Куклы маленькой принцессы (джен)

Этой главе присваивается рейтинг NC-17

Неладное в доме Джинни почувствовала сразу.

Мама из похода не вернулась, как и старший брат Чарли.

А к вечеру её заперли в комнате, не позволив ей покушать или посетить уборную. За дверью что-то происходило, но что — девочка не могла понять. Вверх и вниз носились, громко топая, словно стадо слонов, её отец и самый старший из братьев, Билл. Она слышала их голоса, но не смогла различить слова. Голоса звучали отчаянно, она бы сказала даже истерично.

К ним присоединился незнакомый, ворчащий голос, после того, как упырь на чердаке стал звать её отца. Крик "Артууур..." был хорошо различим среди всего остального бормотания потом и такое случилось впервые в её жизни.

Из комнаты Перси ничего не было слышно, пока рядом с её дверью не послышались тихие, крадущиеся шаги, скрип его двери, а потом — опять скрип, но уже оконных ставен.

Джинни бросилась к собственному окну и увидела, что Перси на метле улетает в ночь, прочь из родного дома.

Что происходит? Трясущаяся, как листок на ветру, она попробовала открыть своё окно. Слава Мерлину и Моргане, Нора не была закрыта насовсем. Девочка тихо присела на кровать и задумалась. В тишине дома вдруг кто-то закричал, как на заклании.

Кто это был? Рон?

Не-е-ет, не может быть. С Роном ничего плохого не могло случиться.

Могло ли с ней что-то плохое в отчем доме произойти? Нужно ли ей, единственной дочке в большой семье, чего-то или кого-то бояться?

Кто-то пробежал рядом с её дверью, громко рыдая. Снизу донёсся звук открывшейся входной двери и она бросилась к окну, чтобы посмотреть, кто из её родных на этот раз такой горемычный, что сбежал из Норы куда глаза глядят.

Это бежал Уильям.

Вдруг замок на её двери щёлкнул и Джинни бросилась наружу, чтобы узнать, что там такое ужасное произошло. Тихо толкнув ручку и открыв проём, чтобы быстренько, одним глазом, посмотреть на площадку и быстро закрыть, если кто-то страшный ворвался внутрь, она, не дыша, выглянула.

Никого.

Она прошмыгнула на площадку и повернула голову наверх, прислушиваясь. Ни звука.

Джинни медленно, ступенька за ступенькой, стала подниматься, стараясь избегать мест, где лестница скрипела. Поднявшись на последний этаж, под самым чердаком, она увидела зияющий дверной проём комнаты самого младшего из своих братьев, Рональда, и направилась туда. Заглянув вовнутрь, чуть не вскрикнула от испуга.

На полу валялось в луже крови искусанное тело её отца. Мёртвого отца.

На кровати Рона дрых, распластавшись, незнакомый рыжий парень. Абсолютно нагой и весь окровавленный. Ему, очевидно, снилось что-то хорошее, потому-что спал он со счастливым выражением лица.

Она даже не подумала, кто это может быть. Зажав рукой рот, чтобы не закричать, она, пятясь, вышла из комнаты, а потом аккуратно спустилась вниз и тихо закрыла за собой дверь своей комнаты. Постояв минуту неподвижно, она вдруг спешно засобиралась. Открыла старую сумку Чарли, которую он, уходя, оставил ей и начала бросать туда все свои пожитки: бельё, мантии, обувь. Потом ключиком открыла свою личную копилку в форме садового гнома и собрала все сбережения. Собралось целых пятнадцать галеонов, горсть кнатов и девятнадцать сиклей. Их она положила в кошелёк, а его закрепила на поясе, рядом с ножнами для палочки. Палочку мама Молли держала в прикроватной тумбочке в родительской спальне.

Джинни немедленно отправилась туда. Наверху лежал труп отца, который больше не помешает ей входить в их с мамой комнату без спроса. Но там же, в кровати Рона, лежало и спало, сытое и довольное, опасное существо, которое только внешне было похоже на мальчика. Скорее всего, оно было зверем-людоедом и девочка его боялась.

Но в спальню родителей она проникла. Там, не зажигая света, она ощупью добралась до маминой прикроватной тумбочки и пошарила в ящике рукой. Внутри она нашла не только свою, но и Ронову палочки. Забрала обе. Её рука нащупала несколько коробок, позвякивающий монетами кошелёк и всё это она тоже забрала. Кто знает, возможно ей удастся найти маму и им обеим придётся бегать от того зверя-людоеда. Им будут нужны деньги. По этой причине она обшарила и тумбочку отца, забрав оттуда уже его кошелёк.

Тогда её вдруг осенило, что отец сохраняет в своём сарае целые банки с маггловскими деньгами. Надо забрать всё-всё.

Она вернулась в свою комнату, где лунный свет вовсю освещал полку с её любимыми игрушками. Взгляд Джинни задержался на них. Взять или не взять с собой?

Конечно — взять. Не оставлять же?

И она, собрав их в кучу, забросила всех, включая куклы Гарри Поттера, в сумку. Хорошо, что сумка эта не простая, а с расширенным внутренним пространством и всё уместилось. Осталось место даже для банок с маггловскими бумажками.

Взяв в руку саквояж и обувь, Джинни тихо спустилась вниз. Выйдя в кухню, она внезапно подумала, что совсем не поужинала и в животе заурчало. Но время поджимало, так что она опять открыла сумку Чарли и опустошила кладовку матушки. Хлеб, сыр, колбасы, консервы — всё полетело внутрь сумки.

Немного успокоившись, она обулась и, выйдя из дома, отправилась в сарай отца. Там быстро нашла все три банки, заполненные доверху маггловскими деньгами, и отправила их к остальным вещам.

Джинни глубоко вздохнула, вспомнив речи изредка посещающей их дом тётушки Мюриэль: "У волка шея толстая, потому что он сам о себе заботится". Пора звать "Ночного рыцаря" и самой отправиться обратно в Хогвартс. Самой найти тот проход в "Сладком королевстве", тоннель и вперёд.

* * *

В доме их друга Ли Джордана близнецам выделили общую комнату с одной, очень широкой кроватью. Они спали, как можно дальше друг от друга, с краёв кровати, укрываясь отдельными одеялами. Они чувствовали себя уже взрослыми парнями, выросшими из детских игр и близости. Они думали о девушках, у каждого из них была намечена своя пассия и они мечтали о близости с ними.

Этой ночью они отправились после сытного ужина, как обычно, в комнату спать, ни о чём странном не подозревая. Они были уставшими после игры в квиддич с кузенами Ли и ожидали, что, как лягут, сразу заснут. Так и случилось, но потом их залил колдовской свет яркой луны и они проснулись одновременно.

— Тебе луна мешает спать, брат? — спросил один из близнецов.

Другой захихикал:

— Не думаю, что Луна помешала бы мне...

— Ты не о Лунатичке говоришь, брат?

— А ты не о ней спрашивал, брат?

— Она ещё маленькая, я думаю...

— Маленькая, но смогла бы взять сосиску в рот.

— Ну, да. Могла бы... — мечтательно ответил другой из близнецов. — А давай представим себе, что она лежит между нами.

— Ладно, я представил себе, что её маленькая ручка проникает в мои трусы...

— А-а-а-а, о чём ты говоришь, брат?

— Дай руку, покажу. О-о-охххх...

— Так приятно? Покажи мне... Уххх... Продолжай, брат.

— Но я не Лунатичка.

— Я тоже не Лунатичка, но мне очень приятно то, что ты делаешь.

— И мне. Продолжай... А теперь, представь, как ты её прижимаешь к себе. Такую белую, такую маленькую... Э-э-эй, что ты делаешь?

— Представляю себе то, что ты говоришь. Прижимаю к себе белую попку Лунатички.

— Но это я, отодвинься!

— Поздно, брат. Я уже вошёл. Давай, потерпи, потом ты будешь прижимать попку Лунатички.

Луна бесстыдно смотрит сквозь окно и заливает холодным синеватым светом то, что происходит в этой комнате.

А происходит что-то за гранью понимания. Два одинаковых парня, голые, в чём мать родила, занимаются таким непотребством, что могла бы луна зажмуриться — зажмурилась бы.

Но странности не прекращаются на этом. Парни начинают постепенно, как две тени, накладываться друг на друга, объединяясь телами. Они охают и ахают, но две их головы, четыре руки и четыре ноги прикреплены не к двум отдельным телам, а к одному. Постепенно движения их рук и ног становятся синхронными и их конечности, как их торсы ранее, тоже соединяются, объединяясь воедино.

Наступает тот момент, когда они должны испытать два отдельных оргазма. Но они уже не два отдельных, а одно цельное, неразделимое тело, которое в пике наслаждения извергает из себя семя. Одновременно с ним, из общего органа выстреливается и некая сияющая субстанция, после чего объединившийся в одно целое парень теряет сознание.

Утром в комнате близнецов их общий друг Ли Джордан находит не Фреда и Джорджа, а похожего на них, но совершенно незнакомого рыжего маггла. На вопрос, куда делись его друзья, близнецы Уизли, маггл ответил, что таких не видел. Кроме того, он сам не знал, как в этой комнате оказался. Не помнил и своё имя.

Перепуганный темнокожий волшебник позвал своих родителей на помощь. Те таращились на незнакомца, тоже ничего не понимая, поэтому немедленно связались с Авроратом. Оттуда их направили в маггловскую полицию потому, что у этого рыжего парня не было и капли магии.

В дом Джорданов приехал полицейский-сквиб, чтобы не нарушался Статут секретности. Оформляя документы парня, он спросил хозяев, как записать имя незваного гостя. Мистер Джордан, переглянувшись с сыном, ответил:

— Я думаю, что его зовут Джофри Уизли, сэр.

* * *

"Я смелая, я очень смелая," — думала о себе Джинни, пробираясь по тоннелю, ведущему в Хогвартс. Светящийся шарик на вершине палочки едва-едва светил в непроглядной темноте, не больше, чем на два метра вперёд. Слава Мерлину, пол и потолок были чисты — кто-то, наверно её мама, выровнял почву и девочке было бы легко и быстро шагать, если бы внутри неё всё не колыхалось от пережитого дома ужаса.

Она боялась на каждом шагу увидеть труп то ли матери, то ли Чарли. Но пока проход был чистым и она продвигалась без происшествия. До выхода, ведущего наверх, к горбатой ведьме на третьем этаже, она пришла относительно быстро, подгоняемая нетерпением закончить все дела и отбыть с мамой куда подальше от Британии.

Выбравшись из тоннеля в коридор замка, она заметила, что ночь почти ушла и уже светлеет. Это было хорошо, потому что ранним утром вряд ли кто-либо из ремонтников станет шляться по замку. Она погасила свой Люмос, вложила палочку в ножны и побежала наверх, к Выручай-комнате.

Троллихи, почему-то, не танцевали. Они стояли кучкой и пялились на рыжую девочку с огромным любопытством. Джинни, хмыкнув, сделала положенные три пробежки туда-сюда, думая о Хранилище хлама. Когда дверь появилась и она схватилась за ручку, показала толстухам свой высунутый розовый язык и вошла вовнутрь.

Захлопнув за собой дверь, Джинни оглянулась вокруг. Правильно, она вошла туда, куда надо было. Длинный ряд шкафов оформлял собой уходящий в темноту коридор. А между полкам слева от него, она увидела свет.

— Мама, мамочка, ты здесь? — крикнула она и побежала в направлении света.

Но за первым рядом, полок уже не было. Неожиданно там был, откуда не возьмись, огромный зал, разделённый спускающимися с потолка и развевающимися под порывами ветра, врывающегося внутрь через открытые окна белыми полупрозрачными полотнищами. Окна были высокие, от пола до потолка, но очень узкие. Свет шёл от взошедшего уже Солнца.

Джинни обеспокоено побежала между этими длинными полосками полупрозрачной материи, ища свою маму.

Маму она не нашла, но нашла пылающий камин, мягкие кожаные диваны перед ним, длинный стол и шкафы с пустыми полками рядом со стеной. Она крикнула:

— Эге-ей, есть кто-нибудь здесь? Я Джинни, Джинни Уизли.

Никто не ответил на её зов.

Она поставила свою сумку на стол и продолжила свой тур по залу.

Это был необычный зал. Он был разделён развевающейся тканью на зоны — зону отдыха, где она была; дальше она нашла зону сна с кроватью. Рядом находилась зона купания, место, которое можно было назвать уборной. Но нигде не было стен или, хотя бы, перегородок. Не считая стен самого помещения.

Джинни стала двигаться вдоль внешней стены, чтобы найти входную дверь Выручай-комнаты.

Дверь исчезла. Она сделала вторую попытку, долго кружила по краям помещения. Нет. Выхода отсюда не было.

Но здесь было тихо, приятно и тепло. Не было многочисленных крикливых братьев, которые вечно ссорились и делили всё, что попадало им под руки. Не было родителей, которые ограничивали её почти во всём. Она была одна, сама себе хозяйка. С ней было всё необходимое, чтобы прожить спокойно хотя бы год.

И была внутри Выручай-комнаты, которой можно было управлять, только подумав о необходимом.

Но об этом Джинни будет думать завтра. Она так устала, всю ночь не спала, а там есть кровать. Ей нужно только перекусить, вынуть кукол, расставить их на пустующих полках шкафов и можно поспать. Здесь никто ей не помешает хорошо отдохнуть, играть и не думать ни о чём.