Дневник планеты Земля (джен)

Мне кажется, единственное, что никогда не потеряет своей актуальности, так это разные истории, а уж тем более истории из жизни близких людей. Можно ли представить себе, что рядом сидит человек, который сможет рассказать тебе какое-нибудь происшествие или событие, зная, что вы живёте в одном мире вместе? а ваша жизнь настолько контрастирует на фоне друг друга. Или можно ли представить, что рядом сидит человек, пронёсший свой рассказ через полвека или даже век? Если просто вдуматься в это...

Прекрасная атмосфера. Уже вечер: за окнами зажглись яркие огни уличных фонарей, поднялся небольшой ветерок, правда, холодный и мерзкий. Единственным здравым решением будет сидеть в тёплом доме и не высовываться наружу. Трещат поленья в камине, наполняя дом уютом. На невысоком столике в гостиной стоят кружки с какао, вздымая к потолку кружева пара. Пар вмиг рассеивался, рвался на лоскутки и исчезал, резко становясь невидимым.

Одна кружка отправилась к губам Австралии.

На диване сидело трое: Канада, Америка и Австралия. Они о чём-то вели диалог, но ораторствовал в основном Канада, подкидывая новые идеи для разговора своей историей. История была явно для Канады непростая, судя по его мимике и жестикуляции.

-Забегаю я, значит, в дом, который и домом назвать трудно, если быть честным. Там целый замок! — всплеснул он руками. — Тишина несусветная, если не брать во внимание хлопки. Я думал, что ошибся, и её здесь нет, или что я уже опоздал. Как вдруг слышу какой-то шум на втором этаже. Я туда и, о! вот они вдвоём. Она на полу раскинулась, а этот над ней, дулом тычет. Я начал палить в стороны, чтоб тот растерялся от шума. Потом выпрыгнул из-за угла, выбил у него из рук пистолет и с ноги на! Он откатился быстро, а я схватил на руки её и бегом к машине. Привёз к себе и... вот так... Всё.

-Вау... — ахнул восторженный Австралия, глядя на брата. — Вот это история...

-Ну? А дальше? Потом хоть подкатил к ней? — Америка расхохотался.

Канада сурово нахмурился, и брови его свелись к переносице. Губы его дрогнули: он хотел было что-то братишке сказануть, но не успел.

-Да-а-а...- томно протянул Великобритания, сидящий в кресле около камина. — Такую историю вам расскажет первый встречный на улице. — Он опустил газету и сквозь линзы очков взглянул на сыновей. — Сейчас я расскажу вам историю.

Братьев окутало любопытство. Переглянувшись, они воззрели на отца. Особенно взглядом выпытывал рассказать отца историю Австралия, пока первый дочитывал столбец в газете «The Times». Качнув головой в стороны и тяжело выдохнув, Британия сложил газету и отправил её на столик, снял очки и расплылся в кресле.

-Прям интереснее моей? — проговорил Канада, чуть оскорблённый словами отца.

-Ну, — заговорил отец, перебирая пальцами, — послушай.

Австралия уже не мог усидеть на месте, что прекрасно заметил Британия. Вздохнув и опустив глаза, мужчина начал свой рассказ.

-Это случилось в конце XVIII века. Помню это прекрасное время, будто было всё это вчера, и два века пронеслись перед моими глазами одним щелчком пальцев, дети мои. А какое беззаботное! Тогда и стран в Европе было меньше, да и жизнь казалась намного проще. Золотое время, ничего не сказать. Тогда в моде были либеральные романы, а всё жалованье спускалось в кабаках и в карты. И надо же, никого и не волновали разгуливавшие с хмельными рожами молодые люди с такими же дамами под руками.

А как были часты встречи! Будь-то в Париже, Амстердаме или Праге... Меня никогда не забывали позвать на вечер, и всегда я получал приглашение. Как и тогда.

Узнал я ненароком тогда, что Рим (Священная Римская империя) готовится к балу-парей (Paré — (фр.) нарядный), и уже начал отсылать первые приглашения. Я усердно ждал письма, погружённый в свои мысли под бокал красного, как вдруг ко мне в комнату вошёл Шотландия с долгожданным конвертом.

-Вам письмо, из Берлина, сэр, — сказал он и, подойдя к моему креслу, протянул руку с конвертом.

Я принял его, отослал Шотландию и развернул в руках письмо. Я знал его содержание, сыновья мои, но читать эти строки вживую настоящая сладость для очей. Длинный голубой конвертик отправился на стол, а само письмо я принялся читать, усадив на переносицу свои очки.

Его точного содержания я уже и не помню дословно... (Ох, сколько я их перечитал за свою жизнь!) Но ждали меня в Берлине к восьми часам. Я надел свой мундир, шляпу, повесил на пояс шпагу и отправился.

Дивны германские земли. Прибыв туда из Туманного Альбиона, ощущаешь вовсе другую атмосферу. На вокзале меня встретил экипаж. Немецкая строгость меня забавляла, но в то же время мысленно переносила в Лондон. Мало того, что кучер мне показался крайне серьёзным, так и кони мне казались заодно такими, будто масти чисто германской натуры.

Экипаж остановился у некоего дворца. Разумеется, у дома любезного старика Рима. Сразу за мною прибыло ещё пару кэбов и один кабриолет. Я был приятно удивлён, узнав среди прибывших гостей Швецию и Испанию. Забавны их важные мины. — Британия едко улыбнулся. — Встретил меня крылатый хозяин дворца.

Было уже всё искусно приготовлено. Ходили слуги с подносами, стол был накрыт. Прибыло довольно много гостей. Я заметил среди всех Португалию, Данию, прочих итальянских корольков; не обошлось и без детей старика: дочь и сын сидели на диване, причём эти двое так горячо любили путаться под ногами. Увидел и пару новых лиц: некие, на тот момент, Бельгия и Нидерланды были на балу. Сделал честь и Россия, явившись в Берлин. Боже! Он так шпрехал на французском, что я ненароком подумал, не Франция ли флаг себе соизволил сменить?..

Канада и Австралия посмеялись с этого, а Америка ухмыльнулся.

Великобритания продолжил:

-Вечер начался чудесно. Я разговорился с Римом, под музыку приплясывали Итальянцы, полуфранцуз Россия что-то увлечённо рассказывал Бельгии под очередной бокал вина. Дания слушал разговоры окружающих, не вмешиваясь, спокойно, но чутко наблюдая. С каменной миной вместо лица за столом сидел Швеция, нагружая слушавшую его бедную, не знающую, куда себя деть, Нидерланды своими рассказами о флоте и мореплавании, нередко вступая в споры с Испанией и Португалией. Ну и я был не прочь вставить пару слов: разбираюсь в этой теме не хуже него. Знали бы вы, дети мои, что иногда выдавал этот хмельной фат. Трудно было не сдержаться.

Так вот...

Словом, все были при деле.

Атмосфера меня радовала. Я расслабился, освободив голову от всяких проблем (спасибо стаканчику виски). Эта гармония длилась ровно до тех пор, пока я не увидел эту анафему, стоящую в другом конце зала — Францию.

Я был неприятно удивлён его присутствием и тем, что старик тоже выслал ему письмо. С таким раскладом мог уже и Османа с Персом пригласить! Меня окутала тревога, и я оробел, будто меня ошпарило кипятком.

Он поставил допитый бокал на поднос и развернул на меня голову. Встречаться взглядом с этим жуликом я не желал и отвернулся, сделав вид, что даже не замечаю его. Он пошёл прямо ко мне, а я продолжал делать вид, что и не ведаю о его здесь присутствии. Франция подошёл практически в упор, и мне пришлось поднять голову. Сделав крысиное лицо, он выдал мне:

-Почему же вы сразу отворачиваетесь от меня? Вашество, я понимаю, что привлекаю собой много пытливых взглядов, но я бы попросил вас вглядываться не так тупо. Это просто некрасиво и низко. Ведите себя менее вызывающе. Спасибо, что делаете мне одолжение.

Вот что это такое?! Задиристый, низкий человек во всех отношениях.

Я не мог просто так оставить это дело незавершённым. А оно было незавершённым! Я должен был отстоять свою честь.

Он сразу же отошёл, взяв очередной бокал. Я пошёл за ним. Поравнявшись, не глядя на него, я спокойно произнёс:

-Для меня большая честь сделать вам одолжение, месье. Я-то знаю, что ровней мы не станем. Приходится делать их для вас.

Ох, я чувствовал и чувствую по сей день его остервенелый взгляд на моей спине и моих плечах. Недолго музыка играла, хе-хе!

Унижать я себя не позволю. Я думал, это знает каждый. Ан нет.

Это была моя безоговорочная победа в этом поединке. Однако я не учёл, что этот туз захочет взять реванш. По праву, уникальное недоразумение, которое тогда я недооценил. Оказывается, он пошёл за мной следом.

Я не оборачивался: он бы счёл это за слабость, за страх. Я остановился рассмотреть висящий портрет, как вдруг позади себя услышал шелест клинка. Я среагировал мгновенно: высвободив свою шпагу, я, обернувшись, остановил летящую мне в спину саблю Француза.

Великобритания наклонился к столику, взял чашку в руки и сделал глоток. С замиранием сердца отца слушал Австралия, Канада то и дело поднимал и опускал брови, лишь Америка казался более всех невозмутимым. Отправив чашку обратно, мужчина продолжил:

-В горле пересохло... На чём я остановился? Ах да...

Моя шпага и его сабля с оглушительным звоном вцепились друг в друга. Теперь я воззрел в его глаза. Как мне показалось, я увидел в них всё, что он хотел сделать со мной своим клинком. Я не сводил глаз и следил за каждым его движением. И замерли все в зале.

Я видел краем глаза, как гости уцепились за свои клинки на поясах, а старик Рим протянул ладонь к мушкету, который, оказывается, всё это время висел у него под мантией. Каких-то пару секунд назад присутствующие беззаботно хохотали между собой, вели беседы, а сейчас они уже отшатнулись друг от друга, настороженно зыркая вокруг. Все чего-то ждали: ждали развязки, ждали движений. Как поступить? кто за кого? кто первый? Увы, понять этого тогда было невозможно никому.

Франция это заметил тоже и растерянно воззрел по сторонам. Все продолжали держать ладони на рукоятках и также оглядывались. Он струсил — я был уверен в этом — и опустил саблю. Я опустил шпагу в ответ. Понимая, что худшее позади, я сказал, вернув свою шпагу на перевязь, чтобы побыстрее закончить всё это:

-Всадить клинок мне в спину? Благороднейший поступок, браво! Если вы пришли сюда выяснять отношения, то скажу, что вы ошиблись местом. Так что, будьте любезны, либо ведите себя прилично, либо покиньте вечер.

Снова его глаза вспыхнули. Он вернул клинок на пояс и, махнув одеяниями, скрылся. На вечере его уже не было. Как только дверь за ним хлопнула, всё стало как прежде. Зажжужали голоса, гости прильнули к бокалам... Впрочем...

-Вот так чуть не случилась ещё одна европейская война, дети мои. Конечно, я не мог предвидеть, что будет через каких-то пару лет. Но это легко можно было приблизить случаем, случившимся на том вечере.

Канада важно закачал головой, а Австралия сидел в полном восторге.

-Да ладно, — вдруг заговорил Америка, — ну не прям интереснее Канады...

Канада снова нахмурился на брата.

-Твоё какао уже остыло, сын, — сказал спокойно Британия и взял со столика газету.

-Ха! — вскричал Австралия. — Говоришь, неинтересно было, а про какао забыл!

Австралия расхохотался.

Америка тяжело вздохнул и отправился в кухню заварить себе заново напиток.