Две сестры - шутка (гет)

Неп скрылся, и сестры увидели как недовольно к ним вышагивал Глэйр, пони был, хмур, и деловито озирался словно кого-то ища. Он бы прошел мимо кобыл, если бы Мищ не остановила его — Эй, стой. нам сказали ты нас искал? — мыш от такого встал как вкопанный, и не в силах пошевелится, вдруг внутри него что-то передернуло и можно предположить злоба перекосила его мордаху и он заорал

— НЕ ТРОГАЙ МЕНЯ! — шерсть его распушилась, от чего он стал казаться чуточку больше, поднятые крылья и боевой оскал. Мищ однако на этот злобный выпад ответила задумчивым взглядом, и едва сдвинутыми в сторону губами, хотя она и приподняла бровь, скорее ради приличия чтобы мышонок понял, что она скорее удивлена нежели напугана или разозлилась в ответ. Пони однако поняв что сделал, закусил копыто опустив уши отступил.

— Я тебя не трогала — ответила кобыла посмотрев на сестру, та стояла в растерянности, но скорее была готова резким наскоком встать между пони и сестрой, так как еще не знала насколько изменилась ее сестра. И это ее беспокоило. В моменте повисло тягучее молчание. Люми боялась что Мищ встанет на дыбы и ударит того копытом по голове, и ему будет этого достаточно для встречи с праотцами. И хотя младшая вела себя спокойно, все это спокойствие держалось как натянутая струна, и как только она порвется может случится необратимое, хладнокровное и некрасивое.

—Я… Я… — пони не понимал что делать, не знал что ждать от нее, он был в ужасе, и ужас этот был надиктован той магией, той аурой величия и силы которой была наделена величественная кобыла, все его естество вздрагивало, молило пасть ниц прося прощения.

— Я, я? — переспросила синяя — Слушай, парень, — Глейр поймал себя на мысли, что он был слишком самоуверен, слишком туп, слишком импульсивен, если она его покалечит или убьет, то что простой пони смог бы сделать в ответ? Мышонок наблюдал как синяя кобыла была спокойна, но видел ее движения, эта пружина могла распуститься в любой момент, и жеребец застыл, поджав уши, хвост и все что только возможно поджать у взрослого пони, Мищ вдруг расслабилась, заговорив менторским тоном — Душа моя, будь милосердна к тем кто по глупости совершил ошибку, задев твою честь, ибо жизнь все же куда более ценна, чем капелька твоего достоинства. — Тяжелый вздох и повисшая пауза, пружина взвинченная в ней тут же потеряла свою силу.

— Ох, милая. — Люми посмотрела на мышонка который был мягко говоря в ужасе и улыбнулась, от чего Глейр с панического страха впал в искреннее недоумение. — Это Маг сказал? Я вроде помню это изречение.

— Да, он самый. — младшая закрыла глаза сев на пол — Я тебе говорила? Я словно очаг злобы и ярости в этом мире. Ты видела его морду? Он был в ужасе, словно я его копытом пришибла бы. — старшая добродушно хохотнула

— Ну ты так… Так и выглядела? Такая грозная, и этот взгляд, полный решимости и пружинящие движения! Я сама уже думала встать между вами, так как была уверена что ты его могла бы покалечить…

— А в том то и дело! Я не хотела его даже трогать! — выпалила Мищ — То-есть, я бы большее что могла сделать, его поставить на место, но это бы ограничилось суровыми жестами и парой верных движений, который показывают кто тут хозяин ситуации. Конечно копытоприкладство я не исключаю, но оно бы произошло в случае если бы он сам попер на меня.

— Ну значит проблема понятна. Не ты злюка, а просто такой кажешься. Я бы это описала так, словно тебе приходилось жить в месте где тебе всегда надо быть начеку и выглядеть неприступной и опасной. Такой грозой и авторитетом. — Глейру выпала редкая возможность так сказать свинтить, пока Люми Общалась с Мищ, кажется, они совершенно позабыли о нем. Хотя пони ведь был по логике их начальником! Да и в лунную ночь это все. Жизнь то одна. Посему мыше-пони бочком перемещаясь в сторону уже почти реализовал свой план по тактическому отступлению, однако взрогнув и кажется даже пискнув, замер когда услышал голос кобылы,

— Эй, стой! Куда ты!? — Глейр совершенно не слушал их диалог, но этот приказ пробился сквозь страх, и его собственные желания к побегу. Пони неохотно повернул голову,

—С-с-слушаю? — промямлил он — Ваше величество? — добавил все так же неуверенно мышонок, и по виду его было видно, что это обращение выбивает его на холод страха и жар стыда, и вся эта композиция выдавала неописуемую игру мимики на его мордашке

— Так во первых. Ваше величество. Почему величество? Я что выгляжу как королевна? — кобыла осмотрела себя, и выглядела она боевито но ее одежда выдавала простую бродягу, ее шерсть не лоснилась хорошей жизни и копыта не блестели от того что каждый день за ними ухаживали с десяток слуг. Это была рабочая помученная жизнью лошадь, точнее в данном мире и случае пони.

— Это, это… Сложно описать… — неохотно сказал мышонок, выдавливая из себя признание неловкого момента и проклиная себя и своих предков за то что они были мыше-пони которых создала ужасная кобыла ночи — Позвольте мне не говорить этого, я просто хочу уйти. — он умоляюще взглянул на Мищ

— Нет, объясни. Ты так напуган словно я тебя прямо на месте сожру, ну или как минимум откушу тебе голову. А я не такая. — раздасованность Мищ выдавали слегка приспущенные уши, и нахмуренный взгляд, однако теперь пони не видел боевого напора

— Просто, ну просто… — Глейр тяжело вздохнул, и подойдя одним движением открыл спрятанное крыло Мищ, последняя от неожиданности его правда чуть не оттолкнула, — послушайте, мы знаем. Любой мыше-пони обращенный вами знает что вы Найтмэр. Ужас ночи, тысячелетие назад по легендам вы создали нас применив заклинание на обычных пони.

— А ты смелый пони, даже чрез чур, — заметила Люми улыбнувшись на секундный ступор сестры — но это не вежливо трогать даму. — белая мягко закрыла крыло сестры, и потерлась скулой о ее шею, от чего младшая лишь вздохнула — хотя бы мы теперь знаем почему они так себя ведут, это по крайней мере не гон, и не обреченная любовь, а магия. Хм… И чем она отличается от любовных чар? Они так же становятся глупыми болванами при виде тебя.

— Мгм… Это… Это и есть любовь! Вот именно что это навеянная любовь! Это не честно я не хочу исполнять приказы и зависеть от чьего-то желания! Я тут чтобы быть свободным а не рабом очарования. — он топнул копытом

— Нет в этом мире честности, да и справедливости нет — сказала Мищ покачав головой — И еще, никогда не трогай меня. Это не приказ — она показала язык покачав головой и скукожив гримасу — это просьба, а если ты ей не внемлешь и будешь вести себя так как и ведешь, то-есть как полный взбаламученый кретин, я тебе врежу. — пони лишь сглотнул ком, но все же почувствовал некоторое облегчение, источник которого он объяснить так и не смог.

— Замечу милая, мы немного не в том месте. У пони вроде даже есть какое-то общество справедливое — добавила старшая

— Не доверяй стране улыбок, ты же помнишь? — парировала младшая — Я не верю в утопии, есть в этом что-то фальшивое… Я не знаю… Вот увидишь когда мы докопаемся до истины нам не понравится то что мы узнаем. — синяя вздохнула посмотрев в глаза Глейра — Слушай… как тебя зовут?

— Глейр, ваше… кхм… Я извините, это не я говорю а тот влюбленный кретин. Мой напарник вообще пал бы вам в объятия и ему это нужно, ему не хватает тепла… — Мищ перебила его

— Глейр, так вот, я очень надеюсь то что ты знаешь и только что узнал, останется в тайне. Вся правда в том что я не Найтмэр. Стала бы царская особа наниматься на цеппелин матросом и драить палубу? — кобыла вскинула бровь

—Нет? Я не знаю, я не видел монархов вблизи… Да и кто знает что им взбредет в голову — честно ответил Глейр

— Обычно все эти монархи думают крупом, и твердо убеждены, что если у тебя кончилась еда, то ты можешь продолжить питаться пирожными. В общем это изнеженные особы ,которые обычно сидят по своим владениям.

— Я немного не понимаю, к чему вы клоните… — признался мышонок

— К тому что она не Найтмэр Мун, — вздохнув добавила Люми

— Тогда кто!? — встрепенулся пони, эта мысль совершенно отказывалась укладываться в голове

— Я, хм… — Мищ сделала паузу задумавшись но потом продолжила — Я — никто. У меня нет титулов, нет власти, я не выдающаяся кобыла. Я просто кобыла, все. Бродячая кобыла, я как и ты отчасти стремлюсь к свободе, а свобода обычно пахнет ночной прохладой, дымом от костра ,и тем что у тебя на этом самом костре готовится. — кобыла вздохнула закрыв глаза и очевидно ухватив нотку ностальгии мягко фыркнула

— Но я верю чувствам, и я чувствую силу Найтмэр... — его ответ был колеблющимся и неуверенным. Пони не мог понять чему верить, его ощущениям или самому источнику этих ощущений, которая утверждала противоположные вещи. Этот диссонанс заставлял его дергаться, и раздувать ноздри.

— Потому что, я, просто копия. — сказала тихо Мищ в этом тоне чувствовалась досада, и даже злоба, однако это признание многое объясняло, буквально закончив агонию разума мыша. Все встало на свои места.

— Ко...— Глейр запнулся так и не выпустив рвущееся наружу слово

— Я тоже видимо — призналась Люми, хихикнув, — Жертвы обстоятельств, понимаешь? — добавила она мягко толкнув сестру крупом, от чего та обвела глазами, но улыбнулась

— Это странно. И, это… Довольно серьезная информация, вы же понимаете, а вдруг я раскрою вас? — вопрос этот был наверное отчасти вызван любопытсвом, отчасти желанием узнать что с ним сделают два разъяренных аликорна, ведь очевидно же что белая кобыла тоже аликорн.

— Я уверена, тебе не понравится ответ, — сразу сказала Люми, и тон ее уже не был веселым

— Ладно… Я клянусь хранить вашу тайну. — сказал Глейр, поймав себя на мысли, что сделал очередную глупость, ведь он и правда не сможет теперь раскрыть их, ведь его клятва была защищена магией Найтмэр, и пони это отчетливо почувствовал.

— Ну, я рада слышать что мы договорились, а теперь ты вроде бы хотел дать нам работу? — заметила Мищ, удовлетворенно смотря на мышонка, отчасти она поняла тот мимолетный взгляд, который произошел мгновение назад. Она не хотела его подчинять, но сейчас, возможно ее странное влияние, смогло бы помочь кое чего выяснить, однако прямо приказывать она не собиралась, желая немного сдружиться с этими двумя. Да и если не обманывать себя, младшая тоже симпатизировала мыше-пони, и эти ощущения, близкий к родству, пробудили в ней воспоминания.

Любая мать, мама, матушка, которая любит свое дитя испытывает подобные чувства тоски и разлуки. Мищ в то мгновение вспомнила о дочери. Вся эта пустая суета отошла на второй план, перед тем что она… Она не знает где ее дочь! Где ее дочь?! Каждый вечер тогда в море, она вспоминала о ней, кобыла не ставила свечу, только потому что надеялась и верила своему мужу, ведь он не мог подставить их. Не мог погубить себя и ее. Уже прошло несколько лет! Их нет, и нет от них весточки. Что самое печальное, в этом чужом мире даже весточку не отправить!