Дракон и Единорог (гет)

— Представляешь, Треллони решила всерьёз готовить всех к СОВ-ам после того письма из Министерства. Мы теперь не просто сны толкуем, мы теперь даже цвета занавесок и количество лепестков на цветочках должны интерпретировать! У вас уже были с ней уроки в этом году? Она второе занятие подряд пророчит мне смерть… — возмущённо бубнил Невилл.

Кэсси фыркнула. Ребята как раз совершали свою обычную прогулку мимо Чёрного Озероэа и прямо к теплицам, где Невилл любезно помогал Мадам Спраут с побегами Визгопёрок. Он часто жаловался на учёбу раньше, так что Кэсси быстро перешла от утешения к простым забавным комментариям. Треллони она тоже не любила, ведь женщина умудрялась нагадывать смерть и ей, с загадочным видом и «Ваша судьба уже предрешена, Мисс Поттер…», повторяемом из урока в урок замогильным воющим тоном. Девочка жалела, что вообще выбрала этот предмет факультативом вместо Маггловедения. Нужно было сделать, как Грейнджер: отказаться, и перезаписаться на Уход за Магическими существами, но она всё тянула и тянула, пока не стало совсем поздно. А в конце года ей по этому дурацкому предмету ещё и экзамен сдавать…

— Да не переживай, она же всем беды нагадывает. Фелисити с третьего курса вообще до слёз довела, карга четырёхглазая.

— Рон то же самое сказал. Мне кажется у него «выше ожидаемого» только потому, что он эти «предсказания» на ходу сочиняет. А я же стараюсь, а всё равно итог один — Тролль и «смерть»!

Он так смешно возмущался, что Кэсси не сдержала ухмылку и даже обиженное выражение на лице Невилла не стёрло её.

— Ха, зато когда сдашь экзамен сможешь всем рассказывать, что ты мальчик-который-выжил на Прорицаниях, — хихикнула Поттер, краем глаза осматривая залитую ласковым сентябрьским солнцем поляну. Трава нефритовыми волнами переливалась, красовалась лучиками листьев, ветерок трепал волосы, отчего Кэсси щурилась, как кошка.

Что-то привлекло её внимание: острые скулы, ровная челюсть, коричневые кудри, в которых красиво играл свет, свита из товарищей вокруг. «Седрик?» — слегка оживилась Поттер. Нет, мантия другая, с зелёным воротником и бордовым значком старосты школы на лацкане, и носки другие — обычные чёрные, а не с цветными полосками, как у старосты Хаффлпаффа. Кэсси даже притормозила, ведь совсем не знала этого парня.

— Что там? — заинтересовался Невилл и скользнул взглядом по компании. Его лицо тоже приобрело недоумённое выражение.

— Не замечал его среди слизней? — Кэсси кивнула в сторону старосты головой, — Может новенький из выпускников?

Друг нахмурился, силясь вспомнить, где мог видеть этого тонколицего парня, но судя по всему ничего не приходило ему на ум.

— Даже не знаю…

— Пойду спрошу. — бодренько предупредила Кэсси и уже сделала к незнакомцу шаг, но Невилл придержал её за локоть.

— Я бы не стал. Я лучше потом у Гермионы поинтересуюсь.

Девушка отвлеклась от странного старосты лишь на секунду, а когда вновь вернула взгляд к нему, обомлела. Он смотрел прямо на неё, чётко, внимательно и не мигая. Люди возле него тоже медленно повернули головы, как в кино. Мир затих, теперь ни ветра, ни шелеста листвы, ни гомона школьников. Обзор Кэсси сузился в точку, оставив чёткими лишь глаза старосты. Красные глаза с узким змеиным зрачком.

Поттер вздрогнула и обернулась на Невилла, чтобы убедиться, что друг тоже это видит, но все слова застряли в горле, когда на месте друга обнаружился он же, но старше и какой-то иссохший и зеленоватый, будто мёртвый. Девушку пробовал испуг, она отдёрнулась. Существо, бывшее её другом, потянуло к ней руки и распахнуло рот, из которого потянуло гнилью. В глазах Невилла больше не было того тёплого света, который всегда сопровождал его, а только голод и белые неживые зрачки.

Кэсси попятилась, встала к мертвецу боком, чтобы держать в поле зрения обоих, но «новенький» уже захватил всё её сознание. На месте красивого аристократично-бледного лица уже было странное, чешуйчатое и синюшное. Кожу будто натянули на череп, уши и ноздри превратились в тонкие щели, присущие рептилиям. Школьная форма сменилась на чёрную непроницаемую мантию, будто сотканную из самой непроглядной тьмы.

Теперь солнце не грело, оно выжигало сетчатку и травы пылающим алым глазом. Поттер стало жарко, ведь две таких же огненных радужки впивались в неё иглами. Девушка чувствовала себя пойманной. «Волдеморт» — каким-то шестым чувством поняла она, разум хрипел от отвращения и ужаса. Прямо как описывали в учебниках, прямо как Поттер его себе представляла. И ощущался он так же, как тайфун, движущийся на город, как судный день.

«Невилл» щёлкнул зубами в миллиметре от уха Поттер, заставляя её взвизгнуть и подпрыгнуть на месте, а после шатающейся походкой направился к Волдеморту, который ласково поманил его рукой. Подростки, сидевшие у его ног тоже изменились: теперь это были другие люди, старые Пожиратели Смерти, белые, как мел и мёртвые, безумные со своими оскалами. Многих из них Кэсси узнавала по статьям из газет, и по фотографиям в учебниках. Казалось, что она падает в пропасть.

— Я иду за тобой, Кассиа Поттер. — шёпотом сказал Волдеморт, но девушка прекрасно поняла посыл по движению его обескровленных губ, — Я иду за тобой.

Кэсси рухнула на землю, не видя перед собой ничего, кроме жухлой, тошнотворно жёлтой, травы. А после проснулась.

* * *

Сердце ещё колотилось в груди, когда девушка подняла слабое от сна тело с кровати. Она не могла лежать, адреналин, взбурливший в венах, требовал движения.

Дом был тих этим утром, как бывает тихо перед грозой. Будто и не было дня вчерашнего и его суетной ночи. Домочадцы лениво копошились по соседству, собираясь к завтраку. Занавески раздувал ледяной ветер, шурша лёгкой полупрозрачной тканью: это Кэсси вчера вечером после напряжённого разговора с Гонтом забыла закрыть окно. Лишь теперь она, в своей пижамной футболке и шортах, заметила, как на самом деле было холодно. Бедные цветы азалии в вазе у кровати и вовсе покрылись инеем. Кэсси захлопнула окно и поспешила натянуть на себя свитер и джинсы. Нос пощипывало, и было непонятно, от мороза или от непролитых слёз.

Увидеть Невилла во сне в таком жутком состоянии оказалось хуже, чем видеть его тело в гробу на похоронах. Всего мгновение он был жив и привычно болтал о своём, а в другое… Этот сон не был случайностью, Кэсси могла поклясться. Это было частью какого-то плана или просто пыткой смеха ради. «Смотри, я уже близко. Покажи мне, как ты засуетишься от страха.». И Кэсси суетилась.

Она нервно натягивала на себя носки и так же нервно умывалась, причёсывалась и заплетала изрядно отросшие рыжие пряди в косу. Чёлка ужасно мешалась и девушка заправила её за уши. Ей не терпелось увидеть Гонта, убедиться, что его не посетило никакое предупреждение. Когда стрелка часов наконец подобралась к семи, Поттер выскочила с кровати и из комнаты, провожаемая любопытными взглядами магических лошадей.

— Мисс Поттер! — позвала Люси, завидев соседку в коридоре. Они с Джеком тоже направлялись вниз. Кэсси дёрнулась, а после фыркнула на себя за то, что позволила испугу взять верх. Честное слово, она ведь не собиралась прямо сейчас драться с медведем…

— Доброе утро. — улыбнулась Кэсси Кринглам. Внимательные взгляды неприятно ощупали кожу, проверяя, все ли с ней в порядке. Глупо.

Конечно с ней ничего не было в порядке, ведь всего день назад её пытались похитить, а после она случайно убила человека и до сих пор не знала, какое наказание за это понесёт, если понесёт вообще. Ах, да, ещё она узнала, что Том Гонт это осколок души Тёмного Лорда и по совместительству убийца её матери. Ну это так, к слову. Сарказм пришлось проглотить и натянуть на лицо маску спокойствия.

— Как твои дела, дорогая?

Она действительно хотела ответить правдой, что дела хуже некуда. Хотела, но это означало взволновать соседей ещё больше. Все в доме заслужили хотя бы один спокойный день за свою смелость и сочувствие. Ну или хотя бы одно мирное утро, ведь Кэсси сильно сомневалась, что сон всё-таки не обретёт последствий.

— Оставляет желать лучшего. Но я справляюсь. — пожала плечами Кэсси.

Кринглы не стали копать глубже, приняли ответ скромными кивками. Они не знали главной тайны этого дома, но оно и к лучшему. Молча шагали на завтрак, а Поттер прямо за ними, позволяя ногам самим её нести, пока голову наполняли не самые приятные мысли.

Теперь воспоминания о бале казались далёкими, хотя прошло лишь чуть больше суток. Было тяжело осмыслить всю лавину произошедшего и потому Кэсси не могла уснуть до поздней ночи в попытках разложить всё по полочкам. Смотреть на Тома после этих откровений было даже как-то странно, потому что он на самом деле был совсем не тем человеком, которого Кэсси в нём видела раньше. Он был гораздо занимательнее. Всё таки стоит подумать о том, чтобы написать о его личности статью. И не забыть про хоркруксы!

После того, как она и Гарри покинули Гриммо в гнетущем молчании — Кэсси не могла выдавить из себя ни звука из-за застрявшего там комка разочарования — им предстояло оказаться в Дырявом Котле, камин к которому напрямую присоединялся к камину в доме Блэков. Точно, ведь в Поместье никак по-другому, кроме аппарации, не попасть. Всё так же молча девушки перекусили и сделали крюк по Косой Аллее прямо к неприметному тупику между домами, из которого можно было переместиться к дверям дома. Не то, чтобы Кэсси игнорировала Гарри… Но просто не поддерживала её попытки завязать беседу.

— Кэсси, как тебе рагу из перепёлок? По-моему старик Том его пересолил… — бодренько щебетала Гарри.

— Кэсси, может хочешь ещё чего-нибудь перехватить? — пыталась вытянуть она хоть слово из подруги.

— Кэсси, зайдём к близнецам? — в последний раз, уже без особого энтузиазма, попробовала она.

Поттер лишь кивала отрицательно головой. Редкие прохожие этим утром провожали её удивлёнными взглядами, как будто не ожидали увидеть вообше, а после ей на глаза попалась причина такого внимания: на первой полосе Ежедневного Пророка красовалась их с Гонтом любопытная фотография. Мужчина стоял, обняв её руками и прислонившись губами ко лбу на фоне разрушенного холла особняка Кирдроев. Потрясающе. А рядом на прилавке газетного киоска нашёлся и Ведьмополитен с жирным заголовком «Танцы на костях! Как Министерство могло допустить, чтобы аврор напал на людей? Уместно ли вообще устраивать пир во время чумы?». Поттер даже усмехнулась одними уголками губ. Было приятно осознавать, что есть достаточно людей, которые не считали ту вечеринку нормальной.

— Ты можешь идти, а я наверное всё-таки домой. — всё же ответила Кэсси, махнув рукой в сторону здания из фиолетового кирпича со внушительного размера статуей рыжего мужчины на фасаде. Гарри заколебалась, но спустя секунду кивнула. Если уж она и не понимала причины уныния своей подруги, то хотя бы не лезла с расспросами.

— Ладно…

Поттер впервые за много лет аппарировала куда-либо самостоятельно. Обычно она вообще забывала, что училась этому когда-то, ведь всё, что было ей необходимо, находилось в шаговой доступности, так что ей пришлось хорошенько сосредоточиться на ощущении, которое давало Поместье Гонта, чтобы не промахнуться и не оказаться где-то посреди леса. Когда она скрылась под величественными сводами дома, наконец вздохнула спокойно. И даже вздремнуть, чутко, дожидаясь, когда же засранец-Министр соизволит завершить свой рабочий день. Она намеревалась устроить ему серьёзную взбучку.

— Философский камень воскресил тебя, да? — во всём её выражении читалось недовольство и подозрительность. Теперь, когда Гонт стоял перед ней, раздражение начало затапливать тело. Интриган, скрытный гад. Но она не могла утверждать, что и сама не скрыла бы такое, если на кону стоит близость их душ. Том, внешне сохраняя спокойствие, двинулся к своей спальне.

— Дамблдор? — голос его оттенялся прохладой, когда он взмахнул рукой и бесцеремонно сдвинул Поттер в сторону. Джинсы на заднице шаркнули по полу, Кэсси ойкнула от неожиданности и вскочила, сжимая книгу и свою волшебную палочку в руках.

— Ты трус и лгун. — возмущённо заявила она. Том отпер дверь спальни и скрылся во тьме. Тут же зажёгся тусклый настенный светильник и огонь в камине. В оранжевом свете отлично стали видны и глубокие круги под глазами Министра, и красная полоса на том месте, где его брови хмуро сходились целый день, образуя зало́м. Но Кэсси, пусть и сочувствовала ему, уже не могла остановить поток обвинений, который мучил её все прошедшие четырнадцать часов, — Ты убил мою мать! Ты скрыл воспоминание о Тайной Комнате! Да это же могло свести меня с ума…

— Могло. — просто ответил Гонт, никак не реагируя. Он застыл посреди спальни, зажав в руках пальто.

— Ты сам подводил меня к этому. Ты даже не скрывал своего прошлого! — Том слушал её молча, лицо его было пустым, будто мыслями он находился не здесь, но его пальцы, сжатые в кулаки до побелевших костяшек, выдавали напряжение. Усталый гнев сковывал плечи. А Поттер всё распалялась, едва удерживая крик, — Может сначала ты и старался скрыть правду, но потом ты хотел, чтобы я узнала её. Ты хотел, чтобы тебя поймали! Потому что это… испытание для меня: ты знаешь, что я скорее всего останусь с тобой даже после того, как узнаю, но тебе нужно было подтверждение. Как тебе? Ты доволен?

— Да, очень.

Ни вины, ни интереса. Он держал язык за зубами, а руки по швам, и Кэсси приходила в бешенство, палочка в её руке дрожала.

— Ты убил мою маму! — девушка воскликнула. Воспоминание о мамином крике звенело в ушах воем плакальщицы-баньши. Но Том лишь отвёл взгляд к огню, не демонстрируя никакого раскаяния. Даже магия его кружила вокруг слабо, будто тоже находилась под неустанным контролем:

— Я много чьих матерей убил… — радужки глаз Гонта полыхнули алым, и Поттер вздрогнула. Ей хотелось налететь на него, ударить книгой по его чугунному лбу, ткнуть палочкой в живот, укусить, да что угодно, лишь бы выражение на его лице сменилось с равнодушия на боль, ту же, которую чувствовала и Кэсси. Равнодушие било глубже любой ругани.

— Ты просто ужасен. — прошипела она. Том вернул к собеседнице свой взгляд.

— Я не буду говорить, что мне жаль, потому что я не испытываю сожаления. Я делал то, что считал нужным.

— Ты ошибся! Сам навлёк на себя свою судьбу.

Гонт наконец дрогнул лицом: поджал губы и наморщил нос, как кот. Раздражение пробралось в его голос:

— Да. Но какое это имеет значение сейчас?

Поттер потеряла дар речи. Разве он не понимал? Ничего не закончилось, это всё ещё висело над ними, их путь и Пророчество, их связь. Это было самым важным и самым странным на свете. Всё, чем являлась Кэсси, проклятой сиротой и носительницей парселтанга, одинокой травмированной девочкой, было следствием существования Тома Риддла. Да и сам Гонт был следствием этого существования, и Том это понимал, Кэсси была уверена. Но почему-то он продолжал делать вид, что непричастен. Стыдился? Боялся сделать хуже признанием вины в слух?

— Ты — глупец. — почти разочарованно выдохнула Кэсси. Том хмыкнул, его пухлые губы изогнулись в уничижительной ухмылке, будто контроль над ситуацией вновь упал ему в руки.

— А ты влюблена в глупца.

Кэсси отпрянула, прижала к груди книгу в защитном жесте. Щёки её зажглись багрянцем. Вот так просто, да? Конечно, он всё знал. И он убил её мать… Кэсси сходила с ума, осознавая, что он давно в курсе того, как сильно Поттер разрывается между чувствами к нему, и стыдом за них. Разве ей не должно быть противно теперь? Противно от того, что одно присутствие рядом с ним вызывает в душе трепет, а по ночам — мурашки от мысли, что они могли бы ночевать в одной постели? Противно от того, что только с его появлением её жизнь наполнилась смыслом и уверенностью в завтрашнем дне? Противно от того, что она привязалась к первому встречному, кто проявил к ней хоть каплю ласки, как собака, которую с детства отпинывали от себя прочь? А он ведь даже хорошим человеком не был. Поттер так и не смогла найти правильного пути в своих метаниях.

— Я… — попыталась она оправдаться, но Том не оставил ей ни шанса:

— Я знаю, кто ты. Ты тот человек, которого зовут моим врагом. Моя погибель. И всё ещё ею являешься. И, клянусь, если ты продолжишь орать на меня, мы врагами станем. Ты можешь думать обо мне всё, что угодно, но подумай дважды, прежде, чем произнести это в слух. Я устал. Я иду спать. И ты идёшь спать. Если утром тебе будет, что сказать мне, я послушаю, но пока… Уходи. — отрезал он, тяжело дыша. С трудом удерживаемый гнев его кусался в груди. Кэсси пыталась отдышаться тоже.

Чёрт возьми, этот диалог должен был закончится совсем не так, думала она, опустив плечи. Поттер вглядывалась в лицо Гонта и видела человека измученного, такого же взвинченного, как и она. Встревоженного. Способного не «размазать» её по земле за грубые слова, но готового отпустить с миром, чтобы этот мир между ними не терять. Красивого, как солнце.

— Они ведь этого и хотят, да? — вдруг тихо выронила она. Том дёрнул бровью, — Ты-знаешь-кто и Пожиратели Смерти. Чтобы ты устал и ослаб. Почему ты не можешь разделить ношу с кем-то?

Он фыркнул:

— С кем? С тобой?

— Да. Со мной. — спокойно ответила Кэсси. Она ужасно устала от лжи. Возможно, что хотя бы здравый смысл призовёт Министра к тому, чтобы перестать создавать в их союзе тайны. Разве не этого он хотел? Человека с похожими обстоятельствами в жизни, который точно поймёт его? Чтобы больше не быть одному. Да и Кэсси он на самом деле очень нужен по тем же причинам, и это Том тоже наверняка понимал. — Ты сказал мне, что я могу на тебя положиться. Я не против ответить тем же. Тебе нужно лишь помочь мне.

Лицо Тома потускнело, будто он услышал что-то до боли скучное. Не верил, что ему действительно могут добровольно предложить помощь, ведь всю жизнь был вынужден её требовать или обменивать на что-то своё. Кэсси больше не могла злиться, наблюдая на этом прекрасном лице уязвимость.

— Иди спать, Кэсси. — выдохнул Том. Поттер кивнула, позволяя ему прервать глупый спор на этом. Действительно, для него сейчас не время.

— Верни мне мой хоркрукс. — вместо возражений попросила Кэсси.

Том молча бросил пальто на кровать, пальцами вытолкнул пуговицу на манжете рубашки из петли и закатал рукав. Тонкая золотая цепь была обёрнута вокруг его предплечья несколько раз на манер браслета. Поттер застыла: он всё это время таскал её душу с собой, будто боялся выпустить из виду. Для безопасности или успокоения, не важно, ведь это всё равно было крайне личным жестом, собственническим.

Кэсси не сопротивлялась, когда мужчина подошёл к ней и обернул артефакт вокруг забинтованной шеи. Снять перевязь потом будет трудно, но девушку это не беспокоило. Её больше взбудоражили мягкие подушечки пальцев, на мгновение застывшие на звеньях цепи, согревая их и поправляя подвеску. Карие радужки с отблесками того же цвета, что и грани камня, задержались взглядом на коже, а после прыгнули к губам, глазам и остановились где-то над порозовевшим ушком, прикрытым рыжими прядями. В тяжёлой тишине Поттер задержала дыхание.

А после сделала медленный шаг назад.

— Доброй ночи, Мистер Гонт.

Том закусил губу от разочарования. Не то, чтобы он хотел чего-то особенного… Но одно только присутствие Кэсси утешало его, несмотря на все её колкие слова. Он был готов простить ей любое оскорбление, лишь бы больше не чувствовать натяжение связи на расстоянии, разделявшем их. Но оба они были настолько же недоверчивыми, насколько бывают только дикие, гонимые отовсюду, динго.

— Доброй ночи, Мисс Поттер.

Уже сегодня, следуя по пятам за Кринглам в столовую, Кэсси раздумывала о том, выспался ли Том, или тоже ворочался пол ночи, делая какие-то открытия и осознания, о которых никому нельзя рассказать. Поттер отыскала одно такое, и лишь после него смогла спокойно закрыть глаза: ничего не имеет смысла. Все её возмущения, переживания, злость на него и Волдеморта, все они лишь сотрясание воздуха. Она могла покричать и поплакать в одиночестве, чтобы просто выплеснуть эмоцию, но какой смысл выливать всю свою ярость на человека, который при всём желании не может ничего изменить? Том ничего не в состоянии исправить, как и она сама. Да и без всех этих кошмарных событий, войны, дискриминации и смертей, их бы здесь и сейчас не было. И мысль об этом заставляла страдать больше, чем мысль об утраченной семье.

Хотела бы Кэсси повстречать Тома в других обстоятельствах? Естественно. Пусть это и было маловероятно, но всё же. Может ли она этого достичь? Нет. Значит то, что есть, самый вероятный вариант из возможных. И как бы Поттер ни горевала по своим родителям, даже не родным, её слёзы их не вернут. Важно было сохранить то, что она имела сейчас, отношения с людьми и тот прогресс в собственном развитии, которого ей удалось достичь под контролем Гонта. Для себя и для людей, которые сами уже ничего не смогут создать из могилы. Сон ясно дал понять, что опасность поджидает за поворотом, а значит — никаких лишних телодвижений, всё чётко и по делу. А предаться самобичеваниям о том, что ей нравится человек, убивший её мать и создавший смертельное проклятие для всех её потомков, можно и потом. Если это вообще будет иметь смысл.

На завтраке Гонта не оказалось. Кэсси подавила разочарованный вздох, и села на своё место во главе стола. Поговорить по существу с ним ей, конечно, было не о чем, но хотя бы увидеть и понять, как он себя чувствует, девушка бы не отказалась.

— Он на заседании Визенгамота. — пояснил Эван, заметив, каким тоскливым взглядом Кэсси осмотрела пустующий стул рядом со своим. Соседи тут же включились в беседу:

— Уже начались суды? Дело обещает быть не лёгким… — прощебетала Люси, накалывая на вилку дольку помидора. Сегодня эльфы решили порадовать подопечных салатом, простецки нарезанным картофелем и отбивными на завтрак.

— Да, — вздохнул Эван, — Но Мистер Шеклболт ясно дал всем понять, что сослаться на влияние Муди скорее всего не выйдет, так что Азкабан уже готовит для них камеры.

Никто за столом не выглядел опечаленным. Кто, как не они видели своими глазами, что авроры явно отдавали своим действиям отчёт? Считали, что делают свою работу, или просто развлекались, пуляя в безоружных атакующими чарами. Это всё ещё вызывало внутри Кэсси гнев. Поттер безразлично глядела в тарелку, пока Гарри не пихнула её рукой в плечо.

— Наверное тебя свидетелем вызовут.

— Мистер Гонт ничего не сказал. — сообщила Кэсси и поспешила запихнуть в рот кусок курицы, пока её не втянули в разговор. Впрочем, это мало помогло:

— Это пока, — ответил за всех Ларс, кончиками когтистых пальцев ухватив Карла за руку, чтобы тот не спёр из чужой тарелки картофелину. Он строго повёл бровью, и мальчишка заулыбался, — Жди и готовься, там ещё и репортёров будет полчище.

— Не знаю, как к этому вообще можно подготовиться… — скисла Кэсси. Уж журналистов она теперь на дух не переносила.

Люси хихикнула:

— В любом случае, Мистер Гонт тебя прикроет.

Брианна добавила ехидно:

— Ох, да. Вы же такие трогательные. — улыбнулась она. Поттер поморщилась, — Всё домохозяйки на твоей стороне, родная. И мы в том числе. — женщина подмигнула, вызвав у остальных за столом смешки.

— Такая себе поддержка. — фыркнула Кэсси в ответ вредно. Арнольд встал, оправляя форму, и подошёл к девушке, чтобы по-медвежьи обнять её за плечи:

— Не недооценивай силу женской любви. Одна сердобольная мать может заменить собой отряд бойцов. Так же как и одна молодая девушка — галлон успокоительного зелья. — аврор подмигнул.

— Вы же шутите? — вздохнула Поттер в ответ на их веселье.

— Конечно, нет. — ответил вместо коллеги Джек. Все закивали. — Мы идём в дуэльный зал. Ты с нами?

— О, да, соглашайся! — поддержала Гарри, и Тамара вместе с ней:

— Покажешь нам то заклинание, о котором все толкуют.

Внимание ощущалось очень приятным, да и спустить пар не помешало бы, но происшествие на балу выбило её из колеи, и за эти дни накопилось достаточно дел, которые больше нельзя откладывать. Так что Поттер покачала головой.

— Может в следующий раз? Мне нужно закончить заказ для Министерства, и так на несколько дней задержала поставку. — министерские медики уже прислали ей письмо с вопросом, когда же кто-нибудь из домовых эльфов Поместья принесёт им ящики с зельями. Как будто бы их самих судьба штатного аптекаря вообще не заботила, даже когда её имя вдруг стало у всех на слуху, но этому Кэсси даже радовалась, ведь совсем не хотела бы увидеть слова сочувствия в формальном рабочем письме.

Путь домашних всё равно лежал в одну сторону: на выход. Причём всех и сразу, ведь и дамы пошли посмотреть на дуэль, и Эван повёл Карла ко входной двери, чтобы прикупить что-то в Косом Переулке, и Ларс поспешил снова скрыться в своей норе, ведь совсем не желал появляться на публике, чтобы сородичи не заметили его и не попробовали спросить за предательский законопроект, чего ему удавалось успешно избегать до сих пор. Одна Кэсси осталась в южном крыле, ведь ей предстояло закончить с партией свеженького варева.

Домовики притаились где-то в своих углах, так что по коридору разносилось только эхо людской болтовни, которое удалялось по мере движения к холлу. Пока не нарушилось оглушительным громом где-то далеко, за лесополосой. Казалось, будто сами стены тряхнуло, и по спине Поттер пообедали мурашки от ассоциации со взрывом на балу.

Небо пронзили вспышки десятков молний, раскрасившие лазурное до этого момента небо зелёным, алым и фиолетовым, как на северном полюсе его окрашивали солнечные протуберанцы. Только полярное сияние было мягким и завораживающим, как переливы бензина в луже, а эти всполохи напоминали языки заклинаний в разгар самой жестокой битвы. Женщины синхронно повернулись к лесу, за которым прятался город. Дым поднимался вверх столбом, собираясь в огромное чёрное облако. Гилдфорд был в огне.

Поттер на мгновение застыла, а после кинулась к соседям бегом, чтобы сообщить с полной уверенностью:

— Это Пожиратели… — голос Кэсси сел от этого простого осознания. Сон — предупреждение. «Я иду за тобой.» Я знаю г д е т ы.

Подробностей не ждали: все схватились за палочки, а Люси и Брианна, не сговариваясь, послали патронусов в путь. Одного, тонкую небольшую косулю, в Аврорат, а второго, песчаную лисицу, в Министерство.

— Рид, Портман, за мной. — приказал Джек тоном, не терпящим возражений, и скрылся за дверью.

С улицы пахнуло холодом, но Кэсси казалось, что воздух раскалился. Она дрожаще вздохнула и зажмурилась, пытаясь сосредоточиться на цепи, которая вела её разум к Тому.

— Эван, Ларс, проверяем дом. — так же посерьёзнел Арнольд. Эван передал в руки Брианны Карла. Женщина тут же подхватила малыша под колени и понесла наверх, в свою спальню, где в кроватке мирно дремала Энн. Люси осталась в холле дожидаться возвращения мужа.

Поттер не обращала внимания на их суету, ведь была занята своим собственным испытанием. Чёрт возьми, им стоило в этом попрактиковаться, потому что, каким бы гением Кэсси себя ни чувствовала, самостоятельно изучая окклюменцию, а передача мысли была для неё за семью замками. И как это получалось у Гонта? В голове всплыл момент из битвы на балу и то напутствие, которое Кэсси почувствовала перед тем, как щит Тома пал. Вот оно! Шёпотом она позвала, зная, что ошейник передаст голос.

— Том? Помоги.

Она мгновенно почувствовала отклик на неразборчивый мысленный поток из образов дыма и молний. Девушка распахнула глаза. Только чтобы увидеть, как из дыма, прямо на расцвеченном огнями небе, вырисовалась фигура из черепа и змеи, выползающий между челюстей, и Кэсси уже не ждала помощи. Она на помощь бежала через лес, и не оборачивалась, пока не добралась до границы города, перескакивая десятки метров аппарацией за раз. Прямо по пятам, мимо льда и сугробов, неслись и Гарри с Тамарой и Джеком, которых девушка, совсем того от себя не ожидая, обогнала.

— Поттер! Вали в дом! — гаркнула Гарри. Кэсси затормозила и повернулась к соседям:

— Дайте мне хотя бы увидеть!..

Она не могла объяснить им, что ожидала там найти. Волдеморта? Нет, его змеиную рожу ей уж точно не хотелось наблюдать даже в страшном сне, особенно когда был риск, что ублюдок перехватит контроль над Проклятием. Но предчувствие вело её маячившим на периферии образом, посетившим её во сне. Он там был единственным, кого Кэсси знала.

Она неслась мимо домов, проезжих частей с сигналящими на трассах машинами и людьми, укутанными в зимние куртки, замершими на пешеходных дорожках и с открытым ртом наблюдающими за Меткой в небе, не замечая, как волшебство твориться прямо за плечом. Шок на их лицах, красных от мороза, был неподдельным: эти магглы никогда не видели ничего подобного. Сизое облако застыло над головами картинкой. Чем ближе Поттер подбиралась к центру Гилдфорда, не ощущая в своём лёгком свитере ни холода, ни влаги, тем яснее становилось, что это уже не просто запугивание, а полноценная демонстрация силы.

За плечом застыли подруги, тяжело и хрипло дыша, у соседнего здания притаился Крингл. Подмога из Министерства ещё не успела прибыть, но схватка уже во всю велась: десять человек в капюшонах пытались попасть в одного светловолосого парня в центре пешеходной улицы, а трое патрульных в мантиях с волчьими значками неподвижно лежат ничком на земле. Старинные дома здесь были изрядно побиты, припылённые снегом клумбы и брусчатка перевёрнуты, а живых людей — нет. Море трупов прямо под ногами, но большинству, видимо, удалось убраться из эпицентра нападения, или их и было этим февральским утром не так много в центре города. Псы явно специально выбрали эту улочку, чтобы максимизировать жертвы. Да и эффект устрашения получился отменный: исторический центр, безопасный и просматриваемый со всех сторон, но такой, к которому не подобраться с оружием.

А отбивался один: волшебник в до боли знакомом плаще. В том же, в котором был похоронен.

— Невилл… — Кэсси потеряла дар речи. Она физически не могла двигаться, хотя Джек уже бросился парню на подмогу. Но Поттер пребывала в шоке не одна: Гарри тоже застыла, раскрыв рот, под обеспокоенным взглядом Тэмм.

— Это что, Невилл?.. — пробормотала она.

Кэсси поймала её взгляд: растерянный и испуганный, как и у неё самой. Поттер чувствовала, как разгоняется её сердце и как знакомое электричество опутывает кожу искрами, которые совсем скоро обратятся в чёрный дым. И в этот раз она не была уверена, что сможет его сдержать, ведь то, что предстало её глазам было просто невозможным издевательством над её бедной психикой.

Но самым жутким всё же был горящий красным взгляд из-под капюшона одного из нападающих, изваянием застывшего на другой стороне улицы в тот же момент, как в его поле зрения попала Кэсси Поттер. Ведь этот взгляд смотрел точно на неё.

* * *

Зал Визенгамота звенел эхом голоса задержанного на балу Ленни Рональдсона, прикованного к стулу чарами и укутанного в обезличенную полосатую робу, и истерически доказывающего, что он ин в чём не виновен. На сегодня мужчина был первым, кого судьи посчитали нужным выслушать. У Ленни был богатый папа, который просил Министерство дать решение о судьбе сына быстрее, и огромное шило в заднице, толкнувшее дурака сначала на нападение с применением атакующих заклинаний, а после и на то, чтобы рассказать Верховному совету Визенгамота всё, что он знал об операции, в которой принимал участие. В отличие от остальных, он не был заинтересован ни в победе над Чудовищем, ни в сохранении спокойствия мирных граждан, а значит его слова могут нести в себе правду. Особенно, под действием пары капель Веритасерума.

— … не значит ли это, что Аластор Грюм использовал запугивание?.. — на фоне вопрошала высоким писклявым тоном женщина в ярко-розовой блузке, воротник которой торчал из-под мантии. Насмешливый тон её резал уши.

Судьи собрались в полном составе, и даже Верховный чародей, Альбус Дамблдор, присутствовал, чтобы вся условность мероприятия была соблюдена. Если бы решение зависело только от старика, то, с удивлением понял Том, каждый из преступников уже отсиживал бы свой срок в Азкабане, но к сожалению, присутствовали и стороны, заинтересованные в ином. Сам Том не был заинтересован вообще ни в чём, ведь смертная казнь ублюдкам всё равно не грозила, что очень жаль. Том бы с радостью сам привёл приговор в исполнение.

Он сидел на своём месте, справа от преступника, на стульях для свидетелей преступления, такой же отлично видимый для судей Визенгамота, как и Ленни. Но его не волновали взгляды: на лице Министра отлично проглядывалась скука, глаза застыли в одной точке прямо перед собой. Он слушал лишь краем уха, но внимание его было совсем не здесь. Эхо голосов перебивалось мелодией, которая никак не шла из головы уже которые сутки. Та песня, которую Кэсси слушала, когда Том заявился к ней в зельеварную с предложением воссоздать рецепт периодически возникала, перебивая к чертям внутренний голос.

Грубый грохот барабанов больше не казался кошмаром, ведь Том к нему привык. Ему даже нравилось, настолько, что он непроизвольно подёргивал ногой в такт генерируемой мозгом музыки. Всё, что угодно, лишь бы хоть немного отвлечься от изматывающего процесса. Пустая трата времени. Этот вывод окрашивался бессильной яростью. Министр уж точно нашёл бы занятие более ценное, чем высиживать часы в зале суда номер пять. Например, он мог бы руководить очередной операцией по поиску логова Пожирателей Смерти. Или готовить речь, с которой выступит перед волшебниками с предупреждением о том, что Международному Статуту о Секретности Магического Мира остались считанные недели. Или в очередной раз прокручивал пункты, которые Королева была обязана внести в свою собственную речь перед народом Соединённого Королевства. Или ещё раз перепроверить пакет законопроектов, которые предстояло согласовать с коллегами-магглами.

Международная конфедерация посчитала нужным присутствовать на переговорах с Парламентом и королевской семьёй, но, что самое странное, поставили в первых рядах они французских, немецких и итальянских послов, и Министру оставалось лишь принять их прихоть и приготовиться фильтровать речь, чтобы не выдать им того, что чужакам знать не положено. Гонт и так считал, что в похищениях общественных деятелей каким-то образом замешаны иностранные шпионы. И его совсем не смущало, что из этих стран люди исчезали без вести тоже. Как и тела бывших Пожирателей Смерти из родовых склепов.

Это не могло сулить ничего хорошего. Вообще ничего из происходящего не могло считаться хоть сколько-нибудь приемлемым хотя бы потому, что новости об экспериментах над трупами сильно дестабилизировали настроение в обществе, а Том, вместо того, чтобы сосредоточить все силы Министерства на обороне и успокоении подданых, был обязан рассеивать внимание ещё и на такие мелочи, как этот глупый суд.

Но в своей скуке он всё же был не один: Дамблдор слушал доводы адвоката Ленни Рональдсона с такой же постной миной, с которой это делал и Министр. Старик наверняка так же был отвлечён на мысли о вещах более значимых, чем восторжествование справедливости над десятком авроров. Орден Феникса тенью следовал за Псами, и требовал неусыпного руководства. Кроме всех прочих переживаний, естественно. Не то чтобы Тома это сильно заботило, но он привык подмечать чужие слабости.

Перед заседанием Дамблдор подошёл к Гонту и ненавязчиво оттеснил его подальше от толпы любопытных визенгамотских ушей. Том даже не удивился, когда услышал тяжкий вздох нахмуренного Директора. На самом деле то, что он услышал, было вполне ожидаемым исходом.

— Геллерт Гриндевальд убит.

И лишь теперь Том заметил, как пожилой волшебник перед ним осунулся за те пару суток с момента встречи на собрании Ордена Феникса. Брови не просто были сдвинуты к переносице, они были судорожно сжаты, глубокая борозда над подбородком выглядела болезненно, линия губ приобрела скорбный изгиб, а под нижними веками, морщинистыми и испещрёнными видимыми сквозь пергаментную кожу капиллярами, залегла тень. Да что там, даже наряд его был спокойным и серым, но это наверняка лишь по случаю суда, а не траура.

— Так? — обронил Том тихо, хотя в этом не было особой необходимости: заглушающие чары обнимали двух мужчин со всех сторон. Дамблдор погрустнел ещё больше.

— Я предполагаю, что Он ищет Дары Смерти. — пояснил старик.

Том застыл. Конечно, этот ублюдок их ищет. Новый источник силы. Наверняка, Волдеморт хотел узнать у предыдущего Тёмного Лорда, куда подевалась Старшая Палочка, и перестарался с допросом. Он преодолел защиту Нурменгарда, замка, в котором Гриндевальд был заточён, но не нашёл там ответа, ведь Палочка считалась утерянной. А вот Воскрешающий Камень имел вполне очевидное местоположение…

— Я разберусь с Камнем. Мантия?

— Спрятана. А что касается Палочки… Боюсь, как бы Он не нагрянул к Мастеру Олливандеру.

Намёк был прозрачнее некуда. Прятать всех, кто может хоть что-то знать. Последний законный наследник Мантии погиб от руки Волдеморта, передав ту Альбусу, последний наследник Камня носил тот на безымянном пальце правой руки, а обладатель Палочки смотрел на Министра мягко, но решительно, почувствовав от собеседника укол страха. Ведь если Тёмный Лорд соберёт все три Дара, он станет непобедим, а Том непобедимым не был, и ответить врагу в противном случае будет нечем.

— Я лишь хочу сказать, что каждый, кто ищет приюта, сможет найти его в Хогвартсе в это опасное время. Каждый, Том. — закончил он твёрдо, и Гонт не нашёл в себе сил разозлиться на фамильярность. Каждый? Дамблдор по видимому нашёл своим долгом исправлять ошибки Диппета. И Том действительно был намерен воспользоваться этой стариковской сентиментальностью.

— Я вас услышал.

Теперь Том, вспоминая песню с пластинки, которую Кэсси назвала любимой, понимал, что Директор говорил отнюдь не только о возможных жертвах Псов, и самом Томе, но и о Кэсси. Она сможет найти под сводами замка безопасное место на случай, если больше нигде приюта не сыщет. Слова Альбуса — обещание. Защитить, помочь, спасти то, что Том считал дорогим. Искупление. За годы предвзятости, за запреты, за подожжённый шкаф в комнате Тома Риддла в приюте Вула, где мальчик хранил трофеи от побед над своими обидчиками и просто безделушки, которые приглянулись одинокому бедному ребёнку. Но Кэсси была больше, чем безделушкой, и прекрасно это осознавала.

Гонт всё утро раздумывал над её предложением довериться. Девчонка, которая ещё полгода назад собиралась сбежать из его дома любой ценой, сейчас предлагала бороться плечом к плечу против общей беды. Безвозмездно, даже зная, что Том отобрал у неё слишком многое, чтобы можно было простить. Но она простила. А он сам уже видел мало смысла в выживании ради выживания. Неожиданно вектор его мысли сменился со страха перед собственной смертью, на страх, что эта участь постигнет единственного человека, которого Том считал равным. Том хотел принести ей жизнь, и мир её душе. Чтобы она варила свои зелья и слушала свою дурацкую грубую музыку и дальше. Но, конечно, покой мог им только сниться.

Внезапно мыслительный поток прервала стук по ту сторону уз. Дым над лесом, яркое световое шоу среди свинцовых туч и Метка, распахнувшая свою мёртвую обезличенную пасть, чтобы выпустить змею. Том похолодел.

Обсуждение прервалось, когда Альбус Дамблдор внезапно поднял руку, призывая коллег к тишине.

— К нам кто-то спешит. — загадочно сказал он, и весь зал заметно напрягся.

Секунду спустя толстая звуконепроницаемая дверь тяжело отворилась, впуская под высокие мраморные потолки Дэнниса Криви, красного и запыханного после бега. Парень схватился за грудь, смяв тёмно-синюю ткань мантии и хрипло выдал, глядя прямо на Министра:

— Атаки по всему Суррею, сэр. Кингсли уже направил отряд в Гилдфорд…

Продолжения Том не ждал: сразу поднялся с места. Судьи тут же потеряли к Дэнни интерес, все их взгляды сосредоточились на Министре, но особенно жгли зрачки Директора.

— Мистер Гонт? — старик тоже поднялся. От него не укрылась реакция Тома: взгляд заледенел, а челюсть сжалась до дрожи. Напали на его дом, и это не могло быть случайностью. Министр бросил в сторону судей мимолётный взгляд:

— Прошу, продолжайте без меня.

В следующий момент он уже бежал к ближайшей аппарационной площадке на подземных этажах, ведь подняться наверх к дверям здания времени уже не было. Магия вела его домой, мимо лесопосадок, многоэтажек, полей и прямо к городу. Он знал, что это такое. Предупреждение. Они окружены. В Лондоне было тихо, полыхали огнём лишь ближайшие к Гилдфорду города. Пока что Волдеморт не знал, на каком именно пригорке стоит дом Министра, но точно угадал радиус. Если он отправит своих егерей искать… Всё же защитить дом Фиделиусом было бы неплохо.

Гонт пронёсся мимо своего Поместья вспышкой, поднимая в воздух снежинки, и лишь на миг проходясь по защитным чарам дома силой, проверяя их целостность, и количество живых в доме. На четырёх меньше, чем должно быть, и он знал почему: связь тащила его дальше, за лес, к городу, но давала мало представления о происходящем, лишь отголоски смятения, похожие на несмелую веру во что-то невозможное.

Люди, магглы в нелепых дутых пуховиках и шерстяных пальто, стремились подальше от объятого пламенем центра, что-то кричали, прижимая к ушам мобильные телефоны, машины сигналили. А полицейские наоборот ехали к месту атаки в перемешку с медиками на скорых и пожарными. Издалека слышался рёв лопастей вертолёта репортёров. Том знал, что это конец для их привычного мира. Такое не спрячешь, не скроешь, не объявишь очередной террористической атакой с неизвестной стороны. Это не скинешь на магглов, ведь каждый, кто оказался к месту происшествия достаточно близко, точно осознавал, что увиденное им не дело рук обычного человека.

Глазам Министра предстала ожесточённая битва и куча человеческих тел на промёрзлой брусчатке, которые пара авроров, Джек и Тамара, насколько мог судить Том издалека, аккуратно оттаскивали из-под ног дерущихся, чтобы мёртвые не мешали передвижению. Остальные теснили Пожирателей Смерти к перекрёстку, по сторонам которого расположились ещё две группы мракоборцев. Волдеморта нигде не было видно, хотя отголосок его силы всё ещё загущал воздух.

Свист. Заклинание, самодельное, создающее град из стрел, пронзило одного Пса, но тот даже не вскрикнул. Лишь дёрнул головой, сбивая с лица капюшон нефтянно-чёрной мантии. Джон Мальсибер, к этому моменту давно мёртвый, ухмыльнулся и сплюнул на землю тёмно-бордовую жижу, отличающую в свете огня радужным блеском, как будто к застывшей в его венах крови примешали настойку из златоцветника. Мертвец. Да они все здесь мертвецы, которые просто выполняют задание, отголоски людей, когда-то имевших свой взгляд на мир и характер.

Гонт взмахнул волшебной палочкой, отпуская на волю незарегистрированное режущее заклинание, которым совсем недавно воспользовалась и Поттер, и голова Мальсибера с чавком отсоединилась от тела, чтобы тут же покатиться в сторону. Никто из нападающих не отреагировал на тело товарища, рухнувшее вниз следом за головой, а вот авроры наоборот — обернулись, выискивая того, кто им так неожиданно помог. Но на том месте никого уже не было: Министр пошёл дальше в поисках своей девчонки. Он полагал, что аврорам хватит ума применить тот же приём против отряда трупов.

Магглы на своих машинах приближались, позади пожарные уже разворачивали рукава для подачи воды. Огонь пожирал старинные дома с треском и шипением даже несмотря на холод, стены сминались, балки с грохотом обваливались, поднимая вокруг пепел и искры. Волшебники переругивались, держа строй вокруг Пожирателей. Но в противовес этому, за пределами этой одной единственной улочки, царила даже какая-то пугающая тишина.

Измученно выглядящий парень в голубом плаще был прикован к земле Петрификус Тоталус во дворике между домами, а прямо напротив в путах Инкарцеро извивалась Поттер, вопя что-то нахмуренной Гарри. Том успел услышать лишь обрывок:

-… и так без сознания. Просто развяжи меня, блядь!

Её палочка лежала в руке Гарри так, будто та сжимала не веточку остролиста, а нож. Гонт приблизился, оставляя бой за чертой дворика.

— Что вы здесь делаете? — гаркнул он.

Гарри дёрнулась, но осталась на месте, даже когда Гонт омыл её своей угрожающей магией совсем близко. Она хотела оправдаться, но Кэсси перебила её раздражённо:

— На пикник вышли! Вон даже костерок специально для нас развели. Идиотский вопрос, тебе не кажется?!

— Сбавь тон. — осадил её Том, и дал Гарри знак развеять сковывающие чары. Кэсси поджала губы от досады, выдохнула через нос, как разъярённый телёнок, а после того как смогла наконец подняться со стылой земли продолжила, стряхивая пыль с ткани джинс на заднице:

— Это Невилл Лонгботтом! Я должна его хотя бы осмотреть. Если я ошибаюсь…

— Ты не ошибаешься! — прикрикнула на неё Портман, — Именно поэтому тебе нельзя к нему подходить. Он давно умер, Кэсси, а если вернулся, то точно не просто так!

Девушки смотрели друг на друга воинственно и с каким-то даже обвинением. Гарри просто выполняла свою работу, а Кэсси… если бы между ней и Невиллом не стояло ещё двое человек, включая Министра, она бы уже позволила своему неспокойному телу совершить глупость. Том знал, о чём она думала: «Это уловка.» Ловушка, привлекательности которой так трудно противиться. Шок и беспокойство туманили девчонке разум, но отчасти она всё же понимала, что не права. Она была в ужасе, и потому спрятала лицо в руках с жалобным стоном. И даже тот факт, что Волдеморт находился к ней так опасно близко не вызывал в ней такого отчаяния.

— Ему срочно нужно в Мунго… — попробовала она ещё раз. Но Том не мог тратить на её прихоти время:

— Возвращайтесь в дом, и проследите, чтобы за вами не увязался хвост.

Гарри отрывисто кивнула, а Кэсси запустила руку в волосы и слегка потянула, чтобы привести себя в чувство. Побрела к выходу из дворика вслед за авроркой, провожая взглядом неподвижное тело Невилла.

* * *

Гора трупов посреди посреди дороги, бурая кровь на покрытой наледью брусчатке. Те, кто ими не был успели аппарировать и след их перемещения обрывался в Норидже, где наверняка был спрятан нелегальный порт-ключ, ведущий на материк. Остальных же, пару десятков управляемых мертвецов, из всего Суррея, включая обезглавленного Мальсибера, удалось переправить в Отдел Тайн, лишь чудом избежав внимания магглов. К тому моменту, как битва закончилась, на границе, которой был ограждён участок улицы от случайных свидетелей, уже собралось достаточно народу, чтобы хватило заполнить небольшой концертный зал. Пожарные тушили те участки, с которыми могли справиться и немаги, полицейские деловито оценивали последствия «взрыва», создавшего и это «светошоу» на небе, а человеческие медики понемногу грузили в машины погибших и живых, но сильно раненых людей, выживших лишь потому, что их вовремя оттащили подальше от Пожирателей Смерти. Пусть никто и не понимал, что происходит, и толком не видел, ведь магия замыливала магглам взгляд, но сам факт масштабной катастрофы был ясен, как день.

Том стоял посреди этого хаоса, удерживая Незримую Завесу, пока авроры и колдомедики занимались работой: восстанавливали то, что ещё не успело сгореть, возвращали на места провода, деревья и брусчатку, лечили пострадавших в бою мракоборцев. Им всем стоило убраться отсюда как можно скорее, чтобы задержка не ощущалась для местных жителей такой странной. А сам Том изнывал от нетерпения посмотреть поближе на Невилла Лонгботтома, который, по словам Невыразимцев, был даже вполне способен на диалог. Парня увезли в психиатрическое отделение Мунго для того, чтобы взять анализы и разговорить более мягко, чем на это были способны взвинченные авроры.

Да и кроме того… Он чувствовал вторым биением сердца прямо рядом со своим, что Кэсси Поттер не находит себе места. Наверняка как обычно заламывает пальцы, хватается за волосы и расхаживает из одного конца комнаты в другой, как запертый в клетке гиппогриф. Том мог чётко представить каждую складку на её нахмуренном лбу, и беспокойно поджатые губы.

— Сэр? Мы закончили здесь. Ребята просят подмоги в Вейбридже. — громко, перекрикивая грохот вертолёта, снимающего происшествие с высоты, сообщил кто-то из-за плеча: волшебник из команды ликвидаторов магических происшествий, которые занимались развеиванием магических следов, чтобы те не туманили магглам разум. Министр кивнул.

Маги исчезали по паре-тройке с характерными перемещению хлопками, и вскоре на улице остался лишь шум лопастей, вой сирен и гомон маггловских голосов. Кто-то плакал и вопил, на лицах любопытствующих читался кошмар. Кто-то оплакивал погибших, кто-то — свои дома, от которых остались лишь горелые балки и почерневшие стены. Наверняка члены тайной службы уже оббивают порог Министерства с требованием предоставить отчёты для них, и для Парламента. Атаку уже должно быть показали по телевидению, а завтра напечатают о ней и в газетах, Таймс и Ежедневном Пророке. Просто отлично, кисло думал Том.

Он достал из кармана пачку, выхватил сигарету и закурил, поджигая кончик колдовским пламенем. Длинно выдохнул сизый дым, а после в последний раз взглянул на Метку, всё ещё пересекающую небо. Поднял палочку и наконец развеял её. Купол, затянутый дымными тучами, приобрёл нормальный вид, но Том не мог развидеть на нём череп и змею. Да что там, никто из свидетелей не мог.

После того, как ему хорошенько присели на уши по поводу утечки, и после того, как на срочном собрании Палаты Лордов и стариков из Визенгамота было решено отменить действие Статута о Секретности на территории Соединённого Королевства в срочном порядке, Министру ещё предстояло выступить перед СМИ. Он ожидал всего, но не ожидал увидеть на лицах слушателей ужаса такого же всеобъемлющего, как и у пострадавших магглов. Может, разочарование или гнев, но аудитория из журналистов в большом хорошо освещённом, несмотря на вечерний час, холле Министерства выглядела готовой на побег. Они молчали, будто проглотили языки, которыми всего минуту назад мололи без умолку, разглядывая Гонта, Скримджера и Фра́нко, стоящих у подножия Фонтана Магического Братства, украшающего собой Атриум. Сам факт казался до смешного ироничным: волшебники, гоблины, кентавры и эльфы были увековечены в камне символом принятия, но само расположение людей в центре говорило о том, что никто не готов до конца принять равенство. А теперь прикажете ещё и магглов за своих считать? Даже за двадцать лет ксенофобия не успела кануть в лету. Том находил это чертовски забавным.

Гоблинка в сапфирового цвета костюмчике, стоящая ближе всех к Министру, презрительно зашипела:

— Разве это разумное решение? Они на нас с факелами и вилами пойдут.

И Атриум взорвался. Если бы к этому моменту Министерство уже не было пусто, то всё точно сбежались, чтобы посмотреть, откуда разносится этот разнобойный визг. Страх сменился возмущением, теперь каждый находил нужным высказать всё, что они успели надумать за эти несколько минут тишины. Том сохранял спокойствие, ведь его совсем не волновало это несогласие. Он поднял руку, и все полтора десятка корреспондентов умолкли разом:

— Это единственное решение. Мы обязаны идти в ногу со временем, а мир требует от нас действовать незамедлительно. Чем больше тайн мы храним от немагической части человечества, тем больше у них будет поводов отказаться от доверия к нам. Мы продемонстрируем свою честность и благоразумие. — он сделал многозначительную паузу, добавив в выражение лица немного мягкости, которую так обожали мамочки и домохозяйки, — Ведь мы действительно заботимся о тех, с кем живём бок о бок. И я говорю не только о магглах. Министерство позаботиться о безопасности всех.

Фраза зашипела в напряжённой атмосфере шуршанием быстропишущих перьев, ведь все поспешили внести её в свои заметки. Это было обещание, которое Том намеревался выполнить, хотя и не был уверен, что действительно хочет. Всё, что его волновало на самом деле, находилось дома и изнывало от тревоги, или в очередной раз проверяло дом на факт проникновения, или читало дочери книгу, заканчивало работу над артефактом, который сможет однажды спасти кому-нибудь жизнь, охотилось на мышей под половицами первого этажа Поместья.

Наконец со срочными решениями было покончено. Все распоряжения неустанно следить за обстановкой и уведомлять о любых изменениях расписаны, приказы собирать женщин и детей и прятать подальше от Англии отданы, а патрульные, погибшие при нападении на Гилдфорд, задним числом почтены. Отдел Тайн наводнился не разлагающимися телами как Пожирателей Смерти, так и просто пропавших без вести за последние полгода, которых использовали в бою в качестве марионеток. Общественные деятели и обычные волшебники, некоторые из них раньше считались сквиббами. Формула зелья действительно работала, превращая тело в аккумулятор для магии, которую можно было использовать привычным образом даже без полноценно функционирующего ядра. То, как быстро продвигались разработки Волдеморта, не могло не пугать. Будто ему помогал кто-то не менее могущественный.

Пока тела не вскрывали, лишь разослали в соседние посольства описания пропавших и колдографии на случай, если кто-то из мертвецов был иностранцем и похищен из другого государства.

В конце концов, Том всё же смог спокойно уйти домой. Его и там ждало много работы: нужно было переговорить с соседями по поводу Фиделиуса, приказать и им паковать вещи, науськать домовиков не покидать дом без разрешения, и самому перенести некоторые записи и артефакты в хранилище Гринготтса, которое Волдеморт не сможет взять даже штурмом.

Но, естественно, он не смог приступить к этому немедленно, ведь под дверями кабинета его уже ждали. В этот раз Кэсси не сидела, она прислонилась спиной к стене, сложив руки на груди, чтобы лишний раз не тереть кожу между пальцами, потому что та уже и так болела, и разглядывала узор с растениями и животными на ковре. Она сразу заметила Гонта и вскинула голову:

— Наконец-то. Как дела? Всё плохо?

Том подошёл к ней, как и вчера, безразличный и с пальто в руках. Его даже позабавило, как быстро она отошла от своего шока после сеанса леггилименции с Дамблдором и обнаружения правды. Но это было полезно, такая способность сосредоточиться на насущном. Мужчина мог поклясться, что ещё хоть одно упоминание Лили Поттер, и он действительно отрежет Кэсси язык.

— Хочешь честный ответ?

Дверь кабинета отворилась. После некоторых раздумий Том решил, что теперь вообще нет смысла её закрывать, если Поттер всё равно ошивается рядом. В коридорах было холодно, а здесь хотя бы чары сохраняли воздух тёплым.

— Конечно. — ответила Кэсси и шагнула за мужчиной следом.

Совы в клетке сразу разъярённо зашипели, заметив хозяина. Конечно, ведь их не выпускали полетать до поздней ночи. Гонт тут же отворил окно и птицы упорхнули в темноту на охоту. Теперь было тихо. Мужчина бросил пальто на кресло, а сам примостился задницей на край стола.

— Не так плохо, как могло быть. Они разгромили центры в крупных городах. Суммарно погибло около тысячи человек. — безжалостно вещал он. Кэсси затаила дыхание, во все глаза разглядывая его освещённую луной из окна фигуру. Ситуация была такой… знакомой. И вновь Поттер чувствовала себя виноватой в этом, ведь Волдеморт пришёл сюда именно за ней.

— Мы в мышеловке, да?.. — выдохнула она сокрушённо.

— Пока нет. Но Он будет продолжать поиски.

— Пока не придёт в мой дом снова…

— В твой? — фыркнул Том.

— Я меню виду, что он ведь уже приходил за мной. И в этот раз пришёл. Он был там, прямо у Невилла за плечом стоял. Он пытался пробраться мне в голову. Но я не позволила, и он исчез…

— Ты умница. — сказал Том неожиданно мягко, чтобы девчонка перестала выглядеть такой несчастной.

— Я? — горько усмехнулась Кэсси, — Да я чуть с ума не сошла! Понятия не имею, как мне хватило сил сдержать тварь. Когда я увидела Невилла, я будто вообще соображать перестала…

Её губы подозрительно дрожали, как и руки, между которыми Поттер сжимала свои виски. Том возвёл очи горе. Уже готовился протянуть к ней руки, чтобы успокоить, ведь третья истерика за двое суток вполне могла стать последней каплей перед приступом, но сначала на пробу бросил:

— Не реви.

Будто она могла это контролировать! Кэсси взглянула на него мокрыми глазами и издала ироничный смешок прежде чем утереть влагу под веками костяшкой пальца. Горло сжималось, но девушка подавляла хныканье. Спустя две минуты напряжённых сопливых вздохов выдавила:

— Да. Да, не буду.

Том терпеливо улыбнулся и снова залез в карман за пачкой. Но не успел поднести ту к губам, ведь Поттер бессовестно вытянула сигарету у него из его пальцев.

— Ну и наглость. — прохладно шикнул он. Глаза и нос у неё были красными, но Кэсси улыбалась, глядя в пол. Конечно, наглость. Она считала странным, что кое-кто не шлёпнул её за это по руке, а Министр думал о том, что улыбка на лице одной рыжей леди нравится ему куда больше слёз.

— Да, и я собираюсь совершить ещё одну. — сообщила Кэсси слегка задумчиво. Том повёл бровью, — Я поговорю с Невиллом.

И решительность в её глазах не оставляла сомнений: даже если Том запретит ей, Кэсси найдёт способ запрет обойти. Впрочем, как и всегда. Значит ему, Тому Гонту, оставалось только возглавить этот беспредел.

* * *

Кэсси замерла перед окном пойманным в свете фар оленем. Прямо перед ней, на заледеневшем подоконнике нетерпеливо пританцовывала красавица Хэдвига, по-прежнему красивая и величественная, со свитком, привязанным к лапке. Птица недовольно ухнула, клацнула смертоносными когтями по дереву и хлопнула крылом, и лишь тогда Поттер открыла окно, чтобы впустить промёрзшую насквозь посланницу в спальню.

— Хэдди, привет. — дрожаще выдохнула Кэсси. Сова тем временем оглянулась деловито, и протянула бывшей хозяйке свою ношу.

Кэсси тряхнула головой, прогоняя ступор. Привычным ловким движением распустила ленточку, бумажный свёрток расправился на поверхности тумбочки, но Поттер даже не взглянула на него, ведь и так знала, кто его прислал. Она потянула к птице руки, и та подставила голову под ласковые почухивания. Пёрышки её были такими же мягкими и чистыми, как и всегда, а пахла сова старой подушкой, набитой пухом, и теплом.

— Я так рада тебя видеть, девочка. — улыбалась Кэсси радостно.

Хэдвиг ворчала и потиралась о руки, как кошка, щуря огромные жёлтые глаза и раскрывая клюв от удовольствия. До этого момента Кэсси и не понимала, насколько соскучилась. Мягкий довольный писк совы бил куда-то в нерв, но Поттер действительно была счастлива его услышать спустя столько лет. Одно только омрачало её настроение: письмо от Августы Лонгботтом на прикроватной тумбе.

Девушка отняла от птицы руку и схватила пергамент. Да, точно. Этот почерк она могла узнать даже в бреду, ведь постоянно читала на пару с Невиллом письма, которые были этим самым почерком написаны. Резкие, но аккуратные буквы, тонкие, как перо, хара́ктерные. Но слова совсем не соответствовали стойкой натуре старушки. Они были почти панические.

«Кэсси, ответь на это письмо! Ответь мне, что происходит. Я не понимаю где ты и что с тобой. Если ты как обычно проигнорируешь, я буду присылать Хэдвигу до тех пор, пока не пойму, что с тобой всё в порядке. Эта чушь в газетах правда?» — гласили первые строки, гнев практически сочился сквозь чернила. Но дальше тон текста изменился.

«Мне сообщили, что Невилла нашли живым. Этого ведь не может быть? Это неправда… Такое издевательство. Я должна его увидеть. Я собираюсь в Мунго. Артур сказал, что именно там его и держат. Это всё — безумие, но я должна увидеть. Чем бы тот парень ни был, я должна увидеть, ведь у него лицо моего внука. И ты должна. Пойдём со мной, я прошу тебя.»

Кэсси тупо смотрела на буквы, запятые и превращённые в привычку чёрточки над каждой буквой «и», облачающие слова в стилизованный рисунок. Всё, чем было это письмо это криком о помощи. Да Кэс и сама хотела кричать, ведь так же отказывалась поверить. Но хуже всего было недопонимание, которое авроры и медики лечебницы создали. Невилла не нашли живым. Его нашли двигающимся говорящим под действием чар мертвецом, заводной куклой с голосовым механизмом. И когда бабушка Августа увидит его… На одного пациента Св. Мунго станет больше, а этого Кэсси не могла допустить.

— Что там такое? — зашипели с пола. Нагайна выползла из ванной, как всегда пробравшись в комнату Поттер по трубам вентиляции. Её явно привлёк свист совы.

Кэсси смяла письмо в руке, и прошагала к столу, в котором прятались перья и стопка листов. Хэдвиг возмущённо зашипела на Нагайну, с интересом пробующей воздух языком, а та позабавлено прошуршала что-то в ответ, чего Поттер не слышала, ведь была полностью занята нацарапыванием ответа. Во встречном письме она настойчиво попросила не спешить и дождаться её, ведь Кэсси должна была для начала рассказать ей кое-что о состоянии внука. Это наверняка взволнует старушку ещё больше, но может быть хоть немного подготовит к мысли, что чуда так и не произошло.

Поттер отлично помнила те похороны. Ей едва-едва удалось отойти от смерти Луны, хоть немного вернуться в колею «работа в лавке — прогулки с Невиллом в обед — чтение книг по Искусству Зельеварения», как в ничего не предвещающую пятницу грянул гром. Августа явилась в Оушен Поушен лично, бледная и тяжело дышащая. Кэсси сразу поняла, что случилась беда, и не ошиблась. Она плакала о смерти Луны? Забудьте, в этот раз горечь потери лилась водопадом из глаз, и не получалось набрать в лёгкие воздух. Повезло, что мадам Оушен оказалась рядом со своим особым успокоительным и стаканом огневиски, ведь в ином случае у Кэсси бы лопнуло нахрен сердце. Но когда погребальщики заколачивали гроб и опускали его под землю, она старалась не давать слезам спуску. Не над его телом, ведь Невилл наверняка был бы расстроен её истерикой. Ещё и денёк выдался на зло солнечный, пшеничные лучи в последний раз заиграли в таких же светлых волосах друга, подсветили лицо совсем молодого кадета академии. Кажется, что тогда она в первый и последний раз услышала от Августы такой жуткий вой. Особенно душераздирающим было осознавать, что женщина не смогла сдержаться даже при толпе мракоборцев и друзей её внука. «Но зато он умер героем!» — твердили они. Возможно именно эта отчаянная смелость и напугала Кэсси настолько, что та решила и вовсе ни во что не лезть. Глупцы, кто тянул их за языки? Но пора было наконец принять, что сидеть сложа руки — не её уровень.

Поттер перевязала своё письмо той же лентой, что сняла с записки Миссис Лонгботтом и вернулась к сове, переступая через огромную тушу Нагайны без всякого уважения. Она строго взглянула на озорную змею и сложила пальцы в двух жестах: «Нет» и «Есть», и приправила настоятельно в слух:

— Не ешь её. Я серьёзно.

Нагайна заворчала и полностью потеряла к добыче интерес. Тут же поползла в гостиную к камину, возле которого могла погреть бока. Хэдвига нетерпеливо ухнула и подставила лапу под ленту.

— Я сейчас схожу тебе за печеньем. Подожди здесь, ладно?

Это конечно было совсем не обязательно. Птица не держала на девушку обиды и за то, что та оставила её в чужих руках, значит и на отсутствие угощения не обидится, но это было скорее для самой Поттер. Она должна была пройтись, проветриться в прохладных коридорах Поместья и прикинуть, что же ей делать дальше, прежде чем нестись к Августе на всех парах.

Дом был неожиданно шумным. Эльфы как раз наводили порядок, мыли полы и чистили ковры тонкими метёлками, переговариваясь друг с другом в перерыве между ритмичным «чух-чух-чух» по ворсистому полотну. Винки сметала пыль с рам картин, с напольных часов и с лепестков цветов. В комнатах Кринглов слышалась возня и тихий разговор. Это Люси в компании Брианны собирала вещи в несколько зачарованных чемоданов. После то же самое должна будет сделать и Леди Смит, ведь таков приказ Министра. На всякий случай женщины и дети должны быть готовы к побегу, если начнётся осада дома. Том даже камин в холле к общей сети подключил для перемещений.

Проходя мимо лестницы на первый этаж Кэсси расслышала и звуки утреннего патруля: охрана дома проверяла состояние чар два раза в день. Может эта предосторожность и казалась излишней, но паранойя Гонта не знала границ. Поттер могла точно сказать, что тот по прежнему спит редко, и то с одним открытым глазом. Она на его месте уже бы сдалась. А он ещё и заклинания невероятной силы создаёт, и даже не жалуется. Потрясающий упрямец.

Больше никакого срочно забежавшего Дэнни в доме, очень жаль. Ночью Том накрыл территорию Поместья чарами Фиделиуса и сделал хранителем тайны… Эвана Питерсона, а не Кэсси Поттер, хотя и очень хотел. Сразу после того, как выкурил третью сигарету подряд.

— …Я вынужден просить тебя, потому что ты единственная, у кого Он этой тайны искать не будет. — убеждённо сказал Том. Его доверие льстило, особенно после не случившейся истерики о Невилле.

— Думаешь, не будет? Вы мыслите одинаково, разве нет? Значит Он подумает о том же. Нам нужен кто-то непричастный…

Эван был неприметной фигурой, винтиком в системе Аврората, но надёжным и очень уязвимым человеком. Он должен был покинуть дом уже сегодня вместе с Карлом, и уехать к матери в Бельгию. Так он сказал за завтраком, измотанный сложным ритуалом минувшей ночью, но решительный. Его дочь в Хогвартсе, и сможет оставаться там столько, сколько понадобиться, пока мир не восстановиться, а сам он будет далеко отсюда. Том сначала скептично качнул головой, помолчал, а после всё же согласился, передавая вожжи в руки Поттер.

Она как раз добрела до знакомой двери. Ручка поддалась: Том и вправду дал Кэсси разрешение бродить по его комнатам как по своим собственным. Она первым делом подошла к пустой клетке на широком комоде и достала из верхнего ящика совиное печенье. И даже не особо оглядывалась по сторонам, чувствуя себя так же, как и когда пробралась в кабинет за папкой с законопроектом, будто ей в любой момент нужно было отсюда бежать. Но любопытство всё же взяло верх.

Осторожно подкравшись к двери в лабораторию, Кэсси толкнула и её на пробу, ожидая, что какое-нибудь охранное проклятие поразит её, но, невероятно, ничего не произошло. Помещение было небольшим, но удивительно просторным благодаря высоким потолкам и стеллажам, на которых царил истинный бардак. Девушка даже присвистнула: если во всём остальном доме соблюдалась придирчивая до последней складочки на гобелене дотошность, то здесь даже по видимому и убирались редко. Ну, или пыль в воздухе, щекочущая ноздри — вот настолько её было много — являлась элементом антуража логова безумного учёного. Контраст с кабинетом был поразительный. Позднее утро заливало комнату мягким солнечным светом, который играл на поверхностях предметов, создавая искрящиеся блики и тени. Везде царил творческий хаос: кое-как расставленные ящики, подвешенные на стенах инструменты и витрины с магическими артефактами.

На столе у окна в разнобой лежали детали для будущих изделий — крошечные шестерёнки, кристаллы, сверкающие в лучах солнца, и тонкие проволоки из серебра и золота. Словно Том лишь на минуту отвлёкся от работы, да так всё и оставил, но слой пыли на поверхности стола указывал на то, что после рабочего дня в Министерстве у него совсем не оставалось времени на всё остальное, и к свои разработкам он не прикасался уже давно.

На стеллажах и витринах со стеклом — настоящие шедевры артефакторского искусства. Среди них выделялись броши, подвески и амулеты, которые на самом деле были не просто украшениями, а настоящим оружием. От всех из них разило магией такой густой, что неудивительно было видеть их упрятанными за крепкие закалённые дверцы. Все они словно живые — мерцали и переливались в свете. В отдельной колбе была спрятана странная иссохшая рука, будто из детских страшилок, с когтями и чёрная от копоти, будто мумифицированная.

На стенах висели зеркала с резными рамами из тёмного дерева, украшенные магическими рунами, и панно с солнцем, главной задачей которого было менять настроение хозяев. Это Поттер поняла по себе и по тексту на одном из лучиков: «Сосредоточиться.» Приказ и описание. Задачи в голове выстраивались будто сами собой, стоило Кэсси приблизиться к Солнцу хоть на шаг. Удивительно.

На полках стеллажей и на поверхности комода обнаружились вещи и вовсе очаровательные. Небольшие статуэтки — миниатюрные фигуры фантастических животных, эльфов с длинными ушами и сверкающими глазами, гномов с бородами из металла и каменными лицами. А внутри скрывались миниатюрные механизмы или вырезанные в металле заклинания. Были и кристаллы в форме капель или звёздочек, которые светились мягким голубым или зелёным светом; металлические шары с выгравированными рунами, внутри которых пульсировала энергия; небольшие коробочки с магическими пыльцами и эссенциями. Подвески-амулеты в виде лунных серпов или солнечных дисков, украшенные драгоценными камнями; броши в виде крыльев или крючков для одежды, инкрустированные янтарями и топазами; цепочки с кулонами-талисманами — каждый со своей историей и силой. Некоторые из них были сделаны из необычных материалов: прозрачного стекла с внутри запечатанными движущимися частицами или дерева с причудливыми узорами. Но особое место в самом центре стеллажа занимала коробка с серебряным драконом. Коробка с её подарком, рубиновыми глазами следящим за каждым шагом Кэсси. И почему она только подумала, что такого Гонт ещё никогда не имел? Или может именно потому он и принял подарок, что так любит блестящие колдовские безделушки?

Это было волшебство. Да во всём доме, включая кабинет и спальню, не наскреблось бы столько индивидуальности, сколько Кэсси нашла здесь. Всё, над чем Том работал в свободное время, чистое проявление его натуры. Зачем этому человеку сдалась политика, если душа его пряталась в золоте, драгоценных камнях и сильных нерушимых чарах? Кэсси с теплом во взгляде взглянула на собственную шею в одно из зеркал, раздумывая над тем, что если Том и не создал цепочку-ошейник, то точно нашёл нужным её дополнить собственными чарами.

Нет, она определённо не чувствовала отвращения по этому поводу. Она даже не чувствовала на Гонта обиды. Она любила это чувство принадлежности, которое дарила магия Тома, соприкасаясь с её телом. И она была готова её беречь любой ценой.

Печенье в ладони уже начинало крошиться, и Кэсси отвернулась от зеркала. Положила птичье угощение на полку рядом с туманно-голубым шаром, чей силуэт заметила в отражении. Так хотелось прикоснуться и услышать, что же судьба хотела сказать о ней и Томе Риддле… Но Кэсси качнула головой, прогоняя любопытство. Она предпочитала всё же не знать, о чём гласит Пророчество. Волдеморт уже попался в эту ловушку и сам стал катализатором собственного незавидного будущего, а Поттер так не хотела. Она не собиралась позволять миру снова что-то у неё отобрать, человека или выбор.

Она снова подхватила печенье за круглый бок и уже было хотела покинуть этот уютный личный уголок, как зацепилась взглядом за неприметную баночку на подоконнике. Внутри оказалась полупрозрачная перламутровая эссенция, в толще которой плавал один единственный огненно-рыжий пестик. Папоротник. Крохотная склянка была заполнена соком из его цветка. Редкий ингредиент, сумасшедше мощный и баснословно дорогой из-за того, что добыть его можно лишь в одну ночь в году.

Поттер даже хохотнула в слух. Совсем забыла о существовании этой штуки, а вживую видела вообще впервые. Она могла представить, как над головой буквально вспыхнула лампочка догадки. Формула зелья Волдеморта внезапно собралась воедино. Ну конечно, а как иначе? Этот ублюдок был именно тем человеком, который мог раздобыть и такое. Под кожей забурлило нетерпение. Теперь всё обязано получиться, или Кэсси не гениальный зельевар!

Она понеслась назад в свою спальню, хлопком двери изрядно напугав придримавшую в ожидании Хэдвигу, и написала вторую записку, адресату, который сейчас должен был как раз выступать перед Королевой.

«Ищите папоротник!»

* * *

Атриум Министерства Магии. Величественное помещение, по другому и не скажешь, огромное и с высотой в несколько десятков метров. Выложенное зелёно-синей плиткой, со статуей в самом центре, и с каминами по бокам у массивной главной двери. Обычно внутри кишело людьми, гостями, работниками и страждущими, но сейчас было болезненно тихо. Лишь дыхание и тихая ругань двух авроров и одного парня, схваченного аврорами под руки, разносилось по холлу эхом.

Они не понимали, почему им приказали перевезти одного из пациентов Мунго сюда, и почему Министерство сегодня «закрыли». Сказано было, для безопасности в связи с митингами под зданием Министерства. Конечно, волшебники ещё не могли привыкнуть, что все знают о их существовании и о местоположении главного здания их общины. Пока что магглы не кидались в окна гнилыми помидорами, но это только пока, ведь рокот их голосов с улицы нарастал.

А Кэсси не могла отвести от парня, примостившегося на лавочке в компании мракоборцев, взгляд. Наверное, уже и не сможет, пока не появится реальная необходимость, или пока его снова не упрячут под землю. Потому что это исхудавшее несчастное лицо не было лицом её друга, и Кэсси сходила с ума, раз за разом заставляя мозг выискивать различия, будто со временем они могли сгладиться.

Но он всё так же оставался куклой, трупом, останками человека с чётким заданием устроить Кэсси Поттер магический выброс. Укус на руке, точнее огромный синяк с парой царапин образующих прерывистую дугу, зачесался. Раньше Невилл никогда её не кусал, но раньше он и мало сговорчивым зомби не был, так что всё закономерно. Дурак получил подзатыльник от Августы и оказался закован в смирительную рубашку.

— Странно, а с виду спокойный… — пробубнил низкий усатый колдомедик в лимонной мантии, — Мы даже не ожидали от него такой прыти.

Кэсси, если честно, не ожидала тоже, ведь все предыдущие мертвецы были крайне буйными, если исходить из отчётов, присылаемых из Отдела Тайн лично Гонту, но Кэсси была достаточно бессовестна, чтобы в них залезть, а Невилл был почти безразличен, судя по тем же отчётам. Но сейчас она понимала что смиренность всего лишь часть приказа. В глазах друга, такого доброго и внимательного раньше, не было ни капли света. Узнавание — да, но такое скучное. Конечно, он пытался спрятать этот лёд за жалобным скулежом.

— Я не понимаю… Не понимаю, что со мной, ба… — тихо стонал он, раскачиваясь из стороны в сторону, — Поверь мне. Кэсси… Кто-нибудь, помогите мне.

Августа скорбно ахнула, обнимая себя за плечи, чтобы не протянуть к мертвецу руки. Кэсси уложила голову на воротник из меха на плече старушки, утешая. Этот плач и ей рвал душу. В горле встал комок, и дыхание привычно спёрло, но она держала сантименты в себе. Она уже оплакала его, уже похоронила. И каким бы живым не выглядел Невилл, а стоило ему поднять взгляд и в расширенных от возбуждения зрачках виднелась лишь голодная тупость. Сердце в его теле совершало ровно четыре удара в час, чтобы протолкнуть зелье дальше по венам, организм не нуждался в пище, воде и сне. Мозг обрабатывал сигналы с опозданием почти всегда, кроме боя или попытки напасть на «цель». Действия мертвеца были холодными и механическими, и потому самой Кэсси было легче соблюдать хладнокровие.

Она появилась в поле зрения Невилла, и тот сразу оскалил зубы и сощурился, как дикое животное. Авроры крепче перехватили оба его плеча в руках, не позволяя накинуться.

— Мисс Поттер? — узнал один из них, заглянувший под её чёрный капюшон.

— Я бы попросила вас его отпустить и убраться вон в тот коридор. — девушка указала в сторону поста охраны, за которым прятался поворот к кабинетам служащих низшего ранга.

Аврор непонимающе нахмурился, и Кэсси не могла осудить его за промедление. Их работа — держать ухо в остро.

— Нам было приказано… — ответил за него второй. Поттер фыркнула:

— Я знаю, что было вам приказано. Это мой друг, — она указала на Невилла, — Я не знаю, что Министр собирается делать с ним, и хочу поговорить, пока не поздно.

Лица мужчин помрачнели в сомнении, но Поттер старалась выглядеть такой непринуждённой и искренней, чтобы даже самый чёрствый работяга пошёл ей на встречу. Невилла обездвижили заклинанием, и оба аврора послушно пошли именно туда, где их уже ждала Гермиона с инструкциями и парой пробирок оборотного зелья. Жалость заскреблась под подбородком, но Кэсси сглотнула её. Хватит потрясений и слёз, теперь у неё есть задание, которое она не могла провалить.

Мертвец не сводил с девушки взгляд, и в глубине его чуть помутневших зрачков тоже отлично проглядывалась необходимость оправдать чьи-то ожидания. А ещё, вполне возможно, что через эти глаза сейчас смотрел сам Волдеморт.

— Друг… — позвала Кэсси, медленно водя зрачками по непривычно тощему лицу Невилла, — Если ты ещё там, а я всё же надеюсь, что твой дух давно отправился на круг перерождения и пребывает в покое, но если нет и ты ещё там… Я очень скучаю. — она закусила губу и вздохнула, — И прошу прощения.

Палочка скользнула ей в руку из крепежа на предплечье, спрятанного под объёмным рукавом обезличенной мантии. Кончик древка описал несколько дуг, соединяемых в Фините Инкантатем, которое сразу же освободило Невилла от сдерживающих его чар. Мертвец ещё с секунду посидел, будто не совсем понял, что свободен, а после двинулся к Поттер, на ходу доставая собственную палочку, которую ему предусмотрительно вернули после установления личности её обладателя. С этой палочкой Невилл был похоронен, и этой же оборонялся в последние минуты жизни. Этой палочкой он пытался убить свою лучшую подругу так, будто только к этому все прошедшие два года и готовился.

Да, Кэсси хотела сойтись с ним в дуэли, но не ожидала, что это будет так. Воистину, бойтесь своих желаний. Она отскочила назад так, будто под ноги кинули петарду, потом — ринулась в бок, уворачиваясь от Секо. На лице парня промелькнула искра осмысленности, но Поттер была уверена, что принадлежит она совсем не Невиллу, такой холодной и даже решительной она была.

Пульс мгновенно подскочил и биением сердца заложил уши. В тишине пустого холла раздавались лишь топот, свист магии, хриплое дыхание Кэсси и рычание Невилла, который становился всё более нетерпеливым с каждой секундой. К чему эти салочки? Кэсси и сама этого поняла не сразу, но сейчас знала, что нагрузка на тело раздраконит ядро, и выпустить Чудовище будет легче, особенно без ошейника. А значит будет легче обмануть Волдеморта и развеять его план.

Исследование Невыразимцев показало, что на теле Невилла висит дополнительный магический отпечаток. Почти незаметный ключик, отпирающий для Пожирателей Смерти Министерство. И катализатор — Поттер со своим Проклятием, над которым не властны никакие формы причинения вреда чужакам, которые бы вторглись в Министерство без спросу.

Невилл подбирался ближе, щёлкал зубами прямо как в том пророческом сне двухнедельной давности и рычал что-то на языке не совсем понятном, смеси латыни, чего-то индогерманского и… будто зова самой магии, петлёй оплетающегося вокруг шеи. «Явись» было единственным словом, которое девушка смогла разобрать, и с удивлением понимала, что оно работает, ведь существо заинтересованно всколыхнулось на краю сознания. Слишком быстро, и это было даже на руку.

— Протего! — выкрикнула Кэсси, но окружила щитом не себя, а тело друга. Чёрный дым заструился из кожи, теперь сама Кэс звала Чудовище, но на своих собственных условиях.

В груди привычным образом заныло, будто рёбра треснули и проткнули что-то внутри. Чтобы вдохнуть хоть каплю кислорода спёртым горлом пришлось раскрыть рот. Теперь Поттер и сама походила на зомби в борьбе с другой стороной своей силы, голодной и яростной, как смерть под палящим солнцем в пустыне. Невилл замер напротив, жадно разглядывая как из воздуха и тьмы Атриума рождается тварь в таком же непроницаемом капюшоне, что скрывал лицо её хозяйки.

Явись.

Они с мертвецом двинулись друг к другу одновременно и остановились в шаге, на границе щита. Поттер, дрожа от ощущения инея на собственной коже протянула Невиллу левую руку, и он впился в ладонь так, будто собирался вырвать её к чертям из сустава. Кэсси поморщилась, но позволила управляемому чужой волей трупу пробормотать сложное неизвестное науке заклинание прямо ей в лоб.

В следующее мгновение со стен Атриума во все стороны брызнула керамическая плитка, острыми краями и битыми осколками на полном ходу врезаясь в щит вокруг тела Невилла. Сигнальные чары завыли, каменные и металлические статуи-стражи сошли со своих постаментов, но пока не подняли оружия, ведь не нашли в холле живых. Из волшебных палочек двух волшебников, украшающих фонтан, в потолок устремился яркий, будто солнечный, луч, который тут же превратил стёкла окон в раскалённую до рыжего жижу, а самолётики с документами и записками, которые зависли под сводами коридоров навострили носики в головы тем, кто посмел проникнуть сюда с намерением захватить.

Это было так страшно. Останься здесь в этот рабочий день люди… Полная защита Министерства выглядела излишне безумной, калечащей, и именно поэтому всё это время была неактивна. Но на прошлой неделе кто-то поменял структуру давних чар. Специально для сегодняшнего дня. Специально, чтобы убивать и калечить. Ведь Волдеморт был уверен, что гордость Гонта заставит его держать несчастного Невилла в Министерстве под стражей, а Кэсси Поттер окажется достаточно сентиментальна, чтобы выпросить у «своего любовника» позволить им встретиться… Странно было осознавать, что Тёмный Лорд был настолько увлечён самой идеей утопить Кэсси в страдании, использовав в качестве пушечного мяса дорогого её сердцу друга, и ещё страннее понимать, насколько он был уверен в своём сложном и не самом понятном плане. Возможно именно потому, что он всегда выбирал не очевидные пути, никому толком и не удавалось его обыграть? Но даже если бы физический контакт Кэсси с Невиллом произошёл в Мунго или на пешеходной улице Гилдфорда, Пожиратели Смерти всё равно нашли бы способ проникнуть в Министерство, особенно во время митингов под его дверями. Ведь именно страх был его целью. Страх магглов перед магами, и страх магов перед ним самим. Страх Кэсси. Страх Тома.

Посреди этого хаоса Кэсси чувствовала себя неуязвимой, ведь её собственная необузданная сила защищала тело носителя. Прямо как предсказал Гонт. И прямо, как он предсказал, не успела фарфоровая крошка осесть на теперь уже грязные полы Атриума, как из каминов, теперь совсем ничем не защищённых, в зелёных языках пламени явились Пожиратели Смерти. Колонна за колонной. Кэсси не могла их сосчитать, но выглядело как целое полчище.

Любой намёк на просветление в глазах Невилла угас, теперь он снова был безразличной ко всему куклой, выполнившей своё задание на высший бал. Он выпустил руку Кэсси из своей, но ощущение боли на коже осталось. Впрочем, теперь это неудобство казалось меньшей из проблем. Стройный шаг Псов оглушал барабанным боем, пока они собирались в полукруг, перекрывая главную дверь своими спинами в таких же как у Поттер, чёрных мантиях. Лица их были скрыты под масками, не разобрать кто есть кто. Все они были разные, низкие и высокие, тощие и слегка полные, все они были людьми, но не ясно живыми ли. Чудовище вновь спряталось, чёрный дым сгинул под давлением новой идеи, о которой Кэсси не позволяла себе думать до этой самой минуты. А теперь решилась пойти на сделку с совестью.

Кэсси знала, что то, что Том и остальные задумали — мрак, и в нормальном мире должно караться законом. Особенно, если среди Пожирателей в Атриуме есть живые люди, но мир не был нормален с тех самых пор, как один полукровка-слизеринец решил выбраться из того Ада, в котором должна была вариться его грешная душа, и вернулся, чтобы мстить. Милосердие это то, что заставляло Кэсси оттягивать момент. Она ведь спасла Аластора Грюма, верно? Может, если кто-нибудь из волшебников перед ней ещё не совсем во власти Волдеморта, или слишком напуган, чтобы ему перечить, ей удастся их вразумить? Тогда осознавать собственное участие в бойне будет не так тошно.

— Если среди вас есть живые… — громко, но спокойно сказала Поттер, не позволяя дрожи пробраться в голос, — подумайте, стоит ли оно того. Мы не намерены выпустить вас отсюда до тех пор, пока не убедимся, что все уничтожены. Только если вы не согласитесь уйти сами и предстать перед судом.

Ей нельзя было этого говорить, и резкая боль в висках дала знать, что Том рассержен. Но его гнев это ничто по сравнению с её эгоистичным желанием считать себя человеком справедливым. Жестокая смерть это не справедливость. Это скорее… лёгкий путь, пусть стоять на его пороге и страшно до седины.

Пламя в одном из каминов вспыхнуло, в последний раз, и Кэсси проследила его безумные изумрудные языки, из которых явилось главное действующее лицо, не менее безумное. Ну, если его змеиную морду можно назвать лицом, сдержала Кэсси истеричный смешок. Волдеморт ухмылялся широким разрезом рта, из-под верхней губы, такой же пухлой, как у Тома, но неестественно обескровленной, засверкали два тонких лезвиеподобных клыка.

— Глупость ли предлагать такое тем, кто готов на всё лишь бы услужить мне? Или это учение сил Света так туманит твой разум, Кэсси Поттер? — скучающе зашелестел Он, и голос его отталкивался от искалеченных стен холла мягко, совсем не так, как звучал, когда раздавал приказы. Или когда звал её к себе. У Кэсси по загривку пробежали мурашки, когда глаза, такие похожие на свежую артериальную кровь, облапали её лицо. — Или тебе просто нравится дразнить их чем-то, чего никак не достичь? Не знал, что ты так наивна, чтобы полагать, будто мой хоркрукс позволит им жить.

Он выплюнул «хоркрукс» так, будто это слово было на вкус не приятнее дерьма. Волдеморту даже не хватало духу звать врага по имени. Или ему хватало спеси это имя не признавать. Кэсси агрессивно вскинула подбородок.

— Я недостаточно наивна, чтобы полагать, что ты позволишь. — без всякого уважения прочеканила она. Палочка всё ещё лежала в её руке, взгляд Волдеморта то и дело сползал с лица собеседницы на её оружие. А Кэсси всё не атаковала, чем явно сбивала Тёмного Лорда с толку.

— Каков ваш план, дорогая? — Он остановился за плечом Невилла, уложил бледную руку на плечо, прокручивая неизвестного происхождения палочку в пальцах. Гнев наполнил Поттер изнутри, она чувствовала себя пороховой бочкой, а Волдеморт явно намеренно играл со спичками прямо напротив. Как он вообще посмел трогать Невилла своими мерзкими лапами…

Никто из Пожирателей не подал знак, что вообще услышал её предложение, они даже положения не меняли. Терракотовая армия, они действительно были уверены, что дезертирство принесёт им и их семьям вреда больше, чем суд или казнь. Хотя… Может они были и правы. Послушные солдатики. Такая же вереница бойцов ждала знака в коридорах Министерства.

Кэсси усмехнулась. Пришло время её любимого трюка: тактического бегства.

— Догони и узнаешь.

Волдеморт вскинул безволосые брови, но фыркнуть на её самоуверенность не успел, как и не успел перехватить над Проклятием контроль. Из дальнего коридора в Волдеморта полетело заклинание. Он на миг отвлёкся, чтобы защититься, и Кэсси сразу рванула в бок, чтобы у Тома появилась возможность атаковать врага всерьёз. Гонт вышел из тени, тоже облачённый в мантию, будто пытался слиться с Пожирателями Смерти. Хотя, почему будто? Мертвецы вряд ли будут в состоянии отличить своих от чужих в разгар битвы, ведь не могут ориентироваться на магию. Кэсси поправила свой капюшон, развернулась, не боясь удара в спину, ведь на страже её безопасности стоял Том, и понеслась в глубь первого этажа Министерства, провожаемая ухмылкой мужа.

Волдеморт растерянно замер, взгляды хоркруксов пересеклись, гневный огненно-алый и тёплый карий, в котором плясали бесята.

— За ней! — заорал Волдеморт. От толпы Псов отделилась довольно крупная группа и побежала в след за Поттер, отталкивая в сторону стены бездельничающее тело Невилла, и огибая неподвижного Гонта.

* * *

Том никогда бы не признался в слух, что сейчас он напуган. Стоящий напротив армии, которая даже с учётом погони за Поттер визуально не стала сильно меньше. Конечно же, среди фигур в масках должны были затесаться и живые, чтобы руководить своими мёртвыми товарищами, ведь ментальной силы Волдеморта точно не хватит на всех. И Том намеревался ослабить его, чтобы сбить контроль вовсе. Но от понимания, что Тёмный Лорд может сделать то же самое, по загривку Гонта бежали мурашки. Ситуация была до боли знакомой, только в этот раз у врага было куда больше сил. И тем не менее, Том был готов рискнуть.

— Вот и ты… — вдруг вернул себе самообладание Волдеморт и заулыбался, — Скажи, мой хоркрукс, не стоит ли и тебе бежать?

В голосе его слышалась ехидца. Он слегка водил головой из стороны в сторону, как ящерица, будто принюхивался к воздуху, щели его «носа» раздувались, тогда как Пожиратели за его спиной ни разу не шелохнулись.

— Отнюдь. — отзеркалил неприятную ухмылку Том. Его даже удивляло, каким самоуверенным был его противник в этот момент, ведь отказывался верить, что он в ловушке. — Более того скажу, что и они бежать не намерены.

Вопрос «кто?» застыл на змеиной морде Волдеморта, но тут же получил ответ: сопровождаемые короткими хлопками, по обе стороны от Министра материализовались люди, авроры и участники Ордена Феникса, количеством не уступающие Пожирателям, ещё две группы явились из закутков Министерства. В таких же мантиях, как у Кэсси Поттер, такого же роста, как и она. И почти все — с её лицом. Лишь двое носили иной облик — Тома, Барти Крауч-младший и Альбус Дамблдор, умом и силой пугающе похожие на Тома. Теперь пришла очередь Гонта хохотать. Волдеморт хотел получить его и Поттер, что ж, ему придётся постараться, чтобы отыскать среди врагов нужные личности. Теперь убивать всех подряд — не вариант.

По секундной заминке стало ясно, что Волдеморт обдумывает и раздаёт Пожирателям Смерти новые указания. Но миг спокойствия прошёл, и на союзников хлынул шквал заклинаний. Напор был таким сильным, что снёс бы любого желторотика с ног, но и авроры и орденовцы были готовы, как никогда. Не зря ведь все вместе готовили этот план на протяжении двух недель. Над Лондоном захлопнулся капкан антиаппарационного барьера, чтобы Волдеморт не смог позвать на подмогу. Дверь Министерства, камины и проходы в глубь здания со стороны Атриума перекрывались тоже. Для всех.

Том перехватил свою волшебную палочку поудобнее и краем глаза наблюдал, как его двойники делают то же самое, подражая его манере держать палочку в левой руке. А после, без лишних слов, все трое кинулись на Волдеморта по отработанной днями тренировок схеме, с решительностью и азартом, и только по граням этих эмоций можно было отличить одного от другого. К счастью, Волдеморт и в лучшие годы понимать своих эмоции не мог, потому был изумлён не меньше своих живых Пожирателей.

Тело Гонта двигалось само, руки порхали, рождая разрушительные чары — ничего страшного, ведь Атриуму уже сложно было повредить, а союзники достаточно внимательны, чтобы на них не на лететь — и внутри рождалась знакомая эйфория в ответ на колдовство. И в этот момент он мог отстраниться одной частью сознания, и взглянуть на весь проделанный труд со стороны.

Ещё до беседы с королевской семьёй и Премьер-министром было предсказано, что люди примут правду с трудом. Население Соединённого Королевства всегда было довольно консервативно, мрачно и твердолобо, как небо над Лондоном. Обращение Королевы по телевизору, радио и в газетах не могло не перевернуть мир для магглов с ног на голову, и, естественно, это вылилось в протесты. Министерство Магии сделало всё, что было в их силах, чтобы показать мирный характер волшебного общества, но этого оказалось мало. Под дверями Министерства собирались люди, чтобы потребовать подробностей, ведь чувствовали, что информация, данная им, не полна. Логично было предположить, что именно в тот день, когда митинги в центре города достигнут пика, Волдеморт сделает решающий удар. Если атака на крупные города Суррея была запугиванием Министра, то атака на Лондон — запугиванием магглов. И именно потому Пожиратели Смерти начали с Министерства.

Том приказал служащим пересидеть этот день дома, а по всему городу расставил группы быстрого реагирования, чтобы обнаружить Псов ещё на подступах к городу. Разогнать магглов не удалось, но это и не нужно — с Волдемортом было решено расправиться, не выходя из Министерства. Во время подготовки Том даже испытывал веселье, о существовании которого успел забыть со всеми этими перипетиями.

В дальнем зале на нижнем этаже Министерства, защищённом от чужаков двумя дверями и подземным переходом, собралось полсотни человек: авроров, орденовцев и нескольких служащих Министерства, которым можно было доверить предстоящую операцию. Все они были нетерпеливы, но тверды в стремлении спасти привычный мир от разрушения. Только вчера Том и Кэсси наконец разложили всё, что знали о планах Волдеморта, по полочкам и пришли к единому выводу, а сегодня — полный зал людей слушал и ожидал их указаний. Поттер потела и бледнела, но контролировала лицо всеми силами, а Том… просто наслаждался мыслью о том, что ему снова позволено вести за собой толпу, и никто из них не посмеет его ослушаться. Никто больше не посмеет попытаться отобрать у него то, что Том считал заслуженным.

— Я уже начала работу над Оборотным Зельем, но мне нужно точное количество человек, чтобы рассчитать дозировку. — слегка нервно говорила Кэсси, — Все, кто по каким-то причинам не согласен, могут уйти, но-...

— Но в таком случае вы обязаны дать Обет, чтобы никто не узнал о наших планах. — перебил её Том, взглядом обещая, что любому предателю грозит в лучшем случае смерть. Протестующих не оказалось. Наоборот, кое-кто был даже слишком воодушевлён. Барти Крауч-младший польщённо усмехнулся:

— О, это честь побывать в вашем теле, Мистер Гонт. — кинул он подколку, щурясь по-лисьи хитро. Обстановка тут же разрядилась, послышалось даже несколько смешков. Если бы Том не был таким толстошкурым, уже бы покраснел по самые уши, но, к счастью, эта прерогатива ушла к алой как помидор Кэсси, хихикнувшей в кулак. Рядом с ней пытался сдержать смех такой же бордовый Дэннис Криви.

— Соблюдаем уважение, господа. — хлопнул в ладоши Альбус, но в уголках его губ тоже затесалась позабавленная реакция на шутку. Со стороны послышалось покашливание:

— Думаю, что мы пройдёмся по плану ещё раз уже перед операцией, а в этот вторник протестируем огнеупорные мантии. — провозгласила Гермиона. Толпа навострила уши, — Ну а сейчас нам стоит разучить порядок действий и несколько особых заклинаний. Мисс Поттер? Продемонстрируйте нам ваше режущее.

И теперь им пользовались все. Дуга палочкой, рассекающая, и слово «Сектумсемпра» регулярно пронзали воздух, но редко попадали в цель, потому что Пожиратели Смерти проворно уходили из-под калечащих лучей. Очевидно становилось, как сильно Волдеморт и его помощники продвинулись в своих экспериментах. Теперь мертвецов было тяжело отличить от живых, если не делать себе труда нащупать их магический след, который совсем не ощущался, ведь ядра их были полупусты. И всё же, натиск живых оказался более продуманным, пусть некоторые и пали в бою, истекая на пол кровью или беззвучно падая под ноги товарищей. Том не считал погибших, но видел, что их было много.

Противники обступали друг друга, менялись позициями, словно в танце, но в центре суматохи находилось четверо: три человека с лицом Тома Гонта и один Волдеморт. Лицо Тёмного Лорда больше не озарялось жестоким весельем, оно было перекошено в гневе, ведь он не мог выцепить из постоянно перебегающих Гонтов одного, хотя чувствовал, кто из них — часть его сущности. Чужая магия сбивала его с толку, и глаза Того-кого-нельзя-называть горели, как раскалённое железо. Что за отвратительное зрелище, почти животный облик.

Неужели Том сам выглядел так же уродливо в гневе? Терял лицо во всех смыслах, сходил с ума, когда его планам давали бой. Дрожал всем телом, будто не считал себя самым сильным существом в здании? Ну, Том ведь дрожал тоже, хотя и чувствовал, что ситуация под полным его контролем. Он легко улыбался, отражая атаки Волдеморта, с такой же ухмылкой рядом крутился Барти, а Альбус и вовсе выглядел азартным донельзя, и от старика Том точно ничего подобного не ожидал.

Минута за минутой, звон за звоном чар, встречающих друг друга на полпути, куча одинаковых чёрных балахонов, в окружении которых было тяжело разобрать, где свои, а где — чужие. Если бы из-под капюшонов то и дело не выглядывали рыжие пряди, на которые союзники ориентировались, то замести заодно и товарища было бы легко.

Волдеморт дышал уже тяжело, хотя всё ещё продолжал атаковать с той же силой. Но Том чувствовал, что враг устал, ведь совсем отвык получать равный себе отпор. Либо вскоре он попробует бежать, либо прибегнет к запасному плану — а в его существовании Том не сомневался. Момент колебания Волдеморта был идеальным: Гонт послал мысленный сигнал приступать ко второй фазе.

Под потолком Атриума завопили Сирены, мелкие зачарованные статуэтки птиц с женскими головами. Волдеморт вздрогнул, и Псы на мгновение замерли тоже. А потом за спинами союзников стало жарко. Пламя поползло по полу как по соломенному насту, не требовало подпитки, и будто бы и вовсе было живым, ведь тянуло свои языки ко всему, что стояло на пути. Вечное пламя, непотушимое до тех пор, пока Длань Нуску вне своей защитной колбы.

— Слушай, я знаю, что не должна была туда заходить, но ты ведь и не запрещал… — сказала Кэсси, прокручивая на пальце прядь своих волос. После её письма о папоротнике Тому стало смертельно интересно, как девчонка пришла к своему умозаключению. Теперь он понимал, что всё ещё надеяться на благоразумие Поттер довольно наивно, ведь, конечно, она влезла в его лабораторию, где было полно вещей, которые могли нечаянно её убить. Но Том воспринял это самоубийственное любопытство с иронией. Классика. Вздохнул и закатил глаза, и Кэсси, восприняв его реакцию за добрый знак, наклонилась ближе через кофейный столик, — Я поняла назначение почти всех этих клёвых штук! Только вот что делает та чёрная рука в банке?

Это воодушевлённое «Мы же можем их всех сжечь!» от такой тяжело переносящей насилие особы, как Кэсси Поттер, заставило его потрясённо рассмеяться, всполошив непривыкшую к таким звукам со стороны хозяина Нагайну.

— Не могу поверить… — сощурился Том, будто взглянул на свою занозу по новому. Та смутилась и спрятала не менее увеселённый взгляд в чашке с кофе.

— Ну, я подумала, что пока мы будем рубить им головы, то и своих много потеряем…

Именно она и была тем человеком, который поднял крышку и пустил к Длани кислород, что мгновенно спровоцировало возгорание. Союзники слаженно перегруппировались: расступились по команде, едва заслышав вой Сирен. Отбиваться почти перестали, наоборот подняли щиты и отовсюду посыпались брызги Агуаменти, которые не причиняли никакого неудобства пламени по началу. Но хаотичными капли были не долго, они собирались в мокрые вихри вокруг волшебников, и перед такой защитой огонь уже был бессилен, отступил к тем, кто этого заклинания не знал — к Пожирателям Смерти.

Сила артефакта всё же была контролируемой, и подчинялась тому, кто держал его в руках, и это делало заклинателя уязвимым. Потому Длань быстро сменяла одного клона Поттер на другого, не позволяя Псам перехватить контроль, или атаковать кого-то конкретно. Пока одни гонялись за артефактом другие горели, бесшумно, совсем не чувствуя боли, и там же и падали.

Зрелище было кошмарным, и стало ещё более душераздирающим, когда один из Пожирателей закричал. Каждый в холле похолодел, волосы на головах встали дыбом. Среди врагов всё же были живые, и они наконец очнулись. Поняли, что спастись не выйдет и прижались к стенам, к двери Министерства или и вовсе забились по углам, затаптывая друг друга и тела павших, отрубленные головы и руки с волшебными палочками. Огонь не щадил никого и ничего.

Невыносимо воняло горелой плотью, а по ту сторону связи Том и вовсе ощущал сожаление и тошноту, как и каждый раз, когда Мисс Поттер заставала чужую смерть. Но она не подавала виду, так же как и сам Том, и Альбус, и три десятка оставшихся в живых к этому моменту союзников. Не время и не место ни для сочувствия, ни для плача по изувеченным телам коллег.

Волдеморт водил расширенными глазами по сторонам дико, тоже отступал к дверям. Он был так же напуган, каким чувствовал себя Том, ощущая, как пламя блуждает вокруг него, защищённого тем же водным барьером, что и остальные. Только вот выхода не было, и если Волдеморт не умрёт, то сопротивление огню заберёт последние его силы, и авроры получат возможность схватить его. А там Том отберёт у ублюдка часть души и уничтожит уродливое белое тело, которое так напоминало ему о вечере в давно заброшенном доме Риддлов.

Внезапно Тёмный Лорд застыл, ища безумным взглядом что-то… Кого-то, кто ещё не был обездвижен или лишён самообладания от страха. Но Том был слишком занят тем, что пытался задавить врага своими чарами, и не заметил, как по чешуйчатому лицу промелькнула тень догадки.

Оставленный без присмотра Невилл незаметно встал из того угла, в который его отпинали Псы и побрёл между союзниками, получая лишь больше толчков и пинков. Его до сих пор не обезглавили и не кинули в огонь из чистого уважения к смерти, но это и было ошибкой. Невилл старался прикоснуться к оголённой коже каждой рыжей женщины в Атриуме, пока не добрёл до своей цели — настоящей Кэсси Поттер, слишком занятой попытками отбиться от пары врагов. Когда Том увидел, как руки мертвеца хватают за лицо Кэсси, было уже поздно. По Атриуму прошла волна — запирающие чары лопнули от соприкосновения зачарованного тела Лонгботтома и искрящейся отзвуками Проклятия кожи Поттер.

Звук почти оглушил волшебников, пробрал по самые внутренности. Бой остановился, мертвецы опустили палочки и позволили огню полностью охватить их. Живые повернулись к двери.

Створки распахнулись, бушующее пламя почуяло свежий воздух и поспешило пожрать его, вырываясь из Министерства. Прямо на толпу магглов и близстоящие жилые дома, голые деревья и автомобили. Волдеморт и несколько достаточно целых Пожирателей Смерти пулей вылетели из Министерства под вопли немагов и гул, с которым огонь испепелял здания. В воздух устремился столб дыма.

* * *

— Поттер!

На Кэсси сбоку налетел человек, чьей личности она не могла распознать, и оттолкнул прочь вновь застывшего без дела Невилла. С другой стороны подскочил ещё один двойник.

— Как закрыть эту хрень?!

Поттер встряхнула головой и потянулась к артефакту, который двойник сжимал в руках осторожно, чтобы пламя, которое валило через верх столбом и текло по передней стенке колбы, не опалило его. Кэсси приставила палочку к крышке и пробормотала особую волшебную команду. Крышка вздрогнула и хлопнулась на своё законное место. Щёлк, и огонь перестал валить из нефтяно-чёрной тощей руки.

И только теперь Кэсси осознала, что произошло. Провал. Просчёт. Девушка оглянулась. Вокруг царили крики и стоны, треск, вой машин скорой помощи и полицейских вдалеке. Пол был усеян телами, некоторые ещё догорали, и союзники тушили их, звали на помощь колдомедиков, или заковывали в Инкарцеро, чтобы не дать шанса сбежать. Шок читался на лицах без прикрас. Каждый понимал, что миссия провалена, чёрт возьми.

Кэсси затошнило, и эмоция принадлежала не только ей: посреди Атриума стоял Том. Именно он, а не другой волшебник под оборотным. Кэсси знала это, потому что именно от этого мужчины разило ужасом и ледяным гневом.

Пол Министерства Магии усеян трупами, своих и чужих, Волдеморт и остатки его приспешников на пути за черту города, а Лондон — в огне. Почему опять огонь? Ну, в этот раз причиной стали они сами. Никто не растерялся, авроры кинулись в бой со стихией так же отчаянно, как и с Пожирателями, Орден Феникса тоже не отставал. Действие оборотного зелья заканчивалось, и сквозь одинаковые на всех черты проклёвывались истинные личности. Это Гермиона стряхнула с Кэсси Невилла, и Рон впихнул артефакт ей в руки.

Но Том, впрочем, как и она сама, не двигался с места, и выглядел скалой в океане, которую огибают бурные волны. И ощущался он как каменная глыба, холодным, отчаянным и пустым. Разочарованным. Тёмный Лорд был обращён в бегство, но это была катастрофа. Пожар мог выглядеть для немагов объявлением войны. А сам Тот-кого-нельзя-называть мог совсем слететь с катушек, и уже завтра устроить повсюду резню. Этого нельзя было допустить, важно покончить со всем сегодня. Кэсси могла предсказать, что Том думает в том же направлении, и перспектива погони за Волдемортом ужасала её.

Кэсси медленно подошла к мужчине со спины, чтобы не нарушать его оцепенение слишком резко. В руках она держала палочку и банку с Дланью Нуску, и выглядела, как ребёнок, потерявшийся на вокзале, ведь совсем не понимала, куда ей бежать первым делом: к Тому или тушить пожар. Выбрала, конечно, первое, потому что ожидать от него можно было чего угодно в этот миг перед важным решением.

— Том?

Он не услышал в общем шуме, но почувствовал присутствие. Слегка повернул голову. Вид его был угрюмым:

— Поттер, иди домой.

— А ты?

— Я убью этого козла, и тоже пойду домой. — прорычал он. Кэсси хотела возразить, но Том перебил её, — Если я его не убью, завтра разопнут меня. Каждого из нас.

— А если у него ещё есть Псы? Они задавят тебя толпой!

Он повернулся к Кэсси лицом, осмотрел её, будто что-то решал. Взгляд смягчился. Том потянулся пальцами к кольцу на своём безымянном пальце и снял его, чтобы сразу после этого протянуть Кэс.

— Ты что?.. — она была так потрясена, что голос охрип.

— Ты хотела, чтобы я тебе доверился. Я доверюсь. Мне нужна твоя магия. Сейчас.

Том звучал решительно, и Поттер поняла, что нет никакого смысла пытаться его отговорить. Ставки были слишком высоки, сейчас или никогда. Ведь если упустить шанс сейчас, и позволить Волдеморту вернуться с новыми силами… Теперь и Кэсси ощущала себя опустошённой. Она накрыла рукой пальцы Тома, сжимающие кольцо. От кожи к коже пробежал ток. Секунда. Две. И связь между душами жарко заискрилась. Магия Поттер потянулась к Тому, сплелась с его силой, запела. Дыхание обоих сбилось, весь мир за пределами их тел исчез, умолк. Боль, страх и паника в это волшебное мгновение просто перестали существовать, как понятие.

— Спасибо, дорогая. — выдохнул Том.

Он отстранился, собираясь отправиться в погоню, и сердце Кэсси пропустило удар. Она мучительно не хотела его отпускать, и всё же, не видела другого пути. Либо победа, либо бегство, и в роли гонимых будут уже они сами. Поттер быстро сунула кольцо в карман мантии и достала оттуда же то, что готовила почти две недели. Хорошо, что взяла, пусть ей в бою и не пригодилось.

— Постой! — Кэсси схватила Тома за локоть, — Возьми это, выпей. Это должно сработать, но я не уверена, как…

Том перебил её мягким смешком. Страх его поутих, а злость приобрела иные черты. Он шёл за Волдемортом не только для себя, или для волшебников, которые в него верят. Он шёл за Волдемортом ради неё. Ради этого старания, ради этого таланта. Ради этих огненных волос, растрёпанных в драке, ради глаз, таких же тёплых, как чай, который он так любил, и ради этих губ, слегка дрожащих от стресса и усталости.

— Я проверю и расскажу тебе.

Кэсси улыбнулась. На фоне бедствия, криков и огня, это безмятежное движение в уголках губ выглядело гротескно, неуместно. И тем не менее, это стало лучшим напутствием, которое Том когда-либо получал. Они потянулись друг к другу, как утопающие к свету над поверхностью воды. На полпути встретились, губами, руками, до мурашек. Контакт ощущался как взрыв. Будто они тоже пылали, будто за порогом стояла Смерть, и всё, что им оставалось это дарить друг другу последнее тепло. Поцелуй получился быстрым, горячим и солёным. Совсем не таким, как Поттер себе представляла…

— А теперь иди домой. — прошептал Том, когда наконец смог найти в себе силы отлипнуть. Кэсси кивнула и утёрла со щеки слезу.

На пылающий Лондон наступал закат, солнце скрылось за клубами сизого дыма.