Не стоит благодарностей, Раиса! (джен)

Примечания:

Вот и конец... Пишите заключительные отзывы с критикой, заходите в мою группу вк, где будут выкладываться мемы, спойлеры и тому подобные вещи: https://m.vk.com/club202922289

На самом деле будет еще пара глав, но точно не в сентябре. Учеба, сами понимаете...

Всем удачи! ЖДЕМ ДИЭЛСИ С РЭДФИЛДОМ!!!

— Ч-что?.. — Миранда медленно опустила захныкавшую Розу. — Почему я теряю силы?

Из глаз Миранды потекла блестящая черная жидкость.

Меня переполнили эмоции, я шагнула вперед:

— Миранда! Ты бы хотя бы разрешения у Итана спросила, что ли! Это же невежливо — пиздить чужую дочь и превращать ее в свою!

— Да что ты понимаешь в этом, глупая девчонка?! — вскрикнула Миранда, прижимая ребенка к груди. — Тебе не давали слова! Когда испытаешь все, что испытала я…

— Раиса права, — перебил ее Итан, шагая ко мне. — С твоей стороны это кощунственно и чересчур эгоистично! Отдай Розу!

— Чертов Уинтерс… — прошипела сквозь зубы матерь.

— Все кончено, Миранда, — выступил Карл, сжимая в руке молот. — Верни Розу её законным родителям.

— Вернуть Розу? Да в своём ли ты уме?! — гневно рассмеялась Миранда. — А потом ты выступишь против меня со своей игрушечной армией? Ты трус, Хайзенберг! Тебе понадобилось еще и присоединиться к Итану и Маргарите, в одиночку против меня ты бы не посмел выступить!

— Завали ебло, сучара! — гаркнул Карл.

— Да как ты смеешь скалить на меня зубы? Твой дар…

— Я не просил засовывать эту плесневелую хуйню в мое тело! Я не просил принять меня в вашу «семью»! — Карл заставил молот висеть в воздухе, а сам показал пальцами кавычки. — Не просил, понимаешь? Не просил!!!

— Умолкни, щенок! — взвизгнула Миранда. — Я могу подчинить тебя и заставить думать совсем по-иному!

— Неужели? — вкрадчиво спросил Карл, снова хватаясь за ручку молота.

На концах золотистых ногтей Миранды возникли золотые блестящие нити. Спустя несколько секунд эти нити достигли кулона Хайзенберга и… оттолкнулись от янтарной оболочки, растворившись в воздухе. Карл с ехидной улыбкой снял с себя цепочку без помощи рук и кинул ее к ногам матери.

— Нет, нет! — возопила Миранда и обернулась к мне. — Дрянная девчонка! Этого не может быть!..

— Почему же не может? Может. — Я подошла к Миранде, подобрала лежащий кулон Хайзенбергов и надела его себе на шею. — Что ж, отшлепать Альсину по попе мухобойкой у меня не вышло… Но зато выйдет кое-что другое. — Я размахнулась и влепила женщине по правой щеке звонкую пощечину. — ИТАН, ХВАТАЙ, СУКА, РОЗУ!

Итан с реакцией джедая подскочил к Миранде, рывком забрал у нее дочь и отбежал в сторону, я кинулась за ним.

Миранда было вытянула руку к Уинтерсу, но тут же бессильно ее опустила. Пошел дождь, струи и капли просачивались сквозь плесневелые ветки, капая на землю и размазывая жидкость, текущую у Миранды из глаз, по всему ее лицу, закрывая алый след от моей пощечины.

Миранда схватила за щеку, словно у нее была зубная боль, и зажмурилась. Карл размашистыми шагами подошел к матери и уставился на нее.

— Я приближала этот миг всю свою жизнь, а вы хотите все вот так разрушить! — крикнула матерь, распахивая глаза, вместо которых оказались бездонные черные дыры. — Я свое заберу! Ева моя, моя дочь!

Мимо нас с Итаном со свистом и грохотом пронесся Носолрак, пробив в коконе мегамицелия сквозное отверстие. Миранда начала мутировать, Карл, заметивший это, тоже.

— Бегите, — бросил тот напоследок, обернувшись к нам, весь облепленный железками.

Я подавилась не то слезами, не то слюнями и прохрипела в ответ что-то неразборчивое.

Итан схватил меня за руку и потащил прочь из кокона через стремительно зарастающее отверстие, проделанное Носолраком. И как раз вовремя, потому что дождь залил свечи, и Миранда с Карлом остались в полной темноте. Последнее, что мы услышали, это был яростный возглас окончательно мутировавшего Карла:

— Ты заплатишь за все, мразь! Да и еще и с процентами!

Когда мы с Итаном вылезли из кокона, оказалось, что на улице не дождь, а прямо-таки тропический ливень. А еще жутчайшее сражение ликанов и роботов. Конечно, на стороне роботов было силовое и численное превосходство, но под обильным дождем те быстро выходили из строя, начиная медленно и топорно передвигаться.

Итан закутал Розу в свою куртку, и мы побежали прочь. Только мы отбежали несколько километров ближе к Карлову заводу, как вдруг раздался возглас Криса. Мы обернулись, и…

С горы к нам бежал потрепанный Рэдфилд и прихрамывающая Мия Уинтерс.

— Мия! — казалось, этот радостный крик услышала вся деревня; Итан бросился к жене и крепко обнял ее. Та обняла его в ответ и приняла Розу. А мы с Крисом стояли смущенные этой невероятно милой сценой воссоединения семьи.

Едва супруги отстранились друг от друга, Крис начал говорить:

— Итан, сейчас прилетит вертолет, один из моих людей доставит Мию домой. Может, Раиса тоже?.. — Крис вопросительно на меня поглядел. Мия, заметив меня, удивленно изогнула бровь.

— Нет, отправляй Мию и Розу, это важнее всего! — отрицательно помахала я руками. — Нам нужно помочь Газенбургу убить Миранду! Мия, вот если Итан домой не вернется в целости и сохранности, я собственную голову сожру! — с жаром поклялась я, погладила Мию по руке и рванула с Итаном обратно к кокону.

Уинтерс понял меня без слов — он живо влез на танк, взяв рукояти пулемета, я взяла на себя управление.

— Хуярь гранату! — воскликнула я.

Граната была брошена, стенка из плесени разлетелась на куски. Я нетерпеливо смахнула с щеки ошметок, убрала со лба мокрые волосы и дала полный ход.

— Это не дождь, это какая-то Ниагара, блять! — заорала я. — Стреляй!

В Миранду попал град пуль, но та ловко взмыла ввысь и ударила Хайзенберга в спину. Тот в долгу не остался и отрубил Миранде одну из конечностей. Та взвыла, и Итан кинул в нее бомбу. Казалось, она ее не почувствовала и обрушилась на нас. Я откатила назад.

— Ну же, Раиса! Или к тебе правильней будет обращаться «Рита»? Ты повелеваешь янтарем! Покажи свою силу, давай! — хохотала матерь, обрушивая один удар за другим на меня с Итаном.

— Никаким янтарем я не повелеваю, идиотка! Я лишь девочка, попавшая в тело зараженной плесенью девочки! Я обыкновенная школьница, понимаешь?! — ответила я, объезжая Миранду по дуге.

— Ты заморозила кулон, с помощью которого я управляла Карлом, ты сильна!

— Ничего подобного! Мне вчера училка физкультуры четвёрку влепила! Это чистая случайность!

— А ты продолжаешь шутить, Раиса, даже находясь на смертном одре, ты шутишь, шутишь без конца! — Миранда ловко увернулась от пилы Карла. — Тебе самой не надоело? Покажи свои истинные эмоции, свой страх, ужас, презрение, гнев!

— Ни за что! — заорала я. — Ни за какие коврижки!

— Вы ведь знаете, как мать любит свою дочь. Почему вы мешаете мне?!

— ДА КОГДА ТЫ УЖЕ ПОЙМЕШЬ, ЧТО РОЗА МОЯ ДОЧЬ, А НЕ ТВОЯ?! — раздался возглас Итана. Снова снаряд полетел в Миранду и взорвался с жутким хлопком. Снова Миранда лишилась конечности по милости Гейзенберга.

— Да когда ты уже сдохнешь? — крикнул Карл.

Я зажала уши — от окружаещего меня грохота барабанные перепонки грозили лопнуть. Мозг был переполнен командами и информацией: рычаг туда, рычаг сюда, поставить блок, не попасть в Карла, не толкнуть Итана, отвечать на вопли матери Миранды, не обращать внимания на вой и рык многочисленных ликанов. Прочистить горло, подождать перезарядки, откинуть со лба мешающие липкие мокрые кудри, не попасть под горячую руку мутировавшего Гейзенберга.

В какой-то момент я вылетела из танка, пролетела три метра по воздуху и опрокинулась навзничь лицом вниз. Ручьями текли кровь, слезы, пот, дождь.

В какой-то момент острая боль пронзила мою правую ногу; я заорала и притронулась к тому месту, где агония была особенно сильна. Дотронувшись, я чуть не потеряла сознание.

Голень была отрублена.

Тут уж я не сдержалась и громко заплакала от боли. Но слезы быстро кончились, поэтому я залилась истеричным хохотом. С десяти лет я всегда облегчала боль смехом… Слезы были лишь для обид. Смех обжигал легкие, я задыхалась, но продолжала дико хохотать, то и дело возвращаясь к мысли о отрубленной ноге. Мельком просвистела мысль: кто это сделал, Гейзенберг случайно или Миранда нарочно?..

В конце концов я потеряла сознание от болевого шока.

* * *

Я пробудилась, но глаза не открыла. Боялась.

Было чрезвычайно тихо. Неужели я попала в загробный мир от большой потери крови? А может, меня добила Миранда? Значит ли это, что свой родной мир я больше не увижу?..

Я почувствовала, что было сухо и тепло, даже жарко. Да и одежда на мне была другая. Однако я находилась в той же позе, в которой и была минуту назад: лицом вниз, опершись на локтях.

Я глубоко вздохнула. Приоткрыла глаза, подняла голову и оглянулась.

Детская площадка со ржавыми аттракционами, заросшая травой. Изображение было довольно размытым. Лежала я на песке.

Ужасная догадка осенила меня, но я тут же отмела ее в сторону, настолько кошмарной она была.

Я сделала попытку подняться и тут же взвыла от боли: коленки были разбиты в кровь, к которой уже присохли грязь и песок. Отдирать их от земли было очень, очень неприятно.

Я облизнула пересохшие губы и распахнула глаза окончательно. Встала в подобие планки. Чихнула. Заметила свои круглые большие очки, валяющиеся на земле поодаль, потянулась к ним и водрузила их себе на нос. Картинка стала четче.

Тут раздался звонкий девичий смех. Я напряглась. Очень знакомый, мерзкий, отвратительный девчачий смех. Я знала его.

— Эвелина… — мрачно произнесла я и подняла голову.

И тут же вздрогнула, увидев стоящую надо мной брюнетку в темном платье.

— Ты… мертва. Ты знаешь это, верно? — рассмеялась девочка.

— Давно уже знаю. С тех самых пор, как Бэлла впервые ударила меня серпом. После такого не живут. А я выжила.

— Значит, и то, что ты плесень, для тебя не будет новостью?.. — разочарованно протянула Эвелина.

— Если бы оказалось, что я настоящая дочь Миранды, я удивилась бы куда больше, — язвительно заметила я. — Да и не я плесень, а лишь девочка, в тело которой я попала.

— Но тогда… Ты ведь не знаешь, как ты попала сюда, в игру!

— Не знаю. И знать не хочу. Я хочу выбраться отсюда.

— А ты… Не уйдешь отсюда. Хи-хи! Не уйдешь! — звонко рассмеялась Эвелина.

— В каком это смысле, блять, не уйду? Если есть вход, значит, есть и выход! — рассердилась я.

— Да, это так. Но если бы ты навлекла на себя гнев Альсины, ты бы погибла и попала в свой мир значительно раньше. Однако тебе понадобилось зачем-то убивать ее, Донну, Сальватора… и ладно бы ты убила и Карла. Но ты присоединилась к нему! Этого не было в игре! Поэтому пути назад тебе нет! Понимаешь? Нет! — снова захихикала Эвелина.

— Заткнись! Ты пиздишь! — заорала я и резко встала на ноги. Коленки заныли. Я оглядела себя, и…

Джинсовый комбинезон с короткими штанинами. Белая грязная майка с эмблемой красной Амбреллы. Серые хлопковые носки. Стоптанные донельзя и расшнурованные кроссовки. И разбитые в кровь и мясо колени.

Да, это тот самый день.

— Видишь все это? — Эвелина обвела рукой пространство. — Четыре года назад, в июне. Тебя избили подруги.

— Это не подруги. Это змеи и предательницы, — прошипела я, сжимая руки в кулаки. Я ненавидела этот эпизод своей жизни всей душой, и рада была бы его забыть напрочь.

— Потом ты придешь домой. Расскажешь маме. Она пойдет разбираться к родителям этих девочек. И все лето ты проведешь в четырех стенах, играя в Resident Evil 7.

— Ну да. И что? К чему ты клонишь?

— Ты можешь остаться в этом лете навсегда. Только представь: смотреть прохождение игры, играть в нее саму, в дополнения к ней, и так — вечно! Никаких стычек с бывшими подругами во дворе, только чудесное времяпровождение!

— Звучит заманчиво, однако… — Я протерла очки и вновь надела их на себя. — Карл и Итан. Они сражаются с Мирандой, а я в это время лежу ничком и слушаю твои бредни в моем подсознании. Я должна им помочь.

— Мои бредни? Мои бредни?! — разъяренно вскричала Эвелина, приближаясь ко мне вплотную. — Это твои бредни, Рита! Все, что присходит здесь и там, в деревне — это твои буйнопомешанные бредни! Ты совсем сошла с ума со своей обителью зла, вот и ловишь галлюцинации! — Эвелина схватила меня за руку, и двор начал растворяться. — Зачем тебе Карл? Он предаст вас. Зачем тебе Итан? Он скоро умрет! Оставайся здесь, в безопасности!

Обстановка и моя одежда изменились. Мы с Эвелиной оказались в моей тесной ванной комнате с мягким приглушенным светом, такой уютной и знакомой. На мне возник мой любимый махровый халатик с бабочками. Ванна была до краев наполнена горячей водой и пушистой ароматной пеной, похожей на облачка.

— Разве тебе не хочется принять теплую ванну, а не полухолодный душ с хозяйственным мылом на фабрике этого чокнутого металлокинетика? — мягко обратилась ко мне девочка. — Заходи.

Я, словно под гипнозом, залезла в ванну. И тут поняла: что-то здесь не так.

Я покрутила винтиль с холодной водой, и все сразу же изменилось: ванная комната стала такой же, как в доме Бейкеров, а ванна наполнилась прямо-таки ледяной водой, ошметками плесени и осколками зеркала. Свет стал холодным и резким. Мой халатик пропал.

Эвелина оперлась на бортик ванной и с любопытством на меня поглядела. У меня задергался глаз, я схватила девочку за волосы и ее с ногами затащила в ванну к себе.

Эвелина пыталась вырваться, но хватка у меня стала как у Немезиса. Лишь тщательно побултыхав биооружие в воде, я отпустила волосы Эвелины.

Брюнетка, вырвавшись из хватки, с ненавистью на меня поглядела. Сейчас, с мокрыми волосами она выглядела еще страшнее.

— Так вот чего ты хочешь, да? — крикнула я, взяла один из осколков, плывущих на поверхности воды и оставила им Эвелине широкий порез на щеке. — Загипнотизировать меня, показывать мне сладчайшие наслаждения, в то время как мои друзья погибают?! — Эвелина истошно взвизгнула, и я снова резанула ей щеку. — Я не брошу их! Не брошу, пидораска ты мелкая! И я выберусь отсюда, ебаная ты блядь, выберусь!!!

Я отбросила осколок в сторону и схватила Эвелину за шею. Девочка захрипела, вцепилась в мои ладони, но оторвать их от себя не смогла. А я с ужасом смотрела, как из моих рук вверх по шее брюнетки ползет янтарная корка. Когда она достигла подбородка, Эвелина пискнула в последний раз, разжала руки и уронила голову на бортик ванны.

Я отпустила девочку и с ужасом отшатнулась. Потом посмотрела на свои ладони. На них еще была смола. Я с ужасом вскрикнула и закрыла глаза, чувствуя, что мое тело покидает страшную ванную.

Я открыла глаза. Будто бы и не открывала… Кромешная тьма. Я охнула, и тут же зажглись знакомые красные свечи. Ко мне быстро подошла Зоя.

— Рита, Рита! Тебе нельзя терять ни минуты! Иди и помоги Карлу и Итану!

— Как… Как я им помогу… — прохрипела я, падая на колени. — Они… мертвы. Я… тоже. Я совсем одна. У меня никого больше нет. Никогошеньки.

— Нет, не говори глупостей! — крикнула Зоя, падая ко мне и беря мое лицо в свои тёплые ладони. — Нет, нет! Рита, Раиса! Ты не одна, слышишь? НЕ ОДНА! С ТОБОЙ Я, ЛУКАС, ДЖЕК, МАРГАРИТА, МИЯ, РОЗА, ИТАН, КАРЛ! МЫ С ТОБОЙ, РИТА!

— П-правда? — я поглядела Зое в глаза.

— Да что уж там, даже я с тобой, — послышался голос Альсины.

— И мы, — хором произнесли Бэлла, Кассандра и Даниэла.

— И я, — поддакнула Донна.

— И я, — произнес Сальватор.

— Рита, Маргоша! Прошу, проснись, с тобой Дима и Катя! — всхлипнула Зои.

— Дима? — с шоком спросила я, зажмуриваясь. Я не помнила, кто такой Дима, но четко знала: он прекрасный человек. И Катя тоже.

— Убей Миранду! — воззвали Бейкеры и дети Миранды. — УБЕЙ ЕЕ.

— Да, — хрипло ответила я.

И проснулась.

Я встала, достала лекарство, полила им ногу, приклеила голень обратно и похромала в самую гущу битвы. Миранда лишилась доброй части конечностей, Гейзенберг стал медленней, а Уинтерс, лишившись танка, бегал пешком и стрелял в Миранду из гранатомета.

Я встала, зажмурилась.

«Убить Миранду, — шептала я, — спасти Итана, сука. И Карла, блять, тоже спасти. Все антагонисты сдохнут, а протагонисты будут жить долго и счастливо, блять! Сука, в рот я ебала эту вашу ебаную деревню!!!»

— Миранда! — крикнула я.

И я начала:

— Матерь Миранда, я не одна

Со мной есть верные навеки друзья:

Карл, Итан, Крис, Мия и Роза,

И все они выведут меня из гипноза.

Матерь Миранда, прошу, обернись,

Увидь мою силу и тут же окстись!

Миранда обернулась.

И замерла. Все, абсолютно все замерло. Двигалась только я.

Завершив этот нескладный стишок, я… Будто бы открыла вид от третьего лица. Покинула тело Раисы и наблюдала за ним со стороны, при этом все мои органы чувств работали исправно.

Раиса медленно взлетела вверх, а по пути с ней происходили метаморфозы: она будто бы повзрослела лет на шесть, а одежда сменилась на совсем иную: золотая диадема с сосновыми веточками, янтарные бусы, пышное платье со всеми оттенками оранжевого, ажурными кружевами и многочисленными оборками, обуви не было видно из-за длины юбки. От самой девочки (или уже девушки) исходило ровное желтое сияние, в свете которого плясали пылинки и мотыльки. Раиса раскинула руки в стороны, и из ее ладоней полились извилистые золотистые ленты, которые струями и нитями оплетали мегамицелий, схватываясь плотной оранжевой коркой янтаря. Когда очередная лента касалась плесени, последняя дымилась и шипела. В воздухе витал сильный аромат смолы, сводящий с ума.

Наконец, ленты оборвались, и Раиса, сняв с себя кулоны всех четырех Владык, начала читать новый стих:

— Матерь Миранда, прими дары детей своих:

Той, кто была к тебе равнодушна,

Той, кто была тебе благодарна,

Того, кто старался быть вечно послушным,

И того, кто смерти твоей был бы очень отраден!

Только Раиса завершила читать стих, как кулоны превратились в ярко золотые перо, густую каплю, плавник и шестеренку. Склеив всех их между собой, Раиса накинула получившийся кулон на шею Миранде. Тот прожег ей обширную дыру в груди, и Миранда пронзительно заорала от боли.

— Матерь Миранда, все это тщетно,

Завершилась твоя борьба двухсотлетна,

Уничтожена игры всей первопричина,

И запомни вконец: твоя дочь — ЭВЕЛИНА!!! — проорала Раиса, мой разум вернулся в ее тело, и я с ужасающей скоростью полетела на землю, прямиком к кулонам Владык, которые снесли Миранде явно половину здоровья.

Чувствовала я себя точь-в-точь как замке Димитреску, когда убивала Альсину. Все тело жутко болело, а сердце бешено стучало от страха.

И тут я вспомнила про револьвер, подарок Зои.

Дрожащими руками я достала «Борца» из рюкзака, взвела курок и направила револьвер на Миранду.

— Это за Мию и Розу, — пустила я первую пулю, — это за Карла, Сальватора, Альсину и Донну, — еще выстрел, — а это за меня, Бейкеров и Итана!

Пуля за какие-то пару секунд преодолела огромное расстояние, и я готова была поклясться, что слышала, как она вонзилась Миранде в голову.

В тот же миг Уинтерс выстрелом оторвал Миранде последнюю конечность, а Гейзенберг отсек ей голову.

Миранда испустила пронзительный предсмертный вопль, застыла, ее руки безвольно повисли, и вскоре она рассыпалась в прах.

Выглянуло солнце, и я прикрыла глаза: я ненавидела то состояние погоды, когда с одной стороны жарит светило, а с другой уплывают сырые тучи, проливая последние капли дождя.

Ко мне подбежали Итан и вернувшийся в свое обычное состояние Карл. Я с трудом открыла глаза и увидела, что Карл весь в кровавых рваных ранах, а правая рука Итана посерела и разрушилась, словно была из песка.

Не помню как, но я поняла причину разрушения его ладони. Роза… Она своим прикосновением разрушала плесень.

А Итан состоит из нее целиком.

Я с трудом села, достала две склянки со спиртом и вылила в них выделившийся на моих ладошках янтарь.

— Вот, держите, — хрипло произнесла я. — Полейте ими раны. Итан сможет спокойно касаться Розы, а ты, Карл, не помрешь из-за своего сдыхающего каду, — с этими словами я протянула им склянки.

— Рита, а как же ты? — тревожно спросил Итан обнимая меня за плечи.

— Я… — На минуту потеряла я дар речи из-за того, что Итан впервые назвал меня моим настощим именем. — Я не знаю. Как-нибудь выживу. Надеюсь…

Карл опустился на колени и обнял меня. Я не выдержала и заплакала.

— Спасибо вам огромное… Если бы не вы, я бы погибла… — Я хотела еще что-то добавить, но онемевший язык не слушался.

— Не стоит благодарностей, Раиса, — тихо произнес Карл.

И я все вокруг погрузилось во тьму.