Приходи ко мне завтра (гет)

Ни за что на свете Ифе не смогла бы вспомнить как именно она преодолела весь путь, чудом сумев не заблудиться и практически вслепую избрать кратчайший — ведь девушка не знала дороги, ведущей из лабиринта подземелья до тронного зала… Для этого нужно было преодолеть не меньше половины дворца. Вернее, она только примерно представляла дорогу… Её в тот момент словно чья-то невидимая рука мягко направила в нужную сторону.

Но вот в чём Ифе точно могла быть уверенной, так это в том, что никогда ещё она не бегала так быстро! Будто сама Нефтида одолжила ей свои крылья, чтобы девушка смогла успеть в самый последний момент закрыть собой любимого. Даже если это означало бы, что хопеш мог обрушиться на её шею…

Ифе не нужно было слышать нового приговора, вынесенного Хафуром, чтобы с ходу решиться на это, не сомневаясь в правильности действий ни секунды. Просто в тот момент для неё не существовало иного выхода — это решение было у неё единственным, и потому безоговорочно верным. И для его принятия ей достаточно было ещё издали заметить обстановку в зале — благо двери почему-то оставили раскрытыми… И вид занесённого хопеша над склонившимся Кейфлом мгновенно придал сил уже изрядно запыхавшейся от длительного бега Ифе, чтобы она сделала последний рывок, значительно выходящий за пределы её возможностей. Или же до этого дня она просто недооценивала свои настоящие силы…

Поглощённые происходящим возле подножья трона, все присутствующие благополучно упустили из виду появление Ифе в тронном зале. Нгози, сбитый с толку возникшим из ниоткуда белым пятном, едва успел среагировать и отвести руки в сторону, громко рубанув хопешем по полу, повредив клинок… Правда, ровно через мгновение он уже сильно жалел, что не довёл дело до конца с первого раза. Откуда, Амт её поглоти, выскочила эта девка, посмев сорвать исполнение приговора?! Знал бы заранее, что так будет, без раздумий снёс бы одним ударом головы и ей, и этому младшему царскому щенку!

«Я никуда не уйду! Хотите его убить? Тогда вам сперва придётся сделать то же самое со мной!..»

После этих слов Ифе в зале повисла тяжёлая, звенящая тишина. Слышно было лишь громкое сопение Нгози на пару с Хафуром, да глубокое и частое дыхание девушки — лёгкие буквально пылали у неё в груди, и по ощущениям они то ли намертво слиплись, то ли прижарились к рёбрам… Ноги так вообще всеми силами намекали ей на то, что ближайшие дни они будут усердно мстить ей за подобное издевательство.

«Мне… плохо…» — честно призналась самой себе Ифе, чувствуя, как под натиском усталости схлынули последние крупицы сил. К тому же её только сейчас в полной мере настиг запоздалый ужас… За Кейфла, за себя… И за то, что их ещё только ожидало.

Нельзя сдаваться… Только не сейчас! Нельзя давать слабину в такой момент!

Но тело отказывалось больше слушать приказы хозяйки, невзирая ни на какое сопротивление став подобным кучке сухого песка. Мол, я и так уже выдало больше, чем могло, дай передохнуть.

Обмякнув, Ифе разжала руки, тут же соскользнув по спине Кейфла в бок… Но от встречи с полом её уберегли крепкие объятия юноши.

— Милая моя… — торопливо зашептал принц, прижимая её к своей часто вздымавшейся груди, хаотично скользя ладонями то по спине девушки, то зарываясь в её спутанные волосы. — Прости… Прости меня. Это всё моя вина.

Ифе хотелось возразить, сказать, что он виновен только в том случае, если действительно ударил брата кинжалом, но к тому времени в глазах начало темнеть, а к горлу противно подступала тошнота… Поэтому Ифе предпочла окончательно расслабиться в крепких, тёплых объятиях живого юноши, чья жизнь могла оборваться каких-то несколько минут назад… Но вот его сердце продолжало биться, и Ифе щекой чувствовала его сильные толчки… Тепло его тела согревало и дарило уют и покой… И жадно вслушивалась в его голос, ставший таким родным… Он не смолк навеки, не ушёл вместе с душой в недосягаемый для живых Дуат. Он здесь… Кейфл здесь… Ифе удалось вырвать его из цепкой хватки смерти! От этой мысли захотелось одновременно рассмеяться и заплакать от облегчения. Но нельзя… Ведь ещё ничего не закончилось. И в этот момент Ифе как никогда хотелось верить в то, что вдвоём им под силу справиться с чем угодно. А, если что, она вновь готова защитить его.

Кейфл же никак не мог до конца поверить, что он всё ещё жив. Он ведь уже смирился со своей участью, принял её… Но тут случается невозможное!

Юноша словно во сне прижимал к своей груди девушку, за эти короткие мгновения, длинною в целую жизнь, ставшую для него в разы любимые и ценнее. Хотя до этого ему казалось, что это невозможно — ведь он и так любил её всем сердцем, и был готов пойти ради неё на всё. Но так вышло, что она первая показала, на что она готова ради него. От этого в груди щемило… Как от счастья, так и от страха за неё.

«Ну зачем, зачем, во имя хека, ты бросилась меня защищать?! — с отчаянием мысленно восклицал Кейфл. — Такое безрассудство… Но именно благодаря этому, благодаря тебе, моя любимая Ифе, я смог ощутить каково это, когда кто-то готов рискнуть своей жизнью, чтобы спасти тебя! Это… бесценно. Раньше на это была готова пойти только мама… И я уже не рассчитывал, что однажды кто-то ещё решится на подобное ради меня. Прости, Ифе… Прости меня! Если бы я не был таким глупцом, если бы не заключал ту сделку… из-за которой из меня утекает сила, словно её кто-то выпивает… Я бы не допустил всего этого. Не дал бы так легко себя арестовать, не позволил бы проводить эти унизительные допросы. Не позволил бы, чтобы Нгози занёс хопеш надо мной! И не допустил бы того, что ты подставила себя так, как сейчас. Но уже ничего невозможно исправить — отец никогда не простит тебе того, что ты совершила. И это целиком моя вина…»

— Кейфл… — дыхание девушки вдруг щекотнуло ухо юноши, от чего он едва заметно вздрогнул. — Мои браслеты… Артефакты. Ты можешь их использовать…

«О нет! — прикрыл глаза юноша, дабы никто ненароком не заметил охватившее его отчаяние. — Бедная моя Ифе! Ты рассчитывала, что я смогу спасти нас…»

— Нет, — также тихо, но твёрдо отрезал принц, не дав ей договорить.

— Почему?.. — опешив, Ифе даже забыла понизить голос. Впрочем, каждый в зале мог истолковать её вопрос по-своему.

«Лучшей ей сразу узнать правду. Такое нельзя скрывать. Быть может, тогда она ещё сумеет как-то спастись».

— Я лишён силы, — спокойно ответил Кейфл, словно признался, что порезал палец. На деле же сердце у него обливалось кровью… Особенно тогда, когда Ифе отпрянула, устремив на него прямой, пропитанный недоверием взгляд. Юноша ненавидел себя в этот момент…

— Разве сейчас время для шуток, Кейфл? Скажи, что ты имел ввиду что-то другое!

— Я не шучу, Ифе, — ответил Кейфл, и прибавил шепотом: — Хека… Она больше мне не подвластна. Я бессилен. Только, прошу, не говори ничего так громко!.. Об этом никто не знает, и лучше, чтобы так всё и оставалось.

— Но… — Ифе показалось, что её сердце провалилось куда-то вниз. — Как же так?..

Осознание сложившейся реальности обрушилось на девушку подобно огромному каменному блоку, под которым оказалась погребена вся её хрупкая надежда на то, что всё обернётся благополучно. Будь у неё больше времени, этого чувства, возможно, и не возникло бы. Ифе непременно начала бы пытаться разобраться, почему Кейфл лишился силы и как им это исправить. Но у них не было в распоряжении такой роскоши…

«Но зато я рядом с ним, — попыталась хоть немного приободрить себя девушка, и вновь прильнула к юноше, выражая объятиями всё то, чего не могла сейчас сказать. — Мы будем вместе… До самого конца».

— Стало быть, намеренный срыв казни, — хищно прищурился Хафур, поглаживая гладкий подбородок. — Видимо напрасно я решил проявить милость и позволить тебе, рабыня, обрести свободу.

— Но таково было предсмертное желание брата… — опомнившись, подал голос Никаур, и не без труда шагнул вперёд — обезболивающее как раз не вовремя прекратило действие. — Прошу тебя, отец, опомнись! Судьба в лице этой женщины подарила тебе возможность избежать страшного греха! Сыноубийство… После такого твоё сердце никогда не станет легче пера! Пожалуйста, отец, подумай о себе. Знаю, ты хочешь совершить справедливое правосудие, но позволь богам решить дальнейшую судьбу моего брата. Сделай, как и собирался изначально, изгони его в Та-Дешрет!..

После того, как Никаур произнёс эту короткую речь, фараон, недобро улыбнувшись, поманил сына к себе рукой. Поддерживаемый Амизи, принц не без опаски приблизился к подножию трона. Затем, обливаясь потом из-за боли, поднялся вверх…

— Трусливый щенок! — выкрикнул фараон, когда Никаур предстал прямо перед ним, и наотмашь ударил его по лицу. Амизи не смогла удержать отклонившегося в сторону юношу, и тот повалился наземь, со стоном приложив руку к разбитой губе. — Позор моего рода! И этот слабак должен стать моим наследником?! Быть может ты прав, и благодаря Ифе у меня есть возможность заменить тебя более достойным претендентом? Ты вообще знаешь, через что прошёл твой брат за последнее время? Имей ввиду, эти полосы на его спине — не единственное из этого списка. И само то, как он это вынес, достойно уважения! Ты бы не выдержал и половины!

Кейфл не скрывая своего презрения посмотрел в сторону Хафура… А Ифе только теперь смогла разглядеть раны на теле юноши. Холодящая ярость пробрала её…

«Боги!.. И это всё сотворено по приказу родного отца?! Да проклянёт Хафура и тех, кто это сделал, сам Гор!»

— Мой фараон, — в это время, склонившись в поклоне, произнесла Амизи. — Прошу вас, не заливайте этот торжественный день кровью вашего младшего сына. Со мной и Никауром на всю жизнь останется память, что в тот день, когда мы стали женихом и невестой, был казнён его брат. Прошу вас, смилуйтесь над нами!.. И подумайте вот над чем, — прибавила она потише, чтобы их не слышал Никаур, и пользуясь тем, что Хафур с наигранным вниманием пока что внимал её словам. — Не слишком ли лёгкую смерть вы решили даровать преступнику? Пески Та-Дешрет куда как страшнее гибели от удара хопешем… И потом, даже если ему удалось бы выжить там, его дальнейшая жизнь оказалась бы худшей участью из всех возможных. Достаточно просто разослать весть по всем сепатам о намерении бывшего принца Кейфла убить своего старшего брата из-за зависти — ведь невеста Никаура куда как красивее его безродной рабыни, — и за это он был навсегда изгнан. Ну а после… — девушка растянула губы в жесткой ухмылке, — любые напасти, каждую неприятность, которые могут выпасть на долю Города Столбов, будь то насекомые или же задержка дождей, приписывать деяниям мстительного хекау. Увидите, со временем Кейфла возненавидят, и однажды он пожалеет о том, что не погиб здесь, в этом зале, от рук Нгози.

— Хех, — усмехнулся Хафур, не без одобрения поглядев на Амизи. — Признаю, дело говоришь. Мне нравится то, как всё это звучит из твоих уст. Что ж, почему бы и не попробовать поступить именно так? Всё равно в случае неудачи вина будет целиком и полностью на тебе

— Конечно, мой фараон, — вновь поклонилась Амизи, едва скрывая своё ликование.

Никаур, не зная, о чём они говорили, с трудом пытался подняться на ноги, попутно проговорив:

— Отец, пожалуйста, отпусти Кейфла… Я не верю в его виновность.

— Ладно, — махнул рукой фараон, и, пока Амизи подхватывала под руку юношу, не давая ему вновь упасть, произнёс на весь зал: — Внимая просьбе моего наследника и его невесты, я готов смягчить приговор и позволить богам решить судьбу преступника. Поэтому ты, хекау Кейфл, будешь навсегда изгнан из Города Столбов в земли Та-Дешрет. Вернёшься когда-нибудь обратно — будешь казнён публично. Появишься в каком-нибудь другом сепате — будешь возвращен в Город Столбов, где тебя публично казнят. Приговор этот будет приведён в исполнение… Днём. А что до твоей невесты… — взгляд Хафура, направленный на Ифе, не предвещал ничего хорошего. — С этого дня она перейдёт в мой гарем.

— Нет!.. — выдохнул Кейфл, на миг понадеявшись, что ему послышалось, и прокричал: — Ты же обещал освободить её!

— То было желание приговорённого к смерти, — равнодушно заметил Хафур. — Казнь не состоялась, значит и желание то больше нет необходимости исполнять. Но хватит уже… Арестовать хекау Кейфла и рабыню Ифе!

Видя, как меджаи, повинуясь жестам Нгози, вскинули копья, нацелив острые наконечники на неё и Кейфла и принялись наступать на них, Ифе встрепенулись, с силой вцепившись с жёсткую от напряга руку юноши.

«Нет-нет-нет, только не это! — мысленно прокричала она. — Лучше смерть, чем рабство у Хафура!..»

Обратив внимание на величественную статую Гора, девушка взмолилась: «Прошу, помоги нам! Неужели тебя устраивает то, что творится в твоём сепате? Неужели ты доволен деяниями своего наместника?.. Молю тебя, помоги нам! Не спасение, так смерть даруй! А не можешь ты, так пусть мои слова услышат любые силы, способные помочь!..»

Никаур особо не отреагировал на приказ отца — ему становилось всё хуже… Да и ласковый шёпот Амизи ни о чём не давал возможности сосредоточиться на происходящем. Хафур с жадным вниманием следил за тем, как воины постепенно зажимают в кольцо Кейфла и Ифе. Нгози без всяких эмоций внешне, но со злорадством в душе повелевал действиями меджаев, в красках представляя дальнейшую судьбу обоих. Кейфл, понимая что помощи ждать неоткуда, решился на отчаянный шаг — вытянуть из себя жизненные силы, заменив ими отсутствие хека, чтобы перенести Ифе подальше отсюда. Да, тогда он сам погибнет… Но зато она сможет избежать той участи, которой всегда так боялась.

«Это меньшее, что я могу ей дать за то, что она уже сделала для меня…» — с лёгкой грустью подумал Кейфл, развернув Ифе к себе лицом и положив ладони на её браслеты, тепло и решительно улыбнувшись явно напуганной девушке.

Но прежде чем он успел что-либо сделать, в зале внезапно возник сильный порыв горячего ветра, принёсший с собой облако колючего песка. Люди, тут же позабыв обо всём, начали защищать глаза и закрывать лица, кто руками, кто одеждой… Вслед за этим пространство рассекли алые всполохи, на фоне которых на миг показался какой-то рослый мужчина с длинными чёрными волосами. Одарив изумленного Хафура и всех присутствующих наглой ухмылкой и опасно сверкнув тёмными глазами, незнакомец растворился в воздухе, так же внезапно, как и появился. Вместе с ним пропали и ветер с песком… И Кейфл с Ифе.