Безмолвная исповедь (гет)

С момента вступления договора в силу и первого пробного занятия с Ребеккой миновали две недели, когда после очередного из них, посвященного попыткам научить девушку произносить хотя бы звуки, мы собрались в комнате Джейн, в полном составе "лекарей-учителей". Синьора, близнецы, вполне охотно, хотя и редко помогавшие нам Челси и Феликс, официально в пари не втянутые, и непосредственно я. Ребекка по объективным причинам при этих разговорах отсутствовала, получив материалы для самостоятельного изучения, в виде текстов ее же песен и аудио последних — мы активно внедряли в голову новообращенной то, что при жизни она была начинающей и подающей надежды певицей. Да и послушать свой голос было бы для нее, по мнению дам, приятным и весомым стимулом заговорить вновь...

Довольно светлая комната, на удивление для репутации, плывшей за девушкой, вполне уютно обставленная, просторная. С огромным множеством стульев и кресел, на которых мы сейчас и расселись. Именно по этой причине — удобство — для проведения совещаний мы и выбрали комнату одной из самых молодых представительниц клана.

И в то же время "спальня" достаточно строгая, чтобы сосредоточиться на деле. Джейн есть Джейн, дама деловитая. Впрочем, за эти две недели и она умудрилась приоткрыть немного иную свою грань — доброжелательную, сочувствующую, принимающую активное участие в помощи мне и синьоре. Неожиданную для обычной поверенной Владыки и одной из главных стражниц, но...

— Итак, — проницательный взгляд супруги Господина скользнул по нам, и руки, сложенные на коленях в самой аристократичной, какую я только мог представить, позе, чуть шевельнулись. — Что мы имеем?

— Ребекка узнала себя, — вздохнула Джейн. — Мы выяснили, что у нее полный порядок с запоминанием и узнаванием — она познакомилась почти со всем кланом, ничего ни о ком не путает, помнит все известные ей маршруты, все, что ей говорили после обращения...

— И периодически вспоминает, нередко сама и ситуативно, бессвязные и неважные мелочи. — Кивнул Алек. — То, что вспомнила, уже не забывает.

— А еще, — перебила брата Джейн, — я видела, что она иногда шевелит губами, когда мы с ней занимались речью. Но звука нет...

— Скорее, это неосознанные движения, — отмахнулся Фил. — Сознательно она даже едва ли отдает себе отчет, что пытается артикулировать. У людей, мы с Демом покопались немного, такое иногда происходит после травмы, или на психологической почве. Мозг блокирует способность говорить... Можно с уверенностью сейчас сказать, после проведенных синьорой и Деметрием опытов, что так и есть, на фоне психологической травмы у Ребекки заблокирована способность говорить. Почему-то эта травма сохранилась и после обращения, что особенно странно.

— Причем она не может именно порождать звук, — задумчиво кивнула синьора. — Словно Бэкка упорно не понимает, что для этого нужно делать. Или же в ее голове что-то все же не хочет возвращать ей голос. И я склоняюсь к последней версии. Подсознательно она хватается за что-то такое, что мешает ей разговаривать, что-то, что вызывает у нее нежелание, неосознанное, чтобы ее голос услышали.

— При этом поведение Ребекки на высоте, — не удержалась занимавшаяся с девушкой обычным обучением новичка супруга Афтона, — она очень быстро схватывает все на уроках, когда с ней занимаются нашими законами, когда учили ее... менее...

— Более контролируемо питаться, — заметив, что Челси замялась, помог "сестре" я. — Ведет себя вполне осмысленно, быстро учится контролировать жажду, уже неделю как ест вместе со всеми, и, полагаю, через пару недель с позволения Владык я рискну, ночью, разумеется, попробовать выйти с ней из замка. На охоту.

— С вами пойдет Алек, уверена, этого будет достаточно, — согласилась синьора Сульпиция. — Не могу не признать, что вы все правы. Ребекка большая умница во всем, что касается ее обучения как вампира, продвинулась очень хорошо и быстро, ее поведение совершенно разумно и адекватно, более того, становится постепенно еще более взвешенным, эйфория обращения быстро угасает. Деметрий прав, скоро можно будет рискнуть с ее выходом за пределы замка. Память Бэкки тоже работает — как новая, так и вернувшееся старое. Но, при этом, за все эти четырнадцать дней нам не удалось добиться ни одного так или иначе серьезного и глубокого воспоминания. И ни одной серьезной ассоциации, и я считаю, что с изучением проблемы пора заканчивать. Мы поняли главное — дело серьезное, сложное и комплексное, работать придется практически со всей прошлой жизнью Ребекки, хотя она не отрицает тех фактов ее человеческой жизни, которые мы ей рассказывали.

— Как она всегда пишет, — мрачно улыбнулся Феликс. — "Да, это было, я помню", если процитировать.

— И действительно как факт это вспоминает, — добавил я. — Более того, мы имеем некоторые сведения о ее жизни, те, которые удалось найти, и те, которые были у нас до произошедшего. И пока они порождают куда больше вопросов, чем ответов.

— Кстати, на фотографиях, которые мы ей показываем, она стала еще узнавать собаку и братьев Линдс. Про них написала, что они из группы Элоиз, про пса — что у нее была собака. Бобо. — Перебила уже меня Джейн. — Кличку она написала сегодня.

— Стой, не спеши, — улыбнулась синьора. — Джейн, у нас еще есть время, хотя новость и хорошая. Деметрий что-то говорил о том, что его досье на Ребекку, которое он собирал по моей просьбе, породило больше вопросов, чем знаний. Ты не мог бы рассказать подробнее?.. — именно это я и сделал, описав своим помощникам и возглавившей нашу миссию супруге Владыки наблюдения и предположения об отношениях Ребекки с родителями, о том, что, судя по многочасовому изучению ее контактов и страницы, друзей у Бэкки-школьницы было негусто, и ее едва ли не единственным другом можно было назвать некоего загадочного Тобиаса, упоминавшегося на протяжении порядка трех или четырех лет с потрясающей частотой. Но известно о нем было только имя и то, что парень был коллегой ее отца. О том, что брак с Холмсом изначально носил очень странный характер — короткое путешествие, откровенная тоска и скука Ребекки в обществе мужа, которого, вроде бы, она вообще-то должна была бы любить и радоваться семейному счастью... Мы с Алеком припомнили и то, как дела обстояли в ее жизни под личиной Лиз, где тоже хорошего, с объективной точки зрения, было мало... Что все же изученный мной профиль ее бывшего мужа выдавал, вопреки ожиданиям, то, что мистер Холмс весьма любил жену. И если у нее совместных снимков были считанные единицы, то у него добрая половина содержимого — до сих пор — посвящена была Ребекке. И еще одна деталь, как гвоздь программы, просто не могла остаться в рамках нашего дела незамеченной. Ребекка еще тогда, в первый визит в замок, рассказывала, что Пол в очередном припадке ревности перерезал вены и себе, и ей. Шрам Ребекки я видел сам. И своими ушами слышал, как они об этой ситуации беседовали с Ритой в Стамбуле... И все бы ничего, и все бы неприятно, но объяснимо, если бы не одно "но"... Каирские снимки мистера Холмса, совсем свежие, в футболке с короткими рукавом, вблизи. И оба запястья — идеально гладкие...

— Операцию сделал? — неуверенно предположила Джейн.

— Ага, а Ребекка не стала, — синьора Сульпиция весьма скептически покачала головой. — Боюсь, что наш главный специалист по розыску, не хочу обижать Деметрия, он не любит прозвище "ищейка", — улыбнулась она мне. — Так вот, боюсь, наш Деметрий прав, и странность эту нельзя отбрасывать. Выходит, мы имеем целый список вопросов: почему Ребекка лучше ладила со своим отцом, откуда у нее на самом деле шрам, и почему она обманула Дема, и, более того, было ли поведение ее бывшего мужа настолько жутким, в таком случае... — вопросы, поставленные нами в тот вечер, были многочисленны, многоплановы, но, тем не менее, тесно взаимосвязаны. Делить их тематически было лишено смысла, как мы заключили в итоге, и разделены блоки были по периодам: до гибели Дэниэла, до замужества Ребекки, до аварии и, собственно, до и после встречи с нами. И, как в случае со шрамом, не имевшие конкретной привязки ко времени, но от того не менее актуальные...

— Кстати, Челси, — обратилась уже довольно глубоким вечером к подруге Джейн. — А ты что скажешь?

— Никаких привязанностей, белый лист, что называется. Симпатизирует нам, имеет весьма странное, но пока неопределенное отношение к ищ... Деметрий, прости, к тебе. Ровно никакой ни к кому неприязни.

— Я вот еще что подумала, — задумчиво рассматривая чернильную ручку, изрекла синьора Сульпиция. — Вы ведь говорили, что, после того, как Ребекка и Лиз попали в аварию, Ребекка была в коме.

— Да, Линдсы это рассказывали, — подтвердил Алек.

— И потом у нее была частичная амнезия, она даже не сразу осознала, что она не Лиз, — кивнула Джейн.

— Смотрите, как интересно получается — Ребекка уже однажды имела проблемы с памятью, и кто-то помогал ей все вспомнить и восстановиться. Вероятно, даже, что она не лгала Деметрию, когда говорила, откуда у нее шрам. Возможно, Ребекка искренне была в этом уверена и сама.

— Вы хотите сказать, — по спине смертного прошли бы мурашки, от подобного предположения, но в моем случае это все же было скорее весьма красивой фигурой речи. — Что ее воспоминания на момент общения со мной, рассказанное мне, были не вполне настоящими?

— Не вполне соответствовали действительности, если точнее, — кивнула синьора. — И тогда все становится еще страшнее — выходит, что Ребекка уже однажды забыла кое-что о себе. Точно так же, как у нее произошла амнезия в ходе обращения... Более того, можно представить другое — после сцены в Стамбуле к Ребекке вернулись какие-то стертые до этого воспоминания, и она снова захотела их забыть. А вместе с ними забыла и все остальное... И тогда мы даже не знаем, причина случившегося — ситуация с Ритой и Полом, или она где-то гораздо глубже в прошлом Ребекки. И кто, и зачем, помог ей вспомнить себя после аварии не вполне правильно.

— Да уж, Ребекка воистину личность с весьма туманным прошлым, — хмыкнул Алек. — Похоже, даже для нее самой до обращения — и то туманным. Не повезло девчонке по жизни, вот уж не повезло.

— У нас тут многим в жизни сильно не везло, — ухмыльнулась Челси. — Кое-кто настолько ненавидел свое житье, что сам вызывался.

— Больше всего мы знаем о ней в рамках сотрудничества нас и Элоиз, и о ее певческой карьере в целом, и там мы знаем достаточно правдивые вещи, — подытожила Госпожа. — Полагаю, будем работать в обратной хронологии, начиная от сотрудничества с нами. И разделим функции — Челси и Алек продолжат заниматься с Ребеккой клановым обучением, и Феликс, это снимет с нас некоторые обязанности и будет очень кстати... Джейн попробует... скажем так, побудить Ребекку артикулировать. В эффективности я сомневаюсь, но попытка — не пытка, как известно. Деметрий, раз он уже этим занялся, будет вместе с Ребеккой копаться в ее прошлом, — я кивнул, мрачно краем сознания подумав о том, что делать это будет для меня довольно непросто, с учетом постоянной, жесткой необходимости заглушать несколько иные мысли и чувства в адрес Ребекки. Я ведь сам поставил нас на позиции друзей, с самого начала, более того, Бэкка и так меня помнила, себя-то с трудом узнавая. Требовать чего-то иного в нашей ситуации было бессмысленно... — Что касается меня...

— Вы координируете наши усилия, Госпожа, — опустили головы мы с парнями.

— И заменяю тех, кто по каким-либо причинам отсутствует в замке. Более того, в случае любой необходимости каждый из вас может обратиться ко мне, я постараюсь помочь. Деметрий, — шелковое темное платье прошуршало, повинуясь легким, плавным движениям, когда дама поднялась на ноги. — Зайди ко мне на минутку, если тебе не сложно... К слову... — внезапно скользнули по остальным ее глаза. — Я понимаю, мы одна большая семья, и происходящее в жизни каждого из нас — маленькая часть жизни этой семьи. Но я уверена, что с нашей стороны будет куда уместнее, если на некоторых аспектах общения Ребекки и Деметрия мы не станем заострять внимания. Как все мы, он имеет полное право на личное пространство. — Взгляд уперся в Алека. — Мы все понимаем, что он испытывает к ней, и меня бы устроило, если бы мы оставили эту тему для самих Ребекки и ее куратора. Я надеюсь, все со мной согласны?

— Разумеется, синьора, — Челси и Джейн, переглянувшись, опустили головы. — Вы совершенно правы, синьора.

* * *

— Я понимаю, что только что сама велела остальным к вам не лезть, — когда дверь гостиной просторных, самых больших в замке комнат Владыки Аро и его жены закрылась за нами, на мое плечо неожиданно опустилась тонкая, худая рука с длинными пальцами. — Но все же, на правах в определенном роде матери ребят клана, кое-что скажу. Я понимаю, тебе будет очень трудно, Ребекка воспринимает тебя больше как друга... Знаешь, когда-то мои отношения с моим супругом очень не ладились, дня не проходило, чтобы мы не ругались. У тебя особая, странная ситуация, но я уверена, что эти попытки узнать Ребекку пойдут на пользу вам обоим и вашим отношениям...

— Если ваше предположение верно, — выдавить улыбку у меня не вышло. Все же, как бы ни отрицал я это для самого себя, и не грузил себя, за исключением нескольких дней, пока выполнял прямые обязанности, неделю назад, делами, не царапать меня обстоятельства не могли. Бэкс доверяла мне, слушалась, внимательно слушала на всех занятиях, относилась, и Челси это замечала, теплее, чем к кому-то еще, и все же... Все же этого было мало. Слишком мало. — Я даже не могу представить, какой процент из ее рассказов оказался правдой, а какой — ложными воспоминаниями. Судя по профилю, школьные и рабочие рассказы в целом правдивы... Кстати, Ребекка редко о родителях говорила, вот еще одна странность...

— И я не понимаю, почему она не стала никуда поступать после школы. Она ведь интересовалась историей, всерьез, и даже писала о том, что мечтает ей заниматься, на странице. Не хватало денег у семьи, и не получила грант...

— Она и не пыталась, кажется, его получить. Выпустилась из школы и через две недели уже работала в магазине.

— Скажи мне вот что... — взгляд синьоры уперся прямо в мое лицо, пронизывающий, внимательный. — Ты же работал во время поисков с сознанием Риты? И видел ее в Стамбуле лично?

— Да. — Кивнул я.

— Ты не заметил никаких странностей? В сознании, в поведении...

— Нет. Совершенно обычная женщина, довольно энергичная, разве что поступила с дочерью крайне... странно.

— А Пол?

— Не слишком умный, прямолинейный, но вполне адекватный. По сознанию, я его не видел, только был в его доме.

— А Ребекка? Я понимаю, тебе неприятно, но... Ребекка вела себя адекватно?

— Не совсем. В первые пару дней у нее было очень хаотичное и нестабильное эмоциональное состояние. То истерила, то почти смеялась, то вела себя спокойно, как-то раз показалось, что ей вдруг сделалось все равно. К концу мотаний наладилось, было напряженное, но адекватное. А...

— А ты знаешь что-то о том, как Бэкка перенесла смерть отца?

— Она говорила, что первые полгода выдались для нее очень тяжелыми. Но... Вроде бы, ничего сверхвыдающегося не было.

— Знаешь... Все-таки в определенной мере главные в этом пари мы с тобой, и я уверена, будет лучше, если об этом моем предположении будем знать только мы. У кого-то, и я пока не могу понять у кого, в детстве и до замужества Ребекки, кажется, были определенные проблемы... Не могу сказать, какие именно. И рациональность и недоверчивость Бэкс скорее следствие чего-то, что случилось в эти годы ее жизни. И, кстати, можешь напомнить ей про девочку-аутиста, Кристин. Кажется, она была важна для нашей новенькой, лишним не будет.

— Вы хотите сказать, что... Что у Бэкки... — слова давались тяжело. Ребекка была какой угодно до моего укуса, несносной, невыносимо раздражающей, импульсивной, но только не сумасшедшей. Не больше, чем я или кто-то другой.

— Не обязательно у нее! — замахала руками синьора Сульпиция. — Вовсе нет, хотя, прости, и такой возможности исключать нельзя... Я просто хотела сказать... Официально ты продолжишь разбираться с ее прошлым, конечно, и чем скорее научишь Бэкку держать себя в руках на людях, тем лучше. Тем скорее я смогу добиться для вас или нас права побывать в ее родном городе и в паре связанных с ее прошлым мест — не будет лишним. Но неофициально... Тебе в следующие пять месяцев, Деметрий, предстоит помочь нам с тобой понять одну крайне неприятную вещь. Я бы сказала, очень неприятную. У кого и что в прошлом Ребекки было не так с головой, и что она забыла, на самом деле, после аварии. Знаю, тебе будет тяжело, и ты всегда можешь обратиться ко мне за помощью... Но будет лучше, для всех, если этим займешься ты. Я бы спросила об этом Владыку Аро, но... Поверь мне, он со своей стороны тоже кое-что делает для вас. Может быть, удастся немного продлить срок, и я не хочу вызывать в семье лишние проблемы. Уверена, мы и сами справимся.

— Лучше постепенно и объективно. Все же Владыка видит только глазами Ребекки... — невольно согласился я. Синьора была права, в целом. Права.

— Вот именно. Только мы с тобой сейчас сможем восстановить объективную картину и найти настоящий источник Ребеккиной беды, — мрачно улыбнулась синьора. — И, кстати, мне почему-то кажется, что ты все-таки кое-что значишь для Ребекки. Ты ведь ее единственная связь с прошлым, она уже вспомнила, что ты сотрудничал с ней как с певицей, первоначально, и даже что сперва не понравился ей. Никогда не отбрасывай надежду. Любовь вещь не всегда отрадная, но... очень сильная.

— Оказалась бы она еще, — почему-то только в обществе этой зрелой, мудрой, доброжелательной вампирши я позволял себе совсем немного откровенности. — Сильнее Ребеккиной проблемы и ее прошлого...

— Окажется. Я уверена, что окажется...