Методы взаимодействий в экстренных ситуациях (джен)

Примечания:

К Хеллоуину положена прода. И, хотя автор по прежнему бегает рихтовать здоровье и глотает мышьяк, обнова, отреданная на коленке, вот она, здесь.

(Далее темп ускорим, клятвенное авторское).

Спустя две недели после завершения выдавшегося таким насыщенным учебного года, на окраине Литтл-Уингинга Северус околачивался еще три часа сверх оговоренного, прежде чем у него лопнуло терпение. И отыскивать дом Петунии-будь она неладна-Дурсль он отправился с твердым намерением взять обратно все свои слова, которые так опрометчиво мальчишке наобещал. А именно — раз уж ему дали повод — отменить дурную авантюру на тему общих каникул.

Нет, правда, может, мальчик оказался умнее самого зельевара. И, побездельничав дома да собрав мысли в кучку, осознал, что ничего путного, кроме обоюдной нервотрепки, не выйдет. И, пожалуй, его логику при этом даже можно понять: Северус не похож ни с какой стороны не то, что на заботливого взрослого, а даже на приличного человека тянет с трудом и под проценты.

Хотя кто их, этих детей, разберет…

Тем не менее, Избранному лучше оказаться в большой беде, (разумеется, не смертельной, иначе у Северуса встанет сердце) потому что, коль мальчишка не явился по каким-то своим разумениям и при этом даже не соизволил обозначить, что передумал, он очень сильно о том пожалеет, как бы там Северус к нему теперь не относился вынужден был относиться.

Впрочем… Как выяснилось, даже в безопасном маггловском районе Мальчик-Который-Выжил действительно способен огрести неприятностей.

Не стоит даже говорить, насколько Северуса насторожила решетка на одном-единственном окне второго этажа, и на какие очевидные выводы её наличие натолкнуло, но вот встреча с запаниковавшей от его визита Петунией — напротив, не порадовать не могла. Как и её истерические крики ему вслед, с большим удовольствием им проигнорированные.

Поднявшись на второй этаж и взломав огромные уродливые замки на двери, так и кричавшие о том, что их требуется превратить в кучку ржавчины, Северус ожидаемо нашел в запертой комнате искомого мальчика.

К удаче Петунии и её тошнотной семейки, чьи круглые обывательские лица в фоторамочках Северусу за недолгий путь наверх уже успели надоесть до оскомины, мальчик покалеченным или морально изничтоженным — не выглядел, сидел на месте ровно и меланхолично складывал домик из спичек. При виде Северуса мальчишка, впрочем, даже и не подумал встать, демонстративно засунув в рот зачерствевший кусок подозрительного вида булки.

В комнате сгустились вопросительные настроения, и, очевидно, ребенок транслировал эти немые вопросы вовне намеренно, незнамо как, (хоть и понятно, у кого-такого-одинакового-с-ним-но-постарше) тому научившись. А ещё — он подозрительно ярко сверкал большими зелеными глазами на вошедшего.

Северус пораженчески вздохнул.

Своим молчанием мальчик не оставил ему и призрачного шанса сдать назад, и зельевару просто не за что было уцепиться. Пусть бы и за неподобающее поведение, если уж на то пошло, чтобы — хотя бы номинально — не называться трусом, если ему вздумается испариться в сторону горизонта.

Что же…

Значит, его, Северуса, всё таки ждали. И ждали его, такого недогадливого, ещё три часа назад.

— Мне плевать, что ты натворил. Собирайся.

Глаза ребенка тут же загорелись торжеством, и не прошло и тридцати секунд, как он, вдруг вмиг став говорливым и подвижным донельзя, начал сгребать нехитрый скарб в кучу и пояснять, что тут стряслось.

Внизу продолжала испуганно причитать Петуния. Северус лениво взмахивал палочкой, испаряя очередные замки и размеренно кивая.

Совиная клетка, шкаф, сундук в шкафу…

Причиной домашнего ареста Народного Достояния с невеликим ростом послужил еще более компактный, но не менее разрушительный по сути своей Добби, заглянувший проведать кумира напугать собой семейку магглов до звезд в глазах. Что мальчика, казалось, вовсе не удивило, а потому Северус сразу взялся подозревать, что эта история с Избранным случалась уже не единожды. Впрочем, доискиваться, почему тот не предотвратил ожидаемую неприятность, Северус не желал, попросту приняв догадку к сведению.

Уже на выходе, когда на него напустилась кого-то вызвонившая и в этой связи осмелевшая Петуния с воплями «по какому праву ты шатаешься своими погаными ногами по моему дому», Северус не отказал себе в удовольствии сообщить давней знакомой, что… забирает родственника. И более ничего не уточнил.

И, когда гриффиндорец торжественно и уверенно закивал в подтверждение, но словесно распутать клубок заблуждений тетушки труда себе не дал, Северус вдруг решил, что тот — все таки чудесный ребенок.

Не весь целиком, конечно. Местами.

А покуда женщина глотала язык и строила своим узколобым сознанием поганые домыслы, легко читавшиеся в выражении её лица, Северус аппарировал в Коукворт с допнагрузкой в одну маленькую человеческую единицу, сову и сундук.

* * *

Вид скуластого тощего лица Петунии пробуждал в Северусе нечто низменное и недоброе, сколько он себя помнил, то есть — всегда. С того самого дня, с самой первой их встречи, когда она накричала на свою чудесную сестру и расстроила ту, недоразвито обозвав рыжую девочку «ведьмой».

Что тогда, что сейчас зельевар собой не гордился. И всегда отчет себе в своих действиях отдавал прекрасно.

Стоило ли оно того? Вероятнее всего, да. Как говорится, не можешь убить — хотя бы доставь неприятности.

— Если кто-либо из твоих маггловских родственников… — Да, Северус провернул это намеренно. Да, хорошего в мелочных провокациях было мало, но уж очень Северус рассчитывал убедиться, что, как и в нём самом, ничего приятного в Петунии за прошедшие годы не прибавилось, и получить тем самым весомый повод отыграться за былые обиды. И (в очередной раз) за слезы Лили, которую каждое лето оскорбляла не одаренная магическим даром сестрица. Так что… теперь всё зависело от мальчика — при следующей вашей встрече неподобающим образом выскажется в адрес твоей матери…

— То я ничего с этим делать не буду. — Спокойно и очень нежданно сообщил Северусу его маленький спутник. Стоит ли гордиться ребенком или же быть разочарованным в неудаче, Северус пока определиться не мог.

— Почему же?

— Мне нельзя колдовать вне Школы.

"А мне — очень даже можно".

— И мне кажется, они и сами себя накажут.

— И каким же…

Не выражайся при детях, Северус, ты профессор Хогвартса.

— …образом?

— Ожирением. — Просто пожал плечами мальчик.

Подобной железной логике противопоставить было нечего. Как и оправдать то, что взрослый мужчина оказался мелочней двенадцатилетки, что не могло не задеть в принципе. Однако, было бы ещё мелочней отыгрываться за это нелестное осознание на мальчике, так что Северус решил спустить ситуацию на тормозах и на время обо всём забыть.

Если повезет, в мальчике всё же найдется хоть немного вспыльчивости, а злой язык Петунии… сделает остальное.

Когда-нибудь.

Уже на пороге ребенок остановился и выпустил руку взрослого. То, что после аппарации мальчик продолжил держаться за его ладонь, Северус заметил лишь в этот момент. И, заклеймив сегодняшний день неопределенным во всех смыслах, своего отношения к этой детали не обозначил даже для личной статистики.

А мальчик, пытливо уставившись на зельевара, с неохотным вздохом произнес:

— Вообще, я мог бы снять замки, если бы сильно захотел. Он меня научил, как колдовать без палочки.

— …

— Я сейчас буду проклят или бит?

Деловитый вопрос повис в воздухе.

Вдох-выдох.

«Зачем?.. Почему?.. КАКОГО ХЕРА?!»

Всё, что Северусу оставалось в данной ситуации — это стоять с широко поднятой головой, гордо расправленными плечами и… И ещё что-то подобное.

Как там обычно разговаривает Альбус с людьми, которых (пока что) не планирует угробить?..

— В таком случае хотелось бы понять, по какой причине этого не произошло. О чём ты думал?

Вот так. Спокойно, вдумчиво, нейтрально, побольше пауз на единой ноте и… да вообще плевать, что он там себе думал!

Мальчишка фальши в тихом вопросе не уловил. Возможно, юный умник утратил очки проницательности по причине так не вовремя иссякшей бравады, ведь с того самого момента, как Северус подал голос, почему-то в глаза глядеть мальчишка перестал, принявшись увлеченно разглядывать свои ботинки.

Либо мальчик был способен храбриться лишь спонтанно и недолго… либо в исполнении Северуса «спокойствие» звучало, как девятый ледяной Круг Ада.

Кто знает.

— Я… — Хоть и через силу, но пояснения из себя юный комбинатор выдавливал. — Я был не уверен, что мне прям вот надо сбегать. Обычно, когда это делают, есть, куда… А если бы я потом вызвал Ночного Рыцаря до Норы, то миссис Уизли ругалась бы, что ей поле испортили. Вот и я как-то…

— Если ты не запомнишь с первого раза, что обычно люди не отменяют договоренности без предварительных уведомлений и прям вот веской причины, то очень пожалеешь в будущем.

«А я прослежу, чтоб так оно и было».

— О… Тогда… хорошо. — Видимо, не будучи в состоянии осознать столь простой посыл, ребенок, ожесточенно тряхнув волосами, буркнул — Я могу войти?

— Ты вампир?

— Эм… Нет?

— О, раз нет, то значит, мое вербальное приглашение для того, чтобы не остаться ночевать на улице, тебе не нужно.

И, больше не произнеся ни слова, Северус, сорвавшись с места и влетев в дом, сразу же устремился в подвал, где провел во имя успокоения за котлом следующий час. А когда он поднялся наверх (уже без желания сворачивать кому бы то ни было шеи за неуместное, хоть и обоснованное, недоверие), то обнаружил мальчика спящим на полу возле чемодана.

Снова захотелось убивать.

Что он пытался продемонстрировать, скажите на милость? Неужели подождать хотя бы в кресле этому мальчишке, сейчас качественно прикидывавшемуся несчастным домовым эльфом, было не по чину?..

— На счет три я применяю Левикорпус. — Громко произнес зельевар. И, когда ребенок, недоуменно моргая, подскочил с места, Северус ехидно уточнил — А сесть в кресло, мистер, вам не позволила совесть?

— Эм…

— Глубокомысленно. Полагаю… тебе нужен свой собственный угол, а не пол гостиной, не так ли?

— Комната?

— Нет, именно угол! — Рыкнул Северус, не сдержавшись и среагировав на возмутительное уточнение в подозрительном тоне фразой, которую ещё секунду назад даже и не думал. — И в следующий раз, когда я застану тебя за подобными выкрутасами, будь уверен, я тебе его предоставлю!

— Ну, путь вам в двери, сэр. — Обиженно буркнул мальчик, упрямо сжав губы.

О, на взгляд зельевара, хоть ребенок и старался изо всех сил копировать манеру нарываться общения своей старшей версии, ему всё ещё недоставало легкости речи и наплевательского отношения к ситуации, присущей повзрослевшему Избранному.

«- …родная, вот у меня такое ощущение было, будто бы дыра в сердце, вот так мне было плохо после пробежки. И я, значит, пришел к мадам Помфри и говорю ей, как есть: «у меня ощущение дыры в сердце». А она мне в ответ начала рассказывать какую-то дичь про любовь, разбитые чувства, и что мне как-то рановато. Как думаешь, она сошла с ума или чем-то надышалась?

— Ты слишком поэтично задал вопрос, она просто подумала, что…

— Подумала что? Что меня парень бросил, что ли?! Да у меня аритмия в одиннадцать, это же не нормально! Я… О, профессор! Как думаете, от чего бывает дыра в сердце?»

Воспоминание скомкало мысли, затушило раздражение и надавило на затылок тяжестью.

В конце концов, ребенок не виноват, что… Ни в чем он не виноват.

Кивком указав гостю следовать за собой, Северус поднялся наверх, молча левитируя чемоданы в небольшую комнату, которую до этого несколько дней очень придирчиво превращал из заброшенной — в жилую.

— А и правда — комната. Воу…

Решив, что ещё одного витка возмущения подобными восклицаниями не переживут они оба, Северус проигнорировал высказывание, в очередной раз косвенно рисующее из его персоны в воображении мальчика недальновидного монстра с наплевательскими замашками.

— Что найдешь на кухне — твоё. — Не удовлетворившись сухим пояснением и решив, что уточнение будет не лишним, Северус добавил — Из съедобного.

Сходу накидав еще несколько правил, навроде «если не умер — не тревожь, если умер — кричи и зови, если придуриваешься — придуривайся без зрителей», зельевар опять умчался в подвал, который, кажется, на ближайшие месяцы станет его единственным местом отдохновения.

Что же… Гриффиндорская оккупация официально объявлена открытой.