↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Лейнделл.
Золотая Столица.
Озарённый вечным сиянием Древа Эрд этот град издавна славился своей красотой и величественностью. Его белокаменные строения имели столь изысканную архитектуру, что мастера со всего Фаэруна съезжались в Лейнделл, дабы запечатлеть их в своей памяти и отразить затем на холсте или в глине. А в особенно ясные дни отливающие золотом крыши, казалось, просто вспыхивали, становясь земным отражением далёкого солнца.
От могучих внешних стен и до самого королевского дворца Лейнделл являл собой во всех смыслах безупречное творение. Истинное олицетворение богатства и процветания, коим и подобало быть всякой столице. Каждый, кто хоть раз посещал этот город, неизменно желал в него вернуться. Потому на улицах Лейнделла всегда кипела жизнь. От первых до последних проблесков зари столицу переполняла суета населявших её жителей и прибывших издалека гостей.
Торговцы и ремесленники. Уличные артисты и простые зеваки. Даже облачённые в золотые доспехи и неустанно бдящие за порядком рыцари. Все они пропитывали Лейнделл своей чистой живой энергией, которая и делала из столицы нечто большее, чем просто скопление красивых и богато украшенных зданий. Каждый детский смех и каждая же женская улыбка становились для Лейнделла той огранкой, что позволяла ему сиять подлинным великолепием.
Но, конечно же, более всех столицу возвышала та, кто её построил. Та единственная, что смогла объединить вечно воюющие народы севера и собрать из разрозненных осколков цивилизации могущественное государство. Королева Марика Вечная. Живая богиня.
Да, именно так. Её Высочество была самой настоящей богиней. Прекрасной, всесильной и, как и подобало всем божествам, бессмертной. Однако в отличие от многих иных пастырей смертных рас, Марика не скрывалась от своих последователей на Семи Небесах, в Бездне или даже Девяти Преисподних. Нет, Марика облачила свою бессмертную сущность в плоть и ступила на материальных план, дабы лично направлять всех желающих на истинный путь. Её путь. Путь Абсолют.
Потому только она и удостоилась титула «Живая богиня». Ведь только она решилась познать жизнь так, как её понимали простые смертные.
Под сенью Древа Эрд королева Марика, её супруг и дети-полубоги восседали на своих тронах, совместно правя королевством. Принятые ими решения незамедлительно воплощались в жизнь верными слугами, что не нуждались ни в каких пояснениях. Если так решили королева Марика и её семья, значит именно так всё и должно было быть. В конечном итоге все повеления из тронного зала всегда приводили к ещё большему благополучию для всех жителей королевства. О каких сомнениях тут вообще могла идти речь?
Королевскую семью любили и заслуженно боготворили. А об их подвигах и достижениях неизменно слагали песни, что разносились далеко за пределы родных земель.
Оттого сегодняшний день и был настолько знаменательным.
Младший сын королевы, Микела, прозванный Неомрачённым, возвращался домой с очередной победой. Одолев столетнее проклятие и присоединив к королевству новые земли, вечно юный принц въехал в столицу овеянный славой и всеобщим обожанием. В честь возвращения сына королева объявила праздник, и Лейнделл мгновенно окрасился в торжественные цвета, а воздух заполнили волшебные мелодии неисчислимых инструментов.
Народ ликовал, встречая своего героя, а семья привечала его с распростёртыми объятиями. И Неомрачённый отвечал им всем взаимностью. Многие часы он общался со своими подданными, одаривая их благословениями и получая взамен искреннюю благодарность. С семьей же Микела отпраздновал возвращение за устланным всевозможными яствами большим столом. Выказывая глубокое почтение родителям, Микела поведал всем о своих успехах, после чего весь вечер провёл за праздными разговорами со старшими братьями.
Лишь глубокой ночью, когда солнце давно уже уступило место луне, Микела получил возможность покинуть чествовавший его пир и направиться к той, встречи с кем его сердце желало более всего. Преодолевая ступень за ступенью, Микела поднимался на обособленную ото всех прочих башню дворца, улыбкой приветствую каждую из попадавшихся на пути служанок. Лица многих из них были изуродованы мерзостной красной гнилью, но Микела и не думал отворачиваться или уж тем более избегать с ними контакта. Напротив, при каждой такой встрече Микела обращался к ним с нежностью и благодарностью в голосе и справлялся об их самочувствии. А также самочувствии той, что и стала причиной их недуга.
Из раза в раз получая схожие ответы, Микела использовал свою божественную мощь, дабы уменьшить их страдания, покуда ноги не привели его к большой купальне, насквозь пропитанной резким запахом целебных трав.
— Ты наконец пришёл.
Микела остановился, вглядываясь в плотные клубы пара и, только отыскав глазами нужный силуэт, с улыбкой ответил.
— Прости, что заставил ждать, Маления, — извинился он перед любимой сестрой. — Меня всё никак не желали отпускать.
Ступая так, чтобы не поскользнуться, Микела вновь зашагал по мокрому полу.
— Ни к чему извинения, — заверила его Маления. — Это мне в пору просить прощения за то, что не спустилась тебя встретить, как полагается.
— Какие глупости.
Дойдя до края купальни, Микела присел рядом с сестрой и пристальным взглядом окинул её обнажённое тело. Молочно-белая жидкость в купальне во многом скрывала изъеденную недугом плоть Малении, но и того, что видел Микела, хватало, дабы понять: её болезнь прогрессировала.
— Сейчас тебе нужно сосредоточиться на своём выздоровлении, — напомнил Микела, коснувшись пальцами влажного и покрытого язвами плеча Малении.
— Выздороветь, да?
В голосе Малении слышалась явная усмешка пополам с горечью обречённости.
— Именно, — подтвердил Микела, ободряющим тоном. — Потому что очень скоро нам потребуется вся твоя сила. Я в этом уверен.
— Что-то случилось на твоём задании? — тут же с беспокойством спросила Маления.
Как и всегда, проницательности ей было не занимать.
— Чего там только не случилось, — ответил с широкой улыбкой Микела. — К проклятью Шар добавилась скрытая колония иллитидов во главе со старшим мозгом, сбежавшие из Аверно тифлинги Эльтуриэля, Пылающие Кулаки Врат Балдура, пара отродий Баала и…
Микела чуть замешкался, пытаясь подобрать слова для того, кто привлёк его внимание больше остальных.
— И ещё одна личность, до конца разгадать которую мне так и не удалось.
— В этом причина твоего беспокойства? — спросила следом Маления.
— Отчасти, — признался Микела.
— Тогда расскажи мне всё, — попросила и вместе с тем потребовала Маления.
Микеле всегда нравилось это её умение.
— Это будет долгий рассказ, — предупредил сестру он.
— А ты разве куда-то торопишься?
Микела посмотрел в давно уже не открывающиеся глаза Малении и дал самому себе однозначный ответ.
— Нет, — сказал он вслух. — Вовсе нет.
И, немного поразмышляв над тем, как ему следовало начать, Микела приступил к повествованию.
— Началось всё с прибытия в осквернённые Шар земли.
Очередной удар камня о камень не принёс желаемого результата. Ровно как и весь предыдущий десяток.
— Бросай ты уже это, а, — предложила своими писклявым голосом Ди-Ди. — Видно же, что бесполезно.
Тав остановил занесённые для новой попытки руки и повернул голову к ней.
— Ты бы лучше вообще помалкивала, мисс «я просрала все твои вещи».
— Ничего я не просирала! — возмутилась Ди-Ди, яростно махая своими мелкими крылышками. — Это ты во всём виноват! Нужно было лучше меня защищать!
— Ну конечно, — прямо-таки сочась сарказмом, ответил Тав. — Я, значит, разбирался в одно лицо сразу с пятью умертвиями, десятком зомби и несколькими псинами в то время, как ты тихо отсиживалась где-то позади, но в потере вверенного тебе мешка всё равно виноват я. Никаких противоречий здесь не видишь?
— А что мне было делать?! — ещё громче запищала Ди-Ди, нарезая вокруг головы Тава круги. — На меня набросилась стая ворон! Они бы убили меня, если бы я не сбежала!
— Ага, и оказали бы мне этим огромную услугу, — безжалостно заявил Тав, вернувшись к бесплодным попыткам разжечь огонь.
Но сколь бы он ни старался, а два куска гранита не позволяли высечь из себя даже намёка на искры.
Эх, а ведь совсем недавно он прикупил новое отличное огниво, которое и использовать-то всего пару раз успел.
«А всё из-за этой бесполезной пикси», — с досадой подумал про себя Тав, безмолвно наблюдая за непрекращающимся словесным потоком Ди-Ди.
И дёрнули же его дьяволы Девяти Преисподних выпустить её из купленного для защиты от проклятья зачарованного фонаря. Не нужно было поддаваться на уговоры. Да, он, безусловно, получил взамен фейское благословение, уберегавшее от проклятья Шар куда эффективнее исходного фонаря, да только в довесок к нему заработал тридцатисантиметровый источник бесконечного раздражения. Одно другого определённо не стоило.
Устав сталкивать камни, Тав всё же сдался и отбросил оба куска гранита в непроглядную тьму позади себя.
— Вот, — довольно заявила Ди-Ди, скрестив на груди крошечные ручки. — А я что говорила?
— Заткнись, Ди-Ди, — коротко ответил Тав.
— Я Долли Долли Долли! — тут же поправила его Ди-Ди. — Хватит коверкать моё имя.
Опустив голову к земле, Тав поднял лежащую у ног мёртвую змею.
«Ну не сырой же её есть».
Тав поймал и убил эту змею совсем недавно в надежде на то, что всё-таки сможет её как-то зажарить. В вещмешке, что он по своей глупости доверил Ди-Ди, помимо всего прочего находилась и вся заготовленная Тавом еда. Ровно как и все остававшиеся у него деньги.
Тав вздохнул.
— Она, между прочим, ядовитая. И пропитана проклятьем.
— И без тебя знаю, — ответил Тав, на очередное «ценное» замечание Ди-Ди. — Ничего, переживу как-нибудь. Зря, что ли, в Ордене Бессмертных обучался.
Да и благословение Ди-Ди на нём тоже должно было ощутимо помочь. Но произносить вслух эту часть Тав, конечно же, не стал.
— И зачем тебе тогда вообще что-то есть, если ты такой неубиваемый? — с сомнением вопросила Ди-Ди.
— Потому что нравится.
Впрочем, очевидно, что в ближайшее время утолить свою жажду хорошей пищи Таву не светило. Посмотрев на змею ещё секунд пять, он швырнул незадавшийся обед ровно туда же, куда немногим ранее полетели камни. Правда на сей раз из того направления послышалось отчётливое потустороннее рычание, а также раздался треск нескольких сломанных веток.
Взвизгнувшая от страха Ди-Ди подлетела поближе к Таву, отчего его нос защекотала испускаемая ею волшебная пыльца.
— Апчхи!
Тав чихнул так громко, что даже копошащиеся во тьме твари на несколько секунд полностью затихли.
— Вот же ж, — посетовал он, потирая нос пальцами, после чего поднял голову к небу.
Ни луны, на даже самой ничтожной и тусклой звёздочки. Только непроницаемые тёмные облака, что по мере приближения к земле обращались столь же непроницаемым чёрным туманом. Даже приобретённый Тавом в ходе тренировок в Ордене третий глаз не позволял ничего разглядеть далее, чем в пятнадцати метрах во всех направлениях от него. Окутавшая эти земли божественная тьма поглощала и рассеивала абсолютно весь свет. Фейское сияние Ди-Ди и то было настолько слабым, что, казалось, ещё мгновение — и оно исчезнет вовсе. Хотя, вопреки данному ощущению, Ди-Ди продолжала оставаться единственным светлым пятном посреди этого бесконечного царства мрака. По крайней мере, визуально.
— О чём задумался? — почти шёпотом спросила севшая ему на плечо Ди-Ди.
— Да вот интересно стало. Продолжит ли действовать твоё благословение, если я тебя съем.
— Дурацкая шутка, — после небольшой паузы выдала в ответ Ди-Ди.
«Неужели раздумывала, серьёзен я или нет»? — немного поразмышлял Тав над причиной такой задержки.
— Согласен, — не стал спорить он. — Но всё равно интересно, — добавил он с лёгкой улыбкой. — И я правда хочу есть.
И вот уже последняя часть была абсолютно искренней. Неприятное ощущение в животе, сопровождаемое редким урчанием, преследовало Тава уже некоторое время. И решения проблемы пока что не предвиделось.
Прекрасно понимая, что сидение на месте уж точно ему бы ничем не помогло, Тав поднялся с плоского камня и потянулся в разные стороны.
— Ладно, пойдём поищем чего-нибудь, — озвучил он свой не слишком-то проработанный план действий. — Авось судьба будет к нам благосклонна.
— Звучит очень так себе, — не стала скрывать своего скепсиса Ди-Ди.
— Есть идеи получше?
— Да, — с гордостью заявила Ди-Ди. — Поворачиваем назад и заваливаемся в тот храм Латандера, мимо которого мы проходили два дня назад. Я слышала, они делают просто превосходное вино.
Потирая светящиеся ладошки, Ди-Ди с предвкушением облизала губы и хитро заулыбалась. Не было похоже, чтобы она собиралась честно заплатить за упомянутое вино. Тем более что платить ей за него было попросту нечем.
Тав задумался над её предложением и почти сразу же нашёл его непривлекательным. Не для того он забирался в эти проклятые земли, чтобы теперь бросать всё и поворачивать назад. Данное предприятие уже обернулось для него солидными (куда большими, чем планировалось изначально) расходами. Отказаться от своей цели сейчас Таву уже не позволяла самая банальная гордость.
— Мы идём дальше, — твёрдо заявил он, первым же делая шаг вперёд. — Возражения не принимаются.
А возражения, конечно же, последовали.
Впрочем, несмотря на всё ворчание, Ди-Ди покорно следовала за Тавом в глубины окружавшей их тьмы. Мёртвая земля под ногами неприятно хлюпала из-за устилавшей её сгнившей травы и прочей зелени, а в воздухе витал тошнотворный запах разложения. Даже если не брать в расчёт губительные свойства самого проклятья богини тьмы и ночи, его последствий всё равно хватало, дабы сделать эту местность абсолютно необитаемой. Кому вообще могло захотеться жить в натуральной выгребной яме?
А ведь когда-то это была вполне процветающая местность с богатым городом на побережье. Вот, что случается, когда смертные слишком увлекаются в своём поклонении разного рода богам.
Тав вышел на остатки вымощенной свыше ста лет назад дороги. Состояние её, конечно же, более чем удручало, однако идти всё равно стало легче. К тому же дороги прокладывали от одних поселений к другим, а это значило, что рано или поздно этот путь должен был вывести Тава либо к самому Рейтвину, либо, как минимум, к его пригороду. Само собой, встретить там местных жителей Тав не рассчитывал, но вот чем-нибудь поживиться он вполне мог. Да, мародёрство — дело не слишком приятное, но на что только не пойдёшь, лишившись всех своих пожитков.
— Брр, холодно, — посетовала Ди-Ди, обхватывая себя за плечи руками.
— Что, огоньку захотелось? — спросил, усмехаясь, Тав.
— Иди ты.
Надув щёчки, Ди-Ди снова приземлилась Таву на плечо и прижалась к его широкому воротнику.
— Может, в карман залезешь? — предложил Тав, вынимая из штанов свои руки.
— Воздержусь, — отказалась Ди-Ди, и Тав вернул руки на место.
А температура по мере их продвижения всё продолжала падать. И если сам Тав переносил эти перемены вполне нормально, ограничиваясь лишь выдыхаемыми изо рта облачками пара, то вот Ди-Ди с каждым пройденным метром начинала дрожать всё сильнее и сильнее. В какой-то момент она всё же не выдержала и, перешагнув через свою гордость, таки попросилась Таву в карман. Впрочем, теперь это помогало уже мало, так что Тав взял Ди-Ди на руки и просунул в зазор между коттой и камизой в районе шеи. Там она хотя бы от тепла его тела греться могла.
Спустя ещё некоторое время блужданий во тьме Тав с Ди-Ди действительно вышли к развалинам некоего поселения. На город, даже давно заброшенный, оно не тянуло и близко, а потому Тав справедливо рассудил, что ранее здесь была деревня. В пользу этого заключения говорили не только скромные размеры поселения, но и обилие разбросанных по округе сельскохозяйственных инструментов. Ну и тройка попавшихся Таву пустых и полуразвалившихся амбаров, разумеется, тоже.
Проверив последние на наличие чего-нибудь полезного и так ничего и не найдя, Тав решил зайти в один из когда-то жилых домов. Минуя обвалившийся колодец в центре деревни, он направился к наименее бедно выглядевшей из всех имевшихся постройке, на пороге которой его встретил расколотый собачий череп. По прошествии стольких лет кто-то всё ещё охранял это место.
Мысленно отдав павшему стражу должное, Тав медленно поднялся по скрипящим ступеням и, толкнув трухлявую дверь, вошёл внутрь.
— Давай только быстрее, — попросила Ди-Ди. — Не нравится мне это место.
— С чего бы это? — спросил с ухмылкой Тав.
Действительно, с чего бы заброшенный дом посреди умерщвлённой проклятьем деревни мог кому-то не нравиться?
Всё так же неспешно Тав прошёл по прихожей и, выбирая между гостиной и кухней, направился к кухне. Пол под ногами скрипел не хуже, чем ступени на входе, отчего Тава не покидало ощущение, что он в любой момент мог провалиться. Забавное чувство, если задуматься. Ты вроде ещё не падаешь, а тело к этому уже вовсю готовится.
Зайдя на кухню, Тав первым же делом начал обследовать приставленный к стене большой сервант. Несколько поваренных книг и остатки фарфорового сервиза его внимание не привлекли, а вот набор серебряных столовых приборов, аккуратно завёрнутых в почти истлевшую ткань, задержаться на себе заставили. Серебро — металл ценный по очень многим причинам. А тут и качество его, насколько мог судить Тав, было весьма недурственным.
Тав взял в каждую руку по одному столовому ножу и, внимательно их осматривая, начал прикидывать в уме, как их можно было с собой прихватить. Прямо так в карманы засовывать — однозначно не вариант, ещё дырку прорежут, а вот обернуть их Таву было нечем. Разве что попробовать поискать в доме более долговечную ткань, чем та, в которую серебро было завёрнуто ранее.
Вернув пока ножи на место, Тав присел на одно колено, дабы начать обыскивать нижние ящики серванта. И резко замер, не успев открыть даже первой дверцы.
— Эх, — вздохнул он, медленно поднимаясь обратно. — А вы всё никак не угомонитесь, да? — спросил он, разворачиваясь к занёсшему над ним свои когтистые лапы умертвию.
Похожее на ожившую тень существо сумело подобраться к Таву настолько близко, что ещё секунда-две — и оно смогло бы сомкнуть свои пальцы на его горле. А ведь касание умертвий несло в себе гибель всему живому. Собственно, за это они своё название и получили.
— Ты же его держишь, да? — поинтересовалась с тревогой в голосе Ди-Ди.
— Да, не переживай.
Если бы лицо этой поднятой из мертвых души ещё могло выражать эмоции, на нём в данный момент наверняка был отразилось подлинное удивление. Всё же Тав удерживал её в неподвижности одной только силой своей мысли. Но сколько бы он ни всматривался в два бледных огонька, заменявших умертвию глаза, понять, о чём тварь думала, у него не получалось. А пытаться читать её мысли напрямую Таву совершенно не хотелось. Ничего хорошего он бы там точно не увидел.
Вместо этого Тав поднёс свою ладонь к затянутому тенью лицу умертвия и, непосредственно его не касаясь, усилием воли принялся сжимать сущность чудовища. Словно в водовороте, естество умертвия завертелось в пространстве, постепенно уменьшаясь до идеальной чёрный сферы десяти сантиметров в диаметре. Сфера повисла в воздухе перед Тавом, после чего он сжал пальцы, уничтожая сферу, а вместе с ней и возможность умертвия снова возродиться. Его проклятая душа навсегда покинула материальный план, отправившись туда, где ей было самое место.
«Дом… мой дом… прочь…» — таки донеслись до сознания Тава последние мысли чудовища, несмотря на его нежелание их слушать.
Встряхнув рукой и протерев её об штанину, Тав в последний раз повернулся к серванту за своей спиной.
— Тц, — цокнул он раздосадовано языком и направился к выходу.
И уже на самом пороге Таву вновь пришлось прибегнуть к силе своего разума, дабы остановить летящие в него вилы. Четыре ржавых зубца застыли в считанных сантиметрах от лица Тава, после чего резко развернулись и умчались к тому, кто их и швырнул. Вонзившись уже в его лицо и пробив насквозь череп. А после ещё и оторвав ему голову начисто, по воле Тава устремившись высоко вверх.
Обезглавленное тело зомби рухнуло наземь, а по его спине прошлись сразу двое его товарищей по загробной нежизни.
— Пять, шесть, семь… — негромко подсчитала всех восставивших мертвецов Ди-Ди.
— И ещё одно умертвие, — добавил Тав, глядя на очередную ожившую тень, что всеми этими зомби и повелевала.
Умертвие посмотрело на него в ответ и медленным взмахом своей чёрной лапы послало зомби в атаку.
Наиболее расторопным оказался худощавый юнец с серпом в правой руке. Он первым добежал до спускающегося по ступеням Тава и изготовил своё импровизированное оружие для удара. Правда, собственно, ударить ему так и не удалось, ибо Тав мимолётной мыслью расплющил ему голову, перехватив затем выпавший из ослабевших пальцев серп.
Следом на Тава набросился тучный мужчина средних лет с плотницким молотом наперевес. От его атаки Тав легко уклонился, просто сделав полшага в сторону, и ответил двумя быстрыми взмахами серпом. Укреплённый разумом Тава этот ржавый инструмент и камни мог бы рассекать, а потому зомби в мгновение ока лишился как сжимавшего молот запястья, так и скошенной набок головы.
Теперь в руках Тава было уже два оружия.
Третий и четвёртый зомби пали наземь с проломленными черепами, а пятому Тав сперва снёс молотом челюсть и только потом отрубил голову. Тварь попыталась впиться ему зубами в шею, отчего Ди-Ди испуганно завопила прямо у Тава под ухом. Это было очень неприятно.
Не тратя силы на лишние действия, Тав так же быстро умертвил и двух оставшихся зомби, после чего сосредоточил всё своё внимание на их хозяине. Парализованное его волей умертвие покорно дождалось, пока Тав подойдёт к нему вплотную, после чего сгинуло, подобно своему предшественнику, не оставив за собой и следа.
Убедившись, что более непосредственных угроз не наблюдалось, Тав избавился от серпа с молотом и поинтересовался состоянием Ди-Ди. Та, в целом, была в порядке, хоть и заметно перепугалась. Впрочем, для неё состояние испуга являлось если не естественным, то, по крайней мере, уж точно регулярным. Так что переживать тут было не о чем.
Тем не менее, несмотря на полное отсутствие повреждений что у Ди-Ди, что у самого Тава, одно негативное последствие у этой стычки всё же имелось. Крайне удручающее последствие.
— Ну вот, — со вздохом протянул Тав, касаясь ладонью урчащего живота. — Теперь ещё больше есть хочется.
Целый рой из древесных иголок устремился к Таву и под писклявый визг Ди-Ди остановился всего в паре сантиметров от него.
— Дожили, — выдохнул Тав, прочищая пальцем исстрадавшееся по вине Ди-Ди ухо. — Теперь и кустарники на меня кидаются.
Он повернул голову к четырём медленно подползающим переплетениям веток, корней и листьев, после чего вытянул вперёд правую руку. Ближайшее из живых растений тут же взмыло в воздух и, болезненно заверещав, с хрустом разлетелось на сотни мелких кусочков. Достаточно доходчивая, по мнению Тава, демонстрация того, что ничем хорошим для этих тварей нападение на него закончиться не могло.
Впрочем, если их одеревеневшие мозги и способны были когда-то улавливать намёки, то заражение проклятием вымыло данную способность начисто. И трёх секунд не прошло, как в Тава полетел очередной залп иголок.
— Ди-Ди, ты же у нас фея. Может пообщаешься с этими корягами?
Медленно идя по направлению к атакующим созданиям, Тав всё же решил попробовать в очередной раз обратиться за помощью к прячущейся в его одежде пикси.
— Зови меня Долли Долли Долли! — мгновенно завозмущалась Ди-Ди.
— Слишком длинно, — ответил Тав. — Так что с разговором-то?
Поймав псионикой очередное древесное создание, Тав подтянул неприятеля к себе и, схватив его за то, что можно было бы посчитать за шею, поднёс к левому плечу.
— Скажи ему, чтобы отвалили от меня уже. Лично мне до них дела никакого нет.
Продолжая силой мысли отражать всё новое залпы, Тав выжидающе повернул лицо к Ди-Ди. А та, в свою очередь, внимательно вглядывалась в парализованное, но продолжающее шипеть отродье проклятой матушки-природы.
— Бесполезно, — однозначно заключила Ди-Ди. — В этих игольниках не осталось никакого сознания. Только желание убивать всякого приблизившегося.
«Так это игольник», — подумал про себя Тав, с чуть большим интересом посмотрев на удерживаемое существо. Слышать о таких ему когда-то доводилось, но видеть ни разу. Даже иллюстрации ни одной не встречалось. — И снова от тебя никакого толку, — прокомментировал он слова Ди-Ди и от безысходности схватил игольника второй рукой.
— Эй! — возмущённо воскликнула Ди-Ди, пока Тав отделял голову игольника от его тела. Если, конечно, он смог правильно отличить одно от другого. С живыми растениями в этом плане всегда было сложно, а тут ещё и божественная тёмная магия постаралась игольника изуродовать. — Да если бы не я, ты бы уже давно...
Что именно собиралась Ди-Ди выпалить в свою защиту Таву, к счастью, выслушивать не пришлось. Из-под земли внезапно вырвалась сразу тройка чёрных склизких лиан, что обвились вокруг ног и туловища Тава, заставив Ди-Ди вновь испуганно спрятаться между коттой и камизой.
Тав же тем временем невозмутимо присел на одно колено, полностью игнорируя сопротивление лиан, и обратился мысленным взором глубоко под землю. Там, за обширной сетью корней он обнаружил ещё пару растениеподобных тварей, что и оплели его своими лианами-конечностями. И ведь хорошо же спрятались. Пока Тав не начал прямо вглядываться, их за слоем земли и корней было вообще не разглядеть.
Схватив псионикой эту двойку, Тав мигом вытянул их на поверхность, вслед за чем одно существо он отправил в полёт к игольникам, а второе поднёс поближе к лицу.
— А это у нас лианник, верно? — спросил он у Ди-Ди просто, чтобы удостовериться.
И спустя пару секунд получил от неё утвердительный писклявый ответ.
Тав ещё затратил некоторое время, дабы изучить строение тела лианника и постараться разобраться, а как оно вообще функционировало, после чего без капли жалости разорвал создание на куски. Причём не просто разорвал, а буквально расплёл все составлявшие его тело лианы, которые затем использовал в качестве собственного оружия.
Силой мысли Тав направил лианы в сторону всё никак не желающих успокаиваться игольников, оплёл ими их тела, а после сдавил с такой силой, что в объёмах игольники уменьшились раза эдак в три. Окончательно переставшие подавать признаки жизни комки Тав затем выкинул в близлежащий овраг. Куда с небольшой задержкой отправились останки и второго лианника, также в высшей степени надёжно умерщвлённого.
— Всё закончилось? — поинтересовалась Ди-Ди, глядя на опустевшую дорогу.
— Как видишь, — подтвердил Тав.
— Может, всё-таки повернём обратно? — не теряя надежды отговорить его, в неизвестно который уже раз предложила Ди-Ди. — Вот дались тебе эти богами забытие земли?
Тав невольно усмехнулся.
— Как минимум, одна богиня о них точно помнит, — заметил он.
— А, ну это в корне меняет дело.
Излившись сарказмом, Ди-Ди продолжила надоедать Таву своими «ценными» замечаниями и предложениями, а он в ответ не прекращал над ней словесно издеваться. Хоть какое-то развлечение в этом унылом царстве мрака и смерти.
«Любопытные, как кошки, и пугливые, как лань», — припомнил Тав встречавшееся ему в одной книге описание народца Ди-Ди. — «Им нравится шпионить за существами, и они с трудом сдерживают охватывающее их возбуждение. Они испытывают непреодолимое желание представиться и завязать дружбу, и только страх быть атакованными или схваченными сдерживает их».
В целом, довольно точное, несмотря на то что «желание представиться и завязать дружбу» в случае с Ди-Ди трансформировалось в бесконечное возмущение и упрёки. Никаких реальных проявлений дружелюбия с её стороны Тав по отношению к себе как-то не замечал. Впрочем, чего ещё было ожидать от той, кого похитили из родных земель, запихнули в светильник и продали в качестве волшебного артефакта. Вероятно, Таву следовало быть благодарным уже за то, что Ди-Ди сдержала слово и одарила его фейским благословением после того, как он выпустил её из фонаря. Могла бы и просто бросить его одного на съедение проклятию и порождённым им тварям.
Только вот как же она раздражала…
Тав резко остановился и повернул голову влево.
— В чём дело? — обеспокоенно вопросила Ди-Ди.
— Тшш, — потребовал тишины Тав.
— Снова кто-то напасть хочет? — вновь спросила Ди-Ди, совершенно не вняв его намёку.
— Помолчи, — уже прямо повелел ей закрыть рот Тав.
— Да что случи?..
— Заткнись, Ди-Ди.
С третьего раза, наконец-то, подействовало, и Ди-Ди, обиженно поворчав, всё-таки замолчала. А Тав всецело сосредоточился на псионическом восприятии, силясь понять, показалось ему или нет. И нет, не показалось. Чужой разум. Живой. И даже не один. Неподалёку от них с Ди-Ди проходила небольшая группа живых и разумных существ.
Кто это? И что они здесь забыли?
Затратив всего три секунды на размышления, Тав направился в их сторону.
— Там есть живые не поражённые проклятием, — сообщил он Ди-Ди. — Я сейчас ускорюсь, а ты продолжай молчать.
Ди-Ди не ответила.
Хорошо.
Тав побежал. Ловко перепрыгивая все ямки и выпирающие булыжники, он помчался по кратчайшему из возможных маршрутов, а потому быстро свернул с дороги в давно уже облысевший лес. Торчавшие со всех сторон ветки так и норовили зацепить или хотя бы оцарапать Тава, однако он не дозволял им ни того, ни другого. В большинстве случаев Тав просто от всего уклонялся, пригибая голову и изворачивая корпус, но при необходимости прибегал и к псионике. Только осторожно. Хруст сломанных веток сразу же бы выдал его приближение, а потому Тав их только слегка отгибал.
Расстояние стремительно сокращалось.
Когда до цели оставалось менее полусотни метров, путь Таву преградила широкая расщелина, дно которой терялось где-то в насланной Шар тьме. Впрочем, нырять в оную Таву и не требовалось, а потому он попросту её перепрыгнул. Что ему стоило преодолеть какую-то дюжину ярдов по воздуху?
Приземлившись так, чтобы не издать ни единого звука, Тав пробежал ещё немного, после чего привалился спиной к толстому древесному стволу.
— Держитесь вместе! — крикнула женщина в лёгком доспехе и с факелом в руках. — Оставайтесь на свету!
Она вместе с группой из ещё двух вооружённых мужчин и одной не менее вооружённой женщины медленно подходила к перекрёстку, возле которого и затаился Тав.
Не спеша выдавать себя, Тав принялся осторожно проникать в их мысли, дабы узнать ответы на те два вопроса, что он задал себе чуть ранее. И ответ на первый не заставил себя долго ждать. Все четверо были наёмниками Огненного Кулака из Врат Балдура. О чём, собственно, можно было догадаться, и просто взглянув на их алые накидки с характерной вышивкой в районе груди.
А вот что узнать без чтения мыслей было куда как сложнее, так это их имена. Раздающую приказы даму звали Лассандра, а вторую женщину в отряде — Мэйган. Высокий бородатый мужчина с арбалетом — это Йонас, а затесавшийся среди тройки людей единственный золотой дворф звался Кэрроу. Имена и род занятий являлись самой базовой информацией, а потому, как правило, всегда болтались где-то на поверхности. Таву даже не нужно было особо стараться, чтобы их выудить.
Что же до целей их пребывания в проклятых землях… С этим оказалось несколько сложнее. Продираясь сквозь тьму Шар, вся четвёрка, несмотря на род деятельности, изрядно боялась, что заглушало для восприятия большинство их других мыслей. Всё же проникновение в чужое сознание никогда не относилось к сильным сторонам Тава. Он был специалистом несколько иного толка. Однако без соответствующей ментальной защиты Кулаки всё равно оставались для него словно открытая книга. Пускай и местами с не очень-то разборчивым почерком.
Кулаки прибыли в этом место, преследуя некоего убийцу от самых Врат Балдура. Очень жестокого убийцу. С весьма богатым послужным списком. И судя по тому, как часто в их умах мелькало имя Баала, данный преступник, скорее всего, был ярым последователем Бога Убийств. Только вот его собственное имя Таву никак не удавалось выяснить. Неужели Кулаки и сами его не знали?
— Чего мы встали-то? — спросила шёпотом Ди-Ди, вынырнув из-под котты и расправив крылья.
— Не высовывайся, пока я…
Пыльца.
Ди-Ди снова распылила её рядом с Тавом.
«Вот же зараза», — только и успел подумать про себя Тав, прежде чем…
— Апчхи! — громко чихнул он, одним махом опустошив свои лёгкие.
Даже прикрыть лицо руками времени не было.
— Стой! — тут же отдала Лассандра приказ своему отряду. — Кто там?! — адресовала она уже Таву, глядя аккурат на то дерево, за которым он прятался.
А Тав в то же самое время размышлял, как ему прикончить Ди-Ди. Быстро и безболезненно либо же медленно и мучительно. Второй вариант с каждой проходящей секундой начинал выглядеть всё более привлекательно. И съёжившаяся напротив Ди-Ди, видимо, смогла уловить его намерения, даже несмотря на закрывавшую чуть ли не половину лица повязку.
— У них наверняка есть еда, — тихо пропищала она виноватым голосом.
— Спрячься и не вылезай, — холодно сказал Тав и, дождавшись, когда Ди-Ди вновь скроется в его одежде, сделал шаг в сторону. — Не стоит так нервничать, — обратился он к обнажившей меч Лассандре. — Меня зовут Тав.
Лассандра и её спутники одарили Тава крайне пристальными взглядами, в которых читалось недоумение пополам с облегчением. Они боялись, что за деревом пряталась очередная проклятая тварь, однако навстречу им вышел всего-навсего человеческий юноша. Да, одетый во всё чёрное и с завязанными глазами, но всё ещё обычный человек. По крайней мере, внешне.
— Руки вверх, — потребовала Лассандра. — И подойди ближе.
Сама она также сделала шаг вперёд, поднимая над головой факел. Необычайно яркий для этих мест факел, не мог не отметить Тав.
Конфликта с Кулаками он не искал, а потому послушно поднял руки и медленно шагнул по направлению к Лассандре. И тут же замер на месте.
— Я сказала подой… — вновь начала требовать Лассандра, однако договорить не успела.
Тав схватил её псионикой и резко подтянул к себе, уводя из-под когтей материализовавшегося рядом умертвия.
По отряду Кулаков пробежала серия испуганных возгласов, один из которых был на порядок громче остальных. Второе умертвие возникло прямо за спиной Йонаса и, схватив за плечи, утащило его во тьму.
— Йонас? — ошарашено вопросила Кулак Мэйган. — Йонас! — уже откровенно прокричала она.
А Тав в то же самое время поставил Лассандру рядом с собой, вслед за чем переключил всё внимание на едва не убившее её умертвие. Парализовать и развеять. Тав уничтожил проклятое создание точно так же, как и всех его попадавшихся ранее предшественников.
Ошалело дышавшая рядом Лассандра явно не очень понимала, что ей следовало делать, а потому просто размахивала вокруг клинком и факелом, ожидая новой атаки. А оная в самом скором времени действительно должна была последовать. От Тава не укрылось, как вне досягаемости даруемого факелами света скапливалось всё большее количество умертвий. И, к сожалению, не только их.
— Йонас! — продолжала звать своего товарища Мэйган! — Йонас!
— Я тут! — донёсся вдруг из тьмы ответ. — Где вы?!
Наконец взявшая себя в руки Лассандра напряжённо двинулась в сторону голоса и, подсвечивая путь факелом, силилась отыскать его владельца.
— Йонас! — крикнула она. — Ты видишь наши факелы?
— Ничего я не вижу! — выкрикнул в ответ Йонас. — Здесь!.. Здесь что-то не так!
— Иди на мой голос! — подзывала его Лассандра. — Возвращайся на свет!
— Кто здесь?! — испуганно вопросил Йонас. — Мэг, это!..
И он замолк.
Остальные Кулаки ещё продолжали звать его и пытаться отыскать глазами во тьме, но Тав точно знал, что Йонаса было уже не спасти. Его судьба стала предрешена в тот самый миг, как умертвие коснулось его в первый раз. Всё, что было дальше, — это лишь последние всполохи затухающей свечи. Тав видел, как умер Йонас. И видел, как после смерти он превратился в очередное чудовище.
— Йонас?! — снова выкрикнула дрожащим голосом Мэйган.
И наконец-то получила столь желанный ответ.
Йонас показался из окружавшей их тьмы и медленной шаркающей походкой направился к Мэйган.
— Вот ты где… — едва различимо прохрипел он. — Подойди… — позвал он, вытянув вперёд побледневшую руку. — Иди ко мне…
— Боги… — испуганно выдохнула Мэйган. — Йонас…
По её щекам полились слёзы, в то время как лицо Йонаса не выражало ни единой эмоции. Оно попросту не могло их больше выражать. Рядовым зомби такое было недоступно.
— Йонаса больше нет, — буднично заявил Тав, протягивая к новоявленной нежити руку.
И, повинуясь его мысленному усилию, голова Йонаса мгновенно сплющилась, а обезглавленное тело тут же рухнуло с глухим звуком наземь.
— Не опускайте оружие, Кулаки, — обратился Тав к оставшимся в живых наёмникам. — Ещё ничего не кончено.
Копившиеся во тьме силы уже набрали критическую массу. До нападения оставались считанные секунды.
«Много», — отметил про себя Тав.
На сей раз их действительно было много. Будь Тав один, он бы без раздумий сбежал. Совершенно ни к чему было бы тратить столько сил, сколько должно было затребовать такое количество противников. Вариант с отступлением выглядел куда разумнее.
Только вот сейчас Тав не был один.
В себе-то он ни секунды не сомневался, но Кулаки однозначно не могли двигаться с той скоростью, которая позволила бы им убежать. Конечно, можно было бы попробовать поднять всех в воздух псионикой и просто тащить за собой, однако в таком случае Тав рисковал подставить уже себя. Не хватало ему ещё помереть из-за них.
Прикинув в голове несколько различных вариантов, Тав негромко вздохнул.
— Ладно, — тихо проговорил он, пока Лассандра уже вовсю кричала на подчинённых, выстраивая некое подобие боевого построения. — Разберёмся, как-нибудь.
И с лёгкой улыбкой на устах Тав встретил первое бросившееся на него умертвие.
В конце концов он ещё собирался стрясти с Кулаков плотный ужин.
Лина смотрела во тьму.
А из тьмы в ответ на неё смотрели два кроваво-красных глаза. Они не мигали и даже не шевелились. Два алых ока лишь непрерывно вглядывались в Лину, пробуждая в ней крайне неприятные чувства.
Лину пробила лёгкая дрожь.
Но отнюдь не страх был тому причиной, вовсе нет. Заглядывая в чёрные вертикальные зрачки, Лина не испытывала по отношению к их владельцу ничего, кроме гнева и отвращения. Ей хотелось вырвать эти глаза, затолкать их ему глотку, а после поджечь глазницы, застав ублюдка мучиться от боли долгие и долгие часы. Может быть, даже дни.
Но, поддавшись своим желаниям, Лина тут же нарушила бы закон, который клялась защищать и отстаивать. К тому же у неё был приказ. Её нынешний пленник должен был быть пойман живым и доставлен на суд во Врата Балдура, где его и казнили бы на глазах всех жителей города.
Серийные убийства, изнасилования, пожирание заживо представителей разумных рас, осквернение могил и изъятых из них трупов, а также проведение запрещённых магических ритуалов и баалопоклонничество. Всё это было лишь верхушкой его богатого послужного списка. Именно поэтому эрцгерцог так настаивал на публичной казни. Слишком уж много крови попил этот монстр, чтобы его можно было просто по-тихому устранить, как это часто и делалось. Нет, на сей раз народ должен был сполна насладиться возмездием. Народ сам должен был напиться крови.
Поэтому Лине и пришлось сперва несколько месяцев выслеживать мерзавца и его культ во Вратах Балдура, а после ещё три недели гоняться за ним в прилегающих к городу землях. Но дело всё же было сделано. Лина полностью оправдала возложенные на неё чаяния и настигла свою цель в осквернённых проклятьем Шар землях. Это стоило изрядных усилий и гибели трёх её подчинённых, однако отданный сверху приказ был выполнен безукоризненно. Она поймала ублюдка, заковала его руки и ноги в кандалы, а уродливую клыкастую пасть обмотала цепью. А сверху ещё и добавила парализующее заклятье собственной модификации, дабы быть на все сто процентов уверенной, что гад не сбежит. С ним никакие меры предосторожности не были излишни.
Ощутив лёгкую головную боль, Лина чуть поморщилась. Отдача от непрерывного использования магии. Хоть её заклятье и было в высшей степени надёжным, поддержание его требовало от Лины постоянной концентрации, что ставило крест на любых попытках полноценного отдыха. Она не спала уже третьи сутки подряд. Не такая уж и большая проблема для Лины, если бы её сильно не усугубляли разные сопутствующие обстоятельства. Впрочем, Лина не жаловалось. Работа есть работа. Она сама её для себя выбрала.
Подавив мигрень усилием воли, Лина вновь вернулась к наблюдению за пленником. Затухающий факел теперь давал ещё меньше света, отчего импровизированная темница практически полностью погрузилась во мрак. Даже для Лины, в чьих жилах текла примесь эльфийской крови, некоторые детали подвала начинали терять свои очертания. И совсем скоро пламя обещало погаснуть полностью.
Дверь за спиной Лины открылась, и по скрипучим ступеням к ней неспешно спустилась облачённая в тяжёлый доспех фигура.
— Манип, — обратился к Лине по званию сухой мужской голос.
— Что-то случилось, перчатка? — не оборачиваясь спросила Лина вошедшего, также ограничившись лишь его званием.
А звали спустившегося в подвал Кулака Йованом Алсером, и он, несмотря на почтенный возраст, уже который год оставался одним из самых преданных и эффективных бойцов в подчинении Лины. Даже потерянный им в прошлом году левый глаз нисколько данную ситуацию не изменил.
— Тифлинги, — ответил уставшим голосом Йован. — Боюсь, с ними снова возникла проблема. Зевлор просит вашего вмешательства.
Лина тихо выругалась и вздохнула.
— Хорошо, предай ему, что я сейчас поднимусь, — с жуткой неохотой сказала Лина. — И поручи кому-нибудь здесь факел сменить.
— Будет сделано.
Йован развернулся и, вновь скрипя ступенями, поднялся наверх.
Лина же за ним совсем не торопилась. Она ещё какое-то время понаблюдала за пленником, и только после этого встала со своего пыльного кресла. Отряхнув походные тёмно-бардовые штаны, Лина повернулась в сторону лестницы и медленно пошла вперёд.
Вот и закончился её короткий перерыв.
Официально Лина спускалась время от времени в подвал, чтобы лично следить за пленником, однако на самом деле она просто сбегала ото всех подальше. Необходимость тратить свои силы и время на решение сугубо административных задач изматывала Лину куда больше, чем любые битвы и заклинания. Но, к её глубочайшему сожалению, звание манипа Огненных Кулаков обязывало разбираться и с такими вопросами. Единственная причина, по которой Лина всегда отказывалась от предложений о повышении по службе, заключалась именно в её нежелании брать на себя ещё больше руководящих функций. Её душа лежала именно к работе «в поле».
Поднявшись по лестнице, Лина толкнула потрёпанную кедровую дверь и вышла в хорошо освещённый обеденный зал. И тут же по её ушам резанули громкие крики.
— Ещё шаг, и я зажарю тебя прямо в доспехах, Кулак! — рявкнул краснокожий тифлинг, одновременно с чем в его правой руке сформировался небольшой огненный шар. — Хочешь проверить, насколько ты на самом деле «огненный»?!
— Только попробуй, рогатый! — прокричал ему в ответ обнаживший топор дворф в характерном обмундировании Огненных Кулаков. — Я тебя мигом к дьявольским праотцам отправлю!
Ужасная память на имена не позволила Лине сходу опознать участвующего в перепалке тифлинга, однако вот собственного кричащего подчинённого она узнала сразу. Торбек Хронун. Известный любитель голубей и жареной картошки. А также обладатель одного из самых склочных характеров, с какими только Лине приходилось иметь дело. По причине последнего Лина совершенно не удивилась, что в очередной ссоре с беженцами был замешан именно Торбек, и даже начла прокручивать в голове возможные для него наказания. Но сперва в ситуации всё же следовало разобраться.
Ускорив шаг, дабы не дать парочке совершить чего-нибудь непоправимого, Лина поспешила в самую гущу событий и властным голосом призвала всех к порядку:
— Немедленно прекратить это безобразие!
Все присутствовавшие тут же обернулись к Лине, тогда как сама она быстро отыскала взглядом того, кто так настаивал на её вмешательстве.
— Зевлор, что здесь происходит?! — потребовала она ответа, глядя на высокого, но давно уже немолодого тифлинга.
— Манип!.. — подал возмущённый голос Торбек, однако Лина одним только взглядом заставила его умолкнуть.
Объяснения подчинённого шли у неё в списке следующим пунктом.
— Прошу меня простить, леди Адриан, — вежливо обратился к Лине Зевлор, как бы невзначай становясь аккурат между ссорящимися. — Похоже, между Роланом и вашим бойцом возникло некое недопонимание, и разрешить его без вас никак не удаётся.
— Недопонимание?! — выкрикнул тифлинг с огнём в руке. По всей видимости, его-то Роланом и звали. — Да это низкорослое ничтожество прямо оскорбило Лию, а после ещё и угрожать нам начал!
Лина мельком глянула Ролану за спину, где, удерживая его за левую руку, стояла черноволосая девушка-тифлинг. По одному только её лицу было понятно, что происходившее сейчас ей совсем не нравилось и она просто хотела бы, чтобы всё уже поскорее закончилось.
Лина даже испытала по отношению к ней долю жалости. По всему выходило, что именно Лия и стала первопричиной разгоревшейся распри, однако воли на то самой девушки явно не было.
— Да я ей комплимент сделал! — парировал высказанные обвинения Торбек. — Кто ж виноват, что у вас, отрыжек Преисподний, мозгов не хватает, чтобы его оценить!
— Захлопни свою мерзкую пасть!
Широкоплечий Зевлор без особого труда удерживал спорящих на расстоянии вытянутых рук, но с каждой проходящей секундой становилось всё более ясно, что долго так продолжаться не могло.
— Торбек довольно громко заметил, что у девушки «отменная задница» и что, не будь она «бл*дяским тифлингом», он бы обязательно «доставил ей удовольствие», — тихо разъяснил Лине на ухо подоспевший Йован. — Она ответила ему на это хорошей пощёчиной, после чего он взялся за оружие, упирая на уязвлённую честь. Ну а дальше…
— Ясно, — также тихо ответила Лина, избавляя Йована от необходимости продолжать.
С точки зрения Торбека сказанное действительно могло звучать, как комплимент. Довольно сомнительный, ведь адресован он был тифлингу со всем из этого вытекающим, но всё же комплимент. В тех районах Врат Балдура, куда Торбека отправляли патрулировать чаще всего, все примерно в таком ключе и разговаривали.
Только вот сейчас до означенных районов было очень далеко. И изгнанные из Эльтуриэля тифлинги определённо были несколько иначе воспитаны, нежели привычный Торбеку уличный сброд.
Лина вздохнула.
«Балаган на выезде», — подумала она про себя.
А перепалка тем временем всё набирала обороты. Разгоревшееся пламя в руке Ролана уже готово было устремиться к Торбеку, тогда как топор последнего опасно поднялся над его головой. Только стараниями Зевлора до сих пор никто из них не сделал первый шаг.
И потому этот шаг сделала Лина.
Движением пальца она разрушила целостность заклятья Ролана, отчего огонь в его руке тут же разлетелся сотней ярких искр. От неожиданности Ролан даже вскрикнул и резко подался назад, вызвав у Торбека приступ безудержного хохота. Впрочем, продлился этот смех совсем недолго. Переключив внимание на подчинённого, Лина заставила кончики его пышной бороды воспламениться, и Торбек, крича всевозможные ругательства, в панике заколотил ладонями по очагам возгорания.
— Немедленно прекратить это безобразие, — повторила Лина свои ранние слова. На сей раз, однако, в куда более спокойной манере. — Я что, неясно выразилась?
— Но!.. — подал было возмущённый голос Ролан, но стоящая рядом с ним Лия закрыла горе-защитнику рот ладонью.
— Пожалуйста простите нас! — громко извинилась она. — Мы не хотели ничего плохого! Обещаю, мой брат и я больше не доставим вам проблем!
— Свободны, — сказала Лина и кивком головы указала обоим направление движения. — И до конца дня мне на глаза больше не попадайтесь.
— Конечно, спасибо большое! — поблагодарила Лия и, таща за собой сопротивляющегося братца, поспешила скрыться.
Ролан таким исходом произошедшего однозначно доволен не был, но его мнения никто и не спрашивал. Если бы этот идиот всё же додумался напасть на Торбека, то либо уже лишился бы головы, либо отправился бы в подвал составлять компанию пока ещё единственному тамошнему заключённому.
А Лина повернулась к успевшему уже потушить себя Торбеку.
Судя по всему, лёгкая взбучка огнём выветрила из его головы избытки алкоголя, который Торбек умудрился где-то не так давно пригубить. Он очень старался замаскировать характерный запах похлёбкой с пахучими специями, но чуткий нос Лины ему было не обмануть.
— Ну? — выгнув одну бровь, обратилась к Торбеку Лина. — Хочешь что-то сказать?
— Согласен на депремирование, — коротко ответил он, даже не попытавшись оправдаться.
— Марш во двор, — приказала Лина. — Проветрись.
— Есть, манип.
Поглаживая всё ещё дымящуюся бороду, Торбек развернулся на месте и под взором десятков пар глаз вышел из трактира наружу.
— А вы все возвращайтесь к своим делам, — сказала Лина следом всем собравшимся вокруг зевакам. — Хватит попусту глазеть.
И что её подчинённые, что тифлинги Зевлора тут же отвели свои взгляды и принялись старательно имитировать бурную деятельность.
Сама же Лина подошла к ответственному за провиант Кулаку и поручила ему принести ей полулитровую кружку воды. Что молодой парень менее чем за минуту и сделал.
— И что, обязательно нужно было меня ради этого звать? — обратилась Лина к по-прежнему ошивавшемуся рядом Зевлору. — Сами разобраться не могли?
Ожидая ответа, Лина залпом осушила принесённую кружку и поставила её на ближайший стол.
— Конечно, могли, — с улыбкой ответил Зевлор. — Но мне показалось, что лучше оставить это на вас.
Лина цокнула языком, но как-то комментировать его заявление не стала. Конфликт разрешился без особых последствий, и ладно. Лишь бы повторение чего-то подобного не настигло их в самое неподходящее время.
— Внимательнее приглядывай за своими подопечными, Зевлор. Мои ребята и без того на взводе.
— Не сочтите за грубость, леди Адриан, но вашим подчинённым явно не достаёт дисциплины, — заметил в ответ Зевлор. — Пить при исполнении… — неодобрительно покачал он головой.
— Не паладину-клятвопреступнику судить других за их мелкие слабости, — не осталась в долгу Лина. — Ты следишь за своими, Звелор, а я за своими, — строго обозначила она их взаимные рамки. — И, если повезёт, в скором времени мы все доберёмся до Врат Балдура.
Слова о нарушении клятвы заставили Зевлора сильно нахмуриться, однако вслух он своего недовольства не высказал. Вместо этого Зевлор лишь коротко кивнул, ещё раз поблагодарил Лину за помощь и, поправив ножны съехавшего набок двуручного меча, отправился к столпившимся в углу тифлингам.
Этот народ и без того не особо жаловали из-за их дьявольского происхождения, а уж тифлинги Эльтуриеля и вовсе должны были проявлять безукоризненную осторожность, если не хотели оказаться насаженными кем-нибудь на нож.
Окинув взглядом таверну и убедившись, что новых конфликтов не назревало, Лина и сама решила выйти подышать свежим воздухом.
Хотя, конечно, словосочетание «свежий воздух» ко двору трактира подходило весьма условно.
За порогом взгляд Лины тут же упал на массивный полупрозрачный купол цвета огня, что накрывал целиком как сам трактир, так и всю прилегающую к нему и обнесённую частоколом область. Творение рук двух волшебников из рядов Огненных Кулаков, одного жреца Латандера, изъявившего желание сопровождать Лину в её мисии на проклятых землях, и одного же чародея в лице самой Лины. Вчетвером они смогли создать защитный барьер доставочной силы, чтобы отгородить себя не только от пагубного воздействия проклятия Шар, но и ото всех порождённых им тварей. А для выхода за пределы купола они дополнительно соорудили специальные факелы, обладающие несравнимо меньшим, но всё же схожим по своей сути оберегающим воздействием.
И стоило Лине подумать о вооружённом такими факелами отряде, не так давно отправленном ею на разведку, как ей буквально в ту же минуту доложили о его возвращении. Не теряя времени, Лина поспешила к баррикадам на мосту, где вернувшиеся Кулаки прямо сейчас проходили тщательный осмотр. Вынужденная предосторожность, чтобы убедиться, что они не были заражены тёмной магией.
«Лассандра, Кэрроу, Мэйган», — перечислила про себя Лина. — Где Йонас? — спросила она уже вслух, подходя к лидеру отряда.
Лицо Лассандры, тут же помрачнело, а Мэйган, с которой у Йонаса были весьма близкие отношения, и вовсе чуть не ударилась в слёзы.
— Погиб на обратном пути, — коротко ответила Лассандра.
— Ясно, — только и сказала Лина. — После доложишь мне обо всём, как следует, а пока идите внутрь и отдохни…
Вдруг Лина ощутила, как некто посторонний начал проникать в её мысли, пытаясь их прочитать. После секундной заминки она с точностью определи источник этого воздействия и переключила всё своё внимание на него.
— Ты кто такой? — холодно спросила она у молодого на вид парня, половину лица которого скрывала чёрная повязка.
И как Лина его только сразу не заметила?
Видимо, слишком сосредоточилась на вернувшихся подчинённых.
— Этого человека зовут Тав, манип, — сообщила Лассандра, пока сам парень спешно доедал кусок вяленного мяса. — Мы столкнулись с ним несколько часов назад. Он помог нам справиться с нападением целого полчища чудовищ. Если бы не он, мы бы, скорее всего…
— Всё верно, — подал голос сам незнакомец. — Я тот, кто спас твоих Кулаков, — без капли скромности завил он, обращаясь к Лине. — И был бы не прочь получить за это соответствующее вознаграждение. Согласен на один горячий и очень сытный ужин.
Лина подозрительно сощурила взгляд.
Непринуждённо болтая, этот Тав ни на секунду не бросал попыток считать её мысли.
— Прекращай это, — прямо потребовала Лина, чем вызвала на лицах подчинённых лёгкое недоумение.
Зато вот Тав понял всё сразу.
— Прошу прощения, — извинился он с лёгкой улыбкой. — Я не очень хорошо это контролирую. Само собой получается.
— Ты чародей? — предположила Лина.
Волшебники годами учились магическому ремеслу, и потому для них «само собой» проникать в чужие мысли было попросту невозможно. Другое дело чародеи, как сама Лина, которые свой магический дар получали при рождении. Такие часто не могли в полной мере контролировать отдельные аспекты своих способностей.
— Нет, — покачал головой Тав. — Позвольте как следует представиться, — вежливо попросил он. — Как уже было сказано, меня зовут Тав. Я мистик из Ордена Бессмертных.
Лина аж выдохнула от удивления.
Вот уж кого-кого, а мистика она здесь встретить точно не ожидала. Хотя это отчасти и объясняло необычную внешность её нового знакомого. Пускай раньше Лина ни с одним мистиком и не общалась лично, слухи о них всегда рассказывали о разного рода причудах. В том числе и во внешнем виде.
— Мелина Адриан, — представилась Лина своим полным именем. — Манип Огненного Кулака из Врат Балдура. Я несу ответственность за всех, кто сейчас находится в этом убежище, и, если хочешь пройти дальше, будь готов незамедлительно исполнять любой мой приказ. И без лишних вопросов.
— Рад знакомству, Мелина Адриан, — быстро ответил ей Тав. — Ваш монастырь — ваши правила. Проблем не имею. Но всё-таки что насчёт моего ужина? — спросил он следом. — Я могу наконец поесть?
Тав выжидающе смотрел на Лину, тогда как Лина смотрела на него в ответ. Она пристально вглядывалась в его закрытое повязкой лицо и тщательно прислушивалась к всем своим внутренним ощущениям.
— Еда у нас есть, — подтвердила Лина. — Но сперва, Тав, расскажи-ка, как ты прошёл сквозь проклятье? И стоит ли нам ждать или искать твоих спутников?
Вполне ожидаемые и даже очевидные вопросы. Лине и её Кулакам пришлось изрядно потрудиться, дабы суметь зайти так далеко в эти проклятые земли и суметь соорудить здесь более-менее безопасное прибежище. И это всё при том, что они точно знали, на что шли, и потому были достаточно подготовлены.
Тут же всего один человек и без какого-либо снаряжения.
Слишком подозрительно.
К тому же…
— Я один, — ответил Тав. — Был и есть, — добавил он с улыбкой. — А что до того, как я прошёл через проклятье, то «Орден Бессмертных» — это не просто громкое название. Мы умеем выживать даже там, где тараканы дохнут.
Лина усмехнулась.
— Вот как? — переспросила она, давая Таву ещё один шанс, в ответ на что он лишь только кивнул. — Хорошо. Добро пожаловать в Последний свет, Тав, — протянула она ему руку, озвучив, название трактира, в котором Кулаки и тифлинги нашли себе временное пристанище. — Буду рада сотрудничеству.
Тав с готовностью ответил на предложенное рукопожатие, и стоило только их ладоням соприкоснуться, как заклятье паралича мгновенно активировалось. Обездвиженный Тав немедля начал заваливаться набок и, если бы не подхватившая его Лина, обязательно рухнул бы на иссушенную землю.
— Ты правда думал, что я не замечу? — шёпотом спросила Лина, протягивая руку Таву за ворот.
Легко поборов вялое сопротивление, Лина извлекла наружу крохотную пикси, что, отчаянно маша крылышками, изо всех сил старалась вырваться из её хватки.
— Ну привет, малышка, — поприветствовала Лина пикси, продолжая удерживать Тава от падения. — А ты кем будешь?
Синеволосая пикси ещё предприняла пару попыток вырваться, после чего наконец сдалась и опасливо взглянула на Лину.
— Я Ди-Ди, — сообщила она и резко переменилась в лице. — Тьфу ты, то есть Долли Долли Долли! Не Ди-Ди! Долли Долли Долли!
— Рада знакомству, Долли Долли Долли, — ответила Лина в крайне вежливой манере.
Несмотря на то, что она буквально сжимала Долли Долли Долли в руках, Лина прекрасно понимала, что ссориться с представителем народа фей было себе дороже. Это вовсе не означало, что Лина стала бы отпускать пикси на все четыре стороны, не получив от неё нужных ответов, но определённую учтивость к этой крохе проявлять всё же следовало.
— Лассандра, забери его, закуй в кандалы и отведи внутрь, — распорядилась Лина, встряхнув парализованного Тава.
— Есть, манип, — отозвалась Лассандра, и подозвав к себе стоящего рядом Кулака, взяла Тава под руку. — Запереть его в подвале? — спросила Лассандра, чьё лицо плохо скрывало непонимание действий Лины и даже лёгкое их неодобрение.
Впрочем, как и подобало хорошему солдату, своего мнения Лассандра не озвучивала и просто молча исполняла приказ.
— Можете пока уложить в главном зале. Только не спускайте с него глаз.
— Есть, манип.
Кивнув помогающему ей Кулаку, Лассандра потащила обездвиженного Тава в сторону трактира.
— Вы же его не убьёте? — с тревогой поинтересовалась Долли Долли Долли.
— А разве можно убить бессмертного? — в шутку спросила Лина. — Нет не убьём, — сообщила она следом, видя, что шутку её не оценили. — Пока во всяком случае. Но многое зависит от твоих слов.
Собственно, Лина и нейтрализовать-то Тава решила во многом по той причине, что он ей солгал. Он не был один. От восприятия Лины не укрылось, что Тава окутывала некая разновидность фейской магии, и отследить источник оной для Лины тоже не составляло большого труда. А учитывая место и ситуацию, в которой Лина и все остальные оказались, так просто пускать на свою территорию незнакомца с неясными мотивами тоже было нельзя. Не пытайся он секретничать, Лина бы ограничилась всего лишь пристальным наблюдением, но Тав сам предрешил свою участь. Слишком много жизней зависело от решений Лины, чтобы она могла позволить беспечность.
— Кто вы и что здесь делаете? — прямо спросила Лина.
— Я Долли Долли Долли, — уже в третий раз сообщила Долли Долли Долли. — А кто такой Тав, я не знаю, — добавила она следом. — Он купил меня и притащил в это проклятое место. Негодяй.
Последнее слово Долли Долли Долли произнесла с до того странной интонацией, что Лине даже не удалось определить, искренне ненавидела ли она Тава, или же за её эмоциональностью крылось нечто другое. Но в любом случае не было похоже, чтобы Долли Долли Долли говорила неправду или же пыталась о чём-то умолчать. А это уже позитивно выделяло её на фоне спутника.
— Действительно негодяй, — согласилась Лина, направляясь вместе с Долли Долли Долли к ближайшей скамейке.
Прибывавшие во дворе Кулаки и тифлинги с любопытством наблюдали за беседой Лины и Долли Долли Долли, но стоило Лине поднять на кого-то из них глаза, как те тут же отворачивались.
— И у кого же он тебя купил? — продолжила Лина вести мягкий допрос, высвободив Долли Долли Долли из своей хватки.
К счастью, Долли Долли Долли хватило ума не пытаться от неё сбежать, и, покружив немного в воздухе, она зависла на одном уровне с лицом севшей Лины.
— У Зентов, — сообщила Долли Долли Долли, недовольно поморщившись и скрестив на груди руки. — Эти гады запихнули меня в фонарь и продали, как защиту от проклятья. Ух, вот попадутся они мне, до конца жизни с клоунскими рожами ходить будут! — гневного пообещала она.
А Лина тем временем сильно призадумалась.
Под Зентами Долли Долли Долли явно подразумевала «Зентарим». Ещё эту преступную организацию называли Чёрной Сетью. Сообщество темных жрецов, волшебников и разного рода проходимцев, стремящихся установить контроль над торговлей и властными структурами во всех землях от Побережья Меча до Лунного Моря. Особенно их привлекали такие города, как Врата Балдура и Вотердип, отчего Лине по долгу службы довольно часто приходилось с агентами Зентарима пересекаться. Немалое их количество она лично задержала или убила, если те оказывали слишком уж сильное сопротивление.
Торговля феями, да и рабами в целом, тоже являлась частью преступной деятельности Зентарима, поэтому самому факту продажи ими Таву Долли Долли Долли Лина нисколько не удивилась. Однако данная сделка явственно говорила о том, что Тав не относился к числу нечаянно забредших в проклятые земли и заплутавших здесь путников. Вероятность подобного и без того в глазах Лины была крайне мала, но теперь она окончательно убедилась в своих догадках. Тав забрался сюда вполне осознанно. Вопрос только, зачем он это сделал?
Лина спросила у Долли Долли Долли, знала ли она, что Тав здесь искал, но та лишь покачала головой. Несмотря на то, что они с Тавом достаточно много общались, о себе он рассказывал до обидного мало. Долли Долли Долли озвучила всё ровно то же самое, что Тав сам поведал Лине при их знакомстве. Он мистик из Ордена Бессмертных. Долли Долли Долли даже не знала, что это за орден такой, какие цели преследовал и где вообще располагался. Лине ничего из перечисленного тоже не было известно. О мистиках вообще сложно было узнать хоть какую-то информацию, если только не начать специально исследовать эту тему. Больно уж мало их было в Фаэруне, да и на Ториле в целом.
Впрочем, Тав не производил впечатление прямо уж скверной личности. Странной и сомнительной — да, безусловно. Но вот такой, от которой стоило бы ожидать в любой момент удара в спину? Скорее, нет. Да и то, что он освободил купленную им Долли Долли Долли из магического фонаря, а после помог подчинённым Лины успешно вернуться в Последний свет, определённо накидывало ему пару очков доверия.
Однако и расслабляться на его счёт Лина тоже не собиралась. Ей нужно было больше информации.
По этой причине Лина продолжила расспрашивать Долли Долли Долли обо всём, что было связано с Тавом, требуя пересказать весь их совместный путь в мельчайших подробностях. При наилучшем раскладе Лина могла бы использовать Тава, чтобы поскорее вывести всех из проклятых земель. Как минимум, на благословения Долли Долли Долли у неё уже были определённые планы.
Что же до наихудшего варианта развития событий…
Доставить живым во Врата Балдура Лине было приказано ровно одного преступника. Насчёт второго такого ей не было сказано ни слова.
* * *
Поднявшись на второй этаж, Лина бегло глянула на лежащего внизу Тава, вокруг которого столпились ребятишки-тифлинги, после чего вместе с Лассандрой зашла в свою временную комнату.
— Докладывай, — приказала она Лассандре, садясь на скрипящий стул и жестом предлагая подчинённой сесть по другую сторону стола. — Вам удалось найти дорогу?
— Так точно, манип, — дала Лассандра утвердительный ответ. — Старые карты всё ещё верны в общих чертах.
Лина с облегчением выдохнула.
Это радовало. Правда радовало.
Лина искренне опасалась, что проклятье Шар могло не только навсегда окутать эти земли в губительную мглу, но и изменить ландшафт до такой степени, что ориентироваться здесь по прежним картам стало бы попросту невозможно. Лине и остальным, конечно, удалось забраться в такую глубь, не сбившись с пути, но, идя по пятам их нынешнего пленника, они часто натыкались на огромные разломы и вздыбившиеся кверху пласты земли. Предположение о том, что дальше всё могло быть много хуже, было более чем обоснованным.
— Если пройдём через Рейтвин, — продолжила рассказывать Лассандра, — то выйдем к мощёному тракту. Он отмечен на картах и должен в конечном итоге вывести нас к дороге на Врата Балдура.
Именно то, что Лина и желала услышать.
Некогда Рейтвин был процветающим городом, поддерживающим стабильные торговые отношения с Вратами Балдура. После всё покатилось в Бездну, когда местный губернатор Кетерик Торм свихнулся на почве поклонения Шар и загубил свои владения, но имевшиеся торговые связи подразумевали развитие соответствующей инфраструктуры. Лина с Кулаками очень глубоко зашли в эти проклятые земли, отчего и обратный путь теперь обещал отнять у них весьма приличное количество времени. А с учётом того, что к ним теперь присоединились и заплутавшие здесь тифлинги Эльтуриэля, путь этот неизбежно становился ещё более затянутым.
Беря всё это во внимание, Лина, сверившись с имевшимися у них картами, и отправила разведчиков в Рейтвин, дабы проверить, сохранилась ли более короткая дорога из этого царства вечной тьмы. Тут и без того было смертельно опасно, а у них в подвале ещё и один из самых кровожадных баалистов за всю историю этого мерзкого культа сидел. Лине очень не хотелось оставаться в сложившейся ситуации дольше необходимого.
И со слов Лассандры выходило, что в скором времени они могли из всего этого выпутаться.
Только вот она определённо ещё не закончила свой отчёт и по выражению лица подчинённой, Лина быстро сообразила, что имелись какие-то проблемы. Помимо уже известных.
— Хорошо, продолжай, — сказала она.
— Пройти вглубь города мы не смогли, так как там проклятие усиливается, и даже наши факелы оказались не способны разогнать тьму. Но если двигаться по окраине, вдоль гильдии каменщиков и госпиталя с кладбищем, то можно относительно безопасно выйти к тракту.
Обозначая словами путь, Лассандра также проводила пальцем по соответствующим участкам на разложенной на столе карте.
А Лина, внимательно изучая очерчиваемый ею маршрут, уже начинала прикидывать в уме, как лучше было организовать перемещение по нему. Из-за того, что маршрут Лассандры местами проходил по очень уж узким улочкам, Лине и остальным предстояло вытянуться в весьма длинную колонну. Это накладывало дополнительные сложности в части обеспечения безопасности. Слишком уж мало у них было способных к бою единиц, чтобы гарантировать всем защиту при таком распределении сил.
— А что в Рейтвине с теневыми созданиями? — поинтересовалась Лина.
— Их там просто тьма, — с досадой ответила Лассандра. — Уж простите за каламбур.
— Всё настолько плохо?
— Своими глазами мы видели несколько сотен этих тварей, — пояснила Лассандра, — но уверена, на деле их там гораздо больше. Мы двигались достаточно быстро и осторожно, чтобы избегать основных их скоплений, но Рейтвин — это теперь настоящий город мертвецов.
Неприятно. Очень неприятно.
И как им тогда было через него проходить?
— Ещё мы обнаружили нечто странное, манип, — заговорила Лассандра сомневающимся и даже несколько обеспокоенным голосом. — Среди оживших мертвецов мы видели солдат в золотых доспехах и с вышитым на плащах символом древа.
— Войска Элдена? — тут же переспросила Лина. — Здесь?
— Да, манип, — подтвердила Лассандра. — Все, кого мы видели, уже были поражены проклятьем, но по состоянию их доспехов понятно, что умерли они сравнительно недавно.
Лина нахмурилась и откинулась на спинку стула.
А эти-то что здесь забыли?
Королевство Элден — это крайне могущественное государство на западе, которым уже не первый век правила королева Марика Вечная. Живая богиня, как некоторые её величали, хоть лично у Лины на этот счёт и были очень большие сомнения. Как правило, настоящие боги среди смертных не обитали. По крайней мере, столь долгое время.
И всё же не природа королевы Элдена заставляла Лину беспокоиться, а тот факт, что это королевство неуклонно расширялось. Где завоеваниями, а где дипломатическими ухищрениями, но Элден постоянно присоединял к себе всё новые и новые территории. Тот же Вотердип, любимый Чёрной Сетью не меньше, чем Врата Балдура, уже как полвека стал частью этого королевства, отчего, как слышала Лина, дела у Зентарима там с каждым годом шли всё хуже.
И вот войска этого королевства появились в проклятых землях неподалёку от Врат Балдура.
У Лины закрадывались на этот счёт очень нехорошие подозрения.
Конечно, всегда оставалась вероятность, что это просто очередной недалёкий аристократ решил собрать небольшое войско, надеясь отыскать в Рейтвине и его предместьях какие-нибудь ценные сокровища. После того, как Шар явила здесь свою божественную мощь, слухи о разного рода могущественных артефактах расползлись по всему Фаэруну. Регулярно находились очередные искатели приключений или просто состоятельные личности, что снаряжали сюда экспедиции. Об успешных завершениях подобных мероприятий Лине даже краем уха слышать не приходилось. Зато вот историй о канувших в небытие бедолагах было хоть отбавляй.
В любом случае, раз уж в Рейтвине обнаружились пускай и мёртвые, но всё же солдаты Элдена, Лина обязана была доложить об этом эрцгерцогу. Причём сделать ей это надлежало в самые кратчайшие сроки. Если существовала хотя бы мизерная вероятность конфликта между Элденом и Вратами Балдура, к ней нужно было готовиться.
Так что Лина продолжила задавать Лассандре уточняющие вопросы и, получив все возможные ответы, отослала подчинённую к остальным Кулакам, дабы в одиночестве как следует всё обдумать.
Её первоначальная миссия не прекращала усложняться. Будто бы мало ей было одной только охоты за кровавым маньяком.
Впрочем, Лина и не думала предаваться унынию. Она собирала и структурировала в голове вновь открывшиеся факты, вслед за чем вносила на их основе корректировки в уже имевшийся план действий. В конце концов, их ближайшая задача оставалась неизменной. Живыми выбраться из проклятых земель. Без этого все прочие волнения и беспокойства теряли всякий смысл.
А значит, Лине оставалось лишь максимизировать их шансы на успешное выполнение этой задачи.
Чем она, собственно, и занялась.
Обездвиженный Тав лежал на скамейке и внимательно изучал всё, что его окружало. Он уже был примерно осведомлён о собравшемся в Последнем свете контингенте, но самоличное здесь пребывание открывало несоизмеримо больше возможностей для сбора информации. Может, в мысли той же Мелины он проникнуть так просто и не мог, однако это не относилось к подавляющему большинству её подчинённых. Те, что обучались волшебству, конечно, тоже худо-бедно свои разумы защищали, однако все остальные были для Тава, словно открытые книги.
Их переживания, мысли о долге, жгучее желание поскорее вернуться домой… Всё такое свойственное и привычное для представителей смертных рас.
В целом же, хоть окружавший территорию барьер и придавал Кулакам определённое чувство спокойствия, по-настоящему расслабляться из них позволяли себе очень немногие. Кулаки осознавали всю опасность проклятых земель и потому старались лишний раз не терять бдительности. Очень здравый и грамотный подход, за который, судя по всему, следовало благодарить их манипа. Пробегаясь по мыслям Кулаков, Тав с завидной регулярностью натыкался на образ Мелины, служившей для подчинённых одновременно и точкой ментальной опоры, и затаённым страхом на случай ненадлежащего исполнения обязанностей.
Уважение и страх.
Именно это подчинённые и должны были испытывать по отношению к своему командиру. Если тот хорошо справлялся с возложенными на него обязанностями, разумеется. По крайней мере, Тав лидера своего ордена в равной степени боялся и уважал. Что, впрочем, нисколько не мешало ему постоянно самовольничать и получать за то заслуженные наказания.
Но не одними Кулаками полнился Последний свет. Эти служители правопорядка вообще были Таву не особенно интересны, ибо всё, что ему стоило о них знать, Тав уже выудил из умов Лассандры и её спутников. И про схваченного ими баалиста, и про поиск пути обратно, и даже про внезапно обнаруженных в Рейтвине солдат Элдена Таву было хорошо известно. О последнем ему, конечно, хотелось разузнать поподробнее, но для этого нужно было самому в Рейтвин отправляться. И поскольку Тав в любом случае планировал туда попасть, с данным вопросом можно было не торопиться.
А вот делившие с Кулаками Последний свет тифлинги его вниманием завладели прямо сейчас. Собственно, как и он сам вызывал интерес у многих из них. Особенно тех, что помладше. Тава сходу окружила пятёрка малышей-тифлингов, что внимательно разглядывали его не самый тривиальный внешний вид. Хотя, как казалось Таву, дети, что буквально побывали в Девяти Преисподних и выжили, не должны были быть столь впечатлительны. С другой стороны, Тав стараниями Мелины был парализован и закован в кандалы, а также находился под надзором сразу двух Кулаков. Это просто не могло не вызывать вопросы.
Потому банда малышей в лице двух парней, Донни и Маттиса, а также трёх девочек, Арабеллы, Сильфи и Мол, этими самыми вопросами задавались, попутно перешёптываясь о возможных вариантах между собой. И бандой Тав их называл не просто так, ибо все без исключения в этой пятёрке были самыми настоящими малолетними преступниками. Никто из них ещё и тринадцатилетнего порога перешагнуть не успел, а каждый уже отличился либо в мелкой краже, либо в мошенничестве. Тав не осуждал. Миру, как правило, глубоко плевать на чей-либо возраст, и выживание нередко заставляло рано ступать на кривую дорожку. Но вот не будь карманы Тава абсолютно пусты, он обязательно бы принялся повнимательнее за ними приглядывать. Та же Мол, что всю эту шайку и возглавляла, уже строила планы того, как бы Тава лишить всего честно нажитого имущества. К несчастью для неё, всё ценное, чем обладал Тав, уже было утеряно им по вине другой мелкой пакостницы. Воровать у него уже попросту нечего.
Взрослые тифлинги тоже проявляли к Таву любопытство, но при этом были куда более сдержанны в своих мыслях. Некоторые и вовсе предпочитали его игнорировать, как, например, это делал единственный волшебник в их рядах по имени Ролан. Хотя, конечно, звать его волшебником было малость преждевременно, ибо ни знаний, ни дисциплины ему пока не доставало. Ролан даже простейшими ментальными барьерами не озаботился, отчего все его мысли и чувства до смешного легко читались.
Сколько же раздражения было в его разуме…
Ролан злился буквально на всё, и на себя в первую очередь. Вслух бахвалясь своими магическими умениями, на деле он постоянно в них сомневался, и бесился, что ничего не мог с этим поделать. Если бы не успокаивающие его брат с сестрой, начинающий волшебник давно бы уже помер из-за своей несдержанности, о чём свидетельствовали и его, и их воспоминания. С другой стороны, и он свою семью не раз магией спасал, так что всё было не так уж и плохо. По крайней мере, пока.
А в качестве едва ли не полной противоположности Ролану выступал лидер этой группы тифлингов. Нарушивший клятву паладин Зевлор. Причём и имя его, и то, что он паладин, и даже про нарушенную клятву Тав узнал исключительно из других разумов. Мысли самого Зевлора были закрыты для Тава непроницаемой стеной, что говорило о немалом опыте и знаниях относительно того, как свой ум от чужого воздействия защищать.
Большинство тифлингов видело в Зевлоре настоящего героя и едва ли не единственного своего защитника.
Зевлор также регулярно поглядывал на Тава, но старался делать это таким образом, чтобы никто другой не заметил его интереса. Изучающий же его в ответ Тав не мог не отметить некоей странной чёрной дымки, что Зевлора окружала. Обычным взглядом этого было не разглядеть, но вот с мысленным взором Тава дела обстояли несколько иначе. Таву уже приходилось встречаться с паладинами, и почти всегда их окружало незримое для большинства золотое сияния. Божественная мощь, снизошедшая на них в обмен на данную клятву. Лишь единожды Тав встречал паладина, лишённого этого света. Подобно Зевлору, тот паладин нарушил клятву, а потому утратил все свои божественные силы. Только вот чёрной дымки, как у Зевлора, вокруг него не наблюдалось.
Тав предположил, что, пребывая в Аверно, Зевлор мог найти другой источник сверхъестественных сил. Менее, так сказать, возвышенный.
Это нужно было принимать во внимание.
Мало ли.
Вообще же, Тав с неиссякаемым любопытством изучал всё, что было в умах тифлингов касаемо Аверно. Он слышал о печальной судьбе города Эльтуриэля, что целиком провалился в первую из Девяти Преисподних, а после вернулся на материальный план, и был совсем не прочь узнать эту историю от непосредственных очевидцев. Более того, Тав мог даже взглянуть на Аверно через их воспоминания, а это без преувеличения являлось редчайшей возможностью, которую никак нельзя было упускать.
Среди тифлингов даже имелся молодой парень по имени Даммон, что в Аверно трудился в одной из дьявольских кузниц, благодаря чему имел весьма обширные познания о технологиях Девяти Преисподних. И технологии эти не шли ни в какое сравнение с тем, чтобы имелось в распоряжении у смертных рас. В воспоминаниях Даммона Тав видел столь величественные и сложные механизмы, что даже примерно не мог представить, как можно было бы создать нечто подобное на Фаэруне. Хотя, вполне возможно, это объяснялось тем, что Таву просто собственных познаний в инженерном ремесле недоставало. Кто-нибудь более подкованный вполне мог бы и сообразить, как всё это адаптировать и использовать.
Ещё Тав очень заинтересовался мыслями девушки-тифлинга, которую звали Альфира. По призванию она являлась бардом, а потому её ум весьма специфично воспринимал и интерпретировал пребывание в Аверно. Девушка уже трудилась над эпичной балладой по мотивам пережитого, и, насколько мог судить Тав, из-под её пера обещал выйти настоящий шедевр.
Когда-нибудь потом.
Пока же ещё Альфире определённо недоставало мастерства, чтобы сформировать из своих задумок цельную композицию. Но со временем у неё всё обязательно должно было получиться. И Тав даже был полон решимости ей в этом помочь. Миловидные рогатые девушки всегда ему нравились. Как и рыжие. Но единственной рыженькой в Последнем свете была Мелина, а она уже заработала несколько минусов в свою карму за то, что внезапно наложила на Тава заклинание паралича. Поэтому симпатии Тава были всецело с Альфирой.
Что же до Мелины, то зла на неё Тав, конечно же, не держал, но определённую обиду всё-таки затаил. Да, он ей немного приврал, но зачем сразу парализовывать-то? Можно же было спокойно всё обсудить. Тав, в конце-то концов, её подчинённых от верной гибели спас. Да и соврал он сущей мелочи. Ди-ди уж точно не стоила того, чтобы так с ним обращаться.
Впрочем, учитывая все обстоятельства, Тав не мог всерьёз Мелину в чём-либо обвинять. Её настороженность была более чем обоснована. Особенно, если принимать во внимание, какую тварь она держала в плену.
Много разных умов за свою жизнь повидал Тав. И нормальных, и больных, и извращённых. Но то, что он обнаружил под скрипящим полом таверны, поразило даже его.
При первом же касании этого искажённого разума Тава накрыло такой волной насилия и жажды крови, что ему самому пришлось оборвать эту связь. Чудовище внизу нисколько не сопротивлялось его проникновению и, казалось, даже было радо продемонстрировать Таву свои мысли, однако сам он потерял всякое желание в них погружаться. Уж насколько собственный разум Тава был далёк от понятий «норма» и «здоровье», но это нечто в подвале выходило за все возможные рамки.
И всё же столь быстротечного контакта хватило Таву, чтобы узнать о пленнике два очень значимых факта.
Во-первых, он не был всего-навсего очередным баалопоклонником или даже высокопоставленным жрецом Бога Убийств. Нет, этих двоих связывали куда более тесные и нерушимые узы. Абсолютному большинству последователей Баала такая связь и не снилась. Даже тем, что Баал лично зачал в союзе со смертными женщинами.
А во-вторых, Тав узнал имя этого существа. Оно промелькнуло всего на ничтожную долю секунды, словно являлось чем-то совершенно незначимым, и тем не менее Тав его выловил.
Чудовище внизу звали Маликет.
Впрочем, раз уж Маликет уже был пленён и теперь просто ждал своей казни, Тав мог и не уделять ему столько внимания, сколько обязательно уделил бы при других обстоятельствах. Как бы безумен и опасен он ни был, а Мелине с Кулаками уже удалось схватить его и обезвредить. Поэтому сейчас Тав мог сосредоточиться на более насущных вещах.
На утолении своего голода, например.
Пустой желудок ни на секунду не прекращал напоминать Таву о необходимости поглощения чего-нибудь питательного. И факт наложения парализующего заклятья, ровно как и присутствие рядом пары бдящих Кулаков, урчащий орган пищеварения нисколько не смущал. Он просто требовал еды.
Тав, конечно, мог бы разбить магию Мелины псионикой, да только это неизбежно породило бы целый ворох проблем, с которыми Таву ну очень не хотелось разбираться. Лучше было найти более тонкий подход
И, прокрутив в голове несколько возможных вариантов, Тав этот самый подход нашёл.
Обилие собравшихся в Последнем свете тифлингов и Кулаков подразумевало наличие изрядного количеством принесённой ими с собою пищи. Если как следует присмотреться, то можно было легко обнаружить и варёный картофель, и запечённый батат, и рыбу, и колбасу, и даже различные овощи с фруктами. Почти всё, что душе угодно. Нужно было лишь протянуть руку.
Или, что было актуальнее для Тава, протянуть разум.
Сосредоточив своё внимание на вяленой свиной колбасе, выложенной на одном из столов, Тав выждал момент и осторожно умыкнул один нарезанный ломтик. Самый большой из имевшихся. Пока никто не смотрел в ту сторону, Тав быстро поднял кусочек в воздух и тут же спустил вниз, спрятав под столешницей. Затем он отыскал наиболее безопасный и незаметный маршрут доставки колбасы к себе, по которому и принялся её перемещать. Не самая тривиальная задача, учитывая, что Таву приходилось следить за десятками взглядов одновременно.
Впрочем, Тав успешно со всем справился и в процессе даже отвесил невидимый подзатыльник неведомо откуда взявшейся в трактире серой кошке. И кто только додумался её в такое место притащить?
Пускай это и заняло некоторое время, Тав в итоге доставил кусок летающей колбасы под свою скамейку и теперь дожидался момента, когда уже с него самого спадут все посторонние взгляды. Таву хватило бы и пары секунд, чтобы закинуть колбасу в рот. Тогда бы он ослабил действия паралича в одном конкретном месте и медленно бы всё прожевал, не привлекая к себе лишнего внимания.
Отличный план, что уже был близок к своей полной реализации. Полностью бы голода такая кроха, само собой, утолить не смогла, но вот, повторив всю процедуру раз двадцать-тридцать, Тав вполне мог бы и наесться. Хотя бы частично.
Да только подходящее время настало, и Тав уже начал было подносить еду к устам, как из комнаты на втором этаже резко вышла Мелина и, перегнувшись через перила, распорядилась доставить Тава к ней. Действуя впопыхах, Тав быстро спрятал украденную колбасу в полусогнутой ладони и, повинуясь рывкам Кулаков, принял вертикальное положение.
Звеня доспехами, Кулаки спешно подняли Тава по лестнице вверх, затащили в комнату Мелины и усадили на стул подле рабочего стола.
— Свободны, — сообщила им Мелина, и оба Кулака, дав полагающийся ответ, мгновенно комнату покинули.
Сама же Мелина неспеша обошла Тава слева и заняла место у противоположного края стола. Из-за тусклого света озарявших комнату свечей её и без того хмурое лицо начало приобретать по-настоящему угрожающие очертания. Будь Тав более впечатлительным, он бы, наверное, даже немного заволновался.
— Я хочу поговорить, — заявила Мелина, складывая перед собой руки, одновременно с чем парализующее Тава заклятье рассеялось.
Произошло это до того неожиданно, что Тав невольно передёрнул затёкшими плечами и издал довольно шумный вздох.
— Хорошо же ты гостей принимаешь, — с усмешкой заметил он. — В ужине отказываешь, заклинаниями разбрасываешься, а после ещё и на «разговор» тащишь. Это такая профдеформация или просто я тебе настолько нравлюсь? — поинтересовался он.
— Ты преступник, — спокойно сказала Мелина. — Уже одной только сделки с Зентаримом достаточно, чтобы упрятать тебя за решётку.
— Тогда тебе неплохо было бы пересажать и всю аристократию Врат Балдура, — выдал в ответ Тав. — Они Зентам явно поболее моего золота отсыпали. Да и Ди-Ди я купил там, где законы твоего любимого города — пустой звук. А сейчас она, как мы оба видим, абсолютно свободна, — обратил Тав внимание на ещё один немаловажный факт. — Так что я чист перед Огненным Кулаком, манип, — заключил он. — Тебе не в чем меня обвинять. И требовать ты от меня тоже ничего не можешь.
Тав демонстративно расстегнул кандалы на своих запястьях, скрутил их в неровный шар и положил Мелине на стол, не пошевелив за всё это время и пальцем.
Мелина даже бровью не повела.
— С другой стороны, — продолжил говорить, Тав, поднеся к губам припасённую колбасу. — Если у тебя есть дельное предложение, то я готов его выслушать, — прямо заявил он, что не имел ничего против взаимовыгодного сотрудничества. — Я уже знаю, что у вас за проблемы, и да, я могу вам помочь выбраться из проклятых земель. Но у всего есть своя цена.
— И чего же ты хочешь? — всё тем же невозмутимым тоном поинтересовалась Мелина.
— А чего всегда хотел народ? — спросил в ответ Тав, надкусывая долгожданную колбасу. — Хлеба и зрелищ, разумеется.
Тав залпом осушил предложенную кружку пива и, наспех обтерев губы рукавом, вновь опустил ладонь на лютню.
«Готова?» — мысленно спросил он у сжимавшей флейту Альфиры.
«Готова», — с кивком ответила она.
«Тогда продолжаем».
Альфира начала первой. Поднеся флейту к губам, она заиграла простенькую, но вместе с тем очень запоминающуюся мелодию, и взгляды всех присутствующих мгновенно сосредоточились на ней.
Спустя восемь секунд подключился и Тав.
Пальцы его рук энергично забегали по струнам, и зал наполнился ритмичной музыкой. Звуки лютни и флейты слились в единую композицию, что, содрогая воздух, несла во все стороны заводное настроение.
— Лай лайлайлай лай лалалалай лай лалалалай лай лалалалай лай лайлайлай лай лалалалай лалалалай лалалалай лай!(1) — запела Альфира, отняв флейту от губ.
В то же время Тав дотянулся псионикой до барабана и принялся играть и на нём.
— А у ведьмы, как звезды глаза, как бездонные озёра, как реки бирюза. А у ведьмы водопады волос, точно грива кобылицы, той что ветер унес.
Следом к пению присоединился и Тав.
— А у ведьмы так губы сладки, словно ягода малина, что растёт у реки. А у ведьмы улыбка хитра и танцует её тело, точно пламя костра.
— Хэй! — прикрикнул Тав и вскочил со скамейки.
Альфира снова солировала и вместе с ним бросилась в пляс.
— Эй подруги ведьмы собирайтесь-ка в круг, будем до утра танцевать! И своим дыханьем да сплетением рук будем волшебство создавать! Будем волшебство создавать!
Выбивая ритм сапогами, они оба кружились в центре зала, а благодарные слушатели хлопали им в поддержку.
— Лай лайлайлай лай лалалалай лай лалалалай лай лалалалай лай лайлайлай лай лалалалай лалалалай лалалалай лай! — пропели они с Тавом вместе.
— А у ведьмы так груди полны, как сияющие луны, что хранят твои сны. А у ведьмы так кожа нежна, точно белая рубаха из тончайшего льна.
Поддавшись чарующему голосу Альфиры, танцевать начали несколько девушек-тифлингов.
— А у ведьмы походка легка, словно теплый южный ветер вдаль несет облака. А у ведьмы любовь горяча…
Резко оборвав и песню, и музыку, Тав с Альфирой замерли друг напротив друга, словно поражённые магией.
Казалось, все их слушатели даже дышать перестали.
— … тот не будет знать печали, кто ее повстречал!
— Хэй! — прокричал целый хор голосов.
— Эй, подруги ведьмы собирайтесь-ка в круг, будем до утра танцевать! И своим дыханьем да сплетением рук будем волшебство создавать! Будем волшебство создавать!
Уже почти вся таверна пустилась в пляс.
Сдерживали себя лишь те Кулаки, что не решались развлекаться под надзором манипа, да считанные тифлинги, навроде Зевлора. Впрочем, даже на его лице нет-нет да и читалось желание присоединиться к общему веселью. Но что-то его всё же останавливало.
— Чтобы жизнь продолжалась, чтобы дети рождались, чтобы истинной силой наполнялись мужчины. Чтоб земля исцелялась, чтоб любовь не кончалась. Чтобы ведьмы плясали и глаза их… сияли!
— Хэй! Хэй!
Под хор аплодисментов Тав с Альфирой закончили выступление и синхронно поклонились столь благодарной публике.
«Отличная работа», — похвалил Тав Альфиру, отступая обратно к скамейке. — «Можешь смело добавлять эту песню в свой репертуар. В твоём исполнении она звучит ничуть не хуже, чем у изначального автора».
«Правда?»
— Чистейшая, — перешёл Тав на обычную речь, когда градус всеобщего возбуждения чуть подуменьшился и захлестнувший таверну гомон малость поутих. — С твоим голосом можно смело перед королями выступать. Уверен, даже Огма с Милилом оценили бы, — упомянул Тав двух покровительствующих бардам божеств.
Альфира очень мило покраснела, отчего Тав ещё больше укрепился в своём намерении завязать с ней самые тёплые отношения.
Но про себя тоже нужно было не забывать, а потому он, едва оказавшись за столом, сходу потянулся ко вновь успевшей наполниться кружке пива. Это возглавляемая Мол ребятня подсуетилась, за что Тав им благодарно кивнул.
Воришки воришками, а ребята не такие уж и плохие.
— Всё ещё поражаюсь тому, как ты смог передать мне слова и ноты стольких песен, — восхищённо проговорила севшая рядом Альфира. — Я будто бы всегда их знала.
— Это довольно просто, когда принимающая сторона согласна и не сопротивляется, — пояснил Тав. — Вот против воли внушить что-либо другому куда как сложнее.
К счастью, Таву ещё никогда не приходилось к подобному прибегать. Как правило, ему нужно было выудить что-то из чужого разума, а не поместить в него. Сегодняшний случай с Альфирой относился к числу крайне редких исключений, которые совершались по обоюдному согласию.
Хотя Тав знал нескольких мистиков, которые себя в этом плане никак не ограничивали. И порой это кончалось очень плохо для тех, чьи разумы они бесцеремонно пытались подкорректировать.
— Как же это удобно, — с ноткой сожаления протянула Альфира. — Как вспомню, сколько мне приходилось заучивать во время обучения в коллегии, так сразу в дрожь бросает.
— Всё самое ценное всегда достигается тяжёлым трудом, — заметил Тав, откусив ломтик сыра. — И подлинные шедевры рождаются только после множества неудач.
Успокоившаяся было толпа, вновь начала требовать развлечений и обернувшийся к ним Тав легонько подтолкнул Альфиру.
«Давай, публика ждёт».
«Одна?» — спросила она. — «А как же ты?»
«А я уже устал, мне нужно отдохнуть», — ответил он. — «Давно так не пел».
И хотя за минувший час он успел уже исполнить три сольных композиции и четыре в паре с Альфирой, степень своей утомлённости Тав несколько преувеличил. Ему просто уже не очень хотелось выступать, да и подлинной звездой этого вечера должна была стать Альфира. Чем больше оваций доставалось именно ей, тем лучше
«Хорошо, но никуда не уходи», — попросила Альфира, принимая из рук Тава лютню и передавая ему взамен флейту. — «Я ещё о многом хочу тебя расспросить».
— Ради тебя и всю ночь не пожалею.
Смутившись, Альфира отвернулась и, подойдя ближе к нетерпеливой публике, заиграла на струнах.
— Слушай, путник из дальних мест, наш рассказ про старинный лес. Притаился, но не исчез, здесь волшебный дух. Башня та, что недалеко, много видела богов. Что за несколько веков суд вершили тут(2).
«Фейри», — с первых же строк опознал произведение Тав, кладя флейту рядом с собой.
Оно не входило в число тех, знания о которых он передал Алифире, однако Тав всё равно неплохо его знал. Даже сам мог спеть и сыграть при необходимости.
«Кстати, о феях», — вспомнил Тав об одной прячущейся от него особе.
Схватив псионикой виноградину, что одиноко лежала на одной из тарелок, он поднял ягоду высоко под потолок и завёл за балку.
Намёк был понят и совсем скоро с виноградиной в руках перед лицом Тава замаячила настороженная Ди-ди.
— Ты же мне ничего не сделаешь? — спросила она, явно готовая в любой момент умчаться обратно.
— Это ты про то, как сдала меня с потрохами, рассказав о покупке тебя у Зентов? — с улыбкой поинтересовался Тав.
Ди-ди дважды кивнула, между делом откусив от виноградины крохотный кусочек.
— Даже не знаю, — медленно протянул Тав, оперевшись щекой на кулак. — Получается, я тебя освободил, кучу раз жизнь спасал, пока мы тут во тьме шлялись, а ты вот так меня отблагодарила.
— Е-если бы не я, ты бы даже войти в проклятые земли не смог, — разок заикнувшись, запротестовала Ди-Ди. — Так что мы квиты.
— Да неужели?
Тав улыбнулся ещё шире и осторожно обхватил Ди-Ди псионикой, силой мысли подтащив затем к себе.
— А может мне стоит показать тебе, каково это не иметь возможности и пальцем пошевелить, когда тебя против воли тащат за собой? — разбавив голос угрожающими нотками, вопросил Тав.
— Я буду кричать, — предупредила Ди-ди.
— Наивная.
Тав поднёс её прямо к своему лицу.
— Если я захочу, Ди-ди, ты и писка издать не сможешь.
— Я Долли Долли Долли!
Чтобы ещё больше её подразнить, Тав заставил воздух вокруг Ди-Ди потяжелеть, отчего маленькая пикси до того сильно сжалась, что, казалось, уменьшилась в размерах раза эдак в два.
— Хватит издеваться над беззащитным существом.
Властный голос Мелины было ни с чем не перепутать.
И хоть Тав прекрасно видел, как она заходила ему за спину, он всё равно чуть напрягся от произнесённых ею слов. Совсем немного, но Мелина вложила в них толику своей магии, отчего её речь начала оказывать почти физически ощутимое давление.
«Ох уж эти чародеи», — недовольно подумал про себя Тав.
С заучками-волшебниками ему было куда проще. Сила, полученная через многолетнее учение и дисциплину, часто становилась шаблонна и предсказуема, чего никак нельзя было сказать о силе природной. Последняя несла в себе гораздо больше возможностей, которых следовало опасаться. Особенно в руках того, кто умел этой силой пользоваться.
И у Тава почему-то не возникало сомнений, что Мелина своим чародейским даром пользовалась очень хорошо.
— Узнаешь её получше и поймёшь, что не такая уж она и беззащитная, — проговорил Тав, отпуская Ди-Ди, что тут же помчалась к Мелине. — Только дай ей волю и вынесет мозг так, что никакой целитель помочь не сможет.
В ответ на его замечание Ди-Ди демонстративно высунула язык.
А в качества наказания за столь неподобающее поведение Тав отнял у неё псионикой отданную ранее виноградину и положил себе в рот.
— Вы как дети малые, — со вздохом проговорила Мелина.
— Это всё он! — заявила Ди-ди, обиженно тыча в Тава пальчиком.
А Тав на всё это только улыбался.
— Хочу с тобой поговорить, — сообщила ему Мелина.
— Не вопрос, присаживайся, — предложил он ей в ответ, сдвигаясь на скамейке вправо.
— Не здесь, — сказала Мелина. — Слишком шумно. Давай наверх.
Тав оглядел веселящийся народ, пожал плечами, обронив: «Как скажешь», — и с неохотой встал из-за стола, не забыв прихватить полупустую кружку.
Следуя за Мелиной и прилипшей к ней, словно банный лист, Ди-Ди, Тав поднялся по скрипучей лестнице на второй этаж. Громкость выступления Альфиры и возгласы народа действительно немного поубавились. Они всё ещё были хорошо различимы, но, по крайней мере, больше не мешали вести спокойную беседу.
— Что за балаган ты тут устроил? — резко обернувшись, спросила Мелина, чем застала Тава врасплох.
Он-то ожидал, что она снова его к себе в кабинет поведёт, а тут вдруг решила прямо у перил отчитать.
— А что не так?
Невинно улыбнувшись, Тав прислонился боком к опорной балке и сделал два больших глотка из кружки.
— Мы же об этом и договаривались.
— Я согласилась на то, чтобы накормить и напоить тебя, — напомнила Мелина недовольным голосом. — Про всеобщую пьянку не было ни слова. Ты забыл, в какой ситуации мы сейчас находимся?
— В такой, где каждый день может стать последним? — ухмыльнувшись, предположил Тав.
Мелина нахмурилась ещё больше, а парящая радом с ней Ди-Ди то и дело переводила нервный взгляд с неё на Тава и обратно.
— Я сейчас не в настроении для шуток, — заявила Мелина.
— А зря, — заметил в ответ Тав. — Смех продлевает жизнь, между прочим, — припомнил он одну расхожую фразу. — Хотя тебя, как полуэльфа, это, наверное, не так сильно беспокоит. У тебя же сотни лет жизни в запасе.
То, что чуть заострённые уши Мелины скрывались за россыпью огненно-рыжих волос, нисколько не мешало Таву определить её двойственную природу.
— Довожу до твоего сведения, что эльфийской крови во мне лишь четверть, — поправила Тава Мелина. — Моя мама была полуэльфом.
— А чародейский дар тебе тоже от неё достался? — тут же поинтересовался Тав, почуяв шанс разузнать о Мелине побольше.
— Тебя это не касается, — быстро пресекла его потуги Мелина. — И уж не представителю «Ордена Бессмертных» рассуждать о скоротечности жизни смертных рас.
Часть про орден Мелина выделила малость саркастичной интонацией, что, впрочем, нисколько Тава не задело. Он и сам прекрасно понимал, как наименование его ордена могло выглядеть в глазах непосвящённых.
— Ну так я и не всегда был его частью, — сказал он в ответ. — Пришлось для этого очень много посмеяться.
И вновь вызвать на устах Мелины улыбку ему не удалось.
А жаль.
— Слушай, я же не просто так про хлеб и зрелища для народа сказал, — заговорил Тав чуть более серьёзным тоном. — Не забывай, что я постоянно слышу чужие мысли, хочу того или нет. И, поверь мне, им, и то и другое нужно куда больше, чем мне, — поделился Тав, кивая на тифлиногов и Кулаков внизу
Мелина опустила взгляд на первый этаж и выражение лица её чуть сгладилось.
— Постоянное напряжение никого до добра не доведёт, — продолжил излагать свою точку зрения Тав. — Всем нужно иногда расслабляться. Хотя бы немного. И, как можешь заметить, ни о какой пьянке речи не идёт. Ты хорошо выдрессировала своих подчинённых, — отдал Тав Мелине должное. — Даже сейчас они продолжают следить за порядком и никому не позволяют перейти с алкоголем грань.
— Скоро мы должны выдвигаться, — после нескольких секунд молчания сообщила Мелина. — Завтра завешаем сборы, а послезавтра выходим.
— Да, в курсе, — с кивком ответил Тав. — И понимаю, почему такая спешка.
Силы Мелины и остальных, кто поддерживал барьер вокруг Последнего света, не бесконечны. А от них и во время дальнейшего пути многое зависело. Затягивать с отправлением при таких вводных было крайне нежелательно.
— Дай ты им сегодня отдохнуть, — попросил Тав. — Мы же оба понимаем, что, скорее всего, не всех сможем вывести из проклятых земель.
— Я заключила с тобой сделку как раз для того, чтобы новых потерь избежать.
— И я сделаю для этого всё, что в моих силах, — заверил Тав. — Как и Ди-Ди.
— А я что? — удивлённо вопросила Ди-Ди.
— Благословлять всех, как меня, будешь, вот что, — пояснил Тав.
— Всех-всех? — переспросила Ди-ди, окидывая взглядом таверну. — Так я же не смогу.
— А ты уж постарайся.
Ди-Ди снова принялась метать свой взгляд то Таву, то к Мелине, но даже последняя сказала ей лишь: «Мы рассчитываем на тебя».
Слова Мелины, очевидно, Ди-Ди тоже не особо воодушевили, но деваться ей было уже некуда.
— Ладно, сегодня я закрою на это глаза, — заявила Мелина, отворачиваясь от развлекающихся подчинённых и тифлингов. — Но только сегодня.
— Какой великодушный манип, — прокомментировал с улыбкой Тав. — С таким и божественные проклятья не страшны.
Мелина его попытки польстить закономерно не оценила и просто ушла в свою комнату.
— Вот же ж… — протянул со вздохом Тав и сел на перила, свесив ноги вниз.
Альфира завершила очередное выступление, но наседавшая со всех сторон публика требовала ещё.
«Присоединиться к ней, что ли?» — подумал про себя Тав.
После разговора с Мелиной у него вновь зародилось желание немного попеть.
— Слушай, Тав, — обратилась к нему Ди-Ди, подлетая поближе. — А почему ты вообще согласился им помочь?
— Потому что я очень добрый и бескорыстный человек? — предложил Тав возможный вариант. — Я и тебе так-то помог.
— Только после того, как я пообещала дать тебе своё благословение.
— Так и тут меня от души накормили. Ещё и вспомнить музыкальную молодость дали.
— И это вся причина? — всё не унималась Ди-Ди.
Тав повернул к ней голову.
Не произнося ни слова, он просто смотрел на Ди-Ди, отчего она с каждой проходящей секундой начинала нервничать всё больше и больше.
Крайне забавное зрелище.
— Кто знает, — неопределённо сказал он, отворачиваясь.
Причина?
Само собой, у него была причина.
Дерево легче всего спрятать именно в лесу. Окружая себя таким количеством народу, Тав создавал очень хорошее прикрытие. И пускай изначально его план был совершенно иным, глупо было не воспользоваться подвернувшейся возможностью.
В конце концов, Тав прекрасно знал, что опасаться в этих землях нужно было не только проклятья Шар и порождённых им тварей. Здесь обитали и иные древние угрозы.
И так уж получилось, что именно их Тав и искал.
1) Анна Забродина, "Песня ведьм"
2) Марко Поло, "Фейри"
— Докладывай.
— Сбор продвигается строго по графику, — отрапортовал Йован. — Походные палатки сложены и пересчитаны. Оружие роздано всем, кто умеет с ним обращаться. Большая часть припасов уже погружена на телеги. К утру будем готовы выходить.
«К утру, да?» — подумала Лина, подняв глаза на абсолютно чёрное небо.
Что день, что утро, что ночь. В этом месте всё было едино.
Разумеется, у Кулаков имелись подручные средства измерения времени, однако даже с ними ощущение этого самого времени понемногу ускользало.
И оттого ещё более важно было соблюдать привычный служебный уклад. Ночные и дневные караулы. Пересменки. Часы приёма пищи, сна и отдыха. Строгий распорядок дня помогал держать всё под контролем. Даже тифлинги, что не находились в прямом подчинении Лины, глядя на Кулаков, старались придерживаться установленных правил. Всем было понятно, что порядок сейчас очень дорого стоил.
— Проблемы? — на всякий случай уточнила Лина, заметив некоторое колебание на лице подчинённого.
— У нас — никаких, манип, — твёрдо заявил Йован, но Лина тут же ухватилась за оговорку «у нас». И её прищуренного взгляда хватило, чтобы Йован поспешил продолжить. — Не думаю, что вам стоит об этом беспокоиться, но я застал спор между Зевлором и Даммоном у загона для волов. Сути не знаю, но спорили они очень громко. Даже кричали, я бы сказал.
Лина с сомнением посмотрела на Йована, после чего расспросила его о деталях. Выслушав всё, она коротко кивнула и отправила Йована дальше выполнять свои обязанности.
Его сомнения в том, стоило ли сообщать о случившемся, были Лине понятны. С одной стороны, это была сущая мелочь (в последнее время кто только ни ругался и ни спорил) и личное дело самих тифлингов. А с другой, это произошло за считанные часы до всеобщего отбытия. К тому же в памяти всех ещё была жива недавняя перепалка, из-за которой отдельные представители Кулаков и тифлингов едва жечь и резать друг друга не стали. Именно Лине пришлось в итоге вмешаться, чтобы буянов разнять.
— Вот же ж, — разочарованно выдала Лина после недолгих раздумий.
Ей совершенно не хотелось в это ввязываться, но и пускать всё на самотёк было чревато. Всё же Зевлор являлся ключевой фигурой в их временном союзе с тифлингами, а Даммон безвозмездно предоставлял свои услуги кузнеца, латая изношенное снаряжение Кулаков. Оба они были достаточно ценны, чтобы Лина принимала возникшую меж ними ситуацию во внимание.
На том и порешив, Лина описала широкую дугу вокруг Последнего света, по пути лично оценивая степень готовности к отбытию. И всё было именно так, как и говорил Йован. Никаких отклонений от установленного плана Лина не заметила. Кулаки стаскивали из таверны мешки и ящики с провиантом, а после надёжно закрепляли их верёвками на телегах. Состояние местных дорог просто не позволяло им действовать по-другому, ибо никто не хотел потерять часть припасов из-за какого-нибудь особо коварного ухаба.
На заднем дворе, где была наспех сооружена тренировочная площадка, вовсю шла последняя тренировка тифлингов с выданным им оружием. Всякий, кто не был слишком молод или стар, получил в свои руки средство защиты себя и других. Мечи, щиты, копья, луки. В ход пошло всё, что имелось в объединённых запасах Кулаков и самих тифлингов. К счастью, тем, кто буквально побывал в Преисподних, не нужно было объяснять, почему вооружаться должен был каждый, кому это под силу. Подготовкой же новоявленных бойцов занимались наставники из числа Кулаков, а также наиболее опытные из их собственных сородичей. Даже Зевлор регулярно посещал тренировочную площадку, дабы обучить своих подопечных некоторым приёмам из арсенала паладинов. Тем из них, что не требовали божественных или иных сверхъестественных сил.
Имелись среди подчинённых Лины и индивиды, в которых её решение относительно тифлингов положительного отклика не находило. Ибо как вообще можно было вооружать и обучать этих «дьявольских выродков»? Они не заслуживали доверия!
Благо глупцы, что, помимо неодобрения, высказывали ещё и явную критику, а то и пытались саботировать процесс подготовки, составляли абсолютное меньшинство от общего числа Кулаков. И разговор с ними, как правило, у Лины был очень короткий. Примерно, как с Торбеком.
Дойдя до загона с волами, в предместьях которого была развёрнута передвижная кузница, Лина застала Даммона в крайне недобром настроении. Он резкими движениями рассовывал свой инвентарь по сумкам и то и дело приглушённо выдавал что-нибудь ругательное на инфернальном языке.
— Кто-нибудь менее сведущий мог бы подумать, что ты тут силы Девяти Преисподних вызвать пытаешься.
Даммон нервно дёрнулся и повернул к Лине встревоженное лицо.
— Пожалуйста, не говорите таких страшных вещей, леди Адриан, — попросил Даммон, облегчённо вздохнув.
Леди Адриан.
С лёгкой подачи Зевлора теперь чуть ли не все тифлинги так к Лине обращались. Вполне обоснованно, если учесть, что Лина являлась дочерью одного из великих герцогов Врат Балдура, однако ей всё равно куда больше нравилось обращение по тому же званию. В конце концов, его она хотя бы честно заслужила, тогда как фамилия и всё к ней прилагающееся досталось ей от отца.
— А вы знаете инфернальный? — спросил Даммон, не скрывая лёгкого удивления.
— В достаточной мере, чтобы разобрать, что именно ты тут говорил, — без лишних подробностей ответила Лина.
— Простите.
— Слышала, у вас возникла размолвка с Зевлором, — прямо сообщила она о цели своего визита. — Мне есть о чём беспокоиться?
— Значит, уже и до вас дошло, — сказал Даммон с виноватой улыбкой. — Нет, леди Адриан, вам совершенно не о чём переживать. Просто я допустил оплошность, и Зевлор меня по делу отчитал.
— Что за оплошность?
— Потерял сумку жадности, — признался Даммон, понурив плечи. — Зевлор выдал мне её, чтобы кузницу было проще перевозить, — рассказал он, кивая на собираемый инструмент, а также несколько механизмов явно дьявольского происхождения. — А я её со вчерашнего вечера никак найти не могу.
— Ясно.
Сумка жадности — ценный артефакт. Вместимость подобной сумки кратно превосходила её внешние габариты, тогда как масса всегда оставалась фиксированной вне зависимости от наполнения. Крайне полезный инструмент при дальних путешествиях. Дома во Вратах Балдура у Лины даже имелась одна такая. Сама зачаровала на уроках с матерью.
Но то, что сделала Лина, было, по сути, лишь детской поделкой. Сумки жадности, созданные настоящими мастерами, имели вместимость до семи кубических метров и грузоподъёмность свыше шести сотен килограмм. Некоторые за подобные экземпляры и небольшое состояние отдать не брезговали. Особенно странствующие купцы и торговцы.
— Если понадобится помощь с перевозом кузни, обратись к Йовану, — предложила Лина. — Я распоряжусь, чтобы кого-нибудь выделил. И дам поручение, чтобы до отбытия поискали твою сумку.
— Спасибо большое, — вмиг просияв, поблагодарил Даммон.
— Не стоит, — ответила Лина, готовясь уходить. — Только постарайся вспомнить, где её видел в последний раз, и подробно моим Кулакам расскажи.
— Да прямо здесь она и была, — сообщил Даммон, указывая на устланный тряпками угол. — Я вчера отлучился, чтобы послушать выступления Альфиры, а когда вернулся, сумки уже не было. Глаз не смыкал, пытаясь найти, но всё без толку. Явно украл кто-то, да только кто? Отсюда ж никому с ней не сбежать.
Приняв услышанное во внимание, Лина посоветовала Даммону отдохнуть хотя бы этой ночью и оставила его одного. По пути к таверне она вновь повстречала Йована и рассказала ему о случившемся, отдав соответствующие распоряжения. Йован со своей стороны заверил, что выделит людей для поисков, и пообещал по мере возможностей провести надлежащие расследование. Всё же Кулаки — это в первую очередь стражи правопорядка. И если здесь имела место кража, их прямой обязанностью было с этим разобраться.
Удовлетворившись таким ответом, Лина отпустила Йована и зашла в таверну, где сборы также шли полным ходом. Хотя наблюдалось здесь и немало тех, кто просто готовился ко сну. В основном это были семьи с детьми. Тифлинги-родители раскладывали импровизированные постели прямо на полу таверны, а детишки болтались рядом и чаще мешали, чем помогали им в этом деле. На нынешнее количество постояльцев Последний свет и в лучшие свои годы рассчитан не был, так что места отдыха все обустраивали там, где придётся.
Лина невольно задумалась о том, а как всех этих беженцев размещать во Вратах Балдура.
Времена нынче и без того были крайне неспокойные, а тут ещё и толпа тифлингов, изгнанных из Эльтуриэля. Вслух этого Лина ещё никому не говорила, однако возможность того, что по прибытии Зевлора и остальных в город попросту не пустят, было сильно отличной от нуля. Лина, конечно, собиралась лично поговорить на их счёт с эрцгерцогом, однако это ещё ничего не гарантировало. Первостепенным долгом эрцгерцога являлась забота о жителях Врат Балдура. И если риски принятия тифлингов оценили бы, как слишком высокие, то…
Впрочем, для подобных переживаний было ещё рановато. Сперва им требовалось вырваться из проклятия Шар, что само по себе уже представляло не самую тривиальную задачу. По крайней мере, Лина собиралась добиться того, чтобы как можно больше тифлингов вновь увидели солнечный свет. Это хотя бы было в её непосредственной власти.
Идя по главному залу таверны, в компании одной из семей тифлингов Лина заприметила Тава.
— Ну хватит уже, Арабелла, — попросила женщина-тифлинг, глядя на свою дочь. — Оставь Тава в покое и иди умываться.
— Ну мам! — жалобно протянула девочка с фиолетовой кожей. — Ещё пару минуточек и всё!
Арабелла совершила очередной пируэт над полом и разразилась громким заливистым смехом. Она словно бы плыла по воздуху, то ныряя вниз, то взмывая под самый потолок, и все дети в таверне смотрели на неё со жгучей завистью.
И действительно, какому ребёнку не хотелось научиться летать?
А ведь со стороны всё выглядело именно так. Да и ощущалось Арабеллой, наверное, тоже. С талантом Тава к чтению чужих мыслей, Арабелле не нужно было ничего ему говорить или показывать. Стоило всего лишь подумать, как и куда она желала полететь, и Тав тут же бы это исполнил. Практически самый настоящий полёт, а для ребёнка так и вовсе неотличимый от реального.
Но и игнорировать просьбу матери девочки Тав не стал. Не прошло и полминуты, как Арабелла мягко опустилась на пол рядом с ним, и он, улыбаясь, сказал ей, что родителей надо слушаться. Затем чуть погрустневшая Арабелла была передана в руки отца, который искренне Тава поблагодарил.
И не успела семья Арабеллы отойти, как Тава тут же окружили другие дети, требующие и им дать возможность полетать. Тав старался хоть немного их успокоить, заверяя, что его на всех хватит, однако детский напор от этого нисколько не уменьшался. Складывалось впечатление, что повисшая на руках Тава ребятня вот-вот просто разорвёт его на части.
— Надо поговорить, — заявила Лина, подойдя к эпицентру творящегося хаоса.
Под её строгим взглядом все детишки мигом умолкли и медленно отступили от Тава в стороны.
— Простите, ребят, — извинился перед ними Тав, поправляя сползшую котту. — Потом ещё обязательно поиграем.
Лина кивком указала ему следовать за ней на улицу, куда они незамедлительно и отправились.
— Ты меня просто спасла, — благодарно сообщил Тав, когда дверь таверны за ним закрылась. — Весь вечер покоя не дают.
— Быстро ты со всеми сдружился, — заметила в ответ Лина, остановившись посреди двора.
— Не сказал бы, что прям сдружился, но наладить отношения стараюсь.
— Надеюсь, про моё поручение, играясь с детьми, ты не забыл? — с лёгким прищуром поинтересовалась Лина.
— Вы раните меня в самое сердце, леди Адриан, — с лёгкой издёвкой ответил Тав, иронизируя над тем, как к Лине обращались тифлинги. — Но, чтобы развеять ваши сомнения, предлагаю услышать всё из первых уст.
Тав кивнул Лине за спину, и она, обернувшись, обнаружила подлетавшую к ним Долли Долли Долли. Вид у неё был очень уставший и даже вечно окружавшее пикси сияние, казалось, несколько поблекло.
— Расскажешь Мелине, как наши успехи, Ди-Ди? — спросил у неё Тав, позволяя приземлиться к себе на плечо.
— Хочу спать, — негромко ответила Долли Долли Долли, в подтверждение чего ещё и широко зевнула. — И я Долли Долли Долли, — поправила она уже, скорее, по привычке, чем из-за подлинного раздражения.
Не было похоже, чтобы она сейчас в принципе была способна на сильные эмоции.
И всё же странные у них с Тавом были отношения. Вроде бы, Долли Долли Долли и испытывала по отношению к Таву вполне объяснимую неприязнь, а вроде и проводила с ним уйму своего времени. Да и слушалась ещё почти во всём.
У Лины никак не получалось объяснить её поведение одной лишь благодарностью за вызволение из фонаря.
— Так что, всех уже благословила? — уточнил свой вопрос Тав.
— Почти, — тихо сказала Долли Долли Долли. — Меньше десятка осталось. Завтра с утра закончу.
— Отличная работа, — похвалил её Тав и даже подхватил своей псионикой, когда маленькая фея начала скатываться с его плеча. — Такой ответ тебя устроит? — спросил Тав, повернув голову к Лине.
Она сдержанно кивнула.
Лина, само собой, видела, как Долли Долли Долли трудилась в поте лица весь день, но точные цифры её успехов были ей неизвестны. Теперь же Лина могла вычеркнуть ещё один пункт из списка необходимых приготовлений.
— Долли Долли Долли — молодец, — признала Лина. — А что насчёт тебя?
Тав хитро улыбнулся.
— Я тоже сделал всё, что запланировал, — уклончиво ответил он.
И Лина хотела бы вытрясти из него все подробности, однако сейчас у неё было для Тава другое задание.
— У нас, судя по всему, произошла кража. У Даммона пропала сумка жадности, — рассказала она.
— Как можешь заметить, я её с собой не таскаю, — сказал Тав, разведя руками в стороны.
— Нужно твоё содействие, — пояснила Лина, указывая на то, что и не пыталась его обвинить. Хотя подозрения у неё, конечно же, имелись. — Ты читаешь мысли и видишь сквозь стены. Хочу знать, не заметил ли ты что-нибудь?
— Ты меня переоцениваешь, — с усмешкой произнёс Тав. — Я не читаю все мысли. Только те, что лежат на поверхности. Если начну специально копаться — дело другое, но большую часть времени я слышу лишь фоновый шум, который стараюсь игнорировать. И следить за всеми ежесекундно в мои привычки тоже не входит, — добавил Тав следом. — Но могу побродить по округе да поискать эту сумку, если хочешь.
— Хочу, — прямо сказала Лина. — Но, если найдёшь виновника, ничего не предпринимай и сперва доложи мне. Не хватало нам ещё беспорядки тут устраивать.
— Да я бы всё тихо сделал, — не согласился с ней Тав, впрочем и спорить не стал. — Но как знаешь.
Тав осторожно взял в ладони задремавшую Долли Долли Долли и, сказав, что отнесёт её внутрь, развернулся к дверям таверны.
Лина тоже собиралась пойти дальше по своим делам, однако заметила, что Тав резко остановился и повернул лицо к заставленному баррикадами мосту. Даже по частично скрытому повязкой лицу легко считывалось нахлынувшее на него беспокойство.
— Что такое? — тут же спросила Лина, также обратив взгляд на стороживших мост подчинённых.
Однако ничего, достойного внимания, она там не увидела.
— Бей тревогу, — сказал Тав. — На нас напали.
Лина даже спросить не успела, кто и откуда, как необъяснимая боль пронзила её виски.
А после невидимый удар повалил Лину наземь.
И она услышала чьи-то крики.
Лина ничего не видела. Мир перед глазами утопал в чёрно-белых пятнах, что в безудержном танце похищали её чувство реальности. Лишь слух ещё давал Лине хоть какое-то представление о происходящем, однако даже разрозненные крики постепенно от неё удалялись. В голову словно раскалённые гвозди вставили, и боль эта вот-вот грозилась окончательно лишить Лину сознания.
Однако она держалась.
Стиснув зубы, Лина продолжала цепляться за осколки распадающегося разума и ценой неописуемых усилий старалась удержать их все вместе. У неё сводило мышцы от натуги, однако Лина не позволяла себе забыться и даже сверх того: она продолжала поддерживать все завязанные на ней заклинания. И барьер вокруг Последнего света, и, конечно же, сковывающий отродье Баала паралич Лина держала в активном состоянии, ни на миг не позволяя им ослабнуть. Чувство долга просто не позволяло ей пустить всё на самотёк.
Она не знала, сколь долго продолжалась её мучительное противостояние. Секунды, минуты, а, может быть, даже часы. Время утратило для Лины всякое значение. Сейчас для неё существовали только боль, давление и непрекращающаяся борьба.
Борьба, из которой ей вряд ли удалось бы выйти победительницей, если бы не вмешательство чужой воли.
— Это псионическая атака, — зазвучал в её ушах напряжённый голос Тава. — Они пытаются выбить тебя, чтобы обрушить барьер. Я помогу. Только, пожалуйста, не сопротивляйся.
Раздирающая голову боль начала отступать, уступая место чему-то холодному и успокаивающему. Лина колебалась, не зная, стоило ли доверять этому чувству, однако быстро пришла к выводу, что выбора у неё не было. Либо так, либо почти гарантированное поражение. А ведь Лина пока даже понятия не имела, кто именно на неё напал.
Глубоко вдохнув, Лина позволила холодной волне пройти сквозь своё сознание и, объединив с ней силы, принялась выталкивать прочь жгучую боль. Это было непросто. Даже с чужой помощью Лине приходилось сражаться буквально за каждый миллиметр своего разума. И тем не менее она победила. Чья бы сила ни пыталась сразить её внезапной атакой, Лина выдержала удар и дала на него достойный отпор.
И по мере того, как прояснялось её сознание, более ясным становился и взгляд Лины.
— Отлично, — сказал ухмыляющийся прямо перед ней Тав. — Если бы потеряли тебя, у нас были бы очень большие проблемы.
Затем он резко повернулся и движением руки отправил в полёт пустую телегу. Трижды перевернувшись в воздухе, сплав металла и дерева обрушился на чудовищ, что в этот самый момент прорывались сквозь прореху в защитном барьере. Игольниики, умертвия, лианники, зомби… Практически каждая тварь, что нападала на Лину и её Кулаков в этих проклятых землях, теперь явилась в таком количестве, какое у Лины даже примерно подсчитать не получалось.
Однако не подавляющая численность врагов поразила Лину больше всего. Сколь бы ничтожных созданий на неё ни нападало, Лина могла уничтожить их всех. Её чародейский дар лучше всего раскрывался именно в противостоянии целым армиям. Простым количеством её было не взять.
Вот только одним количеством в этот раз всё не ограничивалось.
— Это же… — удивлённым голосом заговорила она.
— Иллитиды, — подтвердил Тав, так и не дав ей закончить. — Организуй Кулаков, Мелина. Иначе все умрут.
Сказав это, Тав протянул руку вперёд, и десятки камней и кусков древесины взмыли в воздух. А секунду спустя вся эта масса устремилась во врагов, прошивая их тела насквозь и обрушивая наземь целыми рядами.
Впечатляющее зрелище.
Только на место каждого павшего тут же вставало по три новых твари.
Окончательно одолев замешательство, Лина вскинула руки, и чародейское пламя затанцевало на её тонких пальцах. Если Тав сражал врагов десятками, то Лина рассчитывала на полную сотню. Сорвавшись с ладоней, ревущий огонь захватывал проклятых чудищ с поистине невероятной скоростью. Пламя всегда было эффективно против нежити. А уж для древесных создания, вроде лианников и игольников, любой огонь и вовсе являлся самой страшной угрозой.
Враги полыхали, словно сухая солома.
Лина хорошо вложилась в заклятье и потому не сомневалась в своей первоначальной оценке. Как минимум, сотня врагов должна была пасть от её атаки, что выиграло бы достаточно времени для организации обороны. Лине хватило бы и пары мгновений, чтобы бегло оценить ситуацию и принять соответствующие решения. А после бы оставалось лишь отдать нужные приказы.
Однако, вопреки ожидаемому, желанного результата Лина не достигла. В её огне сгинуло очень много чудовищ. Действительно много. Но всё же меньше, чем ей было нужно.
И всё из-за иллитидов.
Три парящих в воздухе гуманоидных существа синхронно подняли четырёхпалые руки, и незримый барьер заблокировал огню Лины путь. Столкнувшись с препятствием, чародейское пламя устремилось вверх и в стороны, а твари, которых оно должно было сжечь, продолжили растекаться по двору.
Развеяв заклятье, Лина тихо выругалась и наградила вторженцев изучающим взглядом. Прежде ей никогда не приходилось сталкиваться с иллитидами лично, но она много о них читала и слышала. Длинные худые тела, мощные псионические способности и прорастающие вокруг рта щупальца. Лишь угольно-чёрная кожа выбивалась из списка известных Лине фактов, однако перепутать иллитида с кем-то ещё было очень и очень сложно.
Неприятные противники.
К счастью, противостоять им Лина должна была не в одиночку. Тав ни на секунду не ослаблял своего напора, метая в чудовищ всё больше и больше всевозможных снарядов. А с некоторыми из тварей он даже вступал в рукопашную схватку, то и дело отрывая от мертвецов головы и иные части тел.
Зевлор также успел показаться в поле зрения Лины и с обнажённым двуручником бросился в самую гущу событий. Охваченный тёмно-алым свечением его меч сокрушал врагов с такой лёгкостью, словно бы те были сделаны из бумаги. Отдельными взмахами бывший паладин разрубал по полдюжины мертвецов и умертвий, мгновенно даря им запоздавшую смерть. Нарушенная клятва явно не сильно сказалась на его умении изничтожать нечисть.
Да и в целом захваченные врасплох Кулаки и тифлинги уже вовсю хватались за оружие.
Подоспевший к Лине Йован получил от неё первоочередные команды и незамедлительно отправился их исполнять, по пути выкрикивая приказы подчинённым. Раз уж внешняя линия оборы прорвана, Лина распорядилась выстроить новую у самой таверны. Ни одна напавшая на них тварь не должна была проникнуть внутрь.
Засвистели стрелы и зазвенела сталь.
Лучники и арбалетчики не могли сразить нежить окончательно, однако они вполне успешно её замедляли. Даже зомби приходилось считаться с пробитым болтом коленом, а уж стоило восставшим мертвецам замешкаться, как их головы тут же слетали с плеч. Мечи и топоры делали свою работу исправно. Тот же Торбек прямо на глазах Лины разрубил одного зомби от макушки до таза своим громадным фамильным оружием. И даже не думал останавливаться.
Волна нежити и иных отродий проклятья Шар, наконец, встретила достойное сопротивление. Остатки неспособных к бою тифлингов скрылись за стенами таверны, а их более подготовленные собратья помогали Кулакам всем, чем только могли. Краем глаза Лина заметила, как Даммон швырнул в задние ряды чудищ небольшой металлический стержень, что после взорвался столбом дьявольского пламени.
Вот теперь бой начался по-настоящему.
Отправив во врагов с две дюжины огненных стрел, каждая из которых нашла свою цель, Лина переключила внимание на разваливающийся барьер. А он действительно разваливался. Непосредственно связанная с ним Лина понимала это лучше, чем кто-либо ещё. Большая брешь, через которую прорывались иллитиды и прочие, была всего лишь внешним проявлением более глубоких проблем. Формировавшие барьер магические энергии пребывали в сущем хаосе.
Насколько могла судить Лина, Волтан и Берн, что вместе с ней участвовали в создании барьера и отвечали за его поддержку, сейчас либо находились без сознания, либо и вовсе уже были убиты. Если, как и говорил Тав, своей первой ментальной атакой иллитиды хотели полностью уничтожить барьер, то и целить они должны были отнюдь не только в Лину.
И совсем скоро опасения Лины подтвердились.
К ней подбежала встревоженная Лассандра и сообщила, что Волтана обнаружили мёртвым на втором этаже таверны. Из его носа, глаз и ушей текла кровь. Берна же вообще никак не удавалось разыскать, и лишь Радас, жрец Латандера, продолжал исправно молиться богу зари, подпитывая защиту Последнего света.
Из четырёх столпов барьера в строю оставалось только два.
«Могло быть и хуже», — с мрачной решимостью подумала Лина.
Ощутив, как в барьере появилась новая брешь, она обернулась огненным шаром и полетела на берег озера, где из тёмных вод уже выходила целая армия проклятых сахуагинов. Этих чешуйчатых и без влияния Шар в быту называли морскими дьяволами за свойственную им чрезмерную жестокостью. И проклятье богини тьмы добрее их уж точно не сделало.
Во главе же сахуагинова полчища стоял ещё один иллитид, который, видимо, и пробил в защитном барьере новую брешь. Не сравнимую с той, что сотворили его родичи у моста, но вполне достаточную для болезненного удара обороняющимся во фланг. И брешь эта постепенно увеличивалась.
Видя, к чему всё шло, Лина зажгла своё пламя ещё ярче и устремилась прямо на иллитида. Чёрная тварь попыталась сбить её с курса тремя последовательными псионическими ударами, но Лину было не остановить. Окружив себя защитным заклятьем, она стойко выдержала атаки иллитада и, схватив за склизкую голову, на полном ходу впечатала его в землю. Её огонь устремился во все стороны, испепеляя не только иллитида, но и многих следовавших за ним сахуагинов, которым не помогла даже присущая им водная магия.
Второй огненной вспышкой Лина окончательно расчистила себе пространство, вслед за чем прислонила руки к расползающемуся барьеру. Вливая в него магическую энергию, она буквально схватилась за края разлома и сомкнула их обратно, вернув барьеру былую целостность. По крайней мере, на этом участке.
Но были ведь ещё и другие.
С каждой уходящей секундой всё большее количество ошибок закрадывалось в структуру барьера, нарушая его и без того шаткую стабильность. Текущих усилий Лины и Радаса хватало лишь на то, чтобы немного отсрочить неизбежное, и потому нужно было что-то менять. Барьер в его текущей конфигурации было уже не спасти.
Однако его всё ещё можно было переделать.
Задумка рискованная, особенно без надлежащей поддержки, но иного выхода Лина не видела. Она должна была исключить из заклинания двух волшебников и завязать всю магическую составляющую барьера на себя. Преуспев, Лина смогла бы полностью восстановить стабильность барьера, чем кратно уменьшила бы шансы победы у нападавших. Весь их план тут же полетел бы гноллу под хвост.
С другой стороны, всегда оставалась вероятность, что Лина потерпит неудачу и просто самоубьётся, попытавшись прыгнуть выше головы. История таких примеров знала более чем достаточно.
Но время истекало и нужно было что-то решать.
Почувствовав, как под натиском чудовищ пал ещё один участок барьера, Лина смахнула с лица проступивший пот и взмыла в воздух.
Держа путь к самой верхней точке барьера, Лина также оценивала общее состояние дел. Кулаки с тифлингами держались, но количество нежити и прочих тварей лишь увеличивалось. Тав и Зевлор, действуя вместе, сразили трёх первых иллитидов, однако и им уже нашлась замена. Лина видела по меньшей мере пять новых пожирателей разума и была уверена, что во тьме проклятия их скрывалось много больше.
Лина отвела взгляд и полностью сосредоточилась на своей задаче. Соприкоснувшись с барьером, как сделала это чуть ранее, она окунула сознание в хитросплетения защитной магии.
Будь Лина волшебником, что в совершенстве владел магической теорией, она, вероятно, выбрала бы иной подход. Более тонкий и выверенный. Какие-нибудь точечные манипуляции, затрачивающие лишь необходимый минимум энергии.
Но Лина была чародеем. Для неё магия являлась не столько объектом изучения, сколько проявлением желаний и воли. Потому она не тратила много времени на анализ. Найдя в структуре барьера ключевые точки, Лина ухватилась за них и, что было сил, начала грубо всё перестраивать. В голове Лины был чёткий образ того, что она хотела достичь. И преследуя этот образ, она буквально приказывала барьеру меняться.
А он ей подчинялся.
Лину окружили всполохи огня и молний. Магия бушевала в её руках, а воздух потрескивал от переполнявших его энергий. Дышать из-за возросшего давления стало попросту невозможно.
Но Лина и не думала прекращать.
Барьер то вспыхивал ослепляющим сиянием, то угасал, чуть ли не становясь полностью невидимым. Лина слышала, как кто-то внизу выкрикивал её имя, однако разобрать, зачем именно её упоминали, не могла. Слова долетали до неё в жутко искажённом виде, отчего распознать удавалось лишь крайне малую их часть. Скорее всего, многих изрядно пугало то, что она сейчас делала, и они просили у неё объяснений.
Однако объяснять было некогда.
Сквозь проступающие слёзы Лина увидела, как медленно обгорали её руки. Окутав кончики пальцев, чернота уверенно съедала кожу на ладонях и уже готовилась перекинуться далее.
Было больно. Очень больно.
Впрочем, для всякого, идущего по пути магии, боль являлась неотъемлемым спутником жизни. Может, богиня Мистра и не относилась к числу злых божеств, но плату за освоение магии она требовала всегда. Даже за те крохи, что были доступны смертным.
Лина продолжила менять барьер с удвоенной силой.
И, вопреки всем преградам, у неё получалось. Лина прекрасно чувствовала, как преобразовывался барьер под напором её воли. Заклинание медленно, но верно перестраивалось, практически полностью переходя под её контроль. Лина старалась не трогать лишь ту его часть, за которую отвечал неустанно молящийся Радас. Попытка взять под контроль совершенно чуждую ей силу вряд ли бы закончилась для Лины чем-то хорошим.
Наконец всё начало успокаиваться.
Нет, не битва внизу, что только набирала обороты, но бушевавшие вокруг Лины магические завихрения. Новый канал энергии постепенно донастраивался, и Лина ощущала, как вытекающая из неё магическая сила всё увереннее и стабильнее перетекала в барьер. Втрое больше, чем раньше, но Лина по-прежнему могла это выдержать. Ей оставалось лишь окончательно зафиксировать новую структуру барьера и…
И всё обрушилось.
Лина даже не успела понять, что произошло.
В один момент всё шло, как надо, а в другой все её усилия потерпели крах. Будто кто-то перерезал невидимую нить. Ослепляющая вспышка промелькнула перед глазами Лины, и её связь с защитным барьером мгновенно оборвалась.
Подавляя панику, Лина попыталась вновь ухватиться за барьер, желая всё исправить, однако время ушло. Процесс уже было не остановить. Ошарашенная Лина падала вниз, и прямо на её глазах барьер, в который она чуть ли не душу вложила, разваливался на части.
А отгоняемая им тьма хлынула внутрь.
Подобно туману, чёрная масса просачивалась сквозь разрастающиеся пробоины и прокладывала путь всё новым и новым тварям.
Лина ничего не могла с этим поделать.
Она всё видела, но изменить происходящего уже не могла. Барьер пал. Худшее уже произошло. Лина понимала это с той леденящей душу ясностью, какая была доступна лишь ей одной. Ведь никто другой ещё не знал, что вместе с барьером развеялось и второе поддерживаемое ей заклинание.
Обретший свободу монстр ликующе зарычал.
Развеяв ещё двух умертвий, Тав резко обернулся на отзвучавший рык.
«А это ещё что было?» — подумал он, совершенно не желая себе новых проблем.
Его и так уже со всех сторон окружали монстры, а хоть как-то сдерживающий их барьер развалился окончательно.
Отразив внезапную псионичекую волну, Тав поднял лежащее рядом копьё и швырнул его в ответ. Заточенное орудие пролетело дюжину метров и безрезультатно отскочило от невидимого щита вокруг иллитида, что уже готовился к новой атаке.
Тав тихо вздохнул.
Но некогда было причитать.
Сконцентрировав силы, он принял удар иллитида лоб в лоб и после непродолжительного противостояния отшвырнул врага в ближайшее дерево. Иссушенный проклятьем ствол тут же сложился пополам, а облысевшая крона обрушилась на иллитида россыпью жалящих веток. И уж Тав позаботился о том, чтобы наиболее толстые из них вонзились в плоть именно там, где надо. Щупальца пожирателя разума ещё немного подёргались в предсмертных конвульсиях, но спустя три секунды он обмяк окончательно. Из множества ран на его теле потекла вязкая кровь.
И кровь эта имела чернильно-чёрный цвет. Почти такой же, какой теперь была кожа иллитида.
А ведь всего полвека назад эти твари выглядели заметно иначе.
«Влияние проклятия?» — в который уже раз предположил Тав.
Но ведь раньше они вполне успешно от него защищались. Что же изменилось?
Отложив на пока эти вопросы, Тав развернулся и прыгнул вверх. Помогая себе псионикой, он взмыл так высоко, что приземлился уже на крыше таверны, где, тяжело дыша, вставала на ноги Мелина.
Выглядела она скверно. Особенно её обгоревшие руки.
— Что случилось? — спросил Тав, помогая ей подняться. — Мне показалось, ты хотела восстановить барьер?
— Так и было, — сказала Мелина севшим голосом. — Но не получилось. Не знаю, почему. Нам нужно…
Тав быстро схватил Мелину за пояс и вместе с ней отпрыгнул в сторону. И секунды не прошло, как место, где они стояли, разворотило неведомой силой, а добрую треть крыши просто снесло начисто.
Даже сквозь ментальные барьеры Тав почувствовал переполнявший Мелину гнев. Как и он, она уже точно знала, что или, вернее, кто их только что атаковал. Да и не заставил себя виновник долго ждать.
Расчистив путь, Маликет одним рывком добрался из подвала до крыши, где с безумным оскалом приземлился прямо напротив своих неудавшихся жертв. Его драконьи глаза обратились к творящемуся внизу хаосу, а чешуйчатые пальцы нетерпеливо задёргались.
— Это что, попытка вымолить у меня прощение? — спросил Маликет, повернув голову к Таву и Мелине. — Начало неплохое.
Разум Тава заполнили мысли о том, как с него сдирают кожу, вырывают внутренности и съедают их прямо у Мелины на глазах. И только после этого наступал её черед.
— Интересные у тебя, однако, фантазии, — заметил Тав с лёгкой ухмылкой.
Он бы и рад был вновь отгородиться от сознания Маликета, однако сейчас на кону стояли жизни. И лучше уж было знать, что планировал этот монстр, даже если от некоторых его мыслей тянуло блевать.
— Как и у тебя, — ответил ему Маликет. — Впервые встречаю кого-то, чья одержимость не уступала бы моей.
Тав напрягся всем телом, и всякий намёк на улыбку исчез с его уст.
— Даю тебе ровно один шанс забиться обратно в угол и не высовываться, — холодно сказала Мелина, начав излучать сильный жар. — Иначе казнь состоится прямо здесь.
Маликет расхохотался. Громко и совершенно не сдерживаясь.
— А сдюжишь? — поинтересовался он, глядя на Мелину сверху-вниз. — Не хотелось бы разочароваться посреди процесса.
Жар перерос в бушующее пламя.
— Сегодня одним отродьем Баала станет меньше, — заявила Мелина.
— Очень похоже на то, — согласился Маликет.
Но столкнуться им не да Тав.
Псионическим ударом он отшвырнул Маликета на другой край крыши и сам двинулся следом.
— Я с ним разберусь, — бросил Мелине он.
— Он моя ответственность! — рявкнула та в ответ.
— Твоя ответственность внизу! — напомнил Тав. — Или хочешь, чтобы их всех перебели?!
— Вы закончили болтать?! — прорычал Маликет и одним взмахом когтей располосовал крышу так, что на ней образовалась пятёрка десятиметровых борозд.
Таву и Мелине пришлось отпрыгивать в разные стороны, дабы избежать этой необычной атаки.
— Я вас обоих разорву, так какая разница, с кого начинать?!
Тав оторвал силой мысли несколько досок и швырнул в беснующегося Маликета, который отбил их небрежным взмахом руки.
— Иди! — крикнул Тав Мелине, указывая пальцем на зал таверны, куда уже успели проникнуть иллитиды.
Мелина поколебалась буквально секунду, после чего раздосадовано выругалась.
— Если дашь ему сбежать, займёшь его место! — угрожающе предупредила она.
Следом Мелина спрыгнула вниз, оставив Тава с Маликетом наедине.
И последний уже бросился в атаку.
Считывая его намерения во всех кровавых подробностях, Тав вновь атаковал псионическим ударом, однако на сей раз Маликет легко уклонился. Отскочив влево от ударной волны, Маликет ещё больше ускорил шаг и в один миг подобрался на расстояние удара. Белые когти разминулись с грудью Тава на сантиметры, но кровь всё равно хлынула из его раненой плоти. Даже псионическая защита не смогла отразить ту сверхъестественную мощь, что крылась в руках Маликета.
А на подходе был уже новый удар.
Действуя на опережение, Тав попробовал полностью обездвижить Маликета, да только и тут его псионика не преуспела. Маликет замер всего на секунду, после чего невероятное давление вынудило Тава бросить эту затею и резко отступить назад. Задержись он хоть на мгновение, и голова его тут же попрощалась бы с телом.
«Вот вам и дитя Бога Убийств», — подумал про себя Тав, отмечая невероятную силу соперника.
Обладая внешностью и габаритами драконорожденного, это отродье Баала таило в себе мощь подлинного дракона.
«Как Мелина тебя вообще схватить умудрилась?» — мысленно спросил Тав, уклоняясь от очередной атаки Маликета.
Атаки, что раскурочила последний нетронутый участок крыши.
Такими темпами и всё здание развалиться могло.
Отправив в Маликета ещё две псионических волны (одна из которых пролетела мимо, а вторая была попросту рассечена когтями), Тав спрыгнул на задний двор таверны. Приземлившись у сарая, он дотронулся пальцем до свежей раны на шее и бегло оценил глубину порезов на левой руке. Не было ни одного чистого попадания, однако Маликет уже трижды пустил ему кровь. И это при том, что Тав ни на секунду не прекращал защищать себя псионикой.
Неприятные тенденции.
В подходе к битве определённо нужно было что-то менять.
С оглушительным рёвом Маликет также прыгнул вниз и, приземлившись, снёс ветхий сарай, как горсть сухих листьев. Отскочивший в сторону, Тав заработал очередную порцию неглубоких ран, что окончательно убедило его в необходимости перемен. Чуть набрав дистанцию, он сделал глубокий вдох и всю свою псионичекую энергию направил внутрь, а не вовне. Кожа, мясо, мышцы, нервы и даже кости. Каждая частичка его тела напиталась псионической мощью, становясь крепче и сильнее.
К следующей атаке Маликета Тав был уже совершенно иным.
Отбив нацеленные в грудь когти, он впечатал свой кулак прямо в вытянутую морду Маликета. Белые чешуйки хрустнули, а следом драконорожденный отправился в недолгий полёт до толпы поднимающихся с берега сахуагинов. Рыбоподобный народец тут же набросился на, как им казалось, свежее мясо, однако в этот раз едой предстояло быть им самим. В самом буквальном смысле, ибо Маликет нисколько не стеснялся подключать к своим когтям ещё и клыкастую пасть.
Даже Тав был поражён тем, с какой яростью и жадностью Маликет отрывал куски от сахуигинов и тут же их проглатывал. А уж какие при этом он испытывал эмоции… Тав в очередной раз пожалел, что был вынужден копаться в мозгах этого бешенного чудовища.
Но выбор был небольшой.
Оттолкнувшись от земли так, что по иссушённой почве пошли трещины, Тав ворвался в кровавое месиво и нанёс очередной удар по морде Маликета. Вернее, попытался нанести, ибо на сей раз Маликет его выпад успешно заблокировал предплечьем.
Начался размен.
Довольно скалясь, Маликет пускал в ход все преимущества, что подарила ему природа. Его когти рассекали воздух, уничтожая всё на десятки метров вокруг, а окровавленные клыки не упускали ни единой возможности откусить от Тава кусочек. Лишь обострённые до предела чувства и скорость реакции позволяли Таву успешно от всего уклоняться и неустанно бить в ответ. При должном мастерстве кулаки и локти ничуть не уступали тем же когтям в плане смертоносности. Только ещё и обладали куда большей универсальностью.
Сахуагины умирали безостановочно. С завидным упорством идя вперёд, они пытались использовать костяные орудия и зачарованные струи воды, однако всё это нисколько не помогало. Сражаясь друг с другом, Тав и Маликет сминали всех, кто оказывался у них на пути. Особенно Маликет. Каждый взмах его когтей убивал десятки проклятых тварей. Во все стороны летели конечности, органы и, разумеется, кровь. Крови было очень много.
Сознавая всю опасность своего противника, Тав старательно отводил битву в сторону от таверны и по возможности направлял её на других врагов. В какой-то момент в их противостояние оказались вовлечены двое иллитидов, что очень быстро утратили некоторые части своих тел. Одному Тав лично оторвал голову, а второго Маликет банально выпотрошил за пару секунд.
Отведя влево очередной выпад когтями, Тав приземлил в ответ локоть аккурат меж глаз оппонента. Следом он схватил Маликета за шею и со всей силы впечатал ему колено в лицо. После таких ударов у любого представителя смертных рас должен был попросту раздробиться череп. Однако Маликет лишь выдохнул скопившуюся в носу кровь и как ни в чём не бывало продолжил бой. Обезглавив двух попавшихся на пути зомби, он схватил отступающего Тава за руку и едва её не вырвал. Лишь серия из трёх быстрых ударов в челюсть заставила Маликета расцепить хватку и немного податься назад. Хотя полоснуть Тава по предплечью он всё равно успел.
Битва переместилась на берег.
Тав убил мимоходом одного сахуагина и отнял его оружие. Искривлённый костяной клинок, что по своим качествам ничуть не уступал стальному аналогу. А под воздействием псионической энергии и вовсе стал кратно эффективнее. Оставалось лишь пустить его в дело.
Явно не впечатлённый новым приобретением Тава, Маликет с прежней безрассудностью кинулся в атаку и тут же за это поплатился. Отступив на полшага, Тав под углом взмахнул клинком и в одно мгновение рассёк как чёрные лохмотья на груди Маликета, так и скрытую под ними чешую. Порез вышел совсем неглубоким. Стоило Маликету ощутить боль, как он тут же отпрыгнул с шипением назад, но даже так былой ореол неуязвимости был им безвозвратно утрачен.
Проведя пальцами по груди, Маликет с интересом посмотрел на собственную кровь, после чего слизал её длинным языком.
«Почему продолжаешь сдерживаться?» — всплыл среди его мыслей предельно чёткий вопрос.
Размозжив голову попытавшегося укусить его за руку зомби, Маликет выжидающе посмотрел на Тава и совершенно не спешил вновь на него нападать. Он определённо ждал ответа.
«У каждого уважающего себя мистика должна быть парочка секретов», — послал ему Тав мысленный ответ, между делом разрубив надвое подкравшееся сзади умертвие.
Попутно он, воспользовавшись заминкой, обратил внимание на творящееся сейчас в таверне. Всех кулаков и тифлингов уже окончательно вытеснили со двора и теперь они держали оборону прямо в Последнем свете. Детей и большую часть женщин спустили в подвал для защиты, а все остальные продолжали вести неравный бой против иллитидов и прочих тварей. Тав также видел несколько иссушённых проклятьем тел, что, по всей видимости, принадлежали тем бедолагам, которых Ди-Ди не успела благословить.
В целом можно было констатировать, что ситуация складывалась крайне скверно.
Даже пытавшаяся хоть как-то переломить ход вещей Мелина пока преуспевала мало. Только она добивалась каких-то улучшений на одном участке, как тут же положение ухудшалось на другом. И так по кругу. Да и было хорошо видно, что она медленно, но верно подбиралась к своему лимиту. Попытка спасти разрушающийся барьер явно дорого ей стоила.
«И в этом всё дело?» — вновь обратился к Таву Маликет. — «Не хочешь перед остальными раскрываться?»
На это Тав ответить уже не успел, ибо внезапно ускорившийся Маликет словно бы телепортировался прямо к нему и, схватив рукой за лицо, в прыжке потащил за собой. Тав попробовал вырваться, пронзив Маликета мечом, но тот когтями отбил острие в сторону, после чего просто швырнул Тава дальше.
Пробив спиной крышу чьей-то халупы, Тав с трудом приземлился на ноги и поднятым в блоке клинком принял следующий удар Маликета. Колени Тава подогнулись от обрушившегося давления, а укреплённый псионикой меч покрылся трещинами и начал крошиться. Ещё одной атаки оружию было не выдержать. Тав понимал это, однако всё равно был вынужден вновь его использовать. Когти Маликета целили в горло, и Тав никак не успевал от них уклониться. Оставалось лишь защищаться.
В миг столкновения меч сахуагина разлетелся на осколки, но это выиграло Таву необходимые доли секунды. Бросив бесполезную рукоять, он рванул к ближайшему окну и выпрыгнул через него наружу. Спина полыхнула жгучей болью, когда Маликет всё же успел её напоследок задеть, но в остальном задумка Тава себя полностью оправдала. Перекатившись по холодной земле, он быстро вскочил на ноги и повернулся лицом к выбивающему дверь Маликету.
— Тут нам никто не помешает, — уже вслух сказал Маликет, неспешно идя по крыльцу. — Можешь показывать, что там у тебя сидит.
Тав оценил примерное расстояние до Последнего света, и по всему выходило, что Маликет переместил их на добрые три сотни метров. И это за один-то прыжок.
Вот вам и Избранный Баала. Любимейший из всех его детей.
Хотя чем больше Тав рылся в голове Маликета, тем больше понимал, что не так уж всё гладко было между Богом Убийств и его любимчиком. Хотя подробности выудить никак не удавалось. Несмотря на то, что, в целом, Маликет не препятствовал проникновению в свой разум, отдельные его части он прятал очень хорошо. Да и нескончаемый водоворот насилия, что ни на секунду не утихал в голове Маликета, сам по себе делу тоже не помогал.
— Советую быть осторожным в своих желаниях, — ответил Тав с беспечной полуулыбкой. — Они порой имеют свойство исполняться.
Тав старался выглядеть в меру расслабленно и уверенно, однако излишняя проницательность Маликета его действительно тревожила.
— И с чего ты вообще взял, что я что-то скрываю? — спросил он, надеясь выудить немного информации. — Это, знаешь ли, обидно. Я тут изо всех сил стараюсь, чтобы с тобой как-то сладить, а ты жалуешься, что я не выкладываюсь на полную.
Маликет вновь оскалился и шумно потянул носом воздух.
— Запах никогда не лжёт.
Он в очередной раз мгновенно сблизился с Тавом и почти неразличимым движением руки коснулся его лица. Тав рефлекторно отпрыгнул в сторону, однако сделал это слишком поздно. Маликет уже сорвал с его головы повязку.
— Истинное безумие не скрыть за жалкой тряпкой.
Маликет брезгливо отбросил повязку и выжидающе посмотрел на Тава, который, в свою очередь, нервно сжал кулаки.
Он колебался.
Тав очень не хотел идти на поводу у Маликета. Причин тому хватало с избытком.
Только вот какой у него был выбор?
На кону стояли жизни всех в Последнем свете, да и сам Тав явно не вытягивал противостояние с этим чудовищем. Превосходство баалова отпрыска было очевидно. Безоговорочное поражение ему являлось лишь вопросом времени.
Что-то нужно было менять. И менять быстро.
— Вот же ж, — выдохнул Тав, признавая очевидное. — Видимо, тут и впрямь ничего не поделаешь.
Маликет удовлетворённо оскалился.
Ибо Тав наконец открыл свои глаза.
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|