Папина дочка (гет)

И вот настало первое сентября. Школьников пришёл провожать целый отряд. Надо сказать, что и детей была целая куча — все младшие Уизли, Эмма, Драко с Вилли, Гермиона… Вся эта толпа разбрелась по платформе, чтобы попрощаться со взрослыми. Гермиона тактично держалась подальше от всех, чтобы никто не доставал её вопросами про Рона. Было ощущение, что она ужасно стыдится своего избранника.

С Сириусом Эмма попрощалась дома, потому что у него возникло огромное желание добираться до вокзала и обратно в образе собаки. Поэтому Эмма Блэк одной рукой обнимала на прощание сына, а второй держала массивный поводок, на котором сидел Бродяга.

Эмма с Драко заняли свободное купе и расселись там как короли. После того как они помирились, самым частым предметом их разговоров была Гермиона и её новый парень.

— Я до сих пор не понимаю, как между тобой и этим Уизли она выбрала его, — покачала головой Эмма. — Ну, ты тоже не подарок… Но ты хотя бы симпатичнее.

— Спасибо, Поттер! — вскрикнул Драко. — Я вообще… У меня даже сил нет уже возмущаться. Я просто не понимаю, где её глаза! Я аристократ!

— Ну тут, конечно, нечем гордиться… Аристократ из тебя так себе, — рассмеялась девочка.

— В каком это смысле? — удивился Драко.

— Ну, ты не выглядишь уже как аристократ… — поморщилась Эмма. — Даже не знаю. Посмотри на Сириуса.

— Вон он, в облике псины, на земле валяется! — закатил глаза Драко, махнув рукой на окно.

— Ну, я же в целом имею в виду, идиот, — вздохнула Эмма. — Он не носит строгую одежду, у него волосы длиннее моих, а матерится он как сапожник. Но его осанка, походка, гордый взгляд, некоторые манеры… Он аристократ. Выглядит как повелитель жизни. А ты выглядишь как обычный подросток-блондин. Но имей в виду, меня это вполне устраивает. Я думала, что Гермиону тоже…

— Да какая разница? — протянул Драко с кислым видом. — Если Гермиона с Уизли, значит, она не фанатка аристократов…

— Да уж, хуйня какая-то…

— Согласен.

— Но ты бы мог к ней и сам подкатить, — многозначительно кивнула Эмма. — Может, она начала встречаться с Роном, потому что ты вообще ничего не делал? Малфой, кроме вашего похода на Бал, не было ни намёка, что она тебе нравится!

— Так мы ведь лучшие друзья! — в отчаянии воскликнул Драко.

— И что тогда тебя не устраивает? — прищурилась Эмма.

— Ты дура, что ли? Меня не устраивает, что она с Уизли!

— А если она с Уизли расстанется? — протянула Эмма. — Ты позовёшь её на свидание?

— Нет! Теперь точно нет, — вздохнул Драко. — Потому что у меня есть гордость… Она не могла начинать с ним встречаться…

— Всё она могла, — поморщилась Эмма, наслаждаясь его раздражением. — Просто выбрала того, кто меньше тормозил.

— Убью тебя сейчас! — Драко замахнулся палочкой, и в этот момент в купе вбежали Фред и Джордж.

— Привет, сладенькие, — сказал Фред, расплываясь в улыбке.

— Что это с вами? — удивлённо спросила Эмма.

— Помирились? — радостно спросил Джордж. — Я на это ставил!

— Конечно, помирились. Милые бранятся — только тешатся! — осыпая воздушными поцелуями двух друзей, ответил Фред.

— Что за бред? — поднял брови Драко. — Кому как ни вам знать, что мы никогда не нравились друг другу?

Фред с Джорджем, играя бровями, мигали и делали какие-то знаки Малфою.

— Да что происходит!? — не выдержала Эмма.

— Ну как же? — закатил глаза Фред. — К нам подходил Блэк…

— Сириус? — прищурился Драко.

— Да нет, его сын.

— Да, и он попросил у нас любовного зелья для тебя, Малфой, — кивнул Джордж. — Мол, хочет уломать Поттер на свидание, но она считает его другом, всё такое.

Эмма с Драко переглянулись в ужасе.

— Поттер, спокойно! — крикнул Драко, осознавая масштаб трагедии. — Спокойно! Такого никогда не было. Я бы уломал любую девчонку с помощью внешности, на что мне чёртово зелье!?

— Не, ну версия-то реально дебильная, — покачала головой Эмма. — Как вы поверили-то в эту чушь? Вы же нас знаете с детства.

— Ну, люди меняются… — протянул Джордж. — Предпочтения тоже.

— Блэк, значит, просил зелье… — Эмма оскалилась в угрожающей улыбке. — Ну сейчас мы с ним разберёмся.

Она вылетела из купе, словно торнадо.

— Сочувствую я сейчас Блэку, если честно, — покачал головой Фред.

Через пару минут Эмма буквально зашвырнула Вилли к ним в купе и зашла следом, хлопнув дверью.

— Рассказывай, дорогой, — девочка уселась напротив него и впилась в него уничтожающим взглядом.

— Что?.. — Вилли выглядел по-настоящему испуганно.

— Ты сам знаешь, — прошипела Эмма.

— Вилл, я ведь не просил у тебя любовное зелье для того, чтобы закадрить Поттер, — сказал Драко напряжённо, словно боялся, что это всё окажется правдой.

— А, вы про это? — выдохнул Вилли. — Да, конечно, Драко меня не просил. Просто Джинни попросила, чтобы никто не узнал, что она просила зелье, и я выдумал первое, что пришло в голову. Не пугай меня так больше, Эмма!

— А, Джинни… — девочка грустно опустила глаза, словно расстроилась, что Вилли ни в чём не виноват и бить его не за что.

— Стоп, ребята. Вот тут я уже не верю, — сказал Фред.

— Да, наша сестра просто огонь, — кивнул Джордж. — У неё и без этих зелий всё путём! Совы летают к нашему дому стаями, и это все её поклонники.

— Блин, ребят, я ничего не знаю, — растерянно проговорил Вилли. — Если вы не заметили, я тут новичок. Как я должен догадаться, что между Эммой и Драко не может ничего быть, и как мне понять, что Джинни не нужно это зелье? К тому же она сама его попросила.

— Ладно, зовите Джинни, закончим расследование, — махнул рукой Драко.

Вилли сходил за девочкой.

— Что нужно, идиоты? — обратилась Джинни к братьям, упёршись руками в бока.

— Джинни, а скажи-ка ты нам, на кой чёрт тебе любовное зелье? — прищурился Джордж.

— Мне? — фыркнула девочка. — Мне и без него неспокойно живётся.

— Но ты же просила Вилли взять у нас зелье, — многозначительно закивал Фред.

— Ах, это? — Джинни усмехнулась, будто только сейчас вспомнила. — Ну, меня попросил кое-кто.

— Поподробнее... — хором протянули братья.

— А вы что, слепые и не видите, кто именно просил?

Все в купе замерли на мгновение, а затем начали недоумённо оборачиваться друг на друга.

— Вы что, совсем трудные? — с театральным вздохом спросила Джинни. — Посмотрите на Гермиону. Когда она в последний раз с кем-то нормально общалась? А еще и лучшими друзьями называетесь... Вы не заметили, что она под чарами?

Эмма и Драко застыли, будто их парализовало, и в немом ужасе уставились друг на друга.

— Это что... Получается... — прошептал Драко, не отрываясь от глаз подруги.

— Ага... Вот черт! — вырвалось у неё, и она схватилась за голову.

— Удивительный диалог! — с сарказмом прокомментировал Вилли. — Огненный виски нужен. Алкоголь нейтрализует любовное зелье.

— У меня всегда с собой! — воскликнула Эмма, лихорадочно открывая рюкзак. — Жаль, что Гермиона ведёт здоровый образ жизни, а то бы уже давно вылечилась.

Не теряя ни секунды, Вилли и Драко схватили бутылку и бросились прочь из купе, хлопнув дверью.

— Джинни, я, конечно, понимаю, что вы с Гермионой не особенно дружите... — задумчиво проговорила Эмма. — Но почему ты ничего не сказала и не помогла ей?

— Я не изверг и не хотела, чтобы она мучилась, — вздохнула Джинни. — Просто... сначала я сама этого не знала. Рон сказал, что отправит зелье Чарли, чтобы у того наконец-то появилась девушка... Потом я что-то заподозрила. А потом... потом боялась сказать, потому что всё уже слишком далеко зашло.

— А... Блин, я сочувствую Рону, конечно... — покачала головой Эмма. — Сколько ему теперь всего интересного будут в тарелку подсыпать.

— Ты думаешь, Гермиона такая мстительная? — с опаской спросил Фред.

— Нет, — тень улыбки тронула губы Эммы. — Но мы с Малфоем... Даже очень.

Была жуткая гроза, когда все наконец-то добрались до школы. Ливень хлестал по стёклам, а ветер выл в башнях. Гермиона пришла в себя и была ужасно зла. Её пышные волосы, намокнув, превратились в грозовую тучу, тушь размазалась от дождя чёрными подтёками, и от всего её вида веяло угрозой. Малфой, промокший до нитки и похожий на жалкую мокрую крысу, тем не менее сиял абсолютным, безрассудным счастьем. А Эмма шла рядом, и в её душе была странная тревога.

Они втроем устроились за длинным столом Гриффиндора.

— Где Блэк? — оглядывая зал, хмуро спросила Эмма.

— А, сейчас придёт, — отозвался Драко. — Его распределяет Макгонагалл.

Эмма кивнула понимающе.

Вскоре Вилли с гордым видом вошёл в Большой зал в гриффиндорской мантии. Эмма сдержанно закатила глаза, но на этот раз благоразумно промолчала.

Наконец, когда последнего первокурсника определили на факультет, Дамблдор неспешно поднялся с своего кресла. В зале воцарилась тишина, полная ожидания. Стоило директору начать свою речь, как по залу разлилось знакомое чувство спокойствия и защищённости.

Но это ощущение было недолгим. Внезапно в плавную речь врезалась резкая нота. Новая преподавательница, чьё присутствие до сих пор оставалось почти незамеченным, поднялась со своего места и властным жестом потребовала внимания. Её взгляд, холодный и уверенный, заставил самого Дамблдора вежливо уступить ей место.

Эмма сматерилась от удивления.

— Что за старая версия куклы Барби? — наконец выдохнула она, разглядывая розовый образ женщины. — У меня кузина так одевается, кстати.

— Что за хрень о прогрессе она втирает? — брезгливо сморщился Драко. — Какая-то чушь собачья.

— Это помощница министра магии, — вполголоса сказал Вилли, рассматривая женщину.

— Ну, в таком случае это значит только одно, — мрачно заключила Гермиона, скрестив руки на груди. — Министерство вмешивается в дела Хогвартса.

Эмма задумчиво смотрела на эту напыщенную женщину, втайне надеясь, что учебный год всё же будет спокойным и приятным. Но где-то в глубине души она уже прекрасно понимала, что этого не случится.

В гостиной Гриффиндора девочку ждал неприятный сюрприз. Атмосфера, ещё недавно такая тёплая и дружелюбная, теперь казалась напряжённой. Оказалось, что многие однокурсники смотрят на неё с презрением.

Симус Финниган, не скрывая эмоций, высказал ей всё, что он и его мама думают о возрождении Волдеморта и её роли в этой истории. Эмма же обматерила его по-черному и, не оглядываясь, ушла в свою комнату. Гермиона, как новоиспечённая староста, осталась улаживать конфликт и успокаивать общежитие.

Когда она наконец вошла в комнату, то застала там тишину. Эмма сидела на кровати, обняв колени, и безучастно смотрела в стену.

— Что с тобой? — удивлённо спросила Гермиона, присаживаясь рядом.

— Герми, я точно знаю, что это будет убогий учебный год, — безжизненно проговорила девочка, не отрывая взгляда от пустоты.

— С чего такая уверенность? Всё будет хорошо! — попыталась подбодрить её подруга.

— Ничего хорошо не будет, — мрачно и обречённо протянула Эмма. — Волдеморт воскрес, Вилли поступил в Гриффиндор, ЗОТИ ведёт жаба из Министерства... Все ополчились против меня. Мне постоянно снятся кошмары, мне страшно за вас всех. Почему-то Тёмный Лорд решил, что я его главный враг, а ты знаешь, что обычно бывает в таких случаях, — заключила она так тихо, что слова едва долетели.

— Ты боишься, что он скоро убьёт тебя? — взволнованно, с дрожью в голосе, спросила Гермиона.

— Нет... — замотала головой девочка. — Обычно враг пытается лишить своего соперника всего, что ему дорого. Вы с Малфоем в школе. Но Сириус и Эмма нет. Ремус... Джон вообще неизвестно где. Мерлин, это какой-то кошмар!

— Надо смотреть на всё с позитивной стороны, — с натянутой лёгкостью попыталась улыбнуться Гермиона.

— Как?

— Ну, например... — Гермиона задумалась, подбирая слова. — Смотри, появился ещё один преподаватель, которому ты можешь хамить. Мне казалось, что для тебя нет ничего лучше. На счёт Того, Кого Нельзя Называть, конечно, плюсов нет... Но зато насчёт Вилли. Посмотри на него получше, это же сын Сириуса. Он красивый, умный, харизматичный, у него интересная манера общения... По-моему, это всё скорее плюсы, чем поводы его ненавидеть. Да, вы плохо познакомились, но он сейчас пытается тебе понравиться, это заметно.

— Да ты чего, сама в него что ли влюбилась? — в голосе Эммы впервые прозвучали живые, игривые нотки. — Столько плюсов нашла. Блин, да если в него влюбишься ты или ещё кто-то из наших девчонок, забирайте уже его и всё. Меня не интересует ни его манера общения, ни харизма. Я верила в то, что влюблюсь в сына Сириуса с первого взгляда и навсегда, как когда-то сам Сириус влюбился в свою Эмму. Но ничего не вышло. Но меня бесит, что мой сверстник с идеальным лицом ходит рядом, а мне на него плевать. Замути ты с ним что ли?

— Нет, я с романами завязала, думаю, надолго... — Гермиону передёрнуло от воспоминаний.

Эмма рассмеялась — искренне, по-настоящему, и тяжёлая атмосфера в комнате наконец рассеялась.

— Я скучала по тебе, Герми.

* * *

Настал первый учебный день. Вилли, всё ещё немного растерянный, вышел из гриффиндорской гостиной, пытаясь сориентироваться в лабиринте коридоров. Первым уроком у него была История Магии. Более скучного предмета он не мог себе представить. Призрачный профессор Бинс монотонным голосом вещал о давно минувших событиях, и его речь была настолько безжизненной, что к концу лекции спали уже абсолютно все, включая самых прилежных студентов. Сам Вилли за это время успел лишь рассмотреть новых одноклассников и разрисовать весь пергамент, приготовленный для конспектов.

Со скучающим видом он покинул кабинет и в одиночестве побрёл в сторону подземелья. Зельеварение — вот что действительно вызывало у него интерес. Он ждал этой пары с нетерпением, ведь ему рассказывали, что в Хогвартсе давали по-настоящему углублённый курс.

Он вошёл в мрачный прохладный кабинет, пахнущий странными травами и химикатами, и направился к свободному столу в углу. Помещение понемногу заполнялось учениками. Неподалёку от его парты столпились несколько девушек, которые оживлённо перешёптывались, поглядывая на него. Вилли лишь небрежно отвёл взгляд, достал чистый лист пергамента и принялся аккуратно выводить карандашом черты худого лица с непослушными волосами и огромными глазами. Он только начал прорисовывать шрам на лбу, как к нему кто-то быстро подсел.

Вилли вздрогнул, резким движением сложил рисунок пополам и поднял взгляд.

Рядом сидела симпатичная девушка невысокого роста со светлыми волосами, собранными в аккуратный узел.

— Привет, — уверенно протянула она ему руку.

— Привет, — немного удивлённо кивнул Вилли, слегка коснувшись её пальцев.

— Я Кэти Белл, — она улыбнулась, внимательно разглядывая его черты лица. — Твой отец ведь профессор Блэк, да?

— Профессор? — Вилли на секунду скривился. — Ах, да... точно.

— Ты на него очень похож, — кивнула Кэти. — Знаешь, на него тут полшколы запало... Ну, он же ещё и в прошлом году бывал здесь часто.

— Довольно мило, — сдержанно кивнул Вилли.

— А ты играешь в квиддич? — глаза Кэти загорелись азартным огоньком. — Моя лучшая подруга в этом году стала капитаном команды! Так что, если ты хорошо играешь, тебя могут легко принять.

— Нет, спасибо, — лёгкая усмешка тронула его губы. — Я не слишком люблю квиддич...

— Ого... — она удивлённо подняла брови, будто он сказал что-то совершенно невообразимое. — Не любишь квиддич... это странно.

— Почему? — искренне удивился Вилли.

— Ну просто профессор Блэк обожает квиддич, — уверенно заявила Кэти. — Он даже на тренировки с Эммой приходил! Было весело... Я думала, это у вас семейное.

— Думаю, я слабо похож на своего отца, — покачал головой Вилли.

— Ну и ладно, — пожала плечами Кэти. — Не так уж это и важно. Что ты рисуешь?

— Да так, ничего особенного, — Вилли небрежно махнул рукой.

Но Кэти уже взяла свёрнутый пергамент и осторожно развернула его.

— Вау... — прошептала она, внимательно рассматривая незаконченный портрет. — Это Поттер, что ли? Очень красиво получилось.

— Что ты о ней знаешь? — прищурился Вилли, внимательно изучая реакцию девушки. — Вы ведь играете в одной команде, да?

— Ага, — кивнула Кэти, и в её глазах мелькнуло лёгкое разочарование. — Да... не так уж много я знаю. Знаю, что она курит как паровоз, что очень вредит спортивному режиму. После тренировок практически легкие отхаркивает... Ну, учится не слишком хорошо. Любимое хобби — хамить преподавателям, лишать Гриффиндор баллов и отрабатывать наказания, — она слегка улыбнулась. — Но мы её все любим.

— Ну да, — усмехнулся Вилли. — Я владею точно такой же информацией.

— А что, она тебе нравится? — с интересом прикусила губу Кэти, наклонившись чуть ближе.

— Да нет, просто мы живём в одном доме, — закатил глаза Вилли. — И у нас отвратительные отношения... И я пытаюсь хоть как-то их наладить.

— А она, судя по всему, не горит желанием, — засмеялась Кэти. — Я вообще не удивлена. Поттер... обожает ссориться с кем-то. Она любит доводить. Она словно ловит с этого кайф.

— Да уж, прекрасная сводная сестрица, — поморщился Вилли. — Ненавижу конфликты...

— Ты прям милашка, — протянула Кэти, и в её голосе прозвучала искренняя симпатия. — Если хочешь, можем дружить. Ну или... просто сидеть за одной партой. Все мои друзья на год старше, так что в классе я тоже одиночка.

— Ну, можем, — пожал плечами Вилли, оценивающе глядя на неё. — Но я люблю одиночество.

— Ясно, будем просто сидеть за одной партой, — усмехнулась Кэти, явно не собираясь сдаваться.

В этот момент дверь в класс с громким стуком захлопнулась, заставив некоторых студентов вздрогнуть. В кабинет практически влетел профессор Снейп. Его чёрная мантия развевалась за ним, наполняя воздух лёгким шелестом и ощущением надвигающейся бури.

— О... а настроение у гоблина с самого первого дня паршивое, — прошептала Кэти, закатывая глаза. — Хотя, хорошим оно у него и не бывает.

Вилли перевёл взгляд с неё на профессора и с невольным интересом уставился на него. С появлением Снейпа в классе воцарилась мёртвая тишина. Профессор обвёл всех своим тяжёлым, пронизывающим взглядом, который, казалось, выискивал малейшую провинность. Затем он медленно, почти бесшумно направился прямо к парте, где сидели Вилли с Кэти.

— Кто же посетил наш урок... — прошипел Снейп, поставив бледные руки на край парты и наклонившись к Вилли.

Тот непроизвольно отшатнулся назад. Снейп же, казалось, изучал каждую его черту, словно редкий и не самый приятный экспонат.

— Здравствуйте? — неуверенно протянул Вилли.

— Младший Блэк... — с каким-то странным, почти сладострастным удовольствием протянул Снейп, резко выпрямляясь во весь свой рост. — Быстро ответьте нам: каков основной принцип приготовления зелья многосоставной сложности и почему именно обратный порядок добавления ингредиентов приводит к нейтрализации, а не к взрыву?

— Потому что реакция происходит не на физическом, а на магическом уровне, — не задумываясь, ответил Вилли, чувствуя, как слова сами срываются с языка. — Обратный порядок позволяет сначала стабилизировать магическую основу, иначе конфликтующие компоненты разрушат её до смешивания.

Снейп замер на секунду, его чёрные глаза сузились.

— Объясните, почему именно корень мандрагоры, а не, скажем, сок волчьей ягоды используется в качестве катализатора в этом процессе?

— Потому что мандрагора обладает собственной душой, она не катализирует, а примиряет компоненты, — так же быстро сказал Вилли. — Волчья ягода лишь ускоряет реакцию, что в данном случае приведёт к непредсказуемым последствиям.

Кто-то в классе не сдержал одобрительного свиста. Кэти повернулась к Вилли, и на её лице застыла удивлённая, одобрительная улыбка.

— Должно быть, вы ужасно гордитесь собой? — ледяным, ядовитым тоном спросил Снейп, делая шаг вперёд и вновь приближаясь к их парте.

— Да нет, с чего бы это? — прищурился Вилли, спокойно скрещивая руки на груди. — Это ведь базовые знания, которыми владеют все в этом классе.

— Должен признать, что в отличие от Поттер, вам, как ни странно, хотя бы достались мозги, — мрачно бросил Снейп.

— Причём тут Поттер? — сухо, без эмоций спросил Вилли.

— Притом, — ответил Снейп, и на его тонких губах появилась холодная, безрадостная улыбка. — У неё хотя бы один из родителей обладал интеллектом. Вам повезло меньше.

Вилли медленно поднял брови и выпрямился на стуле, его поза стала более собранной.

— К чему вы это, профессор? — холодно, почти вежливо спросил он, нарочито чётко выговаривая последнее слово.

— К тому, что должно быть, ваша мать, которая была всем известной шлюхой, все-таки была умнее, чем я ожидал, и Блэк не является вашим отцом. Иначе я не могу объяснить, каким образом у вас есть хоть какие-то способности.

В классе воцарилась мёртвая, гнетущая тишина. Кто-то сдержанно ахнул, кто-то замер в ожидании. Вилли медленно поднялся из-за парты, его движения были сдержанны, но каждый мускул был напряжён.

— Что вы сказали, профессор? — прищурился он, делая шаг вперёд.

— Вы прекрасно слышали мои слова, мистер Блэк.

— Это перебор, профессор, — твёрдо и громко протянула Кэти, хмурясь и также поднимаясь с места.

— О да, она права, — тихо, но отчётливо кивнул Вилли. — Вы называетесь профессором и при этом переходите на личности, используя такие выражения при студентах? Я уже молчу о том, что это касается моей семьи... Вы напоминаете мне Эмму Поттер. Только она — подросток, а вы — взрослый человек, который должен учить студентов.

— Вы сравнили меня с Поттер? — прошипел Снейп, делая ещё один шаг вперёд, так что между ними оставалось совсем немного расстояния.

— Вы назвали мою мать шлюхой? — спокойно, почти обречённо переспросил Вилли, поднимая брови.

— Вон из класса, — прошипел Снейп, его лицо исказила едва сдерживаемая ярость.

— Согласен, — мрачно кивнул Вилли и, развернувшись, быстрыми шагами вышел из кабинета, оставив за собой гробовую тишину.

У пятого курса первым уроком была трансфигурация. Эмма с Гермионой спускались по мраморной лестнице в сторону Большого зала после урока, как вдруг увидели Фреда, Джорджа и Ли в центре бурлящей толпы учеников. Братья что-то громко и возбуждённо рассказывали, размахивая руками и собирая вокруг себя всё больше внимания.

— Что происходит? — спросила Эмма, протискиваясь между студентами к самому эпицентру волнения.

— Девчонки, какая у вас следующая пара? — почти хором спросили близнецы, их лица были серьёзны, что само по себе казалось тревожным знаком.

— ЗОТИ, — удивлённо ответила Гермиона, насторожившись.

— У нас тоже только что было ЗОТИ! — воскликнул Фред, и в его голосе звучало неподдельное возмущение. — Эта розовая жабина — просто какой-то мрак. Она заставляет убирать палочки на её уроках. Вы представьте, на уроке, который по сути должен быть практическим, мы просто читаем учебник!

Эмма и Гермиона мрачно переглянулись. Без лишних слов они вышли из зала и направились в кабинет Защиты от Тёмных Искусств. Преподавателя ещё не было, класс гудел, как растревоженный улей — каждый развлекался как мог, предвкушая начало учебного года.

Ровно через пять минут дверь с тихим щелчком захлопнулась, и послышался звук мелких, но уверенных шажков. В класс вошла профессор Амбридж, озаряя всех сладкой и одновременно отталкивающей улыбкой.

— Здравствуйте, дети. Я профессор Амбридж, — пропищала она тонким, приторным голоском.

Ей ответила гробовая, настороженная тишина.

— В этом году нас ожидает экзамен СОВ. Для этого мы пройдём обучающий курс по защите от тёмных искусств, — продолжила она, и её голос стал чуть твёрже. — Можете открывать ваши учебники на первой главе.

Эмма с откровенной неохотой принялась лениво листать страницы, не испытывая ни капли энтузиазма. Гермиона, которая, как всегда, уже изучила книгу от корки до корки, стремительно подняла руку.

— Извините, профессор, — резко сказала она. — Почему здесь нет главы по практическому применению магии?

Класс замер, удивлённо переводя взгляд с Гермионы на преподавателя и обратно.

— Мы не будем применять практическую магию, — сладко улыбнулась Амбридж, и её глаза сузились. — Зачем нам это, милая?

— В смысле не будем? — изумлённо, не сдержавшись, вскрикнула Эмма, отрываясь от учебника.

— Мы поднимаем руку, чтобы что-то обсудить, мисс Поттер, — расплываясь в ещё более отвратительной улыбке, вежливо, но с ледяной ноткой в голосе ответила Амбридж.

Эмма нахмурилась, отодвинула стул и медленно поднялась на ноги, встречая взгляд профессора.

— Какой вы, к черту, преподаватель ЗОТИ, если мы целый год будем читать книжки вместо применения магии?

— Мисс Поттер, не стоит так нервничать... — сладко расплылась в улыбке Амбридж, но её глаза оставались холодными. — Мы же все знаем, что практиковать магию бессмысленно. Кто будет нападать на таких милых детей, как вы? От кого вам защищаться?

— Вы идиотка? Не забыли, что Волдеморт возродился? — сквозь сжатые зубы произнесла Эмма, и её голос дрожал от ярости. — Ладно, вы не верите мне, но это подтвердила Эмма Блэк, она была там, её мужа там чуть не убили!

— Наказание, мисс Поттер! — Амбридж была явно расстроена, что потеряла контроль над собой уже в первые минуты урока. Её щёки покрылись нездоровым румянцем. — Вы и умалишённая женщина даёте показания, чтобы обратить на себя внимание. Но стоит ли нам, мирным жителям, верить в этот бред? Мы живём в спокойном мире, нам ни к чему практические занятия.

— Это вы умалишённая, дамочка, — оскалилась Эмма, и её глаза сверкнули опасным блеском. — Раз до сих пор верите, что мы живём в спокойном мире. Круто, наверное, в вашей вселенной, да? Никаких исчезновений, смертей, аварий. Прямо завидую вам, — она резко схватила свою сумку, швырнула учебник на пол с таким грохотом, что все вздрогнули, и вышла из кабинета под оглушительные крики и угрозы Амбридж.

Эмму переполняла слепая ярость. Она неслась вперёд по пустынному коридору, не разбирая пути. Ей было тяжело привыкнуть к тому, что она изгой, к тому, что её голос больше не имеет веса. С каждой секундой дышать становилось всё труднее, в висках стучало, тошнило, а голова кружилась так страшно, что стены начали плыть перед глазами. Эмма испуганно остановилась, прислонившись к холодной каменной колонне, бессильно соскользнула по ней на пол и потеряла сознание.

Она снова оказалась в кошмаре. Снова смотрела глазами змеи, а рядом с ней был Волдеморт. Он называл её Нагайной и приказывал убить какого-то бедолагу. И Эмма в теле змеи, ни капли не задумываясь, накинулась на человека, жадно раздирая его горло, чувствуя вкус крови и слыша хриплые предсмертные звуки.

— Эмма... Эмма! — всё отчетливее слышала она откуда-то издалека, сквозь ужасный сон.

Девочка медленно открыла глаза, отвыкая от яркого света. Над ней склонились смутные силуэты.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил кто-то, наклоняясь к ней ближе.

Эмма моргнула, и перед ней проступило знакомое лицо. Вилли смотрел на неё взволнованно и пристально, не отрывая глаз.

— Почему это я в больничном крыле? — удивлённо прошептала она, с трудом фокусируя взгляд на высоких потолках и белых простынях.

— Потому что ты потеряла сознание, — закатил глаза Вилли, но в его взгляде читалась неподдельная тревога. — Мне что, надо было тебя там оставить?

— Так это ты меня сюда притащил? — Эмма старалась скрыть раздражение. — Молодец...

Эмму переполняла злость. Меньше всего она хотела, чтобы кто-нибудь узнал о её кошмарах, о том, что в иной реальности она становится орудием убийства. Она ни с кем не делилась этим. А теперь оказалась в центре внимания на импровизированном допросе у Макгонагалл и мадам Помфри.

— Спасибо, мне уже стало лучше, можно уйти? — жёстко, почти отрывисто спросила девочка, стараясь избегать взглядов.

— Не торопитесь, мисс Поттер, — строго, но не без участия сказала Макгонагалл, поправляя очки. — Опишите, пожалуйста, что с вами произошло. В деталях.

— Ничего особенного, женские дни, — безразличным тоном ответила она, с удовольствием отметив, как Вилли с отвращением поморщился. — Часто падаю в обморок во время них. Вы знаете, хлещет как из ведра, голова раскалывается, живот болит, иногда бывает и потеря сознания. Обычное дело.

— В таком случае, полежите здесь ещё пару часов. Придите в себя, — с лёгким сомнением в голосе сказала декан. — Вам повезло, что мистер Блэк нашёл вас и вам смогли оказать медицинскую помощь.

— Невероятное везение, — с сарказмом закатила глаза Эмма, поворачиваясь к Вилли. — Что ты делал в коридоре во время пары, Блэк? Шпионишь за мной?

— Очень ты мне нужна, — бросил Вилли. — Мы... немного поспорили с профессором Снейпом. Пришлось уйти.

— И это первый случай, когда я тебя зауважала, — кивнула Эмма и в её глазах мелькнул проблеск чего-то похожего на понимание.

— Профессор Макгонагалл, — внезапно обратился Вилли, и его голос прозвучал серьёзно, — у профессора Снейпа есть хоть малейшая квалификация педагога?

— Что за вопросы, мистер Блэк? — чуть ли не испуганно спросила Макгонагалл, обмениваясь быстрым взглядом с мадам Помфри.

— О да... я знаю, что там было, — закивала Эмма с усмешкой. — Как он назвал твоих родителей? Моего отца он чаще всего называет свиньёй и... уродом.

— Ну, у меня просто мать шлюха, — мрачно кивнул Вилли.

— Что вы такое говорите? — в ужасе, почти шёпотом переспросила Макгонагалл, бледнея.

— Профессор, мы думали, что вы в курсе, — усмехнулась Эмма, но из-за резкой боли в висках схватилась за голову и с стоном опустилась обратно на подушку.

— Мы... обязательно поговорим с профессором Снейпом, — холодно, но твёрдо проговорила Макгонагалл.

— Не надо, — махнула рукой Эмма, с трудом фокусируя взгляд. — Мне нравится, что есть повод на него орать. У нас уже соревнования в оскорблениях... Это приятно. Ты тоже потом втянешься, Блэк. Можно мне уже поспать тут?

— Да, конечно, — кивнула Макгонагалл, и её взгляд смягчился.

Эмма с довольной, хотя и уставшей улыбкой легла обратно, провожая глазами, как Вилли удалялся вместе с профессором. Однако её спокойствие было недолгим. Через несколько минут дверь снова приоткрылась, и он вернулся.

— Чего тебе? — с досадой спросила девочка, приподнимаясь на локте.

Вилли молча задернул штору вокруг койки, прошептал заклинание против подслушивания, уселся на край кровати и пристально уставился на неё своими огромными глазами.

— Что ты скрываешь? — спросил он, наклоняя голову так, что тень скрыла половину его лица.

— Я всё сказала, мне нечего скрывать, — ответила она раздражённо, отводя взгляд.

— Эмма, ты говорила на парселтанге всё время, пока я нёс тебя до койки, — тихим, но чётким шёпотом проговорил Вилли. — Состояние не было похоже на обморочное. Ты как будто была в трансе. Что это было?

— Блэк, не лезь, — оскалилась Эмма, сжимая простыню в кулаках. — Ну знаю я парселтанг, ну и что с того? Мало ли что в обмороке привидится? Я ещё испанский знаю, если бы на нём говорила, ты бы тоже как сейчас возникал?

— Ты сама знаешь, что обморок — это не сон, — тихо, но очень уверенно сказал Вилли, не отводя взгляда. — В нём люди не разговаривают. Расскажи, что с тобой, может, я смогу помочь? Ты всегда выглядишь несчастной, хоть и делаешь вид, что всё хорошо.

— Послушай, Блэк, есть специально обученные люди, которые меня поддерживают, любят и спасают, — прошипела Эмма, глядя ему прямо в глаза. — Ты не из их числа. Ты просто сын Сириуса, который приехал в Англию, чтобы испортить нашу идиллию, и всегда им будешь.

Вилли посмотрел на неё странно, словно испуганно. А Эмма, почувствовав ужасную, всепоглощающую злость, снова отключилась. Перед глазами поплыли знакомые образы: Волдеморт снова давал указания, она снова убивала.

— Эмма! Эмма, пожалуйста, очнись...

Она распахнула глаза, задыхаясь. Вилли испуганно держал её за руку, его пальцы были холодными.

— Ты не понимаешь, что тебе нужна помощь? — в ужасе кричал он. — Ты постоянно отключаешься! Это ненормально!

— Ты мне уж точно не поможешь, — прошептала Эмма, сжимая простыню в белых пальцах и пытаясь подавить дрожь, пробегавшую по всему телу.

— У тебя зрачки... — испуганно сказал Вилли, понижая голос до шёпота и наклоняясь ближе. — Они узкие, как у кота, нет... Как у змеи...

— Что?! — Эмма схватила телефон и начала лихорадочно всматриваться в тёмный экран, пытаясь разглядеть своё отражение. — Кошмар... Я теряю контроль. Мне нужна Гермиона.

— Она на парах, — быстро ответил Вилли, следя за её движениями. — Позвать?

— Мне... Мне нужен кто-то, — голос Эммы дрогнул, и она уже была готова заплакать от бессилия. — Я должна успокоиться... Оно не остановится, пока не остановится злость... Уйди, Блэк, не видишь, что это из-за тебя? И не вздумай присылать сюда учителей и медсестру!

Вилли послушно попятился назад, его лицо выражало смесь растерянности и беспомощности.

Эмма схватила телефон и трясущимися пальцами начала набирать номер.

— Сириус... — выдохнула она, прижимая телефон к уху дрожащей рукой. — Слава Мерлину, ты ответил! Мне нужна помощь... Срочная и экстренная. Нет, не надо мне опохмелиться, я серьёзно. Когда мы сможем увидеться? Хорошо, я скоро буду в Хогсмиде. Я тебя прошу, приходи один...

Через пятнадцать минут она уже ползла по знакомому тоннелю к Визжащей хижине. Сердце бешено колотилось, ноги подкашивались. С огромной скоростью она выбежала на открытое пространство, почти не чувствуя под ногами земли, и устремилась к одинокому силуэту в плаще, стоявшему под моросящим дождём.

— Сириус! Ты уже здесь! — радостно, с облегчением воскликнула она.

Фигура в капюшоне медленно развернулась к ней, и она ахнула. Сердце её замерло, а затем забилось с бешеной силой. На Эмму смотрело чудовище. Безобразное лицо, лысый череп, оторванная кожа свисала клочьями. Она закричала в ужасе, хотя человек даже не двигался в её сторону. Она инстинктивно потянулась за палочкой, но пальцы хватали лишь воздух, словно всё происходило в замедленной съёмке. Эмма сдалась, безвольно опустилась в грязь, обливаясь слезами и дрожа всем телом.

Очнулась она в панике, сразу вскочила на ноги и принялась лихорадочно озираться. Она была в Визжащей хижине. Одежда была чистая и сухая, а к ней шёл Сириус. На его лице читались волнение и недоумение.

— Ты видел? — в ужасе прижимаясь к крёстному, сразу выдохнула Эмма.

— Я увидел достаточно, чтобы начать переживать и... офигеть, — озадаченно протянул Сириус, проводя рукой по лицу. — Что это было?

— Там была смерть... — прошептала Эмма, вцепившись ему в руку. — Я видела её. Чёрный капюшон, отмирающая кожа, пустые глаза...

— И это я всего лишь не выпил с утра кофе... — скривился Сириус.

— Это был ты?.. Ты был в плаще?

— Так дождь на улице! Что, в шортах надо было идти? Эм... рассказывай, что происходит, — мрачно сказал Сириус, уже серьёзнее. — Курить будешь?

Эмма нервно закивала и трясущимися руками стала делать жалкие попытки поджечь сигарету. Сириус нахмурился, сел рядом с ней на подоконник, схватил её в охапку и устроил поудобнее, будто маленькую. Он гладил её по взъерошенным волосам и взял её за ледяную руку.

— Пожалуйста, хватит меня пугать, — попросил он растерянно. — Ты можешь рассказать мне, что с тобой творится?

Эмма кивнула слабо, прислонившись лбом к его плечу.

— Сириус, я схожу с ума, — выдохнула она, и голос её дрожал. — Всё, приехали... У меня есть какая-то связь с Волдемортом. В прошлом году, до его возвращения, я видела видения, в которых он убивал чужими руками. Видела то кладбище, где тебя чуть не убили. Но это были просто сны. Ну, не просто сны, конечно... Вещие. Но то, что началось после его возрождения, не сравнится с этим. Сейчас это не сны. Я отключаюсь в любую минуту. Сегодня я откинулась три раза... Сириус, ТРИ РАЗА!

Он смотрел на неё очень взволнованно, не выпуская её трясущуюся руку из своей, и его пальцы сжались чуть крепче.

— Что же ты видишь? — тихо, почти шёпотом спросил он. — Убийства?

— Ну... Убийства то убийства, — Эмма прикусила губу, стараясь совладать с дрожью. — Но я сама убиваю, я в этих видениях змея Волдеморта. Я перегрызаю глотки людей. Он говорит мне: «Нагайна, убей», и я сразу же ползу убивать. И самое ужасное, когда я там, в этой реальности, я наполняюсь злостью, я хочу их смерти.

— Так... — Сириус выдохнул, на мгновение прикрыв лицо свободной рукой. — Это всё?

— Нет, сегодня я поняла закономерность, — она подняла на него взгляд, полный ужаса. — Я оказываюсь там, когда злюсь. Чаще всего. Но сегодня меня разозлил твой сын... И я опять отключилась, потом очнулась, а глаза мои остались такими... Как у змеи. Мне Вилли сказал. Я посмотрела в отражение, и ты представляешь, правда! У меня были глаза змеи в нашей реальности!!!

— Спокойно! — резко сказал Сириус, крепче прижимая её к себе. — Эмма, всё. Без истерик. Сейчас мы с тобой отправляемся домой. Хорошо? — он говорил твёрдо, но в его глазах читался испуг.

— Хорошо... — слабо кивнула она, наконец позволяя себе расслабиться в его объятиях.