Все, что могу (гет)

— Я в душ! — сказала Вика, выскользнув из его объятий. Он заинтересованно посмотрел, как она садится на кровать, открывает свой чемодан и начинает доставать оттуда какие-то вещи — не все, конечно. Не разбирать же чемоданы прямо сейчас. Взяв что-то, видимо, нужное, Вика отправилась в ванную. Вернулась, к его разочарованию, в белом пушистом гостиничном халате со словами: — Теперь ты.

И он пошел, конечно. И тоже вышел в халате. Вышел — и обалдел! Вика лежала на кровати поверх покрывала, а на ней… нет, такого комплекта он точно не видел! Отлично подготовилась!

— Как насчет массажа? — улыбаясь, спросила она.

— Думаю, этот этап сегодня мы пропустим. И перейдем к следующему. Буквально сразу.

Он, не снимая халата, подошел и присел рядом с ней. Провел рукой по белью, ощутив мягкий шелк и тонкое кружево. И цвет он оценил — нежно-голубой. Вике очень шло. Он безумно хотел сразу перейти к активной фазе, взять ее прямо немедленно, услышать стоны, почувствовать, как она подходит к финалу в его руках… но именно сейчас Саша решил не спешить. Куда гнать? Впереди шесть дней этого кайфа наедине. Опираясь на один локоть и глядя ей в глаза, он опустился ниже и нежно поцеловал ее. Она вздрогнула и всем телом подалась к нему, но он всего лишь скользнул губами ниже — к ее шее, потом еще ниже, стараясь не торопиться. Не пропустить ни одной важной точки на прекрасном женском теле. Аккуратно спустил одну бретельку комбинации и провел дорожку из поцелуев от плеча к ключице. Повторил действия с другой стороны. Рука осторожно скатывала сорочку вниз, являя взгляду весьма открытый бюстгальтер. Который, как он заметил, расстегивался спереди. Очень удобно, но Саша все равно сдержался, пока не избавился от комбинации полностью. Все это время она завороженно наблюдала за его действиями. Ее сжигал жар похоти изнутри, но она подчинялась желанию своего мужчины как следует все изучить и получить в том числе и эстетическое удовольствие.

Снова серия легких поцелуев, на этот раз очертивших зону декольте — Вика была почти у предела своего терпения, по крайней мере, ее дрожь он явственно ощущал. Но она сдерживалась, как сдерживался и он. Саша осторожно подцепил зубами застежку — и бюстгалтер распался на две половинки, а он, уже быстрее, обвел языком ареолу правого соска и втянул его в рот. И тут Вика наконец-то застонала, начала дрожать сильнее. Повторив процедуру с левым соском, Александр начал целовать живот, в темпе спускаясь к трусикам. Их он тоже частично стянул зубами. Когда, наконец, этого предмета одежды на ней не осталось, он сделал то, что хотел с самого начала: раздвинул руками ее бедра и поцеловал ее там. В самое средоточие страсти. Вот теперь она уже вскрикнула. Дернулась… но он держал крепко, языком продолжая ласкать клитор. Он и сам был возбужден до края, но хотел увидеть ее экстаз. А Вика… она парила! Ощущала необыкновенную легкость, когда все звуки и запахи отходят на задний план, а остаются только тактильные ощущения. И от этих ощущений по всему телу шли волны тепла и счастья. Все внутри сжималось, и словно электрическим импульсом пробирало. Бедра инстинктивно двигались в такт движениям его языка, она кричала, уже не сдерживаясь — теперь сдерживаться было выше ее сил.

Вот! Тот самый момент, он добился этого. Он видел, как она извивается в его руках, стонет от удовольствия. И наконец-то развязал свой халат, под которым из одежды ничего не было. Саша вошел в нее, почти сразу ошалев от волнообразных сжатий внутри. Вот это массаж! Но Вика была уже за гранью добра и зла и себя не контролировала, он выбрал нужный момент, как и хотел. И больше не сдерживался, наращивая темп очень быстро. Она еще не отошла от первого оргазма, когда почувствовала, как снова проваливается в то самое ощущение легкости и парения. Но теперь все было немного по-другому — она чувствовала жар и тяжесть другого тела, доставляющего ей такое удовольствие. Он целовал ее, она целовала в ответ и теряла связь с реальностью.

— Вика… моя… люблю… — услышала она, как сквозь пелену, закрывающую разум. И не могла не ответить.

— Люблю тебя… Сашенька…

Маленький взрыв сверхновой… и вот они уже просто лежат, крепко обнимая друг друга. Выравнивают дыхание, их сердца стучат в унисон. А за окном неспешно гонит легкие волны ночной бриз.

Вика проснулась от звуков моря. Где-то поблизости ощущалось наличие кофе и свежей выпечки. Но открыла глаза не сразу, сперва улыбнувшись приятным запахам. Потом почувствовала на губах легкий поцелуй и проснулась окончательно.

— Доброе утро! — сказал Александр с улыбкой.

— Очень доброе! — ответила она, обвивая руками его шею. Он навалился на нее, целуя взасос, потом начал целовать шею… остановился прежде, чем она окончательно завелась.

— Так… сначала кофе с круассанами! Мы же во Франции, мон амур!

— Уи, монсеньор! — рассмеялась она.

— О, парле ву франсе, мадам?

— Нееет! — простонала она, потому что Саша снова начал целовать ее шею.

— Экая досада, — пробормотал он, прекращая это чудесное занятие, — а что будешь делать, если потеряешься?

— Буду вспоминать классику! — вздохнула она и рассмеялась, встретив его удивленный взгляд. — Же ни манж пасис жур… В общем, я не пропаду, не переживай. И потом, это я говорю плохо, а надписи на указателях в принципе разбираю. И — самое главное, я здесь уже была.

— Да ты что? То есть ты в городе ориентируешься?

— Не так хорошо, как хотелось бы. Я тогда была в расстроенных чувствах и хотела от всего отдохнуть. Так что две недели проторчала фактически почти все время на пляже. Или в парке гуляла.

— И почему ты была в расстроенных чувствах, а? — он поднял ее из кровати и подвел к столику, на котором и была сервирована вкуснятина.

— А я была только что после развода. Нервы успокаивала. Мне тогда Кирилл с Аристархом их изрядно помотали, — Вика отпила кофе из чашечки и зажмурилась от удовольствия. — Даже смешно сейчас вспоминать…

— И как тогда отдохнула?

— Отлично. Это же Лазурный берег! Самое веселое, что Смирнов установил за мной слежку, все хотел уличить меня в наличии какого-то гипотетического любовника. А я вот все две недели — и одна. Обломились они, не удалось опротестовать ни копейки из того, что я получила по суду!

— Ого! — удивился Саша, откусив круассан. Попался с малиной, самый вкусный. — И теперь этот крохобор хочет просто так дать тебе пятьдесят штук…

— Вот именно. Странно это. Надеюсь, забудет и отстанет.

— Да уж, и я надеюсь.

— А ты был здесь раньше?

— Был. И не один раз. В основном с родителями…

Он замолчал, и Вика ненадолго испугалась, что нахлынут неприятные воспоминания, связанные с их гибелью, но нет. Сашино молчание было добрым. Он улыбался своим воспоминаниям. Выдохнув и дожевав круассан с ежевикой, она услышала его рассказ.

— В первый раз — в девяносто восьмом. Отец тогда успел перед кризисом все деньги на счетах в доллары перевести, вот мы и махнули всей семьей. Даже Кристина с нами тогда поехала. Но на месте не сидели, взяли машину напрокат и колесили по всему побережью. Ну и заодно отец делами занимался, да и я тоже присматривался… к модной индустрии. А Крис таскала Киру и маму по музеям… да, было время…

— Хорошо, что у тебя есть эти воспоминания, Саш, — улыбнулась Вика.

— Да, это отличные воспоминания. Когда вернемся, покажу фотки: они в тех коробках, что тебе доставили.

— Класс! Я люблю смотреть альбомы! И, кстати, может, мы возьмем машину напрокат?

— Посмотрим, — усмехнулся он. — В самой Ницце лучше пешком.

— Да, наверное. Жаль, что купаться еще нельзя.

— В апреле-то? Рановато. Лучше всего в сентябре.

— Я была в августе, тоже ничего. Так какие у нас планы на сегодня? Мы куда-нибудь пойдем?

— Обязательно, но ближе к вечеру. А днем нам и в номере будет чем заняться. То, что было вчера… потрясло меня до глубины души, Вика. Но этого крайне мало. А ты как считаешь?

— Очень мало, — улыбнулась она и допила кофе. — Не скучай, я в ванную.

Она снова достала что-то из своего чемодана и прямо в халате упорхнула в санузел. Александр проводил ее хищным взглядом: уже предвкушал новый красивый комплект белья на ней… не подвела. На этот раз — красный. Прелесть же! Интересно, откуда у нее взялись деньги на такую красоту? Но эту мысль Александр додумать не успел, потому что красный цвет подействовал на него слишком уж возбуждающе. Обед заказали прямо в номер, потом был черный комплект. Вот к ужину выбрались прогуляться.

Английская набережная Ниццы красива в любое время года, даже ранней весной. Они гуляли, взявшись за руки и негромко переговариваясь. Как ни странно, думал Саша, им нашлось, о чем поговорить. Да, Вика не разбиралась в современной литературе и живописи, зато она когда-то была заядлой путешественницей, у нее имелась масса разных историй. И в отличие от тех, что рассказывала Кристина, Викины воспоминания были… спокойными. Без всякой мистики типа «меня вело», зато с подробными описаниями мест, где побывала. В тот день они просто прогулялись и зашли поужинать в один из прибрежных ресторанчиков. Со свежеприготовленными морепродуктами в меню. К десяти уже вернулись в номер и просто завалились спать. Утром, после традиционных кофе и круассанов, решили выбраться в центр города. Прошлись по улицам, полюбовались архитектурой. Мини-экскурсия в конце концов привела их к магазину нижнего белья, Александр решительно мотнул головой в сторону входа. Вика удивленно на него посмотрела.

— Или у тебя еще есть запас красоты, чтобы удивить меня? — спросил он на всякий случай.

— Есть, но небольшой, — призналась она, приняв задумчивый вид. — Если будем тратить по два комплекта в день, до конца отдыха не хватит…

— Я куплю тебе все, что ты тут выберешь, — сказал он и неожиданно, прямо у входной двери, поцеловал ее. Продавщицы за стеклом радостно улыбались, когда страстная парочка все же вошла внутрь. Тут было что им предложить! Вика не поняла, что Саша сказал девушкам, но они быстро принесли несколько комплектов, которые Вике понравились.

— И не смей смотреть на цены! — шепнул он ей в ушко. Она благодарно поцеловала его в губы. — Мон амур… — добавил он, пожирая ее глазами.

По такой же схеме прошло и посещение магазина модной одежды — и плевать, что платья были не от Милко. Пьер Карден — тоже вполне неплохо. Саша выбрал себе стильный костюм. Потом, когда они уже вышли, сказал:

— Сегодня будет интересная тусовка. Вообще-то я рассчитывал, что подъедут Павел и Маргарита, но они не смогут вырваться из Лондона. Так что нам придется отдуваться.

— Так а может я тогда что-то от Милко надену?

— Это можно. Надо глянуть, сама понимаешь, тут будут смотреть на мелочи.

Они вернулись с покупками в номер, и Александр почти в приказном порядке отправил Вику мерить новое белье. Удалось «посмотреть» всего один комплект, потому что его «тестирование» затянулось почти до ужина. Приглашения им принесли прямо в номер после того, как Саша куда-то позвонил. Вика так и не решилась надевать то платье, что от Милко, поскольку оно было из позапрошлой коллекции, да и новое смотрелось на ней идеально. Так что они отправились на модную вечеринку стильные и красивые.

И тут начались уже не такие приятные сюрпризы. Папарацци. Их очень заинтересовала красивая пара из России. Как могли, отбились — благо журналисты дежурили только у входа. А внутри оказалось, что у Вики здесь есть знакомые. Та самая бывшая пассия Кирилла, из-за которой они с Викой и развелись. Карина Ветлина. Она тоже выглядела отлично: оказалось, открыла свой магазин модной одежды в Москве, раскрутив Пашенникова на инвестирование в качестве компенсации за отставку. Несмотря на опасения Виктории, поболтали с ней как добрые приятельницы. И так Вика думала ровно до того момента, как застала ее вовсю пристающей к Сашке, когда сама Вика вышла в туалет. Ну, орать, как на показе в Москве, Вика не стала, она тихо подошла сзади и незаметно ухватила соперницу за патлы, намотав их на кулак правой руки. Действительно незаметно для окружающих, тем более что вокруг царила полутьма. Приобняв «подружку» за талию левой рукой, Клочкова ласково сказала:

— А теперь слушай меня, милая… или ты отстанешь от моего мужчины по-хорошему, или сейчас будет депиляция излишнего волосяного покрова твоей пустой головы. Итак, твой выбор? — и она чувствительно дернула намотанными на кулак волосами Карины. Та тоже не хотела привлекать внимание, поэтому старалась не морщиться, хотя ей наверняка было больно. Александр смотрел на это дело широкими от удивления глазами, но благоразумно не вмешивался, предпочитая наблюдать, как Вика выйдет из этой ситуации. Прекрасно вышла, как оказалось.

— Отпусти… нахрен он мне нужен! — процедила, кривясь в улыбке, Ветлина.

— И впредь на мое не зарься. Радуйся, что я сегодня добрая. И не говори, что тебя Пашенников не предупреждал, на что я способна…

Вика отпустила коварную соперницу и расцеловала в обе щеки.

— Отлично выглядишь сегодня, дорогая. Удачи тебе.

— И тебе… не хворать… — пробормотала Карина и быстро удалилась от них — на другой конец зала. Александр наклонился к уху Вики и спросил:

— И что это было сейчас?

— Потом расскажу, — тоже тихо сказала она.

— Я же умру от любопытства!

— Ты забудешь об этом эпизоде, когда я надену тот белый комплект, помнишь?

— О, да! — с чувством сказал он. — Вот так женщины и вьют из нас, несчастных поклонников прекрасного, веревки.

— Это наша главная миссия на Земле, ага, — радостно согласилась Вика и поцеловала его в щеку.

В итоге на этой тусовке Александру удалось достать контакты трех потенциальных партнеров, из них один был готов рассмотреть возможность покупки франшизы. Вечер удался. Когда Вика покидала клуб, следуя за спиной Саши, то оглянулась и поймала полный ненависти взгляд соперницы. Что ж, не в первый раз. Надо будет связаться с Аристархом, раз он такой дружелюбный, и спросить, не ли у него чего на Ветлину. А то — мало ли? Такие гадюки иногда способны многое испортить.

— Итак, я внимательно слушаю, Виктория, — заявил Александр, когда они поднялись в номер. — Что такое случилось на вечеринке между тобой и этой Кариной?

— Начать с того, что она стала причиной моего развода. Нет, я не жалею, и понятно, что она была не первой, с кем он мне изменял, но самой наглой. А первой была другая девица, а я тогда была неискушенной в тонкостях светской мести, вот и наваляла ей.

— Тааак! — радостно протянул Воропаев. — Ты вызвала ее на ринг? Или вы дрались на шпагах? А, нет, точно! Восточные единоборства?

— Не угадал! Мы банально подрались. С очень нехорошими для нее последствиями. Мне тогда было очень стыдно, но я правда была уверена, что она носит парик…

Сашка, паразит, ржал так, что его было не остановить.

— Ты с нее скальп сняла? Да?

— Почти. Вырвала такой нехилый клочок из шевелюры. Зато она отстала раз и навсегда. И больше ни одна его пассия со мной лично никогда не встречалась — за исключением этой, но тут я забила: уже решила развестись. А вот сейчас она, видимо, подзабыла, на что я способна, и позарилась на тебя. Не могла же я это просто так оставить?

— Ага! То есть ты…

— Немного подергала ее за патлы, а что? Никто ж не заметил, не стану же я тебе репутацию портить, что я, совсем, что ли?

— Ты моя прекрасная защитница! Валькирия! — он картинно протянул к ней руки и рухнул на колени. Вика закатила глаза, но потом, увидев, что он давится от смеха, тоже махнула рукой и рассмеялась.

— Ага, тебе смешно? А знаешь, как испугалась Вишневская, когда увидела, как я к ней в камеру вхожу?!

— Она была в ужасе еще там, в баре, когда только тебя узнала. А я еще думал — почему так? Вот почему, выясняется…

И он снова затрясся от смеха.

— Всех своих пассий Кирилл, оказывается, пугал мною, потому они сильно и не наглели.

Новый взрыв смеха.

— А мне он тогда сказал, что, наверное, Клочкова — это не девичья фамилия, а…

— Звание, заслуженно приобретенное в сражении? Вика…я уже не могу смеяться… хватит!

Он немного успокоился и спросил:

— Погоди, выходит, Тропинкиной повезло, что она осталась с волосами? Ну, после того случая в кабинете Малиновского?

— Ну да, меня тогда Урядов остановил, а то бы я ее прямо на ресепшне… Да, вот такой у меня темперамент! — с вызовом заявила она и насупилась. Саша тут же вскочил и бросился к ней обниматься и целовать.

— Викуся, я обожаю твой темперамент! Ты просто чудо! Рядом с тобой жить хочется! И с тобой! Никуда тебя не отпущу!

Вика хихикнула, уткнувшись лбом в его плечо, и обняла в ответ.

— Не отпускай, я не против. И я с тобой жить хочу…

— Вот и хорошо. Обещаю, больше не буду смеяться…

— Да смейся на здоровье, это и вправду сейчас выглядит смешным. Просто ощущать, что ты пугало для любовниц бывшего мужа… до сих пор… как-то не слишком приятно.

— А, вот ты о чем? Ну так это уже завоеванная репутация, Вик, — он ласково погладил ее по голове и поцеловал в макушку, — и надо не стесняться ее, а пользоваться преимуществами. Такой характер, как у тебя — просто мечта, и не только женщин. Многие мужчины позавидуют такой решительности! А сегодня ты, считай, репутацию свою подтвердила, только и всего. А вообще я считаю, что она тебе просто завидует: ты гораздо красивее нее.

— Это я знаю, — серьезно кивнула Вика, — но дело часто не только в красоте. В конце концов, пластическая хирургия сейчас становится все доступнее…

— Да ты лучше нее во всем, и тебе не нужен пластический хирург! Все, давай, закроем эту тему.

— Давай, — потухшим голосом сказала она.

— Ну вот — расстроилась?

— Скорее просто устала. Навалилось тут все…

— Ладно, сегодня массаж с меня!

— А, да, массаж — это хорошо! — тут же обрадовалась Вика и побежала в ванную. Она прекрасно помнила, чем заканчивается массаж от Воропаева. В общем, он ее ожиданий не обманул и на этот раз. Вечер закончился бурно.

В среду они проснулись, подумали и решили: все-таки возьмут машину напрокат и поездят. Потому что центр города они уже обошли, в русском квартале оба уже были, на кладбище идти не хотелось. Так что поехали сперва на запад и доехали до Канн, затем, осматривая все по пути, вернулись назад, в Ниццу. В четверг выбрали обратное направление и добрались до Монако. Пятницу посвятили опять Ницце, в субботу утром еще раз сходили за покупками, на этот раз за сувенирами. В три часа чартерный рейс унес их в Москву.

Кажется, отдых действительно закончился: квартира встретила их прихожей, заваленной коробками. Вздохнув и выпив чаю с дороги, они принялись разбирать Сашины вещи, а заодно и те, что приехали с ними из Франции. Этому и был посвящен их вечер. Перед сном Вика сделала Саше массаж, который снова подействовал как снотворное. Вырубились оба.

Воскресенье для Вики не было выходным днем. Ей надо было в госпиталь. Саша снова вызвался отвезти ее, а заодно съездить по делам. В общем, квартиру оба покинули в восемь.

Пациентов у Вики с ее наставницей на этот раз было четырнадцать, управились вдвоем до обеда.

— Пойдем-ка, чайку выпьем, Вика, — предложила Анна Петровна. — Разговор есть.

Разговор, как и ожидалось, пошел на тему ее предстоящей учебы.

— Завтра к десяти тебя ждут с документами в приемной комиссии. Экстернат платный, но госпиталь выделяет средства на целевое обучение. Хорошие специалисты стоят дорого, поэтому ты должна будешь отработать как минимум три года. Или вернуть средства, затраченные на твое обучение.

— И какая же это сумма? — удивилась Вика.

— Не такая большая. Но учти нашу инициативу и хорошее отношение.

— Так я не против отработать. Но не люблю, когда меня ставят в неловкое положение.

— Понимаю, ты хотела заработать, — кивнула наставница, — но тут работа не сильно напряженная. Даже с тяжелыми, в стационаре. Если ты насчет подработки — так это успеешь.

— Понимаю, Анна Петровна. Я так себе и представляла все. Главное — закончить образование, а подработку я себе уже, можно сказать, нашла. Кстати, не появлялся тут мой клиент из качалки? Александр Михайлович?

— Появлялся, — вздохнула женщина, — диагноз подтвердился — онкология. Отправили на дополнительные исследования. Пока так, остальное от нас не зависит. Будем надеяться, что ты его вовремя перехватила. Шансы всегда есть.

— Будем надеяться. Я как раз у них в качалке нашла подработку.

— А как вышла-то на них? Там в основном отставные вояки железо тягают.

— Так охранник с бывшей работы туда ходит. Я ему плечо поправила, он рассказал про товарища, которому помощь нужна. Вот так и получилось.

— Ну ладно, это дело хорошее. И тебе практика, и им польза. И кстати заплатят они неплохо, там люди все не бедные.

Вика улыбнулась.

— Они мне тогда конвертик сунули, а я до сих пор не посмотрела, что там.

— Ой, Виктория, деньги счет любят! — рассмеялась Анна Петровна. — Так ты ничего не заработаешь. Или мужик у тебя богатый? Судя по машине — точно не бедный!

— Не бедный. Но сидеть у него на шее я не собираюсь.

— Вот это правильно. В декрет собираешься?

— Пока нет, мы совсем недавно вместе. Даже не говорили на эту тему.

— А тут говори — не говори, если не предохранялись…

— Я все время предохранялась, — вскинулась Вика, — таблетки пью.

— Это правильно. Значит, как минимум учебу закончишь без проблем.

В полвторого Вика освободилась и позвонила Александру. Он заехал и отвез ее пообедать — опять в «Лиссабон». Так возобновилось общение со светской тусовкой: там они встретили Малиновского в компании со Ждановым. Те были рады видеть обоих и тут же вывалили последние новости из Зималетто.

— Амура вполне справляется, Катя ей помогает, — сообщил Жданов.

— И я ей помогаю, — добавил Роман. — Ей все помогают. Шура пока у нас на двоих, но будем открывать вакансию секретаря. Даже двух — Федя пока на ресепшне. Ты как, Вик, не хочешь попробовать?

Над немудреной шуткой посмеялись все, и Вика сказала:

— Нет, Ром, я сменила профессию.

— Виктория будет массажистом-реабилитологом, — добавил Саша.

— Ух ты! — почти хором воскликнули Жданов и Малиновским.

— Мы хотим к тебе на массаж! Запишешь? — тут же нашелся Ромка.

— В очередь, сукины дети! — проворчал Воропаев, ревниво глядя на Вику. Та рассмеялась.

— Пока, наверное, не получится. Я только курсы массажа прошла, теперь собираюсь экстерном медучилище закончить. Обещают, что к осени управлюсь с программой. Вот тогда и определюсь с графиком.

— Ладно-ладно, мы подождем, — кивнул Малиновский.

— Совет, кстати, будет пятнадцатого мая, после очередного показа — для своих, — перевел тему Андрей, — приходите оба. Кира будет, не знаешь, Саш?

Тот покачал головой.

— Мы на неделю уезжали, телефоны выключили. Так что — нет, без понятия.

— То есть ты не в курсе, что она заявила публично о переходе в «Фонтану» и о своей помолвке с Хмелиным?

— О, уже и помолвка? — удивилась Вика. — Жаль, что с ним. Никита, кажется, вариант был лучший.

— Минаев, что ли? — нахмурился Саша. — Да она его сожрет и не поморщится. Пусть живет.

— А Хмелина, что, не жалко? — усмехнулся Андрей.

— Нет, ослаблять конкурентов — моя святая обязанность как акционера "Зималетто", — невозмутимо отозвался Воропаев.

— Отличный план ослабления конкурента! — рассмеялся Малиновский.

— Но продажи у «Фонтаны» точно вырастут, — покачал головой Жданов.

— Пусть растут, — равнодушно сказал Александр, — у вас тоже вырастут. Вот, кстати, можно начинать переговоры насчет франшизы, Кате на днях передам координаты потенциального партнера.

— Это где?

— Встретились в Ницце, а сам из Монако.

— Вау! Вы были в Ницце? — восхитился Роман.

— Фэшн-вечеринка? — понимающе кивнул Андрей. — Родители жалели, что не смогли туда попасть. А вы молодцы. Что, тогда на следующей неделе и переговорите с Катей?

— Если выкрою время забежать в "Зималетто".

— Погодите, а Милко-то вернется из отпуска к показу? — вспомнила Вика.

— О, наш креативный директор уже не в отпуске, к счастью, — с радостью пояснил Жданов. — Он в процессе отдыха окончательно расстался с Рональдом и вернулся в компании аж двух новых кавалеров. Оказалось, что они стилисты, и нам пришлось взять их в штат. Зато Милко теперь вдохновляется каждый день и работает за троих!

— Да уж… новости, — покачал головой Воропаев. — Работают хоть, голубки-то Милкины?

— Модели довольны, а как работают… вот, на показе и увидим. Но Милко обещает что-то грандиозное…

Когда Жданов с Малиновским вернулись к себе за стол, Саша спросил:

— Итак, у тебя были сегодня какие-нибудь планы?

— Да пока нет, — она пожала плечами. Принесли салаты.

— Отлично, тогда предлагаю просто поехать домой. Отметить возвращение к серым будням.

— И фотки посмотрим?

— И это тоже, — усмехнулся Воропаев. — Но вообще я думал не о них…

— И это тоже, — в тон ему отозвалась Вика.

Фотографии из его прошлого были прекрасны. Саша успел напечатать и их с Викой последние, с Лазурного берега. Основательно переворошив все альбомы, Саша выбрал отличный снимок, со своей семьей, и вставил его в рамочку.

— Ты не против?

— Конечно, нет. Ты же тут живешь, и тебе это дорого.

Потом они смотрели фотографии Вики.

— Мама умерла, когда мне было одиннадцать, я уже и не помню ее почти. Мы с папой и старшей сестрой остались одни. Но ничего, все выровнялось. А, вот то самое фото, благодаря которому я более-менее помню, как выглядела мама.

Еще одно семейное фото отправилось в рамочку.

— А твоя сестра — она в Питере?

— Да, вышла замуж, у меня уже двое племянников, правда, видела я их в последний раз два года назад.

— Надо это как-нибудь исправить!

— Надо. Но отпуск у меня уже был. Так что даже не знаю, когда. С папой когда созваниваемся, он рассказывает. Думаешь, почему у меня за телефон такие счета всегда были?

— Вот оно что…

— Да, вот так. Ладно, как-нибудь съездим.

— Кристина еще не вернулась, кстати, — вспомнил Саша. — Прислала по мейлу письмо, сказала, не раньше середины мая увидимся. Как раз на показе, вероятно.

— Ой, может, мне не стоит туда ходить все-таки? Мало ли что там Кира ей наговорила…

— Так! Не трусить! Пойдешь! — строго сказал Александр, потом сменил тон. — Ты только представь: ты придешь просто так, на показ, со мной. И тебе не надо будет никому подносить кофе!

— Да… заманчиво! Но если показ вечером… то я могу не успеть. Как договорюсь с мужиками в качалке.

— Думаю, договоришься, — он махнул рукой. — Показы часов в семь начинаются обычно. Успеешь.

— Ладно, тогда договорились. А Милко не обидится, если я надену то платье из Ниццы?

— Думаю, нет. Ведь ты же больше не работаешь в "Зималетто"? Или все-таки решилась?..

— Нет! — она замахала руками. — Только не это!

— Ну вот, значит, как гость.

— Уговорил, — вздохнула она.

— Конечно. А мне будет приятно, что рядом со мной такая звезда.

— Чего это я звезда?

— Сияешь.

— А, ну это потому, что я счастлива, — хихикнула.

— Вот это пускай все и видят! — гордо закончил он.

Потапкин позвонил в восемь вечера. Договорились, что Вика будет приходить к двум часам дня и ежедневно принимать по четыре человека. Время работы Вики в качалке должно было закончиться, как только каждый постоянный посетитель (список обещали предоставить) пройдет курс из десяти процедур. Это означало, что подработка как минимум на месяц.

— Ну вот, — обрадовался Саша, — значит, успеешь на показ. Ты же четырех человек с двух до шести примешь? Примешь!

— А может и пятерых… — задумчиво протянула она. И встрепенулась. — А я же так и не посмотрела, сколько они мне в конверт насобирали! Анна Петровна говорит, что туда ходят бывшие военные и денег у них достаточно.

Оказалось, насобирали аж десять тысяч рублей.

— Вот это да! Получается — почти треть моей секретарской зарплаты…

— Что ж, отлично. Твой первый заработок на новой работе. Вернее, в новой профессии. Поздравляю!

— Спасибо!

Этот день закончился бурным сексом после Викиного массажа: сегодня Александр не устал, а потому отреагировал соответственно. А утром они уже привычно собирались: он на работу, чуть пораньше, к девяти тридцати, а она к десяти — в училище. Вышли, правда, одновременно, но он сел в машину, а она пошла на метро. Созвониться договорились в обед.

Заявление у Вики принимала лично директриса. Согласившись с условием проработать в госпитале три года после окончания учебы, Клочкова подписала все необходимые документы и получила студенческий билет. Экстернат давал право посещать любые очные занятия и брать определенное количество консультаций у преподавателей перед экзаменами. Вика принесла выписку из своего институтского табеля, и ей оптом зачли общие предметы гуманитарного и не только цикла, которые тоже были в программе. По сути, ей оставалось сдать девять экзаменов и семь зачетов. Из них анатомию и физиологию ей тоже зачли уже по результатам выпускных экзаменов на курсах. Единственный минус, который крылся во всей этой кутерьме, заключался в том, что ей надо было изучать и сестринское дело. Как сопутствующий предмет. И делать уколы… но Вика их боялась до ужаса, а от вида крови (по крайней мере собственной) падала в обморок. Но в ответ на ее возражения директриса рассмеялась:

— Поверьте, Виктория, с вашим характером вы не только перестанете бояться уколов и вида крови, но еще и в морге запросто ночевать будете…

Последняя фраза Вику добила, и она, неловко попрощавшись, на деревянных ногах покинула здание. У нее в руках был список учебников, расписание и ведомость посещения очных занятий, а также вопросы к зачетам и экзаменам. Новая жизнь началась.