Душа на замену (джен)

Инк стоял посреди дудл-сферы — пространства, где реальность подчинялась взмаху кисти. Стены переливались неоновыми мазками, а в воздухе витали незавершённые эскизы миров. Но сейчас всё это казалось блёклым.

Его руки дрожали. Не от страха — от ярости.

Разрушенные полотна.

Перед ним, словно рваные страницы книги, висели обрывки вселенных. Двадцать три фрагмента — каждый с характерными трещинами аномалий. И ни одного шанса на восстановление.

— Это не он, — прошептал Инк, сжимая кисть так, что костяные пальцы побелели. — Это не Эррор. Он не мог…

Но доказательства были перед глазами. Чистые, безжалостные линии уничтожения. Никаких попыток спасти, никаких компромиссов. Просто — стёрто.

— Кто ты? — спросил он вслух, обращаясь к пустоте. — Ты притворяешься им, но ты не он.

В памяти всплыли обрывки: смех, слишком лёгкий для Эррора; взгляд, в котором нет привычной холодной решимости; жесты, полные нарочитой небрежности.

— Ты играешь. Ты наслаждаешься.

И это было хуже всего.

Эррор разрушал из убеждения — он видел в аномалиях угрозу, ошибку кода, которую нужно исправить. Но здесь… здесь было что‑то другое. Что‑то, напоминающее танец на пепле.

Инк взмахнул кистью.

Пространство вокруг содрогнулось. Из хаоса красок вырвались десятки нитей — не синих, как у Эррора, а золотых, живых, пульсирующих. Они устремились к обломкам вселенных, пытаясь ухватиться за последние нити реальности.

— Я верну их, — процедил он. — Даже если придётся переписать всё с нуля.

Но нити отскакивали. Аномалии уже въелись в ткань миров, как кислота. Любое прикосновение лишь ускоряло распад.

— Чёрт… — он ударил кулаком по воздуху. — Чёрт!

Тишина.

Потом — тихий, почти беззвучный смех.

Инк опустил голову. Его плечи дрожали.

— Ты ведь знала, да? — прошептал он. — Знала, что я попытаюсь их спасти. И оставила мне эту задачу. Специально.

Он поднял глаза. В них больше не было гнева — только холодная, острая решимость.

— Хорошо. Ты хотела игры? Давай поиграем.

Он начал рисовать.

Не мир. Не вселенную. А оружие.

Кисть скользила по пустоте, вычерчивая контуры чего‑то огромного, с острыми гранями и пульсирующим сердцем. Что‑то, способное не просто восстановить — переписать правила.

— Если ты не Эррор, — пробормотал он, — то я найду тебя. И тогда ты ответишь.

Где‑то вдали — едва уловимый смешок, словно эхо чужого веселья.

Инк не обернулся.

Он уже знал: это не конец. Это только начало.