Приходи ко мне завтра (гет)

«Никогда бы не подумала, что моя мечта о путешествиях начнёт сбываться… Таким образом».

Ифе в очередной раз оглянулась, словно кто-то мог следить за ними на безлюдных улицах Унута, утопающих в ночной темноте. Ну, безлюдными они были без учёта стражи, чей патруль совсем недавно прошёл мимо.

В очередной раз убедившись, что всё спокойно, девушка как можно крепче прильнула к ведущему её куда-то Кейфлу, словно боялась, что стоит ей хотя бы на миг отпустить его или просто чуть ослабить хватку, и он тут же исчезнет, растворится в воздухе! И опять окажется там, в тронном зале…

«Нет-нет, этого больше никогда не повторится! — мысленно воскликнула Ифе, с содроганием бросив взгляд на израненную кожу на спине юноши. — Бедный ты мой… Сколько же тебе пришлось вынести! Неужели родной отец в самом деле способен на такое? Но ничего, ничего… Всё позади. Я знаю, чувствую, что дальше нас с Кейфлом ждёт только свет. И ни Хафур, ни кто-либо другой не смогут больше помешать нам».

Хотя в душе так и бурлило яростное желание расквитаться со всеми, кто посмел причинить боль её любимому. И изводило понимание, что это невозможно… По крайней мере пока. Но всякий раз, стоило этим мыслям посетить голову, Ифе тут же одёргивала себя:

«Я должна радоваться, что мы спасены, и находимся далеко от Города Столбов! И идём к тому, кто может дать нам убежище, кров. Нечего подпитывать эту отравляющую изнутри ненависть. Боги и без того покарают виновных… Теперь-то я точно знаю, что они нас слышат».

Доказательством тому служило столь счастливое появление одного из них во дворце Хафура. Ни Ифе, Ни Кейфл даже не поняли сперва что происходит что-то… необычное, пока алое сияние не окутало их полностью и они не очутились в невесомости. И хотя на страх сил уже почти не оставалось, тем не менее сердца обоих в какой-то момент подскочили к горлу, затем рухнули куда-то вниз, а потом опять взлетели вверх и заколотились с утроенной силой.

«Что происходит?» — не выдержав, Кейфл задал вопрос пустоте вокруг них.

Ответом послужил чей-то тихий смех и короткое:

«Не бойтесь, скоро окажетесь на земле, в безопасности».

Всё, что оставалось молодым людям, это только как можно крепче держаться друг за друга и ждать… Чего-то. Ведь повлиять на происходящее они никак не могли.

Никогда Ифе не радовалась песку так же сильно, как в тот момент, когда они наконец-то, как и обещал голос, оказались на земле. Вернее, то была ночная пустыня. Остывающие барханы под покровом тёмно-синего неба, усыпанного бесчисленным количеством мерцающих звёзд… Что могло быть прекраснее в тот момент для тех, кто ещё вот только находился на волоске от смерти? Только присутствие под боком того, ради кого каждый из них без раздумий отдал бы свою жизнь.

Их спаситель, как вскоре выяснилось, тоже находился рядом. Не став дожидаться, пока эти двое придут в себя, он первый подал голос, привлекая к себе внимание:

— Фух, ну и доставили вы мне работёнки! Ну, чего разлеглись, как рыбка на суше? Вставайте! Или вам отныне милее просторы пустыни? Пожалуйста, могу и здесь оставить вас.

Только теперь Кейфл и Ифе смогли рассмотреть его. Это был красивый, высокий, черноволосый молодой мужчина. Пронзительный взгляд миндалевидных глаз почти сразу же столкнулся с недоверчивыми, настороженным, и тем не менее благодарным взглядом Кейфла.

— Говорите, куда перенести вас, где вы точно оказались бы в безопасности? — требовательно попросил незнакомец. — У нас мало времени, я не могу находиться с вами всю ночь.

— Так это вы…

Мужчина резко вскинул руку, жестом останавливая готовые вырваться у Ифе слова благодарности.

— Не нужно, — твёрдо произнёс он. — Я знаю, что вы оба испытываете ко мне. Лучше ответьте на мой вопрос, и поскорее. А если и в самом деле хотите поблагодарить, — мужчина с усмешкой взглянул на девушку, — то не забывайте время от времени посещать храмы одного бога, к которому ты сама недавно ходила.

— Но… откуда вы знаете? — растерялась Ифе, теперь смотря на него чуть ли не с подозрением. — Кто вы такой?

И, только задав этот вопрос, замерла с раскрытым ртом — можно же было сразу самой догадаться!

— Боже… — шепнула одними губами девушка, и прибавила про себя: «Это же сам Сет! Грешный бог, убийца Осириса… И он спас нас с Кейфлом!»

— Ну, радует хотя бы то, что все эти приключения не отняли у тебя способность мыслить, в отличие от некоторых, — усмехнулся Сет, и прибавил, обращаясь к юноше: — Так что скажешь, хекау? Учти, я помогаю вам только потому, что твоя милейшая подруга — одна из немногих за последнее время, кто обратился ко мне с молитвой. Хотя, как я понимаю, затеяла она это не по своей воле. И всё же слова её были искренними, да ещё с просьбой оберегать тех, кто отвержен, подобно мне. И раз так получилось, что никто более не возжелал явиться вам на помощь, исполню роль защитника отверженных до конца. Говори, хекау, есть ли в Та-Кемет место, где ты и твоя очаровательная девушка наши бы убежище? В ближайшее время вам лучше лишний раз не показываться на улице.

— Пятнадцатый сепат Унут, дом моего наставника по хека, — с непроницаемым лицом ответил Кейфл и глубоко поклонился — для принца это было особенным жестом, ведь прежде он так кланялся только своему отцу и наставникам. — Благодарю тебя, бог, за спасение жизней Ифе и моей.

— Я уж думал, так ничего и не скажешь! — хмыкнул Сет, складывая крепкие руки на груди. — Ну, что ж, Унут так Унут. Приготовьтесь, сейчас будет немного трясти!..

…Вот так и вышло, что теперь молодые люди, миновав запертые городские ворота и стражу, оказались среди лабиринтов дорожек между домами. Грешный бог, улыбнувшись им на прощание, исчез… Его роль в этом деле была исполнена.

— Пойдём, от этого места я знаю короткую дорогу до дома наставника, — проговорил Кейфл, когда они немного пришли в себя после второго перемещения, и уверенно зашагал вперёд, поддерживая Ифе под руку.

— Когда ты был здесь последний раз? — шёпотом спросила девушка спустя некоторое время, чтобы хоть немного усмирить не отпускавшую её тревогу. То есть получив хоть какую-то ясность…

— Несколько лет назад. Я покинул наставника по приказу… Хафура, — Кейфл в последний момент заменил слово «отец» на имя фараона. Называть его отцом после случившегося он ещё не был готов…

— Ничего, что мы потревожим твоего бывшего наставника посреди ночи?

Уголки губ Кейфла дрогнули, словно он сдержал улыбку.

— Я достаточно долго жил у него. Мой наставник не только сильный хекау, но и учёный.

— Как и ты?

— Вернее, это я как он, — усмехнулся юноша. — Так что я удивлюсь, если он не сидит сейчас в библиотеке над каким-нибудь папирусом. Хотя этого могло бы и не быть…

— То есть?

— Наставник — слеп, но он настолько развил свою силу, что хека полностью заменила ему зрение. Так что теперь он видит намного лучше и дальше, чем мы с тобой.

— Вот это да! А мы можем так же научиться, ну, видеть с помощью хека, или для этого нужно непременно быть… слепым?

Кейфл не сдержал улыбки при виде азарта, загоревшегося в глазах Ифе.

— Нет, для этого нужно лишь желание и должное усердие. Только у слепого, как ты сама можешь догадаться, потребность в хоть какой-то замене утерянного зрения, этого усердия куда как больше. Но у этой способности есть как свою положительные стороны, так и отрицательные…

— А что здесь может быть отрицательного? — удивилась девушка.

— Ну, не знаю как для обладателя, но вот для тех, кто его окружает… — Кейфл умолк, хмыкнув, мысленно переносясь в прошлое. — Я тогда едва не получил по шее от наставника из-за этой его способности.

— Да ладно, — скептически протянула Ифе. — Не верю. Что же такого ты должен был для этого сотворить?

— Всего лишь начать взрослеть. Но не головой. Кстати, вот мы и пришли, — прибавил хекау, становившись перед дверьми одного из домов, оборвав тем самым разговор, который, пусть и ненадолго, но позволил им отвлечься. — Учти, мой наставник не любит незнакомцев. Так что сперва я зайду к нему один, а ты подождёшь в гостиной.

Ифе кивнула, ощутив как облегчение, что их путь наконец окончен, так и лёгкое волнение. Вдруг этот человек не дома? Что, если он вообще не захочет пускать к себе бывшего ученика, да ещё и какую-то девицу? Тем более, что он не любит незнакомцев. Или согласится пустить только одного Кейфла…

Прошло всего несколько секунд, но их вполне хватило для того, чтобы девушка успела как следует запугать саму себя. Заметив это, Кейфл поймал её холодные пальцы и мягко сжал их в своей тёплой ладони, второй же рукой коротко постучав. Сразу же после этого деревянные двери скрипнули, раскрываясь перед ними, и из глубины дома раздался приятный, хотя и с повелительным нотками мужской голос: «Заходи, хекау Кейфл».

— Так он действительно не глядя понял, что это ты? — сомневаясь до последнего, Ифе не смогла сдержать удивления.

Вместо ответа Кейфл улыбнулся и повёл её за собой.

Стоило им ступить за порог, как двери так же сами собой закрылись. Света внутри не было, а попадавший из окон был настолько скуден, что ориентироваться внутри было довольно сложно. Однако Кейфл передвигался в этом доме так, словно прожил в нём всю свою жизнь, не покидая его ни на один день. Ифе оставалось только крепко держаться за руку юноши. Впрочем, он и сам ни за что не отпустил бы её раньше времени. Усадив девушку на одну из кушеток, Кейфл повторил просьбу дождаться его, а сам было двинулся в глубь дома, но его остановил голос хекау: «Приведи её сразу ко мне».

— Это он про меня? — вздрогнув, шепнула Ифе.

— Да. Не бойся, он просто хочет сразу познакомиться с той, кого я привёл к нему спустя годы разлуки, — ободряюще промолвил Кейфл.

Наставник, как и предполагал изначально юноша, нашёлся в библиотеке. Как только и эта дверь закрылась за молодыми людьми, тут же ярко вспыхнул огонёк в масляной лампе, осветив часть шкафов с папирусами, стол, на котором и располагалась та лампа… и стул, на котором расслабленно восседал седовласый мужчина. Веки его были закрыты, тем не менее у девушки возникло чувство, что он смотрел прямо на неё, пробираясь в самую душу…

Только теперь Кейфл отпустил руку Ифе. Затем, подойдя к наставнику вплотную, он, к немалому изумлению девушки, опустился перед ним на колени, склонив голову, и с глубоким почтением произнёс:

— Приветствую тебя, учитель.

— Здравствуй, мой мальчик, — ответил мужчина, и его тонкие губы, до этого крепко сжатые, изогнулись в мягкой, почти отеческой улыбке, добавив лицу ещё больше морщин.

Затем он протянул юноше правую руку, которую тот сразу же поцеловал.

«Чтобы принц целовал чью-то руку?.. — Ифе неловко потопталась на месте, не понимая, что ей следовало делать. — Я всегда считала, что подобное почтение он может выражать только в отношении отца… Может, и мне встать на колени? Или поклона хватит? Я же не его ученица…»

— Рассказывай, — коротко потребовал у Кейфла хекау, и снова повернул лицо в сторону Ифе. — Но сперва поведай — кто эта юная дева?

— Это моя невеста — Ифе.

— Хех, невеста… — по-доброму усмехнулся хекау, вдруг ласково пригладив ладонью взлохмаченные кудри юноши. — До чего же быстро проходит наша жизнь… Кажется, ещё вчера ты прибыл ко мне мальчишкой, а нынче заявился посреди ночи под руку с невестой… Ну же, Ифе, подойди, не бойся.

Хекау поманил к себе девушку, и она, сглотнув ком в горле, повиновалась, подобно Кейфлу встав на колени перед ним.

— Приветствую вас, господин, — произнесла она, понимая, что нельзя больше молчать.

Мужчина тут же протянул руку к её лицу, на миг задержав её у оба девушки, затем мягко приподнял за подбородок, чуть повернув сперва в одну сторону, затем в другую. Словно рассматривал её…

— Красивая, — спустя минуту промолвил хекау, отпуская Ифе. — Даже очень. Скажи мне, дитя, какой дар, на твой взгляд, самый ценный?

— Простите?..

— По-моему вопрос довольно простой, — улыбнулся мужчина, и тут же добавил строго: — Молчи, Кейфл, пусть она сама ответит.

Юноша, едва успев раскрыть рот, повиновался. Ифе же задумалась…

«Какой дар может быть самым ценным? Любовь? Но ведь она же может стать и тяжким проклятием… Жизнь? Та же история… Зрение? Но многое увиденное в этом мире говорит об обратном. Может, это радость?.. Нет, то не дар… Но что же это тогда? Должно быть что-то ценное. То, что действительно даруется во благо, а не как один из вариантов наказания. Дар, дар… Кто может его преподнести? Не иначе как сами боги. А что они могут дать человеку, что было бы для него самым ценным? О чем мы молим их в своих молитвах? Мы молим их… Ох, вот оно!»

— Благословение, — уверенно ответила девушка, не дав себе возможности передумать.

На лице Кейфла проступили удивление, хекау же хмыкнул:

— Это почему же?

— Всё, что есть у нас в жизни, может быть как ценным даром, так и стать самым тяжким наказанием. Любовь может обернуться несчастьем, потерей, ненавистью… Жизнь, полная бед, лишений и болезней — дар это, или же проклятие? А испытываемое нами счастье я не считаю даром. Ведь это состояние, кое мы сами для себя находим, и у каждого оно своё, но это не чей-то дар. А вот благословение… Его нам даруют боги, даже через слова родителей. Человек без благословения лишён поддержки богов, ему всё будет даваться намного тяжелее, неудачи станут преследовать его на каждом шагу. Без благословения богов не разольётся Хапи, не будет урожая… Благословение — это то, о чём мы молим богов, и это то, что они даруют нам. Я так считаю, что благословение и есть самый ценный дар…

— Интересно, — протянул хекау, когда девушка умолкла, с волнением ожидая его реакции. — Интересно… Когда-то я задал Кейфлу тот же вопрос.

— И… Что он ответил? — не удержалась и полюбопытствовала Ифе.

— Знание, — произнёс с ухмылкой Кейфл.

— Да, иного я и не ожидал от него услышать, — рассмеялся хекау, и снова обратился к девушке: — А как ты считаешь, могут ли знания стать тяжким проклятием, как и иные дары в нашей жизни?

— Могут, — не раздумывая ответила девушка. — Некоторые знания способны на такое. Например, некоторые тайны прошлого.

При этом она пронзительно взглянула на Кейфла.

— Но не зная их, вся твоя жизнь является ложью, миражом, — спокойно возразил юноша. — И страдания могут оказаться даром — они сбрасывают с тебя пелену обмана, раскрывая настоящую жизнь.

— А к лучшему ли это? — с горечью спросила Ифе.

— Прятаться от правды — это своего рода трусость. Та же крыса может всю жизнь считать себя котом, но вот однажды она встретиться с ним настоящим, и что тогда?

На этот раз ответил наставник Кейфла:

— Либо она поймёт, что является крысой и убежит, либо подойдёт к коту как к своему и он её съест, либо, опять же, поймёт, кто она такая, но проявит ум и выдумает план, как перехитрить этого кота и достигнуть своей цели. Смотря что ей было нужно… Подобно этой крысе каждый человек сам решает, как ему поступать со своей жизнью. Как и с теми дарами, что приходят к ему, или же он сам их достигает. Помните это, дети. Как и то, что у каждого своя правда, и поэтому споры неизменно будут возникать, но это не значит, что кто-то из вас не прав. Умение обсуждать, договариваться — это очень важный навык. Особенно в семье.

Ифе и Кейфл молча поклонились хекау. При этом юноша своим мизинцем подцепил мизинец девушки, хотя она и попыталась спрятать его в кулак, и легонько сжал его.

Когда же они распрямлялись, Кейфл вдруг поморщился, в последний момент едва удержавшись от того, чтобы коснуться руками израненной кожи на спине.

Конечно это не укрылось от наставника. Мужчина сразу же тронул плечи Кейфла и слегка надавил на них, заставив его повернуться к нему спиной. Некоторое время в воздухе висела тяжёлая тишина… Затем хекау сухо спросил:

— Кто это сделал?

— Сперва — палач, — без единой эмоции ответил Кейфл. — После меджаи добавили.

Ифе, заметив испарину на лбу юноши и нездоровый руманец на его бледном лице, попросила едва ли не с мольбой:

— Пожалуйста, господин, помогите ему! Есть ли у вас снадобья…

— Конечно, девочка, — ласково перебил он её. — Самые лучшие. Хека называются. Ну-ну, нечего тут хлопать длинными ресницами. Лучше пусть кто-нибудь из вас — или вы вместе — расскажет, что такого у вас случилось, из-за чего вы стали моими ночными гостями.

Переглянувшись с Кейфлом, как бы спрашивая у него разрешения, Ифе решилась сама поведать обо всём. И про покушение на Никаура, и про арест Кейфла, и про то, как Хафур сперва велел избить его, а затем вообще приказал казнить младшего сына… И про их чудесное спасение грешным богом. Тут уже пришлось упомянуть и их сделки с таинственным человеком…

Наставник хмуро выслушал сбивчивый из-за спешки рассказ девушки. После чего, качнув головой, велел ей выйти и подождать их в гостиной. И было в его тоне что-то такое, что одновременно заставляло и безоговорочно слушаться, и вызывало желание возразить.

— Может я смогу помочь вам? — осторожно спросила Ифе, решив последовать второму желанию.

— Нет, — ответ хекау словно ударил по рукам. — Ступай в гостиную. Мы позже подойдём к тебе.

— Но… Как мне дойти туда? — предприняла ещё одну попытку Ифе. — Я не помню обратную дорогу. Да ещё и не видно ничего… А я темноты побаиваюсь.

— Великая хека… — выдохнул сквозь зубы наставник, слегка запрокинув голову. — Ладно, я провожу тебя.

На этот раз возразить ей было нечего… Оставшись один, Кейфл прикрыл глаза и смахнул тыльной стороной ладони испарину на лбу.

«Наставник сильно разозлился на меня, — подумал юноша. — Очень сильно… Впрочем, я его понимаю. На его месте я бы тоже был зол на такого глупого ученика. Вот только… Я бы всё равно не отказался бы от той сделки, даже получив возможность вернуться в прошлое. Некоторая правда причиняет боль, но это лучше сладкого неведения и лжи».

Прошло немало времени, прежде чем хекау вернулся в библиотеку. В руках у него была глиняная чаша, а хмурая складка меж бровей давала понять, что он всё ещё зол. Закрыв за собой дверь с помощью хека, наставник обернулся на юношу. Тот не отвёл взгляда от лица хекау, спокойно ожидая его слов. Вот только спина болела всё сильнее и жар усиливался… Это не особо способствовало хладнокровию.

— Пей, — спустя время велел наставник, сунув в руки Кейфла чашу. В ней оказалась простая вода.

— Благодарю, — произнёс юноша, сделав глоток.

— Всё пей, — сердито приказал хекау, усевшись на своё прежнее место. — Для чего я это принёс?

Кейфл сделал ещё глоток, только теперь обратив внимание на надписи на чаше.

— Артефакт… — прошептал он, но наставник всё равно услышал.

— Да, артефакт. Ну, допил? Тогда давай её сюда, да сядь ко мне спиной.

Прежде Кейфлу уже доводилось испытывать на себе лечение с помощью хека, и по прошлому опыту он знал, что это быстрый и безболезненный процесс. Так оно и оказалось и на этот раз — наставник прижал чашу к его спине, несколько раз произнес нужную формулу, вспыхнули зеленоватые полосы… И всё. Боль, как и жар, бесследно исчезли. Ровно как и следы ударов — Кейфл, насколько смог дотянуться, ощупал спину. После чего, повернувшись к наставнику, вновь склонился в поклоне, благодаря его.

— Будь на моём месте кто-нибудь другой, он бы уже своими руками вернул тебе все те следы, как бы ни больше, — сердито проворчал в ответ хекау.

— Понимаю.

— Признаться, на этот раз и я поступил бы так же, но уж больно невеста у тебя… напористая. Не отпускала меня ни в какую, пока не добилась обещания, что я прощу тебе подобную глупость.

— Я бы не стал прощать, — произнёс Кейфл и прибавил: — Но это не означает, что я жалею о сделанном. Некоторые решения требуют жертв. Я свою принёс.

— И продолжаешь приносить! — воскликнул хекау, взмахнув рукой.

В воздухе тут же возникла зеленоватая стена, окружившая Кейфла как кокон. И на фоне этой стены юноша увидел, как его собственная сила, фиолетовое свечение, подобно крупицам песка, покидает тело…

— Ты теряешь силу, Кейфл, — с болью в голосе произнёс наставник. — Ещё немного, и её уже никогда не получится восстановить.

— Почему это происходит? — спросил юноша.

— И опять это твоё каменное лицо! Словно речь не о твоей жизни идёт! Кейфл, я не могу знать наверняка, что ты не умрёшь, когда сила полностью покинет тебя. Вы столько лет были с ней единым целым…

— Учитель, почему сила покидает меня? — всё так же спокойно спросил Кейфл.

— Либо такова плата за то, что ты не выполнил свою часть сделки… Кстати, а что ты должен был сделать? Ифе, вот, в храме Сета помолилась…

Кейфл усмехнулся:

— Я же всего-то должен в течение двух месяцев… хотя уже намного меньше… найти украденный Венец Гора.

Наставник провёл ладонью по своим седым коротко стриженным волосам, шепнув что-то неразборчивое, но похожее на ругательство. Затем прибавил:

— И ты пошёл на эту сделку, не узнав сперва, что тебя ожидает в случае неисполнения условий?

— Да, — кивнул он. — Я поступил необдуманно, и расплачиваюсь теперь за это сполна.

— Глупец… — качая головой бормотал хекау. — И потому наказан ты вполне заслуженно. Хотя и излишне жестоко… Всё же Хафур совсем голову потерял — велеть казнить своего сына только на основании домыслов!

— Учитель, — произнёс юноша, желая уйти от этой темы, — у тебя, кажется, было ещё какое-то предположение, почему я теряю силу…

— Да, есть ещё одно — этот неизвестный, заключивший с тобой договор, может быть из числа тех, кто подпитывает свои силы за счёт других. В таком случае тебе повезло — они не «выпивают» жертву до конца, давая ей немного времени на восстановление. Вот только… Использовать свою хека в таких условиях ты всё равно не сможешь. Ты либо успеешь выполнить условие сделки, либо своими руками убьёшь этого паразита.

— Вот значит как.

Кейфл задумчиво посмотрел в сторону. Перед мысленным взором сами собой возникли картинки минувшего дня. Темница, допрос, палач, меджаи… Облик разъярённого отца, отдающего приказ обезглавить его… В голове прозвучали и слова Хафура о матери Кефла. То, с каким наслаждением он издевался над ней… Юноша зажмурился, тщетно пытаясь отогнать видения, вызвавшие в теле липкий ужас… Но тут ему на смену пришли тёплые объятия наставника. Усевшись на пол рядом с Кейфлом, мужчина, чувствуя, что сейчас происходило на его душе, крепко прижал к себе ученика. Помедлив мгновение, Кейфл обнял наставника в ответ.

Когда-то этот человек стал ему вторым отцом… А может, только он и был им в жизни младшего принца Города Столбов. Да, хекау всегда был строг к своему ученику, но он никогда не забывал о том, что на его попечении находился самый обычный ребёнок, которому требовались не только воспитание и образование, но и простое человеческое тепло, и забота. Сколько всего интересного он рассказал Кейфлу за все те годы! Сколькому научил… Кто был рядом с юношей, когда у него сменились последние молочные зубы? Кто всякий раз ворчал, когда тот возвращался домой с разбитыми коленками или губой? Или же с очередным синяком под глазом — общение с местными мальчишками складывалось по-разному… Чаще всего без лёгких травм никто не оставался. Кто стал свидетелем его постепенно превращения из мальчишки в юного мужчину? За что принц однажды едва и не получил по шее… Конечно, те ученицы жриц действительно были красивы, но до чего же недостойно тайком сбегать к ним, дабы начать познавать этот новый, едва раскрывшийся мир взаимоотношений!

И даже сейчас, спустя много лет, этот человек снова готов помочь, поддержать…

Кейфл очень давно не плакал. Принцев с самого детства воспитывали так, что это считалось непозволительным. Но теперь… Теперь юноша чувствовал, что груз пережитого стал слишком невыносимо давить, так и грозясь вырваться солёным потоком через глаза.

Видимо, почувствовав что-то, наставник ласково погладил юношу по голове и прошептал:

— Не сдерживай их. Да, ты — мужчина. Но даже нам иногда требуется выпустить наружу этот поток. Клянусь, никто о том не узнает. Облегчи сердце, мой мальчик. Ты пережил достаточно, чтобы эти слёзы не были твоим позором. Ну а с проблемами… Разберёмся как-нибудь. Будет день, тогда и станем думать. А пока… тебе нужно передохнуть. От всего. Я же помогу всем, чем смогу.

Сморгнув первые слёзы, застилавшие взор, Кейфл в последний раз попытался сдержаться, но сил на это уже не доставало… Наставник позволил юноше прижаться к его груди, заглушив тем самым плач, и ритмично поглаживал его подрагивающие плечи.

— Не сдерживайся, — повторил хекау. — Выплесни все эти эмоции, чтобы потом продолжать бороться с высоко поднятой головой. Чтобы стать потом причиной слёз уже своих врагов.

Дождавшись, когда охватившая юношу буря утихнет до конца, хекау вывел его из библиотеки.

Ифе, всё это время сидевшая в гостиной как на иголках, резво вскочила при виде мужчин. Вопрос, всё ли в порядке, готовый сорваться в любой момент, так и застыл у неё на губах.

— Будьте моими гостями, — произнёс хозяин дома. — Кейфл, в твоём распоряжении твоя бывшая комната. Ну а для девушки…

— Можно, мы будем жить вместе? — смущённо попросила Ифе, не желая разлучаться с ним даже так.

— Ну… — протянул хекау, усмехаясь. — Только если вести себя будете тихо.

— Наставник, нам нужен только ночлег…

Вялую попытку Кейфла оправдаться хекау сразу же прервал:

— Конечно-конечно, я в том и не сомневаюсь. Вот только…

— Там одна кровать? — предположила Ифе.

— Да.

— Ничего, мы и на полу ляжем, — бодро вымолвила девушка. — У вас есть покрывало, господин?

— Даже циновка имеется.

* * *

Прежде чем устроиться на полу, Кейфл безуспешно попытался уговорить Ифе лечь на нормальную кровать. В итоге, прильнув друг к другу, молодые люди растянулись на мягком покрывале, расстеленном поверх циновки. Было жёстко… Но никто из них не обращал на это внимание.

Пролежав некоторое время неподвижно, Ифе осторожно погладила плечо Кейфла, тихо радуясь про себя, что все раны юноши были исцелены. Но, как сказал его наставник: «Тело я ему излечил, а вот ду́шу… Тут потребуется время, наша, особенно твоя, помощь, и его собственное желание».

«Ты сильный, ты справишься со всем, — шепча про себя, Ифе приподнялась на локтях, чтобы уложить голову на грудь Кейфла. — Такие, как ты, не сдаются. А я помогу… Всем, чем смогу».

Пока Кейфл никак не реагировал на действия Ифе. Он лишь прикрыл глаза, радуясь тому, что в темноте не было видно припухлости век, и наслаждаясь её теплом, заодно перебирая пальцами так удачно соскользнувшие ему на руку длинные пряди волос девушки. Ифе же, сперва только лаская его плечи, теперь позволила себе дотронуться до шеи юноши, до его рук, пресса…

— Ифе, — хрипло произнёс юноша, ловя её руки. — Ты что удумала?..

— Ничего, — невинно улыбнулась она, высвободив правую руку и запустила пальцы в его густые тёмные кудри. — Просто радуюсь, что эта голова всё ещё на своём месте. Что я могу касаться этих волос… Могу дотронуться до бровей, до щёк. Могу, — девушка придвинулась ещё ближе, — коснуться этих губ своими губами… Я радуюсь, что ты жив, любимый мой. Вот и всё.

— И это только благодаря тебе. Моя любовь…

Одно движение, и два израненных, но пылающих любовью сердца, слились в нежном, почти робком поцелуе. Только чтобы почувствовать друг друга, ещё раз убедиться, что всё хорошо… Не с первой попытки, так со второй. Или с третьей…

— Нам… лучше остановиться, — едва сумев прерваться, шепнул Кейфл, сглотнув ком в горле. — Даже если очень захотим, вряд ли сможем сейчас… Да и наставник… В его доме…

— Всё хорошо, — Ифе нежно провела ладошками по его лицу. — Всё хорошо, мой милый. Засыпай… Тебе нужен отдых.

«Да и мне тоже не помешает», — прибавила она про себя, закрывая веки. Только на секундочку… Чтобы почти сразу же заснуть.

Сцепив свою левую руку в замок с правой Ифе, слушая её тихое сопение, Кейфл вскоре и сам погрузился в целительный сон без сновидений.