Творец чужих жизней (гет)

На следующее утро Пэнси открыла глаза с мыслью, что её ждёт самое худшее Рождество на свете. Одна. За три года до своего рождения. В школе, которая так и не стала ей домом. К тому же после посещения «Трёх мётел» у неё болело всё тело.

Вопреки ожиданиям о посиделках за столом они с Сириусом оказались на традиционном рождественском представлении от местных жителей, которое увлекло своей непринуждённостью и тонким юмором. Пэнси полностью отключилась от происходящего. Наверное, впервые с тех пор, как попала в семьдесят седьмой. Были только шутки, пляски и Сириус, который участвовал с ней во всех конкурсах, а потом проводил до самых дверей слизеринской гостиной. Паркинсон, к собственному удивлению, ни о чём не жалела. Она вдруг поняла, что не смогла бы сбежать от внутренних переживаний, будь рядом с ней Северус, самый близкий человек в этом времени. Сириус стал для неё спасательной палочкой, которая не дала топить себя в одиночестве.

На завтраке Пэнси уныло ковыряла вилкой омлет, а в голове бушевало перекати-поле. Внезапно перед тарелкой опустился конверт.

— С Рождеством, Паркинсон! — заявил Сириус и сел напротив.

— Что это? — девушка указала вилкой на конверт.

— Твой рождественский подарок. Открой и посмотри.

Пэнси лениво вскрыла конверт и прочитала «кудрявые» строки.

«Дорогой мистер Блэк!

Конечно, я буду рад оказать вам любезность и открыть для вас свой магазин. Однако по понятным причинам я не смогу держать его открытым весь день, в вашем распоряжении будет лишь час. Буду ждать вас в полдень.

До встречи, Олливандер»

— И при чём здесь я?

— Тебе давно пора сменить палочку. У Олливандера большой выбор, и у нас будет целый час, чтобы выбрать нужную.

Пэнси не верила своим ушам. Только позавчера она раздумывала над приобретением палочки, а тут Блэк такое выдаёт.

— Но как ты узнал? И как уговорил Олливандера открыть магазин в Рождество? Всем известно, что он каждый год уезжает к сыну в Чехию.

— Не только ты внимательная, Паркинсон. И я его не уговаривал, просто попросил, мы с ним старые приятели.

— Ты и Олливандер? — скептично подняла брови слизеринка. — Он же тебе в дедушки годится.

— Может, поэтому мы и поладили, что настоящих дедушек я не застал, — Пэнси стало не по себе от того, что она вновь случайно затронула больную семейную тему. — У нас не так много времени. А ещё нужно придумать, как до полудня попасть в Лондон.

— Тут долго думать не придётся, — Пэнси заговорщически улыбнулась. — Летучий порох.

— Камин миссис Одли? — повторил её улыбку Сириус.

— Читаешь мои мысли.

Через двадцать минут молодые люди уже шли по Косому переулку. Поскольку до полудня ещё было время, Пэнси и Сириус отправились по магазинам, которые были полны посетителями, пытающимися «впрыгнуть в последний вагон» и успеть купить рождественские подарки. Сириус поддался на уговоры Паркинсон и не проявил эмоций при понимании, кому именно она собиралась выбирать подарок.

Слизеринке хватало десяти минут, чтобы осмотреть весь магазин и определить, что ничего подходящего в нём нет. Блэк покорно следовал за ней, словно муж, вынужденный выполнять функцию носильщика в шопинг жены. Наконец, в аптеке Малпеппера поиски закончились.

— Двадцать один галлеон?! Серьёзно? — восклицал Сириус. — Ты готова отвалить такую сумму за какой-то рог?

— Это серебряный рог единорога, — пояснила Пэнси, пока угрюмый продавец упаковывал покупку. — Единороги сами по себе редкость. А уж заполучить его рог — большая удача. Поэтому они такие дорогие.

— Да уж, повезло Нюниусу с тобой.

— Ещё раз так его назовёшь, и я подсыплю тебе в чай слабительное, — с невинной улыбкой произнесла Пэнси.

Сириус рассмеялся.

— Слабительное отдам бесплатно, — буркнул продавец.

— О, вы так любезны. Спасибо.

Блэк мгновенно перестал смеяться.

— Ты же не серьёзно?

— А ты проверь, — парировала девушка, пряча пузырёк со слабительным в карман.

— А ты что будешь дарить друзьям? — поинтересовалась она на улице.

— Вообще после Рождества на первом курсе мы условились не дарить друг другу подарки. Подарок должен быть полезным, иначе это будет просто безделица, которая в лучшем случае будет пылиться на полке.

— Вы дружите семь лет. Неужели за это время ты не узнал, что им нравится?

— Э-э… ну Джеймс без ума от квиддича и Лили, Римус вечно торчит в учебниках, а Питер тащится от фантастики.

— Тогда начнём с Джеймса, — заявила Паркинсон и потащила Блэка в сторону магазина «Всё для квиддича».

К полудню у Сириуса были подарки для всех друзей: очки для квиддича со встроенным водоотталкивающим заклинанием для Джеймса, самозаправляющееся перо для Римуса и последняя книга из фантастической серии Бринна Тейта «Приключения Аквилы Альберта» для Питера. К своему удивлению, Блэк поймал себя на мысли, что ему действительно хочется вручить эти подарки друзьям, он даже представил их реакции, и от этого на душе стало как-то тепло.

В лавке Олливандера Пэнси перебрала треть ассортимента волшебных палочек, но ни одна не желала её признавать. Но она не опускала руки и продолжала искать. Что ни скажешь о самом хозяине: отведённый им час подходил к концу, и он то и дело поглядывал на часы. Однако упорство Паркинсон навело его на мысль. Он ушёл вглубь магазина и вернулся оттуда с очередным футляром.

— Думаю, это она, — произнёс Олливандер. — Тринадцатидюймовая палочка из дуба со вставкой пера орла.

Как только Пэнси взяла её в руки, по всему телу пронеслась тёплая волна, которая проникла в каждую клеточку, а потом столь же стремительно вернулась в палочку и на мгновение озарила её розовым свечением.

— Те, кто обладает палочкой с такой сердцевиной, очень гордые, властные, а ещё феноменально удачливые и творческие. Им присущи упорство, невероятные проницательность и ум. Но самое главное — это большая сила воли. Дуб обеспечит верность палочки, придаст сил и уверенности обладателю, а также терпения на пути к цели. Очень занимательное сочетание. Не думал, что такая палочка признает юную девушку, обычно такие выбирают колдунов.

— Ну давай, попробуй заклинание, — сказал Сириус.

Пэнси задумалась, какое выбрать, и остановилась на веселящих чарах и очевидной жертве. Чтобы заранее не выдать свой замысел, она решила колдовать невербально. Едва скрывая улыбку, девушка начала рисовать палочкой движения в воздухе. Однако она не успела закончить, потому что внезапно услышала выхлоп, после которого оказалась во тьме.

«Чёрт возьми! Что, опять? Теперь куда меня занесло? В Средневековье? И меня сейчас сожгут на костре как ведьму?»

Пэнси старалась не шевелиться и ждала, пока глаза привыкнут к темноте. Когда это случилось, она обнаружила себя в тесном помещении с кучей всяких тряпок.

«Опять шкаф! И долго ещё я буду по шкафам путешествовать? Чей на этот раз?»

Вдруг Пэнси услышала голоса.

— Как думаешь, много их соберётся? — спросил юношеско-мужской и почему-то знакомый голос.

— Думаю, все, — ответил более грубый, но не менее знакомый второй голос.

— Все? Уф, наша гостиная не рассчитана на такое количество людей. — Спустя пару секунд он продолжил: — А ты его уже видел?

— Да.

— И какой он?

— Могущественный и великий. От него разит силой, ты её сразу почувствуешь, — в голосе отчётливо слышалось восхищение.

— А он, правда, умеет читать мысли?

— А мне откуда знать? Попробуй скрыть что-то — тогда узнаешь, — восхищение с удивительной быстротой сменилось раздражением.

— А какое у тебя было задание? — не унимался первый.

— Ты достал уже! — неожиданно рявкнул второй, и благодаря этому Пэнси узнала Джейкоба Трэверса, который вечно орал на тренировках.

«О, Боже! — она начала догадываться, куда попала. — Пусть я окажусь не права».

Тут дверь в комнату, в которой находились юноши, отворилась.

— Мистер Трэверс, вас ожидают, — чинно сообщил третий голос, совершенно не знакомый Пэнси, и принадлежавший, как ей показалось, мужчине в годах.

Как только Трэверс вышел, всю чинность разом смыло.

— Вот держи, сынок, — Пэнси осторожно приблизилась к щёлке между дверцами.

Она увидела статного мужчину с чернейшими, как смоль, волосами, идеально зачёсанными назад. Он был облачён во фрак с тёмно-зелёными лацканами, а из правого кармана несмело выглядывал платок в серебристо-зелёных слизеринских цветах. Мужчина настойчиво что-то всовывал в руку юноши с длинными чёрными волосами, стоящего к шкафу с Пэнси спиной.

— Возьми. Пусть все помнят, к какому роду ты принадлежишь.

Наконец Паркинсон различила на пальце парня перстень-печатку.

— Спасибо, отец. Я буду носить его с честью.

— Я так горжусь тобой. И твоя мать тоже. Она хочет благословить тебя. Идём, я покараулю вас.

Когда отец и сын покинули комнату, настал черёд Пэнси. Коленки дрожали, но она заставляла себя идти дальше по коридору, заполонённому портретами разных лет, прислушивалась к каждому шороху. Её занесло на четвёртый этаж какого-то мрачного и совсем не приятного особняка. От его атмосферы по коже бежали мурашки, и чем дальше девушка шла в поисках выхода, тем становилась ближе к голосам на втором этаже.

Когда под ногой скрипнула половица, Пэнси немедленно замерла. Она скрупулёзно перебирала в голове заклинания, которые, как назло, все смешались и перепутались. Девушка сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. Это сработало. Она резко взмахнула палочкой и направила её на себя. Дезиллюминационное заклинание подействовало сразу же: Пэнси мгновенно слилась со стеной и лестницей. Но этого было недостаточно.

— Силенцио, — едва слышно произнесла она, держа палочку по направлению к лестнице. Осторожное движение ступни проверило успех заклинания тишины.

Почувствовав себя на толику в безопасности, Пэнси спустилась с лестницы и, едва не срываясь на бег, устремилась к последнему пролёту, ведущему к заветной входной двери. Но на полпути её остановил голос. Словно змея заползший через ухо в голову.

— Давай посмотрим, как ты справился с заданием.

Этот голос она узнала бы из миллиона. Тот самый, который предрёк конец Хогвартсу. Тот самый, который отдал приказ убивать её близких и знакомых. Тот самый, который она слышала последним, прежде чем переместиться во времени.

Повинуясь неизвестно чему, но точно не здравому смыслу, Паркинсон пошла в сторону комнаты, откуда он исходил. У порога инстинкт самосохранения не дал переступить черту и полностью выйти перед Пожирателями, пусть и под воздействием дезиллюминационного заклинания.

Но и с этой позиции девушка видела достаточно. Это была большая комната с занавешенными окнами и тускло горящими бра. Полукругом на ковре из тёмно-синего шёлка были выставлены раритетные резные стулья с высокими спинками. На каждом восседала фигура в длинном чёрном плаще. В центре полукруга расположился Тот-чьё-имя-нельзя-называть. Так близко Пэнси его не видела. Хотя их разделяли несколько метров, Пэнси готова была поклясться, что ощущала с его стороны таинственный холод.

Напротив Волдеморта стоял Джейкоб Трэверс. От его привычной самоуверенности не осталось и следа. Пэнси видела неприкрытую покорность и… благоговение.

— Я влил концентрированный яд крильмара в эклеры Слизнорта. Я точно знаю, что он их сожрал. По моим подсчётам, профессор отбросит коньки как раз в полночь. Меня никто не заподозрит, потому что в день, когда яд проник в организм Слизнорта, я был дома, якобы больной.

«Ах ты ублюдок! Мразь! Чтоб ты сгорел в Адском пламени!»

— Что скажешь, Рабастан? — прошелестел Волдеморт.

— Из достоверного источника, мне известно, что профессоришка действительно паршиво себя чувствует уже несколько дней. Вчера цвет его рожи можно было сравнить с болотной тиной.

По комнате прокатилась злорадная волна смеха.

«Господи! Слизнорта надо срочно спасать! Знать бы ещё, где он».

— Что ж, хорошая работа, Джейкоб. Прекрасный подарок на Рождество. Подойди.

Трэверс с готовностью ринулся к Тёмному лорду. Тот достал свою палочку и коснулся предплечья слизеринца. Затем из его уст последовали непонятные слова, в звучании которых Пэнси безошибочно узнала парселтанг. Лицо Трэверса исказила гримаса боли, но он не издал ни звука и не шелохнулся. Когда Волдеморт опустил палочку, на руке капитана команды по квиддичу стояло проклятое клеймо.

После Трэверса были ещё двое парней. Для одного испытанием для вступления в Пожиратели смерти стало внедрение в маггловское британское министерство внутренних дел. Второй, видимо, не был полезен в своём нынешнем положении, поэтому он демонстрировал умение владеть заклинанием Круциатуса на незнакомой магглорождённой волшебнице.

Пэнси настолько была поглощена представшей картиной, что не услышала, как с лестницы спустился последний новобранец вместе со своими родителями. Она едва успела шагнуть в сторону, как границы собственной гостиной пересёк её товарищ по команде, талантливейший ловец, Регулус Блэк.

При виде его Паркинсон словно припечатало к стене: в голове не осталось ни одной мысли, тело сковал шок. И Трэверс, и Блэк были вместе с ней на Слизерине, играли в одной команде, однако в поведении Трэверса были предпосылки к вступлению в Пожиратели, чего нельзя было сказать о Регулусе. Пэнси ни секунды его не подозревала. А то, что он являлся родным братом Сириуса, который позже войдёт в состав главных оппозиционеров Волдеморта, ещё больше усиливало потрясение.

— А вот и юный Регулус, будущий хозяин нашей штаб-квартиры. — При этих словах Орион и Вальбурга Блэк испуганно переглянулись, но через мгновение вернули самообладание. — Подойди ближе. Ты принёс, что должен был?

— Да, мой лорд, — Регулус протянул в костлявую руку Волдеморта свиток пергамента.

Тёмный лорд с нетерпением его развернул. По мере прочтения его губы расплывались в предвкушающей злорадной улыбке.

— Я и не подозревал, что Дамблдор настолько запустил Хогвартс. Нам предстоит большая работа.

Поднявшись, Волдеморт обратился к Пожирателям.

— Юный Регулус добыл список всех грязнокровок, зачисленных в школу чародейства и волшебства, и позорящих статус волшебника. Теодор, — он повернулся к новоиспечённому Пожирателю, внедрившемуся в маггловское министерство, — ты должен вычислить, где живут и работают их родители. Джагсон, Люциус, на вас следующий этап.

Затем он вновь посмотрел на Регулуса.

— Ты заслужил честь быть Пожирателем смерти, — он поднял палочку, и через пару секунд Блэк-младший стал обладателем чёрной метки.

Орион и Вальбурга, стоя в стороне, с гордостью смотрели на сына. «Интересно, они тоже Пожиратели? — подумала Пэнси. — Наверное, нет. Иначе сидели бы в общем кругу. Тогда вообще непонятно, почему Волдеморт решил проводить обряд посвящения в их доме».

— Вы можете гордиться своим сыном, — неожиданно Тёмный лорд уделил им внимание, чем явно ввёл их в состояние мандража.

— Мы очень им гордимся, — заверил отец семейства.

— А что насчёт старшего? Вашего первенца?

При проявлении интереса к Сириусу в груди Пэнси что-то дрогнуло. Зато на лицах его родителей появилась презрительная мина.

— Наш первенец не достоин носить имя Блэк, — резко и чётко ответила Вальбурга. — У нас только один сын, мой лорд. Регулус.

Глаза Паркинсон округлились не столько от смысла слов, сколько от жестокости, с которой родная мать сказала их. Пэнси стало неимоверно жаль Сириуса. Теперь она понимала, почему он ушёл из дома.

Тут девушка услышала характерный «ползущий» звук, а через секунду почувствовала, как обтираясь об её левую ногу, проскользнула огромная зелено-коричневая змея. Пэнси задержала дыхание и сосредоточилась на каждой клеточке своего тела, чтобы, не дай Бог, не выдать присутствия.

Змея, не останавливаясь, проползла мимо, внутрь гостиной и расположилась у ног Волдеморта.

— Что, моя дорогая? — участливо поинтересовался лорд.

До Пэнси донеслось тихое шипение. Она заметила, как напряглись Пожиратели. «Похоже, змея — самое доверенное лицо».

— Неужели? — голос и интонация не позволили определить эмоции, а, следовательно, и предугадать реакцию.

— Рабастан, Нагайна говорит, что кто-то подслушивает нас прямо за дверью. Она почувствовала тепло у самого угла. Я думал, вы полностью проверили здание прежде, чем предлагать его для ритуала Посвящения.

Конечности Пэнси резко похолодели, она почувствовала, что ноги подводят её, и она вот-вот опустится на пол. Теперь внимание всех Пожирателей обратилось в её сторону, хотя её не было видно.

Фигура в чёрном длинном плаще, сидящая справа от центрального стула, поднялась и двинулась к порогу. Отступать к лестнице было нельзя: она слишком громко требовала ремонта, а заклинание тишины распространялось лишь на её участок. И Пэнси сделала единственное, что в тот момент казалось разумным: шагнула на ковёр гостиной.

Одновременно с этим Рабастан Лестрейндж применил заклинание обнаружения по направлению к тому месту, где только что стояла Паркинсон.

— Никого, — отчитался Пожиратель.

— Останься там, — скомандовал Волдеморт, тем самым закрыв Пэнси единственный путь к отступлению.

«Весёлого Рождества, Паркинсон! Ты сдохнешь за десять часов до семьдесят восьмого. Если после смерти встречу Поттера, придушу собственными руками».

Официальная часть Посвящения была окончена. Пожиратели обменивались новостями и делились злодействами. Но «гвоздём программы» оставались новобранцы, которые сейчас пытались влиться в коллектив. Пэнси еле сдерживала позывы к тошноте от неимоверного страха и вида на то, как Трэверс заискивает перед Алекто Кэрроу.

— И дома, и в школе у меня есть специальные комнаты, оборудованные разными интересными штучками. Я потратил больше четырёх тысяч, чтобы собрать две одинаковые коллекции. Моё любимое — распятие. Это железный крест с мелкими гвоздиками на концах. А на уровне шеи прикреплён металлический ошейник с шипами вовнутрь. Когда я кого-то прикрепляю, всегда идёт кровь. Это жутко заводит.

— И кого ты приводишь в свои комнаты? — спросила Алекто.

— Мне нравятся уверенные в себе девушки, — Трэверс шагнул к ней ближе, очерчивая взглядом её формы, — которые знают себе цену и не пойдут с кем попало.

— И тебе нравится в процессе пускать им кровь. А без этого у тебя не встаёт?

— Очень редко. Вкус крови, стекающей по голому телу, делает обстановку интимнее, сближает с девушкой.

— Да ты на голову больной извращенец. И кто соглашается идти с тобой?

Он открыто подкатывал к бывалой Пожирательнице, отказываясь видеть собственную смехотворность ввиду своей гордыни и чрезмерной самоуверенности.

— Много кто. Дома — магглы, приезжающие на лето на базу отдыха, что через дорогу, в школе — в основном грязнокровки. Прелесть в том, что они не знают, на что соглашаются. Видеть их лица в момент осознания — небывалый восторг.

— Неужели ты так хорош в убеждении, что никто не предал огласке твои… развлечения? — поинтересовался подошедший к компании Амикус Кэрроу.

По телу Пэнси пробежали мурашки. Она тут же вспомнила, что из-за этого человека стала убийцей. Спину неприятно забил озноб, а воздух отказывался поступать в лёгкие. «Я убила его. Я его убила», — повторяла девушка не в силах сосредоточиться на чём-то другом. Она зажмурилась. Но стало только хуже: память тут же нарисовала мёртвое лицо Пожирателя. Девушка отчаянно затрясла головой, пытаясь избавиться от своего кошмара наяву. «Если я всё исправлю, он не умрёт из-за меня. И на моих плечах не будет лежать груз убийства». Пэнси распахнула глаза. Не глядя на Амикуса, она сфокусировалась на диалоге.

— Вообще-то ни одна не помнит о них. Я использую заклинания Империуса и Забвения, — не без гордости заявил Трэверс.

— О да, это высший предел смелости, — Алекто открыто насмехалась над ним. — Использовать заклинания на поганых магглах и грязнокровках ради сексуального удовлетворения. Настоящие волшебники никогда не опустятся до таких ничтожеств.

Поняв, что данный разговор не принесёт никакой пользы, Пэнси поспешно отвернулась от собеседников. Как раз в это время Волдеморт покидал гостиную через вторую дверь, а за ним следовали Беллатриса Лестрейндж и Люциус Малфой. Вымеряя каждый шаг и контролируя движение каждой части тела, Паркинсон направилась за ними.

Гостиная соединялась с соседней комнатой маленьким тамбуром, в котором места хватило бы от силы на двоих. Пэнси обернулась: остальные Пожиратели не стремились отправляться за своим лордом, а пресловутая змея вползла в комнату вместе с ним. Слизеринка прижалась ухом к двери, которую, к её счастью, вошедшие оставили чуть приоткрытой.

— Я хочу, чтобы вы оба кое-что спрятали. Кое-что очень важное и ценное для меня. Я выбрал вас как самых приближённых.

— Это большая честь, мой лорд, — закивала Беллатриса.

— Думаю, вы понимаете, что будет, если вы провалите это задание, — Тёмный лорд сделал акцент на слове «что».

— Мы никогда вас не подведём, мой лорд, — заверил Люциус.

— Очень рассчитываю. В противном случае не посмотрю на вашу преданность.

После этого Волдеморт вытащил из плаща золотую чашу, в которой Пэнси сразу узнала Чашу Пенелопы Пуффендуй. «Крестраж! Он отдаёт им крестраж! Лестрейндж спрячет его в своём хранилище. Но зачем тут тогда Малфой?»

Ответ она получила незамедлительно. Из другого внутреннего кармана появилась потрёпанная временем книжка. Сложив два и два, Паркинсон поняла, что только что узнала чрезвычайно важную для её миссии информацию. Последний крестраж, единственный, место хранения которого было неизвестно, Волдеморт доверил Люциусу Малфою. Пэнси стала на полшага ближе к свержению Тёмного лорда.

«Надо лишь не умереть раньше него. Пф, всего-то ничего».

Внезапно из гостиной раздался оглушительный звон стекла. Или хрусталя, или фарфора, не важно. Важно то, что это привлекло внимание Волдеморта и сбило с толку Пожирателей, находившихся в гостиной и то и дело посматривающих в направлении соседней комнаты. Пэнси оказалась меж двух огней, не зная, с какой стороны её зажмут в этом чёртовом тамбуре быстрее. Она вновь ощутила лёд собственных пальцев, только теперь к ним присоединилось покалывание.

Почти одновременно Волдеморт отдал Люциусу приказ пойти проверить, в чём дело, а Джагсон двинулся отчитаться. Пэнси вжалась в стену и закрыла глаза, прислушиваясь, чьи шаги становятся громче.

— С новичков на сегодня достаточно, отправь их по домам, — прозвучал новый приказ.

В соседней комнате что-то треснуло, а потом раздался знакомый выхлоп. Шаги стихли, точнее исчезли, но Пэнси всё равно боялась открыть глаза.

— Пэнси! Ну слава Богу! — к девушке подбежал Сириус и порывисто обнял. Она осторожно открыла глаза. Перед ней действительно был Сириус Блэк, и они находились в лавке Олливандера. Сам хозяин появился из-за полок.

— Наконец-то! Как хорошо, что всё закончилось! — воскликнул Олливандер со смесью облегчения и раздражения.

— С тобой всё в порядке? — обеспокоенно разглядывал девушку Сириус. — Не ранена? Что случилось?

— Я… я не знаю, — не своим голосом произнесла Паркинсон.

— Господи, у тебя же руки ледяные! И не только руки. Ты вся бледная. Где ты была?

— Сириус, мне срочно нужен Дамблдор.