Золотая Звезда (гет)

Когда огненная птица рухнула камнем вниз, только у самой земли обернувшись девушкой, перед вратами уже ждали гномы. Торин, охваченный странным беспокойством, быстрым шагом направился к невесте. Осмотрев её со всех сторон, гном внимательно посмотрел в глаза Элы.

— Что случилось?

— В Дэйл из Лихолесья прибыл гонец, — златоглазая уверенно смотрела на узбада. — Пауки осаждают эльфов, Трандуил просит помощи у Эребора. Я отправляюсь туда.

— Нет!

Заметив фирменный излом брови, который обычно ничего хорошего не предвещал, Торин чуть не застонал вслух. «И правда, разве ты услышал вопрос здесь, узбад? Сумасшедшая девчонка уже всё решила, и тебя просто ставят перед фактом!»

Эла, глядя на моментально насупившегося Торина, только вздохнула. Когда-нибудь она привыкнет, что этот гном носится с ней, как с хрустальной статуэткой. Но сейчас медлить было нельзя.

— Я возьму с собой Двалина, Кили и Тауриэль. Отправимся по воздуху — так будет быстрее, — Эла обняла Торина за шею, заглядывая ему в глаза. — Всё будет хорошо, узбад. Быстро разберёмся и вернёмся обратно.

— Ты не унесёшь всех на спине.

— Соорудим что-то вроде носилок, сил мне хватит.

— Тогда бегом за оружием, пока я не запер тебя в твоих же комнатах. Заодно заберёшь оружие для остальных.

Чмокнув Торина в щёку, златоглазая убежала за вещами. За рекордно короткий срок собравшись и переодевшись, Эла снова выбежала к вратам, где уже стояли Дис и Арта. Дуэт из двух гномок отчихвостил златоглазую по полной программе, после чего пожелал удачи и чинно удалился, посчитав свою задачу выполненной.

Получив практически от каждого гнома наставление и пожелание, девушка развернулась к Торину. Нахмурившись и сложив руки на груди, узбад провожал уходящих внутрь гномов.

— Торин, мы не можем их бросить, ты же знаешь. Они наши союзники.

— Даже если так, ты не должна там быть. Мало ли, что удумает эльфийский король!

— Со мной будут Двалин и Кили. А Тауриэль уже вполне может и сама вдарить Владыке по носу, если тот нарвётся.

— Мы отправимся за вами, Эла, — девушка обернулась и расплылась в улыбке, увидев закованных в латы Элронда и Галадриэль. — С твоими крыльями нам не сравниться, но эльфийские лошадки быстрее пони. Не волнуйся, Король-под-Горой, доставим твою наречённую в целости и сохранности.

Заканчивала фразу Владычица Лотлориена уже с широкой улыбкой на устах. Попросив эльфов забрать из Дэйла пони и Стрелку, девушка на краткий миг прижалась губами к щеке узбада, прошептав тихо «Я скоро!» и, следуя своим желаниям, обернулась птицей почти на бегу.

Наблюдая за летящей к Дэйлу птицей, Торин только качал головой. И угораздило же его полюбить настолько непостоянную, сумасшедшую девчонку!

— Мы вернёмся все вместе, Торин, — Галадриэль запрыгнула в седло. — Прослежу за нашим золотком, не беспокойся.

— Я не за неё беспокоюсь, Владычица. Я за Лихолесье боюсь. Сожжёт всё к чертям, оправдывайся потом перед Трандуилом, что хотели как лучше.

* * *

Когда Эла прошла через ворота Дэйла, вокруг уже царила суматоха. Бард собирал небольшой, но крепкий отряд в подмогу эльфам, Эдна и Сигрид распоряжались припасами и тёплой одеждой.

Схватив Эдну за рукав, златоглазая отвела её в сторону и попросила найти материалы для своеобразной люльки, которая выдержит вес как минимум двух гномов и двух эльфов. Эдна, не придумав ничего сходу, позвала Баина и Барда. Через десять минут выход был найден, и Эла начала инструктировать тех, кто полетит с ней. Было решено, что оружие и доспехи все наденут сразу, чтобы не тратить время, если пауки не прекратили осаду дворца.

Вытащив импровизированное корыто, собранное из старой телеги и усиленное наспех железными прутьями, за ворота города, отряд повторно проверил вооружение и припасы.

Эла, обернувшись птицей, терпеливо дождалась, пока соратники обвяжутся верёвками и закрепят их на её лапах. Всё же веры в конструкцию было не так много, проще было перестраховаться. Наконец, когда все заняли свои места, Эла в два взмаха поднялась над землёй, крепко вцепившись когтями в корыто. Судя по восторженному ругательству Кили — подъём вышел мягким. Стараясь не набирать высоту, феникс двинулся в сторону Лихолесья.

* * *

Как оказалось, предосторожность с верёвками была не лишняя — один край корыта выскользнул из когтей птицы и Двалин с Леголасом чуть не вывалились за борт, успев схватиться за спасительные канаты. На краткий миг приземлившись, Эла перехватила конструкцию поудобнее, проверила, как там пассажиры и снова взлетела. Они уже были над Лесом, и сейчас птица руководствовалась больше чутьём, чем памятью. Вид сверху всё же совсем иной. Ориентируясь по реке, феникс долетел до дворца за несколько часов, в то время как всадники от Дэйла дойдут хорошо если к сумеркам. Оглядевшись и не заметив ни одного паука около закрытых ворот дворца, Эла начала осторожно снижаться.

Стоило только дну конструкции коснуться земли, как ворота бесшумно открылись и из проёма на отряд высыпали лучники. Прыгнувший вперёд Леголас заговорил на синдарине, останавливая воинов.

Перекинувшись обратно в человека, Эла вслушалась в речь принца и хмыкнула. Тот доказывал воинам, что они не их галлюцинации и действительно прилетели на помощь. Эльфы отступили только тогда, когда за их спинами раздался тихий, но властный голос Владыки:

— Пропустите их.

Лучники расступились, и Эла встретилась с Трандуилом взглядом, чувствуя что-то странное в груди. Эльфийский король осунулся, под глазами залегли тени, у губ — скорбные складки. Поприветствовав отряд, Владыка повёл их внутрь, тихо рассказывая о случившемся.

Почему вдруг порождения Унголианта решили перейти в наступление — они так и не поняли. Но нападения продолжались уже неделю, и эльфы несли всё больше потерь.

— Почему ты не позвал на помощь сразу, ada?

— Я думал, мы справимся сами, сын, — Трандуил, тяжело вздохнув, рухнул в богато украшенное кресло. — Садитесь, поешьте.

— Мы не настолько долго были в дороге, чтобы проголодаться. Когда пауки нападают обычно?

— Почти постоянно. Сегодня на удивление тихо, предыдущие дни мы были просто в осаде.

Эла переглянулась с Двалином. Пока принц вызнавал у Трандуила всю информацию, златоглазая отозвала в сторону гномов и Тауриэль.

Вполголоса выдав свои размышления, девушка испытала несколько неприятных минут, выслушивая от Двалина «комплименты». Но как только гном выдохся, Кили и Тауриэль поддержали идею Элы.

— Вы хоть понимаете, что это самоубийство?

— А что ты предлагаешь, Двалин? Этих пауков могут быть сотни, если не тысячи, — златоглазая с силой потёрла виски. — Надо выжигать гнездо, а потом давить. Только… Согласится ли Трандуил на такое?

— На что именно мне надо согласиться, Ареллен?

Услышав за спиной полный усталости голос, Эла не сдержала дрожи. Настолько было непривычно видеть лощёного, вечно горделиво задирающего нос Владыку таким. Повернувшись к Трандуилу, девушка вывалила на него всё, что они уже успели обсудить. План был прост и вместе с тем опасен — Эла пробирается в центр территории, где обитают пауки. Выжигает к чертям это гнездо и всех, до кого может дотянуться. Убирается оттуда, а затем начнётся планомерное истребление тварей. С помощью отряда из Дэйла и эльфов Имладриса возможность победы вырастала в разы, а если повезёт — большинство тварей сдохнут ещё на первом этапе.

Трандуил, задумчиво глядя на рыжеволосую девушку, которую успел обидеть, оскорбить и снова обидеть, чувствовал себя как никогда старым. Промелькнула мысль, что наверное стоит передать правление сыну…

— Но пострадает лес, Трандуил. Очень много леса, — Эла перевела взгляд в окно. — Я не могу контролировать полностью своё пламя.

— Раз надо пожертвовать частью Леса — так тому и быть. Я виноват в том, что твари расплодились так сильно. Их основное гнездо на северо-востоке Лихолесья, есть ещё малое в южной части. Но оттуда пауки не идут, значит они все там, вместе. Отдохните, дождёмся подмоги.

— Они будут идти слишком долго. К тому же, они могут просто не пройти, если твари расползлись по всему лесу. Надо действовать, сейчас или никогда.

— Если ты пострадаешь, Ареллен, Король-под-Горой открутит мне голову и будет абсолютно прав.

— Не надо меня хоронить раньше времени, Владыка!

Широко ухмыльнувшись, златоглазая развернулась на пятках и понеслась к воротам, не давая себе времени на раздумья.

Гномы и Тауриэль неспешно последовали за ней, прекрасно понимая, что раньше времени высовываться не стоит. Трандуил, вздохнув, проследил за уходящим следом за отрядом Леголасом.

* * *

Эльфы благоразумно открыли ворота, заметив бегущую к ним рыжеволосую девушку. Уточнив, в какой стороне северо-восток, Эла запомнила направление и перекинулась сразу же, как только ступила за границу дворца.

Два взмаха — и феникс парит над Лесом. Оглядевшись и сориентировавшись, Эла неспешно полетела над самыми верхушками деревьев, почти задевая их лапами. На удивление, но около основного гнезда деревьев почти не было. Мысленно обрадовавшись этому, феникс камнем рухнул вниз, устроив паукам поистине горячую встречу. На миг Эла решила, что у тварей было своеобразное собрание, настолько много их собралось. Но пламя не пощадило никого, феникс даже умудрился пустить струи огня под землю, выжигая дрянь прямо в норах. Мёртвые, давно иссушенные паутиной и Тьмой деревья вспыхнули, словно спички. Визг умирающих тварей Эла ещё долго вспоминала потом, но сейчас он казался почти музыкой. Понявшие, что спасения не будет, пауки кинулись врассыпную, но горящие деревья стали их тюрьмой. Те из пауков, кто всё-таки успел проскочить, попали на клинки подошедших эльфов Лихолесья. Снова поднявшись над деревьями, Эла внимательно огляделась. Пламя, на удивление, не трогало живых деревьев, пожирая лишь мёртвые. Дожидаясь, пока пламя успокоится, птица кружила над лесом, наблюдая за эльфами. Они успешно справлялись с остатками пауков, благо тех оставалось не то чтобы очень много.

Без усилия погасив оставшиеся очаги огня, Эла вдруг развернулась на юго-запад. Не обращая внимания на голоса внизу, феникс полетел туда, куда тянула его невидимая нить.

Двалин и Кили, переглянувшись, насели на Тауриэль, которая медленно серела от ужаса.

— Что там? Куда она могла полететь?

— Крепость Дол-Гулдур.

Гномы, даром что были тяжеловесными и коротконогими, ринулись за улетающим фениксом. Но были остановлены Трандуилом, подошедшим к гнезду вместе с остальными воинами.

— Вам её не догнать. Заплутаете и пропадёте. Нам остаётся только ждать...

* * *

Феникс, покружив крайними деревьями, опустился вниз. Обернувшись человеком, Эла замерла, прижимаясь к стволу и почти не дыша. Что её манило в это место, златоглазая так и не поняла, но дальше идти не хотелось от слова совсем. Мрачные развалины крепости вселяли если не ужас, то страх точно. Сглотнув, Эла заставила себя оторваться от дерева и шагнула было под своды Леса, когда услышала еле слышный голос:

— Неужели ты не хочешь узнать, кто ты такая? Войди в крепость и я расскажу тебе всё, что знаю, Ареллен.

— Да ну к чёрту… — Эла развернулась на пятках и припустила со всех ног в Лес. — Лучше ещё раз Трандуилу в нос дать, право слово.

Кровь, стучавшая в ушах, заглушила тихий смех неизвестного. Не оборачиваясь, девушка бежала всё дальше и дальше, пока не догадалась на ближайшей опушке перекинуться и взлететь. Она долетела до гнезда тварей, но покружив над ним и не увидев ни одного эльфа или гнома, направилась ко дворцу. Перед воротами её уже ждали.

Обернувшись человеком, Эла направилась по мосту, чувствуя, что её начинает колотить. Обхватив себя руками, златоглазая поёжилась.

Подбежавшие к ней гномы внимательно осмотрели девушку, после чего обругали с ног до головы, но быстро закончили, видя, что с ней что-то не так. Людей из Дэйла не было, приехали только Галадриэль с Элрондом и их приближённые, самые лучшие воины.

— Зачем ты летала туда, Ареллен? — Галадриэль, приехавшая не так давно, смотрела на девушку с грустью. — Что ты искала?

— Не знаю. Меня как будто потянуло туда. Там был какой-то странный голос… Он обещал мне рассказать, кто я. Никогда так страшно не было.

То и дело вздрагивающую девушку увели во дворец. Трандуил, шедший по правую руку от Элы, рассказал об итогах «охоты». Перебили всех тварей, которых только смогли. Ушли максимум один или два, и то уже полумёртвые.

Элу насильно усадили в кресло, сунули в руки кубок с подогретым вином. Галадриэль не отходила от девушки ни на шаг, всматриваясь в резко осунувшееся лицо златоглазой.

— Крепость Дол-Гулдур — вотчина Саурона, верного слуги Мелькора. Она пропитана Тьмой и злом, там не может быть ничего общего с тобой. Думается мне, что его тень попыталась заманить тебя в сети зла, чтобы околдовать и использовать, — Галадриэль мягко улыбнулась, касаясь кончиками пальцев ладони Элы. — Ты молодец, что не поддалась на уговоры.

— Молодец… А что, если он и правда может ответить, кто я? Что мне делать тогда, Владычица?

— А тебе это настолько важно? Ты любишь и любима, в Эреборе тебя ждёт Торин и остальные. Ты сильна духом и телом, можешь то, чего не может ни один из нас. Ты сама знаешь, кто ты, Ареллен Лауренель. Огненная птица, победившая Смауга Ужасного. Рыжеволосая бестия, сломавшая нос Владыке Лихолесья. Невеста и будущая королева. Подруга всех эльфов.

Эла глубоко вздохнула, чувствуя, как тает в груди ледяной ком, мешающий дышать. Галадриэль, как и всегда, сумела найти нужные слова, чтобы успокоить.

Глотнув вина, девушка откинулась на спинку кресла, уставившись в огонь, полыхавший в камине. Трандуил, не сводивший с Элы взгляда всё время, как она разговаривала с Владычицей, подошёл ближе.

— Ареллен, — Владыка дождался, пока златоглазая поднимет взгляд на него. — Я хотел поблагодарить тебя. После моего… Не самого благородного поступка, ты всё же пришла нам на помощь.

— Я не смогла бросить эльфов в беде, Трандуил. И очень надеюсь, что больше эти твари не будут вам досаждать.

Эльф, низко поклонившись, опустился на одно колено и едва обозначил поцелуй на запястье девушки, чем поверг в глубочайшее изумление всех вокруг. Кроме самой Элы. Равнодушно проследив за действиями Владыки, златоглазая через силу улыбнулась и попросила проводить её куда-нибудь, где можно поспать.

Провожали её Владыка, принц и оба гнома. Ни Кили, ни Двалин — ни один из них не доверял эльфам. Особенно если дело касалось Элы.

Осмотрев выделенные девушке покои, гномы устроились под дверями, уговорившись сторожить по очереди. Правда, были обруганы выглянувшей из-за двери Элой и отправлены спать:

— Вы вообще этого доходягу видели? Ещё немного — и Леголас станет Владыкой. Так что не смешите мои тапочки и не нервируйте меня. Не будет Трандуил домогаться до меня.

Переглянувшись, гномы вздохнули и поплелись в свои комнаты. Которые, к чести эльфов, были в том же коридоре, что и покои Элы.

Закрыв дверь, златоглазая легонько стукнулась лбом о гладкое дерево. Во дворце лихолесского короля было на удивление мирно. Ощущение, что её хотят разделать и сожрать исчезло, стоило только войти под своды причудливого строения. Еле дойдя до кровати, Эла рухнула в неё, не раздеваясь, и моментально уснула, несмотря на то, что ночь ещё не вступила в свои права. Заглянувшая через час Галадриэль с умилённой улыбкой уложила девушку удобнее, сняла с неё сапожки и укрыла лёгким покрывалом.

Посреди ночи Эла вдруг резко села на ложе, не понимая, что её насторожило. Мягкие, убаюкивающие звуки флейты. В её комнате. Девушка медленно повернула голову к окну, уже зная, кого там увидит.

— Трандуил. А я ещё успокаивала гномов, что ты не будешь домогаться…

— Не буду, Эла. Я знаю, что ты никогда не простишь меня, filit. Но я хотел поговорить с тобой наедине. Обещаю не приближаться больше, чем на два шага. Выслушай меня, прошу.

Златоглазая внимательно присмотрелась к Трандуилу, выискивая в его глазах подвох. Но не находила. Сдавшись, девушка кивнула и села ближе к изголовью, сунув под спину подушку. Лежать было неприлично, но сил на то, чтобы встать, попросту не было. Владыка, на миг задумавшись, перевёл взгляд в окно.

— Если что-то пойдёт не так в твоей жизни — ты сможешь найти приют в Лихолесье, Ареллен. Двери моего дворца, а потом и дворца Леголаса будут всегда открыты для тебя. Сегодня ты сделала очень много для моего народа, следуя данному слову. В отличии от меня, который своё слово нарушил тогда. Ты действительно друг эльфов. Я не жду прощения, как уже сказал. Но надеюсь, со временем смогу хоть немного загладить свою вину. А теперь — спи.

Трандуил снова заиграл, не отрывая взгляда от пейзажа за окном. А Эла вдруг протяжно зевнула, хотя ещё миг назад ощущала себя отвратительно бодрой.

* * *

— Вставай, соня! Мне Торин голову оторвёт, если мы не появимся в Эреборе к вечеру!

Эла с ворчанием закопалась в подушки, но упорства Галадриэль было не занимать. Именно благодаря ей отряд выехал из дворца спустя час, плотно позавтракав и взяв небольшое количество припасов. Провожали их, кажется, все эльфы Лихолесья. Все, кроме Трандуила. Оглядевшись и не увидев нигде Владыки, Эла шёпотом поинтересовалась у Леголаса о местонахождении отца. Принц, странно сверкнув глазами, отговорился каким-то бредом на грани возможного. Мол, Владыка приболел, встать не может, но очень сожалеет о своём подорванном здоровье и невозможности проводить доблестных воителей. Скептически хмыкнув, златоглазая сделала вид, что поверила.

Леголас взялся проводить их до границы Леса, и почти всю дорогу развлекал смешанный отряд разговорами. Несколько раз они снимались в галоп, замечая удирающих пауков. Эла в добивании не участвовала, хотя Стрелка рвалась в бой.

На окраине Лихолесья эльфийский принц откланялся и рванул обратно, напоследок зыркнув на Элу совершенно нечитаемым взглядом. На миг задумавшись о странном поведении Леголаса, златоглазая быстро выбросила его из головы и перевела взгляд на Одинокую Гору. Отряд решил пройти по краю Долгого Озера, посчитав, что так будет быстрее. Гномов, как бы те не ерепенились, взяли в сёдла Элронд и Тауриэль, пони привязали к одной из лошадей, шедших позади. Как только всё было готово, маленькое воинство снялось в галоп. К Дэйлу они подошли засветло, но Эла отказалась останавливаться в городе и направила Стрелку по дороге на Эребор. Несколько эльфов остались, чтобы рассказать новости Барду.

Стоило вороной кобылке ступить за пределы города, как златоглазая тут же пустила её в галоп, не дожидаясь остальных. Опасений, что Стрелка не выдержит такой гонки, почему-то не было.

У врат в Эребор их уже ждали. Дис, Торин, Арта, Бильбо, Фили. Даже Гэндальф, который ранее запропастился чёрт знает куда. Стрелка, будто пытаясь перепрыгнуть через препятствие на пути, встала на дыбы. Торин на миг замер, любуясь невестой. Она и вправду была воплощением огня в Средиземье, иначе сказать нельзя было. Стоило узбаду подойти к лошади, как вороная тут же успокоилась, позволяя снять с седла свою драгоценную ношу.

— Нагулялась, золотко?

— Лет на двадцать вперёд, узбад.

— Расскажешь?

— Дай сначала в купальни сходить. Лихолесские ванны — ничто, по сравнению с нашими.

* * *

— Что она сделала? — Торин еле сдержал гневный рык, вцепившись побелевшими пальцами в край стола. — А вы куда смотрели, олухи?

— Ты как себе это представляешь, дядя? Она — птица, мы — гномы. Катапульту мы с собой не захватили, уж извини.

Узбад, резко остыв, фыркнул и извинился перед племянником и старым товарищем. «Но Эла! Вот ведь зараза рыжая. Чего ей вдруг понадобилось в крепости? Хотя, чего это я? Она же не слышала рассказа Гэндальфа. А значит, и знать не могла об опасности Долг-Гулдура.»

— Это всё равно уже в прошлом, Торин, — Двалин шагнул к узбаду, коснулся ладонью его плеча. — Мы вернулись. Дело сделано. Кстати, Лесной Король обещал быть на свадьбе.

— Не было несчастья, да вдруг привалило!

Гномы хохотнули, думая каждый о своём. Кили — о том что Фили открутил бы ему голову, если бы с Элой что-то случилось. Двалин — что сам бы свернул себе шею, если бы допустил беду до рыжеволосой девчонки. Торин… Торин просто думал.

В этот самый момент Эла сидела в купальнях и просто нежилась в воде. Даже мыслей насчёт того странного голоса в развалинах уже не было. Только бесконечная усталость и томительное ожидание.

* * *

И снова понеслись дни. Обучение, примерки, тайное ото всех изучение кхуздула и гномьих рун. Арта ругалась не хуже Дис, а порой даже лучше. Но через неделю мучений у златоглазой наконец начало получаться. Только после этого Арта наконец объяснила девушке, как написать то, что ей требовалось. На это ушла ещё одна неделя, но в конце концов Эла одержала победу над сложнейшим языком. И пропала в подземельях, облюбовав отдаленную маленькую кузню, в которую не пускала даже Бифура. Оттуда то и дело слышались гневные выкрики, шипение металла и камня, глухая ругань на незнакомом языке. Но заходить не рисковал никто, как и сказать Торину.

Даже Дис, у которой всегда и на всё хватало смелости, не тревожила златоглазую. Но только потому, что Эла честно предупредила — в кузне готовится подарок Торину на свадьбу.

Спустя неделю Эла наконец выползла «на свет», бережно прижимая к себе скромную, как и в день коронации, шкатулку. Что в ней лежало, никто не знал. А златоглазая лишь загадочно улыбалась на все вопросы, не давая никаких ответов.