Победитель по жизни(рабочее) (джен)

Даже во сне отдохнуть не дают. Я печально вздохнул и принялся оглядывать помещение в поисках выхода, не обращая внимания на мужчину. Должен же быть способ «покинуть» сон, чтобы дать голове отдохнуть.

— Что ты делаешь? — незнакомец сделал попытку привлечь к себе внимание.

— Пытаюсь прекратить сновидение, — ответил я после тщетных попыток покинуть помещение, взгляд скользнул по человеку, сидящему в кресле, — слушай, раз ты часть моего сна, то должен знать, как отсюда выбраться.

— Ты ошибаешься, Томас, — после недолгого молчания ответил он, — это не сон, впрочем, стоит рассказать тебе все по порядку, так что, будь добр сесть.

Почувствовав неладное, я все же сел рядом с мужчиной. Скорей всего он не врет и это действительно не мой сон, а значит, самостоятельно выбраться отсюда я не смогу.

Пока я предавался размышлениям, незнакомец решил начать разговор:

— У маглов стали популярны длинные волосы? Или ты просто неформал, желающий выделиться из толпы? Впрочем, неважно, — мужчина прокашлялся, — ты не замечал в последнее время странности, происходящие рядом с тобой? Чашка сломается сама по себе, волосы цвет поменяют, или вещи перемещающиеся сами по себе. Так вот, спешу поздравить тебя, ребенок, ты — маг, можешь творить такие вещи, которые маглам не будут доступны никогда.

Я скептически поднял брови.

— Не веришь мне. Но это правда, на самом деле, — мужчина указывает на себя, — я не настоящий человек, я являюсь специальным артефактом, созданным для обучения юных волшебников. Мой создатель — очень влиятельный человек в магическом мире. Скорей всего он почувствовал в тебе магию и отдал артефакт. Но ты не думай, что такой особенный, — решил осадить меня маг, — хозяин просто пожалел тебя, ничего не знающего о магическом мире и которому придется быть на побегушках у чистокровных магов.

Он продолжал говорить дальше, делая акцент, что я никто и будущего у меня нет, но благодаря чудесному артефакту у меня есть возможность вырваться в люди. Надо только учить все, что мне дадут. Я же в этот момент осознавал, в какую задницу я попал: это нифига не обучающий артефакт. Это чертов крестраж. Темного Лорда. И как же я раньше не догадался! Хотя я пытался снять или выкинуть тот злосчастный медальон, но в одно мгновение забывал об этом. Эта ошибка природы совсем с катушек съехала? Кто будет отдавать часть своей души незнакомому ребенку! Белый полярный зверек, товарищи. Остается теперь молиться, чтобы эта штука не копалась у меня в мозгах, иначе прощай моя нормальная жизнь и здравствуй, смертельное заклятье.

Пораскинув мозгами, я решил прикинуться незнайкой: о магическом мире ничего не знаю, но выбросы были. Для отвода глаз поспрашивал у осколка о магах и всем, что с ними связано.

Получил ответы, даже подробней, чем излагал Северус. Конечно, минусы были: общались со мной, как с не особо развитым нечто, и, следовательно, ответы были на таком же уровне. Как, например: почему трава зеленая? Вместо ответа: потому, что в ней содержится пигмент — хлорофилл, который придает ей зеленую окраску, мне отвечают — она просто зеленая, смирись с этим.

— Ну ладно, — маг хлопнул в ладоши, — ты уже притомился, тебе стоит отдохнуть. Будь готов, что с завтрашнего дня я начну обучать тебя магии. Поблажек не жди, — увидев мое недоумение, он нахмурился, скрывая раздражение, — тебе что-то непонятно?

— А как вас зовут? — видимо, правила вежливости ему никто не привил.

Мужчина замешкался, поняв свою оплошность, затем растянул губы в милой улыбке.

— Меня зовут Том Реддл, ты можешь обращаться ко мне, как к мистеру или профессору Реддлу.

* * *

Спроводив ребёнка в мир снов, мужчина позволил себе расслабиться: улыбка стерлась с лица, губы изогнулись в тонкую полоску, а брови сошлись на переносеце. Осколок души устало опустился в кресло. Положив ладонь на лицо, маг погрузился в раздумья:

"Настоящий я сошёл с ума? Иначе я не могу понять, почему он отдал крестраж ребёнку. Ладно, если бы он вручил меня одному из своих преданных сторонников, но нет. Давайте подарим особо опасный артефакт, от которого зависит твоя жизнь, безродному грязнокровке, — мужчина так скривился, будто съел лимон, — точно сошёл с ума, сказал обучить этого, да и ещё запретил влиять на разум".

"Хотя, — мужчина задумчиво потёр подбородок, — тот я намного опытней, возможно, я просто не понимаю его замысла. Если подумать… О! Да я просто гений! Кто будет искать крестраж Тёмного Лорда у маглорожденного студента. Мерлин! Это же идеальный способ получить верного последователя, зачем пытаться привлекать людей, если можно воспитать преданных пожирателей. Даром, что грязнокровка, — мужчина усмехнулся, — такого, в случае провала искать не будут. Мне предстоит нелёгкая задачка: создать мага, лояльного к нашему политическому курсу. Тёмный Лорд гениален в своём безумии."

* * *

Лили злилась. Нет, не так. Она была в бешенстве. В жизни девочки происходили существенные изменения, которые она, к сожалению, не могла контролировать. Сначала родители, с их дурацкой идеей о переезде. И никого не волнует, что где-то там были ее друзья, да и вся жизнь в общем.

Город тоже особо не порадовал: тут не было ничего кроме огромного завода, находящегося в самом центре. Постоянно воняло чем-то отвратительным, но здешние жители, будто и не чувствовали этого. До школы еще много времени и ей, Лили, придется помирать со скуки, так как друзей она не завела, а родители не выпускали гулять.

Туни тоже не была в восторге от смены места жительства, хоть в чем-то они согласны друг с другом. А вот родители светились от счастья, радуясь, что от продажи маленькой квартиры смогли выручить денег на целый дом. Лили не понимала этого, та квартирка находилась в центре города: все было под рукой, даже имелся ларек с мороженным и кинотеатр неподалеку. А что здесь? Дом на пустыре, отсутствие развлечений и неприветливые соседи.

Лили была уверена, что от переезда будут одни проблемы…

И не ошиблась. Все началось, когда к ним впервые пришли гости. Внимательно осмотрев их, Лили поморщилась: глава семейства, рабочий фабрики, девушка в потрепанном старомодном платье, будто у нее не нашлось ничего получше, и мальчик, примерно ее ровесник. Последнего она осматривала внимательнее, пытаясь найти что-то. Ребенок ничем не отличался от своих родителей и очень напоминал соседских мальчишек, которых мамы заставляли из обносков переодеться в выходной костюм. Такие дети только и ждали, пока родительницы не уйдут, позволив им веселиться.

«Хулиган какой-то!» — пронеслось в голове у девочки.

Мальчика звали Томасом, и он кардинально отличался от образа, придуманного Лили. Он был молчалив и задумчив. Казалось, что его мысли были далеко отсюда. Весь вид мальчика говорил о его нежелании здесь находиться и общаться с кем-либо, но Лили так истосковалась по общению со сверстниками, что засыпала Томаса кучей вопросов и даже предложила разведать город. Но получила отказ.

Это было странно: раньше, стоило ей только захотеть, как другие дети соглашались играть с ней, никто никогда не отказывал ей. Лили считала, что это благодаря ее природному обаянию.

Отказав девочке, Томас пошел в сад и весело болтал с Петуньей. С этой занудой. Лили разочаровано вздохнула, еще одного зануду она не переживет: помрет от нотаций.

Потом взрослые наобщались, и гости принялись собираться. Пока все находились в доме, Лили выбежала в сад. Злость и разочарование от этого дня давили со всех сторон. Лили злилась. Злилась на родителей, которые заставили ее переехать сюда, злилась на зануду-Петунью, и особенно она злилась на Томаса. Он был первым жителем Коукворта, которого встретила девочка. И Томас не принес ничего кроме разочарования. Как такое возможно, что общение с Петуньей ему интересней? Как он мог отказаться от такого приключения, которое предложила ему Лили, ради каких-то там цветочков?

Девочка с ненавистью осмотрела только посаженные растения, они ее раздражали, то с какой аккуратностью ее сестра и Томас высадили их на клумбы.

«Лучше бы они завяли!»

И как по волшебству, цветы начали погибать, теряя всю свою красочность, становясь похожими на сухую траву.

Лили никому не говорила, но она могла делать то, что не могут другие. Однажды, она разозлилась на мальчика, прилепившего жевачку к ее волосам, и пожелала ему всего плохого. Целую неделю ребенка преследовала череда неудач: то потеряет что-то, то одежда порвется, а под конец он сломал ногу, упав с велосипеда. Были и другие случаи, когда проявлялись ее способности. Поэтому Лили не испугалась, увидев, как завядают такие красивые цветы. Осознание того, как легко она сделала это, приводит девочку в восторг.

«Я могу то, что недоступно другим. Пускай зануды и дальше занимаются своими делами, они никогда не встанут со мной на одну ступеньку».

Лили расслабилась, поэтому не сразу заметила, что у ее маленького концерта был наблюдатель. Девочка развернулась к Томасу и со страхом стала ожидать его дальнейших действий. Она боялась, что он закричит и побежит рассказывать все взрослым. Но мальчик просто прошел мимо, поднял с земли сумку и вернулся в дом.

С этим просто было что-то не так, Лили точно была уверена — он все видел, но ничем не выдал себя, не показал ни капли интереса к способностям Лили, что задело гордость девочки. Мальчик покинул сад, и только тогда она отмерла. В голове крутилось: с этим Томасом что-то не так, но что — непонятно.

И только ночью, лежа на своей кровати, Лили поняла, что где-то ошиблась.

В следующий раз они встретились уже в школе, оказавшись в одном классе друг с другом. Лили быстро подружилась с самыми популярными ребятами. Они вместе играли, обедали в столовой и доставали учителей.

Девочка постоянно наблюдала за Томасом: мальчик не выделялся, в классе ни с кем не общался, не играл. Стоило урокам закончиться, как он сразу покидал школу и, по непонятным причинам, найти его было сложно. Томас словно был изгоем: никто в классе его не замечал.

Тогда-то в рыжую голову Лили и пришел план, как выйти на контакт с ним. Все было до неприличия просто: Томас ни с кем не общается, но если она протянет ему руку и предложит дружбу, то он доверится ей. Почему Лили так волновал этот мальчик? Играла бы со своими крутыми друзьями и не лезла, но дело в том, что полностью довериться им она не сможет и придется постоянно сдерживаться, чтобы не случилось что-нибудь странное. А Томас может стать чем-то вроде глотка свежего воздуха, так как при нем можно будет не скрываться. Да и опасно оставлять все так: он знает секрет Лили. Вдруг ему придет в голову шантажировать ее?

Девочка начала активно действовать, на каждой перемене она звала Томаса играть вместе с ней, но каждый раз получала отказ. Потом мальчик стал избегать ее: убегал подальше от класса. Это очень злило Лили, раздражение копилось день за днем, и девочка не выдержала, когда увидела как Томас спокойно и даже весело переговаривается с ее сестрой. Ах так! Он предпочел эту зануду?!

Лили попыталась привлечь к себе внимание, но мальчик просто развернулся и пошел в противоположную от нее сторону. Потом был коридор и выбитые окна, но Лили радовалась, теперь этот наглец не посмеет отрицать существование магии, но она снова ошиблась. Томас резко схватил ее и выволок на улицу, когда он развернулся и посмотрел прямо в ее глаза, девочка поняла: он такой же, как и она, он уже давно знал о магии и все это время притворялся. Если честно, Лили боялась, что ее убьют прямо здесь, очень зло смотрел тогда на нее Томас.

Было страшно. Страшно сидеть с ним в одном классе, страшно идти домой из школы, казалось, за ней наблюдают.

Девочка старалась стать тише и незаметнее. Она сама не понимала, чего так сильно боится, но отчетливо помнит, как услышала в своей голове фразу, сказанную мальчишечьим голосом:

«Я закопаю тебя в лесу, если ты будешь мешать мне спокойно жить».

За то время, пока ситуация с коридором не стихла, Лили сидела, не привлекая внимания. Она даже успела проникнуться таким образом жизни: на уроках на тихонь меньше обращают внимания, чем на шумных ребят, на уроках на них практически не смотрят, можно заниматься чем угодно. Не в этом ли причина, почему Томас так делает, девочка оглянулась, ища того, с кем в последнее время предпочитала не пересекаться. И точно: мальчик колдовал, превращая ручку в разные предметы.

«Поразительно, я тоже так хочу!», — Лили хотела вскочить, позабыв обо всем и потребовать, чтобы Томас научил ее этому. Но, стоило вспомнить холодный взгляд голубых глаз, обещающий ей нескончаемые мучения, как желание попросить его пропало.

В расстроенных чувствах, девочка собиралась домой, когда она выходила из здания, ее окликнули.

— Мисс Эванс, — девочка повернулась, чтобы увидеть мужчину средних лет, одетого в черный пиджак. Это был директор школы, — не могли бы вы пройти в мой кабинет?

«Все-таки зря мы сюда переехали», — пронеслось в голове у девочки.

* * *

Проснулся я днем и очень удивился: дома до сих пор никого не было. Чтобы Дженнифер не разбудила меня в школу, да еще и отлучилась из дома на полдня без предупреждения — нонсенс. Похоже, что они просто не возвращались домой еще со вчерашнего дня. Значит, будем дожидаться родителей, чтобы прояснить ситуацию с магией и понять, собирать ли мне вещи и валить в приют. В школу сегодня уже идти смысла нет, да и не пойду я туда с такой шевелюрой.

Родители приехали только под вечер, и по виду становится ясно, что про поход в гости они нагло соврали: выглядят так, словно избавлялись от трупа. При виде меня они удивленно застыли на пороге, поглядывая на мою голову.

— Садитесь, а не то еще упадете.

Когда родители, находясь в шоке, соизволили сесть, я кашлянул, собираясь с мыслями.

— В общем, я не совсем обычный ребенок, — я дернул длинную прядь, — я волшебник.

Около часа я рассказывал родителям о магических выбросах и их последствиях, умолчав деревьях и птицах.

Рассказывал, как испугался и скрывал это, в доказательство всего сказанного я поменял свой цвет волос.

— Ну что, — окончив рассказ, я уставился на родителей, — мне собирать вещи в детдом?

В этот момент Дженнифер вскочила со стула, порывисто обняла меня и разрыдалась.

— Прости, прости, прости, — повторяла она, сжимая меня крепче, — я больше никогда не буду сомневаться в твоих словах.

Вот это поворот. Повод насторожиться, неужели Томми уже говорил им о своих особенностях, но ему не поверили. Тогда с чего такая бурная реакция? Неужели Томми умер из-за этого? Дженнифер закончила рыдать, и тогда в разговор вступил отец.

— Сын, — Стэн с силой сжал мои плечи, — ты уже не ребенок, поэтому должен знать. За тобой из-за твоей необычности охотятся плохие люди, которые хотят тебе навредить. Недавно они узнали, где мы живем, и направились сюда.

— А переехать не вариант?

— Мы устали бегать, к тому же средств у нас не так много, — Стэн ненадолго замолчал, оглядел меня с ног до головы и усмехнулся чему-то. Его коричневые глаза хитро сощурились, мигом прогоняя мрачность, которая возникла при разговоре, — Томми, а Томми, не хочешь легально прогулять школу на целый месяц?

Я нервно икнул, пытаясь угадать причину резкой смены настроения. Оказывается, не один я здесь приглядывался к окружающим и анализировал их поведение. Стэн точно знал, что школу я не переношу, хотя мы с ним не так часто общались, чтобы он смог узнать это из разговора. Я быстро закивал, пока отец не передумал. Зачем прожигать время в бесполезном учебном заведении, когда столько дел не сделано? Зелья не сварены, лес не изведан, морковь не выращена. Определенно, нужно соглашаться.

На мой положительный ответ Стэн заулыбался еще сильнее, заставив меня пожалеть о принятом решении.

— Мы скажем, что Томас болеет, поэтому пропускает занятия, — я мгновенно приуныл, из дома будет не выйти, — но Джуди-то не болеет!

— Какая Джуди? — не понял я.

— Как же Томас, — не прекращал улыбаться этот черт, — твоя кузина, которая приехала к нам сегодня.

Я недоуменно огляделся в поисках той самой кузины, но никого не нашел. Сжалившись надо мной, Стэн все же решил объяснить.

— С длинными волосами ты очень похож на девочку. Мама предоставит тебе одежду, и ты будешь волен ходить по всему городу, изображая свою кузину, которой, кстати, не существует, — вещали мне с улыбкой, — охотятся за мальчиком Томми, но никому не нужна его кузина. Еще магией измени цвет волос, чтобы подозрений было меньше.

— А… Ага.

Кажется, все уже решили за меня.

Примечания:

Момент, где гг менял цвет волос не относится к метаморфам, есть много других способов изменять внешность. В данном случае это была трансфигурация.