Ласточка в клетке (гет)

Ловкие тонкие пальцы потянулись к завязкам на его штанах, но мужчина перехватил её руку и несильно сжал, тем самым заставляя девушку остановиться. В карих глазах блондинки тут же отразилось недоумение.

— Вы что же больше меня не хотите? — обижено спросила Дита, продолжая стоять перед ним на коленях.

Кагыр внимательно посмотрел на неё сверху вниз. Его взгляд изучающе прошелся по её длинным светлым волосам, чувственным алым губам, тонкой изящной шее, и задержался на соблазнительной ложбинке между грудей. И хотя внешность юной полураздетой девушки и её коленопреклоненная поза составляли собой весьма пикантное зрелище, Дита оказалась права, он действительно её не хотел.

Кагыр отпустил её руку и, сделав несколько шагов назад, медленно опустился на край кровати. Дита осела на пол, всё так же не сводя с мужчины недоумённого взгляда.

— Я что-то сделала не так? — снова попыталась понять причины его отказа блондинка. Мужчине стало немного стыдно, ведь он осознавал, что её вины в этом не было. Что-то изменилось в нём — а не в ней. Вот только что именно, Кагыр пока не мог сформулировать. Но уже прекрасно чувствовал эти незримые изменения.

— Дита, скажи честно чем я тебе нравлюсь?

Его уже давно интересовал этот вопрос. Что же такого женщины в нём находят? Что их так сильно привлекает в нём, что они готовы вешаться ему на шею? И почему это работает не всегда? Как вообще это работает? И раз уж секса сегодня всё равно не будет, почему бы им как раз не поговорить на эту тему.

— Ну… я даже не знаю. Всем, я полагаю.

Своим поведением она напоминала ему собаку, так же покорно сидела у его ног и ждала, когда же хозяин соизволит с ней поиграть. А ещё отвечала на его вопросы так, словно надеялась получить за правильный ответ похвалу. Тяжело вздохнув и потерев рукой переносицу, Кагыр попросил:

— А поконкретнее можно?

— Конкретнее? Хмм… — она задумалась и осмотрела мужчину долгим внимательным взглядом. — Вы весьма привлекательны внешне.

— То есть тебе нравится только моя внешность? — удивленно поинтересовался Кагыр.

Сам он себя писанным красавцем никогда не считал. Скорее наоборот, черты его лица всегда казались ему немного отталкивающими. К тому же он был весьма долговязым, из-за чего на фоне других смотрелся, как фонарный столб. В армии даже шутили, что если вдруг пойдёт дождь, Кагыр всегда узнает об этом самым первым.

— Ну, не только. Ещё Вы очень щедрый и добрый. Я видела, как Вы заботитесь о своей младшей сестре. И с какой нежностью на неё смотрите. Вы сняли ей самые лучшие и дорогие апартаменты, а сами довольствуетесь обычной комнатой без каких-либо изысков. А ещё поговаривают, будто Вы подарили ей красивую лошадь.

— Любой мужчина на моём месте поступил бы так же, — не видя в этих поступках ничего особенного, пожал плечами Кагыр. — Тем более я был перед ней виноват и старался загладить свою вину, как мог.

— Сильно же Вы, видать, провинились, раз делаете ей такие щедрые подарки, — ему показалось, или в голосе Диты прозвучали завистливые нотки. Не став заострять на этом внимания, мужчина озвучил вслух самую вескую причину, почему по его мнению, Цири его недолюбливала:

— Ей не нравится, что я убиваю людей… — чуть смущенно произнёс мужчина.

— Пф-ф-ф. Но Вы ведь солдат, это Ваша работа, разве нет?

— Да, всё именно так. Скажи, а тебя что совсем не смущает общество убийцы?

— Во-первых, я не считаю Вас убийцей. А во-вторых, мне нравится Ваше общество вне зависимости от рода Ваших занятий, — в карих глазах девушки вновь зажёгся игривый огонёк. Она откинула назад свои длинные волосы, оголяя грудь и призывно улыбнулась ему. Кагыр же, начисто проигнорировав это, серьёзным тоном спросил:

— А если бы я убил кого-то, кто был дорог тебе, твоего друга или родственника, я бы и тогда продолжал тебе нравится?

— У меня нет друзей. А что касается родственников… — Дита сделала небольшую паузу, словно размышляя над тем, стоит ли ей продолжать. Но видимо, всё обдумав, решила продолжить: — Мать умерла, рожая мою сестру. С тех пор мы жили втроём с отцом, а он пил по-чёрному. Бывало надравшись частенько меня колотил. Все деньги кои зарабатывал, тут же пропивал, так что жили мы впроголодь. Я потому и сбежала из родной деревни. Благо, госпожа Клаудия меня приютила и дала мне работу. Платит она, конечно, мало, больше гоняет почём зря. Но что толку жаловаться, если это не самый худший расклад в моей жизни, верно? И возвращаясь к Вашему вопросу… Я была бы очень не против, если бы Вы убили этого мерзкого алкаша. Более того, если Вы это правда сделаете, то будете нравиться мне ещё больше! Если этот старый козёл умрёт, я смогу забрать сестрёнку к себе. Не сюда, конечно, госпожа ненавидит детей. Но можно ведь подкопить денег и снять нам отдельное жильё. Знаете, каждый раз, когда я хожу за водой к колодцу то смотрю на пустующий дом на площади. Он уже не один год пустует. Говорят, там обитают призраки, но я в эту чушь не верю. И пока вёдра наполняются, я стою и мечтаю о том прекрасном дне, когда там будем жить мы с сестрой. Только мы вдвоём и больше никого… — блондинка грустно улыбнулась, устремив мечтательный взор в окно.

Кагыр и представить себе не мог, что за маской этой весёлой и бойкой девушки может скрываться такая семейная драма. И если бы не этот разговор, он бы мог об этом даже не узнать. Поскольку он все ещё чувствовал себя перед ней немного виноватым, взвесив все «за» и «против», мужчина предложил:

—  Если хочешь, я могу дать тебе немного денег. Сумма небольшая, но чтобы перевезти сюда сестру хватит.

— Вы правда это сделаете? — не веря собственным ушам, восторженно спросила девушка.

— Сделаю! Помогать семье, это хорошее занятие. А я совершил столько плохих поступков, так что пора бы уже сделать что-нибудь хорошее… — закончить свою мысль он не успел, потому что Дита, радостно подскочив, тут же на него набросилась, повалив их обоих на кровать.

— Вы самый лучший из всех людей, которых я когда-либо встречала, — нависая над ним, честно призналась девушка. Её длинные волосы щекотали ему лицо, но лишь мгновение, пока она не наклонилась и страстно не поцеловала его в губы. А затем Дита стала опускаться всё ниже, пока её светлая макушка не оказалась внизу его живота. Хитро улыбнувшись, она вновь предприняла попытку стянуть с него штаны, и на этот раз Кагыр не стал её останавливать…

* * *

Чуть ранее…

— Лютик, как ты думаешь, что такое Предназначение?

Они сидели вдвоём на лавке, чуть поодаль от остальных немногочисленных посетителей таверны, и наслаждались теплом зажженного очага. Бард ловко перебирал пальцами струны лютни, играя какую-то красивую мелодию, а Цири неотрывно следила за пляшущим в камине пламенем. Это яркое зрелище вкупе с прекрасной музыкой будто бы вводили её в приятное оцепенение, убаюкивая и погружая девушку в мир спокойствия и уюта. Ей очень не хотелось разрушать эту чарующую атмосферу своим вопросом, но не задать его она не могла. Цири было важно во всём разобраться и, возможно, именно новый друг мог ей в этом помочь.

— Предназначение? — брови Лютика поползли вверх от удивления. — Странные же вещи тебя интересуют, моя милая юная леди.

— Может быть, они бы меня и не интересовали, если бы мне постоянно об этом не напоминали, — пояснила Цири, скрестив руки на груди. — Мне так часто говорят про моё якобы Предназначение, но ещё никто ни разу не объяснил, что это слово означает.

— Полагаю, Предназначение это то, что тебе предначертано самой судьбой. То, что ты должен совершить вне зависимости от того, хочешь ты этого или нет, — прекратив играть и отложив лютню в сторону, философски изрёк бард.

— Бред какой-то! — недовольно возразила Цири — Хочешь сказать, что судьба у каждого предопределена, и нам нужно лишь смириться и ждать своей участи?

— Если таково твоё Предназначение, то тогда, полагаю, что да…

— Бред! Бабушка всегда говорила мне, что мы сильнее всех обстоятельств и сами вольны вершить свою судьбу. Смотри, если мне, допустим, предначертано пойти налево, а я возьму и пойду направо, значит я изменю ход событий…

— Да, но рано или поздно на своём пути ты всё равно свернёшь налево, а значит исполнишь предначертанное.

— Разве Предназначение касалось не того конкретного первого лево, которое я уже прошла мимо? Или не важно какое оно будет по счёту, значение имеет только сам поворот в определённую сторону?

— Тебе не кажется, что ты копаешь как-то сильно глубоко? — в попытках разобраться в этом вопросе, мужчина отчаянно запустил пальцы в волосы. Через пару мгновений, его причёска прибывала уже в жутком состоянии, но они так и не придвинулись к истине ни на дюйм.

— Нет. Я просто пытаюсь в этом разобраться.

Теперь уже и Цири, вслед за Лютиком, впала в уныние. Она так надеялась разобраться с этим, но в итоге нашла только больше вопросов. И даже новый друг ей не помог, а только больше запутал. Впрочем, видя, как хмурится её лицо, бард внезапно предложил:

— А хочешь я расскажу тебе одну увлекательную историю? И тема «Предназначения» там тоже играет не последнюю роль.

— Давай, — без особого энтузиазма отозвалась Цири. Девушку воодушевляло только то, что «увлекательная история» о похождениях Лютика, отвлечёт её хотя бы на время от всех этих мыслей.

— Это было, дай-ка вспомнить, лет пятнадцать тому назад… — начал было свой рассказ Лютик, но Цири тут же его перебила.

— Пятнадцать?! Дай-ка угадаю, эта история начнётся с того, что ты был юн и неопытен…

— А вот и нет! Не угадала! Тогда я был уже не так юн и весьма опытен, если ты понимаешь, о чём я. Кстати, как ты думаешь, сколько мне лет?

— Даже не знаю. Лет тридцать, я полагаю, — пожала плечами Цири.

Она не была уверена в том, что угадала его возраст, но сидящей перед ней мужчина вовсе не выглядел старым, хоть и явно многое пережил, если судить по его рассказам. Да и внешне он всё ещё был довольно привлекателен. Тёмные волосы, пронзительно голубые глаза и приятные располагающие к себе черты лица. Девушка даже невольно поймала себя на мысли, что лучше бы она влюбилась в Лютика, а не в Кагыра. Ведь он был куда приятнее и милее, чем не нильфгаардец, и в его компании Цири не чувствовала ни стеснения, ни напряжения. Скорее наоборот, находиться в обществе этого мужчины ей было очень приятно, словно бы она была в кампании старого и хорошего друга. А с Кагыром Цири себе такого позволить не могла, хоть они и были знакомы дольше, но ни о какой дружеской гармонии между ними и речи идти не могло. Однм сплошные ссоры и обоюдные нервотрёпки, чередующиеся редкими затишьями. Вот как можно было охарактеризовать их текущие отношения.

— И снова я получаю о тебя комплименты, — улыбка на лице Лютика расползлась чуть ли не до самых его ушей. — На самом деле, мне на десять лет больше. Но только тс-с-с-с, — он приложил палец к губам и комично огляделся, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает. — Это мой секрет! Всему виной мои эльфийские корни, благодаря им я сохраняю свою молодость.

— А я то думала, что ты сохраняешь свою молодость в душе, — хихикнув, отозвалась Цири.

— И это тоже. Ну так вот, возвращаясь к моей истории… Тогда был один из пиков моей бардовской карьеры, и я был у всех на устах. Причём не только у простого люда, но и у королей. И не надо на меня так смотреть! Думаешь, я всегда только по тавернам выступал? Нет! Меня частенько приглашали выступать на королевских празднествах, и этот раз не стал исключением. Со мной связался Цинтрийский сенешаль и попросил сыграть что-нибудь на смотринах дочери королевы.

— Ты сейчас говоришь о принцессе Паветте? — искренне удивилась Цири, она совсем не ожидала, что его история будет касаться её семьи.

— Да! — Лютик утвердительно кивнул головой. — Насколько я знаю, других дочерей у королевы Калантэ не было. Так вот, я, конечно же, согласился на это предложение, тем более, это была прекрасная возможность продемонстрировать высшему свету мой музыкальный талант…

— Так что там с принцессой и её смотринами? — ёрзая от нетерпения спросила Цири. Её родители погибли в ужасном кораблекрушении, когда ей было пять, поэтому знала она о них лишь по рассказам. И то очевидно, что ей многое о них не договаривали, потому что бабушка отчего-то очень не любила разговоры эту тему. Конечно, можно было списать всё на то, что она потеряла единственную и любимую дочь, поэтому любые упоминания о ней отдавались болью в её материнском сердце. Но тут явно было что-то ещё. И Цири не терпелось узнать всё.

— Погоди, и до неё дойдёт дело! — строго осадил её Лютик. Конечно, ему было приятно, что у него появился такой внимательный слушатель. Но мужчине хотелось поведать всё с толком и расстановкой, а Цири постоянно его перебивала и тем самым сбивала с мысли. Девушка признала своё некультурное поведение и замолчала, покорно ожидая продолжение этой истории.

— Так на чём же я остановился? Ах, да! Из-за того что в этом высшем свете было много красивых женщин, а я, знаешь ли, очень падок на них, мне позарез был нужен охранник, чтобы защищать меня от их ревнивых мужей. И Геральт подходил на эту должность просто идеально, поэтому я и взял его с собой. Я надеялся, что, увидев его хмурую мутантскую рожу, эти рогоносцы не рискнут ко мне лезть. И отчасти это даже сработало. Правда, секс мне в тот вечер так и не перепал, — он замолчал и грустно вздохнул.

— А что было дальше? — видя что эта драматическая пауза через чур затянулась, Цири вновь подтолкнула его к продолжению рассказа. Ей были совсем не интересны подробности его личной жизни, или её отсутствие, ей было важно услышать что-нибудь про маму.

— А дальше было… — и тут он поведал ей совершенно невероятную историю о её родителях, бабушке и Геральте.

Оказывается, её отец был проклят, и его с мамой связало право неожиданности. Когда-то первый муж её бабушки король Рёгнер едва не погиб, но его спас странствующий рыцарь. И взамен за свою услугу, он попросил у короля то, что у него есть, но то, о чём он ещё не знает. Так сказать, воспользовался правом неожиданности. Этой самой неожиданностью оказалась новорождённая принцесса Паветта. Надо ли говорить, как сильно «обрадовалась» этой новости Калантэ. Она всем сердцем возненавидела Йожа из Эрленвальда и всячески противилась их встрече с дочерью. Дошло даже до того, что она даже попыталась его убить на смотринах. И наверняка ей бы это удалось, если бы Паветта не применила свой магический дар. К счастью, после такого зрелища, топор войны был успешно зарыт, и дело даже закончилось свадьбой. И всё бы кончилось хорошо, если бы Геральт в благодарность за помощь в разрешении конфликта, тоже не воспользовался бы правом неожиданности…

После этого рассказа Цири даже не знала, что потрясло её больше, история знакомства её родителей и то, что бабушка на полном серьёзе пыталась убить её отца. Или то, что у её матери всё-таки был магический дар, который теперь передался ей по наследству. Впрочем, роднило их теперь не только это. Но и ещё тот факт, что она, как и её мама, оказалась ребёнком неожиданностью. При чём ребёнком, предназначенному ведьмаку Геральту. Так вот какого рода была связь между ними. Вот почему едва Мышовур об этом заикался, бабушка тут же грубо прерывала его. Она боялась, что история повторится? Но раз мама и папа связанные силой Предназначения встретились и поженились значит ли это, что они с Геральтом…

— Почему же Геральт за все эти годы ни разу не навестил её? Почему не справлялся о её жизни? Неужели ему всё равно на своё дитя неожиданности?

— Её? Разве я говорил, что это девочка?

— А что, разве нет?

— Честно говоря, я не в курсе, кто у них родился. Давно не был в тех краях. Может, это и была девочка. Но что толку, если она всё равно уже умерла. Погибла во время нападения армии Нильфгаарда на Цинтру. Надеюсь, хоть она не мучилась…

Цири поражённо замолчала. Вот значит как. Все считают, что она погибла вместе со своей семьёй. Интересно, а до Скеллиге эти вести тоже добрались? А до Геральта?

— Значит, Геральту было плевать на неё, и он не сильно расстроился, узнав о её смерти?

— Этого я тоже не знаю. Но не думаю, что вести о её гибели оставили его равнодушным. Он, конечно, чурбан, но не настолько же! К тому же не лез в её жизнь он явно из добрых побуждений. Он ведь ведьмак, что он мог дать этому ребёнку? Никакими знаниями, кроме «как мастерски крошить монстров», он не владеет. Поэтому, отчасти я его понимаю. Но что толку теперь об этом говорить…

Они ещё немного посидели молча, а после Цири, попрощавшись, направилась в свою комнату. Ей срочно нужно было переварить всю эту информацию и понять, как ей дальше жить с такими знаниями. Конечно, Лютик мог и приукрасить историю, но врать ему не было смысла. А вот бабушка обманывала и замалчивала произошедшее целых пятнадцать лет. Будь она жива, у них бы состоялся очень серьёзный разговор.

Проходя мимо комнаты Кагыра, Цири поймала себя на мысли, что, возможно, ей стоит обсудить это с ним. Он был единственным, кто знал её настоящую, и к тому же он верил в силу Предназначения. Даже пообещал ей помочь его исполнить. Пожалуй, ему можно было рассказать историю о родителях и силе, что связала их вместе. Это как раз перекликалось с тем, о чём он недавно говорил ей в коридоре.

Девушка немного взволнованно поправила волосы, разгладила складки на платье и уже было занесла руку, чтобы постучать, как вдруг из-за двери раздался радостный смех Диты, а после последовал какой-то странный шум.

«Он снова развлекается с этой девкой?! — подумала Цири, сильнее сжимая пальцы так, что короткие на острые ногти княжны впились ей в ладонь. — Хотя ещё пару часов назад с трепетом рассказывал мне о своих чувствах. Врал прямо в глаза про нашу судьбоносную связь, а сам… Очевидно, он и Дите говорил то же самое. Все эти красивые слова — не более чем ложь! И зачем я только поверила, что он может быть искренним?»

Боль немного отрезвила её. Девушка разжала пальцы и с удивлением посмотрела на оставленные глубокие бороздки на своей ладони. Тишину её размышлений прервали громкие пошлые стоны доносившиеся из-за двери. Они звучали так мерзко, что Цири поспешила поскорее убраться подальше.

Оказавшись в своей комнате, она зажгла свечу и, присев на свой любимый подоконник сердито произнесла: «Нет никакого Предназначения! Я сама буду вершить свою судьбу».