The Dust Storm (гет)

— Кофе, Свон? — улыбаясь во все зубы предложил Киллиан и плюхнулся рядом.

— Не «Старбакс», конечно, но сойдет, — пробурчала Эмма и широко зевнула.

— Простого «спасибо» вполне бы хватило, душа моя. Ничего, вот снегопад закончится, и мы съездим в Нью-Йорк.

— Что-то не припоминаю, чтобы мы туда собирались, — Свон отхлебнула из стаканчика, обожглась и сердито зашипела.

— Сама же сказала: «Старбакс», — передернул плечами Джонс, — Впрочем, наш ресторанчик в гавани тоже подойдет.

— То есть, ты приглашаешь меня на свидание? — по-прежнему не унималась злая и невыспавшаяся Эмма.

— Я подумал, мы могли бы попытаться…

— Что, если я не хочу?

— Не хочешь или боишься?

— Помнишь, что я говорила тебе про психотерапевта, Джонс?

— А ты попробуй, лесс, тебе понравится.

— Попробовать что?

— Знаешь, такую интересную штуку, называется доверие! — с этими словами Киллиан от души потянулся и встал. Эмма вскинулась ему вслед.

— Куда ты? Не смей уходить от меня!

— Вот, я знал, что ты не посмеешь отказать такому красавчику. Так что, пей свой кофе, душа моя, я вернусь.

И он, конечно же, ушел проведать Робина, а Эмма осталась глотать остывший кофе и собственную досаду. Когда уже им обоим надоест эта глупая игра?

* * *

Робин нервно бродил по коридору и глотал кофе стакан за стаканом, не чувствуя ни вкуса, ни запаха, ясное дело — не каждый день любимая жена готова подарить этому миру первенца. И хотя прогнозы врачей всегда были положительными, бывалый вояка и повидавший эту жизнь с изнанки храбрец, не находил себе места. Киллиан возник в коридоре, как верная и так необходимая ему поддержка, друг, что был рядом все эти годы и будет еще.

— Ты как?

— Курить хочу, — пожаловался Робин.

— Пойдешь? У меня есть. А я пока покараулю.

— Ну да, чтобы меня не только Вейл прибил, но и Эмма оштрафовала, скажешь тоже, курить в больничном крыле!

— То есть, ты официально причислил Эмму к шерифам?

— Брось, Киллиан, я же вижу, как ты сам рад избавиться от значка, тем более, она неплохо справляется. Вы поговорили?

— Поговорили бы, если бы ты нам все не обломал пару часов назад, — беззлобно проворчал Киллиан, — Присядем?

— Ну, извини, вот будет у тебя жена рожать, я на тебя посмотрю.

— Да уж, если Эмма так и будет себя дальше вести, я, скорее, в Санту поверю.

— Всё так плохо?

— Не знаю, Роб, она как моллюск, чуть что — прячется в свою раковину. До моего отъезда мы хотя бы общались нормально, а теперь она сразу на дыбы встает.

— Надо прикрутить хвост ее бывшему, вот, что я скажу.

— Я этим и собираюсь заняться, поможешь?

— Обижаешь!

С полчаса мужчины обсуждали вырисовывающийся план того, что делать с Нилом, а после дверь родильного зала открылась, вышел улыбающийся Вейл, прилетела на звук Эмма, и всем сразу стало не до преступлений и наказаний.

— Поздравляю, мистер Локсли, у вас мальчик!

— Генри… — срывающимся голосом прошептал Робин, — Наш Генри родился! Можно мне к жене?

* * *

Эмма, зевая во весь рот, осторожно рулила по заметенным снегом тропинкам. Пройдет еще несколько часов, она растолкает работяг, назначит Лероя главным, и ездить по городу станет легче. После необходимо убедиться, что все живы, и никто не застрял на трассе. Надо проверить, как дела с генератором, и убедить миссис Лукас, что ее стратегические запасы лазаньи не пострадают, но сначала Эмме нужно домой к мэру — ее, как самую выспавшуюся, подрядили за одеждой для Генри и Реджины, личными вещами, и прочим, что обозначил в длинном списке Вейл. Оказавшейся без электричества больнице, пусть и снабженной генераторами, пришлось тяжелее всех.

Как бы там ни было, Свон отчаянно завидовала тем, кто сейчас видел последние предрассветные сны в заметенном снегом городе. Киллиан и Робин клятвенно убедили ее в том, что участок они возьмут на себя, после чего исчезли в неизвестном направлении.

Всё случилось слишком внезапно: не успела Эмма прийти в себя после счастливого спасения Киллиана, как он предлагает ей свидание. И да, он вновь оказался прав: она боялась. Боялась стать той брошенной девочкой, которой была всегда, боялась открыться, боялась Нила, боялась его слов, врезавшихся в память: «Ты всегда будешь сиротой».

Эмма боялась за Киллиана, он не заслужил такой жизни, не заслужил ее вечных ночных кошмаров: «не появится ли Кэссиди», и не заслужил ее упрямства и скрытности. Теперь, когда всё хорошо с Реджиной, можно собрать вещи и вновь бежать, не разбирая дороги.

Свон судорожно вздохнула: в этот раз ей страшно не хотелось уезжать, а вчерашний вечер у камина, рядом с Киллианом, мог бы стать началом чего-то большего, если бы не проклятый Нил, который не отступится от своего! Стремительно рассовывая вещи для малыша и Реджины по отделам дорожной сумки, Эмма твердо решила поговорить с Киллианом, быть может, он сумеет ее понять? И увести Нила за собой, подальше отсюда и от тех, кому Эмме так хотелось доверять.

* * *

Киллиан отхлебнул кофе и припарковался напротив собственного бара, Робин похлопал его по плечу:

— Ну что, готов?

— Готов, конечно, я пока плохо себе представляю, где мы будем искать этого негодяя, но надо перестраховаться и взять оружие и наручники.

— Пойдем, тогда.

Войдя в бар, Джонс отправил Робина наверх за наручниками, а сам решил проверить кухню, что-то не давало ему покоя, не так был заперт замок, не так расставлены стулья, а многолетнее чутье лишь подтверждало опасения. О том, что он, безоружный и в гипсе, будет делать в гипотетическим грабителем, Киллиан решил сообразить по ходу дела. Робин быстрым шагом пошел по лестнице, Джонс вошел в кухню и замер на пороге, заметив незваного гостя, скрючившегося на полу. Повсюду были разбросаны пустые пивные банки, валялась початая бутылка виски, посреди стола стояла разорванная коробка с остатками пиццы и витал неповторимый аромат перегара.

— Вижу, приятель, ты неплохо устроился, — поморщившись, поприветствовал Киллиан.

— Ты не Эмма, — заплетающимся языком заявил Нил.

— Угадал, я как-то не похож.

— А где Эмма?

— Там, где ты ее не достанешь, — заявил Джонс, подбираясь ближе.

— А, я всё понял, теперь она твоя игрушка, только вот что, друг, надо делиться!

— Это с какой же стати? — недоуменно спросил Киллиан, оглядываясь в поисках предмета потяжелее.

— С той самой, что она моя! — взревел Нил и бросился на Джонса, в серых рассветных сумерках блеснуло лезвие ножа. Многолетняя выдержка и армейские тренировки не дали Киллиану сплоховать, и он вовремя увернулся, выставив загипсованную руку перед собой. Нил крутанулся на пятках и зашел сбоку, чтобы почти получить удар в челюсть. Он разъяренно размахивал перед собой ножом, не давая Джонсу добраться до себя. Хуже пьяного психа только псих с оружием, но Киллиана такими замашками не напугаешь. В очередной раз увернувшись от удара и ребром ладони выбив у Нила нож, Джонс схватил барный стул на высоких ножках. Кэссиди слепо зашарил по полу в поисках своего оружия, но лишь для того, чтобы Киллиан огрел его по затылку стулом, и оседлав оный, заблокировал его движения.

— Роб, где ты там копаешься? Тащи наручники! — крикнул он, после чего ехидно улыбнулся и начал перечислять Нилу его злодеяния, — Итак, что у нас тут, приятель? Нападение на шерифа, даже два нападения, проникновение со взломом, хищение имущества, — Киллиан обвел рукой валявшиеся повсюду бутылки со спиртным, — Нанесение телесных повреждений Эмме, читай, полицейскому при исполнении, угрозы, влип ты, вот, что я тебе скажу.

— Эмма легавая? — проблеял Нил.

— Ага, — улыбнулся Джонс.

— А ты кто?

— А я помощник шерифа и владелец этого бара, да Роб же, черт тебя дери!

— Иду я, бардак бы свой разобрал сначала, — проворчал Робин, появляясь в дверях, — О как, ты уже и сам справился!

— А то! Стул и гипс — это смертельное оружие. Пакуем его, теперь он не отвертится.

* * *

Эмма уже битый час торчала в участке, обзванивая всевозможные коммунальные службы и отвечая на требовательные звонки изнывающих без света горожан, мужчины куда-то запропастились, доведя и без того разъяренную Эмму до белого каления. Запасной генератор едва справлялся, через каждую минуту отключаясь и надрывно гудя. Свон сверилась с часами, повертела в руках разрядившийся телефон и твердо решила убить обоих шерифов, попадись только они ей на глаза, но словно в ответ на ее клятву, дверь распахнулась, и в участок ввалились заснеженные мужчины, толкая перед собой упирающегося Нила.

— Забирай, Свон, я тебе нарушителя притащил, — объявил Киллиан.

— Но, как? — сумела лишь пролепетать Эмма, обходя стол и доставая ключи.

— Проникновение со взломом, он торчал в моем баре, тебя ждал.

— У тебя кровь…

— Мамочки, как это трогательно, — заплетающимся языком проворчал Нил и получил в ответ хоровое: Заткнись.

— Пустяки, — отмахнулся Джонс, забрал у Эммы ключи и потащил Нила к зарешеченной комнатке, в последний миг Свон схватила его за рукав.

— Подожди. Нил?

— Да, дорогая? — вскинулся тот, поднимая голову.

Эмма подошла ближе и от всей души влепила ему пощечину.

— Вот теперь точно всё. Поехали отсюда.

Киллиан запихал Нила за решетку и довольно улыбнулся ожидающей его у выхода Эмме.