Искра (джен)

Тав навис над Мелиной и смотрел ей прямо в глаза.

Внутри него всё бушевало.

Хотелось рвать и метать. А также ломать, крушить, убивать и сжигать. Делать всё возможное, чтобы выпустить бурлящую внутри ярость.

Тело тряслось от напряжения. Тав едва мог заставить себя сохранять неподвижность и просто взирать на Мелину, не пытаясь ей как-то навредить.

Он ждал ответа. Тав задал вопрос и теперь очень хотел услышать на него ответ.

Мелина за него или против? Всё очень просто. Ей лишь нужно было правильно ответить, и тогда Тав мог бы…

Но она молчала.

По какой-то причине Мелина не желала отвечать.

Прижав к себе Арабеллу, она выжидающе смотрела на Тава и готовилась ему противостоять. Тав чувствовал это. Она опасалась его. Считала непредсказуемым. Одержимым. И была полностью в этом права.

Но Тав не собирался ей вредить.

Он хотел. Да, он очень хотел.

Убить и её, и Арабеллу и вообще всех, чьи разумы ощущал. Это желание жгучим пламенем горело внутри его разума, побуждая немедленно приступить к действию.

Но Тав не поддавался.

Он помнил, кто он.

Несмотря на то, как много чужих воспоминаний сейчас проносилось перед его глазами, Тав не забывал, кто он есть на самом деле. Чужие страдания. Чужая ярость. Чужая боль. Он не должен был им поддаваться. Таву нельзя было терять грань, что отделяла его от другого. Того, кто хотел сжечь абсолютно всё.

И гхайков в первую очередь.

Не дождавшись ответа, Тав побежал. Оставив Мелину позади, он выбежал в коридор и прямо на ходу сжёг взглядом четвёрку пожирателей интеллекта.

Губы изогнулись в широченной улыбке.

Да, именно этим он и должен был заниматься. Именно ради этого он и получил свою силу.

Следом на пути Тава встали иллитиды. Трое гхайков обрушили на него всю имевшуюся у них псионическую мощь, и оказались сметены, не сумев Тава хотя бы замедлить. Тав всего лишь пробежал мимо и лёгким усилием воли заставил их черепа взорваться.

Великолепно.

Очередная группа иллитидов. Уже восемь гхайков с улитаридом во главе.

Тав был удивлён и обрадован одновременно. Сразу двое улитаридов в одном гнезде. Такая редкость. Такая удача. За один день Тав мог пресечь рождение сразу двух старших мозгов. И убить третьего. Просто замечательно.

Коридор начал изгибаться. Повинуясь объединённой воле гхайков, само пространство начало сминаться и скручиваться, словно глина. Тав бежал, но никуда не двигался. Часть коридора просто вырвали из объективной реальности и закольцевали, пытаясь уничтожить вместе с Тавом внутри. Сжать до крохотной точки и взорвать. Не оставить Таву ни единого шанса на выживание.

Но всё тщетно.

Тав лишь выпустил пылающий внутри огонь и взглядом обратил все чаяния гхайков в прах. Сгорела и их пространственная ловушка, и их плоть, и даже их разумы. Будь у иллитидов души, вне всяких сомнений, сгорели бы и они.

И всё же один сумел выжить.

Улитарид.

Он закрыл себя мощнейшим псионическим барьером и смог пережить гнев Тава. Правда, это стоило ему обеих рук и обуглившейся от жара кожи.

Остановившись Тав, схватил гхайка за пасть и поднял на уровень своих глаз.

«Видишь меня?» — направил он через улитарида послание его владыке. — «Помнишь меня?»

«Помнить», — впился в разум Тава ответ. — «Ждать. Уничтожить».

Тав улыбнулся.

«Уже иду».

Поток жёлтого огня излился в глаза улитарида и в считанные секунды испепелил всё его тело.

А следом Тав направил огонь в стену. Ему надоело бегать по этим вонючим коридорам, и он решил проложить себе прямую дорогу. Сквозь камень, плоть и металл. Так было гораздо быстрее.

Атаки на Тава не прекратились. Пока он прожигал себе путь, не него напало ещё под пятнадцать пожирателей интеллекта и полдюжины иллитидов. Из-за того, что гхайки распределили силы между гнездом и Лунными Башнями, прямо здесь и прямо сейчас им просто не доставало численности, чтобы составить Таву серьёзную конкуренцию.

А старший мозг становился всё ближе и ближе.

Последние три метра камня Тав просто вышиб своей псионикой и уверенно спрыгнул в обширную пещеру. Подземное озеро встретило Тава особенно гнилостным запахом, а из-под водной глади по нему ударил гневный псионический вой.

Тав даже приземлиться не успел, как его уже откинуло на сталагмиты, и он обломил своим телом сразу десяток из них.

— Неплохое приветствие! — крикнул он, вернув над собой контроль, и взмыл в воздух прямо над озером. — Позволь достойно ответить!

Воздев руки кверху, Тав сорвал с потолка множество сталактитов и швырнул их точно в центр озера. Вода плескалась и пенилась от обрушающихся вниз каменных масс, а затем и вовсе полетела во все стороны, как от чудовищного взрыва. Уподобившись маленьким иглам, тысячи капель устремились к Таву и пробили бы его насквозь, если бы не вовремя возведённый псионический барьер.

Но на этом всё не закончилось.

Само озеро пришло в движение, ощетинившись десятками водяных щупалец. Тав тут же рванул с места, уклоняясь от тянувшихся к нему отростков, и продолжил швырять в озеро тяжёлые камни. Щупальца извивались и вытягивались, стремясь схватить Тава и утащить его на дно, да только ни одна из их попыток не увенчалась успехом. Тав просто был слишком быстр.

С другой стороны, и все атаки Тава оставались безрезультатными. Сколько бы горной породы он ни сбрасывал в озеро, единственный обитатель последнего всё никак не желал показываться. А тем временем к бою присоединялись новый иллитиды.

Трое пожирателей разума вылетели из прожжённой Тавом дыры и синхронно атаковали его псионическим ударом. Тав, конечно же, легко от этого защитился, но в процессе чуть замешкался и попал под удар уже старшего мозга. Одно из щупалец его всё-таки настигло. Тав, как и раньше, не дал себя схватить, однако вынужден был принять удар многотонной водной конструкции.

Объёмная сеть трещин покрыла стену пещеры, когда Тав влетел в неё на полном ходу.

И не успел он выбраться, как стал жертвой новых атак иллитидов. Гхайки буквально забивали его всё глубже и глубже в камень, а старший мозг объединил все щупальца в громадный водяной бур. Нацелен который, разумеется, был строго на одного мистика.

Мощный поток огня вырвался из глаз Тава и испарил почти всю рвущуюся к нему воду. Клубы пара мгновенно понеслись во все стороны, затрудняя дыхание и обжигая кожу. И отнюдь не только у Тава. Ошпаренные иллитиды потеряли былую концентрацию, за счёт чего Тав спешно вырвался на свободу и тут же выразил всем свою «благодарность». Гхайки полетели вниз светящимися огненными шарами, после чего Тав обратил свой взгляд на озеро.

Бурление началось очень быстро.

Тав чувствовал, как сгорала кожа вокруг его глаз и даже улавливал запах собственной палёной плоти. Боль выходила за все возможные рамки. И дело тут было не только и не столько в сжигаемых им прямо сейчас нервных окончаниях. Сильнее всего у Тава болела голова. Его разум буквально бился в агонии от непрекращающихся попыток его стереть. Сила, что Тав использовал для противостояния старшему мозгу, желала полностью взять над ним контроль. И чем дольше Тав к ней прибегал, тем меньше шансов у него было остаться в сознании.

Однако и остановиться он сейчас не мог.

В кипящем озере что-то зашевелилось.

Вернее, кто-то зашевелился.

«Мятежник», — раздалось в разуме Тава. — «Беглец. Безумец. Пламя Ярости».

Не слова, но образы. Концепции. Именно так общался с ним старший мозг.

«Помнить. Ненавидеть. Не бояться. Уничтожить».

Исполинское создание медленно поднималось со дна озера и твёрдо выдерживало огненный взгляд Тава.

Вся пещера задрожала от концентрируемой псионической мощи, и огромные куски породы полетели вниз от спровоцированного землетрясения.

Тав ещё больше усилил напор, желая превзойти защиту мозга, но как бы он ни старался, жёлтому пламени не удавалось пробиться сквозь чёрную завесу. Это была уже не просто псионика. Само проклятье Шар собралось вокруг старшего мозга, даря ему поистине божественную защиту.

«Эволюция. Рост. Сила. Улучшение. Возвышение».

Полностью взмыв над озером, старший мозг воспарил перед Тавом во всей свой омерзительной красе.

Он действительно выглядел как мозг.

Мозг, чьи размеры не уступали целому городскому кварталу.

Озеро внизу обмелело до пруда, и даже стекающая с мозга вода не сильно меняла ситуацию. Настолько он был огромен.

Абсурдно огромен даже для старшего мозга.

— Ну ты и вымахал, — со смешком заметил Тав, прекратив попусту тратить силы.

Огонь внутри отчаянно требовал наступления, однако Тав ему не подчинялся. Погрузившись в безумие, он, возможно, и смог бы убить старшего мозга здесь и сейчас, да только себя бы он при этом не сохранил однозначно. А Тав не хотел умирать. Ни в каком виде.

— Будем знать, что живые мозги с проклятьем богов лучше не спешивать, — сказал он, раздумывая над своими дальнейшими действиями. — А то вы ещё уродливее становитесь.

Вряд ли создание уровня старшего мозга можно было задеть столь примитивными оскорблениями. Тав на это даже и не рассчитывал. Но отчего-то парившая напротив него биомасса очень сильно разозлилась.

Тав ощутил это каждой клеточкой своего тела.

«Раздавить».

Коротко и понятно.

Тава обрушило вниз.

Он мгновенно пробил собой воду и вошёл лицом в грязное дно. Все силы Тава уходили на то, чтобы не дать телу расплющиться и хотя бы частично сбить давление старшего мозга. Получалось откровенно не очень.

«Разорвать».

Тава потащило влево прямо на усеивающие дно камни.

Псионическая защита уберегала его от большей части повреждений, однако на всё её попросту не хватало. То и дело Тав ощущал, как ломались его кости и разрывалась плоть, а напор старшего мозга при этом только возрастал.

Ещё и вздохнуть не было никакой возможности.

«Уничтожить».

Всё озеро завертело в безумном вихре, и неисчислимое множество водяных лезвий принялось терзать Тава со всех сторон.

Давление всё нарастало.

Тава били, рубили, сжимали и ломали.

Однако он выживал.

Сжав зубы, Тав в одиночку противостоял всей мощи старшего мозга и подпитывающего его божественного проклятья. Он держался у самого края. Кровь покидала его тело, а боль от секунды к секунде лишь кратно множилась. Пару раз Тав даже чуть не потерял сознание от заполонивших разум болезненных вспышек.

Но Тав держался.

Его мышцы набухали и лопались, а органы сминались в бесформенную кашу. Целых костей в нём осталась едва ли половина.

Но Тав всё равно не позволял себе отступиться.

Накапливая боль и трансформируя её в ярость. Свою ярость.

Тело — лишь придаток к разуму. Если Тав хотел жить, он жил. Если Тав желал исцелиться, он исцелялся. Мысль главенствовала над материей.

И пятьдесят лет в Ордене Бессмертных не прошли для Тава даром.

«Убить», — провозгласил старший мозг.

А Тав уже был готов к ответному удару.

Из его глаз вырвалось такое пламя, какого он не извергал никогда в жизни. Испепеляющий огонь устремился к старшему мозгу и обрушил на него все причинённые Таву страдания.

Жёлтое пламя ярости вновь столкнулось с проявлением божественной воли. И на сей раз тьма дала слабину.

«Боль», — взревел старший мозг, полностью сосредотачиваясь на защите.

А Тав наконец-то вздохнул.

Избавившись от псионических пут, он вылетел из озера на берег и так быстро, как мог, принялся заживлять раны. Вот уже где была настоящая боль. Старшему мозгу подобное и не снилось.

— Нравится, ублюдок?! — от всей души прокричал Тав, ибо сам нуждался в срочном выплеске эмоций. — И это я ещё только начал!

Тав не только видел, но и слышал, как стягивались по крупицам его кости и срастались обратно мышцы и органы. Изорванную в клочья одежду было уже не спасти, но её судьба Тава сейчас не волновала. Самому бы во что-то цельное собраться, и уже хорошо.

Тав всё ещё не мог шевелиться, а спущенный им на старшего мозга огонь уже поубавил в своей яркости. Тьма проклятья уверенно его пожирала, спасая мозг от мучительной агонии, что Тав с таким трудом ему причинил. Не породи Шар эту дрянь, Тав бы уже победил. Того, что он из себя выдал, прежнему старшему мозгу хватило бы за глаза.

Но причитать и жаловаться было некогда.

Тем более что Тав заранее знал, на что шёл. Сейчас ему нужно было лишь тянуть время и надеяться, что оказанное им доверие себя всё-таки оправдает.

Ну и не умереть в процессе. Это тоже было очень важно.

«Убить», — проревел старший мозг, окончательно расправившись с жёлтым пламенем.

Уяснив силу и скорость его псионики, Тав всецело вложился в собственное ускорение. Никакого полёта, ибо он отнимал энергию на борьбу с гравитацией. Только физическое усиление.

И Тав побежал.

Камень трещал и крошился под его ногами, а ботинки полностью развалились на первых же трёх шагах. Однако теперь Тава было не догнать.

Он хорошо чувствовал, как тянулась позади воля старшего мозга, пытаясь схватить его и убить. Их разделяли сотые доли секунды. Замешкайся Тав всего на один ничтожнейший миг, как тут же распрощался бы со своей жизнью.

Но он не мешкал.

Даже когда впереди замаячила крутая стена, Тав и не подумал замедлиться, продолжив бежать прямо по ней. Рассвирепев, старший мозг принялся отрывать целые куски от пещеры, желая хоть как-то затормозить Тава и его же прихлопнуть, однако здесь его также ждала неудача. Тав просто бежал по этим самым обломкам, без промедления прыгая с одного на другой.

Достаточно мелкие камни он хватал по пути руками и самым банальным образом швырял в извилины старшего мозга. На достигнутой Тавом скорости каждый такой снаряд превращался в действительно грозное оружие, что и горного великана свалило бы с одного хорошего попадания.

Но старший мозг его потуг даже не замечал. Защита из псионики и проклятья буквально аннигилировала всё, что в неё прилетало.

А Тав всё продолжал нарезать круги. Постоянно меняя угол и направление, он истоптал добрую половину пещеры, избегая атак старшего мозга. И чем дольше эти догонялки продолжались, тем кардинальнее изменялся ландшафт пещеры. Старшего мозга, казалось, вообще не беспокоила перспектива того, что пещера могла попросту обрушиться вместе с находившимся над ней Лунными Башнями.

Неужели в его понимании убийство Тава стоило всего гнезда иллитидов?

Ответа Тав не знал, да и не мог он над ним долго раздумывать. Ему в целом становилось всё тяжелее рационально мыслить.

А впереди ещё и новые иллитиды показались.

Сперва Тав хотел их просто проигнорировать, ибо сейчас никакой, даже самый проворный гхайк, не смог бы к нему даже приблизиться. Но затем он увидел за их спинами огненную вспышку.

— Ну наконец-то, — одними губами прошептал он и со всех ног бросился к ним.

Старший мозг перемены также заметил, и Тав ощутил, как его внимание стало переключаться на новую цель. И вот это было нехорошо. Совсем нехорошо.

Собравшись с духом, Тав резко остановился меж сгорающих в пламени иллитидов и всю свою энергию бросил на создание псионического барьера.

«Один не выдержу!» — послал он мысленный крик той, что стояла рядом.

И две поднятые руки сплели могучее защитное заклинание.

Псионика против псионики, и чародейская магия против божественного проклятия.

Четыре силы схлестнулись в одной-единственной точке пространства, и на несколько бесконечно долгих секунд из мира пропали все цвета и звуки.

Осталась только всеобъемлющая пустота.

Когда реальность вновь начала обретать хоть какие-то очертания, Тав обнаружил себя лежащим на полу, а над ним возвышалась объятая чёрным пламенем фигура.

— Опаздываешь, — хриплым голосом проговорил Тав.

— Я же предупреждала, что с тобой сделаю, если опять сбежишь?

— Да, — ответил Тав, облегчённо улыбнувшись. — Предупреждала.