Сказки Синего леса (джен)

С каждым годом голос разума тише, глуше, с каждым годом якорь меньше, желтей трава.

У меня с собой лишь маленький медный ключик — не украл, а взял своё же, ты не права. У меня ни старых правил, ни обещаний, лишь одно не даст покоя дурным ногам: убежать как можно дальше и скрыть в тумане поплотней давно знакомые берега. В чем причина? Сказка, в общем-то, не об этом, всё нормально, я уже и могу дышать…

… Я любил её, как любят одни лишь дети — слишком сильно, чтобы был хоть какой-то шанс. И сказал ей. Я сказал ей, представишь? Правда. А она была ничуть не удивлена. Но и пусть, что делать, я и не ждал награды.

За окном безумным вихрем цвела весна; но в краях, как наш, весною не отогреться, ведь зимы здесь не бывало три тыщи лет. И она сказала мне, что отдаст мне сердце, мне отдаст его, как выпадет первый снег. Но откуда снег в краю, где огня теплее, где достать его для той, что дороже всех?

Я отправился с ветрами на самый север, сколько времени прошло? Не считал минут. Были степи, горы, тайны в пещерном чреве, были волны, что тянули меня ко дну — но когда, бывало, думал: пора сдаваться — то во тьме ночной всегда вспоминал её.

И у края мира, в шелест и тень акаций, я пошёл, и вслед мне каркало вороньё. А когда дошёл до края, увидел замок. И в том замке жил старик, что творил мороз. Я просил его, бессмысленно и упрямо, я сулил ему подарки ценнее звёзд. Но сомкнулся ветер северный, будто обруч, спеленал, как нить, от голени до плеча — и старик свою ладонь мне вонзил под рёбра, и в ларец упало сердце, ещё стуча. Усмехнулся, запер сердце на медный ключик — и рукой взмахнул, мол, будет, иди домой.

Я из замка вышел будто бы легче, лучше, мне казалось, мог сразиться с любой зимой. И едва добрался снова в родные земли — первый снег пришёл под утро, укрыл траву.

Но когда земля под снегом пушистым дремлет — это кажется не равным ни волшебству, ни любви, ни снам… Есть чудо сильней на свете? Но я выбрал путь. Я всё же вернулся к ней. Но она, погладив северный нежно ветер, мне она — ты знаешь, знаешь, — сказала «нет».

С каждым годом голос разума тише, глуше, самый важный путь со временем отгорит. У меня есть только тайна — мой медный ключик, но захочешь ли узнать, от какой двери?