Кузены (джен)

Хэнк сидел на лавке и пялился на замерзшую реку, которую даже не видел.

Вместо этого перед его глазами стояли те девахи из клуба, которые были живее, чем многие люди, встречавшиеся ему на пути. Это было так неправильно! Пластиковые куклы не должны уметь чувствовать, не должны любить или хотеть чего-то сверх того, что в них запихали инженеры. Но они чувствовали. Он видел в искусственных глазах синеволосой Трейси настоящую боль и решимость, с которой та выхватила пистолет и выстрелила себе в голову.

Ему было хреново.

Обычно инертная к чужим несчастьям совесть мучила его, и похмелье сверху не добавляло веселья. Уныние накрывало с головой, а накренившийся в который раз за всю его жизнь мир не желал возвращаться на место. Вот что ему теперь делать? Хэнк и так испытывал сомнения от всей этой беготни за девиантами, а сейчас и вовсе не считал, что делает правильно. Глубоко внутри, он чувствовал некий приступ дежавю, хотя ему это и не нравилось. А все потому, что это все навевало воспоминание из детства, где одной из его любимый игр была «охота на Гарри». Сейчас, уже будучи взрослым мужиком, Хэнку хотелось пнуть мелкого себя за такую жестокость, которую в нем поощряли родители по отношению к родной, пусть и не совсем обычной, кузине.

— Ну, и долго ты еще будешь тут свои причиндалы морозить, философски смотря вдаль? — вредно спросила та самая кузина, появившаяся сбоку от него, зябко кутаясь в кофту, и вырывая его из мрачных мыслей. — Еще не хватало, чтобы ты воспаления легких подхватил, старый ты алкаш.

Хэнк закатил глаза.

— Ты уж определись, за что именно ты беспокоишься: за мои яйца или легкие? — проворчал он. — И, напомню, дорогая склеротичная кузина, мы с тобой ровесники.

Гарри фыркнула и села рядом с ним.

— Я беспокоюсь о том, что мне приходится сидеть на краю сидения машины, потому что иначе у меня начинает голова трещать из-за натянутых, между нами, уз, — бурчала она. — Че, не мог ближе тачку оставить к месту своего созерцания?

— Красиво тут, а? Это любимый парк Коула, — вдруг признался Хэнк, оглядываясь вокруг. — Мы часто сюда ходили до того, как…

Ему хотелось в этот миг глотнуть пива, но Гарри выкинула всю выпивку из машины. И когда только успела?.. Впрочем, ему хотелось выпить скорее из-за сушняка адского, чем из-за плохих воспоминаний. Как ни странно, вспомнить сына было уже не так больно, как еще пару недель назад. Будто прибытие кузины немного позволило ему стряхнуть часть этого груза.

— Хочешь я скажу, что все будет хорошо? — неуверенно спросила Гарри, забавно качая ногами и обнимая себя руками.

Ее нос покраснел, а снежинки, летающие с неба, путались в ее черно-седых волосах. В ее зеленых глазах блестело сочувствие и странное понимание, которое прежде ему не с кем было разделить. Смутно Хэнк вспомнил, что помимо ее родителей, его дяди и тети, которых он никогда не знал, у нее погиб крестный и какой-то друг, кажется, Сэдли, или нет, Седрик, точно.

— А будет? — скептично спросил Хэнк.

— Когда-нибудь, когда ты меньше всего будет этого ожидать, — мудро произнесла Гарри, и смазала весь эффект, громко шмыгнув замерзшим носом. — Пошли домой, а? Я жрать хочу, а Коннор скоро заискрит от непонимания того, почему расследование застыло в мертвой точке…

Хэнк неприязненно поморщился.

— Да пошел он, ведро с болтами, — пробурчал он, сцепив руки перед собой. — И расследование его тоже… С самого начала мне все это не нравилось и сейчас нравится еще меньше. Нянька та с дитем, эти девчонки из клуба…

— Ты тоже начинаешь понимать, что все это неправильно? — шепотом спросила его кузина, наклонившись ближе. — Ну, то, что мы охотимся на этих девиантов…

Хэнк поджал губы.

— Они пластиковые куклы, — упрямо сказал он, несмотря на Гарри. — Они…

— Живые, — чуть слышно выдохнула Гарри, будто сама не верила в то, что говорит. — Большой Дэ, у меня может бедово с магией, но я все еще могу ощущать присутствие живых и не очень. До сегодняшнего дня для меня андроиды ощущались, как лавка под нашими задницами, но тогда в клубе… Эти Трейси слабо, но испускали ауру живых существ.

Брови Хэнка невольно устремились к линии роста волос, а кузина тем временем еще не закончила. Она наклонилась еще ниже к нему и заговорщицки добавила:

— Более того, всего на миг, но наш дорогой Коннор тоже обрел ауру живого сознательного. Ага.

Хэнк моргнул и покосился в сторону своей машины, где сидел его пластиковая заноза в заднице. Вроде такой же обычный бесящий его Коннор, но…

— Охренеть, — ошеломленно выдал он. — И что нам теперь делать?

— rА9, — туманно ответила Гарри, за что заработала от него непонимающий взгляд. — Да не тупи ты! Кто из нас тут коп? Почему я должна искать зацепки, пока ты тут…

— Да выкладывай уже! — не вытерпел Хэнк. — Что там родилось в твоем воспаленном мозгу?..

Гарри закатила глаза.

— Все девианты разные: модели, предназначение и места производства, и не связаны между собой ничем, кроме повторяющейся надписи на многочисленных вертикальных поверхностях «rА9», где они обитали, — раздраженно ответила кузина, потирая руки друг о друга. — Я думаю в этом и есть разгадка. Нам нужно выяснить что это и какое отношение имеет к тому, что андроиды начали буквально превращаться во вполне себе новый вид жизни на этой захолустной планетке.

— Ошибка в программе? Или какой божок? Господи, я всерьез рассуждаю о том, что консервные банки обрели души и придумали себе бога! — пробухтел Хэнк, рефлекторно сжимая руки вокруг бутылки, которой у него не было.

Гарри рассеянно закивала.

— А что, это мысль, — пробормотала она, явно расслышав только часть из того, что он сказал. — Люди тоже, встав на две ноги, начали придумывать богов, чтобы объяснить необъяснимое. Так почему бы андроидам, обретшим волю, не создать себе нечто подобное?.. В конце концов, они созданы по нашему образу и подобию.

Хэнк замотал головой и встал на ноги.

— У меня башка трещит, — твердо сказал он. — Поперли домой. Мне нужен аспирин, а тебе чашка горячего чая, пока ты совсем тут мне соплями не изошлась. А об остальном мы подумаем завтра. И об оживших куклах и прочей фигне. Давай, давай, шевели своими тощими костями.

Гарри еще раз шмыгнула носом, но не сопротивлялась. Она встала на ноги, и они вместе потопали к тачке, чтобы отбыть домой и переварить все то, что сегодня случилось.

Следующие утро началось не с кофе.

Даже не с пива, которого Хэнк бы с удовольствием выпил взамен чая, который ему достался вместе с блинчиками на завтрак. Оно по-настоящему началось с того, что вместе утренних новостей по телику шло прямое включение из телебашни, а вместо ведущего на экранах была белая пластиковая мордаха андроида, которые был теперь чем-то вроде вождя девиантов, начавших сбиваться в одну кучу. Он вещал, что хочет мир между их видами, но в это время хочет, чтобы они получили равные с людьми права и место, где они могли бы свободно жить.

Не прошло и часа, как на пороге его дома нарисовался Коннор.

Тот был как всегда отвратительно бодр и свеж, а также готовый использовать любые методы, чтобы оттащить зад Хэнка на работу. К большому его сожалению, с этим прекрасно справлялась и кузина, которая могла быть страшной теткой, когда хотела. А еще она была занудой и могла пилить не хуже старой скрипучей пилы. То есть противно и долго, а еще так, что хотелось просто сделать так, как она хочет, лишь бы отстала.

— Ты уже задолбал меня с этой монеткой! — рявкнул он, когда они поднимались на лифте.

Хэнк отобрал монетку, которой опять игрался этот пластиковый придурок и получил весьма болезненный щепок от кузины, чьи костлявый пальцы щипнули его за плечо.

— Ауч! Да за что? — возмутился он, обижено зыркнув на Гарри.

— Верни ребенку игрушку и будь милым, — строго сказала она, как чертова учительница, и Хэнк чисто из упрямства сунул монетку в карман куртки.

— Нет, — вредно сказал он и быстро вышел из лифта, наконец остановившегося на самом верхнем этаже башни Стрэтфорд, откуда вещали большинство каналов города и штата.

Тут было полно народу.

Больше, чем Хэнк ожидал. Впрочем, быстро стало ясно почему: федералы. Сюда нагнали чертовых федералов, которых Хэнк не переваривал. Вечно они задирают нос и думаю, что только их расследования важны, и только их работа имеет значение. А остальные так, грязь на их ботинках и бездельники, которые ничего не смыслят.

Ух, как он их ненавидел!..

Ну, да хрен с ними. Крис кратко ввел его в курс дела: рассказал, что андроидов было четверо, и что они действовали слажено и организованно. Хэнк слушал его в пол уха, пока шел по коридору с желтыми стенами и оглядывался вокруг. Крови и тел не было, что не могло его не радовать. А заодно он приглядывал за Гарри, чтобы та опять куда-нибудь не сунула свой любопытный нос. Впрочем, когда он сцепился уже в студии с федералом, Хэнк упустил ее из виду, и, как итог, потерял. Ему понадобилось несколько минут, чтобы понять, что Коннор тоже испарился из зоны его видимости.

— Блять, ну и куда делись эти глупые дети? — пробормотал Хэнк себе под нос, хмуро осматриваясь по сторонам, чувствуя, что за глазами начала нарастать боль, подсказывающая ему, что кузина утопала более чем далеко.

Как минимум, вернулась до самого лифта, или чуть ближе. Эти ж узы хрен разберешь. То они не могут в разные концы дома разойтись, не скрючившись от боли, как было поначалу, то вот последние пару дней могут даже разойтись на расстояние, примерное расстоянию целого парка, но ненадолго, а то тошно.

Он еще раз огляделся.

Копы, копы, эксперты, копы, этот жопный федерал в плащике, и… никакого Коннора в его идеально выглаженном костюмчике и худющей девчонки, которая здесь смотрелась настолько неуместно, насколько вообще мог выглядеть почти полностью седой подросток ростом метр с кепкой на месте преступления. Хэнк прошелся по студии, не зная на что именно надеясь, но один пластиковый придурок и одна любопытная кузина так перед ним и не появились.

Хотя, постойте-ка…

Неожиданно из кафетерия появился сначала один из андроидов, которых нужно было допросить, а потом и один из предметов его поиска, причем весьма потрепанный и понесся обратно в коридор, следом за беглецом. Хэнк не думал, а действовал. Он побежал следом за парочкой, хотя ему пришлось довольно быстро замереть, поскольку беглец сильно толкнул в стену беднягу Криса. Хэнк помог тому встать, а потом раздались выстрелы.

Он вскинул взгляд и изумленно уставился на Коннора.

Именно этот пластиковый дурень стрелял в беглеца, уже схватившегося за автомат, вырванный из рук одного из зазевавшихся парней, охранявших вход на место преступления. Хэнку понадобилось пару секунд, чтобы осознать, что если бы тот не выхвати пистолет из кобуры одного из федералов, то всем в этом коридорчике с вырвиглазными стенами мог прийти каюк.

Включая его самого.

Хэнк выпустил дыхание, которое даже не знал, что успел задержать и изумленно уставился на Коннора, протянувшего реквизированный пистолет обратно федералу, чья челюсть лежала где-то в районе блестящего пола.

— Ты хорошо стреляешь, — неохотно произнес он, стараясь не показывать, как впечатлен навыками андроида, которые был запрограммирован на переговоры и расследование, а не на такие вот стрелялки.

— Он был нужен живым, — произнес Коннор, все еще смотря на отключившегося андроида.

Хэнк не мог не заметить, что в его голосе была нотка вполне себе человеческого недовольства. Ему было жутко интересно, появилась ли вокруг него та самая аура «живого» в этот миг, которую могла видеть только Гарри.

— Ты спас людей. Включая ме… — начал Хэнк, а потом боль в его голове возросла на максимум.

Он схватился за голову, зажмурил глаза и невольно выпуская болезненный стон. Хэнк хотел привалиться к стене, чтобы позорно не шлепнуться на пол, но странная тяга тянула его вперед. Хэнк почти бессознательное сделал шаткий шаг вперед, а потом перед его глазами все потемнело.

Примечания:

Хочешь узнать, что будет дальше первым? Следуй за мной на Бусти и VK Donut! Ссылка есть в профиле.

(Это стандартная приписка ко всем новым главам, автоматически не предполагающая, что на уже есть продолжение рассказа на вышеупомянутых платформах. Следите за тэгами на Бусти и постами в моем сообществе в VK, а также записями в блоге Фикбука. Спасибо)