Правильно загаданное желание (джен)

Отъезд в Цинхе был назначен на завтрашнее утро, так что сегодня Яньли решила не следовать привычному распорядку, а вместо этого достала цянькуни, радуясь, что матушка так и сложила их в сундук не разбирая, когда отправляла сюда. А ведь там много вещей, нужных именно в походе: крупы, специи и травы для готовки, вяленое мясо, мука, горлянки с водой… которую, кстати, неплохо бы заменить, а то мало ли.

Еще в волшебные мешочки влезла сменная одежда практически на все случаи жизни, походные одеяла, походный же котелок, палочки, чашки и миски, причем Яньли специально выбирала такие, что обжигаются в зачарованной печи. Горшечник при ней со всей силы бросал оземь все, что она выбирала, но на посуде даже скола не осталось.

Короб с лекарствами, сушеными травами, расфасованными в бумажные пакетики по порциям, и перевязочными материалами Яньли пересобрала уже здесь. Сама наварила часто используемых составов и эликсиров: от кровотечений, от жара и лихорадки, от отравлений, заживляющий, восполняющий силы — словом, все, что могло понадобиться и что она могла сделать, Яньли приготовила.

Еще раз оглядев свои богатства, она проверила запас бытовых талисманов (осветительных, для подогрева воды и для разжигания костра), аккуратно сложила все обратно по мешочкам и отправила Ян Шу поменять воду в горлянках, а Ян Шэньси — принести дров. Она считала, что пусть лучше будет запас, чем они останутся без огня в самый неподходящий момент.

Еще раз оглядев собранные вещи, Яньли удовлетворенно кивнула и пошла в библиотеку — нужно было скопировать карту для их путешествия. Учитывая отношения с родственниками, Яньли не хотела просить у них лишний раз ничего, даже крупы и мясо закупать в ближайшем городке отправила Ян Шу, хотя глава Юй разрешила брать необходимое в хранилище семьи. Яньли не хотела быть им ничем обязанной — почему-то казалось, что так проще и… правильней.

Она шла по дорожке к библиотечному павильону, слушала птиц и шелест листвы, смотрела на террасы на склоне соседней горы и ловила себя на том, что ей будет даже немного жаль уезжать отсюда. Несмотря на трудные отношения с родней, здесь случались и хорошие дни…

Изнутри подгоняло нетерпение, — когда, ну когда же она обнимет братьев, увидит отца и матушку? — но приходилось подавлять в себе эти порывы, стараться быть сдержанной.

Яньли прогнала по телу энергию раз, второй и наконец обрела равновесие. Но ненадолго. Совсем скоро послышались голоса адептов и среди них — голос младшего брата.

— …Вэнь Чао постоянно к ним цеплялся из-за этого, ха-ха, — говорил кому-то со смехом Шилю. — И я даже могу его понять: обрезанные рукава — это мерзко.

Яньли сделала еще пару шагов и застыла, будто на стенку наткнулась. Миг — и она спряталась за деревом, надеясь, что ее не успели заметить. Замерла, сконцентрировалась и накинула на себя полог незаметности — по телу прокатилась прохладная волна, будто шелком провели, а значит, заклинание было наложено правильно.

Голоса приближались, становясь все громче и четче.

— Шисюн, но ведь это твой б…

— Замолчи! Этот придурок мне никто! Какой-то приемыш, которого подобрал глава Цзян… — огрызнулся Юй Шилю. — Всего лишь сын слуги и ничего больше. Высокомерный, наглый и пошлый — никакой утонченности… Что только и нашел в нем Лань Ванцзи.

— А говорят, что он уже достиг немалых высот в заклинательстве, не зря же он входит в десятку лучших в своем поколении, да еще и первый ученик своего ордена, — продолжал подначивать его какой-то адепт. — Уж, наверное, есть у него таланты…

И все расхохотались, обмениваясь пошлыми шутками.

Яньли медленно вдохнула и так же медленно выдохнула, считая удары сердца. Изнутри поднималась волна гнева и отвращения: как он мог так говорить об А-Сяне?! Вот когда пожалеешь, что воспитание не позволяет ругаться: глядишь, выбранилась бы — и стало легче.

— Пф, если мы сразимся, то еще неизвестно, кто победит, — высокомерно хмыкнул братец, и это вызвало новый виток перепалки.

Яньли стиснула кулаки так сильно, что ногти впились в ладони, но заставила себя остаться на месте. Она готова была импульсивно выскочить из своего укрытия и накричать на мелкого негодника, а то и побить.

Дождавшись, когда адепты отойдут подальше, Яньли развеяла заклинание и проверила путь, убеждаясь, что больше ни на кого не наткнется. Следовало скопировать карту, закончить сборы и проверить все еще раз. А младшему братцу она при случае подсыпет слабительного.

Удовлетворенно кивнув сама себе, Яньли выбралась на дорожку и решительно зашагала в библиотеку.

* * *

Недалеко от Куйчжоу у них сломалась одна из повозок, а в самом городе, куда ту с трудом дотянули, прицепив к впереди стоящей, выяснилось, что кузнец отсутствует.

— Так он в поместье клана Чан уехал, что-то у них там приключилось, — махнул рукой старичок, продававший тыквенные семечки у ворот. — Завтра к полудню вернется, у него там свояк конюхом служит — зуб даю, пить будут. Уже наверняка выпили, — захихикал он, видя, как вытянулось лицо Юй Шилю.

— Гунцзы, мы не можем ждать столько, у нас сроки, нужно спешить, — извиняюще проговорил торговец, возглавляющий караван, с которым их отправили в Цинхе. — Прошу молодого господина простить этого недостойного, — добавил он и низко поклонился, опасливо косясь на гневно пыхтящего братца.

— Ничего, мы не в обиде, — вмешалась Яньли, когда Юй Шилю уже готов был закричать. Братец подавился воздухом и натужно закашлялся.

Яньли обменялась понимающим взглядом с торговцем, и ей он поклонился уже гораздо уважительнее, решительно сказав:

— Молодая госпожа, я верну вам деньги.

— Не стоит, — отказалась Яньли: сумма в ее понимании была не той, чтобы из-за нее спорить и тем более — требовать вернуть. Половину пути они уже прошли, и все это время торговцы полностью выполняли взятые на себя обязательства. Кроме того, вспомнилась наука отца: уступи в малом, чтобы получить в большом, так что Яньли раскланялась с торговцами и, подцепив за рукав продолжающего кипеть от возмущения братца, потянула его обратно к повозке.

— Дева Цзян, — как-то чересчур официально обратился к ней Юй Люшен, который вел отряд от ордена Мэйшань Юй, — я постараюсь устроить всех людей, а вы с молодым господином побудьте вон там, — и он указал на другой конец площади, где был постоялый двор и чайная.

Яньли кивнула, а Юй Шилю наконец перестал сердиться и первым рванул в ту сторону. У Цзянь хмыкнул, поманил одного из своих подчиненных, двум другим велев охранять повозки. Затем, о чем-то тихо переговорив с Юй Люшеном, и подошел к ней:

— Можем идти, госпожа.

Яньли кивнула и неспешно двинулась через площадь, скользя взглядом по разложенным на прилавках товарам. Городишко был совсем небольшой, и даже учитывая, что на главной площади всегда самые лучшие товары, — и самые дорогие — смотреть здесь было особо не на что.

Они сделали заказ и устроились за столиком, причем Яньли настояла, чтобы адепты и ее служанки сели с ней. У Цзянь сначала запротестовал, но Яньли прошептала, что лучше не привлекать лишнего внимания, и он был вынужден смириться.

Они и вправду выглядели почти как обычные путники: темные непримечательные одежды, отсутствие клановой символики — Яньли свой колокольчик спрятала под пояс, и даже те, у кого были узнаваемые духовные мечи, с неохотой замотали их полотном. Сейчас они больше походили на семейство или небольшой клан, отправившийся по делам. Если бы они с братцем устроилась за одним столиком, а сопровождающие адепты — за другим, сразу стало бы очевидно, что Яньли и Юй Шилю из именитого клана, просто по отношению к ним остальных.

Заказ принесли быстро, и владелец чайной все крутился рядом, спрашивал, что угодно господам. Яньли сначала не поняла, почему он так любезен, но быстро догадалась: даже их темные одеяния были пошиты из качественной ткани, опять же, сапоги из хорошей толстой кожи, подвески из яшмы и нефрита, красивые пояса, много оружия. Пусть ножны и спрятаны, но рукояти торчат, а ведь не только у братца в навершии драгоценный камень, но и рукоять меча У Цзяня может похвастаться тонкой отделкой из серебра.

Утолив голод, Яньли заскучала, еще раз прошлась по площади, но так ничего и не купила, и, вернувшись в чайную, стала рассматривать жителей городка. Юй Шилю сидел рядом и то ныл, то ворчал.

В конце концов У Цзянь не выдержал и вполголоса буркнул:

— Иди прогуляйся, что ли, а?

— Вот я тебя еще не слушал, — огрызнулся братец, но через какое-то время встал и действительно ушел. Все вздохнули с облегчением, и Яньли вернулась к наблюдению за жизнью обитателей Куйджоу.

Почти сразу ее внимание привлек мальчишка. Ему было лет шесть-семь или около того. Шустрый, улыбчивый, в грязной заношенной одежде явно с чужого плеча и ужасно растрепанный — с первого взгляда становилось понятно, что семьи у него нет и живет он на улице. Главное, почему Яньли обратила на него внимание, это улыбка. Яркая, широкая и добрая — она сильно напомнила ей улыбку А-Сяня.

Яньли сглотнула ком в горле, думая, что и ее А-Сяню приходилось так же тяжело… и на его губах была такая же яркая широкая улыбка. Будто если он улыбается, это означает, что его не трогают чужие равнодушие и злоба. Что у него все хорошо.

Ребенок тем временем подхватил тяжелую даже на вид корзину и потащил вслед за пожилой женщиной. Вскоре он вернулся, пряча что-то за пазухой, устроился на нижней ступеньке чайной и, бдительно осмотревшись, достал свое сокровище — половинку лепешки.

Яньли застыла, не в силах отвести от него глаз.

— Госпожа, прогнать его? — тихо спросил хозяин чайной, угодливо склонившись перед ней.

— Не нужно, он же никому не мешает, — качнула головой она.

В этот момент из-под крыльца вылез котенок — тощий, грязный, совсем как этот ребенок, и, осторожно приблизившись, стал принюхиваться, не отрывая голодных глаз от еды. Мальчик отломил кусочек лепешки и протянул животному.

У Яньли слезы на глаза навернулись от такой картины, а в груди стало больно.

— Эй, паршивец, проваливай, ты мне вид портишь! — громко сказал внезапно появившийся Юй Шилю и презрительно скривил губы.

Мальчик замер, испугавшись, только смотрел большими, широко распахнутыми глазами на братца и заметно дрожал.

— Глухой, что ли? А ну вали отсюда, — еще больше разозлился Шилю и замахнулся на мальчишку.

Яньли сама не поняла как, но уже в следующее мгновение она оказалась рядом с ребенком и перехватила чужую руку. Сильно сжала тонкое запястье, отчего тот скривил губы, и отбросила, словно ядовитую гадину.

— Ты привлекаешь к нам внимание, братец Юй, — сама от себя не ожидая, с ощутимой угрозой проговорила она.

Юй Шилю поджал губы, недовольно фыркнул и поспешил внутрь. Яньли опустила голову и посмотрела на мальчика. Тот тут же отвел глаза и сжался, будто ждал удара… Дыхание перехватило. Ей стало так жалко этого ребенка, что, недолго думая, Яньли выпалила:

— Хочешь пойти со мной?

Мальчик осторожно разогнулся, глянув на нее из-под челки, и часто-часто закивал.

— Тогда пойдем, — протянула ему руку Яньли и без колебаний обхватила маленькую грязную ладонь своей. — Ты можешь называть меня цзе-цзе…

— Госпожа, — раздался сзади знакомый голос, и Яньли резко обернулась. В паре шагов от них стоял Юй Люшен и неодобрительно хмурился.

«Все видел», — сразу догадалась Яньли, но продолжала молчать.

— Вы не сможете помочь всем, — негромко бросил заклинатель, и она вдруг разозлилась.

— Я хочу помочь конкретно этому ребенку, и я ему помогу, — твердо сказала Яньли, крепче сжимая ладонь мальчика, расправила плечи и приподняла подбородок, и только через мяо поняла, что неосознанно скопировала матушку.

— Кто будет содержать его?

Яньли чуть не засмеялась: ну сколько может съесть ребенок? или что, это такая попытка испугать ее ответственностью?

— Я сама. Мой орден не обеднеет от чашки риса. Еще вопросы?

Вот тут она уже вполне сознательно повторила интонации матери, и это сработало! Юй Люшен опустил глаза и поклонился, признавая ее право решать.

— Как пожелаете, госпожа, — в голосе все равно проскальзывало недовольство, но Яньли решила игнорировать его. — Я нашел место, где мы можем остановиться.

— Тогда расплатитесь и соберите людей, — ровно попросила Яньли, почти успокоившись. Внутренне она ликовала: у нее получилось, она справилась!.. Юй Люшен кивнул и больше не глядя на нее вошел в чайную. — Как тебя зовут? — перевела она взгляд на мальчика.

— Сюэ Ян, — звонко ответил тот и очаровательно-клыкасто улыбнулся.

— Твои родители большие выдумщики, столько пафоса! — издевательски рассмеялся проходящий мимо Юй Шилю и направился к повозкам.

Яньли присела на корточки и улыбнулась:

— Не слушай его, Сюэ Ян, у тебя красивое имя, — прошептала она, а потом поманила к себе. Мальчик заинтересованно подался вперед. — А этому вредному братцу я подсыпала слабительное, только тс-с-с, — приложила она палец к губам, — это секрет.

— Как скажет цзе-цзе, — захихикал Сюэ Ян; глаза его горели восторгом.