У моей печали вкус полыни, у твоей любви вкус корицы  (гет)

Калина — неуправляемые эмоции

Вернувшись в свою квартиру из Хогвартса, Гермиона упала на свою кровать. Она не стала раздеваться, так как от парадной мантии исходил едва уловимый аромат горьких трав. Сконцентрировавшись на этом запах, Гермиона закрыла глаза и погрузилась в ещё свежие воспоминания сегодняшнего вечера, точнее некоторых его приятных моментов. Мечтательная улыбка растянула её губы, а перед глазами встали картины от которых сердце сбилось с ровного ритма. Гермионе до сих пор не верилось, что она целовалась с Северусом.

«Кто бы мог подумать, что профессор Снейп умеет так целоваться, — касаясь кончиками пальцев, подумала девушка. От воспоминаний о его поцелуях по телу разлилось тепло, а по коже пробежали мурашки. — Мерлин, это просто невероятно!..»

Прервав их первый поцелуй и прижавшись своим лбом ко лбу девушки, Северус хрипло произнес:

— Гермиона, что мы делаем?..

— Целуемся, профессор. И я хочу продолжить наше занятие, — ответила колдунья и притянула его к себе.

— Чертовка, — ласково пробормотал он, но её предложение пришлось по душе.

Опередив девушку, Северус жадно припал к её губам, словно измученный жарой путник к роднику. От его поцелуев губы Гермионы стали ярче её парадной мантии. Колдунья разомлела от ласк в его объятьях. Северус прижал Гермиону к ближайшей стене. Его поцелуи перешли с губ на её шею. Тихие стоны срывавшиеся с губ девушки звучали для него одурманивающей мелодией. Гермиона, обхватив руками ягодицы мужчины, прижалась своими бёдрами к его и почувствовала набухший под слоями одежды член Северуса. Это прикосновение отозвалось в ней горячей пульсацией внизу живота. Поток возбуждения подхватил пару и влек за собой, обещая, что соединившись они найдут то, чего требует их внутреннее пламя. Но проникшие сквозь пелену страсти чужие голоса и отдалённые звуки движущиеся в их сторону шагов, охладили пыл пары. В них проснулся рассудок, а у Гермионы ещё смущение. Они притаились в своём убежище. Троица девиц, которая о чём-то жарко спорила завернула в другой коридор нескольких метрах от выбранного Гермионой закутка.

— Чуть не попались, — облегчённо выдохнув, произнесла колдунья.

— Что ж нам стоит из этого извлечь урок, мисс Грейнджер, — серьёзным тоном произнёс Северус, но в его чёрных глазах поблескивали хитрые искорки, — и не один.

— Я постараюсь, профессор, — игриво сказала девушка.

— А я проверю, — хрипловато произнёс он. — Ну, а пока нужно разойтись, пока мы и в правду не оскандались. Будьте хорошей девочкой, мисс Грейнджер, — нежно поцеловал её в макушку, прежде чем покинуть её.

Теперь лёжа в своей кровати и вспоминая поцелуи и ласки Северуса, Гермиона припомнила эту фразу Снейпа. Что-что, а вот хорошей девочкой Гермионе не хотелось быть. Особенно с ним…

* * *

Проклиная на все лады контрабандистов, Невилл возвращался домой из Министерства домой. Стояла глубокая ночь, и с небес лил сплошной ливень. Трансгрессия ему давалась плохо, и, опасаясь расщепления, колдун предпочитал передвигаться в основном на своих двоих. Сегодня, во второй половине дня, его срочно вызвали в Министерство для составления подробной описи изъятых у контрабандистов груза магических растений из Южной Америки. Многие из образцов были в ужасном состоянии, и Невилл потратил уйму времени на то, чтобы хоть как-то помочь оклематься. Но к его большому огорчению ему так и не удалось спасти один весьма редкий вид южноамериканского бубонтюбера. Особенность этого вида заключалась в том, что его гнойный сок источал дивный аромат. Из-за чего житель Южной Америки стал желанной добычей для парфюмеров.

И вот теперь уставший Невилл шёл под проливным дождём в свою небольшую квартирку, которая находилась в пару кварталах от больницы Святого Мунго. В этой квартире он прожил почти два года. Невилл поселился в ней сразу после развода с Ханной Эббот. Их брак был основан на молодой любви, которая не вытерпела быта. Поженились в двадцать, а развелись в двадцать два без шума и скандалов — грустно, но в то же время тривиально.

Невилл притормозил свой шаг возле ворот больницы и пристально посмотрел на мрачный фасад, открытый взору лишь для волшебников. Мысли о растениях, вырванных из лап контрабандистов, переключились на родителей. Невилл вспомнил о минувшей годовщине и ощутил горечь, к которой примешивалась злость на самого себя. Он чувствовал себя плохим сыном — ему до сих пор не удалось им помочь. Немало своих надежд Невилл возлагал на совместную работу с Серебряным драконом. Кто знает может быть Снейпу удастся изготовить панацею для родителей Невилла?.. Одна мысль об этом давала ему надежду. А у того слова всегда сладкий, до горечи, вкус.

Белое пятно на периферии зрения отвлекло внимание Невилла от фасада больницы. Он повернул голову и не поверил своим глазам: в нескольких метрах от него под жалящими струями дождя стояла хрупкая женская фигура в лёгком белом платье. Невилл поспешил к ней, подумав про себя что возможно одной из пациенток психиатрического отделения Святого Мунго удалось улизнуть из-под бдительного ока персонала.

— Мисс, с вами всё в порядке? — окликнул женщину Невилл, когда между ними осталось расстояние в чуть меньше метра. В одной руке он крепко сжимал палочку, на случай того если леди в белом поведёт себя неадекватно.

Девушка развернулась на его голос. Она двигалась, словно не была не живым человеком, а марионеткой. Невилл едва не выронил палочку от изумление. Он узнал её.

— Аст… Миссис Малфой…

— Мистер Долгопупс, прошу спасите меня или он уб… я умру, — голосом полного отчаянием произнесла Астория и, словно марионетка, у которой в один миг перерезали нити, рухнула на землю.

* * *

Драко стоял посреди мастерской жены и рассматривал бардак, который здесь учинил минувшей ночью. Разбитые в щепки рамы, изодранные в клочья, а местами и подпалённые холсты, разноцветные пятна и брызги красок украшали царивший в комнате бедлам. Глядя на то, что творилось вокруг, Драко невольно подумал, уж не перегнул ли он палку воспитывая Асторию. Но тут же отмахнулся от этой мысли как от назойливой мухи. Астория — его жена и он имеет полное право наказать её за непослушания. Правда, нынче утром с гудевшей от похмелья головой Драко не мог вспомнить чем же ему не угодила его кроткая супруга.

«Я должен буду с ней ещё раз как следует поговорить о её поведение, — потирая разбитую костяшку, угрюмо подумал Драко, — после того, как она вернётся от родителей. А также нужно пресечь эти её побеги к родителям, пока они не решили вмешаться в наш брак…»

Он уже покидал комнату когда его взгляд встретился со взглядом неживых глаз смотрящих с холста одно из немногих уцелевших картин. Эта была та самая картина, на которой была изображена украшенная цветами женщина под кустом розмарина. От её взгляда Драко стало не по себе. Эта картина вновь пробудила в нём смутные тревожные чувства. Вынув из кармана палочку колдун произнёс заклинание. Мгновение и картина вспыхнула и за считанные секунды обратилась в пепел. Но неясные чувства так и не покинули душу Драко. Бормоча ругательства и проклятия, колдун направился в свой кабинет в надежде найти душевный покой в работе со счетами фирмы.