Безмолвная исповедь (гет)

Изящные тонкие пальцы, холеные, поглаживали подлокотник кресла, довольно медленно, размеренно. И точно так же размеренно стучали за спиной каблучки туфель Джейн, и обе дамы крайне внимательно слушали мои слова, изредка переглядываясь.

— И когда это случилось? — едва я закончил пересказ произошедшего во время "занятия" с Ребеккой, уточнила "сестра", остановившись.

— Час с небольшим назад.

— Где Ребекка?

— У себя, с ней Челси. Синьор Аро приказал начинать привязку... Медленно, так, чтобы дар не отреагировал, и Челси принялась за поиск уместного подхода.

— Порезать лоб, сильно, ножом для бумаги? — протянула девушка. — Это ведь, кажется, довольно непросто для человека, да еще так, чтобы не сломать при этом нож!

— А кто сказал, что он не сломался? — тихо уточнила синьора Сульпиция, поднимаясь на ноги. До этого она сидела к нам спиной, и только сейчас я увидел, что лицо Госпожи заволокла тень. — Ребекка писала лишь о том, что на нее напали и ранили именно им, но не что он был цел. Теперь мы знаем, почему она не училась — выходит, они тратили эти деньги на то, чтобы кого-то лечить. Судя по всему...

— В психиатрической клинике? — прищурилась Джейн. — В таком случае, Госпожа, ваше предположение было верным — у кого-то в окружении Ребекки некоторые проблемы с психикой. Бэкка писала, что случай был если и не... кхм... Даже если это случилось впервые, они этого ждали.

— И еще она писала, — кивнул я. — Что устала разговаривать. И я уверен, что во время нашей поездки Бэкка замолчала не впервые. Возможно, у нее выработалась своего рода реакция на что-то, после аварии она не проявлялась до случая в Стамбуле...

— Ты считаешь? — синьора Сульпиция подошла почти вплотную ко мне, чуть изогнув бровь. — А как ты думаешь, она замолчала потому, что случилось во время поездки, или потому, что вспомнила что-то другое?

— Потому что вспомнила, — отозвался я, покосившись краем глаза на гитару, так и не убранную после урока Бэкс. — А вспомнила из-за того, что случилось. Я думаю, синьора, что молчание было в своем роде протестом против чего-то у Ребекки. Я только пока не могу понять, почему она была вынуждена много разговаривать, или что там она имела в виду. Проблемы у нее были явно не с отцом, но, когда я преследовал Риту, и когда видел ее, и когда был у Грин дома... Мать тоже казалась совершенно адекватной смертной.

— Но если бы это было у Ребекки, — перебила меня Джейн. — Тогда это она бы лечилась. И не она же бросалась на себя с канцелярским ножом?! Да и она была вполне вменяема во время нашего сотрудничества. Недоверчива, не слишком дружелюбна, но вменяема.

— Только с нестабильным эмоциональным состоянием в минуты непривычной обстановки. — Госпожа вновь отошла, принимаясь обходить комнату мелкими шагами. — Но вы оба правы, источник все же не девочка, даже если у нее что-то и было с головой — это следствие, а не причина. Они кого-то лечили, следовательно, они знали, что этот человек болен. Это не Дэниэл Грин. Деметрий, а еще члены семьи у них были? Кроме Риты и отца? Бэкка не упоминала? Ты не пробовал искать?

— В самой семье нет. Может быть, кто-то из родни, соседи, друзья... Но вряд ли они бы пустили на это деньги на Колледж? Либо этот человек был ей очень дорог, либо...

— Либо она боялась, что он снова сорвется. — Встрепенулась Джейн. — Выходит, она была вынуждена с ним часто общаться. И спокойствие оказалось для нее дороже образования. Но кого она могла так бояться? Почему они не положили этого кого-то в клинику? Кого можно так любить, чтобы...

— Мать. — Мы почти синхронно обернулись на звук низкого, бархатисто-вкрадчивого голоса в двери, и голова сама собой согнулась в поклоне. Рената за спиной, Алек на шаг впереди, все как обычно, только мне бы прислушиваться к дару и дома, почаще. — Так можно любить мать. Или отца. И так сильно их же можно ненавидеть...

— Владыка?

— Вы занимаетесь делом порядка месяца, и, насколько мне известно, Ребекка все же начала вспоминать, что похвально. — Внимательный взгляд скользнул по нам, и замер на супруге Господина. — Я не являюсь ни одной из сторон спора, как тот, кто разбил это пари, и не могу выступать на чьей-либо стороне. Но, как лицо, заинтересованное в удачном исходе дела... Я хочу отметить, что ваши мысли движутся в верном направлении. Вот только, Джейн, ты не совсем верно определяешь чувства. Ребекка не любила, Ребекка ненавидела и очень сильно боялась, и не без оснований на то. К сожалению, я знаю об это только то, что об этом знает девочка, и поэтому вам предстоит понять, как все было объективно. — Я понимал, что за этими словами крылось кое-что очень важное, не прозвучавшее прямо, но весьма бесценное. Большая, важная подсказка о направлении, в котором нам стоило копать. Версию с Дэниэлом стоило проверить, но я был практически уверен, что она потерпела бы крах. Вот только... Рита ведь была совершенно нормальной. Не Рита? Но тогда кто?! — Но я не об этом. Дар Ребекки имеет весьма специфическое проявление. Я займусь им лично.

— Вы желаете... обучать Ребекку лично? — выдохнула Джейн, не отрывая глаз от пола, и сейчас я понимал ее прекрасно — Владыки почти никогда, почти никого, почти ничему лично не обучали!

— Ее дар ближе всего к моему, мне будет гораздо проще общаться с ней, чем кому-либо из вас. Она показала себя совершенно разумной и сдержанной. — Легкий жест руки и чуть дрогнувшие в усмешке губы. — Я встречусь с ней лично, завтра, после судебных процессов. Деметрий...

— Я покину замок до рассвета, Владыка. — Поклонился я. — Я получил информацию о задании.

— Прекрасно. Закончишь, укажешь направление и можешь вернуться. Но я не об этом. Тебя ведь интересует досье на Ребекку? В том числе ее друзья, не так ли?

— Да, Владыка. Это позволяет... искать пути и ситуации для работы с ее памятью. Воспоминания проявляются преимущественно ситуативно, реже — с помощью ассоциаций.

— У Ребекки в детстве не было друзей, да и в юности тоже. Исключение составляет некто Тобиас Милл, коллега ее отца. Они были весьма дружны довольно долгое время... Я бы даже сказал, чуть более, чем дружны.

— Тобиас Милл... — чуть более, чем дружны. Подоплека слов была очевидна, и пальцы невольно дрогнули, ощутив на миг теплое прикосновение кожи. Это было давно, вышла она не за него, и все же... Все же...

— Точнее будет сказать, не совсем дружны с ее стороны. С его — судя по мыслям Ребекки, ничего большего не было. Близко общалась с Лиз Линдс, но побеседовать с ней невозможно, как и с Шоном Линдсом. Рэймонд... Он был не настолько близок, но может что-то знать. И вот еще что...

— Владыка? — переглянулись мы с Джейн.

— Ребекка тоже была не совсем безгрешна. Не знаю, какую роль могло сыграть это, но, уверен, Деметрию следует учесть и кое-что еще. Потому что об этом ему вряд ли кто-то расскажет. После смерти отца у Ребекки был тяжелый период.

— Она говорила. Еще когда разговаривала.

— Она... — Владыка неожиданно замолчал, словно, к немалому нашему изумлению, подбирал слова, чтобы кое-что сказать. И когда стало понятно, что именно, руки вновь судорожно сжались. — Ребекка кое-что... Скажем так, принимала. Довольно недолго, зависеть не начала... Собственно, после этого у нее появилась собака.

— Наркотики?! — опешила синьора Сульпиция.

— Можно сказать и так. Девушка довольно долго и активно пыталась сбежать от своих проблем, не всегда разумными способами. Однажды решила, что хватит бегать, собралась по ним рубануть, разом, и начать с нуля. Но не удалось, авария помешала ее планам и намерениям, и заодно позволила нам узнать о ней и найти. — Верить в это не хотелось совершенно, да и я пробыл с ней достаточно много времени, вот только я не видел того, что видел Владыка. И слишком хорошо понимал, что причин лгать у него не было, и что об этом мне едва ли кто-то бы сообщил. Но все же... Такая рассудительная, разумная, рациональная и взвешенная Бэкс сидела на наркотиках, пусть недолго? Это было невозможно... Да и...

— Владыка, но...

— Деметрий, ей было девятнадцать лет, у нее застрелили отца, и тот умер через треть суток в реанимации. У нее остался рядом не вполне вменяемый человек, которого она как огня боялась, и при этом всеми силами пыталась скрыть правду. На каком-то этапе она не выдержала давления обстановки... Не знаю точно, как и кому удалось ее вытащить, но, если тебя это утешит, больше она ничего подобного не принимала, почти не пила спиртное, не курила. Даже старалась избегать и почти не пила кофе и энергетики. И, думаю, Ребекке пока такое о себе знать не стоит.

— Да, конечно, — я ведь неоднократно имел дело с совершенно разными типами, но Бэкки никогда, ничем не вызывала ни малейших подозрений в своем рассудке. И откуда она деньги-то на эту дрянь взяла?! И... где нашла диллера? И на чем сидела?! Даже Рита вызывала куда большее недоумение, хотя бы одной этой выходкой со своим мнимым похищением.

— Вам предстоит найти ту проблему, из-за которой Грин не хочет быть услышанной, и я могу сказать, что это страх, — подытожил Владыка. — Уверен, будет нелишним, если вам удастся, пусть постепенно, узнать точку зрения Пола, Риты, Тобиаса... Рэймонда. Как именно вы будете это делать — я позволяю Сульпиции и Деметрию принимать любые меры. И не слишком торопитесь, ее могут напугать такие открытия. И... — вдруг почти по-отечески тепло скользнул прямо в глаза внимательный взгляд. — Не наркотики, ищейка. Транквилизаторы. Брала их, кстати, у источника своих же бед. — После этого известия, видимо, призванного помочь мне утешиться, собравшиеся покинули мою комнату, еще раз порадовавшись первому самостоятельному воспоминанию Бэкс, и я остался наедине с Джейн. И крайне удивился, когда гроза клана вдруг обняла меня, сочувственно улыбнувшись.

— И для тебя тоже новостей под задание слишком много, — заметила она. — Я, честно сказать, ужаснулась, и подумала про наркотики. Но... успокоительные это не так страшно. Тем более она ведь не успела начать от них зависеть... Ты правда думаешь, что она и до этого замолкала?

— Уверен... — я тщательно перебирал в памяти проведенные с Бэкс до обращения дни, но не помнил ни одной таблетки или еще чего-то в ее руках. — Более того, я подозреваю, с голосом эти попытки зарезать и были связаны. Не могу поверить... Она слишком рациональна для такого!

— Иногда даже самые сильные срываются, Дем. Бэкка еще молодец, все могло быть хуже. Я думаю, у нее скорее было кое-что другое. Синдром жертвы — она боялась, но не могла оставить, сдать куда следует. Я тебя понимаю, правда, узнать, что твоя девушка...

— Она не моя девушка! — впрочем, определить наши отношения я бы и сам затруднился, хотя всего пару часов назад, здесь же, Бэкс сама меня поцеловала. "Симпатичен"... Уже лучше, чем друг, что называется, лучше, чем ничего.

— А мне почему-то кажется, что я права. — Поддела девушка. — Я же говорила, ты в нее влюбился, это ты тоже отрицал, отрицал. И... Как думаешь, ее на самом деле не ищут?

— Ищут, конечно. Хотя Джастин уже поведал миру о трагической кончине старшего сына и племянницы. И о том, что младший от горя сбежал из дома. Якобы разбились.

— Попробуешь найти этого парня, Милла? — прищурилась девушка. — Ты ведь наверняка ревновать будешь...

— Во-первых, ей с ним встречаться не обязательно, вот так сразу, а во-вторых... У меня есть выбор? У нас осталось пять месяцев, Джейн, если срок не урежут. И я просто не могу проиграть...