Эпидемия (джен)

Принстонское отделение полиции. 45 часов назад.

Доктор Уилсон посмотрел по сторонам. Комнатка была небольшая. Посредине стоял стол с двумя стульями по бокам, в центре которого одиноко располагалась керамическая пепельница с логотипом принстонгского департамента полиции, на стене справа было расположено огромное зеркало, а на потолке ярко светила неоновая лампа. Вот, собственно, и весь интерьер. Он уже много раз видел подобные помещения в детективных кинолентах, но никак не мог предположить, что когда-нибудь ему самому придётся побывать в комнате для допросов.

— Что встали, доктор? — раздался недовольный голос конвоировавшего его полицейского, — Проходите, присаживайтесь. Детектив сейчас подойдёт.

Уилсон прошёл внутрь комнаты, и дверь тут же за ним захлопнулась. Он передвинул кольца наручников и потёр затёкшие запястья, после чего прошёл к столу, сел за жёсткий металлический стул и с нарастающей в сердце тревогой принялся думать, как же ему выпутываться из сложившегося положения.

Долго ждать не пришлось: через некоторое время в комнату вошёл агент Гашек, который, взглянув на испуганного Уилсона, странно улыбнулся и сказал:

— Догадываетесь, доктор, почему вы здесь?

«Он всё знает!» — страх пожирал Джеймса изнутри, он понял, что это конец, но онколог быстро совладал с охватившими его ужасом и придал своему лицу вид лёгкого недоумения. Долгое общение с безнадёжно больными пациентами научило Уилсона маскировать свои чувства.

— Агент Гашек? Право не знаю, что заставило вас привести меня в столь уютные апартаменты. Неужели вам стало известно о моей неоплаченной квитанции за парковку?

Улыбка сползла с лица Гашека. Он пристально посмотрел в глаза доктора, стараясь определить, издевается ли он над ним, веря в свою безнаказанность, или пытается скрыть внутреннее волнение за непринуждённостью шуток. Так и не подтвердив ни одну из версий, агент ФБР решил, что это пока не важно и подошёл к столу. Сев напротив он достал пачку сигарет с зажигалкой и положил их на стол. Жестом указав на курительные принадлежности он коротко предложил Уилсону:

— Закурите?

— Вы знаете, курение вызывает не только рак лёгких, но и рак гортани, мне это, как никому известно, так что, пожалуй, я откажусь, — после некоторой паузы ответил Уилсон.

— Забавно, — ухмыльнулся Гашек и спрятал сигареты в карман, — Тогда начнём. Доктор Уилсон, скажите пожалуйста, где вы находились с десяти вечера 17 сентября до двух ночи 18 сентября?

Уилсон нахмурился: как раз в это самое время он находился в лаборатории Федерального

Исследовательского Института Принстона, где похитил опытный образец экспериментального вещества, чтобы попытаться спасти любимую. Последние сомнения отпали: они обнаружили пропажу и вычислили, кто имел доступ к препарату. Главное сейчас не поддаться порыву раскаяния.

— Агент Гашек, — начал он спокойным сухим голосом, — Не мне вам напоминать, что я имею право на допрос в присутствии адвоката, так что все дальнейшие вопросы можете мне задавать, только как будет выполнено это условие. К тому же, вы до сих пор не удосужились объяснить за что меня задержали. Если вам не трудно, я бы хотел знать, в чём меня обвиняют?

Гашек обжёг Уилсона гневным взглядом. Копам никогда не нравились умники, а юридически подкованные умники тем более. Агент ФБР сразу понял, что расколоть доктора будет сложно, а присутствие адвоката гораздо усложнит дело. По невозмутимому выражению лица Уилсона было понятно, что из него теперь и слова не выманишь. И тогда Гашек решил проверить своё чутьё: хочет знать за что его арестовали — сейчас узнает, а мы тем временем проследим за его реакцией. Долгая служба в правоохранительной сфере привила Гашеку очень полезный навык по незаметным для обычного человека признакам определять лжёт подозреваемый или говорит правду. В последнее время интуиция его не подводила.

— Доктор Уилсон, — начал агент ФБР официальным тоном, — Вы обвиняетесь в организации, подготовке и реализации террористического акта, направленного на срыв научных исследований Федерального Агентства Научных Изысканий и связью с радикальной экстремисткой группой «Регресс».

Итог наблюдения за реакцией на услышанное доктором Уилсоном заставил Гашека призадуматься. Джеймс был не просто удивлён, испуган или растерян: в его лице читались одновременно и ошеломлённое недоумение и тихая радость.

— П-постойте, какой группой? Я вас не совсем понимаю: скажите яснее? — попросил Уилсон.

— Несколько часов назад западное крыло здания Принстонгского Исследовательского Института было разрушено взрывным устройством дистанционного управления, — спокойно пояснил Гашек, разглядывая лицо Уилсона, — Принимая во внимание беспрецедентные меры охраны и ту степень защищённости от проникновения извне, что были в этой части здания мы пришли к выводу, что бомба была пронесена кем-то из участников проекта по изучению «Си-Джи4». Взрывом были уничтожены видеозаписи охранной системы и регистрационные книги, так что невозможно проследить кто находился в этом крыле здания непосредственно перед взрывом, но по оперативной наводке нами было вычислено место, откуда преступником было задействовано взрывное устройство. И вы знаете, доктор, я нашёл там вот это…

С этими словами он положил на стол серебряный зажим для галстука, на которой красовалась эмблема «Принстон-Плейсборо». Уилсон удивился, увидев его, но не проявил признаков нарастающей паники, на которые надеялся Гашек.

— Вы узнаёте эту заколку, доктор Уилсон? — осведомился агент ФБР.

— Да, — ответил онколог, — У меня точно токая же — видите?

Джеймс расстегнул пиджак и предъявил Гашеку блестящий золотой зажим на своём васильковом галстуке. Это был последний аргумент агента, и он должен был признать, что либо он потерял хватку, а доктор Уилсон — замечательный актёр, с которым он бы никогда бы не сел за один стол играть в покер, либо был пойман невиновный. Он задумчиво произнёс:

— Хмм… Но эти зажимы несколько отличаются… Почему у вас позолоченный?

— Это просто: этот маленький сувенир вручался всем мужчинам из персонала нашей больницы на юбилей. Члены правления и доктора получали бронзовые, такие как у меня, а медбратья и обслуживающий персонал — дешёвые хромированные, как эта…

— И кому могла принадлежать эта вещица…

Уилсон призадумался, и через некоторое время его поразила страшная догадка и он тихо прошептал:

— Питер…