Время в подарок (гет)

Россия, Мурманск,

сентябрь 2003 года

— Присаживайтесь, — Снейп в который раз за вечер изобразил гостеприимство. — Чаю?

— Нет, спасибо, — Суворова села так, чтобы стол не разделял их, и достала стопку пергаментов. — Спасибо, что уделили мне время.

— Арина, сначала расскажите мне, что это за зелье, а потом увидим, смогу ли вам помочь.

Женщина вздохнула.

— Директор...

— Северус.

— Северус, — легко согласилась она. — Это зелье для восстановления сознания. Предназначено для тех, кто подвергся продолжительному воздействию Империуса, Круциатуса, Конфундуса, а также для тех, кому неоднократно изменяли или стирали память...

— Арина, — Снейп едва подавил ухмылку. — Вы не на лекции. Можете говорить попроще.

— Извините, — пробормотала она.

Повисла неловкая пауза.

— Чаю? — снова предложил Снейп.

Волшебница кивнула и продолжила.

— Как вы понимаете, реализовать такой замысел трудно, потому что таким пациентам попросту неоткуда ждать помощи, — её слегка передёрнуло. — Власти списывают их со счетов как отработанный материал. Родня со временем принимает их овощное состояние как должное. А у колдомедиков хватает своих больных. То есть пациентов в здравом уме, — пояснила она. — Кроме того, чары тут бессильны.

Снейп молчал. Он вспомнил попугая Локонса в цветастой мантии. Гриффиндорца Боуда, со школы грезившего об Отделе тайн. Чету Лонгботтомов, оставивших миру непутёвого отпрыска. Хотя... Оболтус убил тварь. За это ему можно простить многое.

— ... идея траволога, но ему понравилось.

— Простите? — переспросил Снейп.

— Мой брат учится у фон Гогенхайма, а его напарник — траволог. Именно траволог и предложил такое зелье. Оно будет практикой для обоих, а брату понравилась сама идея. Он у меня альтруист, — она слегка улыбнулась.

— И что теперь?

— А теперь они взрывают котлы. За эту неделю уже три.

— Давайте рецепт, — Северус развернул пергамент. — Кстати, они собирают образцы взорвавшегося зелья?

Волшебница кивнула, и Снейп погрузился в чтение.

Через несколько минут он достал карандаш и начал править рецепт.

Суворова пила чай и разглядывала кабинет.

— Арина, — медленно и серьёзно проговорил Северус. — Герболог хорош, подборка компонентов... впечатляет. А ваш брат просто гений, раз додумался до такого сочетания. Но ему надо познакомиться с мировым зельеварением, не только с классикой, но и с малоизвестными авторами. Смоковница не используется в таких количествах уже лет двадцать, она малоэффективна. Кстати, если её не будет, можно охладить зелье естественным способом... Или вот ещё, почему он не пользуется кровью дракона? Вместо неё он трижды добавляет кровь саламандры — на разных этапах. На последнем этапе котёл взорвётся, потому что... Арина?

Суворова смотрела на него со смесью отчаяния и восторга.

— Северус, вы не могли бы это записать? Хотя бы кратко? Я буду вам очень благодарна и Игорь тоже. Просто я могу напутать. А траволог, что с ним работает, всё же траволог, а не зельевар...

Определённо, если дать Суворовой открыть рот, то она будет тараторить без умолку.

Женщина.

Безнадёжно.

— Вы разве не изучали высшие зелья? — вздохнул Снейп.

— Изучала. Но получила четвёрку, так называемое «Выше ожидаемого». У меня в принципе было две четвёрки.

— А вторая?.. — он почти наверняка знал, что услышит.

— География.

Ну, так и есть.

Безнадёжно.

Снейп обмакнул перо в чернила и начал писать.

* * *

— Северус, спасибо вам ещё раз.

Снейп пожал плечами.

— Не за что. Это была... интересная задача. А почему вы не обратились к Михаилу?

Арина скривила губы.

— Вы видели черту в письме? Мой брат рассчитывал явно не на нынешнего зельевара. Кроме того, с Берг... с Михаилом у меня не сложились отношения. Мы не сошлись.

— Характером?

— Статусом крови, но в данном случае это одно и то же.

Снейп поспешил сменить тему.

— Как ваши подопечные? Я нечаянно стал свидетелем вашего разговора.

— Это Лукас со своей компанией, — женщина опустила глаза. — Они всегда сумеют выделиться.

Северус снова ощутил себя совершенно беспомощным.

Прекрасно.

Просто встретились два мастера вести светские беседы.

— Так вы говорите, фон Гогенхайм теперь учит парами? — Снейп ухватился за соломинку

— Да. Своего рода эксперимент, но мастер его уровня может позволить себе небольшое разнообразие.

— А где учились вы?

— Оксфорд. Магическое отделение, кафедра чар.

— А ваш выпускной проект?..

Рука Суворовой на секунду замерла, прежде чем продолжить свой путь к блюдцу.

— Петли, — произнесла волшебница таким тоном, каким сообщают о неудавшейся первой любви. — Связывание заклинаний, создание необычных вьющихся чар, сферы, их комбинации... Кое-что из чар времени... Сложно объяснить. Проще показать на практике.

— Покажите, — предложил Снейп.

Арина достала палочку и повернулась к директору.

— Подкиньте вашу чашку.

— Что?

— Подкиньте вашу чашку. Или что-нибудь другое, хоть стул, но вам придётся вставать.

Нет, только не вставать.

Ничего не понимая, Северус посмотрел по сторонам и увидел на столе деревянную подставку для перьев. Он мог поклясться, что минуту назад её не было.

Он мысленно принёс подставке свои извинения и подбросил её.

Взмах палочки — и подставку окутали ярко-синие извивающиеся щупальца. Медленно, как хрустальную статуэтку, они перенесли её на стол и поставили на прежнее место. Только в последний момент, когда щупальца прошли перед самым носом Снейпа, он заметил, что они заканчиваются очертаниями женских рук.

— Красиво, — признал он. — Но разве обычные левитационные чары не проще?

Суворова слегка улыбнулась.

— Поэтому я просила чашку. Смотрите.

Размахнувшись, она подкинула несчастную посудину. Недопитый чай уже начал было своё путешествие на ковёр, но его планам не суждено было сбыться: те же щупальца заставили жидкость замереть в воздухе, а затем вернуться в чашку. Последняя с гордым видом проплыла мимо озадаченного директора и опустилась на блюдечко хозяйки.

— Это, конечно, баловство, — признала волшебница. — Но иногда помогает. У Игоря во время первых экспериментов постоянно что-то падало, выливалось и взрывалось, а я стояла на подхвате. Вот и придумала это заклинание.

— Сколько вам было?

Арина задумалась.

— Первоначальную версию я придумала в пятнадцать, но она была совсем простая, а уже в Оксфорде нас научили всем этим... спецэффектам.

Снейп фыркнул.

— Да, довольно красочно.

— И очень по-женски, — не слишком довольно добавила Арина. — К сожалению, половину моих серьёзных изобретений запретили включать в экзаменационный проект. Сказали, что это уже блок ЗОТИ.

Слово «серьёзный» она произнесла так, что у Северуса появились нехорошие подозрения.

Он потёр пальцем кончик носа.

— Например?

Волшебница молча достала из кармана белоснежный платочек, положила на край стола и нарисовала над ним кривую восьмёрку. Тонкий скользкий жгут перехватил батист пополам, свернув в трубочку. Несколько секунд Северус наблюдал, как платок медленно погружается в скользкий непрозрачный мешок. Будто слизь гигантского флоббер-червя пролили на лоскут ткани.

Вспомнилась сфера вокруг Нагини.

Мерзкое зрелище.

Но внимание притягивает.

— Зачем оно? Для герметичности? — брезгливо спросил он.

— Для убийства, — ровным голосом ответила Суворова. — Обволакивает и уже не поддаётся разрушению. — Разве что Адское пламя...

Снейп порадовался, что не был на ужине.

Для убийства. Хорошо, что об этом не знал Тёмный Лорд.

Бесформенный комок слизи исчез. Северус моргнул, поднял глаза и встретился с неуверенным взглядом волшебницы.

— Простите. Мои наработки редко бывают эстетичны, как Мобилиманус.

— Мобилиманус? — переспросил Снейп и тут же понял.

Мобилиманус.

Mobilimanus.

Он вспомнил состоянии восторга, близкое к эйфории, когда он собрал из двух заклинаний левитации одно. Сосредоточенное личико Лили, рассматривающей формулу.

Левикорпус.

Его достижение. И его самое ненавистное заклинание.

И вот теперь — ещё один волшебник-самоучка.

Мобилиманус — та же сборка, тот же принцип.

Северусу захотелось послать Суворову на все четыре стороны и запретить ей переступать порог кабинета. Найти Горина и высказать ему всё, что он думает о молодых ведьмах с неясным прошлым.

Хотя какое там прошлое. Сколько ей — двадцать три? Двадцать четыре?

Вот он — Дурмстранг. Школа с экспериментами. Родина Гриндевальда. Родина Долохова. Тот тоже любил интересные чары.

Снейп почувствовал, как кровь отлила от щёк.

Успокойся. Успокойся.

Но воспоминания нахлынули — яркие, постыдные, кровавые.

Искажённое лицо Каркарова, когда Метка стала ярче — «Снейп, он возвращается, ты чувствуешь?».

Горящие, полубезумные глаза Долохова, когда Лорд одобрил его новое изобретение — «Все в зал! Лорд будет проводить исследование!» — и хохот. Летящая по воздуху огненная плеть.

Со звенящим треском чайник разлетелся вдребезги. Ещё горячая жидкость брызнула в стороны. Отчаянное «Protego!», быстрое движение — и всё стихло.

Снейп тупо смотрел на мерцающую синюю сферу, в которой клубился водоворот осколков и чая. Чайные листочки — мелкие и покрупнее — мельтешили туда-сюда, словно не могли определиться, чью сторону им принять.

Принять сторону.

Мысли приняли новое направление, стали вязкими, как тянучка...

Сфера исчезла. Вместе с содержимым.

— Северус, простите, ради Бога! — Суворова, бледная, почти синяя, сжимала волшебную палочку. — Северус... Директор, я не хотела... Я не думала...

— Уймитесь, Арина, — он прикрыл глаза. — Помолчите.

— Простите, — задавленно прошептала она, и Снейп мог с уверенностью сказать, что она плачет. Или скоро заплачет.

«Мразь ты, Снейп, — с мрачным удовлетворением подумал он. — И теперь об этом знают».

— Директор, — не унималась Суворова. — Я не хотела расстраивать вас. Простите!

Она заткнётся?

— Арина, замолчите, будьте так любезны, — процедил он.

Женщина заткнулась на полуслове.

Отлично.

Суворова зашелестела пергаментами, скомкано попрощалась и выскользнула в коридор.

Уложилась в несколько секунд.

Снейп исподлобья посмотрел на дверь, потом сплюнул и уронил голову на руки. Ему хотелось напиться — всласть, до полусумасшествия, до страшного утреннего похмелья — так, как во времена Тёмного Лорда.

Но нельзя. Директору нельзя.

С другой стороны, почему нет? Впереди выходные, время позднее... Он имеет полное право.

Но надо предупредить Михаляка, чтобы заместитель не искал его наутро.

А Михаляк наверняка спит.

Замкнутый круг.

Чертыхаясь и проклиная Суворову, её брата, Горина и Дурмстранг со всеми его особыми методами образования, Снейп прошёл в свои комнаты.

Левикорпус.

Мобилиманус.

Левикорпус.

Он не дошёл до ванной несколько шагов.

Левикорпус. Мобилиманус.

Мало просто Дурмстранга. Школа — ещё не всё. Арина Суворова была всего лишь вторым Северусом Снейпом. Просто ей не хватило трёх шагов до Тёмного Лорда.

А если верить старику Горину, то, может, и двух.

И это надо проверить.

Северус развернулся на каблуках и направился в кабинет. Видимо, манера отстранённой вежливости избавляла Суворову от необходимости часто беседовать с кем-то. Вести беседы она умела из рук вон плохо. Зато фантазия у неё ещё та. Северус старался не проводить аналогий.

Он должен поговорить с ней. Просто поговорить.

И дай Мерлин красноречия им обоим.

Снейп нашёл на одной из полок книгу по плетению левитационных чар и погрузился в чтение.

* * *

— Директор! Директор! Северус!.. Директор!

Тук. Тук. Тук-тук. Тук-тук. Тук.

— Директор! Северус!

Тук. Тук-тук.

— Может, всё-таки взорвём?

— С ума вы сошли?

Тук.

Северус дёрнулся и застонал. Он заснул с книгой на коленях и с палочкой в руке — прямо в кресле. Что ж, чары никогда не были его любимым предметом. Теперь всё тело ныло так, будто его били бревном.

Тук. Тук-тук.

— Директор! Директор! Северус!

Снейп медленно разогнулся. Он не до конца проснулся, но понял две вещи: на подоконнике сидели две совы и методично долбили клювами по стеклу, а за дверью стоял крик.

Совы подождут.

А вот за дверью, кажется, надрывается заместитель.

Северус сделал попытку выпрямиться и взмахом палочки распахнул дверь. Завхоз, который, видимо, на неё опирался, с коротким воплем рухнул, а Михаляк, закричал прямо из коридора.

— Директор! У нас большие проблемы!

— Что случилось?

Из-за плеча заместителя выглянул преподаватель ЗОТИ.

— Её нашли на лестнице, у самого подножья. И есть подозрение, — он понизил голос и, отстранив завхоза, вошёл. — Что это не просто падение.

— Что нашли? — не понял Снейп.

Полусонный мозг соображал отвратительно.

Мужчины в дверях переглянулись и в один голос сообщили.

— Арину Суворову!

Меньше чем через десять минут директор оказался в Медицинском крыле.

Арина лежала в самой дальней палате, а вокруг неё уже суетились школьный врач и растрёпанная Клара Шварц.

— Где зельевар? — повернулся к вошедшим врач.

— За ним пошёл Марк, — прошептал Михаляк. — Как она?

— Плохо, — отрезал медик. — Как и любой человек, упавший с лестницы на каменный пол.

Он взял с тумбочки какую-то мазь и протянул Кларе.

— Втирайте ещё раз.

Женщина вручную задвинула ширму вокруг кровати и зазвенела пузырьками.

— Нет, так плохо... Подождите...

Пауза.

— Какого лешего?.. Подождите...

Пауза.

— Вот так, теперь будет ровнее. Втирайте осторожно, с позвоночником что-то непонятное.

Пауза.

— А что от меня нужно всем остальным?

— Они переживают за Арину, — послышался тихий голос Клары.

— Бред, — вынес вердикт врач, но из-за ширмы вышел.

Он оглядел собравшихся так, как случайно прилетевший в город сокол оглядывает стаю голубей.

— Директор, здравствуйте. Что угодно?

Доктор Краснопольский, которого уже лет сто никто не называл по имени, был одним из лучших врачей в магической России, но шестьдесят лет назад ушёл из Центрального Магического Госпиталя в Дурмстранг — лечить неблагодарных детей и жаловаться учителям на жизнь. Доктор Краснопольский стал абсолютным рекордсменом: за все годы работы в школе он ни разу не перенаправил своего пациента в ЦМГ .

И вот теперь он смотрел своим ясным взором на Снейпа и не понимал, что нужно директору от бедного врача.

— Доктор Краснопольский, что с Ариной? Мне сообщили, что её нашли на лестнице, но, как вы понимаете, уже давно перевалило за полночь.

— Так она часа три пролежала, — скривился врач. — Тело уже холодное.

— Тело? — дребезжаще переспросил Михаляк. — Она... жива?

— Жива, но приложило хорошо, — удовлетворённо сообщил Краснопольский. — Ещё вопросы?

— Кто меня звал? — в палату влетел недовольный Бергман, подгоняемый завхозом. — Что, пожар? Или кого-то убили?

— Зельевар? — рявкнул врач. — Сюда, живо! Accio список!

Он на лету поймал криво исписанный листочек и сунул его под нос Бергману.

— Первые два зелья нужны через час, следующие два — к утру, остальное в течение дня! Лаборатория там, — он ткнул пальцем куда-то в сторону. — Своим оборудованием не пользоваться!

Бергман открывал и закрывал рот, как рыба, выброшенная на берег, пока колдомедик не добавил «живо!» и не выставил его из палаты.

— Эй, Рогге, — ткнул он в завхоза. — Проследите, чтоб он поторопился. Директор, что-то ещё?

— Да. Дайте мне знать, когда вы освободитесь. Я и профессор Сергеев хотим побеседовать с вами насчёт причин, — он выразительно посмотрел на старичка.

В глазах врача мелькнуло понимание.

— Вас устроит через час в моём кабинете?

— Вполне.

Когда гений медицины вновь скрылся за ширмой, Снейп потянул Сергеева за рукав.

— Идёмте, пока расскажете, что к чему.

* * *

— Мы уже хотели выламывать двери, но тут вы открыли.

Снейп взъерошил волосы. Он не принял душ, и пальцы наткнулись на скользкие жирные прядки.

— Я зачитался и заснул.

— Северус, вы бы ничего не изменили.

— У вас нет чистого пергамента?

— Увы, — Сергеев развёл руками.

— Пойдём другим путём, — Северус призвал лист пергамента и перо. — Можно ещё раз: во сколько вы нашли Арину?

— В час пятнадцать...

Снейп записал.

— Точнее, меня разбудили в час пятнадцать, — поправился Сергеев. — Я только заснул. Значит, в половину я был внизу.

— Подождите, — Северус нахмурился. — что значит «вас разбудили»?

— Меня разбудил Герцог.

— Герцог? — Снейп, уже начавший было записывать, снова остановился.

— Мы так называем призрак Меньшикова. Он очень трепетно относится к своему титулу .

— И призрак попал к вам в комнаты? — возмущению Снейпа не было предела. — А как же частная...

— Северус, призраков здесь много, и они не имеют права появляться в комнатах преподавателей, такова магия замка. Но есть одно исключение. Есть призраки-покровители: Кеплер у немецкого отделения, Меньшиков у русского и Гипатия у смешанного. Покровитель отделения имеет право появляться в комнатах декана этого же отделения.

— То есть Герцог разбудил вас, потому что вы декан его отделения?

— Верно. Герцог любит гулять по ночной школе... Заодно караулит нарушителей.

— И если бы он не заметил Суворову, она бы лежала да утра?..

Сергеев только кивнул.

Снейп содрогнулся.

В портретах был толк.

Когда через четверть часа явился врач, Снейп уже выяснил, что, по мнению профессора ЗОТИ, Суворову либо прокляли, либо просто столкнули с лестницы, и сформулировал два вопроса лично для Краснопольского.

Он получил два ответа — вполне предсказуемых, но легче от этого не становилось.

Доктор вообще оказался краток. Вместо дурацкого повторного приветствия он произнёс «жить будет, но сейчас без сознания». На первый вопрос он ответил «проклятья на ней нет». Когда Снейп задал второй, врач посмотрел на него со смесью жалости и раздражения.

— Директор, рост Арины Суворовой метр шестьдесят. Перила на лестницах достают ей до лопаток. Кроме того, — врач почесал мочку уха. — Судя по количеству переломов, летела она этажей шесть.

На этом разговор с Краснопольским закончился, потому что Снейп повторил «шесть этажей» и схватился за голову. Врач равнодушно посоветовал директору не лишать себя волос и пошёл проконтролировать Бергмана.

Шесть этажей.

На шестом этаже гордо располагался директорский кабинет.

__________________________________________________________

вышеупомянутый Центральный Магический Госпиталь

Александр Данилович Меньшиков, герцог Ижорский (1673 — 1729)