Гарри Поттер и книга-игра „Лабиринт времени” (джен)

Мы с Гермионой ожидали, что переполох начнётся во время ужина или после него — но нет! Вдруг до меня доходит, наконец, что где-то в мелочах я всё время ошибаюсь. Возможно, я не правильно ориентируюсь в условиях задач, что ли? Как я раньше не раз говорил, между моими четырьмя жизнями и нынешней я нашёл небольшие, но важные отличия. Если не считать то, что в каждой из них Гермиона была разная. Видимо, так бывает в Многомерном Универсуме — Вселенные разнятся не в основных мировых константах, а в пустяках. Именно эти-то пустяки и делают миры разными. Интересно, но не более. Если подумать, моё появление здесь, хоть и началось в той же стартовой точке, что и в предыдущих случаях, но помните — там были некоторые ничтожно малые отличия? А вот, что в конце получается.

Кстати, я не вижу, как это знание поможет мне в моих делах, если я так промахиваюсь в расчётах. Пока что это несущественно, но в дальнейшем надо смотреть на вещи не по-детски, а более взрослым взглядом. Что-то детство слишком расслабляет и окрашивает мир в розовые тона.

Переполох начался лишь на следующий день, когда профессор Макгонагалл нашла директора Дамблдора упавшим и еле дышащим на полу у камина в его собственном кабинете. Лежал он, уже окоченевший, но живой, хоть и в глубоком обмороке, поверх попахивающих разложением останков какого-то мужчины. Нижней его половины. Это и помогло определить его принадлежность к мужскому полу, ха-ха! Получилось случайно? Не-е-ет, изначальная идея такой и была. Верхняя, отсутствующая в Хогвартсе половина мужчины вместе с палочкой в испачканных летучим порохом руках нашлась сами знаете где. Вместе с подселенцем под чалмой, идущим бонусом, и так далее.

Ещё раз скажу это — я не зверь какой-то. Не я Квиррелла убил, он сам по себе, задолго до встречи со мной, благодаря своей личной дурости, почил в бозе. Я просто помог Аврорату в расследовании странного инцидента в директорской башенке школы Хогвартс. И поставил прелюбопытнейшую задачу Отделу Тайн с наличием на затылке головы «министерской» половины трупа профессора ЗОТИ очень интересного придатка в виде второго личика. Как говорится, всё пучком, ведь адрес отправителя, ясен пень, это школа Чародейства и Волшебства. Кто всё организовал? Тот, кто сам себя подставил, сам над собой Суд провёл и сам себя казнил. Квиринус Квиррелл, собственной персоной.

Тем временем, пока из Мунго в Хогвартс к готовящемуся отдать Богу душу Дамблдору прибыла бригада целителей, верхнюю половину трупа утащили невыразимцы в Отдел Тайн.

Нижняя половина? А что с ней? Её тоже отправили каминной сетью в Министерство Магии, чтобы она воссоединилась с… Откуда я всё это знаю? Так Филиус Флитвик никуда не пропадал, если вы догадываетесь, о чём я.

Дальше, в Хогвартс прибыл наряд из ДМП для расследования инцидента. Которое быстро свернули потому, что нечего было здесь расследовать. По причинам, указанным выше.

А я что? А я ничего — обычный маггловоспитанный первоклашка. Тихоня, зубрила, как телёнок, идущий за своей магглорождённой подругой. Та повсюду ходила с книгой в руках и читала всё подряд. Я, глядя через её плечо, читал тоже самое и ничего вокруг не замечал. Если бы не моё имя и громкая, на всю страну распиаренная кличка Мальчика-который-выжил, придуманная Дамблдором, меня бы вне гостиной Рейвенкло и не знали бы. Ни кто я такой, ни как меня звать-величать.

А так, мадам Боунс мазнула по нам с Гермионой рассеянным взглядом и меня не узнала — нет шрама, нет очков-велосипедов, почти нет вихров на голове. И отбыла из школы.

Надо сказать, что без Дамблдора, с кислой миной наблюдающего за мной с высоты преподавательского стола, мне стало легче дышать. И ходить на бесполезные для нас с Гермионой занятия — тоже. Но конспирация же…

И Игра.

Игра определяла всё в нашей жизни. Иногда ощущаю себя каким-то бактериофагом под прицелом микроскопа. Жуть.

Раз упомянул Игру, медлить с заданием не надо. Мне надо спешить и идти вперёд по маршруту Карты, пока Дамблдор лежит в Мунго и лечит свои нервы. Мне сказали «полоса препятствий», значит иду за Философским камнем. А то канун Рождества приближается, у меня другие задачи: посетить Литтл-Хэнглтон и посмотреть на месте, можно ли удовлетворить просьбу Хагрида. Дурсли опять же, Грейнджеры, Малфои… Еиналеж.

* * *

Я ощутил дежавю, когда ночью, пока мы собирались идти превозмогать полосу препятствий, нас с Гермионой в гостиной остановил Невилл Лонгботтом словами:

— Вы куда? Ночью первоклассникам ходить по коридорам запрещено Сводом правил школы! Встретит вас Снейп, будете до конца года ходить на отработки и котлы мыть!

Гермиона на автомате влепила ему Петрификус Тоталус и наш друг замер. Потеряв равновесие, он начал падать ничком, выпрямившись как доска. Вовремя спохватившись, что поспешила с заклятием и не в того, в кого следует, девочка подхватила Невилла чарами левитации и по воздуху перенесла на ближайший диван.

— Пусть поспит пока, — сказала она виноватым голосом. — Разбудим, когда вернёмся… Не смотри на меня с осуждением, Гарри! В последнее время я очень, очень нервная.

Нервная она, а я разве спокойный? Но нет… Для неё это не имеет значения. Девушки, Девы по Зодиаку, всегда правы и знают, что делают. Я потрепал её по дрожащую ручку, её палочка продолжала извергать залпы красных звёздочек.

— Давай, идём-ка! Всё в порядке, — успокаивающе сказал я и, взяв её за руку, вывел из гостиной факультета.

Коридоры Хогвартса ночью тонут во мраке. Это делается только для того, чтобы всякие непоседы темноты испугались и сидели на попе ровно в своих башнях или подземельях. И спали, а не шлялись в поисках приключений на свою пятую точку.

Это не к нам с Гермионой. И не к Филиусу, конечно, который, в общем-то, появился в Хогвартсе намного раньше нас.

Для нас с Гермионой замок устроил передвижное потолочное освещение. То есть, потолок начинал светиться при нашем приближении и гас после нашего ухода. Чтобы с пятого этажа башни Рейвенкло добраться до третьего этажа, где директором Дамблдором была устроена ловушка для Вв… Того-которого с приманкой из Философского камня, нам надо было пройти по нескольким передвигающимся лестницам.

И вот на последней площадке третьего этажа перед нами возникла кошка школьного завхоза Аргуса Филча. Миссис Норрис, как статуэточка, сидела на задних лапках, обвившись своим длинным пушистым хвостом, и смотрела на нас, нарушителей порядка, немигающими жёлтыми глазами. Где-то там за поворотом должен был быть и её хозяин. Для нас, строителей и хозяев замка, завхоз какой-либо угрозой не был, тем более — в отсутствии директора Дамблдора. Но зачем усложнять себе жизнь противоборством с самым безобидным из персонала Хогвартса, если можно этого избежать?

Я сделал шаг вперёд и ласковым голосом начал сюсюкаться с Миссис Норрис, почёсывая её холку. Она замурчала, слегка изгибаясь под моими пальцами. Я взял кошку на ручки, продолжая её почёсывать. Услышав тихое хихиканье, я поднял глаза и встретился взглядом с Гермионой — она улыбалась мне. Ой, сделаю я тебе, дорогая, подарок к Рождеству в виде котика Живоглотика, будешь и дальше посмеиваться надо мной, нет?

Я кивнул Гермионе подбородком, что нам надо идти дальше, и она покладисто последовала за мной, ничего не комментируя.

Говорил ли я, что будущая леди Поттер прекрасна не только внешне, но и характером?

Аргус Филч имеет запредельную способность появляться внезапно, как бы из ниоткуда. Словно телепортируясь с точки в точку на другом этаже, сразу рядом или очень близко к нарушителям. Услышав его быстрые шаркающие шаги, я толкнул идущую рядом Гермиону в первую попавшуюся дверь.

И опять дежавю. Это просто Судьба чертит маршрут нашей жизни, не иначе!

Потому, что мы оказались аккурат в комнате с зеркалом. Я узнал помещение и находящийся в нём предмет-подставу по мимолётному отблеску отражённого света извне.

Дело было, как я уже говорил, глубокой ночью. Было в той комнате темно, как… В общем, ни зги не видно. Я услышал прерывистый вздох Гермионы справа от меня. Мои прошлые жизни ничего мне не говорили о том, имела ли она понятие, где конкретно мы находимся и с каким артефактом встретились.

Вдруг, словно почуяв приближение людей, из глубин высокого прямоугольника зеркала заструился свет. Серебристо-белый, мягкий, притягательный. Завороженная им, моя невеста сделала шаг вперёд, вперив взгляд в источник света.

Большой Игрок обещал мне встречу с Еиналеж в качестве награды за победу над Квирреллом. Действие этого коварного артефакта я помню ещё с первой моей жизни. Зеркало отражало не реальную действительность, оно вытаскивало наружу и показывало наблюдателю его собственные потаённые мечты. На мозги оно воздействовало как наркотик потому, что, после показа твоих грёз, твоих надежд и желаний, ты привязывался к артефакту и не мог самостоятельно освободиться от наваждения и уйти.

Я решил, что я должен помешать девочке посмотреть в него. Потому, что если Гермиона никогда зеркало Еиналеж не видела, то увидев там… меня-идеального… Побоялся, что увидев в нём меня-идеального, она разочаруется во мне-реальном.

Но остановить её я не смог. Она оказалась быстрей меня и встала у сияющего стеклянного полотна, закрывая мне к нему доступ. А кошка Филча вдруг стала вредничать, шипеть и извиваться. Неожиданно она выскочила из моих рук с яростным мявом и замешкалась в моих ногах. Прежде, чем я смог преодолеть это непредвиденное препятствие, Гермиона дотронулась до рамки зеркала и стала гладить его поверхность с восторженным выражением лица, что-то бормоча себе под нос. А потом она надавила определённую точку и свет зеркала погас.

В то же время по обеим сторонам стекла, ближе к рамке, зелёным цветом засветились две колонки кнопок круглой формы. Уверено и быстро, как по компьютерной клавиатуре, она начала шарить по ним пальцами.

Зеркало опять засветилось и превратилось в экран уже знакомым из позапрошлой жизни способом, когда мы с женой жили, затесавшись среди магглов.

На экране появилось изображение.

Ошарашенного, изумлённого взрослого МЕНЯ. То есть, оттуда на нас смотрел Гарри Поттер, но взрослый. Не совсем такой, каким я был в моих воспоминаниях, а намного более уверенный. С потешным удивлением во взгляде изумрудных глаз…

Смотрел он на нас с таким выражением, словно тоже видел нас.

— Гермиона! — выкрикнул он, повернув голову в сторону. — Подойди и посмотри, кого я в Системе поиска нашёл!

Видел.

* * *

— Вы из какой ветки? — спросила моя Гермиона и от её загадочного вопроса мои волосы встали дыбом. Если можно так сказать о моей и так вихрастой шевелюре. — Из той, где Дамбик побеждает или где побеждаем мы?

Ва-а-а-ау! Вот как! А я, оказывается, думал очень «близоруко» — что она, как я сам, просто проживает многократно свою жизненную петлю. Ничего больше.

Как мало я знал о своей невесте в этом мире!

Словно почувствовав моё душевное смятение, девушка повернула ко мне своё бледное личико и посмотрела внимательно на меня своими прекрасными смарагдовыми глазами. Я поспешил успокоить её:

— Я-я-я… со мной всё хорошо, Гермиона. Я только сейчас увидел всю картину как бы сверху…

Мой голос дал петуха потому, что в Зеркале появилась вторая Гермиона и я уставился на двоих взрослых «Нас». Та Гермиона была кареглазой женщиной с каштановыми волосами и в возрасте того «Меня». Они оба выглядели смущёнными, но заинтригованными до крайней степени.

— Рассказывайте! — сказала зазеркальная Гермиона и мы с нашей стороны «экрана» наколдовали себе кресла из покрытых пылью парт у стены комнаты.

Разговор предстоял длинный, надо беречь силы.

Представьте себе такую картину: тысячи и тысячи в тысячной степени Вселенных, наслоённых друг на друга, как репчатый лук. Повторяющиеся и меняющиеся с каждым слоем по чуть-чуть, в каждой из них разыгрывались одни и те же события одними и теми же персонажами. Чуть-чуть отличающиеся по времени, по мелочам. Но в каждой из них сохранялась причинно-следственная связь.

А там, в сердцевине, рождались и разрастались новые и новые миры, в то время, как первичные, старые угасали и высыхали.

Что со мной происходило? Моё сознание, стремясь к гармонии, нашло способ возвращаться в свой первый, ключевой для моей дальнейшей судьбы момент, чтобы исправить событийность нового мира в подходящем для меня самого порядке. «Меня» перебрасывало с внешнего слоя «луковицы» Универсума на внутренний в день рождения кузена Дадли раз за разом, чтобы исправить неправильность моей жизни в лице всех Уизли, факультета Гриффиндор, тяжёлой воли Альбуса Дамблдора и так далее.

В этой моей жизни всё шло пока в правильной колее. Когда вся эта карусель началась и в которой из веток мироздания? Думаю, когда в моей голове впервые прозвучали голоса Дамблдора, Геллерта и Тома — из тех пробудившихся воспоминаний, которых я ошибочно считал не своими. И когда в последующих событиях мы, наконец, отправились в глубокое-глубокое прошлое, за миллион лет…

Гермиона, как более продвинутая из нас двоих, однажды совершила в одиночку квантовый скачок в самой сердцевине многоликого Универсума — там, где зарождаются новые Вселенные. Мозг этой девушки, как я уже сказал — самый что ни на есть компьютер. В той точке сингулярности она научилась быть частью механизма Существования.

Хе-хе, ИГРОК всё время был со мной рядом, но я этого не осознавал!!!

Взрослые «Мы» слушали рассказ двенадцатилетней девушки с остекленевшим взглядом и отвисшими челюстями. В конце моя взрослая версия яростно провела пятернёй по коротко остриженным волосам на голове и стала, сначала беззвучно, потом всё громче и громче хохотать.

— Только одно не учли, — выдал он сквозь приступы смеха. — У Вселенных иногда развивается ветка-близнец…

— Ветка-близнец? — выкрикнула моя Гермиона. — Близнец? Хотите сказать… А-а-а-а… О-о-о-о! Вот откуда появились две ветки верениц миров! И вы из которой из них?

— Где победил Орден Феникса. В последний момент я ускользнул из лап Рыжих гадов и вместе с Гермионой сбежал в Австралию. Там мы развернулись на полную катушку, создали свой парк «Немезида» и стали мир за миром исправлять события. Теперь работаем в одном очень странном мире, где появились внешние игроки…

— Внешние кто? — вскрикнул, не сдержавшись я. — Игроки извне? Разве такое возможно? Какие игроки?

Старший «Я» сжал и помассировал пальцами свой нос — так делаю и я, когда нахожусь в смятении.

— Скажу, не поверите. Вот, моя Гермиона не верит в увиденное, — ответил он. — Хм-хм, первый из них — это мастер Йода из Звёздных войн.

Сказав это он посмотрел испытующим взглядом, а не посмеемся ли «мы-здешние» на его слова. Но мы слушали с интересом, даже не моргнув глазом. И он продолжил.

— Вижу, вы не удивлены.

— Чему удивляться? Зная, кто мы такие и что с нами происходило? — отвечаю я, переглянувшись с моей светлоглазой богиней. Она улыбается и берёт мою руку в свои ладошки. Я их целую. — Кто остальные?

— Второй вторженец назвал себя Креолом, сыном Креола. Архимагом из Древнего Шумера…

— Писателя Рудазова! — воскликнул я и оглянулся. — Чего вылупились, есть книга такая. Я читал её в своей третьей жизни, когда жил среди магглов… — лица моих собеседников опять приняли странное отрешённое выражение. — Что?

— А расскажи подробнее! — сказала взрослая Гермиона. — Чтобы мы сориентировались.

И я им рассказал. А потом до меня дошло, что «НАМ-взрослым» содержание той маггловской фантастической книжки интересно неспроста.

— Объяснитесь, — попросил в конце пересказа я.

Взрослый Гарри опять провёл рукой по своей стрижке типа «канадская полька»* прежде, чем выдать:

— Те двое, Йода и Креол, стали наставниками для местного Гарри Поттера. Это случилось после того, как тамошние Вернон и Дадли почти убили тамошнего Гарри и его увезли в морг, приняв за мертвого. Но я при помощи Старшей палочки поймал его дух и отправил его в мой парк «Звёздные войны», где его ожидали совершенно другие, по моему замыслу, приключения. Встреча с мастерами-джедаями, обучение Силе, роботы, полёты в космос, инопланетяне, планеты, молодой Люк Скайуокер в качестве друга и напарника, девушка Мара Джейд**… Но всё пошло не по плану и не в моём павильоне. Он исчез с моих экранов на долгий период времени, а потом воскрес…

— Воскрес? — пискнула моя девушка. — В смысле?

— В морге. Не без моей помощи, но воскрес. И исчез оттуда, последовав в Древнее прошлое за своим ухмыляющимся мне учителем Креолом. Я… я так старался наказать всех его обидчиков! Даже над Дамблдором поиздевался несколько сотен раз…

— Как? — спросил я.

— Вселив его в тв… хм-м-м, в нашу тушку, чтобы Альбус всякий раз умирал от побоев, от голода, от ушибов… А потом возрождался для следующего цикла пыток. Чтобы понял и познал на своей шкуре, что наделал, отправив тебя к тем магглам, Дурслям. Их тоже наказал, по несколько сотен раз заставив прожить свои самые жуткие кошмары.

Я задумался. С моими нынешними родственниками делать такое не хотелось. Они были не настолько злыми. Не любили меня, ну, с кем не бывает! Любовь, она штука своенравная. Приходит или уходит… Или вовсе не приходит, поэтому и некому уходить.

Так, я слишком углубился в свои многократно повторяющиеся воспоминания и потерял нить разговора. А разговор, в общем, заканчивался, когда вдруг моя Гермиона воскликнула:

— Знаете, представление Универсума как луковицы навело меня на размышления и вот, что я вспомнила. Луковицу-близнец… ну, овощ такой я видела, нечасто, но встречалось. Но я видела и такую, где сердцевины были три. Вы встречали такое. Теперь, представьте следующее. В стороне, но на общем корневище растут две неодинаковые размером луковицы. Та, что побольше, внутри сдвоенная. Две её половинки слеплены до такой степени, что между обеим частям нет шелухи. Шелуха умирающих миров общая. А снаружи, плотно прижатый к основной части, тоже в той же внешней шелухе прорастает третий, но… как сказать, не однояйцевый? — не близнец, но тройняшка. Растёт он совсем одиноким, но иногда делясь с основной частью луковицы соками.

— Я… пони-ма-ю… — медленно и очень задумчиво сказала взрослая Гермиона. — Но ты научилась делать «особые» зеркала, как это, которое Гарри назвал Еиналеж, да?

— Научилась. Для меня это оказалось вполне доступно, имея представление КТО Я в действительности.

Мы заулыбались друг другу, вполне довольные «знакомству».

— Было очень познавательно пообщаться с вами, Гарри, Гермиона! — отчеканил взрослый Гарри Поттер. — Держим связь?

— Не сомневайтесь! Мы вам очень, ха-ха, рады! — восторг так и пёр из меня. — Хорошо иметь собеседников, достойных себя!

— Ха-ха-ха, ну ты сказанул, Гарри! Достойные себя. Будем держать связь всё время. И поздравь от нас с Гермионой, кто бы мог подумать, нашу тётушку Мардж!

— Всенепременно, Гарри! Гермиона, — обратился я к кареглазой женщине в зеркале, — и в такой ипостаси я тебя люблю!

— И я тебя, малыш!

* стрижка «канадская полька»:

https://expertpovolosam.com/pricheski/muzhskie-strizhki/polka

** Мара Джейд:

https://swfanon.fandom.com/ru/wiki/%D0%9C%D0%B0%D1%80%D0%B0_%D0%94%D0%B6%D0%B5%D0%B9%D0%B4_%282Dreyser2%29