Нэй. Сердце Принца (гет)

Самодвижущаяся повозка приблизилась к восьмиступенчатой королевской площади и, не доезжая десяти ярдов, завернула вправо. Все достойные Аудиенции двигались по дорожке прямо перед королём Рошана. Но, не доезжая, всегда поворачивали направо.

Потому что, по протоколу, следовало подняться сначала на площадь шестой ступеньки и обменяться приветствиями с Носителями Права. При этом, так как Носители Права и встречаемые были одной силы Крови, то сидящим следовало встать. Поэтому, видимо, Нэю и даровали Герцогский титул, чтобы уравнять в силе Крови с Носителями Права.

Не совсем понятно, откуда пошла эта традиция: начинать Аудиенцию именно с Носителей Права. Одни считали, что таким вот образом воздавалось должное будущему Королю из Трех Наследников, но не объясняли, почему так происходит. Другие объясняли этот момент тем, что в старые добрые времена рядом с Королем всегда сидели Наследники, и чтобы подойти к Властителю, сначала нужно было поприветствовать его Наследников.

Но, так или иначе, Нэй с Элли свято соблюли протокол и уже после приветствия Носителям Права поднялись на площадь восьмой ступеньки. Тут же как из-под земли появился не слуга, а офицер, полковник, с золотым подносом, на котором находились подарки Нэя и Элли Королю Рошана.

Тут уже Король сидел. Он просто принял приветствие как Элли, так и Нэя. Благосклонно и величественно подал руку, которую Элли просто пожала, а Нэй поцеловал, он не являлся вассалом Короля, но был его подданным, хоть и в шаге от короны на иерархической лестнице. Поэтому и поцелуй руки в некотором наклоне — вассал при этом преклонял колено перед своим сюзереном.

Затем показ подарков Королю — Элли подарила что-то эльфийское, какой-то артефакт, а Нэй, как только он мог, самый большой темник из своих запасов, что вызвало восхищение у Короля, — и возвращение их на поднос полковника, который тут же исчез.

Вот с этого момента начиналась сама Аудиенции, пара минут из пяти. Король что-то спрашивал, гости что-то отвечали. Этакая традиционная рутина из слов, но для многих очень показательная и многими желанная.

Но, если считать, что у Нэя было еще два разговора с Королем в предыдущие дни, то эта аудиенция была чисто игрой на публику, показывающая, каких высот достиг Нэй. Очень опасная игра, надо сказать. Например, Родерик Аудиенции не удостоился — непонятно, зачем она была ему, но, по слухам, ему очень хотелось — и еще с того обеда стал поглядывать на Нэя искоса. А какое у него лицо было на Побратимстве! Вот Артуру эта аудиенция была не к чему. Он и так знал свое место под солнцем, и Нэй чувствовал его одобрительный взгляд на своем затылке. Вот у него никакой ревности, это факт.

Минуты Аудиенции наконец прошли. Нэй даже не понял, как Король это узнал, но при этом поговорили очень мило. И по дальнейшему протоколу Нэй и Элли должны были поприветствовать всех семь оставшихся Королей. Но теперь уже и Нэй только пожимал протянутые ему руки Королей, так как не являлся их подданным.

Последнее пожатие, и вот спуск с площади. Слуга в золотой ливрее принял треуголку Нэя, теперь он в Зале, и головной убор будет просто мешать. Ко всему прочему, по протоколу он мог любого приветствовать просто касанием к треуголке и ни разу ее не снимать, а вот ниже рангом должен был именно снять головной убор и совершить определенный ритуал приветствия.

Поэтому головные уборы и убирались, чтобы как бы уравнять всех присутствующих. Что касалось женщин, то им роскошные шляпки носить разрешалось, но на самом деле многие женщины старались обзавестись какой-нибудь даже не очень дорогой диадемой, взятой напрокат, чтобы они заменяли шляпки, ну, или хотя бы золотые заколки в волосы, или парики как короны. В общем, шляпки в последнее время среди женщин стали не модны. В залах и на балах. На уличных мероприятиях, например, на Рыцарских турнирах или Конных состязаниях, дамы старались блеснуть красотой шляпок на любой вкус, цвет и фасон. Вот там это приветствовалось и даже выбиралась Королева Шляпки!

Но Скачки Лока будут только через три дня, а сегодня Торжественный Бал в честь стадвадцатипятилетия Короля Рошана — Урбана IX.

* * *

07 ноября (оль) 1440 года от Пришествия Скирии.

Мир Рошанский.

Золотой Дворец Мирминора.

Торжественный Бал в честь сто двадцати пятилетия Владетеля Земли Рошанской и прочая, прочая, прочая — Его Пресветлого Королевского Величества Урбана IX.

Встречи, встречи, встречи.

После воссияния Нэя и Элли на Аудиенцию потянулись Великие Герцоги. Как известно, их было Пять, и они не вассалы и не подданные, можно сказать, почти независимые государи, но все же капельку зависимости от Королей имели, а от Рошана — тем более.

Здесь, конечно же, был старый знакомый Нэя, заядлый шашечник — Бенджамин Луку вис Охр ди Гартари — титул которого звучал очень громко — Двенадцатый Великий Герцог Норвудский, Принц Крови, Владетель Нимии, Граф Охр и прочая, прочая, прочая — Бенджамин Минкус Лукус асто вис Охр ди Гартари!

Нэй, конечно, оказался ближе к проезду Герцога, который будучи очень наблюдательным, конечно же, заметил Нэя, и они поприветствовали друг друга кивком.

Но самым последним из Герцогов появился…

Тоже знаковая встреча.

— Седьмой Великий Герцог, Принц Крови, Владетель Понтии, Граф Морн и прочая, прочая, прочая — Амброзио Форн Делакур асто вис Морн ди Лорки! — объявил мажордом. И: — Великая Герцогиня, Принцесса-Консорт, Владетельница Понтии, Графиня Дорхиз — Лайза Эрзея Мирна асто вис Дорхис ди Лорки!

Вот так встреча!

Как дал Нэй слово не следить за этой парой, так и держал. Поэтому их появление в таком качестве было для него некоторой неожиданностью. Не изучал он Великие Герцогства, поэтому и понятия не имел, кто такой на самом деле самый виртуозный мечник на его памяти — Брози ди Лорки.

Понаблюдать за проездом столь значимых персон собралось достаточно много гостей, но Нэю удалось пройти в первый ряд почти без усилий. Его как персону Королевской крови пропустили без какого-либо ворчания, поэтому он и видел и Герцога, и Герцогиню во всем великолепии.

И уже ярдов за десять до проезда он встретился с взглядом с Лайзой, у которой удивленно расширились глаза. Вот теперь она явно Нэя узнала. Даже обернулась, когда самодвижущаяся повозка проехала мимо, видимо, чтобы окончательно понять, что это не наваждение.

— Вот кто, значит, у него якорем стал!

Все, кто наблюдал за воссиянием-проездом Герцога, стали расходиться, поэтому услышать что-то рядом было довольно любопытно. Нэй повернулся на голос и увидел женщину в летах, но даже в этом возрасте обладающей притягательной красотой.

— Якорь? — переспросил Нэй.

Женщина улыбнулась, сделала реверанс.

— Арина ди Корде, Ваше Высочество! — представилась она и продолжила: — Когда-то Брози нагадали, что он остепенится лишь тогда, когда повстречает единственную и неповторимую, которая станет ему якорем — обуздает его нрав и глупости, и только она родит ему детей! — как-то грустно вздохнула: — Но я не смогла стать этим якорем. Не смогла родить ему ребенка.

— Вы неплохо осведомлены о его личной жизни, — Нэй улыбнулся, но надеялся, что это не Его очередные штучки.

— Я прожила с ним рядом шесть лет, а потом мы расстались.

Она, может, еще что-нибудь рассказала, видимо, потянуло на откровенность, такое бывает, но тут где-то за спиной Нэя послышалось чуть ли не душераздирающее, но все-таки скорее радостное:

— Нэй дер Вейн!

Брови Нэя дернулись от удивления, но не потому, что он не думал встретить тут этого человека, эту женщину, а из-за того, как она его приветствовала.

Он повернулся и увидел бежавшую к нему на всех парах, приподняв подол своего роскошного платья…

Алисию ди Фурк, в замужестве Графиню ди Хорн!

Нэй хлопнул ладонью позади себя, создавая невидимую воздушную стену, и вовремя, так как Алисия, никого особо не стесняясь, не просто подбежала, а подбежала и повисла на шее Нэя — не будь стены, упал бы точно. Без поцелуя, но все равно как-то уж очень интимно.

— Я так рада тебя видеть! — у нее всегда был звонкий голос, который нарушал все законы Межевого Вала и Королевского леса. Вот она никогда не терялась, так как ее голос был слышен всегда и везде.

— Я тоже рад тебя видеть.

Она наконец встала на ноги, взяла Нэя за руку и потянула за собой:

— Пойдем! Я познакомлю тебя со своим мужем! Он очень хороший человек!

Нэй в этом не сомневался. Она тянула Нэя, и все перед ними кланялись и улыбались. Даже не заглядывая им в душу, можно было понять, о чем они думают, ну некоторые, не большинство. Стало смешно и весело — уже у Нэя на душе.

Наконец, она дотянула его до группы офицеров. Кстати, офицеры — единственные приглашенные, кому было разрешено нарушить дресс-код, так как они все были облачены в парадные военные мундиры.

Группа стояла из шести офицеров, таких же высоких, статных, с выправкой не одного года службы. Пять полковников и один генерал-майор, и все с бокалами вина — столики с напитками и фруктами были расставлены по всему Большому Залу. При виде Нэя все выпрямились, собрались, но бокалы явно звучали диссонансом и вызвали у Нэя улыбку, а у офицеров небольшой дискомфорт. Но не парад ведь, можно и расслабиться.

Генерал-майором, в черной с золотом форме Ордена Меченосцев, и с пенсне на левом глазу, оказался Лим фон Штурф. Пожимая руки, оба немного задержали рукопожатие, видимо, вспоминая давно минувшую, но такую недавнюю встречу. Оба друг друга узнали. Но это было еще не все.

Двое офицеров, Номир маркиз ди Фукуа, и Симор маркиз ди Кун, в малиновых камзолах — пехотные войска. Один — Артрик маркиз ди Арон, в коричневой с золотом — кавалерия. Четвертый в сером с золотом, Нэй даже переспросил имя полковника, и тот, огромный, выше даже своих товарищей, а Нэя на все три головы, пробасил, повторив:

— Полковник Внутреннего Конвоя Фаргон ре Коста!

Пожали руки.

Нэй усмехнулся про себя, как порой тесен мир. Слишком тесен.

Ну, и пятый в зеленом камзоле, с золотом и серебряными аксельбантами пограничные войска — не Граничный Патруль, а именно пограничные войска, части которых расположены на Бамбатуре, на границе колоний и земель орков, а серебряные аксельбанты у тех, кто участвовал в боевых действиях. И как Алисия его отпускала на фронт?

— Максимилиан Горис Граф ди Хорн, Ваше Высочество!

Нэй всем улыбнулся, спросил, как полагается, о службе. Выслушал заверения, что служба достойна и все офицеры готовы жизнь положить за Королей и Великую Ликсию. Нэй сдержался, чтобы не сморщиться — он перестал любить смерть как таковую, а убивать тем более — это как раз после прицела снайпера. Но это не трусость, просто переосмысление жизни. Конечно же, принял приглашения Ди Хорна, к вящему удовольствию жены, посетить их домен, но, к сожалению, в ближайшее время это было невозможно, что немного расстроило Алисию.

И теперь уже Нэй прервал беседу, увидев еще одного знакомого. Откланялся офицерам, пожал всем руки, поцеловал ручку Алисии и быстро зашагал в сторону знакомого.

Но снова был остановлен.

Проходя мимо группы женщин, совершенно неожиданно услышал:

— Нэй!

Лайза!

Нэй повернулся, улыбнулся подошедшей к нему женщине, поцеловал ее руку и чуть задержал ее в своей руке; ее кожа будоражила воспоминания, и хорошо, что рядом не было Элли, она отлучилась к своим эльфам, иначе можно было получить ревнивую эльфу, хотя та ревностью и не страдала. Но Нэю очень хотелось вспомнить, но и забыть.

— Ваше Высочество! — проговорил он.

— Ты тоже изменился, — она не стремилась вырвать руку из его руки, видимо, тоже вспоминая.

— Время летит, наши годы как птицы летят, и некогда нам оглянуться назад, — он улыбнулся, наконец выпустив ее руку.

Но сделал это не потому, что воспоминания закончились, а скорее из-за того, что заметил приближающегося к ним Амброзио ди Лорки с двумя бокалами игристого вина.

— Вот ты где, солнце мое! — и протянул ей бокал.

Но Нэй довольно ловко перехватил этот бокал, забрав себе, что вызвало у Герцога очень даже жесткое удивление. Были бы катаны в руках, разрубил бы наглеца пополам, это точно. Но Нэй очень быстро развеял его удивление:

— Ваша жена беременна, Ваше Высочество, и поэтому, я думаю, алкоголь ей сейчас уже противопоказан, — и сделал глоток. — У меня дар, я это вижу, — и как-то виновато пожал плечами.

И оставив и Герцога, и его жену в некотором недоумении, повернулся и снова двинулся за тем, кого собирался догнать. И хоть его уже не было видно, но Нэй знал, куда тот человек свернул.

Но снова его движение прервала встреча. Точнее, очередное и последнее воссияние Аудиенции:

— Владетель Запада, Земель Лигурии и Ормии, Пресветлый и Вседержащий Астра Дома Орвилион, Владыка Нордмундира Хранитель Семи рун — Эркариос Номус Орвус Симус асто вис Арвис орви Лавис номи Ревис!

М-да! Нэй порядком чего-то не знал. И если вспомнить провозглашение воссияния всех прибывших Астр Странных Эльфов, то они тоже являлись хранителями Семи рун. И владыками этого таинственного Нордмундира! Хотя э… все-таки не все — двоюродный брат Элли, Каралиос, только Владыка Нордмундира, а вот Хранителем Семи рун из Дома Норвилион провозгласили только Элли. Что за руны такие и владычество? Но хранителей всего четыре, если считать прибывших на Торжество Дома эльфов, а где еще три? Может, руны как кольца всевластия? Во куда занесло-то. Хм… Однозначно нужно у Элли будет спросить. И Нордмундир — это их центр власти, что ли? И где он стоит? И стоит ли вообще? А единое окончание имён? Это их основатель? А как же Кара и Крас? М-да, сколько вопросов!

Но пока Нэй стоял рядом с дорожкой, по которой должна была проехать самодвижущаяся повозка, точнее, целых три повозки свиты Эркариоса — Властителя Запада, так как переходить эту дорожку, пока гость не проехал мимо, было запрещено.

И он наконец увидел Эркариоса, о котором много слышал.

Это был величественный эльф, с зелеными с золотом волосами. Не блондинистыми, а именно золотыми заплетенными косами. Может, и в самом деле золото. А может, и волосы такие. Они же радужные!

Одеяние на нем было свободное, похожее на тогу, белого, очень яркого цвета, но при этом был воротник, который обрамлял затылок и поднимался над головой какими-то странными рогатыми, но очень красивыми структурами. И, конечно же, корона на голове, но не золотая, а странно-черная с зеленью, сплетенная из растений, как лавровый венок, но при этом не сомневаешься, что это самая настоящая Корона Власти!

Рядом с ним ехала его жена, по информации —Латаниель, с копной совершенно непослушных рыжих волос! Рыжая эльфа — это что-то, конечно!

И две самодвижущихся повозки за главной. В одной явно сын Эркариоса — Эрикаринис, с синими волосами и жутко надменным взглядом. Причем он ехал один. И в последней двое людей! Как знал Нэй, это были Балдуин II, Король Дарийского Королевства, и его жена Эжен. Большая честь, надо сказать, для Короля Запада.

Когда повозка с Эркариосом проезжала мимо, Нэй даже не понял, что его подтолкнуло на это, но когда их взгляды, Нэя и Эркариоса, встретились, он приложил ладонь к виску и, отдернув, как бы поприветствовал самого могущественного эльфа Запада и Лигурии! Но самое любопытное то, что Эркариос усмехнулся на этот довольно наглый знак внимания, и… И кивнул головой, принимая его. А вот Эрикоринис, видевший это, явно был не в восторге. Но времена уже были не те, чтобы хватать и рубить.

И наконец, когда эльфы проехали, Нэй снова двинулся к своей цели.

И теперь его уже никто не останавливал.

Большой Торжественный Зал был точно позиционирован — Трон на севере, Торжественный вход в Зал на юге. На востоке от Большого Зала как раз и было расположено большинство комнат, бывших конюшен; пройдя их, можно было выйти в Малый Сад.

А вот на западе располагался Большой Сад с многочисленными беседками, домиками, где можно было вполне себе уединиться. Но прежде гость попадал на большой балкон, с которого можно было увидеть всю панораму Тропического Сада, и уже потом спуститься с него. И на этом балконе так же было множество небольших балкончиков и столиков, где так же можно было расположиться для беседы.

И вот как раз возле перил одного из таких балкончиков Нэй и заметил человека, появление которого здесь на Балу он предвидел, но не думал, что встретится с ним так быстро. Видимо, так сложились обстоятельства. Но это было даже хорошо.

Увидеть и поговорить. Просто поговорить. Так как прошлое уже далеко. Очень далеко.

Он подошел все с тем же с бокалом игристого, постоял немного за спиной, и когда понял, что человек, стоявший у перил, ощутил его присутствие, проговорил:

— Ну, здравствуй, старый… друг!

Человек вздрогнул, напрягся и проговорил немного скованно:

— Надеюсь, я сейчас могу обернуться?

— Можешь, я вполне себе живой.

И Сатр Леко обернулся.

Да, жизнь его потрепала, появилось больше морщин, он постарел, но в глазах оказалось больше спокойствия, чем раньше, и они не были жестоко пронзительными. Просто пронзительными, без забирания в душу. Меньше стало в нем и злости, и ненависти к миру. Ну, женился человек, остепенился, детей воспитывал. Такая жизнь многих меняла или просто заставляла надеть маску.

Но Сатр Леко именно изменился, без всяких масок. Если верить Файнсу. Да и своим впечатлениям Нэй тоже верил.

Сатр повернулся и увидел протянутую Нэем руку. Недолго колебался, протянул свою. И они крепко пожали руки и чуть задержали рукопожатие. Нэй задержал.

— Ну, надеюсь, драться не будем, потому что я первым тебя нашел! — он улыбнулся и наконец отпустил руку Сатра.

— Честно говоря, я не стремился тебя искать, а тем более драться. Время изменилось, и мы изменились вместе с ним.

— Смотрю, ты в графья выбился, — ну, немножко стоило поддеть человека, почему бы и нет.

Но Сатр в долгу не остался:

— А ты в Принцы, даже не представляю, каким образом.

— Через постель! — с усмешкой ответил Нэй.

Сатр мотнул головой, соображая, серьезно или нет ответил Нэй, и наконец рассмеялся. Он прекрасно знал Нэя, как многих людей, с кем сталкивался. Ну, или считал, что знает.

— Да! — Нэй дернул левым рукавом своего камзола, и как фокусник выудил из его манжета свернутый пакет. Хорошо, что послание Файнса было не таким толстым, поэтому уместилось в потайном кармане на рукаве, без внешних изменений.

Выудил и протянул Сатру:

— Это послание для тебя от Файнса.

— От Файнса? — Сатр искренне удивился.

— Мы с ним были… очень дружны.

— Не знал, — Сатр очень нежно принял пакет.

— Не бойся, не читал, нет привычки читать чужие письма, если меня об этом не просят.

— А где он?

— Погиб, защищая мою дурную голову. Удивительно цельным и смелым человеком оказался. Достойным, чтобы помнили.

— Да, он был единственным, кого я… любил… — вздохнул Сатр.

— И еще, — Нэй посерьезнел: — Я собираюсь на Запад в Лигурию, возможно ли присоединиться к обозу Болдуина II?

— Я спрошу у Короля, но вряд ли он согласится.

Нэй усмехнулся:

— Ну, мне, он, конечно, может, и откажет, но вряд ли он откажет ей! — проговорил и указал на идущую в их сторону Элли.

Как она сияла и сверкала!

— Вот ты где! Я тебя совсем потеряла! — проговорила она и взяла Нэя под локоть. — Представишь меня своему другу?

Нэй улыбнулся:

— Сатр Леко Граф Орст — это Элли Нум. Элли Нум — это Сатр Леко Граф Орст, мой старый, очень старый… друг.

— Сатр Леко? — взгляд ее сделался жестким. Но руку свою для поцелуя Элли протянула.

Сатр Леко поцеловал, выпрямился:

— Разрешите, я вас покину, господа! Властительная, — поклон в ее сторону: — Ваше Высочество! — поклон в сторону Нэя и очень быстрый шаг в сторону.

— И ты так просто с ним разговаривал? — Элли удивленно уставилась на Нэя.

— Я не скажу, что он перестал быть опасен, но нам обоим смерти друг друга в данный момент не нужны, поэтому мы и беседовали мирно.

— С фигами в кармане?

Нэй рассмеялся:

— Нет, Солнце мое, никаких глупостей за пазухой. Хотя я кое-что ему и приготовил, — и загадочно улыбнулся.

Прозвучали фанфары, означающие окончание Аудиенции и начало основного действа — Бала!

— Пойдем! Пойдем! — от серьезности Элли не осталось и следа. Она схватила Нэя за руку и потянула в Зал.

Ну, танцы так танцы.

Когда вбежали в зал, то Нэй увидел удивительное зрелище. Все столики с яствами неожиданно принялись опускаться в пол. А через какие-то минуты отверстия, в которых исчезли столы, снова открылись, и в Зал на этих лифтах поднялись молодые пары — курсанты военных училищ, в разноцветных и сверкающих мундирах, в паре с милыми и очень красивыми девушками в белых, сияющих платьях.

Они очень ловко и быстро соскочили со своих круглых подъемников и в едином порыве побежали в центр зала, причем так синхронно, что все две сотни пар собрались в центре почти одновременно.

Собрались, замерли.

И…

Зазвучал вальс!

Вальс Цветов!

Хотя к справедливости стоило сказать, что здесь он назывался Розовый вальс, а сам балет — «Эльфийская сказка». Но, при этом все, или почти все, было…

Всё-таки, как Нэй уже размышлял, «многия» знания только усложняли жизнь. И, конечно, Великого Константа Шартуса, открывшего вальс и балет миру Каракраса, пару веков назад можно было бы назвать большим мошенником. Но, это если знать его настоящую историю жизни — Нэй знал, поэтому и «многия» знания. Для всех остальных, знавших только его официальную биографию, Констант Шартус — Великий Композитор этого Мира. И вальсы считались его созданием.

А «Эльфийская сказка» — шедевром на века!

Поэтому не будем о грустном.

А просто слушаем вальс Цветов!

Когда вальс зазвучал в исполнении живого оркестра, так же появившегося из-под земли, молодые пары рассыпались и стали кружить, все увеличивая и увеличивая пространство. Отодвигая гостей и освобождая место для танцев.

А где-то на середине вальса эти пары вдруг растворились среди гостей, наконец освободив пространство.

Но вальс в пустоте звучал секунд пять, не больше…

Элли выдернула Нэя, и они, выбежав в центр этого танцевального пространства, стали первой парой, которая закружилась в ритме великого вальса.

А за ними потянулись и остальные.

Не менее сверкающие и великолепные. Удивительные и счастливые.

Красивые и величественные.

Всех закружил вальс.

Так пусть же порезвятся демоны наших сердец в этом прекрасном вихре жизни и счастья…

А враги?

Враги пусть подождут.

Почему?

Потому что…

Бал начался!