Иван Альбус Ефремов и Орден Сокола (джен)

С вечера Гарри Джеймс Поттер начал жаловаться, что в доме завелись корнуэльские пикси и в глазах идёт снег, осыпаясь с волшебного потолка залы.Разумеется, никакого потолка на площади Гриммо отродясь не водилось. Просто Большой Дад временно завязал по причине боли в сердце. А так как отец Большого Дада умер именно от кардиологии незадолго до этого, то Дад весьма серьёзно перетрухал и решил спокойно отлежаться без пьянки. Гарри же пил только с кузеном, ибо это был единственный маггл, который на самом деле шарил в магии. Всё волшебное отрицалось и отторгалось потому, что ради защиты этого волшебного мира Поттеру пришлось столько пережить... Столько потерь..

— Джин, мне пришлось пятерых в гробы упаковать, а с родителями — семерых. — Поттер забился под плед и затравленно глядел в пустоту, словно видя там дементора..

— Да, но один из них был мой брат.

— Ты была девочкой и не понимаешь мужской солидарности...

Огорченная очередным приступом тяжкой хандры ("опять покойники начались!"), Джинни традиционно забрала палочку мужа и испустила тощего патронуса ему в лицо самовнушения ради. Но потом позвонила на камин Минерве и вызвала врача, за единственную встречу ставшего "своим". И он пришел утром.

Джиневра Уизли-Поттер осторожно проводила привычного гостя из камина в спальню мужа, где последний мрачно ел прямо в кровати, сажая жирные пятна на пододеяльник.

— Доброе утро, мистер Гарри, — учтиво поклонился психолог. — Первый раз беседую с таким ...С национальным героем при государственной награде, я имею в виду...

— Да я просто Гарри, бляха! — Поттер саданул вилкой по тарелке, отчего жратва разлетелась в разные стороны. — Я вам не внук королевы Елизаветы!

Ефремов продолжал придуряться:

— Вы знаете о магловской королеве?

— Да. ебит-твою-мать! Я вырос у грёбанных маглов и смотрел с ними телек! Её принц младше меня, я... Тётка была просто помешана на Дюдюсике и малышах из Бэкенгема.

— А кто такой Дюдюся?

— Дадли Дурсль, кузен. Мы прожили бок о бок лет 16, и только на моё 17-тилетие, он признал, что я — не мальчик для битья и не пустое место!

— Мальчики для битья — весьма по английски и по-дворянски, Гарри. — Ефремов примирительно улыбнулся. — Ты жил как... компаньон дофина или инфанта.

— Ага, Дад и до сих пор инфант, то есть дебил. Он сидит в своем участке для бобби[1], и заплывает жиром по самые яйца!

— Ну и что с того? Он же наверняка сексуально активен... Да и труд полисмена очень ответственная профессия. В нашем Дурмштранге учились русские и читали нам сказочную поэму про ми... э... руского полисмена дядю Стёпу, гимнаста, военного моряка и спасателя., Говорят, все полисмены в СССР были одинаковы. Я могу достать по почте экземпляр, пусть твой Дад почитает...

— Детскую сказку для 11-тилеток? — подозрительно прищурился Поттер.

— Ну он же дебил, как ты только что сказал, разве нет? Это правдивая притча о героизме, неважно какой национальности. К тому же русские воевали вместе с Черчиллем против сам знаешь кого. Сорри, я про Бесноватого Адольфа Гитлера, а не твоего красноглазого упыря.

— Зовите его Вольдеморт. Он уже 10 лет мёртв.

— Да, и Тедди уже перешел на второй семестр... Очень изменился, знаешь ли, я живого Долохова застал и реферат его читал в добровольно-обязательном порядке...

— Да ты пожиратель недобитый, а не врач! — Гарри вскочил с засвиняченного лежбища, перевернув тарелку на пол и невзначай придавив её... ботинком.

"Как у вас всё запущено!" — подумал Ефремов афоризмом из врачебных анекдотов. Только и успел. Ему банально влетело по зубам с короткой руки, так что хрустнул бюгель[2] и три живых зуба. Руку дерующуюся он, конечо, выкрутил так, что едва не разломил локтевой сустав в обратную сторону, так что 'знаменитость' брызнула слезами боли, а ещё получила 'шлагбаум' по адамову яблоку. Только когда буйный пациент слег от побоев, Иван Львович легонько колданул на него Петрификус Тоталус. Жена тихонько начаровала ему целительных заклинаний и вызвала домовуху отлевитировать его на кровать и прибрать в спальне. К сожалению, выбитые зубы и протезы улетели вникуда вместе с остальным мусором.

Челюсть болела. Кажется, трещина. Лицо стремительно отекало и наверняка синело.

"Причем тут Тедди и Долохов сразу? Где теперь лицо вправлять? Это ж гипс на морду и говно через трубочку на пару месяцев."

— Эпиксей, — начаровала Джинни. Перелом сросся, судя по исчезновению боли. Но отек, видимо опухал дальше.

— Лед, или монету медную — невнятно порбурчал Ефремов.

— Фригидейро, — овевала палочкой колдунья, и на лицо подул резкий холод, как из кондиционера или холодильника в продуктовом магазине.

— А дантисты у вас есть?

— Родители Гермионы, например... но они магглы.

— Неважно. — Иван Львович с трудом ощерился, показывая осколки зубов и голые десны. "Травма на производстве. Такое заснять в травмпункте, заяву в аврорат и Минерве на стол. А также драчуна на принудлечение безо всяких там разговорчиков. Но это же национальная гордость как Гагарин, с ним же нянькаться надо."

— Ааааа... — улыбнулась рыжая хозяйка. — Рон давно посылает им костерост, а те...

Улыбка стала еще более загадочной...

— И что те? — Доктор принял вид дурашливаго недопонимания, каким он иногда разводил пациетов на откровенность или прояснения понятий. "Ефремов опять ваньку валяет!" — эта шутка, пущенная Чашкой, давно гуляла по поликлинике, но никому не удавалось "валять ваньку" с артистизмом Ивана Львовича. Но на этот раз Ефремов действительно плохо понимал о чем идет речь, судя по всему, о какой-то афере.

— Ничего особенного. Я и сама могу проделать то же самое с Вами и бесплатно. Вы же пострадали по моей вине... Я позвоню по камину Ханне Аббот, она частный колдофельдшер...

— Так вы или Ханна?

— Ну она наш семейный целитель. На седьмом курсе она лечила весь Отряд Дамблдора, потому что лазарет работал только для слизеринцев... ну, конечно, мадам Помфри передавала нам лекарства через Асторию Гринграсс Невиллу, но его в основном и лечили от побоев и зуботычин. Ханна так преуспела в лечебных чарах и зельях... то что можно было сварить из трав... Она варит удивительный костерост, хотя и Гермиона от нее не отстает. На рождество они посылают в Хогвартс целую посылку... две пятилитровые фляги в подарок. Пеннелопа очень радуется, что мы помним ее.

Ефремов мрачно побрел в ванную, лишь бы не слушать кошёлкиной болтовни поттерихи и неведомой ему Ханны. Долго плескался в холодной воде, рискуя нажить насморк. Намочил первое попавшееся полотенце и ушел в гостиную. Позвонить своим и спросить, можно ли отозвать бюгель из... а откуда, собственно? Нет, лицо болит, губы практически не шевелятся. Смски? Долго тыкать придется. Если бы спасибо кому сказать, или дозировку назначить... Гера все время блокнот вел на своём мобильнике, да как его спросишь-то? Ага, вот чего надо: набросать план лечения... а не писал он его в прошлый раз? Джинни-то вроде бы уже на маггловской терапии и группу посещает. Ах, абанамат! Это ж воспоминания можно в мобильнике проворошить. Еще не упражнялся, но Севка сказал про заклятие Пенсатем и дубльдум...

Навел камеру на себя, шепнул pensatem revellio, щелкнул затвором. Заклубился привычный дым, и на просмотре он явственно увидал список и дозировки, что прикидывал в прошлый раз. Нет, так дело не пойдет, надо провести хороший детокс, резко пригасить агрессию... А потом уже все эти причиндалы закидывать, это ж медлительный процесс. А тетурам уже в последнюю очередь, можно ли было так сглупить? Да и огневиски лучше сдать на токсикоанализ, уж больно действие отличается от обычного этанола.

...Из мальчишечьей детской вышла хозяйка с дородной подружкой, которая на ходу напяливала белый передник с крестом, как у Поппи. Ну, чистоплотная, и то хорошо.

— Здравствуйте, мистер Фелкон, Джинни и мистер Мойзек много о вас рассказывали.

— Джек? Мойзек? Так вы тоже в его группе?

— Ну да, да! Мы все теперь собираемся два раза в неделю и вспоминаем... Иногда мне приходится и зельеце подносить...

"Ох, чем же там Жека занимается, не с гештальтами ли ерундит по какой популистической книжонке для чайников? Доводит болтовней до ручки..."

Ханна достала из кошёлки железную коробочку. Ах, это же стеклянные шприцы! Ефремовым завладела ностальгия по медсестринской практике, где они учились ставить иъекции тяжёлыми стклянными шприцами в жестяной завальцовке, как они кипятили их и иглы на электроплитке в ординаторской, потому что старшая сестра не подпускала дурней-второкурсников к автоклаву, а сама ленилась отнести инвентарь на прокаливание. Или просто мучила "детей" унылыми делами, "чтобы дети были долго заняты и быстро устали", рассуждая как армейский прапор перед новобранцами.

...Вот только куда она колоть начнет, этa ведьма: в вену или в попу? Тогда уж пусть в ногу, глазеют тут всякие.

Но тут на него напал ступор, примерно такой же, как после драки с Геркой в начале заточения. Просто генерализованный паралич, практически окаменение. Чёртова ворожба.

... А укололи его в десну, с хрустом навроде эпидуральной анестезии разомкнув челюсти. Ну, то что дёсны скрипели, это нормально, как всегда, но игла толстовата. Хотя да, в советское время такие только и были. Как же быстро всё забывается. Ханна перед каждым новым уколом спиртовала иглу. С каждым разом становилось всё больнее и больнее. Так и до шока доведёт. Парадоксальная анестезия, ничего не скажешь, как в допироговские времена — деревянным молотком по башке. Вот друг-дантист Арутик Барсегов принёс с повышения нервощекотательную литературку о хирургических бурах да винтовой имплантации... Брр... Это уж его епархия: стоматолог в военное время замещает анестезиолога. Да тут явно пора уже.

— Простите, мистер Фелкон, но костерост у меня крепковат, — успокоила Ханна.

— Да-да, это больно, но часов через 8 это пройдёт, — вмешалась Джинни. — Будет жар, лихорадка, но это как у младенцев. Зубы же новые растут. Извините.

Ханна недоумённо покосилась на хозяйку, но та промолчала.

'Ах вот оно что, вот почему у хогвартских стариков такие молодые и здоровые зубы! А я-то думал, какие-то зачарованные протезы. Теперь понятно, как именно жульничают родители Гермионы. Надо и нам с Арутиком сообразить какой-нибудь дневной денто-стационар. Уколол их костеростом, потом сибазоном — и баааииинькиии... Аааээ...'

Ефремов провалился в навороженный сон буквально за полминуты. А в это время Джинни уже строчила письмо Минерве, что психолог установил суточное наблюдение за их семьёй и вернется только следующим утром, так как он ещё и будет легилемнистировать сновидения высокопоставленного больного. И отправила парадную сову — Хедвига-второго.

А к Джеку полетела её личная простенькая сплюшка с доверчивой запиской о драке и спящем пострадавшем лекаре, что под вечер он вернется под мантией невидимкой и его следует подменить на занятиях с ребятами.

Как только Галлеоныч очнулся и попил вечернего чая, и предложил госпитализировать Гарри, потому что он опасен для себя и общества, включая в первую очередь для жены и малых детей, Джинни объявила, что сейчас приедет еще одна боевая подруга молодости уговаривать Гарри сдаться в руки медицины и можно будет забрать алкоголика прямо сейчас. Но для того, чтобы держать, тащить и не пущать нужны два мужика с хорошей аврорской подготовкой, и Ефремов решил было предложить Джека, но вовремя вспомнил, что у того до сих пор болит рука и во всяких малоприятных путешествиях участвовать он не в состоянии. Решено было позвать еще и мужа той молодой леди, тем более, что он-таки закончил школу авроров... По ходу дела Ефремов проникался ситуацией и потом вопросил:

— А это что, тот рыжик, которого я уже видал?

— Ну да, Рональд Биллиус.

— Это твое последнее слово насчет больницы, Динни? не пойдшь на попятную?

— Устала я от него. Он и меня временами поколачивал. А тут чуть за Вольдемортом не погнался. Говорит: "Ожил ты, сука, ожил!" Вечером пикси гонял, потом дементор примерещился, поспал немного и утром вот все экспеллиармус колдовал фирменный. Воображаемый. В ответ на воображаемую Аваду.

"Может, это ясновиденье открылось? Да нет, шучу я сам для себя, глюканы тяжелые у парня, забирать его надо."

— Только, пожалуйста, не кладите его в святого Мунго, я бы не хотела огласки.

— Ну я прямо так сразу за границу вывезти не смогу, придется его где-то подержать в изоляции. Мне необходиммо полтора-два дня, чтобы навестить свою клинику и договориться. Пусть Гарри подержат либо в аврорате, либо в том маггловском полицейском участке, где он пьет с Дадли. Мы с мистером Джеком Мойзеком постараемся обеспечить надлежащий медицинский уход за вашим благоверным. Если вы не знаете, то Джек наш дурмстранговский зельевар, то есть он, конечно, не преподает, но с его ЖАБА по зельеварению его взяли в Евролигу зельеваров...

— Покажите удостоверение Мойзека, — из камина высунулась всклокоченная голова молодой леди, увенчанная копной волос а-ля воронье гнездо, а потом появилась и вся леди. По всему понятно, что это та самая в девичестве Грейнджер, о которой было столько говорильни и от Рона, и от Джека... Что-то она слишком шустро обернулась, никак ее Ханна вызвонила по этим паучьим каминным сетям.

— Зелья ему не помогают, Ханна и Герми — кстати, Герми, это профессор Фэлкон, преподаватель психологии в Хогвартсе и друг мистера Мойзека, — уже лечили Гарри нашими волшебными силами, даже пытались стирать ему память о травмирующих событиях...

— Ну зачем же стирать... оно конечно было бы здорово, но любой даже травмирующий опыт полезен для развития и формирования Я-концепции, а вся психология строится на гармоничном включении этого опыта в личностные рамки. Во всяком случае, гуманистическая точно, — напропалую плел Ефремов, искренне завидуя колдопсихологам, которых по сути еще не существовало. Надо у Снейпа с Джеком спросить, как стирать память и что после этого бывает, например почему они не стерли память той девочке, у которой умерла мать, что у нее она вообще когда-либо была.

— ...но ничего не получилось, потому что к ментальным инвазиям Гарри резистентен. Так сказала Ханна. А я помню. как на Гарри лже-Хмурри накладывал империо и как ловко мой муж ему сопротивлялся. А таких высокоопытных обливиаторов и зельеваров как Северус Тобиас мы найти не смогли.

"Или вообще не искали. Ведь удобнее все свалить на маггловского Иванушку-дурачка, который будет возить дерьмо тачками за обосраным высокопоставленным героем ордена Мерлина."

— боюсь. что во всем виновата частица расколотой живой души вольдеморта, сидящаяя в теле Гарри или сидевшая. Уничтожение хоркруксов сложная вещь... после удара клыком василиска, Гарри не умер. А для уничтожения хоркрукса необходимо уничтожение его физической оболочки, чего не произошло. Разделим хоркруксы по носителю: на живом и на мертвом. После уничтожения хоркрукса на неживом предмете подростки таскали оставшиеся предметы, Дамблдро предьявлял Дневник. После уничтожения хоркрукса на живом предмете плоть умирает — средства уничтожения фатальны (меч, яд, пламя). Но, используя микстурку "Слезы феникса" эту самую плоть можно спасти, вероятно, Беазаровый Камень тоже бы сгодился. То есть, после яда вирус погибает, а зараженный выживает, как после чумы. Таким образом, физическую оболочку нет необходимости шинковать на мелкие кусочки мечом, чтобы изничтожить содержимое, достаточно ткнуть, как клыком, и дождаться агонии вируса. Так как яд побывал в теле Гарри, то сложно сказать, какие стороны души он повредил: может, кое-что и от Гарри вытравилось.. Поскольку души лечатся временем и дружеским/любовным участием, то у Гарри-подростка это ранение излечилось моей любовью....

— ...Я бы не стала ковыряться в таком глубоком прошлом, для мага квалификацией Северуса это еще бы и имело важность, но что-то мне подсказывает, что наш уважемый свежеполеченный гость больше смахивает на маггла, — безаппелляционно заявила Герми.

— Почему же на маггла, если он работает в Хогвартсе. Значит, видит его.

— Джин, ты точно уверена, что это колдопсихолог? В министерском реестре труда и занятости волшебников нет такой профессии. Либо это сквиб из магломира, наскоро обученный скоромагии с цитриновым кулоном, либо это не настоящий психолог, а так, колдоневролог из Мунго.

— Я не из Мунго, я из 223-й поликлиники... Там, при Дурмстранге.

— А в вашем минмагии это официальная профессия?

Хотел было показать удостоверение, но не стал, ибо светиться Москвой не резон. Просто похлопал по карману.

— Так вы кто колдопсихолог или колдопсихиатр? если речь о Великобритании — лучше забыть про таблетки и ограничится психологическими методами. Врач-психиатр (а рецепты, повторюсь, может выписывать

только врач) в нашей стране — птица редкая и он не может просто так сидеть и замещать школьного психолога... Это как министерской печатью орехи колоть.

— Не наседай, девонька моя, — отмахнулся Ефремов

Квалификацию свою я не растеряю.

— Я не о квалификации ващей пекусь, а чем лечить будете нашего общего друга?

— Ну как чем, медикаментами и добрым словом.

— А если, ладно, сертификат у вас есть, но вы наверняка будете прописывать ему несертифицированные препараты, то есть не знаете, какие тут допустимы, а какие нет...

"Ух ты, министерская сучка! Мала еще, только куклы играть, а уже в бюрократии увязла по ушки. Ну ладно, неприятная особа, сразу видно, что у самой все слишком хорошо, вот и рассуждает холодной головой."

— Я собираюсь вывезти больного за границу, где его лечили бы по стандартам другой страны. А вы, наверное, маглородка, вы слишком хорошо разбираетесь в маглах.

— Да, и мои родители врачи.

— Да, я слышал, но экстренная помощь колдомедика мне помогла больше. Я люблю магию, но где она уже не работает, лучше прибегнуть к испытанным мерам. У нас в стране мы вынуждены иметь два образования, магическое и общегражданское. Так что я доверяю науке маглов, не зря же вы вызвали меня.

— Джон, привет, — из камина вылез долгожданный рыжик, ероша патлы и вычесывая лапами каминную труху

— Рон, ты знаешь профессора Фелкона? Что же ты молчал до сих пор? У тебя же вечно в жопе большой рот!— выругалась зануда.

Заклятье перевода снова, как в случае с Тедди Люпином, сбоило. Ага, значит, как это оно по-русски, «в жопе вода не устоит!»

— Я его один из первых увидел. И да какой он Фелкон, он русский.

Несколько вопросительных взглядов обратилось на Ефремова.

— Ну и что? Да, я только для Хогвартских Фелкон, так я Соколов.

— Но в России нет магической школы.

— Да, Сталин-с, ребята, и потому ко мне прилетел грач из Дурмстранга. Личмо мне пришлось защищать два образования, и Женьке Мосееву тоже. Ну, мистеру Мойзеку, который ассистент-агротехник.

— А если он такой большой зельевар из евролиги, то что же он сидит в цветочных горшках?

— Дети мои, надо спасать нашего юношу. К сожалению, я не взял укладку и лечить мне его пока нечем. Вы хоть догадались его опохмелить?

— Да.

— Сердце болит, жаловался?

— Вроде нет.

— Ну вроде Мавроди на манер МММ... Раздобудем кардиамин и будем давать по 30 капель при недомогании, а сейчас доставьте его в участок к Дадли. И выдайте мне бутылку того, чего он пьёт. Я не распивать ее буду, а на анализы... Гораздо приятнее провести токсикологию бурды, чем лазить в крови и моче.

— Но это же обычный огневиски Огдена на солоде из зёрен аракито, тропических колосьев... — убитый голос Джинни пробивался сквозь шиканье четы Уизли.

— А-а-а, всё ясно, новый вид абсента, что пьют магглы. Там полынь и туйоны...

Невзирая на сопротивление Гермионы, Джин вытащила вручную из бара початую бутыль, из которой по всей вероятности его и похмеляли. Галлеоныч властно забрал бутыль, не давая остальным отнять ее.

— Теперь засосите в камин вашего Дадли.

— Он болен.

— Лечить я его не буду, устал я и ухожу.

— Кстати, он маггл и не умеет ходить по каминам. Нужен мобильник.

Рон, долгое время бывший бедным, оказался скрягой:

— Так ему в короткий роуминг дорого звонить, он в другом городе. Мы на фунты мало денег наменяли.

— А я место знаю, откуда бесплатно. Он-то с тобой говорить будет, коли волхвов не любит?

— Я с ним поговорю, — вызвалась "комсомолка" Герми.

Галлеоныч взял молодую леди за руку, достал мобилу и набрал ссылку "в тентуре". Вся собравшаяся публика с открытыми ртами полюбовалась на магловскую трансгрессию.

На самом деле Иван не отказался распить принесенное с мужиками и Гуго. Что-то они да оставили на токсикологию, но пропустить мимо себя такое вкусное лакомство не смогли. Слегка подвыпив и потеплев, мужики уютно завалилсь в кровати млеть от свежепринятого и рассказывать друг другу небылицы. Джек достал дневник девочки и зачитал очередной дневниковый этюд или пассаж:

"Милый папочка, а сегодня мне снился еще один сон про моего Фелли: он стоял в нашем пустом классе психологии и доставал из письменого стола и шкафов живые сердца, они были пыльные и все бились, а на каждом из них были имена наших девочек. А потом он их мыл в раковине и слизывал капли воды с каждого бьющегося сердца. А потом он снова убирал их в стол. Да, остальные он положил в стекдянный шкаф, а мое он уронил на пол и оно прыгало по полу как мячик. А потом он наступил на него грязным ботинком... А еще нарисуй мне дедушку Теда Уилкса, на которого я должна быть похожа."

— Ну ты сердцеед и сердцедав, старый хмырь!

— Дельного там ничего нету? — Подал голос Снейп.

— Дрочка одна. Пойду зелье поварю тогда, — Джек отложил тетрадь и привстал.

— Кудыть, спирта в котел надышишь, — осадил его Ефремов. — Сева не велит.

— Мало ли. Я тут по Запретному лесу прогулялся, отыскал запрещенные кустарники и коренья под снегом... И знаете чего видал?

Потом Джека заявил, что познакомился с ожившей одичалой машинкой модели форд Англия. Милое существо (а Джек был практически уверен в его разумности) подкатило к мужику, урча движком, и приветливо распахнуло левостороннюю дверь водителя, приглашая на себе покататься. Джек погладил побитый капот умной машинки, сиденье и руль и только тогда уселся погонять по буеракам. Каково же было его удивление, что разумный рыдван к тому же умеет летать.

— Да это ж тот фордик семейства Уизли, которые они с Гарри разбили о Гремучую иву на втором курсе. И я хотел их отчислить, чтоб неповадно было. Минерва не дала. Видите ли, не попали на поезд...

— А я хочу, чтоб мой жигуленок летал, хоть в сантиметрах пяти от дороги. Надоело телепортироваться по-всякому. Голова кружится даже от ассамблеума, все-то у нас не по людски...

— Ага, а волшебную бибику сам захотел, — ёрничал Джек.

— Обратись к Артуру, поможет. — Северус был вполне серьезен.

— К какому Артуру, к королю, где янки служили?

— Да к батяне этих рыжиков.

— Ну он еще с Невом Переход строил из Измайловской на Кингс-Кросс, — выжимал ефремовскую память Джека. — Смотаемся в Нору, к ним домой с твоим жигуленком...

— Надо позвать. Только я не знаю, как туда...

— Проводить не могу, ибо напугаю, — сожалел Снейп, которому явно хотелось поглазеть на внуков Артура.

Молдаванин крупно загулял на стройке или всё-таки сходил в поликлинику. Вольдеморт недовольствовал, но пока еще не гневился. Иначе бы он не только выпорол Малфоя его же хлыстом, но и закруциатил. А так он всего лишь исхлестал слугу между ног до состояния одной большой болезненной массы, порвав при порке колечко пирсинга "принц Альберт"[3]. Головка волына порвалась надвое, и Люциусу пришлось поливать себя джином и бинтоваться, закляв себя бинтующим заклинанием, а потом ходить держась за гульфик. Секретарша же вся целиком досталась Волдеморту. Люц только и мог, что отмутузить Тико и названивать по камину Левону Акоповичу. Он условился с экс-президентом о том, что тот немедленно пришлёт взвод своей военизированной охраны и заберёт только тех, кто самостоятельно отыщет цель на местности, которую он укажет. Подобрав брошенный магазин от автомата, наколдовал из него портключ и выдал кривому армянину[4], пригрозив страшной расправой над Нарине.

Тер-Петросян подорвался срочно звонить комвзводу, снабженцам и заказывать машину с продуктами. Потом он, глядягна всё трезвомыслящим взглядом, чуть не сдурел с пришествия раскоряченного англичанина через камин.

Потом интернациональные партнёры встретили машину с черноглазыми мальчишками, Малфой лихо уселся за руль и активировал портключ. Бортовуха ухнулась ко въезду в Годрикову Лощину, и тут-то Малфой полностью озверел, загоняв бедных солдатиков к дому Волдеморта поодиночке. Из всей машины волшебников оказалось пятеро, так что они должны были снести в дом продукты и боеприпасы. Остальных на машине он прогнал из деревни вон, даже не дав обратного портключа. Комвзвода звонил Тер-Петросяну на мобильный, требовал вернуть их обратно и потом они с водилой долго дурили на дороге, едва не попав под встречную машину на проселочной дороге с необычным движеньем. Тер-Петросян орал на них матом, что они несамостоятельные хуесосы и без папы даже поебаться не умеют. Просить за них у министра Великобритании, чтобы их выслали ближайшим чартером, он не намерен. Водила доехал до ближайшего городка и бросил машину с еще не опустевшим бензобаком. Убрели в люди, чтобы потом просить политического убежища. Пятеро же магов получили по полной: им пришлось маршировать по всей опустевшей деревне, а потом утащить все ящики припасов. Вроде бы после этого пора и отдохнуть, но Малфой велел строить нары в подвале, предварительно разобрав сарай.

Ефремов телепортировался во двор своей старой работы к бывшему начальнику, Виктору Ивановичу Шишкину, договориться о госпитализации Поттера.

Легко прошмыгнул в знакомые коридоры, не опасаясь быть похищенным. Всё-таки сама аура помещения располагала к уверенности. Прошел в отделение, рассыпая комплименты сёстрам и санитаркам, через прокуренный коридор. Завернул в не менее прокуренный кабинет, где багровым тюленем заседал Виктор Иваныч и мрачно курил, пополняя и без того набитую пепельницу. На компьютере горела заставка windows xp, Щишкин глядел в экран со скачущим ромбиком невидящими глазами и пытался релаксировать.

— Здравствуйте, Виктор Иваныч! — вынул руку для пожатия Ефремов.

— Ну, привет, Вано, — Шишкин с трудом перегнулся через стол в ответном жесте.

— Потолковать пришел, не телефонный это разговор.

— Опять положить кого-то надо? Кто на сей раз?

— Да алкоголик вот один высокопоставленный, иностранец, надо его спрятать и полечить.

— А нас осаждать не будут?

— Не, его бы в родной странет осаждали. Тут тише.

— А по-русски он хоть понимает?

— Угу.

— Ну, я так сразу сказать не могу, мне надо подумать...

— Плачу сто галеонов.

— Сотня корабликов в бутылочках?

— Нет, монеты коллекционные, золотые.

— От какого банка?

— Из частных рук. Могу один прямо сейчас показать.

— А это точно не фальшивка? Пробы-то не видать.

— Так они … эээ… раритетные, древние, из клада.

— Ну, коли не шутишь, за такое можно даже десять алкоголиков полечить, — ответил Виктор Иваныч, засовывая клад во внутренний карман пиджака. Забрал для экспертизы, однозначно. Будет «думать» еще пару недель.

— Виктор Иваныч, мне срочно. У мальчика психоз манифестировал. Вчера изолировали от семьи, ждать не могу. Белочка к нему пришла.

— Ну хорошо, коли белочка. Вези или скорую в отель прислать? Адрес говори.

— Я сам как скорая на беленькой.

...Джинни подорвалась встречать и перепровожать мужа, предварительно сдернув с работы Гермиону с её мужем. Иван смотался домой, подхватил жигуленок, сел в него и телепортнулся в ассамблеум. Машина не въехала в дверь, а застряла в коридоре. Пришлось уменьшить её до размеров садовой тачки и протащить в зал, а потом влазить на окно, таща её за собой за бампер. Вызвонил Джека как специалиста по левостороннему дорожному движению. Тот не заставил долго себя ждать. Прыгнули в окно и после телепортации поскользнулись на площади Гриммо перед домом Джинни. Увидев их в окно, она выбежала на порог и наскоро наколдовала чары помех, чтобы никто не увидал их с автомобилем.

— А Фред с Джорджем не догадались нашу машину так уменьшить. Хотя она и так заколдована была, не поддалась бы.

— Значит, не поддалась. Думаешь, эти два обормота не пробовали? — съехидничал Джек. — Ни в жисть не поверю.

— Надо Рону с Гермионой сказать, пусть гараж освободят, а то Герми жалуется, что там тесно даже при чарах незримого расширения. Рон же не даёт ничего выкидывать.

— Ну, нищее детство сказывается.

Потом они впятером подскочили (а, вернее, слетали) до полиции, где отсиживался Гарри (спал, ел и похмелялся в отдельной камере местного 'обезъянника'), подобрали его и повезли в больничку. Джинни всё причитала, что ей надо собрать для больного вещи, которые она начала складывать в пакетик: немного еды, а именно пирожки с ромбоспином, курево, умывальные принадлежности с пеной для бритья, чашку, пижаму и палочку. На что Иван ответил, что палочку нельзя ибо она остроконечная, чашка только пластиковая, а пижаму с полотенцем и так дадут и даже помоют и побреют. Ну потом это всё можно принести на свидание через полдня, а так он подождёт.

— А как он будет говорить по-русски, если он не сможет наносить заклятье транслатум лингва?

— Ну, глухонемых же лечат и ничего, как-то договариваются. Но поговорить с врачами он сможет до первого дневного сна. А после полдника ты опять заклятье нанесешь. Могу тебе мобильник старый подарить, чтобы целую палку не тащить.

— Но я до сих пор не научилась им пользоваться, сколько ни учила меня Герми. Вот Невиллу и их компьютер понравился, и они втроем с Роном и отцом на Кингс-Кроссе что-то делали.

— Переход для нас. Но мы через Ассамблеум теперь прыгаем. Вот и сейчас мы туда. Джек, останови в переулке потемнее. После больнички проводишь Джинни ко мне в кабинет, поищи мою мотороллу. Под диваном кажется. Джин, ты будешь вышептывать заклинания и тыкнешь в среднюю кнопочку. Движения рукой как при палочке.

В больнице Поттеру померили давление, исследовали реакцию зрачков, коленные и локтевые рефлексы, взвесили и помыли. Отобрали паспорт, на который пришлось накладывать инклудус и впечатывать в бумагу конфундус пролонго для того, чтобы ксива не теряла свойств притворства английскими документами на имя Дэниела Редклиффа. По звонку Ефремова в приемное спустился Шишкин и переодетого Гарри отвели с санитаром на второй этаж в мужское острое.

Ефремов не стал лететь разыскивать Джорджа , который был у брата Билла в коттедже 'Ракушка', а решил немного сачкануть и заняться дурашкой Тедди. Но прежде поехал в Мунго снимать Германа со стационара, ибо из-за раны Джека Гуго просто зашивался в оранжерее. Под свою ответственность снимать ну или перевести на амбулаторное долечивание, две недели-то уже прошло. Ничего, лекарства либо дадут, либо Джек со Снейпом наварят, все одно проявитель варить.

[1]бобби — английское название полицейских

[2]бюгель — скоба с протезными зубами, вставная челюсть

[3]принц альберт — пирсинг на пенисе, кольцо через уретру и крайнюю плоть головки. Изобретено, в английской дворянской армии, чтоб пристегивать член к штанам.

[4]кривой армянин — Левон Тер-Петросян носит косметический протез глаза.