Хроники (джен)

Третье марта триста шестьдесят первого года

Город горел. Охваченные огнем дома рушились, разбрасывая искры, камень трескался, рухнувший с гильдейской башни колокол из черной бронзы превратился в бесформенный ком металла… А над этим огненным морем возвышался дракон — исполинский монстр цвета запекшейся крови.

Гильдии «Черное Солнце» боле не существовало — Игнил позаботился об этом — но главной своей цели он все же не достиг. Подручные Шакала были мертвы, но сам он сумел сбежать, хотя и лишился тела. Что ж, на некоторое время он выведен из игры…

Игнил стремительно взлетел, спеша как можно скорее вернуться в Пустошь. Сейчас он был один, и пред сказать результат поединка с Акнологией не решился бы. Его очередь еще придет, а пока… Пока он будет истреблять демонов, чтобы наконец-то заставить двинуться их предводителя.

Рано или поздно Энд проявит себя — и уж точно не бегством.

Отложив очередную сводку, Алессия взяла следующую — и застыла.

— Дракон уничтожил город?..

— Совершенно верно. Игнил уничтожил гильдейский город «Черного Солнца» — я узнал об этом всего час назад и едва успел включить в сводку.

— Вот как…Что-нибудь известно о его мотивах?

-Команда Рыцарей Рун нашла на месте здания гильдии вот это, — Фридерик положил на стол маленький шарик драконьей лакримы. — Насколько помню, такие иногда использовались драконами для связи со своими учениками.

Алессия взвесила шарик на ладони, едва заметно улыбнулась и произнесла:

— Благодарю вас, Фридерик. Вы свободны.

Оставшись одна, она покатала лакриму по ладони, а затем, коснулась ей лба и закрыла глаза…

…Морда Игнила имела странное выражение — одновременно довольное и обеспокоенное.

— Я вступил в игру, — сообщил он. — И займусь уничтожением тех гильдий, которые контролируют непосредственно демоны Зерефа. Собственно, я уже начал, и на ближайшие несколько недель Шакал не представляет угрозы… Я рассчитываю таким образом не столько уничтожить демонов Книг, сколько заставить их предводителя выступить в открытую и уничтожить его. Возможно, мне удастся натравить и других драконов, но на твоем месте я не стал бы на это рассчитывать… И, поскольку я знаю, что ты услышишь это вечером — доброй ночи и удачи.

Положив мертвую лакриму на стол, Алессия прикрыла глаза. Предводитель демонов… Энд, по слухам, получивший не так давно человеческое воплощение, могущественнейший из демонов. Если кто-то и мог совладать с ним, то только Игнил… И глава Совета отнюдь не была уверена в неизбежности его победы.

— «Черное Солнце» уничтожен о драконом? — на невозмутимом желтовато-смуглом лице не дрогнул ни один мускул.

— Да, господин Санчонг, — не поднимая глаз, ответил его собеседник — один из многочисленных шпионов Зерефа.

— И кто это был? — все так же бесстрастно осведомился Санчонг.

— Игнил, господин Санчонг.

— Огненный Король… — левая бровь мага едва заметно приподнялась. — Ты уверен в этом?

— Я видел его своими глазами, господин Санчонг. Это был Игнил, вне всякого сомнения.

— Хорошо. Ты свободен, — Санчонг едва заметным кивком отпустил шпиона и задумался над услышанным.

Игнил вернулся Один ли он, или вместе с ним вернулись и другие? Почему он напал на гильдию и гильдейский город — впав в безумие или же имея четкую цель? Если да, то какую? Недостаточно информации, но вариант с безумием можно отбросить сразу. А значит… Значит, он руководствуется неким планом, и вряд ли он состоит только в том, чтобы уничтожить гильдии одну за другой — он прекрасно понимает, что это не даст ничего. Хочет спровоцировать «Небесную плеть»? Более вероятно, но на что? Мышление драконов сильно отличается от человеческого, и просчитать их поступки не всегда может даже гениальный аналитик, каким и был Санчонг.

А значит, оставалось только выжидать. Рано или поздно, но Игнил сделает свой ход — и маги будут готовы к этому. Ему придется играть на чужом поле и по чужим правилам… И он проиграет.

Корабль замер у пирса, матросы быстро перебросили сходни, и Эриус быстро, но без спешки, спустился на причал. Возвращение оказалось… Неожиданным, пожалуй. Он не ожидал вновь оказаться в Фиоре, по крайней мере — так скоро. Союз имел слишком много собственных проблем, и умелые бойцы были нужны и на равнинах Вешгала… А он и его люди, несомненно, именно ими и были.

Тем временем, его рота высадилась, вывела коней и теперь, выстроившись на причале, ждала приказаний.

— Энсин, разверните знамя, — распорядился Элиус. — Лейтенант, отведите людей в казармы, а я пока встречусь с местными нобилями и уточню последние детали.

— Будет исполнено! — отдал честь зеленоволосый лейтенант, дал отмашку и первым вскочил в седло. — Выдвигаемся!

Мэр города Элиусу резко не понравился — суетливый, одновременно наглый и трусливый, он слишком напоминал крысу. И не только внешностью и поведением — в самой его сущности чувствовалось нечто крысиное. Тонкий, на самой грани восприятия, оттенок лжи и предательства…

— Да, конечно, господин капитан, все готово, не извольте беспокоится, никто не уйдет обиженным… — мэр лебезил, а Элиус, задумчиво потирая пальцами кулон, отправил своему лейтенанту мысленное послание: «Соблюдайте осторожность. Возможна засада.» Вслух же он произнес:

— Быть может, пора перейти к делу?

— Конечно же, вы совершенно правы! — радостно воскликнул мэр, схватил со стола колокольчик и позвонил.

Дверь распахнулась, и в комнату ворвались три боевых химеры.

Элиус выхватил пистолет, звонко щелкнул по огниву курок, и зачарованная пуля разорвала голову мэра.

Химеры приготовились к прыжку.

Новый выстрел.

Одна из химер с воющим хрипом осела на пол, оставшиеся сорвались с места.

Пистолет упал на пол, а Элиус выхватил палаш, чиркнул острием по горлу ближайшей химеры и шагнул назад.

Последняя химера попыталась ударить капитана в лицо когтистой лапой, напоролась на палаш и судорожно дернулась.

Элиус выхватил второй пистолет и почти в упор разрядил его в лоб химеры.

Вся схватка заняла немногим больше минуты, но Элиус сомневался, что на этом все и закончится. С палашом в правой руке и потрескивающей шаровой молнией в левой он осторожно подошел к двери и еще более осторожно выглянул в коридор. Пусто. И подозрительно тихо — то ли мэр отослал всех, включая и охрану, то ли эта самая охрана как раз затаилась где-то поблизости и ждет удобного момента…

Кулон потеплел, капитан сжал его в кулаке и услышал сообщение лейтенанта: «Выдвигаемся к мэрии». Прекрасно, значит, нужно прорываться хотя бы на первый этаж. Элиус едва заметно скривился, повесил шаровую молнию в проеме двери и принялся перезаряжать пистолеты. Закончив, он послал молнию вперед, а сам двинулся за ней, по-прежнему держа оружие наготове, а вдобавок еще и послав вперед поисковое заклинание.

Прорыв не состоялся — никто не пытался ему помешать, более того, в мэрии, судя по всему, никого и не было. Не было, впрочем, и следов боя или паники, так что Элиус пришел к выводу, что здание было оставлено без спешки и, скорее всего, еще вчера вечером. Это настораживало… Но сейчас было не время и не место ломать над этим голову. Три химеры — это слишком мало для того, чтобы справиться с капитаном, значит, где-то здесь должно быть еще не меньше полудюжины, скорее всего — в холле или рядом с ним.

Вместо искомой засады в холле обнаружился лейтенант Мулан, задумчиво чешущий в затылке рукоятью пистолета, сержант и трое рядовых. Сержант, как и полагается, имел вид грозный и почтительный, рядовые же, рассыпавшись по сторонам, проверяли помещение на предмет всяческих тайников, ловушек и прочих неприятных вещей.

— Лейтенант?!

— Уф, вы в порядке! — облегченно выдохнул лейтенант. — Вот же не повезло на предателя нарваться…

— Доложите ситуацию, — распорядился Элиус, изучая холл. Холл отличался обыкновеннейшей безвкусной провинциальной роскошью и, за исключением сдернутых занавесей и перевернутой мебели, был в полном порядке. — Хотя отсутствие здесь боя совершенно очевидно.

— Серьезного сопротивления мятежники нам вообще нигде не оказали, — лейтенант вернул, наконец, пистолет в кобуру. — Не знаю, чего они ожидали, но когда мы контратаковали, они — кто после первого залпа уцелел — просто разбежались. А их лица в этот момент… Вы уж простите, сэр, но смотрелись они, словно их понос с запором разом прохватили…

— Я представляю, лейтенант. Помню, однажды наш егерь вместо барсука на медведя нарвался… Змей Всевеликий, ну конечно же!

— Простите, сэр? — лейтенант осторожно покосился на командира.

— Вот почему против нас выставили столь недостаточные силы — они просто недооценили наши возможности!

— Похоже, что вы правы, но что же нам делать, раз мы знаем, кто виноват?

— Какова обстановка в городе?

— Судя по донесениям солдат, большая часть предателей уничтожена, не6скольким удалось бежать… Но самое главное — в городе нет вообще никакой официальной власти. И неофициальной, боюсь, тоже, — сообщил лейтенант. — Горожане пока что прячутся по домам, но вскоре их испуг пройдет, и тогда не миновать беды.

— В таком случае, нам остается только одно — исполнять свой долг. Сержант! Объявите всем, что до прибытия эмиссаров Совета магов город переходит под наше управление. Лейтенант, отзовите солдат и направьте их на патрулирование города, а также возьмите под охрану мэрию, суд и банки…

— Здесь всего один банк, сэр, а суд собирается в мэрии, — уточнил лейтенант.

— Змей Всевеликий, до чего же глупая идея… Мудрейшие и знатнейшие не должны вершить правосудие под чужой крышей… Простите, лейтенант, я отвлекся. В общем, наша задача — поддерживать порядок в городе, пока не явятся представители законной власти.

— А вы, сэр? — осведомился лейтенант.

— Временно приму на себя обязанности мэра и первым делом доложу о случившемся. Если я понадоблюсь — ищите в кабинете мэра.

Отложив карандаш, Элиус аккуратно расправил бумагу на столе, снял кольцо с печаткой и с силой прижал рядом со своей подписью. Текст замерцал, на секунду сделался невидимым и снова появился. Удовлетворенно хмыкнув, капитан сложил бумагу, накапал сургуча и прижал к нему городскую печать, повернул печатку на четверть оборота и резко, но несильно ударил ей по письму.

Замерцав, письмо исчезло, а печатка потеплела, свидетельствуя, что послание появилось на столе командира Рыцарей Рун.

Мерно били барабаны, шелестели на ветру знамена, слитно били о камень пирса солдатские башмаки… Мао Ли стоял на площадке сторожевой башни и наблюдал, как его армия поднимается на корабли.

Владыка, ниспосланный Небом поручил ему идти на помощь Фиору, и Мао Ли не медлил ни минуты — армия была собрана за четыре дня, и на сей раз магическое оружие было выдано каждому солдату, а не третьей части, как делалось обыкновенно.

Ничто в этот раз не делалось по обыкновению — вплоть до того, что Владыка, ниспосланный Небом предоставил командующему полную свободу действий, освободив от необходимости регулярных докладов и одобрения планов. Немыслимое дело со времен Смятения, но немыслимое время требует немыслимых мер, а время было поистине немыслимым…

Мао Ли на мгновение закрыл глаза. Немыслимое время… И никто не знает, что ждет их в Фиоре. Полководец знал о возможностях Зерефа немного — ровно то же, что и Совет магов Фиора, но хватало и этого, чтобы понять — им предстоит война , сравнимая со Смятением, когда за девять лет Пергранд почти обезлюдел из-за бесконечной гражданской войны.

Мао Ли из Дома Мао, Голос Владыки, ниспосланного Небом и командующий экспедиционной армией , не был прорицателем, но иногда Небо открывало ему ничтожнейшие частицы своих замыслов. Но даже этого не требовалось, чтобы, глядя на марширующих солдат, чувствовать: надвигается великая буря…

— Да пребудет с нами Воля Неба, — тихо произнес он, отворачиваясь от пристани. — И да поразит Небо наших врагов…

Время истекло, его ждали солдаты и моряки, офицеры и маги — вся армада ждала лишь его слова, чтобы тронуться в путь, который для многих окажется последним. И он произнесет это слово, как только поднимется на борт своего корабля, ибо время ожидания окончено и Колесо Бытия начинает новый оборот…

Тринадцатое марта триста шестьдесят первого года

Армия Семи княжеств вторглась на рассвете. Авангард успел пройти почти полторы мили, не встретив ни следов сопротивления — и был атакован с флангов двумя ротами рейтар.

Громыхнул слаженный залп двух сотен пистолетов, второй — и окутанные магическим пламенем клинки врезались в броню и плоть. Минута, другая — и жалкие остатки конной полутысячи бегут, лишенные и руководства, и боевого духа…

— Итак, первый удар мы отбили, — капитан Хораки привстал на стременах, наводя подзорную трубу на отступающую конницу. — Хотя то, с какой легкостью нам это удалось, заставляет меня подозревать, что ими просто пожертвовали…

— Скорее всего, — согласился Элиус, последовав примеру своего фиорского коллеги. — И, что гораздо хуже, мы не знаем, где находятся их основные силы. Все мои следящие кристаллы мертвы.

— Наши тоже, — Хораки опустил подзорную трубу. — И никто из наших волшебников не знаком с этими чарами…

— Это демоническое проклятие, — присоединился к разговору Каэда. — Не магия в привычно нам смысле этого слова, а нечто более древнее и гораздо более опасное, ибо черпает силы непосредственно за Гранью… И, переходя от теории к практике, сообщаю, что наша засада готова. Конечно, если имеющаяся у нас информация верна, армию это надолго не задержит, но время мы выиграем.

— Сколько?

— День или чуть меньше. Кроме того, мы сможем неплохо потрепать их фланги, хотя шесть рот против целой армии… — капитан Рыцарей Рун пнул некстати подвернувшуюся кротовину. — Проклятье, если бы мы узнали об этом хоть на день-другой раньше…

— Это ничего не изменило бы, — Элиус вздохнул и принялся перезаряжать пистолет. — Нирвана все равно не успела бы… О, слышите? Кажется, началось!

По спешно поставленному щиту забарабанили ледяные копья, а из-за холмов на востоке потянулся неестественно плотный туман, из которого раздавались барабанный бой и боевые кличи.

— По местам, господа, — Каэда исчез, Элиус взлетел в седло и погнал коня к своей роте, Хораки, прежде чем последовать его примеру, задержался, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь…

Вторжение началось. Армия Семи княжеств прошла те самые полторы мили — и двинулась дальше, не встречая сопротивления… Прямиком в ловушку.

Передовые дозоры и авангард спокойно перебрались через ручей и двинулись дальше, но когда в ложбину между невысокими холмами втянулась пехота, тщательно замаскированный рунный круг ожил. С тяжелым глухим ударом к небу взлетел фонтан пламени, перемолотой земли и разорванных тел, а ложбина начала стремительно заполняться ядовитым туманом.

Авангард попытался сходу развернуться в боевой порядок, в арьергарде едва не вспыхнула паника, а в довершение всего с холмов обрушились шесть рот рейтаров, рота Рыцарей Рун и отряд магов «Белой реки» во главе с самой Каной Кари — и в ложбине разразился кровавый хаос. Всадники, на скаку разрядив пистолеты, обнажили клинки и врубились в нестройные ряды ошеломленных солдат, Рыцари Рун атаковали авангард, успевший кое-как изготовиться к бою, а Кана повела своих людей против арьергарда. Крики людей, конское ржание, лязг стали и грохот заклинаний, пыль, дым и остатки тумана смешались в дикую круговерть, стремительным рыком вознесшуюся к пику безумия и столь же стремительно прекратившуюся. Фиорские войскам отступили, оставив на поле боя чуть больше сотни погибших, тогда как враг недосчитался почти полутора тысяч… Из сорока. Сорок тысяч только в одной армии из трех, вторгшихся в Фиор — у отряда меньше, чем в тысячу человек нет никаких шансов его остановить… Только немного затормозить и столкнуть с дороги. Совсем немного — этого хватит.

— Ты боишься, брат мой? — Мао Ли опустил подзорную трубу.

— Только трусу неведом страх, ибо он бежит, не успев встретиться с ним, — спокойно ответил Мао Лян. — Впереди тебя я пойду в этой битве, яростный, словно птица Фо, и многие враги падут к ногам моим.

— Прекрасно это, брат мой. Но не уступлю я тебе в доблести, ибо должно полководцу первому идти в битву, и сто да еще одного врага сразит каждый удар мой!

Вслед за своими командирами такие же преувеличенные обещания давали офицеры, а за ними и рядовые солдаты, по строю прокатилась волна разговоров — прокатилась и стихла. Воины застыли, обнажив оружие и держа его перед глазами, Мао Ли замер перед строем и медленно заговорил:

— Я не должен бояться.

— Я не должен бояться, — хором повторило войско .

— Страх — погибель разума, — продолжил Мао Ли.

— Страх — погибель разума.

— Страх — начало смерти.

— Страх — начало смерти, — торжественным хором отозвались солдаты.

— Я встречусь со своим страхом и приму его.

— Я встречусь со своим страхом и приму его.

— Я заставлю страх уйти и он подчинится мне, — молитва достигла кульминации.

— Я заставлю страх уйти, и он подчинится мне, — почти пропели солдаты

— Там, где был страх, останется лишь пустота.

— Там, где был страх, останется лишь пустота.

— И я буду свободен отныне и вечно.

— И я буду свободен отныне и вечно.

И, произнеся последние слова, Мао Ли понял, что все это — истина. Там, где были в его душе страхи, сомнения и неуверенность, осталась чистая и холодная пустота.

Пять шагов вперед. Поклон знамени. Поворот кругом.

Мао Ли поднял над головой меч и опустил его. Гулко зарокотали барабаны, и пять тысяч солдат, не нуждавшихся в страхе, двинулись на врага.