Методы взаимодействий в экстренных ситуациях (джен)

Мелкий Поттер вёл себя неадекватно. И это было не просто скромное личное мнение Северуса, а очевидный сложившийся факт.

Неадекватно с точки зрения всегда лояльной ко львам Минервы. Неадекватно для столетия назад устоявшегося бедлама под названием Хогвартс. Неадекватно — даже по меркам волшебного мира в целом.

Не-а-дек-ват-но.

И то, что его отец был во всех смыслах хамоватым придурком, что очевидно должно было передаться сыну по наследству, тут было вовсе ни при чем. Если подумать, Джеймса-сволочь-Поттера, всегда сообразительного не к месту, можно было предсказать, если очень постараться. Его же отпрыск был непредсказуем.

Северус и рад бы был не задумываться, а просто смиренно принимать ситуацию такой, какая она есть, но… у него не выходило. Точнее, выходило, но, как только он концентрировал внимание на мальчишке, его накрывали жесточайшие когнитивные диссонансы, и от стойкого ощущения логических провалов менталисту становилось физически неуютно.

Поттер — идиот. Попросту тупой. На этом стоит начать и тут же закончить.

Данное утверждение звучало в голове бесспорной аксиомой и очень Северусу нравилось. Однако, как только их с мальчишкой взгляды пересекались, пусть даже на миг, самовнушение тут же переставало работать. Острый взор зеленых глаз резал почище бритвы, и в эти моменты Северус готов был поклясться, что у Лили глаза имели совсем другую цветность.

Это все очки. Блики на стеклах. Идиотские очки для идеальной формы идиота. Да...

Нет.

Это был какой-то неправильный Гарри Поттер, который делал неправильный мёд зельевару нервы уже одним своим существованием. И, что хуже всего, с каждым днем неприятных, во всех смыслах подозрительных, ощущений становилось всё больше. Как будто бы мелкий наглец не просто сознательно издевался над окружающими, но еще и оказался заразен.

Чем?

Хороший вопрос.

Но лохматый первокурсник точно заразил Грейнджер, потому что в её поведении Северус тоже начал ощущать отклонения.

Конечно, далеко не сразу и не так явно, но стоило начать более пристально следить за свежеобразовавшейся гриффиндорской Троицей...

Троица, кстати, тоже настораживала.

Ну… хотя бы тем, что на деле была дуэтом с прицепом в лице еще одного отпрыска Молли. Зельевар уже давненько стал замечать за парочкой покровительственные нотки в адрес рыжего придурка, и очень хотел бы их окрестить высокомерием, да почему-то не получалось.

Северус иногда раздумывал над тем, чтобы начать пить Умиротворяющий Бальзам. Северус почти смог себя убедить, что у него разыгрался приступ паранойи на пустом месте.

Но...

Как, как, дери драклы, он должен был понимать происходящее?!

Может, дело в Квиринусе? Может, Метка не врет, и тот действительно связан с Повелителем? Может, даже начал вредить детям? Заколдовал их разум?

В таком случае, очень бесполезное вышло колдовство.

Примечания:

Мы так быстро набрали ждунов, что даже поразительно. Прода в студию, вопросов ноль.

Снова болела голова. От волнения или же раздражения, точно утверждать Северус не брался.

Он, конечно, подозревал, что его относительно мирная, расписанная по часам, предсказуемая и унылая жизнь закончится, как только сыночек Поттера поступит на первый курс, но истинных масштабов трагедии представить все-таки не мог.

Все началось с Распределения…

«В первую же секунду определив Избранного в толпе мелких спиногрызов, Северус, критически прищурившись на безобидно хлопавшую ресничками уменьшенную копию старшего Поттера, забеспокоился, и поначалу даже взялся подозревать Альбуса в ненадлежащем пригляде.

Золотой Ребенок Британии, которому категорически положено было соответствовать своему сказочному сиятельному образу, выглядел мелким, тощим и беспризорным.

Однако, прежде чем зельевар успел себя накрутить, Мальчик-Который-Чтоб-Его непередаваемо скривился на обыденное директорское «...Хогвартс — самое безопасное место» и привычно следовавшее за ним «...Умереть страшной смертью». И для Северуса (как он думал) всё тут же встало на свои места.

Мальчишка — наглец, зацелованный в одно место, а внешний вид пришибленного воробья обусловлен отсутствием контроля и вседозволенностью. Что, кстати, ничуть не противоречило характеру Петунии, потому что меры неприятная сестра Лили в своём упрямстве не знала никогда.

Признаваться — даже мысленно — в том, что дамблдоровские веселенькие противоречия и ему самому уже в печенках сидят, Северус не собирался. Более того, вернув себе привычный тонус неприятия мира в целом и существ с фамилией Поттер в частности, внутренне язвил, обещая мальцу наглядные доказательства того, что за стенами Замка всё ещё страшнее. И раз уж там, в предстоящей взрослой жизни, не будет седобородого старца, который может предупредить о возможной ошибке ещё до её свершения, ему, Северусу, предстоит нелегкая Миссия научить лохматого идиота ходить осторожно, дышать через раз и очень часто озираться…

Поттер сидел за столом своего Факультета, стойко игнорировал радость сокурсников относительно себя такого знаменитого и напряженно тер свой клятый Шрам. Да так, будто только что потерял его где-то в глубинах черепа.

Ничего, видимо, не найдя ни на лбу, ни в самой голове, мальчишка по-акульи оскалился в сторону излишне лохматой девчонки. И, некультурно распластавшись по столу, отбил ей пять. Та — кивнула, и что-то деловито вычеркнула в блокноте».

Северус пребывал в унынии. Он уже в тот вечер смутно ощутил, что его ждет впереди какой-то непередаваемый цирк, но грешил на ароматы чеснока, витавшие вокруг Квиринуса. Ведь увидеть чесночное ожерелье — верная примета того, что в вашем рабочем коллективе вскоре появится человек с легкой сумасшедшинкой. И, как показали последующие события, Северус ничуть не ошибался, но… Когда конкретно у него начал дергаться глаз?

О, дело было, очевидно, в Поттере, Квирелл и рядом не стоял. Игнорировать возмутительное поведение Выжившего было попросту невозможно.

«- Где мне искать безоаровый камень?

— Где лично вы хотите его искать, я не знаю, это не мне указывать. Но его лучше на всякий случай всегда носить с собой, так что я бы заказал почтой».

Несмотря на то, что эта наглая зараза, усиленно моргая, сооружала на морде самую искреннюю искренность, а тон его был столь многозначителен, будто он намекал на спрятанного в комнате слона, впечатление Северус сложил бесповоротное и отнюдь не в пользу Поттера. Спасибо и на том, что юный мерзавец, после зловеще-неразборчивого шипения Грейнджер, заткнулся и больше удачу не испытывал».

Первые занятия оставляли желать лучшего, всё верно. Но фактически взбесило зельевара не это, а обыкновенный маггловский карандаш. А точнее, затертая ластиком карандашная переписка на одном из лекционных пергаментов, которые первокурсники после вводной пары сдавали ему на стол. Северус тогда дошел до того, что стал подозревать дурных детей в том, что ему оставили чуть заметные следы, продавленные грифелем на пергаменте, специально.

Невыразимое и невозможное для одиннадцатилеток коварство. Но Северус уже ни в чем не был уверен.

«Какая пафосная прелюдия к церебральному сексу, скажи же.

Инцест — дело семейное.

Фу. Стерва».

О чем был ни шла речь, это казалось возмутительным донельзя. А Северус и сам был не рад, что с того дня фокус его внимания стал всецело принадлежать Поттеру, но ничего не мог с этим поделать.

Примечания:

Очень радует количество ждунов и статистика в целом. Автор был бы рад также видеть отзывы и реакции^-^

Так или иначе, общая картина для Северуса сложилась только спустя несколько месяцев, в эти ночные предпраздничные часы. Аккурат после того, как Минерва на рождественском педсовете принялась подливать всем в чашки скотч, который, как оказалось, дает неплохого пинка воображению.

«- Гарри Джеймс и как там тебя ещё Поттер, угомони свои таланты, оставь себя жить! — сердито шипела Грейнджер.

— Гермиона, не заставляй меня забыть, за что я тебя люблю. У нас ведь есть план? И мы ему следуем?

— Гарри… иногда, а именно вот сейчас, я очень мечтаю, чтобы ты просто сидел ровно и не спрашивал вопросы.

— Не-а. А то мы так ничего не сделаем. А если и сделаем, то только тогда, когда Венера трахнет Плутон во всех позах Камасутры. Короче, когда звезды лягут. А мне так не нравится. В общем, терять преимущество — оно нам не надо. О, ПРОФЕССОР, ДОБРОГО ВЕЧЕРОЧКА!!! — внезапно во всю мощь легких гаркнула эта лохматая сволота.

Минуту назад замедливший свой ход по коридору и теперь благополучно гревший уши возле витой лестницы, где приютилась эта парочка неадекватов, Северус оказался не готов к прыгнувшему через полтора пролёта прямо к нему под ноги Поттеру. Настолько не готов, что отшатнулся и рефлекторно рявкнул в ответ:

— Поттер, отработка!

Тут же осознав, что для подобных заявлений у него нет ни единой разумной причины, зельевар поспешил уйти, дабы избежать неловких вопросов, которыми обязательно их всех осчастливит сильно деловая Грейнджер.

— Гарри, неужели ты это так оставишь? — громкий шепот Грейнджер несся ему вслед.

Ну, что и требовалось доказать. С неё, занозы, станется потащить несправедливо обиженного к Минерве.

— Ему можно простить всё... — Подозрительно-мечтательный с придыханием тон перетёк в смешок. — Если его не простить, будет хуже.

Непреодолимое желание вернуться обратно и свернуть паршивцам шеи Северус героически преодолел. Но на досуге стоило изобрести менее радикальный способ доступно доносить до этого кретина, что он ни черта не бессмертен, даже если от его чугунного лба отскакивают Авады.

…Занятно то, что на следующий день Гарри Поттер на своём первом в жизни квиддичном матче пытался умереть то так, то эдак, сначала раскачиваясь недозрелым овощем на зачарованной метле, а после — старательно глотая снитч.

Однако, встревоженный тем, что кто-то предпринял очевидную и грубую попытку убить Избранного, подслушанную ранее нелепую беседу между детьми Северус за важную переменную не засчитал».

Не засчитал. Так и было. Но теперь…

«Поттер вертелся под ногами настолько часто, и настолько ему было плевать на закономерную последовательность «столкновение-отработка», что становилось не по себе. К цветущей в душе все последние недели паранойе плавно добавлялась мания преследования, а широко распахнутые внимательные глазенки казались с каждым днем всё более издевательскими.

О, нет, будь это его ребенок, Северус ни в коем случае не имел бы ничего против подобного живого хвостика. Но… это был не его сын.

Впрочем, Северус по мере сил и собственной рабочей занятости старался внедрить в гаденыша манию преследования не меньшую, исключительно в качестве ответного реверанса. Хотя иногда ему казалось, что он попросту таким образом роет могилу своему трезвому рассудку.

— Нам нужно продвигаться вперед более активно, а не плыть по течению, иначе велик шанс, что мы упустим шанс. Я посчитала…

Поттер вальяжно перехватил руку Грейнджер, ладонью которой та хлопала по книжным страницам, пока говорила.

— Это очень здорово, что ты такой ответственный счетовод, но я вообще-то тут тоже не дурака пинаю, а именно что активно активничаю.

— И что же ты делаешь? — с подозрением нахмурилась девочка на пацана, взявшегося корчить ей многозначительные рожи.

Выдержав эффектную (только по его мнению) паузу, Избранный заговорщицки наклонился вперед:

— Я ночной детектив.

— Та-а-ак. — с каменным выражением лица подбодрила говорящего Грейнджер.

— В спальнях включили камины, и теперь я пытаюсь найти позу, в которой не жарко уснуть. — мальчишка озадаченно взлохматил шевелюру — Возможно, я не там ищу, и она где-то на полу.

— Гарри, уверяю, это абсолютно не то, что тебя должно волновать…

— Да как это нет, если да?! Я совсем, слышишь, ни капельки не высыпаюсь, а если и засыпаю, мне снится какая-то хтонь! Вот вчера мне приснилось, что я кормлю лося с балкона многоэтажки крошками хлеба.

— У тебя очень странное представление о голубях. — вздохнула девочка — Но тем не менее, Гарри. Тем не менее…

После этой фразы Гермиона Грейнджер догадалась обернуться и ойкнула, заметив брезгливо поджимавшего губы зельевара. А Северус Снейп начал подозревать, что до его появления тема беседы была совсем иной, и Поттер разгонять по читальному залу пургу взялся намеренно».

Очевидно, Поттер его присутствие тогда приметил намного раньше подружки. И Северус многое бы отдал, чтоб узнать, что именно там девчонка высчитывала. Потому что…

«Избранный с очень деловым видом шел по коридору. И все бы ничего, только шел он посреди ночи и в абсолютно непотребном виде: грязная мокрая мантия, взлохмаченная шевелюра, измазанные в черной краске очки и минус один ботинок.

— Мистер Поттер, с чего вы решили, что вашему телу дозволено находиться вне факультетской башни после Отбоя?

Мелкий мерзавец странным образом, будто находился в боевой ситуации, отпрыгнув от черной фигуры зельевара, неожиданно появившейся перед ним, не растерялся. И, томно хлопнув ресничками, манерно при этом приглаживая волосы в явном копировании жестов Драко, промурлыкал:

— Потому что у меня самые красивые в мире зеленые глаза. А еще я подозрительная личность, а значит, делаю подозрительные дела. Ещё вопросы?

От изощренного убийства и последующей, не менее изощренной кары авторства Альбуса, спасен Северус был только появлением Минервы. Но, перепутавший с недосыпа дежурства, шипел и плевался он еще долго и громко. И право назначить паршивцу отработку всё таки у Кошки выцарапал».

О, да, после инцидента Избранный все выходные драил полы в Подземельях. Да вот только, здорово разозлившись и взявшись метать громы и молнии, Северус так и не выяснил, из какой канализации мальчишка посреди ночи в подобном виде вылез.

«Запрокинув голову вверх, Поттер смотрел, как Роланда гоняет старшекурсников в надежде, что хоть один окажется способен сделать самоубийственный финт Вронского трижды.

— Гарри, мы идем или нет?

— Эх, Герм… Мне кажется, я гей. Ну посмотри, какая красота.

— Гей — Дамблдор. А ты кретин.

— И то верно. — Философски кивнул Поттер, пока Северус в тени трибун давился беззвучным кашлем.

— Всё, мы уходим.

— Да я только посмотреть, чтобы сделать себе мнение! — Возмутился Поттер.

— Всё, насмотрелся! Я замерзла!

— А я?

— Ты тоже!»

Занятно было вовсе не то, что в голове этого ушибленного жили крамольные идеи насчет собственной ориентации, а то, что первокурсница так уверенно озвучивала информацию, известную исключительно в узких кругах. Да и то — на уровне слухов.

«Северус, наговаривая лекцию по памяти, бродил туда-сюда между рядами парт и радовался, что теперь хотя бы не он один нервничает, а компанию ему составляет целый класс.

— Вопросы?

— У меня есть.

Поттер, признаков помешательства, о чудо чудное, не демонстрировавший аж уже полтора часа, ожил, перестав усердно скрипеть пером. А Северус — внутренне подобрался.

— Он, по сути, вечный, и никто не знает ответа, но я всё равно задам. — Продолжал развивать никому не нужную мысль Меченый. — Почему кухонная груша так пошленько хихикает, когда её щекочут?

— Мистер Поттер… Ваша каша вместо мозгов в состоянии собраться в единую субстанцию и самостоятельно догадаться, что именно я вам сейчас скажу?

— Отработка?

— Ну, надо же. Вашу бы сообразительность, да в нужное русло. Минус двадцать баллов с Гриффиндора за сторонние обсуждения не по теме!

— Гарри! — Шепотом сердилась на паскудника Грейнджер.

— А что он тут ходит, пусть нахрен ходит. — Еле слышно бурчал ей в ответ Поттер.

Но Северус, к сожалению, услышал. Разумеется, к сожалению для Поттера.

В эту минуту он уже точно знал, кто именно весь вечер будет выдавливать гной бубонтюбера. Без перчаток.

…Ровно через шесть часов зельевар отчаянно пожалел о своём решении. Нет, Поттер задание выполнял, возражений и ненавидящих взоров Северус не наблюдал тоже. Однако, на этом приятные новости и заканчивались.

Мало того, что выполнял наказание придурок с радостью и энтузиазмом, что уже само по себе обнуляло воспитательную меру, так еще и изобрел, собака, креативный подход.

Воинственные крики «КИЯ!» и брызги желтоватой мутной слизи по стенам с того вечера прочно пополнили ряды ночных кошмаров Северуса».

«Старшекурсники шелестели конспектами прямо за обедом, опасливо косясь в его сторону. Парень из квиддичной команды сердито пояснял юному Ловцу причины всеобщего шухера, чуть ли не тыкая пальцем в зельевара, назначившего под конец семестра невероятное количество пересдач.

От всеобщего внимания кусок не лез в горло, и смурной недозавтракавший Северус направился к выходу.

— И никто ему не сдаст ЖАБА, аминь!

Резко обернувшись, Северус застал Поттера за зловещим шепотом в сторону Лонгботтома:

— Кроме самой жабы.

Дальнейшее клоунское поигрывание бровями зельевар вынести не смог, прокричав уже на ходу:

— Поттер, отработка!

— Так точно!

Эта тварь опять ни капли не расстроилась, что раз от раза очень сильно угнетало».

«О, да, именно Поттер был причиной того, что Лонгботтом, дрожа и заикаясь, стал профессору Зельеварения возражать. Избранный того подзуживал, поддразнивал и мотивировал несколько месяцев подряд, и делал это с упорством ошалелого барана.

На педсовет шёл Северус с позорно пустыми руками, потому что сосредоточиться на квартальном отчете не было никаких сил. Перед глазами всё время вставала сияющая физиономия Поттера, который показывал сдержанно спорившему с Деканом Слизерина Лонгботтому большой палец.

Невилл Лонгботтом.

Второе несостоявшееся дитя Пророчества. То, что Избранный так активно пытался с ним сдружиться, наводило на нехорошие мысли.

И оформлять до конца эту неоформленную идею зельевару отчаянно не хотелось».

Примечания:

59 подписок, 27 отметок нравится. Кхм... непорядок.

Скотч приятно грел желудок, но руки оставались ледяными от тревоги. Северус пролистывал свои воспоминания о Гарри Поттере, как страницы журнала.

Их было много. Очень много.

И невероятное, сумасшедшее предположение, единожды посетив разум, покидать его более не желало, находя подтверждение себе в каждом воспоминании и в каждой мелкой детали.

Да, детям действительно свойственна глупость, по крайней мере, среднестатистическому большинству. Но эта глупость всегда искренняя, а Избранный в своём дуракавалянии был целенаправлен и сознателен. И нет, ни один мальчишка, а тем более гриффиндорец, не способен так весело игнорировать прямые оскорбления, ведь в противном случае драк между недорослями не было бы вовсе. А ещё… Да много чего ещё, на самом деле. Тут важна совокупность, и совокупность эта вся об одном.

Поттер ведет себя вовсе не как вынужденно повзрослевший до срока ребенок, и уж точно не как ребёнок интеллектуально развитый.

Он ведет себя… как взрослый, взявшийся блажить с детишками. 

«- Поттер, чем вы заняты?!

— Что? А… Кхм… Я открываю свой разум, сэр. Профессор Трелони встретилась мне в коридоре и очень рекомендовала делать это именно в полумраке при свете свечей.

— Поттер. Вы. Не будете. Спать. На моих занятиях. Храпеть я вам тоже запрещаю.

— Это не храп, а голос иных миров! Что я могу с этим поделать?!

Сил спорить и ругаться у Северуса иногда уже не оставалось. И началось это ровно с поступления Гарри-сука-Поттера.

— Повторюсь для особо одаренных: в моем присутствии вам запрещено уходить из этого мира. Даже на время.

— Оу... — Зачем-то растрогался этот аутист.

Нет. Никаких сил». 

Авада Кедавра. От неё обычно умирают, не так ли?

А Повелитель, эту Аваду сотворивший, частенько хвастался, что раскрыл секрет бессмертия. И в это верили не только Пожиратели, но и сам Альбус Дамблдор.

Может ли этот секрет заключаться в том, что Гарри Поттер — уже с десяток лет и не Гарри Поттер вовсе?

Сближение с Лонгботтомом. Зачем? Ответ — чтобы Пророчество точно не сбылось, если именно он его настоящее дитя.

Поразительная терпимость к самому зельевару, хоть тот и создавал себе старательно образ, внушающий студентам страх и неприятие. Почему? Потому что Северус Снейп — Пожиратель Смерти.

Как бы себя вёл Темный Лорд, если бы ему пришлось притворяться нормальным человеком, да ещё и маленьким безобидным мальчиком? Возможно, именно так он бы это и делал.

Всё сходилось.

* * *

Запретная Секция стала вторым домом Северуса на все каникулы. Он даже забросил бдить за Квиринусом, и, кажется, очень зря. Книг по одержимости нашлось немало, но почему-то именно Квирелл, а не Поттер, отвечал искомым описанным маркерам.

Дилемма.

— Доброго дня, профессор.

Грейнджер, столкнувшись с ним у стеллажей, до оскомины мило улыбнулась. Паранойя в груди снова взялась орать дурниной. И торжествующе заверещала, когда девчонка у стойки Ирмы, сдавая очередную книжку, заглянула в его библиотечную карточку. Простое детское любопытство. Если, конечно, не брать во внимание посмурневший вид немногословной отличницы.

А Северус — тревожился. И почти перестал спокойно спать.

Если Лорд выжил таким образом, если на самом деле мальчика — нет, а в его теле набирает силы Повелитель...

Зачем он сам тогда ещё жив? В чем тогда смысл?..

* * *

На вступительном педсовете перед весенним семестром Альбус словно бы между делом осчастливил преподавательский состав новостью, от которой Северус чуть не получил сердечный приступ всего тела. И настолько зельевар впечатлился, что напрочь позабыл о том, что планировал своими умозаключениями насчет Поттера с Директором поделиться.

У юного сиротки теперь есть Мантия-Невидимка. Просто блеск. Феерия. Низкий поклон тому, кто это придумал.

О, действительно, это же был Альбус-самоуверенный-умник-Дамблдор!

Северус теперь форменным образом потерялся в том, что ему нужно со всем этим делать. Начиная с того, что отныне ему казалось, будто за ним постоянно следят, и даже приватная беседа с Директором может стать небезопасной, вплоть до того, что начал раздумывать над степенью осведомленности самого Дамблдора.

Мог ли тот прийти к тем же выводам, что и сам зельевар, и таким образом решить спровоцировать возможно-мнимого первокурсника на активные действия?..

Так или иначе, свои недобрые мысли Северус решил пока что придержать при себе и ограничиться охраной Философского Камня. Хотя вопрос, почему Директор изобрел занятную развлекательную полосу препятствий, а не банально положил себе Камень в карман, откуда его достать можно было бы лишь смертоубийством (скорее всего самого вора об Верховного Чародея), оставался открытым.

Еще одна провокация?..

А тупые вопросы авторства Шрамированного-Не-Пойми-Кого тем временем продолжались.

Тупые вопросы...

О, их было много, и чем сильнее и громче Северус выражал недовольство, тем тупее они становились.

«- Сэр, а эмпат — это человек, больной эмпатенцией? — хитрющий прищур за очками очень сильно напрягал.

Пожалуй, при желании можно было даже оскорбиться. Глупо, конечно, если помнить, что первокурсник не может знать о том, что зельевар практикует также Темные Искусства и Ментальные Науки, но если допустить, что от первокурсника тут только оболочка…

— Минус два балла с Гриффиндора. Домоете котел и можете приступать к флаконам.

— Профессор, а как правильно пишется — метаморф, метаморфей или метаморфий?

Мерлина ради, дери его Мордред три дня и три ночи, они ведь были даже не на занятии! Поттер… просто решил разнообразить отработку беседой, и равноположенно ему было на утраченные баллы.

— Поттер, несколько простых правил специально для таких, как вы: занимайтесь своей работой. Занимайтесь ею молча. Профильные вопросы задавайте профессору Квиреллу.

— Так я же уже задал, или как вы думаете у меня появились дополнительные варианты?!

Зеленоглазая тварь возмущенно пыхтела и в очередной раз строила из себя оскорбленную невинность.

Что же… учитывая заикание Квиринуса, это могло бы действительно считаться забавным».

* * *

События, тем не менее, закономерно развивались, однако раскрутить клубок подозрений это не помогало, скорее, лишь добавляло новых тревог и всё запутывало.

Грейнджер часто — и подозрительно напоказ — листала список величайших зельеваров, постоянно останавливаясь строго на имени Н. Фламеля.

Да-да, Северус и с первого раза понял, что Философский Камень с какого-то дракла очень сильно интересен двум первокурсникам, и об этом должны быть уведомлены абсолютно все, имеющие глаза.

Вопрос, зачем. Очередной вопрос.

Затем, как только Северус решил обрадоваться, что ничего, кроме юродствования заметно скучавшего Поттера, не происходит, Троица принялась активно шушукаться прямо на глазах у любопытного Драко.

И — завертелось. Уизли покусали, и по слухам, это был дракон, Драко трагично завывал, жалуясь на полуобморочное состояние после отработки, кентавры требовали справедливости и выгнать из их Леса оскверняющего единорогов, Хагрид бубнил и басил, Минерва хваталась за сердце и качала головой, пытаясь найти причины, почему одна из множества ночных отработок в этот раз чуть не закончилась трагедией, а Поттер…

А Поттер говорил, что видел тень. Ну, тень. Теневую тень в плаще с капюшоном.

В общем, беседа Минервы с Избранным вышла невероятно познавательной, и тот предоставил максимум информации. С одной стороны, Северус был очень рад, что не присутствовал лично при столь бесполезном диалоге, а с другой стороны, был огорчен. Ведь у него был реальный шанс уличить мальчишку во лжи, банально отыскав на его одежде микроскопические брызги серебряной крови…

Однако, долго предаваться самобичеванию Северусу не позволил Фиренц, встретивший его следующим вечером в Запретном на месте смерти единорога.

Фиренц был из тех кентавров, которые отличаются пространной витиеватостью речи и множеством отсылок к воле звезд и планет. Однако, принципиальные различия в манере изложения восстановить хронологию событий для двуногого кентавру не помешали.

С того самого дня Северус, утонув в недоумении, так из него и не вынырнул.

Это не Поттер заварил всю эту кашу и это не он гонялся за единорогами. А вот на него -действительно покусился некто посторонний.

И, если на Поттера напала тень Повелителя, значит, Повелителя в Меченом нет. В таком случае, а кто — есть?

Если на Поттера напал кто-то другой, то кто же? Что это за новая дрянь завелась в Лесу, чьи жители все, как один, считают единорогов священными? Кто настолько отчаялся, что посмел напасть на Избранного (или тем более Темного Лорда), но испугался кентавра?

Может ли быть так, что данная ситуация организована лишь для того, чтобы отвести подозрения от самого Избранного?..

Северус честно пытался натянуть сову на Астрономическую и логически поразмышлять над тем, каким боком тут затесался Квиринус, кто изображает из себя кару небесную для единорогов, и, если в Замке действительно был дракон, как эта контрабанда связана с происходящим. Но Поттер…

«- Гарри, у нас практическая, ау, ты где? — Рональд Уизли шептал так громко, и так яростно размахивал перед носом дружка рукой, что не заметил бы только безголовый.

— Эм… На этом свете?

— Минус два балла с Гриффиндора за разговоры во время занятия.

— М-да, беда-а-а…

— Еще минус два балла.

— А почему не отработка? Я думал, это традиция! — Пытаться понимать, насколько искренно возмущение шрамированного имбецила, Северус уже и не брался.

— Ещё минус два балла.

— Нет, я серьезно, котлы уже пора мыть, я же вижу.

— Гарри!

Иногда Северус доходил до того, что был почти благодарен Грейнджер. Только эта пародия на одуванчик имела власть заткнуть Избранного».

Драко во всем копировал отца, и уже в свои малые годы был невероятно высокомерен. Однако, в отличие от Люциуса, достаточно искусного волшебника и темного гения политических интриг, его сыну пока что, кроме фамилии, гордиться было нечем. Единственное, что он перенял от отца полезного уже сейчас, это умение льстить, но... и это делал иначе. Северус вообще очень многое прощал мальчику только за то, что тот подмазывался прямолинейно и абсолютно искренне. Это действительно умиляло. Тем не менее, ситуация, когда младший Малфой получит по носу, была лишь вопросом времени. (То, что сын сиятельного лорда еще в поезде получил от Поттера возмутительное предложение подать руку ему, а через него — Уизли, за жизненный урок Северус засчитывать отказывался).

Но он даже и не думал, что его опасения воплотятся столь буквально...

Драко сидел на полу с остекленевшими глазами. Винсент и Грегори храпели рядом. Грейнджер била хихикающего Поттера по пустой тыкве свернутой газетой.

Дилемма была налицо: с одной стороны, вступая в должность декана, Северус пообещал себе, что больше ни один гриффиндорец, а тем более Поттер, не будет издеваться над слизеринцем, и ни один из змеенышей из-за этого судьбу самого Северуса не повторит. С другой стороны, Драко было бы очень полезно хоть раз отхватить в воспитательных целях.

Решение Северус избрал нейтральное — он все таки пошел вперед, но — медленно.

А сценка анекдотического характера шла своим чередом.

— Герми, если ты хочешь моей смерти, помни, что в Азкабане книг нет и не будет.

— Гарри! Джеймс! Потт...

Перехватив её руку, паршивец, по традиции юродствуя, взмолился:

— Гермиона, ну пожалуйста, ну еще разочек. Хочешь, я на колени встану? Буду тебя очень неприлично умолять даже? Хочешь?

Девочка вздохнула. Северусу стало интересно, и он замер, немного, впрочем, оскорбившись тем, что на его присутствие ещё не обратили внимания. А Грейнджер — наклонилась к Драко и равнодушным голосом отчеканила:

— Генетические предпосылки, обуславливающие рецессивную мутацию твоих хромосом, дают нам повод предположить, что Малфои не только в близком родстве с испанской веткой Блэков и английским семейством Поттеров, но также имеют в родоначальниках маггла. Это можно подтвердить доподлинно симбиотичным комплексом анализов и магдиагностик. Всё, Гарри, на этом ты ПОЙДЕШЬ ДЕЛАТЬ ДОМАШНЕЕ ЗАДАНИЕ, ЯСНО ТЕБЕ?!

— Милая, родная, прекрасная, ну последний штрих.

— Гарри!

— Пуньк. — Щёлкнуло Драко по носу это недоразумение.

Как реагировать, Северус опять не имел ни малейшего понятия. Драко сидел и вяло потирал нос, что, вроде бы, являлось явным показателем того, что он не был заколдован или ранен. И никаких «я все расскажу отцу».

От раздумий очнулся зельевар благодаря отвратительно бодрому голосу:

— О, профессор! У меня отработка? - Чудовище смотрело проникновенно.

О, Мерлин…

Примечания:

Все такие ответственные ждуны, что автор аж поднажал на ворд *О*

— Профессор, а если залить корень валерианы огневиски, вкус валерианы сохранится?

Почуяв недоброе, Снейп так вот сразу отсекать поползновения посреди коридора на свою персону не стал.

— Зачем вам это знать, Поттер?

— Решаю вопрос послеэкзаменационных презентов. — Не моргнув глазом, признался малолетний мерзавец.

Вдохновлённый Поттер — это плохо, и так было во все времена. А вид Избранного сейчас был именно таким.

— Поттер, я предупреждаю один раз... Вы не будете дарить своему Декану ничего подобного.

Гаденыш по обыкновению хитро зыркнул на него из под челки. И тут же весело ткнул зельевара в оплошность носом:

— А я ведь даже не говорил, о ком речь.... Значит, я не оригинален.

И, пожав плечами, гриффиндурок ушел по своим пакостным делам. А Северус очень надеялся, что тот интерес к задумке все же потеряет. И соответственно, сохранит свою прежнюю агрегатную форму, не будучи скоропостижно трансфигурирован Минервой в корзину для бумаг.

Дырявую такую и очень пустую.

По крайней мере, ему самому Минерва три года назад грозилась именно этим. Но он-то совсем другое дело, он прекрасно знал, на что шёл, когда подливал ей в заварку настойку кошачьей мяты.

* * *

— Я бы могла спросить, зачем ты это делаешь... — Вздыхала Грейнджер, прижимая к щуплой груди увесистый трактат — но ot osinki ne rodyatsa apelsinki. Я понимаю.

— Как ты задолбала. — Проникновенно произнес Поттер, по-джентельменски вышагивая рядом с еще тремя томами той же серии. — Вот с того самого дня, как к тебе попал тот переводчик, и задолбала. Кстати, насчет бесполезных действий — ты это уже читала, или я ошибаюсь? Зачем мы снова таскаем эти тома туда-сюда? Они же здоровые, как телескоп на Астрономической, и тяжелые, как судьба беспризорника! Так зачем, а главное, нафига? Я точно знаю, что они нам никуда не уперлись.

— Это другое. Мне надо расслабиться.

— Уууу… знаешь, что, ты… И снова здравствуйте, профессор!!!

Ух, цензура, следуй рядом.

Уже встречавший Поттера не позже, чем десять минут назад, Северус был близок к непедагогичному «пошёл в задницу» но только кивнул, как-то очень быстро передумав насчёт прогулки за стенами Замка.

Лучше запереться у себя. И зайти в комнаты настолько быстро… чтобы никто, в скажем, Мантии-Невидимке не увязался следом.

По пути Северус пытался перевести с помощью выцарапанных со дна памяти уроков Долохова для коллектива достаточно знакомую по звучанию фразу, но у Грейнджер был самый отвратительный в мире акцент.

* * *

— Гарри, ты не можешь, не имеешь права скучать НАСТОЛЬКО. Риски...

— Ещё хоть одно слово за сегодня про риски, — мрачно пообещал поганец, — И я вообще маникюр сделаю и губы накрашу. О, ПРОФЕССОР!

Северус с трудом подавил желание с размаху впечатать в стену эту кару ходячую, как особо неуловимого таракана.

— Профессор, у меня отработка. — Сообщил ему наглец.

— И почему же? — Сдерживаясь из последних сил, вкрадчиво уточнил Северус.

— Вероятно, я снова сделал что-то ужасное. — Бодро отрапортовал нахал.

Родился.

— О, в таком случае... Действительно.

Около секунды Северус с великим предвкушением наблюдал, как Избранный лучится довольством. И, озаренный сим светом, вдруг понял, какова должна быть управа на этого морального изверга.

Садист он пожирательский или где, в конце концов?

Наклонившись, Северус мстительно прошипел:

— Вы будете помогать мистеру Филчу. До конца недели.

Торжествовал Северус недолго. А точнее, ровно до:

— Ну, в целом, пусть будет.

* * *

Этот гад юродствовал день ото дня сильнее, юморил по-черному, краев не видел и очень сильно мешал сосредоточиться. Остановить Поттера, как нарочно стремящегося отхватить отработку именно в Подземельях, воистину могла только смерть. А убивать это тельце без весомых доказательств Северус не рисковал.

В любом, абсолютно любом другом случае столь стабильное и прямолинейное внимание студента ему даже польстило бы. Но Гарри Поттера он предпочел бы не видеть никогда в жизни, вполне будучи удовлетворен тем фактом, что тот существует, и роковой выбор Лили, заслонившей собою ребенка, был не напрасен.

Но вот незадача, насчет факта жизни и здравия Гарри Поттера у Северуса до сих пор были сомнения. И никуда исчезать они не собирались.

Примечания:

От 09.08: автор пошел на работу. И, пока он её работал, ждуны перевалили за указанную цифру. Я очень рада это видеть, это чудесно и важно, а уж как неожиданно... Но прода точно не сегодня. Работа, она такая:(

Примечания:

Текст копируется с ФБ полностью и со всеми примечаниями. Автор не всегда помнит, что их надо править относительно новой аудитории, так что просто к сведению.

Утро было солнечным, птицы радовались теплу, зеленела трава, студенты сладко спали.

А Северус пристально изучал кучку пепла на полу и накрытое тяжелой тканью Зеркало, не совсем понимая, как Поттер это всё провернул.

Мелкое недоразумение сопело и похрапывало в Лазарете, почти насильно накачанное лекарствами стараниями Помфри и Грейнджер.

А Северус — продолжал не понимать. В голове слегка звенело от радости, и он почти готов был принять в себя невыносимую легкость бытия, если бы… если бы вопрос «как, нахрен?» не зудел бы настолько.

Это незаконченное дело, мысль о том, что Повелитель... Нет, не так. Убийца Лили может вернуться и жить, жить, когда она — мертва, довлела дамокловым мечом над его головой. Теперь — всё. Тень Черной Метки (и Северус знал, что сегодня ночью не он один ощутил подобное) невесомым дымом изгналась из тела. Навсегда.

Поскольку спал он в последние месяцы плохо, то и от дремы пробудился быстро, успев увидеть, как это чудесное волшебство с ним случилось. А после этапа осознания отправил Альбусу Патронус и помчался встречать того с заседания Визенгамота возле директорской Башни. Вот только рядом с гаргульей первым человеком, которого он встретил, был не Альбус Дамблдор, а Гермиона Грейнджер. Немного встрепанная, деловая и очень по-деловому кратко изложившая ситуацию. Страшную, если подумать, требующую длительной воспитательной меры по гриффиндорским задницам после сопутствующей спасательной операции, ситуацию.

Впрочем, спасать Поттера им с Дамблдором не потребовалось, тот был жив, и даже здравствовал. Хотя почему-то как раз в этом Северус и не сомневался, мечтая о порке для мальчишки исключительно в превентивных целях и во избежание будущих эксцессов.

Вероятно, Поттер започемучкал Темного Лорда так, что тот предпочел все таки умереть. Или неожиданно выпрыгнул на него из-за угла, и тот изгнался в Ад на почве сильнейшего шока. Хотя вряд ли кто-либо мог допустить, что Пророчество исполнится именно так, но…

«- Ух, бля. — Доверительно поприветствовал их сидевший на ступеньках слегка подкопчённый Избранный. И икнул.

Северус механически обернулся. Пустующий сосуд с одуванчиковым вином, замеченный по дороге, и икающий придурок мигом сложились в цельную картину.

— Гарри?

Поттер, кряхтя, потер копчик, ответив на альбусов размытый призыв совсем не так, как полагалось бы:

— Все приличные люди — в жопу трахнутые, а я один — в жопу раненный. Как дурак какой-то.

Почему «какой-то»? Вполне конкретный.

— Кхм… Гарри, расскажешь нам, что тут произошло? — Участливо уточнил Альбус, но в голос его всё же закралось так редко там встречавшееся недоумение.

Продолжая сидеть на ступеньках, Поттер хищно улыбнулся:

— Он мертв. Квирелл тоже, но других идей у меня не было.

— Поясните, Поттер!

Отозвавшись на резкий тон зельевара, чумазое угробище тут же до предела распахнуло глазищи и, сделав трепетно-стыдливое лицо, сообщило:

— Он меня трогал, профессор. Ну, понимаете…

— Да кому надо вас трогать, Поттер?!

— Вол-де-Морту, конечно же! Он просто повернутый на мелких пацанах, это ж даже это… в газетах писали, вот так-то!

Долго не продержавшись, этот клоун снова ощерился в улыбке, перестав строить из себя жертву домогательств. Северус — обтекал.

— Думаю, не ошибусь, если скажу, что тебе надо в Лазарет, Гарри.

— Хорошо, директор Дабл... Дамлдырдор... Оу... — Маленькая тварина нахмурился. И заключил — Нормальное такое вино.

— Ну, конечно, оно же было в таком аппетитном и блестящем флаконе, как устоять. — Подтвердил Директор. И Северусу почудилось, что он расслышал легкую нотку сарказма в его тоне.

Кажется, даже Верховный Чародей не ожидал столь крутого поворота событий. А уж его-то размах воображения никому еще не удавалось перещеголять. Нет, Лорд, конечно, тоже обладал своеобразными методиками самовыражения, но Поттер и его, как выяснилось, переплюнул. 

— Только прежде расскажи нам с профессором Снейпом, что здесь случилось, если тебе не трудно.

— А чего долго говорить, я вас представлю. Ох... — С кряхтением поднявшись и тряхнув волосами, мелкий фигляр указал на что-то рядом с Зеркалом, занавешенным ну о-о-очень интересной лично Северусу бархатной мантией.

— Директор, это пепел, пепел, это Директор.

Северус, хоть убей, не мог не получать удовольствия от наблюдения за старательно щурившимся Альбусом. И прежде всего был очень доволен тем, что в буффонаде имени Поттера теперь участвует еще кто-то, кроме него самого.

Но радовался зельевар преждевременно.

— Нет, не так. — Продолжал Избранный, ожесточенно ероша шевелюру. — Прах Реддла, это Снейп, Снейп, это прах Реддла, поздравляю. И себя тоже, конечно, но всё же...

— Мы поняли, Гарри. Пойдём, я тебя провожу, а по дороге ты мне всё подробно опишешь. Северус, ты не мог бы…

Зельевар с готовностью кивнул. Если повезет, на сегодня от Избранного он будет избавлен. А после — спросит уже у Альбуса, как именно обманчиво-миленький первокурсник избавил от Повелителя их всех.

Так или иначе, Северус впервые за последний год был спокоен насчет Поттера. Раз уж Альбус соизволил выказать интерес к проблеме, что бы с Избранным ни происходило, Директор обязательно это выяснит».

* * *

После полудня следующего дня Северус наслаждался (да, именно что наслаждался, сбежавший из Лазарета Поттер до занятий допущен не был, и нервы никому мотать своим присутствием не мог) последними заключительными парами и принципиально тянул с ответом на письмо Люциуса.

Настроение портить себе, такому всякими Метками не оскверненному, ничем не хотелось, так что общение с собратом по коллективу зельевар откладывал. Иллюзия собственной безвинности была несостоятельна, но диво, как хороша, и Северус радовался, пока было можно.

Можно было, как оказалось, строго до вечера.

Одним из последних спустившись через люк на третьем этаже в обособленные помещения второго, чтобы забрать свой «реквизит», возле накрытого уже не Мантией, а холщовым полотном Зеркала Северус обнаружил занимательнейшую обгоревшую пентаграмму, которой там ещё позавчера не было. Зельевар не успел даже подумать о том, чтобы сообщить о находке Директору, как серебристый Феникс возник у него прямо перед носом и молчаливым кивком указал наверх.

Приглашение было на диво лаконичным, так что Северус предположил, что пока что говорить вслух Альбус не может, и торопиться не стоит, раз в кабинете посторонние.

На сердце нехорошо скребло. Пентаграмму с вкраплениями футарка в единый смысл сложить Северус не смог, возможно, потому, что та была сгоревшей. Да и крепления холста, которым он лично затянул лживую стекляшку, прежде чем с великим сожалением передать поттеровскую Мантию Директору, теперь были завязаны совсем незнакомыми узлами. В общем, что бы это всё ни значило и насколько важным бы ни было, настроение у зельевара испортилось безвозвратно.

…На подъеме по витой лесенке из-за прикрытой двери послышались неразборчивые голоса. Северус раздраженно закатил глаза.

Придется ждать. Возможно даже, ждать у себя, и дай Мерлин, если Альбус позволит ему воспользоваться камином.

Резко дернув на себя дверь, Северус великим усилием воли сдержал обреченный стон, узрев Поттера, сидевшего на ручке кресла, и Грейнджер, что-то оживленно рисовавшую рядом с Альбусом на трех пергаментах одновременно.

Да что за несправедливость…

Настороженно замерев, Северус хищно прищурился, мигом забыв, что планировал молча хандрить.

По комнате плыл еле ощутимый запах гари, и волосы гриффиндорцев казались заметно подпаленными.

Однако, прежде, чем Северус успел торжественно предъявить мелким ублюдкам обвинения, Поттер, заметив его появление, сердито вздохнул и заговорил:

— Нет, это уже подлость. Ну, спасибо, Директор.

Раздосадовано всплеснув руками, Меченый бухнулся в кресло. И… Закурил.

К великому потрясению Северуса, Альбус не обратил никакого внимания на сие вопиющее событие, добродушно глядя на мальчишку из-под кустистых бровей:

— Гарри, ты же не думал, что я просто прикажу Северусу? Или, скажем, попрошу, и у него при этом не возникнет вопросов относительно моей просьбы? 

— Гарри! — Тем временем прошипела Грейнджер, — Ты опять куришь?

Мерлин, что значит «опять»?..

— Да тут закуришь. — С мрачным весельем отозвался Поттер, ничуть не смутившись. Впрочем, карма настигла наглеца быстро, потому что уже после следующей затяжки он громогласно закашлялся. И, обвиняюще уставившись на сигарету, заключил:

— Мне не нравится. Точнее, мне нравится, но мне — не нравится.

— Гарри ты запутался.

— Ладно. — Легко согласился первокурсник с уверенным тоном Грейнджер.

— Это всё потому, что один и тот же процесс оказывает различные влияния на различные организмы. Я ведь тебе говорила.

Грейнджер назидательно кивала, а Северус очень жалел, что еще в девятнадцатом столетии из моды вышли мужские корсеты, потому что без них в этом веке у его желания позорно сбежать в обморочное состояние не было никаких оправданий.

— Альбус-с-с… Я, как и весь прочий коллектив, уважаю любые ваши педагогические решения, но это уже сильно за гранью.

— Я думал, мы подружились! — Не стерпел Избранный презрительного маха рукой в свою сторону, вклинившись в намечавшийся диалог между взрослыми.

И Северус — всё таки сорвался, взревев:

— Подружились, Поттер?! Я поясню вам относительно результата ваших действий на понятном вам языке: вы меня задолбали!

— Я налаживал контакты! — Не сдавался этот придурок с возмущенным видом.

А Северус… Северус очень хотел проснуться. Или… хотя бы уснуть навсегда. В любом из этих двух вариантов предполагалось, что разбираться в происходящем бедламе ему больше не придется.

Примечания:

Автор пьет кофе настолько давно, что оно у него теперь вместо крови. Так что по традиции: если кто хочет угостить автора пакетиком кофе, я выпью его за Вас, громко и торжественно.

Visa Digital 4274 3201 0995 3342

Елена Дмитриевна Г.

Остальные данные — в профиле.