, — терпеливо объяснила ему девушка.

Поттер все же обернулся и увидел ничем не примечательную девушку с иссиня-черными волосами, убранными в хвост, голубыми глазами и белоснежными ровными зубами с чуть удлиненными резцами. Какой-то несуразный балахон скрывал довольно стройную фигуру. Кстати, насчет примечательности — ее уши были аккуратными и несколько заостренными к затылку. Лицо ее было бледным с темными мешками под глазами.

— Бери уже этот нож и уничтожь крестраж, — процедила сквозь зубы девушка.

Поттер поднялся со своей кровати и увидел на столе уродливое подобие человеческого младенца, лежавшего посреди какой-то рунической фигуры. Рядом с фигурой лежал купленный им недавно кинжал, светившийся ровным белым светом. Поттер уже сражался с Волдемортом и на первом курсе, и на втором, и на четвертом. В этих сражениях он не был инициатором и большей частью отбивался. Здесь же ему было предложено добить некое существо.

Растерявшийся Поттер посмотрел на девушку, словно искал подтверждения. Увиденное его поразило: она слабела буквально на глазах. Не нужно было быть умником, чтобы догадаться, что эта девушка сейчас ведет безмолвную битву. Гарри не зря был гриффиндорцем, поэтому, увидев, что кто-то нуждается в его помощи, откинул все душевные метания и схватил кинжал. Не прошло и секунды, как он вонзил клинок в место расположения предполагаемого сердца. Существо с громким мерзким воем начало истаивать, а освободившейся энергией отбросило Поттера к стене.

Гарри было очень плохо, когда в него хлынула дикая безудержная энергия, наполнившая его, словно вода воздушный шарик. Испуганный, он начал искать способы обуздать эту стихийную бурю. Что-то ему удалось уплотнить в центре своей груди, чем-то расширил многочисленные каналы его тела. В определенный момент он понял, что больше не может сдерживать эту энергетическую бурю и его сейчас просто разорвет, как тот же воздушный шарик. Но в самый последний миг в нем открылся какой-то клапан, и все излишки спокойно ушли туда, оставляя в Поттере довольно комфортное количество энергии. Вопреки ожиданиям Гарри, клапан не закрылся, а образовал что-то вроде пуповины, соединившей его с кем-то добрым и родным.

* * *

Повторно Гарри очнулся уже в ставшей привычной палате больничного крыла. Самочувствие, несмотря на предыдущие события, было просто отличным. Еще никогда в жизни Поттер не ощущал подобной легкости. Еще его смутила четкость интерьера, как будто он использовал очки, хотя они лежали на тумбочке. Вероятно, крестраж, как назвала то существо таинственная девушка, был причиной его слепоты. Кстати о девушке, Поттер четко ощущал ее присутствие за ширмой на соседней кровати. Переполненный энергией, чтобы хоть как-то отвлечься от вопросов, распиравших его голову, он схватил валявшийся на тумбочке рядом с очками учебник трансфигурации, который так и не дочитал.

От книжки его оторвала мадам Помфри, которая делала плановый обход. Когда она увидела читавшего Поттера, то тут же развила кипучую деятельность. Было наложено несколько диагностирующих чар, после чего она с усталой улыбкой проговорила:

— Вот видите, мистер Поттер, как я и обещала, вы совершенно здоровы, но не думайте, что сегодня же ускачете, как это обычно бывает. Еще минимум неделю вы будете под моим присмотром.

Поттер обреченно вздохнул и всем своим видом показал, что все понимает.

— Я сегодня же сообщу профессору Макгонагалл, что вашим близким друзьям разрешены посещения. Так что сильно вы не заскучаете, — продолжила мадам Помфри и добавила, посмотрев в сторону загадочной девушки, — к тому же вам нужно будет кое с кем познакомиться.

— Вам что-нибудь известно? — с надеждой спросил Гарри.

— К сожалению, мистер Поттер, я не могу вам ничего сказать, потому что это не моя тайна. Могу лишь отметить, что вам нельзя беспокоить соседку как минимум трое суток — она еще не полностью... выздоровела. Профессор Дамблдор обещал зайти вечером и ответить на ваши вопросы, — ответила мадам Помфри.

— Могу я задать один вопрос?

— Да, конечно.

— Когда будет обед?

— Об этом не беспокойтесь, сейчас Тинки все организует, а потом вам нужно будет выпить несколько зелий, — ответила ему мадам Помфри, направляясь к выходу.

— Но ведь я себя прекрасно чувствую! — громко проговорил Гарри.

— Потише, мистер Поттер. А зелья нужно будет выпить для профилактики. Ладно, мне там еще одного студента лечить. Так что ждите Тинки с обедом и зельями. Съешьте и выпейте все.

— Хорошо, мадам Помфри, — успокоил ее Гарри, заново открывая книгу.

После того, как Гарри пообедал, он и сам не заметил, как уснул. Разбудили его приглушенные голоса друзей у изголовья.

— Рон! Можешь потише чуть-чуть, а то нас мадам Помфри выгонит? — почти что шипела Гермиона.

— Да я и так тихо разговариваю. Ты лучше близнецов предупреди, чтоб они ничего не учудили, — оправдывался Рон.

— Мы сегодня сама серьезность, — начал Фред.

— Ведь не каждый день пробуждается Великий, — пафосно продолжил Джордж.

— Ребят, вообще-то я не сплю, — проговорил Гарри.

— Гарри, я так рада, что ты наконец очнулся. Как ты себя чувствуешь? — первой поприветствовала его Гермиона.

— Дружище... я рад, что ты идешь на поправку, — радостно проговорил Рон.

— Гарри, мы очень рады твоему выздоровлению, — начал Джордж.

— Поэтому подготовили в школе несколько маленьких шалостей в надежде, что остальные тоже разделят нашу радость, — подхватил Фред.

— Ну, давайте, рассказывайте, как вы там без меня? — поинтересовался Гарри.

— Ну-у, Снейп словно взбесился: баллы у трех факультетов тают как лед в мае, — неуверенно начал Рон.

— Амбридж тоже сходит с ума: ищет в Хогвартсе какую-то революционную ячейку. Мне кажется, ей что-то известно про Армию Дамблдора, — почти шепотом проговорила Гермиона.

— Мы выиграли у когтевранцев первый матч, — вставил Джордж.

Так они и проговорили почти до ужина. Друзья по очереди рассказывали хогвартские сплетни, забавные истории, а также поведали о противостоянии Фаджа и мадам Помфри, закончившемся безоговорочной победой последней. Гарри искренне наслаждался компанией друзей. Правда, он был несколько огорошен тем, что по выздоровлению Армия Дамблдора всерьез возьмется за его образование. Уже завтра Гермиона пообещала принести копии конспектов, чтобы Гарри хотя бы ознакомился с теорией. Поттер беспечно пошутил, что читать их будет до Рождества, так как учебник по трансфигурации он читает около двух месяцев и только сегодня добрался до последнего параграфа. Гермиона успокоила его тем, что в конспектах записаны только основные тезисы.

Близнецы в свою очередь намекнули, что ему — как единственному акционеру — они предоставят некоторую продукцию на пробу. Наверное, они бы все пропустили ужин, если бы не пришла мадам Помфри и не отправила всех на ужин. Самому Гарри пришлось дожидаться Тинки, которая принесла ужин и большой набор зелий. Поттер даже половину из них не мог назвать, что с его успехами по зельям не удивительно.

* * *

Поспать после ужина ему не дали. Гарри допивал последний пузырек с зельем, когда в палату вошел Дамблдор. Дождавшись, пока Гарри не закончит с зельями, он спросил:

— Ну, как самочувствие, Гарри?

— Замечательное. Хоть сейчас выписывайся, — радостно ответил Гарри.

— Выписываться тебе еще рано. Но тут есть один небольшой балкон, он полностью зачарован. Так что можешь выходить подышать свежим воздухом, не опасаясь простудиться, — проговорил Дамблдор, усаживаясь на лавочку, принесенную еще днем Тинки.

— Профессор, что со мной происходило последние два месяца? — спросил Поттер.

— Гарри, это очень длинная история... — начал Дамблдор.

— Я никуда не спешу, — резко перебил его Гарри, и тут же был пристыжен укоризненным взглядом директора.

—Так вот, Гарри, это очень длинная история, и если ты устанешь, то сразу скажи мне — продолжим завтра, — начал свой рассказ Дамблдор.

Естественно, Дамблдор сначала проконсультировался с Помфри насчет состояния здоровья. А когда получил заверения в том, что сейчас Поттер здоровее, чем обычно, решил все рассказать. Ведь рано или поздно Фишеры обо всем узнают и, конечно же, расскажут мальчишке. Поэтому директор начал историю с краткого экскурса, когда Трелони выдала пророчество о рожденном в конце седьмого месяца.

Затем рассказал Гарри, как узнал в принесенном дневнике крестраж. Хоть дневник и оказался уничтожен, он навел директора на мысль, что крестражей несколько. Затем, в начале четвертого курса, на Дамблдора снизошло откровение, что у Гарри в голове тоже находится крестраж — отсюда его связь с Волдемортом.

На суде Гарри присутствовал мистер Фишер, предложивший извлечь крестраж взамен на одну маленькую услугу — привести Гарри в английское отделение «Четвероногого друга». Ну а дальше им пришлось согласиться на условия Генри Фишера и позволить Гарри купить кинжал, который впоследствии воплотился в Эмили, лежавшую в соседней палате. Дамблдор видел, как трудно Поттеру принять все изменения, ставшие ему известными. Но также стоило отметить, что там, где старый Гарри закатил бы истерику, новый принял все стоически, понимая, что истерика ничего не даст.

— Гарри, я думаю, ты можешь рассказать все своим друзьям. И прости меня за лето, я не знал, как часто твои воспоминания посещает Волдеморт и покидает ли он их вообще. Мне искренне жаль, что я стал причиной твоей ссоры с друзьями, — извинился директор.

— Я все понимаю, профессор Дамблдор. Можете попросить мадам Помфри дать мне сегодня зелье сна без сновидений? — ответил ему Гарри.

— Конечно, Гарри, мне уже пора, спокойной ночи, — попрощался с ним Дамблдор, направляясь в кабинет колдомедика.

Проводив ушедшего директора взглядом, Гарри остался один на один со своими мыслями. Сомнительно, что такой могущественный и умный маг только к четвертому курсу Гарри узнал о крестраже в нем. А значит, все попадания Гарри в неприятности у Дурслей и в Хогвартсе вполне устраивали директора. Он даже друзей подобрал Гарри таких, гибель которых не принесет никаких проблем. Самому директору устранить Гарри не давало пророчество.

Но все-таки стоит отдать Дамблдору должное — человеческую жизнь он ценит. И как только появилась возможность спасти Гарри, он ее использовал. А значит, живой и здоровый Гарри будет важен ему, как и его друзья. Винил ли он Дамблдора? Нет, еще не известно, как поступил бы сам Поттер в такой ситуации. От размышлений его прервал Тинки, принесший зелье. Поблагодарив домовика, Гарри выпил зелье и отправился в царство Морфея.

Пробуждение было легким — сказалось зелье, принятое вчера. Гарри решил пока не совершать никаких действий, а пассивно наблюдать. Однако покоя ему не дали: сначала прибежали несколько членов Армии Дамблдора выразить свою радость; затем прихромал мрачный Грюм и со словами: «Это от Дамблдора», — вручил ему несколько книжек. Далее потянулась почти бесконечная вереница учеников Хогвартса, заваливших его тумбочку сладостями. Естественно, Гарри попросит мадам Помфри проверить все это. Как говорит Грюм, постоянная бдительность. Ну и вишенкой на торте оказался Генри Фишер, неизвестно как оказавшийся в Хогвартсе.

— Здравствуй, Гарри, — поприветствовал его Генри.

— Здравствуйте, мистер Фишер, — почтительно ответил Поттер.

— Я смотрю, ты совсем выздоровел. Эмили тоже осталось немного восстанавливаться, — сказал Генри.

— А Эмили — она кто? — поспешил спросить Гарри.

— Она принадлежит к расе Таэлей, как собственно и я. Мы сбежали из родного мира, так как не смогли победить Врага. Тогда Советом Архимагов было принято решение об Исходе. Таэльца превращают в артефакт и отправляют в другой мир, где он находит симбионта, воплощается и разделяет с ним жизнь. В качестве друга, побратима либо супруга. Честно говоря, Таэльцы и научили землян пользоваться магией. Я имею в виду системно. А то, когда мы здесь появились, на территории Европы существовало несколько сильных колдунов с учениками. Зато вот знахарей, интуитивно лечивших людей, было много. За тысячи лет мы ассимилировались с коренным населением. А Эмили — последняя наша представительница. Прошу тебя, помоги ей освоиться в этом мире. Но сначала вам придется уничтожить зарождающегося Врага, — подробно рассказал ему Фишер.

— Врага?

— Вы называете его Волдеморт. Он не успокоится, пока не уничтожит все живое или не уничтожат его, — уточнил Генри.

— Но ведь у него есть последователи, — возразил Гарри.

— Враг не умрет от старости. И со временем он будет становиться все безумней и безумней. Ему будут мерещиться заговоры, и он начнет акции устрашения или в бешенстве убьет последователей. Ведь имея абсолютную власть без моральных ограничений и законов, он не будет как-то ограничивать себя, — объяснил ему Фишер.

— А вы откуда знаете Эмили? — перевел тему Гарри.

— Видишь ли, Гарри, я являюсь Хранителем. Мы единственные, кто перенесся в своем теле. Таэльцев можно сравнить с существами, описанными в ваших книгах, как эльфы. В свое время мы были такими же высокомерными и бессмертными. Но пришествие Врага изменило все. Моя обязанность — воплощение всех Таэльцев. Я практически ее выполнил. Как только Эмили найдет свое место в этом мире, я смогу отправиться на перерождение. А знаю я ее, потому что мы были учениками у одного учителя, — объяснил ему Фишер.

— А наша связь может кому-нибудь из нас навредить? — поинтересовался Гарри.

— Нет. Не думаю. Таэльцы давно не воплощались, поэтому об этом почти ничего не известно в вашем обществе. Воплощенные Таэльцы не требуют много энергии для своей подпитки, а взамен дают знания другой магии. И поверь мне, это гораздо полезнее, чем те же фамильяры, которые дают лишь физические плюшки, — ответил Генри.

— И Таэльцам не жаль, что они потеряли свое бессмертие? Ведь теперь они зависят от других, — спросил у Фишера Поттер.

— Единственное требование к миру, что мы могли задать при переносе — это возможность жизни. Изначально мы предполагали, что все миры обладают Сердцами, которые и помогли бы нам полностью воплотиться. Но ваш мир не обладает им, и мне за сотни лет удалось придумать лишь такой способ воплощения. Ладно, Гарри, мне пора отправляться, меня ожидает очень интересный клиент, — завершил беседу Фишер.

— Хорошо, мистер Фишер, до свидания.

— До свиданья, — попрощался Генри.

Данная беседа знатно потопталась на мировоззрении Гарри. Конечно, оставались еще вопросы. Но задавать их он поостерегся, всерьез опасаясь за свой рассудок. Еще смущала фраза насчет супруга. Простая оговорка или намек? Если намек, то Гарри становилось как-то не по себе. О женитьбе он еще не задумывался, а тут ему подыскалась жена. Хотя это обычное дело для магической Англии.

«Так, стоп. Что за мысли такие странные. Наверное, это побочный эффект принятых зелий», — одернул себя Гарри.

Чтобы как то отвлечься от своих мыслей, Гарри принялся рассматривать книги, презентованные Дамблдором. Одна была за авторством... Флитвика! Гарри сначала не поверил своим глазам, но надпись на обложке говорила, что ее написал Филиус Флитвик. Чуть ниже красными буквами было вытеснено: «Пособие по чарам для чемпионов». Бегло пролистав книгу, Гарри понял, что она содержит рекомендации по использованию чар в бою с примерами и размышлениями. Сколько Гарри ни вспоминал, так и не мог сказать, видел ли он ее в библиотеке. Следующая книга была по продвинутому курсу трансфигурации и не была чем-то примечательным. Еще был дуэльный кодекс, изданный аж в восемнадцатом веке. Судя по ветхости обложки, пользовались им регулярно. Гарри был удивлен, увидев магловскую записную книжку с карандашом, которая оказалась абсолютно чистой. Поттер здраво рассудил, что она предназначена для заметок. Осмотрев подарки Дамблдора, Гарри продолжил чтение своего учебника.

* * *

Остатки времени до обеда Гарри провел за изучением учебника трансфигурации. Поттер испытывал почти физическую потребность дочитать эту книгу. Ведь она была первым учебным пособием, прочитанным Гарри добровольно. Объяснение его внезапно проснувшейся тяги к знаниям было вполне логичным. До событий второго курса он считал (как бы наивно это ни звучало), что попал хоть и в мрачную, но сказку. Естественно, тогда он представлял себя героем сказки и не задумывался над последствиями своих действий. Даже смерть Квирелла никак на него не повлияла. Но вот собственная несостоявшаяся гибель от яда василиска оставила в его психике след. А потом были события третьего курса и Тремудрый турнир.

Происшествие на кладбище наглядно показало, что Гарри еще учиться и учиться, а на школьную программу рассчитывать не стоит — чего только Локонс с Квиреллом стоили. Именно поэтому Поттер вдруг воспылал любовью к книгам. В его случае фраза, информация — это сила, как никогда актуальна. Учеба учебой, но книжным червем становиться Гарри не хотел. Именно поэтому он после обеда отправился на рекомендованный директором балкон — хоть какое-то развлечение.

Гарри не был архитектором, но знал, что у замковых башен балконов не бывает (по крайней мере, у тех, которые он видел в фильмах и на картинках). А значит, балкон был надстроен уже после возведения замка. Конечно, в окрестностях школы не происходило ничего интересного, но в отсутствие развлечений и это подойдет. Самым интересным было наблюдать, как Хагрид проводит урок, показывая гиппогрифов. В отличие от урока двухлетней давности, сегодня Хагрид привел всего двух представителей этой породы и ограничился лишь лекцией. По крайней мере, на данный момент.

— А они красивые, — прозвучало сзади Поттера, отчего тот практически подпрыгнул, настолько это было неожиданно.

— А в вашем мире их разве не было? — задал вопрос Гарри и тут же мысленно пнул себя — не стоило напоминать ей о плохом.

— В нашем мире и людей нет. А ты про химер спрашиваешь, которых люди создали, — ответила Эмили.

— Химеры?

— А ты думаешь, что такое животное можно получить натуральным выведением? Нет, только магической мутацией, — просветила его Эмили.

— Магической мутацией?

— Спроси об этом у Генри, если честно, я в химерологии не разбираюсь, — ответила Эмили.

— Как себя чувствуешь? — поинтересовался Гарри.

— Как ни странно, хорошо. Это все из-за поглощения крестража Волдеморта. Без него мы бы еще месяца два были на уровне сквибов, — ответила девушка.

— Мы поглотили крестраж? — пораженно спросил Гарри.

— Ну, это не самый плохой способ увеличить свою магическую мощь. Правда, остальные намного хуже как в плане эффективности, так и в моральном, — пожала плечами Эмили.

— Звучит так, как будто ты хорошо в этом разбираешься.

— В нашем мире под конец войны с Врагом все более или менее разбирались в этом вопросе. Кстати, чтобы не наступил такой момент в вашем, нужно вовремя покончить с Врагом. Я — пока лежала — даже отметила задачи первоочередной важности: найти нам хорошие доспехи и начать уничтожение или поглощение крестражей — это уж как придется. И если с крестражами ничего сделать не получится из-за нестабильности нашей магии, то за материалом для брони мы можем отправиться в ближайшие выходные, — проговорила Эмили.

— Ты правда думаешь, что меня куда-то отпустят учителя? — скептически спросил Гарри.

— А кто сказал, что мы будем покидать Хогвартс? Мы направимся в Тайную комнату.

— Там за два года уже все, наверное, испортилось, — неуверенно проговорил Гарри.

— За тысячу лет в теле василиска скопилось очень много магии. Пока она не исчезнет, тушка животного не начнет разлагаться, — просветила его Эмили.

— Значит, в выходные отправляемся? — уточнил Гарри.

— Да. В выходные. И не забудь позвать друзей и Колина Криви.

— А Колина зачем? — удивился Гарри.

— Для потомков. Сделаем к фото рамку, и будет отличное дополнение для любой комнаты, — пояснила ему Эмили.

Гарри наконец-то повернулся к девушке и увидел, что ее внешность осталась прежней. Разве что клыки немного стали меньше и уши сделались более округлыми. Гарри с Эмили проболтали почти все время до ужина. После которого пришла мадам Помфри и отправила их по кроватям — она была крайне ответственным человеком.

Следующая неделя прошла быстро. Гарри познакомил Эмили с Гермионой и Роном, а также остальными членами Армии Дамблдора. Ближе к выписке в палату пришел Олливандер с небольшим чемоданчиком палочек. Гарри оказался весьма удивлен, когда после Эмили старый мастер переключился на него. Как оказалось, извлечение крестража сильно изменило ауру, и теперь Гарри необходима другая палочка. На этот раз ему подошла палочка из тиса и сердечной жилы дракона одиннадцати дюймов. Потом их посетила Макгонагалл с распределяющей шляпой, которая ворчала, что ей не дают сочинить очередную песню. Много времени распределение не заняло, и уже через пять минут на факультете Гриффиндор стало одной ученицей больше.

Выписались они в среду, так что до запланированного похода было еще достаточно времени, чтобы подготовиться. Были припасены метлы и сменная одежда. А также все предполагаемые члены их будущего отряда выучили чары воздушного пузыря. Почему они взяли с собой Рона, Гермиону, близнецов и еще самых доверенных членов АД? По словам Эмили, это укрепит их командный дух. Ведь для них это будет настоящим приключением, даже если им там ничего не грозит, но остается невероятная возможность побывать в легендарной комнате. Если честно, порой Гарри казалось, что под личиной девушки-подростка скрывается личность наподобие Дамблдора (в смысле жизненного опыта), но потом Гарри вспоминал, что участвовала Эмили в Исходе в пятнадцать, и успокаивался. Неизвестно, каким Поттер станет после всего этого противостояния с Волдемортом

Еще Гарри радовался, что на этой неделе у него не будет ни зелий, ни ЗОТИ. Конечно, это было несколько по-детски, но ничего поделать с собой он не мог. Трансфигурация с чарами прошли отлично: Флитвик с Макгонагалл задали написать эссе по пропущенным темам, а Гермиона вызвалась помочь. Эмили же работала с преподавателями индивидуально. Говорить о каких-то особых успехах не стоило. По утверждению Эмили, ей всегда хорошо давалась ритуальная магия, а вот жестовая поддавалась со скрипом. Еще Эмили выбрала нумерология и руны, отказавшись от прорицаний и УЗМС.

Поход был назначен на утро воскресенья, которое неумолимо приближалось. Для Поттера эти дни текли невыносимо медленно, не помогали ни учебники, ни полеты на метле. Дело в том, что Гарри не знал, как отреагирует, повторно посетив комнату Основателя, поэтому и накручивал себя. Наконец этот день наступил, и перед входом в Тайную комнату стояло семь гриффиндорцев и одна когтевранка. Невилл и Джинни не пошли по разным причинам: один не умел летать на метле, а вторая не хотела ворошить прошлое.

Люк сдвигался медленно, словно механизм, который открывал проход, заржавел еще сильнее. Дождавшись его полного открытия, Гарри наколдовал люмос и отправился вниз. Лететь на метле оказалось гораздо приятнее скольжения на пятой точке. Вскоре они уже находились возле скинутой шкуры василиска, и все уважительно посмотрели на Гарри. Даже такая шкура выглядела довольно внушительно. Остатки завала были оперативно убраны близнецами, сказывался большой опыт. Ведь секретные тоннели, ведущие в Хогсмид, были в крайне плохом состоянии, и их приходилось чистить и приводить в порядок.

До главного зала они тоже долетели быстро. Это на втором курсе Гарри шел пешком в неизвестность, поэтому путь и показался тогда ему таким долгим. Ну а там все превратились в неплохие статуи. Ведь слушать рассказы Гарри и Джинни — это одно, а видеть — совсем другое. Уизли только сейчас сообразили, как рисковал Гарри, спасая их сестру. Колин с Гермионой поняли, насколько близко они были тогда к смерти. А Луна, внешне абсолютно безмятежная, испытывала целую бурю эмоций от восхищения к Гарри Поттеру до негодования по отношению к администрации школы. Гарри же с удивлением отметил, что василиск кажется более маленьким по сравнению со вторым курсом. Все потому, что тогда Поттер сам был мелким.

Их размышления прервал возбужденный Колин, включивший режим безумного фотографа. Гарри до сих пор недоумевал, зачем они взяли его с собой. Ведь раньше Криви не участвовал в их авантюрах. Надо отдать ему должное, он не снимал только Гарри, как это делал фотограф на Триволшебном турнире. Еще более удивительным оказалось то, что Колин доверил свою камеру Полумне, чтобы попозировать на фоне василиска. А потом Рону пришлось фотографировать Колина и Полумну.

А потом началась крайне неприятная фаза разделки туши. Ну-у, разделкой это можно было только назвать, ребята вырезали куски шкуры (оставляя слишком много мяса из-за неопытности), после чего Гермиона накладывала какие-то чары, специально для этого разученные. Уже сегодня вечером ребята с помощью Дамблдора планировали передать шкуру Фишеру, чтобы тот, используя свои связи на материке, заказал комплекты доспехов. Фишер пообещал, что там будет использоваться какая-то хитрая система подгонки. Поэтому броня будет подходить Гарри, даже когда он вырастет. У Гарри была даже договоренность, что после победы над Волдемортом, остатки василиска будут проданы, а сумма поделена пополам между школой и Поттером. Денег будет достаточно, чтобы нанять качественных учителей в Хогвартс по некоторым предметам. Договариваться тоже пришлось через Фишера. Почему продавать будут после победы? Не стоит усиливать Пожирателей Смерти, а то, что именно они скупят все ингредиенты, Гарри был уверен на сто процентов. Специальные ножи, переданные Фишером через Дамблдора, без проблем разрезали прочную чешую, чему Гарри был очень удивлен. Он помнил, как бессильно скользил меч Гриффиндора по шкуре василиска. Гарри так и не удалось узнать у Эмили, из чего были скованы эти ножи.

Чтобы не появляться в Хогвартсе в окровавленном виде, ребята хотели сжечь сменную одежду, но Гермиона возмутилась подобному варварству и почистила их с помощью заклинаний. На всякий случай вокруг змеи был активирован какой-то консервирующий артефакт, который передал все тот же Фишер. Гарри становилось не по себе, когда он строил различные догадки по поводу такой щедрости. Возвращение не заняло много времени, и вскоре они совершили набег на кухню, так как на обед они опоздали, а до ужина было еще долго. Аппетит был у ребят просто зверский, и домовики в экстазе подносили им все новые блюда. Затем они отправились в кабинет директора, но там никого не оказалось. Озадаченные, они обратились к декану и выяснили, что Дамблдор в Министерстве. Причиной его незапланированного визита в туда оказался побег верных сторонников Волдеморта из Азкабана.

Гарри устало вытер пот со лба. Бегство верных сторонников Темного лорда привело к тому, что за его тренировки крепко взялись. Даже Снейп проводил с ним дуэли раз в неделю. Флитвик же был готов буквально все свободное время тренировать Поттера, втайне мечтая вырастить из него непревзойденного дуэлиста. Как оказалось, книгу Флитвик написал сразу после ухода из дуэльного спорта. Если в Европе она продавалась огромными тиражами, то в Англии ее сразу же запретили. Там, видите ли, описаны опасные способы использования обычных заклинаний. Все остальное свободное время Гарри проводил в Выручай-комнате, где ему помогали тренироваться члены Армии Дамблдора. Неудивительно, что уже к концу ноября Гарри подтянул все предметы до нужного уровня.

Министерство после побега Лестрейндж с компанией встало на уши. Что ни день, «Ежедневный пророк» описывал какую-нибудь ситуацию, призванную успокоить граждан. Амбридж в последнее время совсем озверела — начала придираться по мелочам. Иногда Поттеру хотелось проклясть профессора ЗОТИ каким-нибудь особо изощренным заклинанием, потому что придирки были настолько нелепыми, что даже предвзятые снятия баллов Снейпом выглядели верхом благоразумия. В последний раз она придралась к Поттеру по поводу слишком быстрого написания конспекта, а также посоветовала еще раз переписать его. Все это сопровождалось противными интонациями голоса и приторно-заботливым выражением лица. Как будто она действительно заботилась об уровне знаний Гарри.

Примечательно то, что Рон за то время, пока Гарри провел в медицинском крыле, натренировал более или менее достойную команду. Ведь они выиграли у когтевранцев. Место Гарри заняла Джинни, которая вполне неплохо финтила и летала, так что Гарри не стал восстанавливаться в команде. На это было две причины: первая — Джинни мечтала попасть к каким-то Гарпиям (несмотря на увлеченность квиддичем, Гарри плохо разбирался в квиддичных командах), а для этого ей необходимо налетать хотя бы год в школьной сборной; вторая — все учителя в один голос запретили играть Гарри, потому что он должен подготовиться к противостоянию с Волдемортом. Почему Гарри раньше не нужно было готовиться, преподаватели упорно умалчивали, хотя у него и было несколько идей по этому поводу. Например, раньше они всерьез рассчитывали, что Гарри не переживет встречи с Волдемортом.

Министерство даже после побега заключенных из Азкабана не признавало угрозы. В частности, Фадж заявил, что Петтигрю (его видел чудом спасшийся начальник охраны, у которого был аварийный портключ) с наемниками напал на Азкабан и вызволил своих приятелей. Естественно, это привело к пересмотру дела Сириуса Блэка. А раз Питер официально признан живым, и стало понятно, что предатель Поттеров не Блэк, то Сириуса признали невиновным. Правда, оставалось еще убийство двенадцати маглов, но Визенгамот единогласно заявил, что двенадцати лет, проведенных Блэком в Азкабане, достаточно для наказания. Невозможно описать восторг Гарри, когда он узнал, что Сириуса оправдали.

Сегодня Гарри успел довести себя до легкого магического истощения, о чем говорили чуть подрагивающие руки. Наверное, он продолжил бы тренировку еще на полчаса, но пришла Джинни и сказала, что Эмили ждет его в гриффиндорской гостиной. Гарри заинтересовала эта просьба, так как последние две недели они практически не виделись. Он пропадал на тренировках, а Эмили грызла гранит науки за предыдущие четыре курса (если честно, Гарри было непонятно, почему Фишер поступила сразу на пятый). Гарри хорошо знал Хогвартс, поэтому дорога до гриффиндорской башни не заняла и пятнадцати минут.

Эмили ждала его за одной из парт, где гриффиндорцы делали домашние задания. Иногда, при особо громких выкриках развлекающихся студентов, она вздрагивала, все-таки детство, проведенное в войне с Врагом, оставило свой отпечаток в психике девушки.

— Привет, я зачем-то тебе нужен? — обратился к Эмили Гарри.

— Привет, извини, что не предупредила, я думаю, нам стоит уничтожить крестраж, находящийся в Хогвартсе.

— А почему именно сегодня? — спросил Гарри.

— Ну-у, сегодня мы подготовим необходимый рунический круг, а вот завтра приступим. По-моему, в субботний вечер даже Армия Дамблдора будет отдыхать. На всякий случай нужно будет предупредить директора.

— Хорошо, я пошлю ему записку.

— Тогда сейчас отправляйся в совятню, а я найду Гермиону, и мы начнем приготовления. Как отправишь почту, ищи нас в Выручай-комнате, — проговорила Эмили, собирая учебники в сумку.

* * *

Гарри подходил к Выручай-комнате со смешанными чувствами. С одной стороны, ему было любопытно посмотреть на приготовления к ритуалу, с другой, ему было жутко от осознания того, что завтра возможно повторятся хэллоуинские события. Гарри так и не разобрался, как работает эта комната, но знал, что если занимающий ее готов впустить определенного человека, то комната откроется без проблем.

Внутри Гарри увидел Эмили и Гермиону, сосредоточенно чертивших какую-то огромную пятнадцатифутовую в диаметре (около четырех с половиной метров) совокупность рун, кругов, треугольников и много чего не понятного. Сложность фигуры потрясала, и неудивительно, что Гермиона лишь ассистировала Эмили.

Программа современного Хогвартса не подразумевала даже намека на изучение такого вида чар. Гарри даже на миг стало смешно. Волшебники привыкли считать себя пупом Вселенной, постигнув при этом только азы колдовства. Неудивительно, что все больше чистокровных родов вырождается, ведь вся их мощь основана на длине родословной и наследстве предков. При этом у маглорожденных ярко выражено желание совершенствоваться. Вот и получается, что на важных исследовательских и производственных постах сидят полные бездари с толстыми кошельками. А талантливые маглорожденные тихо уезжают в Европу.

— Ну, вот и все, надеюсь, завтра вы поможете нам? — прервал его размышления вопрос Эмили, заданный Гермионе.

— Разумеется, мы поможем Гарри. Это хоть безопасно? — ответила Гермиона.

— Для вас с Роном — это абсолютно безопасно. А нам с Гарри в этой войне в любом случае придется пострадать, а завтра вы серьезно поможете нам, — успокоила ее Эмили.

— Ну как, Гарри, уже отправил письмо Дамблдору? — повернулась к нему Фишер.

— Да, конечно. Думаю, меня даже никто не видел, — ответил Гарри.

— Прекрасно. Проводишь двух дам до гостиной? — лукаво улыбнулась Эмили.

— С радостью.

* * *

Следующий день Гарри провел, как на иголках. Он еле отсидел уроки, но тут же ему пришлось делать домашние задания, так как завтра он вряд ли сможет держать перо, хотя в прошлый раз у Гарри был подъем сил. Так что кто знает? В Тайную комнату они отправились уже после ужина, правда, на нервной почве никто так и не притронулся к еде.

Диадема Когтевран находилась именно там, где ее оставил молодой еще тогда Риддл. Эмили, увидев, какой артефакт использовал Волдеморт для создания пародии на филактерию, возмущенно ругала последнего и пообещала наслать на него какое-нибудь особо изощренное проклятье.

— Гарри, погоди минутку, — окликнула Эмили его у края рунической фигуры.

— Ты, что-то забыла? — повернулся к ней Поттер.

— На вот, держи и используй в самый последний момент, — Эмили протянула ему маленький семидюймовый кинжал. — Бей в горло.

— Э-э, спасибо, — поблагодарил ее Гарри.

— И запомни, Гарри, ты очень нужен мне и своим друзьям, — напутствовала его девушка, поцеловав в щеку.

Немного дезориентированный Гарри улегся в специальный круг, нарисованный на южном крае рунной фигуры.

Очнулся Гарри, окруженный какими-то стенами десятифутовой высоты (около трех метров). Он проблуждал около пяти минут, прежде чем понял, что находится в каком-то лабиринте. Скорее всего, это своеобразная защита Волдеморта. Сколько Гарри блуждал в этом лабиринте, трудно сказать. Гарри казалось, что он уже неделю ходит по нему и нисколько не приближается к центру.

Тогда Поттер на эмоциях запустил инсендио и, как оказалось, не прогадал — стены очень быстро прогорали, не давая никакого дыма, а чувство центра позволяло Гарри идти в правильном направлении. Если бы он рассказал об этом мастеру легилименту, то тот бы объяснил все это тем, что действие происходит в голове Поттера, и он имеет здесь абсолютную власть. Крестражу Волдеморта приходится полагаться на иллюзии.

До центра Гарри добрался быстро, и вот он уже стоит напротив разозленного мужчины на вид лет тридцати. В нем можно было узнать повзрослевшего подростка из дневника, побежденного Поттером два года назад.

— Ты еще кто такой? — недоуменно спросил мужчина.

— Редукто! — вместо ответа выкрикнул Поттер.

Он и не заметил, как Волдеморт с легкостью уклонился, а затем взмахом руки отбросил Гарри. Поттер отлетел назад, ударившись о стену. Палочка улетела куда-то, и Гарри остался совершенно беззащитным.

— А знаешь, ты прав, я убил достаточно людей, и мне безразлично, кого я убью сейчас.

Только вот палочку найду. Хотя... — протянул Волдеморт, все ближе подходя к Поттеру.

Гарри пытался собраться с силами, болела спина, и в глазах из-за удара о стену двоилось. До палочки было около тридцати футов, и Поттер понимал, что ему не добраться до нее. Наконец, когда до Волдеморта оставалось около пяти футов, Гарри вспомнил о кинжале, переданном Эмили. Вспомнил он и о ее напутствии, поэтому дождался, когда Риддл подойдет и склонится над ним. Как только рука Волдеморта, упивающегося слабостью жертвы, легла на шею Гарри, Поттер схватил правой рукой руку противника, а левой нанес удар снизу вверх в сонную артерию. Длины кинжала было достаточно, чтобы достать до мозга. Волдеморт рефлекторно повернул голову, и Поттер оказался облит его кровью. Сдерживая рвотные позывы, Гарри выбрался из-под заваливающегося Волдеморта. Еще через мгновение в Поттера начала поступать энергия, но чувства переполненности не возникало из-за связи с Эмили, к которой утекали все излишки энергии. Комната начала искривляться, словно ее засасывало в какую-то дыру. Гарри не смог уловить момент, когда оказался на твердом и холодном полу.

«Могли бы и потеплей комнату навоображать», — пронеслось в голове Поттера.

Поднявшись, он увидел испуганные лица друзей и радостное — у Эмили. Пол вокруг него был в неизвестно откуда взявшихся подпалинах. Осмотревшись, Гарри понял, что и его одежда несколько пострадала.

— Поздравляю, Гарри, как я и предполагала, ты имеешь расположенность к стихийной магии. Сейчас из-за сильного насыщения твоей ауры энергией произошел стихийный выброс. Теперь ты сможешь изучать стихийную магию, — огорошила Эмили.

— У нас до отбоя есть еще двадцать минут, так что поторопимся, — в голосе Гермионы послышалось нетерпение.

— Вы хотите сказать, что я провел здесь около двух часов? — удивился Гарри.

— Ну да, — Рон пожал плечами.

— А мне показалось, что я блуждал там несколько дней, — Гарри облегченно вздохнул.

— Время там течет несколько иначе. Гермиона права, нужно направляться в гостиную, не хватало еще на отработки нарваться. Гарри, ты себя нормально чувствуешь, или тебя в медицинское крыло отвести? — уточнила Эмили.

— Пойдемте. Я себя отлично чувствую, — почти не соврав, ответил Гарри.

Кабинет директора Хогвартса через день после поглощения второго крестража.

Альбус Дамблдор задумчиво рассматривал гостя. В последнее время Генри Фишер стал завсегдатаем его кабинета. В бороде гостя невозможно было найти ни одного седого волоска, а ведь Генри не одна сотня лет, и это без философского камня. Лицо тоже выглядело молодо для своего возраста — никаких старческих морщин, из-под прямоугольных очков на мир смотрели ясные голубые глаза. Гость сейчас пил чай, нисколько не морщась от поглощаемых засахаренных лимонных долек.

— Зачем звал, Альбус, — допив чай, обратился Генри.

— Позавчера Гарри с Эмили уничтожили второй крестраж, — ответил Дамблдор.

— Уничтожили или поглотили? — уточнил Фишер.

— Так как магия Гарри сегодня на чарах был дестабилизована, вероятен второй вариант. Это не вредно для них?

— Несмотря на свои недостатки, Эмили хороший ритуалист. Значит, им ничего не угрожало. Максимум среднее магическое истощение, — задумчиво ответил Генри.

— Как бы Волдеморт не натворил дел, разозленный гибелью крестражей, — протянул Дамблдор.

— Это пусть у Министерства голова болит. За последние пять лет они тысячу авроров сократили. А те, что остались — писари кабинетные, — зло проговорил Генри.

— Я смотрю, ты не очень рад этому.

— Десять дней. Именно за этот срок можно было победить Волдеморта и его прихвостней пятнадцать лет назад. Но нет, пока мучили обычных людей, никому дела не было. А как взялись за магов, так все головы попрятали и ждали непонятно чего. А мы ведь не в сказке живем, чтобы у нас непобедимые злодеи были. Выследили, поймали, особо буйных прихлопнули. Шутка ли, три тысячи авроров боялись группу в пятьдесят магов. Но нет, ждали неизвестно чего. И теперь ждут. И ваш Орден Феникса, Альбус, тоже не чешется. А ведь, если даже пророчество и есть, десять человек вполне способны скрутить Волдеморта. А дальше Гарри добьет, — экспрессивно воскликнул Генри.

— В чем-то ты прав, — задумчиво проговорил Альбус.

— Я во всем прав. Ладно, оставим это. Можно Эмили отправить на каникулы вместе с Гарри?

— Да. Я думаю у Сириуса достаточно комнат, чтобы разместить еще одного гостя, — ответил ему Дамблдор.

— Вот и отлично. Мне нужно будет отправиться в Европу перед Рождеством. А Эмили оставить не с кем, — обрадовался Генри.

Вечер перед началом каникул. Площадь Гриммо.

Последний месяц Сириус радовался, как ребенок. Ведь теперь можно не скрываться от Министерства. Поначалу, когда дети уехали в Хогвартс и дом снова опустел, Сириус чувствовал себя не в своей тарелке. Но сразу после побега Беллы, он уговорил Андромеду с семьей переехать на Гриммо — здесь можно было не опасаться нападения сумасшедшей кузины. А Андромеда — единственный родственник, поддержавший его. К тому же, когда Гарри приедет на каникулы, кому-то придется заботиться о нем. Сириус слишком хорошо знал себя и понимал, что ведет себя скорее как старший брат, также нуждающийся в заботе.

Недавно заходил Дамблдор и попросил приготовить комнату для Эмили Фишер, однокурсницы Гарри. Сириус был несколько удивлен, ведь год назад считал, что Гарри женится на Гермионе. Хотя, если вспомнить, как она командовала Роном, становится понятно, почему Гарри не стал развивать отношения (ему неизвестно, что Гарри был поставлен перед фактом отношений Гермионы и Рона, а потом — как настоящий гриффиндорец — принял их). Как бы то ни было, просьбу Сириус выполнил, точнее, комнату приготовила Андромеда, прибравшись в бывшей комнате Нарциссы. Там преобладали нейтральные бежевые тона, и она была недалеко от комнаты Гарри.

Нужно отметить, что Сириус с Тонксами провели хороший ремонт. Были заменены обои на более светлые, а также Андромеда выбрала занавески. После чего в доме стало намного светлее и уже не казалось, что он вот-вот развалится. Тед отремонтировал везде пол и потолки. Люстры были почищены, и Сириус отметил, что настроение у всех улучшилось. Правда, его портил портрет Вальбурги, но Сириус пообещал, что если она не заткнется, то он обольет холст магловской кислотой. Это хоть как-то успокоило безумную старуху.

Вчера он ходил выбирать подарки на Рождество, а Тед в это время достал где-то огромную ель, и дом наполнился густым еловым ароматом. Что подарить Эмили, Сириус не знал, как и не знал, насколько у них с Гарри все серьезно (здесь он из-за недостатка информации сделал неверные выводы), поэтому ограничился набором для ухода за палочкой. Сириус за последние пятнадцать лет немного одичал, поэтому и не знал, что дарить. Однако он решил преподнести пусть банальные, но полезные вещи: наборы для ухода, книги, фоторамки и прочие мелочи. Сам поход по магазинам доставлял Сириусу удовольствие, лишь на краю сознания затаилась легкая грусть по прошлым временам, когда они впятером покупали подарки и подкалывали друг друга.

Косой переулок за четырнадцать лет совсем не изменился. Разве что ремонт провели не единожды, и продавцы несколько постарели. Наверное, Сириус долго предавался бы ностальгии, если бы не вспомнил, что Тед просил его помочь отремонтировать одну комнату. Поэтому, закупившись подарками, рванул на Гриммо.

С событий в Выручай-комнате прошло больше недели. Только вчера магия Поттера стабилизовалась настолько, что ему было разрешено колдовать. А то он на чарах в понедельник после ритуала вместо заданного заклинания сделал взрыв. В результате чего он вместе с Роном попал в медицинское крыло. Рона немного оглушило, а Гарри просто отослали от греха подальше. Естественно, мадам Помфри запретила ему колдовать на неделю. Так что пришлось налечь на теорию.

Но все плохое заканчивается, и Поттер с Фишер сегодня вечером собирались приступить к изучению стихийной магии. Сколько Гарри ни искал, так ничего и не нашел по этой теме. В библиотеке Хогвартса данного раздела просто не существовало. Тогда заинтригованный Гарри обратился к Флитвику. Оказалось, что данный раздел магии был исключен из программы Хогвартса, когда закончились стихийные маги. А место в библиотеке освободили, дабы непоседливые ученики не учинили чего-нибудь. Хотя что они смогут натворить, не имея способностей? Непонятно, но потом Гарри подумал, что книги могли и распродать. Например, на материк, где стихийные маги не такая уж редкость.

Уроки прошли до обыденного скучно. Даже Амбридж скрипела зубами, но не доставала Поттера — спасибо мадам Помфри. Она на педсовете запретила доводить Поттера до волнения, особенно это относилось к Амбридж и Снейпу. Об этом Гарри рассказала сама медиковедьма, чтобы он сам не нарывался. Домашние задания он сделал относительно быстро. До экзаменов еще далеко, а нагрузку учителя повышали только перед ними.

Эмили не могла похвастаться таким количеством свободного времени. Поэтому со словами: «Извини, Гарри, мне пока некогда учить тебя, но эта книга все объяснит тебе. Если что-то будет непонятно, обращайся», — Гарри была вручена устрашающего размера книга с названием «Общая книга стихийных чар» за авторством некоего Чарли Олдмена. Конечно, это не очень порадовало Гарри, но делать нечего, придется изучать сначала теорию.

Поттер не мог сказать, какие отношения, помимо той мистической связи, связывают его с Эмили. С одной стороны, она была самой обыкновенной девушкой, с другой — он понимал ее лучше, чем остальных девушек Хогвартса. Началось это с того дня, как он поглотил второй крестраж. Теперь Поттер раздумывал, как их отношения укрепятся, когда он поглотит все остальные крестражи, и нужно ли их вообще это делать? С другой стороны, ему нужна сила, чтобы победить Волдеморта. А это означает, что Гарри нужно принимать любую помощь. В конце концов, внешне девушка вполне симпатична и к тому же умна. Его чувства к Гермионе, если они были, достаточно охладели еще до Хэллоуина. К тому же Гермиона вполне счастлива с Роном. Поэтому Гарри вполне может...

«Так, стоп», — остановил себя Поттер: «Так ты неизвестно до чего додумаешься».

* * *

С книгой по стихийной магии у Поттера стало гораздо меньше свободного времени, поэтому он почти не участвовал в собраниях Армии Дамблдора. Материал, излагаемый в книге, был настолько хорош, что он разбирал его на истории магии — все равно там ничего кроме восстаний гоблинов не описывалось. А вот в пособии по стихийной магии было много чего интересного. Например, если заниматься ею, то будет лучше подчиняться адское пламя, являющееся одним из высших заклинаний огня. Чтобы пользоваться им, нужно было быть Мастером огня, или очень хорошо контролировать заклинание. Заклинания типа инсендио или агуаменти являлись базовыми в стихийной магии, а поэтому с легкостью подчинялись любым ученикам.

Нельзя сказать, что Гарри сосредоточил все внимание на учебе. Нет, он иногда отвлекался: играл в снежки, летал на Молнии, ходил в гости к Хагриду, и совершенно не обращал внимания на провокации Амбридж и оскорбления Снейпа. Вообще, нужно отметить, что после поглощения соседа (крестража в голове), Гарри стал более спокойным и терпеливым. Также Гарри перестал реагировать на подколки Малфоя, так как не хотел тратить драгоценное время на бессмысленные пререкания и споры, чем несказанно того бесил.

За всем этим Гарри не заметил, как наступило Рождество и пришло время отправляться на Гриммо, ведь Сириус приглашал его на праздники. Долго собираться Гарри было не нужно, так что утром первого дня каникул он был одним из немногих, наблюдавших за хаосом поиска вещей. Забавным было то, что вечно рассеянный Невилл умудрился собраться быстрее Рона. Сам Гарри лучился радостью, ведь он впервые ехал на каникулы не к Дурслям. И у него появился шанс провести Рождество по-семейному.

Первый раз на его памяти поезд ехал так медленно. Гарри успел поиграть с Роном в шахматы, обсудил с Эмили непонятный абзац из книги по стихийной магии. А еще хватило времени ознакомиться с ассортиментом близнецов, точнее с прототипом каталога, где этот самый ассортимент описан. Гарри оказался весьма удивлен временем прибытия в Лондон. Он и раньше замечал, что в Хогвартс они приезжают в сумерки, а в Лондон засветло. Вот и теперь на платформе 9 3/4 они оказались в три часа дня. Хотя, если учесть, что отправились они из Хогсмида в восемь утра, ничего удивительного не было.

Встречала их целая делегация: Сириус, Грюм, Люпин, Грейнджеры и Фишер. Как оказалось, их всех пригласил Сириус на обед. Добирались до Гриммо они на машинах, что понравилось Гарри (магические способы перемещения он не жаловал, вспоминая начало второго и конец четвертого курсов). Когда они приехали на Гриммо, почти все прошли в дом, остались лишь Сириус, Эмили, Генри и Гарри. Затем Эмили прошла ту же процедуру, что и Гарри летом (бумажка с адресом), а вот Генри уже, видимо, бывал в доме Блэков, так как без проблем видел его.

Как только Гарри вошел в дом, его тут же проводили на кухню, где обедало младшее поколение Ордена Феникса, благо хоть снять верхнюю одежду ему позволили. После сытного и вкусного обеда началось расселение. Гарри досталась комната, где он жил летом. Эмили поселили недалеко от него. А вот Гермионе и Джинни пришлось переехать, их комнату заняли Тэд и Андромеда Тонксы.

Дом Гарри не узнал. Из мрачного и разваливающегося помещения, он превратился в светлый и просторный, ни капельки не похожий на прежнего себя. В тон ему изменилась комната. Гарри и раньше не жаловался, но темно-зеленые обои — это уже слишком. Теперь же стены скрывались за светло-серыми обоями с светло-фиолетовыми линиями в качестве рисунка. Пол был отремонтирован и устлан ковром с длинным ворсом белого цвета. Письменный стол, как и кровать, был тоже светлых тонов. Такой стиль Гарри понравился гораздо лучше прежнего оформления комнаты в слизеринских тонах.

— Как тебе? — поинтересовался Сириус.

— Неплохо, — улыбнулся Гарри.

— Андромеда здесь полдня хозяйничала.

— Надо будет поблагодарить ее.

— Кстати, комната Эмили недалеко, только не забывайте накладывать заглушающие чары, ну-у, и предохраняться тоже, — весело подтрунил Сириус.

Гарри, смутившись, не нашел, что ответить, а мгновением позже снизу послышался голос Молли, звавший старшее поколение на обед. Сириус собрался уже уйти, но хлопнув себя по лбу, проговорил:

— Чуть не забыл предупредить, послезавтра пойдем выбирать подарки.

Гарри, раздумывавший, как пресечь подтрунивания Сириуса на корню, заторможено кивнул.

Как оказалось, старший Фишер не планировал оставаться на Рождество у Блэка. Причина была банальной: мастер, изготавливающий доспехи, примет Генри накануне Рождества. Ну а потом еще нужно будет разобраться с проблемами его магазина на материке — что-то вроде буйного покупателя, угробившего питомцев в магазине. Если честно, перед Поттером никто не отчитывался, и все удалось узнать по обмолвкам. В любом случае, никто на Гриммо не был против, чтобы Эмили осталась на Рождество.

Как Сириус и обещал, двадцать третьего декабря они отправились за подарками. Гарри пришлось пережить еще одно сражение с Молли, не пускавшей его в Косой переулок. В этот раз ему помогли беспрецедентные меры защиты, предпринятые Грюмом. Их сопровождало около пяти авроров в официальной форме и примерно полтора десятка под прикрытием. Министерство, как и прежде, не хотело ничего слышать о возрождении Волдеморта, но вот поймать сбежавших пожирателей на живца — эта идея казалась им привлекательной.

Косой переулок преобразился: вся улочка была украшена многочисленными волшебными гирляндами, магазинчики сверкали чистыми окнами, за которыми скрывались нарядные елочки, а на карнизах и вдоль стен зданий можно было увидеть анимированные фигурки животных. Сегодня была пасмурная погода, но благодаря ей украшенные здания выглядели еще ярче.

В этом году придется раскошелиться на подарки: Грейнджеры, Тонксы, Уизли и Фишер. Конечно, Гарри не был жадным, к тому же Сириус заявил, что заплатит за все сам, раз он теперь является опекуном Гарри, что и это было самым лучшим подарком. Растерянный Гарри так бы и бродил за взрослыми, если бы Сириус, подмигнув, не сказал, что в качестве подарка сойдут и сувениры. Поэтому оставшееся время Гарри прислушивался к своим ощущениям и покупал те или иные безделушки. Гермионе, как обычно, была выбрана книга по чарам. Рону был куплен огромный плакат Пушек Педдл, на который Рон положил глаз еще летом, а Эмили Гарри через Грейнджеров купил миниатюрный глобус и книжку с описанием интересных и красивых мест мира. Гарри видел, с каким удивлением она рассматривала машины и улицы Лондона, когда ехали по городу. Честно говоря, он решил поддержать любопытство Эмили, ну и для нее это будет не совсем обычный подарок. Остальным же Гарри купил различных сувениров, которые, обернув в подарочную бумагу, спрятал в чемодане.

После чего все решили полакомиться мороженым Фортескью. Там Гарри заметил интересную особенность: сколько бы гостей ни зашли — всегда имелись свободные столики. Стоит отметить, что Эмили сегодня весь день восторженно рассматривала места, где она побывала — для нее все было новым и интересным, особенно магловский мир. Однако все хорошее заканчивается и после Фортескью они отправились на Гриммо.

Вечером Гарри занимался сортировкой подарков: писал на оберточной бумаге имя получателя, благо необходимые для этого чары продавцы показали. Потом нужно будет их оставить на столе, а Кикимер по словам Сириуса, сделает все остальное (когда будет нужно, положит под елку). Это занятие прервал стук в дверь.

— Войдите, — произнес Гарри, накрывая подарки покрывалом.

— Гарри, ты занят? Есть очень серьезная тема для разговора, — проговорила Эмили, как только открылась дверь.

— Я не занят.

— Дело в том, что я чувствую присутствие в этом доме крестража.

— Идем. Нужно поговорить об этом с Сириусом — это ведь его дом, — проговорил Гарри, увлекая Эмили с собой.

Сириуса они нашли в его новом кабинете. После оправдания на Блэка навалилась куча нерешенных проблем. И почти все время он проводил за документами. Еще иногда он говорил, что как бы он ни избегал обязанностей главы дома в юности, они его все же настигли. А отказаться он не может — нужно заботиться о крестнике. За что Гарри был благодарен Дамблдору, это за полное информирование некоторых членов Ордена касательно крестражей. Именно поэтому Гарри с Эмили сейчас сэкономили кучу времени. Ведь объяснять Сириусу ничего не пришлось. Он сразу же влился в поиски, и через полчаса они уже трясли Кикимера по наводке портрета Вальпурги.

Как оказалась, Регулус ценой своей жизни украл у Волдеморта его крестраж и приказал Кикимеру уничтожить его. Кикимер выполнить приказ не смог и, как всякий уважающий себя эльф, впал в депрессию, а тут еще гостей понаехало. Вот он и срывал на всех злость. Эмили пообещала уничтожить крестраж, как только будет готово помещение для ритуала. Обрадованный эльф ускакал приводить в порядок ритуальный зал. Сириус попросил провести ритуал после Рождества, так как не хотел чрезвычайных происшествий в праздники. Гарри с Эмили здраво рассудили, что ничего плохого не случится и ответили согласием.

* * *

«Сегодня необычное Рождество», — именно с этими мыслями радостный Гарри прошел в гостиную, где стояла елка. Если честно, он спускался и раньше, но, никого не увидев, решил дождаться остальных. Сейчас он шел, потому что его позвали. Гарри рассматривал подарок на столе, присланный Генри Фишером. Под упаковочной бумагой находился кинжал десяти дюймов в длину с узким лезвием и небольшой гардой. На лезвии был вытравлен рисунок в виде лозы какого-то растения, а рукоять была обтянута красной тканью, рядом лежали ножны красного цвета с креплением. После прошлого раза Гарри сначала прочитал записку.

«Все-таки сто пятьдесят галлеонов не маленькая сумма, поэтому присылаю тебе кинжал, полностью обычный и безвредный для тебя. Надеюсь, он тебе не пригодится.

Генри Фишер.

P.S. Не стал его отправлять под елку. Думаю, что не все одобрят его».

Гарри с опаской взял кинжал, но ничего не произошло. Казалось, что клинок, словно кошка миссис Фиг, ластится к нему. Цвет рукояти с ножнами изменился на ярко-оранжевый, а лепестки стали всполохами пламени (нарисованными). Когда постучались, приглашая вниз, Гарри спрятал клинок в ящик стола. Краем сознания Гарри отметил, что, благодаря мантии, его можно будет всегда таскать с собой.

Елка у Блэков была большой и разлапистой, но даже такого дерева не хватило, чтобы разместить все подарки. Несмотря на огромное количество народу, в доме царила легкая и непринужденная атмосфера. Разве что Молли несколько недолюбливала Эмили, которая, якобы, заняла место Джинни. А вот Андромеда в Эмили увидела вторую дочь и начала ее во всем поддерживать. Как было указано выше, подарков под елкой лежало огромное количество, и только их сортировка заняла около получаса.

Гарри подарили книги — от волшебных (Гермиона) до магловских (ее родители), свитер с инициалами (Молли), продукцию близнецов, а также кучу безделушек от друзей. Эиили преподнесла ему толстую книгу стихийных заклинаний с украшенным переплетом и специальными замочками. Гарри с волнением ждал, когда Эмили откроет его подарок, а увидев ее реакцию, понял, что не прогадал — такого удивления и восхищения он на ее лице еще не видел. Стоит отметить, что Сириус, видевший, как Гарри записывает заклинания в магловские блокноты, купил Гарри специальную книжку с комплектом зачарованных самопищущих перьев, куда можно будет записывать все, не переживая по поводу ее сохранности. Книжка выглядела солидно, а Сириус сказал, что Гарри хватит ее на многие годы.

После подарков они отлично провели время за праздничным обедом, а потом шутили, играли и дурачились до самого отхода ко сну. Уже засыпая, Гарри подумал, что было бы неплохо так проводить каждое Рождество.

* * *

Третий крестраж они уничтожили до банального просто. Эмили начертила другую геометрическую фигуру, но не менее сложную, чем прошлую. В этот раз Гарри не нужно было лежать внутри фигуры. Он находился на одном из ее углов вместе с Гермионой, Роном, Сириусом и Эмили, так как нужно было выяснить, где Волдеморт спрятал остальные крестражи.

В результате какого-то заклинания (Гарри не разбирался в некромантии и спиритизме) в центре фигуры возникла тень Волдеморта. Как в конце второго курса, только здесь он был взрослее. Почти все участвующие в ритуале побледнели от ужаса, но своих мест не покинули, помня наставления Эмили. Волдеморт кидался на ограничивающий барьер, ругался, обещал страшные муки, как только он выберется. Но в конечном итоге он, полностью обессиленный, замолк.

— Знаешь, Редл... — начала говорить Эмили.

— Я — Лорд Судеб, — перебил ее Волдеморт.

— Да хоть властелин мира — амбиции недоличей меня мало волнуют, — осадила его Эмили. — У тебя есть два варианта: первый — ты мне все рассказываешь и отправляешься на перерождение; второй — я вызываю какого-нибудь демона, скармливаю тебя ему и все узнаю от него.

— Ладно, твоя взяла, что тебе нужно? — после долгих раздумий проговорил Риддл.

— Я хочу узнать, где ты спрятал остальные свои крестражи, — спросила Эмили.

— Я тут вспомнил, что демонология — забытая наука, так что отвечать я не стану.

— Посмотри туда, где стоишь. Данную фигуру негде найти, но она, как минимум, работает. И поверь мне, я узнаю, говоришь ты мне правду или лжешь. Хочешь узнать все, на что она способна Пожалуйста, — пожав плечами, проговорила Эмили и начала читать заклинание (Гарри не мог разобрать даже слогов, не говоря о фразах).

— Стой, я согласен. Первый крестраж — мой дневник, я отдал Люциусу Малфою на хранение. Второй — диадема Когтевран, оставил в Хогвартсе — в секретном хранилище, нужно лишь пройти напротив гобелена Варнавы Вздрюченного на восьмом этаже три раза с желанием что-нибудь спрятать. Третий — кольцо Певереллов, находится в хижине Гонтов под полом. Четвертый — Нагайна, мой фамилиар. Ну и пятый — вот. Не знаю, может еще есть, я планировал семь крестражей, — вывалил на Эмили информацию Риддл, указав на медальон Слизерина, когда говорил о пятом крестраже.

— Хорошо, ...,— завершила ритуал Эмили, и Риддл растаял.

— Разве Дамблдор не говорил, что тот, кто создал крестраж, лишен посмертия? — недоумевающе спросил Сириус.

— Крестраж — это недоработанная филактерия. При создании крестража душа расщепляется. Она уже не сможет переродиться в кого-то разумного. Но в животное — пожалуйста. В нашем случае он не сможет переродиться в какого-нибудь хищника или травоядное, а со временем душа разовьется. И Волдеморт через сотни циклов родится другим человеком, — ответила Эмили.

Ритуал очень измотал всех магически, так что сразу после него они отправились спать, благо проводили его ночью.

На следующее утро сразу после завтрака они устроили совещание, в котором участвовали все, кто присутствовал на вчерашнем ритуале. Только Сириус отправился в Хогвартс, чтобы сообщить о его результатах. Совет они устроили в одной из гостиных, где ходило мало народу. Не то чтобы они устраивали какую-то секретность. Нет, просто не хотели, чтобы кто-то им мешал.

— Итак, мы теперь в курсе, где находятся остальные крестражи, — начала собрание Эмили.

— Кроме седьмого, — вставила Гермиона.

— Мы узнаем о нём, когда поймаем фамильяра Волдеморта — Нагайну, — уточнила Эмили.

— Каким способом? — поинтересовался Гарри.

— У неё с Волдемортом есть ментальная связь. Через неё мы и узнаем, где находится последний крестраж, — ответила ему Эмили.

— Но мы ведь не знаем, где находится Нагайна, — возразил Рон.

— Скорее всего, она постоянно находится с Волдемортом, — предположил Гарри.

— Значит, сосредоточим все внимание на хижине Гонтов, — произнесла Эмили.

— Я думаю, что нам нужно попросить помощи у Дамблдора. Ведь мы не знаем, где находится эта хижина. К тому же там могут быть наложены мощные защитные чары, — проговорил Гарри.

— Полностью тебя поддерживаю, — согласилась Эмили.

— Разве нам разрешат туда отправиться? Там ведь опасно, — спросил Рон.

— Ничего не имею против того, чтобы за крестражем отправились взрослые члены Ордена Феникса, — высказал свою точку зрения Гарри.

— Гарри прав, дождёмся возвращения Сириуса и свяжемся через него с Дамблдором. Думаю, уже завтра крестраж будет уничтожен, — проговорила Гермиона.

— Гарри ещё рано поглощать следующий крестраж, а уничтожить его сможет и Дамблдор, — согласилась с ней Эмили.

— На этом собрание птенцов Ордена Феникса объявляю закрытым, — пошутил Гарри.

После этого все разбежались по своим делам. Гермиона села доделывать домашнее задание, а Рон ушел играть с Дэном Грейнджером в шахматы. У Эмили был внушительный список литературы, заданный на каникулы. А Гарри отправился в библиотеку, найденную им летом. Из-за того что ему летом после Косого переулка нездоровилось, он не успел там прибраться. Поэтому Гарри решил закончить начатое. Как выяснилось, большую часть чар он наложил еще летом, и теперь оставались сущие мелочи. Конечно, о заклинаниях, пока недоступных для Гарри, и речи быть не могло. Все необходимые чары он наложил до обеда, к которому успел вернуться Сириус.

После обеда они рассказали свой план Сириусу, который его (план) полностью одобрил и тут же отправился к директору. Все время, проведенное Сириусом у Дамблдора, друзья просидели, словно на иголках. Не помогали даже попытки близнецов пошутить над ними.

Пробыл Блэк у директора недолго и уже через два часа продемонстрировал подросткам зачарованную под портключ веревку. По словам Сириуса выходило, что Дамблдор все время проводит в Визенгамоте, мешая принять закон, который еще больше ущемит права волшебных рас.

— Старые придурки словно из ума выжили, — проворчал по этому поводу Рон.

Остальные были полностью с ним согласны. Также Сириус сообщил, что завтра к ним зайдет Грюм. После чего они отправятся за крестражем.

* * *

На следующий день Грюм заявился после обеда. Был он мрачным и злым и костерил Визенгамот, доведший ситуацию с волшебными существами до критической. Как выяснилось, Визенгамот все же принял закон еще больше ущемляющий прав волшебных рас. Теперь они, вне всякого сомнения, примкнут к Волдеморту.

Отправляться было решено вчетвером: Сириус, Аластор, Гарри и Эмили. Как пояснил Грюм, они идут на серьезную операцию. Если бы Гарри и Эмили не были так полезны, их бы тоже оставили на Гриммо. Рон возмущался, но положение спасла Гермиона, настоявшая на посещении библиотеки, для выполнения Роном домашнего задания. Библиотека оставалась закрытой для старших Грейнджеров, что и использовали Рон с Гермионой. Этой фразой Гермиона перестроила Рона с героического на романтический лад, и тот посетовал на то, что у него не сделано еще много заданий.

Испытав привычные ощущения переноса, к которым у Гарри не было теплых чувств, они оказались напротив старого дома. Краска на его стенах местами облупилась. Окна были маленькими, помутневшими от грязи и паутины. А на крыше в некоторых местах прохудилась черепица. Крыльцо у входа полностью сгнило. Расстояние от входа до калитки заросло бурьяном и крапивой, над которыми возвышались кусты и высокие березы. Было заметно, что здесь давно не ступала нога человека.

— Следуйте за мной, — проговорил Грюм, направляясь к дому.

На расстоянии в несколько фунтов от дома Аластор остановился и принялся под непонятный речитатив вырисовывать палочкой узоры. Это заняло минут десять времени, после чего он кивнул головой, приглашая следовать за ним. Входная дверь противно заскрипела, что заставило кинуть Грюма на петли какое-то заклинание. Внутри дом выглядел не лучше, чем снаружи. Отсыревшие, отслаивающиеся обои, ветхая мебель и наверняка скрипучие половицы (Грюм, перед тем как пройти внутрь дома, наложил на пол какое-то заклинание). С помощью Эмили найти крестраж не составило никакого труда. Он находился на кухне в буфете с посудой. Также стало понятно, почему не было никаких ловушек. Чары при входе не в счет. Кольцо Певереллов, где находился крестраж, оказалось проклятым. Если бы не предупреждение Эмили, остался бы Грюм без руки.

Эмили предложила уничтожить крестраж на месте, на что все ответили согласием. На этот раз она обошлась без сложных геометрических фигур. Эмили в течение нескольких минут напевала на каком-то языке, а потом проткнула кольцо кинжалом, который достала из скрытых ножен в левом рукаве. Гарри заметил, что этот кинжал почти похож на его собственный. Правда, на навершии рукояти был маленький рубин, засветившийся при прикосновении клинка с крестражем. Больше никаких спецэффектов не было. Лишь кольцо рассыпалось в пыль.

— Я смотрю, ты прекрасно наловчилась уничтожать эту мерзость, — прокомментировал Грюм.

— Просто в моем мире у Врага были своего рода приближенные, которые состояли почти сплошь из личей и вот таких вот существ с крестражами. Поэтому мне, как и сотням других детей, пришлось учить некромантию, чтобы уничтожать слуг Врага, — проговорила Эмили.

Гарри не заметил, когда из рук девушки исчез кинжал (на самом деле этот кинжал — ритуальный клинок, но откуда Гарри может знать об этом).

Портключ был двусторонним. Поэтому уже через несколько минут все жители Гриммо знали о благоприятном исходе секретной операции. Естественно, все обрадовались этой новости и приготовили праздничный ужин. Подростки после ужина устроили что-то вроде вечеринки. Близнецы приволокли несколько бутылок сливочного пива, которое они достали через Флетчера. А потом все вместе устроили турнир по взрывному дураку. Так получилось, что Эмили расположилась рядом с Гарри, и весь вечер Поттер ловил задумчивые взгляды Джинни.

* * *

К сожалению Гарри, каникулы очень быстро закончились. На уроках Поттеру перестали давать поблажки, так как Хэллоуин закончился два месяца назад. За это время Гарри значительно подтянул свои оценки по контрольным и начал заниматься с Армией Дамблдора в качестве учителя. Самым радостным событием было то, что зельеварение стал преподавать Фрэнк Лауд — низковатый полный мужчина с седыми волосами. Северус Снейп, по слухам, прочно прописался в медицинском крыле в качестве пациента. Чем это было вызвано, Гарри не знал. Появился Снейп на уроках только перед пасхальными каникулами. Как оказалось, он разрабатывал какое-то новое зелье и совершил критическую ошибку. Хорошо, что хоть выжил.

Амбридж продолжала нервировать жителей замка. Если до рождественских каникул она доставала лишь учеников, то после она получила должность генерального инспектора. Теперь она раскритиковала почти всех учителей, кроме преподавателей по нумерологии, трансфигурации, чар и зелий. Флитвик намекнул, что за ним до сих пор стоит Международная Ассоциация Дуэлянтов. Макгонагалл просто имела неоспоримый авторитет у более чем половины магов Англии. Снейп намекнул, что очень хорошо разбирается не только в школьной программе, но и в аврорской (а там большая часть программы — яды и симптомы их отравления). А мадам Вектор заявила, что потерпит вмешательство в учебный процесс, если Амбридж предъявит ей хотя бы итоги по ЖАБА по нумерологии. Как выяснилось, Амбридж не учила этот предмет.

Остальным учителям не повезло, а особенно Хагриду и Трелони, которых мадам инспектор попросту уволила. Хорошо, что Дамблдор оставил их в Хогвартсе. Разобравшись с учителями, Амбридж снова принялась за учеников. Почти каждую неделю издавался новый декрет. С каждым разом они были все абсурдней и абсурдней. Большинство учеников не соблюдало их, что бесило мадам инспектора.

Неизвестно, во что бы все это вылилось, если бы она не заставила писать строчки кровью одну студентку из Пуффендуя. Как оказалось, она была родом из Германии и сообщила об этом родителям. Те пожаловались в МКМ, которая в свою очередь пригрозила санкциями Фаджу. Стоит ли говорить, что после этого Амбридж в стенах школы не видели, а преподавать ЗОТИ стал один из отставных авроров.

На какое-то время Гарри даже забыл, что возродился Волдеморт. Пока не нашел в кармане записку, сообщавшую, что Сириус похищен. И если Поттер этой ночью не объявится в Министерстве, то Блэка убьют.

В то, что Сириус умудрился попасться Пожирателям, Гарри не верил. Скорее всего, Гарри нужен Пожирателям зачем-то в Министерстве. Если вспомнить хэллоуинский разговор с Дамблдором, когда упоминалось пророчество, можно предположить, что слугам Риддла нужно именно оно. Неизвестно, правда, зачем тогда они зовут Поттера. Соваться в Министерство наобум было верхом безрассудства, поэтому Гарри сначала отправился к директору. Хорошо, что Дамблдор не успел никуда уйти и сразу выслушал Гарри. Для успокоения нервов они связались с Гриммо и выяснили, что Сириус жив и здоров.

Обрадованный Гарри решил было послать всех лесом и закрыться в Выручай-комнате. Но Дамблдор предложил выманить Волдеморта, чтобы исключить Министерство из списка врагов Гарри. Он согласился, но дополнил, что рисковать нужно по полной. А значит, нужно у Волдеморта отобрать Нагайну. Каким образом? Таким, чтобы змею можно было использовать в ритуале. Ведь они пока еще не знают, где находится седьмой крестраж.

Определившись с планами, они развили кипучую деятельность. Были оповещены почти все члены Ордена Феникса. Сообщили о нем и Эмили, которая, прихватив Гермиону, отправилась рисовать фигуру для поглощения крестража. Дамблдор зачаровывал портключ и маяк-пробойник для членов Ордена, также были подготовлены аврорский парализатор и старая палочка, которые будут у Гарри, когда он окажется в Министерстве. Также к школе подтянулись все действующие члены Ордена, чтобы по первому сигналу Поттера отправиться в Министерство. Самого Гарри решили отправить аппарацией. Грюм сказал, что у него хватит мозгов замаскироваться и подстраховать Поттера в случае чего. Поэтому Гарри с Грюмом аппарируют и разделятся в квартале от Министерства.

Ожидание было тягостным и нервным, поэтому Гарри обрадовался команде отправляться. Поттер так и не переборол неприязнь к портальным перемещениям, но выработал к ним стойкий пофигизм. Несмотря на вечер, Лондон не собирался засыпать. Светящиеся неоновые вывески, освещенные улочки, по которым сновали люди. Недалеко от входа в Министерство находился безлюдный тупичок, куда было удобно аппарировать. Грюм почти тут же исчез в неизвестном направлении, а Гарри взял курс на телефонную будку.

* * *

С его прошлого посещения холл Министерства нисколько не изменился: все та же принижающая достоинство волшебных существ статуя, безвкусное оформление стен, направленное на демонстрацию величия магов. Около поста, где обычно измеряли палочку, Гарри ждала высокая фигура в черной мантии с капюшоном и белой маске.

— Палочку, — послышался мужской голос, — и смотри у меня — без шуток, а то хана Блэку.

— Хорошо, сэр, — проговорил Гарри, протягивая мужику свою старую палочку с пером феникса.

Затем мужчина жестом показал следовать за ним. Сколько они блуждали по коридорам, Гарри не знал. Но успел качественно заблудиться. Что примечательно, мужчина его так и не обыскал. Так что можно было не беспокоиться насчет браслета маяка-пробойника (чтобы члены Ордена Феникса перенеслись в комнату, где находится Гарри) и часов, зачарованных под портключ, а также парализатора для пленения Нагайны. Маги вообще довольно беспечный народ. Отберут палочку и успокаиваются. Наконец, бесконечные коридоры закончились, и они оказались в огромном помещении, заполненном стеллажами с маленькими хрустальными шарами. Рядом со входом находилось еще около десятка фигур в пожирательской форме.

Сопровождающий Поттера, успокоенный покладистостью парнишки, первым прошел к своим товарищам. Чем и воспользовался Гарри. Он бросил на стеллаж, находившийся за Пожирателями, акцио. После чего воспользовался неразберихой, возникшей после того, как стеллаж ударился об одного из Пожирателей и упал на остальных, осыпая их хрустальными шарами. Волдемортовым слугам было не до Поттера, и он скрылся за стеллажами. Пока его оппоненты с матом и чертыханиями очухивались, Гарри нашел в этом помещении свободный от стеллажей угол и активировал там маяк-пробойник. Для отвлечения внимания Пожирателей от этого места, он бросил в противоположный угол взрывное проклятье. Чтобы выманить Волдеморта, нужно было сохранить стеллаж с пророчеством о Гарри и Темном Лорде, и группа поддержки, вызванная Поттером, должна быть без Дамблдора (он появится позже). Пока Гарри активировал маяк, Пожиратели успели привести себя в порядок и начали проклинать Поттера и грозить страшными карами.

Началась игра в догонялки. Гарри, благодаря своей юношеской верткости, уворачивался от проклятий и прятался за стеллажами. А Пожиратели пытались окружить его. Перед отбытием Гарри в Министерство, Дамблдор сообщил ему номер стеллажа, где лежало пророчество. Поэтому сразу же, как появилась возможность, он забрал пророчество. Атаки Пожирателей, и так осторожные, стали еще аккуратней. Неизвестно сколько еще продержался бы Гарри, если бы не подоспела помощь.

Группой поддержки выступили Грюм, Люпин и еще несколько членов Ордена, незнакомых Гарри. Неожиданность вкупе с профессионализмом Грюма сыграли свою роль. Уже через пять минут все Пожиратели были успешно обездвижены (это вам не испуганных маглов или невинную семью магов пытать), лишь одному было позволено сбежать. Теперь оставалось ждать. Если приближенные министра объявятся быстрее Волдеморта, придется покинуть Министерство ни с чем. Пока ждали дальнейшего развития событий, Гарри прохаживался вдоль стеллажей и рассматривал таблички. Здесь были как древние пророчества, так и современные. Отчего Гарри понял, что хоть эти предсказания и сбывались, маги не испытывали пиетета к ним.

Волдеморт появился неожиданно вместе с группой поддержки, вероятно, из самых преданных магов. Где-то наверху наконец завыла сирена. Не пройдет и получаса, как сюда соберется все дежурное отделение аврората. Волдеморт был сильным и опытным магом, так как сражался без особых усилий с Грюмом и незнакомым аврором. Сам Гарри находился вне поля зрения Волдеморта и искал Нагайну.

Минуты две спустя после появления Волдеморта, в помещение переместился Дамблдор с помощью Фоукса, сосредоточил все свое внимание на нем, а незнакомый аврор рванул сражаться с Пожирателями. Только сейчас Гарри увидел, как сражается директор. Он не просто так носил звание самого могущественного мага столетия. На любую атаку Волдеморта тут же находилась контратака, а Грюм лишь прикрывал спину директора от особо ретивых Пожирателей. Только при битве двух великих магов можно было увидеть стихийных големов, трансфигурированных из мусора монстров и тут же анимированных. Из всех разрушений в комнате больше половины пришлось на Риддла с Дамблдором. Гарри оказался крайне удивлен, когда Дамблдор превратил палочку в что-то вроде меча (палочка была рукояткой прозрачного меча примерно двух метров в длину) и обрушил на защиту Волдеморта шквал мощных ударов. Риддловский щит начал трескаться, что привело к появлению в комнате Нагайны. Наступил момент Поттера.

Нагайна была в десятки раз меньше василиска, а ее магическая защита оставляла желать лучшего. Она была опасной лишь в тандеме с хозяином, когда жертва до дрожи боялась Волдеморта. Сначала Гарри оглушил змею, а затем применил парализатор — специальный артефакт аврората, выкрученный на максимум. Уже активируя портключ, Гарри увидел, как в его сторону летит какое-то проклятие, а увернуться не было никакой возможности, но в последнее мгновение его прикрыл Дамблдор, заслонив собой. Секундой позже портключ активировался, и Гарри не увидел, что проклятье сотворило с директором.

* * *

Портключ перенес Поттера к границе Хогвартса. Даже директор не имел права разрешать перемещаться внутрь Хогвартса телепортами. Затем Гарри почти бегом с помощью заклятья левитации перенес Нагайну в Выручай-комнату. Он не знал, сколько раненый Дамблдор сможет отвлекать Волдеморта. В Выручай-комнате его ждало шестеро человек: Рон, Гермиона, Эмили, Невилл, Джинни и Луна. Гарри даже не успел перевести дух, как его уложили внутрь фигуры напротив Нагайны.

В отличие от прошлого раза, сейчас Гарри оказался в каком-то зале. Горели магические светильники, но недостаточно ярко, чтобы увидеть стены с потолком. В конце комнаты в большом кресле, похожем на трон, сидел Волдеморт. Напротив него на полу полукругом стояло несколько десятков человек в темных мантиях и белых масках. Между Риддлом и Пожирателями ничком лежал человек в пожирательской форме. Палочка Волдеморта указывала на него, и из горла пытаемого доносились нечеловеческие звуки. В некоторых местах мантия была порвана, откуда сочилась кровь. Гарри понял, что находится в памяти змеи (она, конечно же, не осознает себя, так как. это память большей частью Риддла). Подойдя поближе, Гарри с удивлением понял, что на полу валяется Снейп.

— Времени тебе — до июня. Не узнаешь, кто охотится за моими крестражами, пеняй на себя. Отдам тебя Макнейру — у него давно не было практики, — прошелестел по комнате голос Волдеморта.

Изображение на миг помутнело, но тут же стало ясным. Теперь вместо Снейпа на полу в коленопреклоненной позе сидела женщина, имевшая внешность Беллатрисы Лестрейндж — ее фотографию Гарри видел в газете.

— Белла, позволь тебя спросить, зачем ты направилась в Гринготтс? — обманчиво ласково прозвучал голос Волдеморта.

— Милорд, я узнала, что кто-то охотится на крестражи и решила проверить тот, который вы мне поручили сохранить, — ответила Белла с отчаянием в голосе.

— Да? А у меня другая информация. Знаешь, Я недавно проверял крестраж в одной пещере. Все ловушки там были активированы. Даже лежала копия крестража и возмутительная по своей наглости записка... Вы, Блэки, у меня в печенках сидите, — на последней фразе голос его задрожал от ярости, а Пожиратели подались назад.

— Покровитель нашего рода — Гримм, предвестник смерти. Пойти против него — стать предателем рода, такое не прощается, — голос Беллы был наполнен какой-то мрачной решимостью. Она решила перестать юлить.

— Что ж, Белла, мне очень жаль. Секо, — проговорил Риддл.

На горле женщины возник порез, тут же набухший красным. Белла не пыталась закрыть его руками. Лишь резко поднялась с колен, словно для нее было важным умереть с гордо поднятой головой. Через какое-то время она зашаталась и упала на спину. На ее бледном лице посмертной маской застыла полубезумная улыбка.

Внезапно Гарри ощутил, как в него огромной волной полилась энергия, не причинившая ему никакого вреда. Именно она спасла его от огромной силы удара. Где-то на краю сознания возник образ яростного Риддла, оравшего: «Поттер, я уничтожу тебя!»

Очнулся Гарри в больничном крыле. Тело было вялым и слабым, очень сильно болела голова, а звуки доносились словно издали. Трудно было разобрать, о чем разговаривают. Еще труднее оказалось повернуть голову на источник звука. Пришлось какое-то время фокусировать зрение. Занавески, разделяющей кровати не было, и Гарри увидел, как Помфри диагностирует какого-то мужчину. Лишь несколько мгновений спустя, Гарри понял, что на соседней койке лежит Дамблдор. Волосы и борода были у него опалены, правая щека, которую видел Гарри, обожжена. Трудно было сказать, продолжается ли ожог на другой стороне лица. Дамблдор был в бессознательном состоянии, его дыхание было прерывистым, почти без пауз. Помфри что-то колдовала, подносила к губам директора какие-то пузырьки, заливая зелья. И постоянно причитала, смахивая платком слезы. Поттер не понял, как погрузился в пучину печали и сожалений. Ведь это ради него директор пожертвовал собой. Неизвестно, во что бы вылилась депрессия Поттера при его нынешнем состоянии здоровья, но где-то на краю сознания возникло чувство беспокойства, сменившееся радостью, а затем на него обрушился шквал заботы и поддержки. Успокоенный Гарри не заметил, как погрузился в глубокий и здоровый сон.

Следующее пробуждение Гарри было долгим, словно он поднимался из глубины океана. Мысли были вялыми. Но он с удивлением отметил, что чувствует себя гораздо лучше. Когда ему удалось открыть глаза, он понял, что наступает утро. В окне напротив можно было заметить диск поднимавшегося солнца. Несмотря на улучшившееся состояние, у Гарри было скверное настроение. Дамблдор тяжело пострадал. Ему тоже досталось. Радовало лишь то, что удалось выяснить, где находится крестраж — в одном из сейфов Блэк. Но оставался актуальным вопрос, как до него добраться?

Гарри с горечью отметил, что нормальные ученики в панике готовятся к экзаменам, а не размышляют, как проникнуть в Гринготтс. Поттер внезапно понял, что его не волнует сдача СОВ. Он совершенно не разбирался в экономике, но совершенно точно знал, что золота в его сейфе ему хватит. К тому же Гарри не видел себя ни в роли аврора, ни в роли работника Министерства. «Если справлюсь с Волдемортом, начну писать мемуары. Все же не каждый волшебник сражается с Темными Лордами и побеждает василисков», — подумал Гарри, поудобнее устраиваясь в постели. Размышления увлекли его, и он не заметил, как Помфри начала обход. По перемещениям колдоведьмы можно было понять, что занята примерно половина комнат. До Гарри дошла очередь лишь через полчаса от начала обхода. Видимо, мадам Помфри считала состояние Поттера либо тяжелым, но стабильным, либо не представлявшем особой опасности.

Как и ожидалось, Помфри не удивилась тому, что Поттер уже очнулся. Гарри пришлось испытать на себе уже привычный комплекс чар. Он уже приготовился упрашивать колдоведьму, чтобы она не держала в неизвестности касательно его здоровья. Но та опередила его.

— Ну вот, Гарри, уже сегодня тебя можно будет выписывать, — проговорила Помфри.

— И вы так просто отпустите меня? — удивленно спросил Гарри.

— Дамблдор очень просил.

— Как он?

— Жить будет. Но ближайшие месяца три наколдовать ничего сложнее люмоса не сможет.

— Это все из-за меня, — дрогнувшим голосом проговорил Гарри.

— Так, никаких упаднических настроений. Альбус достаточно прожил, чтобы отвечать за свои поступки. Если он тогда прикрыл тебя, значит, так было надо. Понял? — успокоила его мадам Помфри.

— Да, спасибо, — кивнул Гарри.

— Ну вот и отлично, пойду сообщу Тинки, что Гарри Поттер нуждается в высококалорийном завтраке. Да, и не забудь выпить все те зелья, что он принесет тебе, — проговорила Помфри.

* * *

Выписали Поттера ближе к обеду. Еще на половине пути к Большому залу его встретили Рон, Гермиона и Эмили.

— Пойдем, Гарри, нам нужно срочно прибыть к Макгонагалл, — проговорила Эмили, беря Гарри на буксир.

— Зачем?

— Мы не знаем. После урока она нас задержала и сказала, чтобы мы пришли к кабинету директора, как только тебя выпишут, — ответила Гермиона.

— А как вы узнали, что меня выписали?

— Гарри, не будь дураком. У нас же есть карта, — ответила Гермиона.

— Блин, совсем про нее забыл.

— Гарри, ну ты нас позавчера и напугал. Ритуал закончился, а ты не приходишь в сознание. Хорошо, что Эмили очнулась и проинструктировала нас, — сменил тему Рон.

— А почему ты потеряла сознание? — обратился к Эмили Гарри.

— Ты же помнишь, что между нами существует связь? — спросила она и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила, — поглощение третьего крестража значительно укрепило эту связь. Поэтому тот удар распределился между нами. Хотя тебе досталось больше.

— То есть, если бы не наша связь, я бы не оклемался так быстро? — спросил Гарри.

— Если бы не наша связь, то ты превратился бы в овощ.

За разговором Гарри не заметил, как они дошли до директорского кабинета. Гарри недоумевал: зачем им идти сюда, если Дамблдор находится в больничном крыле? Ответ оказался прост — в кабинете директора находился единственный камин, подключенный к сети. Гарри с друзьями предстояло отправиться в Гринготтс.

Как всегда, Гарри не понравилось перемещение камином. Они оказались в маленькой комнатке, где их уже ждали Грюм с Сириусом.

— Зачем мы здесь? — обратился Гарри к Сириусу.

— Как оказалось, моя сестра — Белла — неделю назад была убита. Вчера ко мне пришло от нее письмо, где говорилось, что у нее в сейфе находится крестраж Волдеморта, который нужно уничтожить. Сейф она завещала мне. А вот насчет крестража написала мне, что это чаша Пуффендуй. Сами понимаете, что среди кучи добра искать неизвестную чашу — это как искать иголку в стоге сена. Вот я и пригласил вас. Дамблдор говорил, что вы чувствуете их, — объяснял им Сириус, пока они шли к тележке.

Остаток пути к сейфу они провели молча. Ведь перекричать этот грохот не представлялось возможным. Кроме незабываемых пируэтов на тележке не было ничего интересного. Приехали они все с зелеными лицами, а Эмили к тому же и стошнило. Все-таки к таким поездкам она еще не привыкла.

Уничтожили крестраж они до смешного буднично. Эмили, благодаря своей чувствительности, отыскала его среди кучи ваз, монет и чаш. А потом попросту уничтожила его с помощью своего кинжала, как тогда в хижине Гонтов. Поднимались обратно они гораздо медленней, что оценили все пассажиры безумного рейса. В холле гоблины передали Эмили какой-то магический сверток. После пары пассов руками она кивнула им головой. А затем что-то шепнула Грюму. Тот одобрительно покачал головой. Поттеру, как и остальным, было интересно узнать, что там находится. Но он здраво рассудил, что там может быть что-то личное. Такого же мнения придерживались и остальные. Возвращаться в Хогвартс было решено на «Ночном рыцаре». Любые магические перемещения на территорию Хогвартса закрыты, даже камин директора без его самого недоступен. На поезд до Хогсмида они опоздали, а мадам Розмерта отключила свой камин от сети, как и все остальные жители деревни. Дождавшись, когда Сириус заплатит за проезд, Гарри уселся в кресло и пристегнулся ремнями. Предстояло долгое и опасное путешествие.

Три часа... Три часа они ехали на этом * * *

автобусе сквозь леса, деревеньки и города. Поездка до Лондона летом перед третьим курсом показалось Поттеру приключением. Теперь же она была похожа на изощренную пытку, придуманную Волдемортом. Эмили же вообще понадобился специальный пакет. Благо, хоть их здесь было в достатке. Лучше всех чувствовал себя Рон. Он развалился на предназначенном ему сиденье и широко улыбался.

Все плохое, как и хорошее, когда-то заканчивается. Вот и они наконец приехали в Хогвартс. Как ни странно, они прибыли за полчаса до ужина, и у них было достаточно времени, чтобы приготовиться к нему. Гарри был немного расслаблен. Наслаждался тем, что охота за крестражами закончилась. А значит, Волдеморт стал смертен.

После ужина пришлось налечь на домашние задания, потому что Гермиона начала читать лекции насчет приближающихся экзаменов. По ее словам выходило, что раз крестражи уничтожены, следует уделить больше времени подготовке к СОВам. Эмили тоже поддержала Гермиону. «Спелись», — хмыкнул Поттер и приступил к урокам.

Старание Поттера было вознаграждено жилетом из шкуры василиска, которую они добывали зимой. Именно это оказалось в свертке, переданном Эмили гоблинами. Кожа василиска была достаточно тонкой, чтобы жилет из нее не стеснял движений. Больше всего он был похож на магловский бронежилет. Только вместо пластин была шкура василиска. Такая обновка досталась всем, кто посещал Тайную Комнату зимой. Как все жилеты уместились в маленьком свертке? Все очень просто — в нем была зачарованная сумочка, как чемодан у Гарри, а уже в ней были все эти жилеты. Близнецы, примерив их, тут же устроили шуточную дуэль. А Колин Криви, красный как рак, попросил у Эмили жилет для Луны — он потом ей сам подарит. За всем этим как-то незаметно подкралось время отбоя.

* * *

Поспать ему не дали. Ночью его разбудил чей-то знакомый голос:

— Гарри Поттер, сэр, вставайте! Беда в Хогвартсе!

Спросонья Гарри не понимал, что происходит. Но протерев глаза, понял, что перед ним стоит Добби в простыне с гербом Хогвартса и разных носках.

— Успокойся, что происходит? — спросил у эльфа Гарри, отмечая, что тот перебудил всех его соседей.

— Беда в Хогвартсе. Добби присматривал за директором Дамблдором. Вот и сегодня понес ему его любимый чай. А там Волдеморт с плохим хозяином и гостями плохого хозяина, — запричитал эльф.

Услышав про Волдеморта, Гарри вскочил и принялся лихорадочно собираться. На мантию был надет жилет, а в рукаве закреплен кинжал, подаренный Фишером, благо рукава были достаточно широкими. Экипировавшись, Гарри заметил, что Рон и Невилл также оделись. Спорить с ними Гарри не стал. Сейчас на это просто не было времени. В гостиной их ждали Эмили с Гермионой и Джинни. Если против Гермионы и Эмили Гарри ничего не имел — будем честными: они его просто не послушают, то вот Джинни он оставил в гостиной . Рон активно его поддержал.

Когда знаешь дорогу, добраться быстро до больничного крыла не составит особого труда. А Гарри в силу своего образа жизни очень хорошо знал эту дорогу. Больничное крыло их встретило напряженной тишиной в палате, где на койке бессильно лежал Дамблдор. В противоположном углу находился Волдеморт с Малфоем и Лестрейнджами. За их спинами стояла мрачная и сломленная мадам Помфри. За ней неотрывно следил Питер Петтигрю.

— О-о, Поттер, наконец ты явился. Честно признаться, я уже заждался тебя, — проговорил Волдеморт.

— Отпусти мадам Помфри. Тебе ведь нужен я, — Гарри постарался, чтобы его голос не дрожал так сильно.

— Знаешь, Поттер, материнская любовь тебя спасла, она тебя и погубит, — начал говорить Риддл и, не дождавшись ничего вразумительного от Поттера, продолжил, — колдомедик Хогвартса имеет право вызвать наряд из Мунго. Стоило намекнуть Помфри, что ее дочка находится у нас и с ней хочет тесней пообщаться Макнейр, как она тут же согласилась вызвать из Мунго наряд. А дежурный врач предоставил нам камин. Четырнадцать лет назад материнская любовь спасла тебе жизнь и вознесла на вершину славы. Сегодня она уничтожит тебя. Забавно, да?

— Знаешь, Том, почему ты меня всегда бесил? Ты слишком много говоришь. Или твое окружение слишком тупо, чтобы поддерживать с тобой беседы. И ты отрываешься в разговорах со мной, — насмешливый тон Поттера буквально взбесил Волдеморта.

— Авада Кедавра, — прогремел голос Риддла, и началась потасовка.

Что примечательно, мадам Помфри тут же плеснула в лицо Петтигрю какую-то отраву и кинулась к койке Дамблдора. Затем активировала какой-то артефакт, закрывший их мощным барьером. Гарри этого не видел, так как во всю уклонялся от безумных атак Волдеморта. Петтигрю катался по полу, зажимая лицо. Малфой и братья Лестрейнджи были связаны боем с Невиллом, Роном и Гермионой. Эмили стояла сзади за каким-то барьером.

Волдеморт, словно обезумевший, применял широкий спектр разрушающих заклинаний, половину из которых Гарри попросту не знал.

Сам Поттер сразу перешел на стихийные чары, которые отрабатывал на манекенах в Выручай-комнате. Отбиваться от Волдеморта экспеллиармусами было верхом идиотизма. Гарри был увлечен схваткой, а поэтому не увидел, как попал в Рудольфуса заклинанием —младшим братом адского пламени. Сам Волдеморт облагодетельствовал Люциуса круциатусом. Петтигрю начал уже было вставать, но пробегавшая мимо Гермиона пнула его в пах. Во внутреннем круге Волдеморта более менее из себя что-то представляли Долохов, Белла, Снейп. Эти же четверо помощничков были довольно посредственны, а поэтому уже через десять минут были обездвижены и связаны. Победители наблюдали за происходящей дуэлью. А посмотреть было на что. Оба противника обладали знаниями, выходящими за рамки обычного. И если Риддл использовал в основном темные проклятья, то вот Гарри применял стихийные заклятья. Когда мимо уха Рона пролетел грязно-бурый луч проклятья, друзья спрятались за барьером Эмили, которая была бледнее мела и беспрестанно что-то шептала.

Между тем палата все меньше и меньше походила на саму себя. Этому способствовали бурые потеки от заклинаний Риддла и подпалины заклинаний Гарри. После того как три атаки подряд Поттера угодили в «молоко», он на какое-то время ушел в глухую оборону, постоянно уворачиваясь. А затем запустил в Волдеморта молнию. Тот, недолго думая, наколдовал в стороне металлический прут, куда она (молния) ударила. Сам Гарри значительно сдал после этого заклинания и в конце концов пропустил какое-то заклинание, не нанесшее ему никакого вреда, а вот Эмили осела на пол. Хорошо, что хоть барьер продолжал работать.

— Рон, готовься. Как Гарри начнет проигрывать, выходим и помогаем ему, — ткнул Уизли в бок Невилл.

Между тем Поттер начал выдыхаться — все-таки тело Волдеморта было химерой (гомункулом) и уставало не так сильно. Когда Волдеморт зажал Гарри в угол, и у него появилось несколько ран, выскочили Рон с Невиллом, атаковав Риддла. На что тот запулил в них каким-то заклинанием, приголубившим их об стенку. Рон сломал ногу, а вот у Невилла хрустнула ключица.

Наконец Риддл произнес особо сильное отбрасывающие заклятье. Гарри хорошо приложило о противоположную стену, а его палочка выскочила из рук и где-то потерялась. Поттер с трудом начал подниматься.

— Поттер, ты совсем как отец. Тот тоже не хотел умирать. Но я тебе помогу. Авада... — насмешливо проговорил Волдеморт.

Вместе с первыми словами Риддла Поттер с безумным криком кинулся к противнику. Было видно, что он бросил все свои силы на этот рывок. В отличие от отца, у Гарри было оружие последнего шанса. Кинжал, подаренный Фишером, с легкостью пронзил сонную артерию Риддла, почти как тогда, в лабиринте. На этот раз кровь, брызнувшая на Поттера, была настоящей и еще теплой. На лице Риддла навечно застыла удивленная гримаса. А из Гарри словно кто-то выдернул невидимый стержень, и он без сознания упал на пол.

Мадам Помфри бросилась было на помощь Поттеру, но была остановлена Гермионой, направившей на колдоведьму палочку.

— Гермиона, стой, — донесся до нее слабый голос Дамблдора, а потом он, собравшись с силами, проговорил, — ей можно доверять. Я доверяю. Помогите ей уложить больных.

— Хорошо, профессор, — было заметно, что Гермиона уступила Дамблдору.

— Так. Левитировать все умеете? — спросила Помфри у Гермионы с Эмили и, дождавшись утвердительного кивка, продолжила, — тогда переносите больных в эту палату.

Она была прервана прибывшими Снейпом и Грюмом. Рядом с ними шла молодая женщина, похожая на Помфри.

— Мама! Папа! — воскликнула она, посмотрев на Помфри, а потом на Дамблдора.

Рон очень нервничал. Хоть он был в Хитроу уже не раз, его все равно поражали магловские самолеты. Да и здание аэропорта было довольно внушительным. Рон посмотрел на часы и с облегчением заметил, что ждать осталось всего пять минут. Он очень хорошо помнил, как Гермиона заявила ему вчера, что у нее завтра совещание. И ей как министру обязательно на нем присутствовать. Рон заметил, что Поттеры могли бы переместиться, как в прошлый раз, портключом. На что Гермиона резонно заметила, что перемещаться из Сиднея портключом невозможно.

Гарри с Эмили не раз приглашали чету Уизли в Сидней, где они отдыхали от разъездов. Дело в том, что Поттеры лет пять назад открыли туристическое агенство, в котором магам предлагалось посетить самые крышесносные магловские города (крышесносные — это пиар ход такой: Нью-Йорк с его небоскребами — Рон, когда первый раз там был, чуть дар речи не потерял, — Париж с его Эйфелевой башней, Китай с этим огромным количеством народа. А ведь еще были театры, кинотеатры, бутики (для дам), ночные клубы (для подростков). В общем, Поттеры вовсю популяризировали культуру маглов у магов. Не забывая, однако, сохранять и культуру магов. Недавно они открыли дохогвартские курсы, где маглорожденных постепенно знакомили с обычаями и порядками магического мира.

Рон прекрасно помнил, как Минерва Макгонагалл, занимавшая пост директора Хогвартса, просила Поттеров отправить Джона — их старшего сына — в Хогвартс. Были даже коварно использованы Альбус и Поппи Дамблдоры, последнее время воспитывавшие внука, которых Минерва пригласила на прием вместе с Поттерами. Нужно признать, что Гарри не отказывался от идеи зачислить Джона Поттера в Хогвартс. Все-таки Гарри провел в нем пять по-своему счастливых лет. Уизли помнил, как все были удивлены, когда после СОВ Гарри Поттер и Эмили — тогда еще Фишер — забрали документы и отправились в кругосветное путешествие на три года, после которого они поженились. Через год родился Джон, крестными которого стали Рон и Гермиона. И вот через одиннадцать лет он поступает в Хогвартс.

Воспоминания прервало сообщение о посадке самолета, и Рон поспешил встречать друзей. Маги быстрее проходят регистрацию, и уже через несколько минут Рон увидел чету Поттеров. Гарри возмужал, черты лица стали грубее, но глаза остались прежними. Эмили превратилась в красивую женщину со стройной фигурой. Чуть впереди шел Джон — почти полная копия отца, только вот глаза голубые, как у матери. Рядом с Эмили шла маленькая девочка, копия матери, но с взлохмаченными волосами и зелеными глазами.

— Привет, Рон! Я смотрю, лишь глава Аврората имеет свободное время, чтобы встретить нас, — радостно поприветствовал его Гарри.

— Привет. Ты же знаешь, Гермиона занята на совещании. Невилл с Джинни укатили в Египет. Колин ухаживает за беременной Луной. Сириус согласовывает с Попечительским советом программу ЗОТИ, а у Люпина вчера было полнолуние.

— Привет. А вы с Гермионой не собираетесь второй раз стать родителями? — спросила Эмили.

— Пока нет, — ответил Рон.

— Ну и ладно, хоть Джейни пойдет с вашей Роуз, — задумчиво проговорила Эмили, погладив девочку по голове.

— А вот Терезе придется идти в Хогвартс с ребенком Луны, — добавил Гарри.

— Вы уже знаете, кто у вас будет? Как зовут гадалку? — пораженно спросил Рон.

— УЗИ, Рон, УЗИ. Ладно, пошли, Рон. Нам еще за Гермионой заезжать, а потом на пикник, — ответил Гарри, направляясь к выходу из аэропорта.