Девушка, ставшая солнцем (гет)

— Он скоро поправится. Его, конечно, изрядно потрепали, но теперь всё позади, — сказала мадам Помфри, бодрым шагом пересекая коридор.

Несколько дней назад Сириус получил тяжёлое ранение в неудачной схватке с Пожирателем. Везти парня в больницу было категорически нельзя, поскольку за то недолгое время, что Сириус был бойцом, он успел изрядно набить оскомину самому Волдеморту. К счастью, в Хогвартсе для Блэка нашлась персональная палата — Выручай-комната, что, конечно же, держалось втайне от преподавателей и учеников. К ещё большему счастью, мадам Помфри была не менее квалифицирована, чем целители Святого Мунго.

— Очень мило с твоей стороны помочь мне, — добавила мадам Помфри. — Ничего сложного, но перевязки требуются каждый час, а у меня в больничном крыле сегодня просто яблоку негде упасть; только попадись мне тот, кто распространяет это «Зелье красоты и удачи всего за два кната»!

Слушая бормотание мадам Помфри, Анна едва заметно улыбнулась: какие бы ужасы ни поджидали учеников за стенами Хогвартса, в школе всё оставалось по-прежнему.

— Вот она, — с облегчением вздохнула Помфри, остановившись у нужной двери.

Как странно, подумала Анна. За семь лет обучения в Хогвартсе она ни разу её не замечала.

— Необходимо пройти мимо три раза, — настоятельно сказала Помфри.

Недоумённо повторив за ней, Анна в ожидании взялась за ручку. К удивлению девушки, за дверью оказалась просторная светлая комната. Она напоминала скорее что-то между личной спальней и библиотекой, чем больничную палату, хоть и была крайне проста в убранстве.

На двуспальной кровати у дальней стены дремал Сириус. Едва завидев его, Анна ощутила, как сжался от волнения её живот. Молодые люди не виделись с ночи, проведённой в деревенской хижине, и, надо признаться, Анну это совсем не расстраивало. Между ней и Сириусом осталось много недосказанного, и она не хотела возвращаться к случайно начатому ею же самой разговору. Впрочем, уж не думала ли девушка, что Блэк всё ещё помнил о её глупом, непроизвольно вырвавшемся вопросе? Конечно, нет. По крайней мере, придя сегодня к раненому Сириусу, она очень на это надеялась.

— Ты найдёшь всё необходимое на полках, — сказала мадам Помфри. — Если понадобится помощь, сразу же дай мне знать. Я буду в больничном крыле, — и, тяжело вздохнув, исчезла в коридоре.

Неуверенно потоптавшись на месте, Анна глубоко вдохнула. Менять что-либо было поздно, поэтому она двинулась вперёд как можно уверенней. «Расслабься. Он уже и не помнит. Просто делай своё дело», — шаг за шагом думала она. Сириус лежал на спине, и, рассмотрев парня получше, Анна отметила, что выглядел он неважно. Но даже так он оставался хорош собой.

Едва эта мысль коснулась её головы, Сириус, словно почувствовав присутствие девушки, вдруг проснулся. В его глазах промелькнула растерянность, сменившаяся удивлением, а затем — радость.

Пробуждение произошло излишне стремительно, чтобы Анна успела восстановить самообладание. Впрочем, не могла же она надеяться, что парень будет спать вечно.

— Что ты здесь делаешь? — сразу приподнявшись на локтях, спросил он.

— Подменяю мадам Помфри, — неловко ответила Анна.

С недавних пор ей было очень тяжело выдерживать взгляд Сириуса, и сейчас девушке стоило больших усилий не отвести глаза. «Не думай о том разговоре. Думай о звёздах. О звёздах», — твердила она про себя, ведь звёзды, сиявшие на обрывке неба в дырявой крыше деревенской лачуги, действительно были прекрасны.

— Не знал, что ты умеешь исцелять такие раны, — произнёс Сириус. — Где ты этому научилась?

Парень старался придать голосу бодрость, совсем не вязавшуюся с его болезненным видом. Тёмные круги под глазами омрачали озорство взгляда, и, смотря в бледное лицо Сириуса, Анна вдруг ощутила небывалую нежность и тоску.

— Моя бабушка — известная целительница в Индонезии. Она многому меня научила, — тихо отозвалась девушка.

Ей вдруг захотелось обнять Сириуса, но она не сделала бы этого даже перед кончиком палочки, направленным ей в лицо. Неожиданно раздался писк. Вытащив из кармана мантии напоминалку, девушка увидела, что прозрачный шарик заволокло красным дымом.

— Пора делать перевязку, — сказала она, убирая напоминалку обратно.

Отойдя к полкам за необходимыми принадлежностями, девушка не заметила, что Сириус не сводит с неё глаз.

— Я думал, твои родители маглы, — растерянно сказал он.

— Отец — да, — ответила Анна, повернувшись к парню спиной, чтобы скрыть от него захлёстывавшие её чувства. — А мама сквиб, как мой дедушка, её отец. Только в отличие от него она … ну… почти сквиб.

— «Почти»? Как это? — поднял бровь Сириус, совершенно сбитый с толку.

— Дедушка не мог творить магию, — спокойно продолжала девушка, возвращаясь к Сириусу. — А мама может. Но её волшебных сил недостаточно, чтобы использовать палочку даже для самого простого заклинания. Думаю, это из-за генов, их сложного и неравномерного проявления. Разумеется, мама не училась в Хогвартсе. Потом, ещё до моего рождения, дедушка умер, бабушка вернулась на родину, а мама вышла замуж за соседского парня и осталась здесь. Но это уже, наверное, я болтаю лишнее, — пожала плечами Анна, тем самым окончив свой рассказ.

— Совсем нет, — заявил Сириус твёрдо. Наблюдая за тем, как Анна садится на стул около кровати, он добавил: — Мне было очень интересно узнать что-нибудь о твоей семье. Впервые слышу о том, чтобы кто-то едва мог колдовать.

— Это редкое явление, — кивнула девушка. — Очень редкое. Ладно, хватит разговоров. Снимай рубашку, — добавила она и сразу же поняла, как двусмысленно прозвучали её слова, но Сириус, казалось, ничего не заметил.

— Да, босс, — усмехнулся он, стягивая с себя пижаму.

Парень был строен и подтянут, и Анна отвернулась, пытаясь не поддаться соблазну начать бесстыдно разглядывать его. Сам же он явно пребывал в приподнятом настроении. В сознании Анны на мгновение промелькнула абсурдная мысль, что это из-за неё — из-за того, что она собиралась провести рядом с Сириусом весь день. Но здравый смысл подсказывал, что Блэк просто шёл на поправку.

Верхняя часть его тела была перехвачена бинтами. Нужно было лишь аккуратно взяться за ткань. Сосредоточиться. Не обращать внимания на растрёпанные мягкие волосы на затылке и сильные руки, покрывшиеся гусиной кожей, несмотря на то что в комнате горел камин.

Чёрт! Ну почему на деле это оказалось так сложно? Анна ведь проделывала нечто подобное неоднократно! Просто снять бинт, нанести снадобье и снова забинтовать. Она ведь сама хотела помочь. Убедиться, что с Блэком всё в порядке. Однако теперь ей казалось, что эта затея была ужасной. И всё же девушке не оставалось ничего другого, кроме как протянуть руку и подцепить пальцами небольшой узелок.

Сириус терпеливо ждал. Снимая повязку, Анна отчётливо уловила боль, колыхнувшуюся в его глазах, но он молчал, стараясь этого не показывать.

— Главное не затягивать, — пытаясь утешить Сириуса, мягко сказала девушка. — Лучше снять сейчас, иначе скоро неприятные ощущения усилятся и будет гораздо тяжелее.

На коже под бинтами виднелись чёрные изломанные царапины, расходившиеся во все стороны до самых плеч парня. Маглу могло бы показаться, что это просто татуировка, но Анна знала, что это следы опасного проклятия. Однако при своевременном вмешательстве от них можно было избавиться, и, к собственному облегчению, девушка отметила, что раны были уже неглубокими и довольно бледными.

— Мадам Помфри не преувеличила, — отметила Анна, взяв в руки склянку с малинового цвета жидкостью, густой как дёготь. — Тебе действительно лучше.

— Я вчера весь день ей об этом говорил, — недовольно вздохнул Сириус. — Не понимаю, какой смысл до сих пор отлёживаться тут. Она не позволяет мне прогуляться: считает, что я ещё недостаточно окреп.

— И она совершенно права, — бесстрастно ответила Анна, выливая снадобье себе на ладонь.

Вопреки тону девушки, с каждым сантиметром, на который приближалась её ладонь к коже Сириуса, волнение в животе становилось всё сильнее. Казалось, кончики пальцев Анны даже слегка подрагивали. Она была так сосредоточена на том, чтобы ненароком не обронить ни капли тягучей жижи, что не заметила эмоций парня, странным образом похожих на её.

Когда рука колдуньи наконец коснулась особенно глубокой трещины на его груди, Сириус вздрогнул.

— Больно? — испугавшись, встревоженно взглянула на него Анна.

— Нет, — сжав губы, ответил он и потупил взгляд.

— Какой же ты лжец, — впервые за всё это время искренне улыбнулась девушка — улыбка получилась унылой и вымученной.

Между ними повисло молчание — неуютное молчание, словно каждый хотел что-то сказать, но не мог подобрать слов. Совсем скоро оно стало почти невыносимым, и Сириус его нарушил:

— И всё-таки… Почему именно тебя попросили няньчиться со мной сегодня?

Он старался говорить спокойно и размеренно, но Анна уловила его напряжение, как и немного участившееся дыхание, ведь и сама сейчас чувствовала себя подобным образом. Её собственная рука, подрагивая, размазывала по животу Сириуса малиновую жидкость, однако девушка не связала два этих факта воедино, слишком для этого взвинченная.

Пытаясь подобрать ответ, Анна замялась. Она не могла позволить себе признаться Сириусу в том, что, едва представился случай, вызвалась добровольцем, потому что переживала.

— Я же сказала: я умею работать с такими ранами, — резче, чем хотела, ответила она, отворачиваясь от собственных мыслей. — И у меня сегодня выходной. А что, Блэк, ты хотел бы видеть на моём месте кого-то другого?

Девушка и сама не понимала, что несёт. Ей слишком отчаянно хотелось увести разговор от того, что творилось сейчас в её сердце, и в который раз словно кто-то иной говорил губами Анны.

— Я совсем не об этом, — сквозь зубы из-за нового приступа боли ответил Сириус. — На самом деле я просто надеялся, что ты скажешь что-нибудь вроде: «Я сама рванула к тебе, едва узнала о случившемся». Я бы так и сделал.

Изумлённо дёрнувшись при этих словах, Анна едва не задела довольно глубокую царапину ногтями, но вовремя спохватилась и лишь слегка мазнула по ней пальцами, услышав сдавленное шипение. Ей вдруг захотелось коснуться здорового плеча, погладить время от времени перекатывавшиеся под кожей мышцы, однако Анна не могла себе этого позволить, даже если её действительно тянуло к парню. Ведь он…

— Я совсем не ожидал тебя сегодня увидеть. Думал, ты как обычно будешь меня избегать, — сказал Сириус, наблюдая за тем, как Анна накладывает новый бинт.

Не ждавшая этих слов, она едва не выронила ленту из рук.

— Чего?

— Да брось, — прямо отозвался парень. — Ты всегда трусливо жмёшься после наших неприятных разговоров. А я не забыл ни слова из того, который мы прервали неделю назад, особенно последнюю его часть.

От этих слов сердце Анны бешено забилось, подскакивая до самого горла. Но голос, который она снова услышала как откуда-то издалека, прозвучал почти равнодушно:

— Мне просто было любопытно. Кстати говоря, я удивлена, что на моём месте сейчас не находится Сьюз. Придя сюда, я ожидала увидеть её денно и нощно сидящей у твоей постели. — Если уж Сириус сам по новой завёл этот разговор, необходимо было хотя бы изображать уверенность и ни на йоту не отступать от собственных слов. И тем не менее девушка закончила перевязку совсем не уверенно трясущимися руками. Практически бросив в Сириуса его рубашку, Анна сдавленно сказала: — Прикройся.

В ответ он лишь демонстративно расправил плечи, усмехнувшись, однако уже спустя секунду серьёзно сказал:

— Твои ожидания напрасны, потому что мы расстались.

В который раз за эти полчаса внутренности Анны сжались, едва не заставив девушку подскочить на месте. Но почему-то сейчас это было приятно: до невозможного странный разряд радости прошёлся по её позвоночнику, побуждая улыбнуться. Подавив это чувство, Анна снова напустила маску безразличия.

— Жаль, — пожала она плечами. — Вы неплохо ладили. — В её голове разрывались фантасмагории мыслей, и, хоть у неё почти получилось показать незаинтересованность, в последний момент Анна снова добавила вопреки собственной воле: — Но почему?

Ей вдруг серьёзно захотелось применить к себе заклинание молчания и буквально заклеить свой безудержный рот. Но у неё не было времени на самобичевание, ведь Сириус ответил так быстро, словно только и ждал этого вопроса:

— Потому что я люблю другую.

Радость, всё ещё трепетавшая в груди девушки, мгновенно угасла, оставив лишь чувство досады. Едва Анна приняла мысль, что сердце Сириуса вновь освободилось, как его сразу же заняла новая девчонка. И, раз уж всё, о чём хотела промолчать колдунья, вместо неё выдавал как на духу её злой двойник, она не стала отказывать себе в мучительном удовольствии узнать, кого на этот раз выбрал красавец Сириус Блэк. Но едва её губы приоткрылись в ещё не заданном вопросе, парень резко произнёс:

— Только не спрашивай меня, кто это. Ты ведь не настолько глупа?

Странное оцепенение, охватившее тело девушки в противовес страстям, бушующим внутри, растаяло. Ощутив прилив жгучего раздражения, Анна отставила всё ещё сжимаемую склянку с остатками исцеляющего зелья в сторону и тут же вскинулась:

— По-твоему, глупые становятся шпионами? — От возмущения девушка даже слегка вздёрнула подбородок, вызывающе посмотрев прямо в серые глаза. — И, к твоему сведению, Блэк, у меня по вечерам есть более интересные занятия, чем гадать, с кем там у тебя случаются… романы.

Почему-то, произнеся последнее слово вслух, Анна вдруг ощутила приступ отвращения. Но она не могла понять, на кого оно было направлено: на её собеседника или саму себя, так упорно лезшую не в своё дело.

Несколько секунд Сириус молча смотрел на девушку, словно напряжённо размышляя, действительно ли она так ничего и не поняла или лишь притворяется. Видимо, сделав наконец вывод, парень устало ответил:

— Не случаются у меня никакие «романы». У меня нет на это времени. А со Сьюзи, чтобы ты знала, я стал встречаться потому, что оба мы в Ордене.

— Только поэтому? — скептично отозвалась Анна. — Совсем не из-за форм и милой мордашки? Ты меня даже разочаровываешь, Блэк. Неужели тебе настолько на всех плевать, что совершенно всё равно, с кем…

— НЕТ, МНЕ НЕ ВСЁ РАВНО, — резко сев в кровати и повернувшись лицом к Анне, отчеканил Сириус так жёстко, что девушка, мгновенно прервавшись, в замешательстве посмотрела на него.

— Ляг… Тебе нельзя… — неразборчиво пролепетала она, но парень проигнорировал её.

Его лицо залил румянец, и несколько мгновений он по-настоящему боролся с собой, прежде чем взять себя в руки и добавить уже гораздо спокойнее:

— Если тебя это так интересует, Сьюзи просто сногсшибательна. Я заприметил её ещё в школе.

Губы Анны сами собой скривились в сардонической усмешке.

— Так что же за особа вытеснила из твоего огромного сердца сногсшибательную Сьюзи, которая, к твоему удобству, ещё и вступила вместе с тобой в Орден? — уже не обращая внимания ни на смущение, ни на стыд, всё же задала свой вопрос Анна.

Посмотрев куда-то поверх её макушки, Сириус глубоко вдохнул. На секунду прикрыл и затем сразу открыл глаза, снова переведя их на Анну.

— Это ЕЁ никто оттуда не может вытеснить. Она сидит там уже годы и никому не уступает своё место, как бы ни пытался я её выгнать, — отчётливо, уверенно и абсолютно ровно сказал Сириус. Ещё секунду он гипнотизировал Анну своим горящим пытливым взглядом, но, вновь увидев непонимание на лице девушки, опять сделал затяжной вдох и добавил: — Что ж, раз уж до тебя так и не дошло… Её зовут Анна Смит.

Звук разбитого стекла раздался в голове Анны, едва услышала она собственное имя. Это звенели осколки её уверенности в происходящем, как и в собственной адекватности. Не мог же Сириус сейчас вот так заявить ей, что расстался со своей девушкой только потому, что…

— Ну, что ещё тебе не понятно? — смотря в застывшее от шока лицо напротив, в бессилии закатил глаза он.

— Но… Почему я?.. — тихо произнесла Анна, нерешительно смотря в серые глаза. — В ту ночь я не имела в виду…

— Это началось задолго до той ночи. Но тогда я окончательно убедился, — сказал Сириус, посмотрев на свои босые ноги, и, поймав недоумённый взгляд девушки, объяснил: — Я видел перемены в твоём отношении ко мне в последние недели. Поначалу думал, что выдаю желаемое за действительное. И всё же я замечал каждый едва уловимый взгляд, что ты на меня бросала, потому что и сам постоянно на тебя смотрел.

— И как давно длится это «постоянно»? — растерянно спросила Анна, всё ещё с трудом веря, что ей это не снится.

— Точно не знаю, — пожал плечами Сириус, пытаясь совладать с охватившим его волнением. — Это стало чем-то вроде привычки — смотреть на тебя, пока ты не видишь, и я так и не смог от неё избавиться. Мне ведь больше ничего не оставалось, после того как ты сказала, что между нами всё кончено. — Прервавшись, Сириус понурил голову, задавленный тяжестью воспоминаний. Анна продолжала молча за ним наблюдать, и наконец в глазах её промелькнуло осознание. — Со временем я смирился, что ты не хочешь больше меня знать — в конце концов, я должен был принять твой выбор. Даже если иногда не мог перебороть себя и провоцировал тебя в попытке привлечь твоё внимание. И всё же я стал жить дальше, вне зависимости от того, нравлюсь тебе или нет. Но я… — вновь прервавшись, Сириус отвёл взгляд, прежде чем посмотреть девушке прямо в глаза: — Я так и не смог разлюбить тебя. И когда в ту ночь я понял, что у меня действительно появился шанс, я осознал, что должен всё исправить. Мне ведь больше никто не нужен.

Сириус всмотрелся в тёмные глаза девушки ещё пристальней, словно они могли дать ему ответ вместо замкнувшейся в себе Анны. В её голове проносились образы былого, всё то, что сказали и сделали они с парнем в отношении друг друга, начиная с того злополучного жаркого июньского дня. Анна всегда считала, что Сириус просто хотел позлить её, когда на самом деле он… Ох, как же она заблуждалась.

— Почему ты не сказал мне этого раньше? — почти шёпотом спросила девушка, глядя на Сириуса так, словно перед ней сидел незнакомец. — Почему честно во всём не признался? Не попытался… не попытался вернуть меня?..

Парень усмехнулся — нервно и горько:

— Чёртова гордость упрямого подростка. Слишком большого идиота, который собственноручно разрушил то, что с таким трудом выстраивал. Даже Джеймс как-то мне об этом сказал, а слышать от него нравоучения — это показатель.

От этих слов Анна непроизвольно улыбнулась, но улыбка её мгновенно увяла под натиском тяжёлых мыслей. Отвернувшись, девушка уставилась на огонь в камине, лишь бы не смотреть на Сириуса, такого сложного и совсем непонятного, но такого на удивление открытого и смелого. Однако он аккуратно развернул её лицо к себе, нежно погладив по щеке:

— Не закрывайся от меня опять. Пожалуйста. Знаешь, я не находил себе места с того самого дня. Но ещё хуже было то, что ты так легко забыла меня. А я продолжал думать о тебе и всё больше сожалел о своих ошибках. Но я был слишком высокомерен, чтобы сподобиться на что-то помимо сожалений.

Напряжённо смотря девушке в глаза, Сириус ждал ответа. Но она понятия не имела, что сказать.

— Скажи, Анна… — начал Сириус, видя, что она замешкалась. — Я ведь нравлюсь тебе? Я ведь не сошёл с ума, правда?

Ступор, овладевший Анной, дал трещину. Вопрос был таким простым, что Анна едва не засмеялась: и как это раньше она не догадалась задать его себе сама? Как могла не сообразить, что ей снова нравится Сириус Блэк?

Рассеянно посмотрев на его растрёпанные чёрные волосы, девушка вдруг ощутила странное воодушевление. Неужели можно было вот так просто провести по ним ладонью, взъерошить, погладить? Разве имела право зануда Анна Смит сделать это в отличие от красавицы Марлин МакКинонн или очаровательной Сьюзи Говард? Сириус всегда казался девушке таким недоступным, что она не позволяла себе подобного, даже когда они стали общаться на пятом курсе, а парень, оказывается, всё это время только об этом и мечтал.

— Не молчи же, — настойчиво произнёс Сириус, начинавший впадать в отчаяние.

Снова встретившись с парнем взглядом, Анна посмотрела так, словно заметила Сириуса впервые.

— Ты действительно мне нравишься, — наконец сказала она.

В тот же миг лицо парня расплылось в радостной улыбке, ещё больше озарившей красивые черты. Никогда до этого Анна не видела его таким счастливым, и Сириус, не теряя времени, прильнул к ней, нежно обхватывая руками её лицо.

— Постой, — дрожащим голосом произнесла она, разгадав намерения парня. Сердце девушки сжалось от охватившего её страха.

Уже почти наклонившийся к её губам, Сириус отстранился и обеспокоенно спросил:

— Что-то не так?

— Я… — едва не задыхаясь от смущения, выдавила Анна. — Я не умею… Я никогда не…

— А? — удивлённо распахнув глаза, произнёс Сириус. — Но разве в школе ты не встречалась с Полом? Да и…

— Мы не целовались, — перебила Анна. — Он не захотел ждать, пока я буду готова, и мы приняли решение разойтись.

Лицо девушки залилось застенчивой краской. Только сейчас она поняла, что, запаниковав, призналась привлекавшему её парню в том, что совсем не имела опыта в поцелуях и косвенно — что так и не завела серьёзных отношений. Ну и как Сириус, давным-давно наловчившийся по крайней мере в первом, отнесётся к её словам? Но и промолчать Анна не могла — парень бы всё равно разочарованно отстранился от неё уже спустя пару секунд.

Однако Сириус не скривился и даже не засмеялся — он лишь тепло улыбнулся, обняв всё ещё прилипшую к своему стулу девушку:

— Не вижу в этом проблемы.

Ликование, горячее, глубокое и обволакивающее, затопило бешено стучащее сердце Сириуса. Сколь глупым ни казалось ему это чувство, он не мог перестать радоваться, что будет первым парнем, поцеловавшим Анну. Вернее, первым и единственным.

— Правда? — робко спросила она, когда Сириус снова опустился на кровать.

— Я быстро тебя научу, — хохотнул он, мягко потянув девушку за руку. — Иди ко мне.

Подчинившись, Анна на ватных ногах встала перед парнем, смотря на него сверху вниз.

— Садись на колени, — продолжал Сириус, похлопав себя по ноге и обхватывая талию девушки руками.

— Но ты ранен… — пролепетала Анна, в смятении наблюдавшая, как резво он справляется с её телом вместо неё.

— Ерунда, — отмахнулся парень, подгибая её собственные колени. Теперь их глаза были на одном уровне. — Поцелуи — отличное лекарство против моего недуга, — добавил он так легко и естественно, словно ещё совсем недавно они с Анной не смотрели друг на друга как кошка с собакой.

— Неужели? — иронично отозвалась Анна, обвивая руками чужую шею. — Я передам мадам Помфри.

— Ты этого не сделаешь, — весело рассмеялся Сириус, прежде чем ласково добавить: — Расслабься. Можешь закрыть глаза.

Послушно сомкнув веки, Анна нервозно ожидала дальнейших действий. Она миллион раз видела, как целуются в кино, но всегда спрашивала себя, как вообще можно получать удовольствие от того, что кто-то засунул тебе в рот свой язык. Однако в данную минуту мысль, что это сделает Сириус, вызывала в груди девушки не отвращение, а предвкушение.

Она судорожно вдохнула, теснее сведя колени, когда ощутила нежное мимолётное прикосновение губ парня к своей щеке.

— Не бойся, — сказал он, рассматривая девушку, прежде чем поцеловать ещё раз — теперь в скулу. — В поцелуях нет ничего страшного, — и ещё: на этот раз в подбородок.

Сердце Анны колотилось, но, как бы она ни волновалась, девушка не могла не признать: то, что делал сейчас Сириус, было ей приятно.

— Тебе понравится, — произнёс он, поцеловав девушку под нижней губой.

И в следующий момент совсем расслабившаяся Анна вдруг ощутила прикосновение губ парня к собственным губам. Нежно проведя рукой по её спине, Сириус касался их снова и снова, а потом неторопливо протолкнул язык в чуть приоткрывшийся податливый рот.

По спине Анны побежали мурашки, словно кто-то вновь пустил электрический ток по её позвонкам. Сириус улыбнулся сквозь поцелуй — она чувствовала это каждой клеточкой своего тела. Это была добрая, удовлетворённая улыбка, сопутствующая новому прикосновению: теперь языка к языку.

Растерявшаяся от новых ощущений, Анна вздрогнула, и Сириус погладил её по затылку, привлекая к себе теснее. Приоткрыв рот немного шире, он вновь коснулся языка Анны, плавно проведя по нему кончиком своего собственного, как бы призывая девушку повторять за ним. И, вторя действиям Сириуса, она стеснённо, почти опасливо просунула язык, ласкаемый парнем, между его губ.

Сам же он посасывал её губы, изредка проводя по ним языком, и почти ни на минуту не оставлял язык Анны. Но когда ей стало не хватать воздуха, Сириус, нежно оттянув ей нижнюю губу, слегка отстранился от девушки с негромким причмокивающим звуком. От её губы протянулась поблёскивающая ниточка слюны.

— Не забывай дышать, — улыбнулся он, вытирая губы девушки подушечкой большого пальца. Внимательно смотря на тяжело дышащую, раскрасневшуюся от смущения Анну, парень с непередаваемым удовольствием облизывал собственные губы, словно пытался хотя бы ненадолго почувствовать вкус девушки снова.

Даже не имея опыта, она явственно ощущала, что Сириус целовался превосходно. А вот сама Анна была как безвольная неуклюжая селёдка, да ещё и обслюнявила парня в конце! Приходя в себя, девушка глубоко вдохнула, не в силах посмотреть на него в ответ, и на автомате провела пальцами по губе, пытаясь стереть уже стёртую Сириусом слюну. Это действие получилось механическим, нервным — словно завершающий штрих.

— Как тебе? — спросил Сириус, с теплотой смотря на запыхавшуюся Анну.

— Я была ужасна, — сдавленно улыбнулась она.

— Неправда, — покачал головой Сириус и, лукаво улыбнувшись, сказал: — Но практика не помешает. Ежедневная. — Его сердце билось ещё быстрее, чем сердце Анны. Вновь погладив её по щеке, парень добавил: — Отдохнула? Готова продолжить практиковаться?

Но, едва он приблизился к усмехнувшейся девушке, она ойкнула, сунув руку в карман. На её ладони лежал затянувшийся красным дымом шар.

— Уже? — рассеянно хлопая ресницами, пробормотала она. — Прошёл целый час?

— В моих объятиях время пролетает незаметно, — мягко рассмеялся Сириус, помогая Анне подняться на ноги.

Ей показалось, что вторая перевязка прошла гораздо легче. Может, потому что парень воспрянул духом, а может, причина была в том, что теперь Анна не отказала себе в удовольствии пару раз успокаивающе провести по спине или руке Сириуса ладонью. После того как бинты и зелье в очередной раз были отставлены в сторону, парень и девушка снова прижались друг к другу, заполняя комнату звуками поцелуев.

Анна не могла сказать, сколько времени прошло, когда неожиданно за дверью раздались чьи-то шаги. Резко отпрянув от Сириуса и вскочив обратно на стул, девушка, забыв о палочке, стала поправлять одежду и волосы. Спустя пару мгновений в комнату вошла мадам Помфри.

— Ну, как у вас тут дела? — поинтересовалась она, оглядывая смущённую Анну и улыбающегося Сириуса.

Он прижал кулак ко рту, чтобы не рассмеяться.

— Всё в порядке, — ответила девушка, поведя рукой в сторону парня.

— Мерлин, Сириус, почему ты раздет? — подняла брови мадам Помфри, недоверчиво его оглядывая.

— Анна только что закончила перевязку, — невинно ответил он, с видом честного мальчика смотря на женщину.

— А, ну что ж, хорошо, — пробормотала Помфри, устало потерев щёку. — Эльфы с минуты на минуту доставят сюда обед. А пока… — бросив ещё один взгляд на Анну и Сириуса, колдунья закончила: — Вернусь к этим негодникам в лазарет. Ох уж этот Бейнс со своим зельем… Дамблдор вычел у Рейвенкло восемьдесят очков и оставил его после уроков до самых каникул.

С этими словами озабоченная хлопотами мадам Помфри вышла из комнаты, оставив молодых людей наедине.

— «Бейнс со своим зельем»? — поднял брови Сириус, смотря женщине вслед.

— Зельем красоты и удачи всего за два кната, — пояснила Анна, перебирая в голове утренний разговор с Помфри и радуясь, что усталость не позволила целительнице повнимательнее рассмотреть припухшие, порозовевшие губы девушки. — Отравил уже добрую четверть школы.

— А парень не промах, — рассмеялся Сириус, и, поймав негодующий взгляд Анны, подмигнул ей. — Жаль только, что для того, чтобы хорошенько обогатиться на незаконной торговле, нужно не быть идиотом.

— Хочешь дать ему пару уроков от настоящего эксперта в запрещённых делах? — саркастически спросила Анна.

— Нет, — сразу же ответил Сириус. — Я сейчас занят более важным обучением.

* * *

До невозможного загруженная, мадам Помфри отпустила Анну только вечером. К счастью, у профессора Дамблдора в запасе было множество способов обеспечить девушке быстрый путь домой, поэтому уже спустя пятнадцать минут она шла по шумным улицам Лондона. Пристроившись на одной из скамеек словно в трансе, она задумчиво посмотрела на усыпанное звёздами небо.

Наверное, всё случившееся сегодня произошло потому, что Анна недостаточно усердно думала о звёздах, позволив Блэку захватить её разум. Но тепло в груди девушки было таким приятным, что невольно вытесняло из мыслей все сожаления. Она и понятия не имела, что творилось в душе Сириуса все эти годы, и теперь заново анализировала то, что происходило между ними когда-то давно. И чем больше Анна проводила связей и параллелей с настоящим, тем сильнее и отчётливее становилась её вина и тревога.

Сириус признался девушке в любви. Но можно ли было назвать то, что чувствовала к нему с недавних пор Анна, любовью? Откуда девушке было знать, она ведь ни разу не влюблялась. Однако что-то в глубине её сердца подсказывало, что это, как и много лет назад, была отнюдь не любовь. Но имело ли это значение, если они с Сириусом были счастливы? В конце концов, кто сказал, что Сириус действительно любил её? Возможно, это была несбывшаяся мечта юности или всплеск эмоций в непростые времена, ошибочно принимаемые им за глубокое чувство. Разве мог кто-то по-настоящему полюбить неуверенную в себе, вечно недовольную и ноющую Анну Смит, особенно если до этого насмехался над ней и пренебрегал ею? Сириус забыл, что сказал однажды своим друзьям по поводу первого поцелуя Анны, а вот она — «спасибо» Питеру — отлично помнила. Что ж, наверное, четырнадцатилетний подросток Сириус был бы очень рад узнать, что спустя много лет не превратился в жабу. Как бы то ни было, Анна не солгала: Сириус действительно ей нравился. Разве обязательно было девушке влюбляться в него, если, смотря на рассыпанные в небе звёзды, она и без того думала лишь о серых глазах, казавшихся ей сейчас намного прекраснее звёзд?..