Гарри Поттер и Круг пятерых (джен)

— Жуткая смерть, — пробормотал Гарри, поеживаясь. — Не могу себе представить ничего хуже. Понятно, что как только он туда залез, дом рухнул, и люк завалило. А потом? Почему он не попытался трансгрессировать из этого подвала?

— Потому что когда упал, он сломал палочку, — ответила Сьюзен. — И сам, видимо, здорово стукнулся...

— Удалось выяснить, кто это? — спросил Гарри. — Олливандер, конечно, совсем постарел, сейчас в основном его внук делами занимается, но узнать палочку он все еще может.

— Да, если палочка действительно принадлежала ему, то мы знаем его имя. Но это нам ничего не дает. Этот Джеффри Кэрроу — один из дальних кузенов тех двоих, которые сейчас в Азкабане. Жены у него не было, имущества особого тоже. Алекто мы допросили вчера, она заявила, что Джеффри поддерживал Темного лорда, даже прислуживал ему, но метки у него не было, поэтому большого ареста он избежал. Скрывался, потом примкнул к некромантам. И, видимо, пошел разыскивать эту печать в дом твоих родителей...

— Я вообще не понимаю, зачем они охотятся за этими ключами, — сказал Терри Бут. — Для этого их жуткого ритуала нужны совершенно другие вещи.

— Они знают про ларец и хотят его уничтожить, — быстро сказал Гарри. Ответ пришел сам собой. — Они хотят собрать вообще все это и уничтожить. Чтобы ни у кого не осталось возможности снять их чары и закрыть врата... Они попытаются их открыть в самое ближайшее время. И помоги нам небо, если им удастся...

— Но ведь ларец теперь у нас, — возразил Бут.

— Если б еще знать, что с ним делать, — вздохнул Гарри. — Инструкции нет, заклинание мы не знаем. Пока это просто ящик со странным дном, очень красивое зеркало-чаша и слизеринский ключик, прикрепленный к крышке изнутри. Открыть-то мы его открыли, теперь все это понять надо. Нам вот-вот понадобится его использовать, а мы сидим и просто смотрим в этот ящик, как бараны...

— Ничего, — бодро заявила Сьюзен. — Еще вчера у нас не было и этого. Дорогу осилит идущий.

— Ты права, конечно, — улыбнулся Гарри. — Поэтому думаю, что самое время пошептаться с одним слизеринцем.

Сьюзен демонстративно поморщилась. Гарри рассмеялся.

— Знаю-знаю, вы его недолюбливаете. Хотя совершенно напрасно.

— Извини, Гарри, — качая головой, усмехнулся Бут. — У нас нет такого великодушия, как у тебя. Мы люди маленькие и, видимо, злопамятные...

— Он очень изменился, братцы, честно, — тихо ответил Гарри. — И вообще ему несладко пришлось.

— Как и нам всем, — бросила Сьюзен. — В общем, тут, наверное, ничего не поделаешь... Старая неприязнь сильная штука. Да и Малфой не горит желанием дружить с нами.

— Он слишком гордый, чтоб навязывать свое общество кому бы то ни было, — снова вздохнул Гарри. — В общем... Я же не могу вас заставить полюбить Драко. Мне просто жаль, что так вышло.

— Кажется, только тебе и жаль, — снова усмехнулся Бут. — Не знаю, откуда ты берешь на это силы. Честно, Гарри, я искренне восхищаюсь твоим благородством, но сам так не могу. Прости.

Гарри потер ладонью лоб, поднял глаза.

— Я просто видел, до чего боль, одиночество и старые обиды могут довести, в общем-то, хорошего и храброго человека, — тихо сказал он, вдруг заметно разволновавшись.

Терри и Сьюзен, не ожидавшие от него такой вспышки откровенности, замерли на месте.

— Вы вряд ли знаете... — продолжил он. — Снегг и мой отец. Всю жизнь друг друга терпеть не могли. Всю дорогу делали друг дружке разные пакости, пока учились в школе. И Снегг так и не смог забыть все это. Особенно когда они погибли... Вы сами видели, каким он стал. Это ужасно, когда в жизни нет ни капли радости, когда ты забыл, что значит просто улыбнуться кому-то.

Сью издала тихий возглас.

— О, Гарри... Тебе и его жаль. Самого жуткого преподавателя Хогвартса! У меня просто слов нет!

— Снегг — не самый жуткий, — горячо возразил Гарри. — Ты что, забыла Амбридж? Или этих милых Кэрроу, от которых до сих пор никакого покоя нет, даже в Азкабане?

Терри сморщился.

— Не, ну это были просто откровенные садисты, Гарри, это даже преподавателями назвать нельзя... Видел бы ты, что они творили...

— Догадываюсь, — ответил тот. — У Невилла на лице до сих пор шрамы остались кое-где. Но все-таки... Если б Снегг справился со своими обидами, он был бы очень крутым учителем, поверьте мне. Тот его учебник по расширенному зельеварению... Не представляете, как много я из него почерпнул в свое время. Нет, он был очень талантливым, многое умел, чувствовал. Но... Если бы он только смог... А так. Человек сам себя запер в тюрьму. Хотя мог бы еще узнать счастливые дни... Поэтому я теперь стараюсь не делать тех же ошибок. И пытаюсь убедить в этом других. Эти обиды, как кандалы на ногах, понимаете? Нельзя жить в цепях. Жизнь и без того коротка и непредсказуема. Особенно у нас... Прилетит завтра что-нибудь непростительное прямо в башку и окажется, что ты потратил все свое время на то, чтоб уныло чесать свои драгоценные болячки. Вместо того, чтобы дышать и радоваться!

— Наверное, ты прав, — проговорила Сьюзен. — Но не у всех есть столько сил, чтобы преодолеть все это. У Снегга их точно не было... Я не могу сказать, что я прям ненавижу Малфоя, но...

Она чуть смутилась, но продолжила:

— Но я не могу забыть все то, что он делал с тобой в школе! Гарри! Этого я простить не могу!

Гарри улыбнулся:

— Сью, спасибо, конечно! Но это было сто лет назад, вообще в другой жизни...

— Неважно! Это было подло и гадко! — воскликнула Сьюзен. — И такое трудно забыть...

Гарри снова устало улыбнулся и махнул рукой.

— Ладно, как знаете, братцы. Мы с Драко как-то решили все свои дела. Ну, близкими друзьями мы, конечно, не стали. Но все же... Он не так плох, каким хочет показаться. С ним интересно. И никто не соглашается полетать со мной наперегонки, кроме Малфоя! Джинни сейчас занята нашим лягушонком. Рон разленился в последнее время. А Драко — стоит только предложить!

Терри засмеялся, хлопнув его по плечу.

— Конечно! Кто ж еще отважится соревноваться с лучшим ловцом Гриффиндора! Вообще, конечно, ты прав, Гарри. Все эти старые обиды... Глупо лелеять и тяжело избавляться. Ну, может быть, пройдет время и все постепенно сгладится. Просто учитывай, что не все могут, как ты. И... Давно хочу сказать... Спасибо тебе!

— Господи, за что? — удивился Гарри.

— За то, что ты есть, — с чувством сказал Бут. — За то, что ты такой. Не перебивай меня, пожалуйста, я и так волнуюсь. Просто ты всегда умеешь дать надежду. И когда смотришь на тебя, всегда легко разобраться, где добро, а где зло. Ты словно придаешь сил... Даже ничего не делая, просто находясь рядом. Я хочу, чтоб ты знал, что я горд и рад работать с тобой, Гарри! Что могу назвать тебя своим другом. Все мы рады. И... Что если тебе потребуется, хоть что-нибудь... Ты знаешь, как нас найти, правда? Тебе стоит только сказать. И... В общем, спасибо!

Гарри опустил голову, чувствуя, что лицо заливает краска смущения.

— Я бы никогда ни с чем не справился без вас, — тихо, еле слышно проговорил он. — Без всех вас. И... Это наверное самое... Черт возьми! Почему это всегда так сложно! Никогда не могу найти подходящие слова.

— А не надо никаких слов, — вставила Сьюзен. — Мы знаем, Гарри.

Он встал, тряхнул лохматой головой и, улыбаясь, сердито фыркнул.

— Все! Лимит на пафос исчерпан на ближайший месяц! — заявил Гарри. — Категорически предупреждаю! Я пойду, попробую что-нибудь разузнать у Малфоя. Пожелайте мне удачи!

И вышел из кабинета. Терри обнял Сьюзен и они молча смотрели ему вслед.

— И вот как его не любить, скажи мне? — проговорила Сьюзен. — И он еще жалеет этого кошмарного Снегга, который просто издевался над ним шесть лет подряд! И этот надутый хорек Малфой... Носится с ним, как с хрустальным. После всего, что было... Терри! Ну, вот как?

— Это же Гарри, — улыбнувшись, ответил Бут. — Просто наш Гарри. Чему ты удивляешься? После всего, что ты видела... А когда Невилл чуть не погиб. Да для родного брата люди зачастую делают меньше, чем Гарри сделал для Долгопупса! Он чудом не слёг вместе с ним...

— Да, — сказала Сьюзен. — Ужасное было время... Спасибо, Терри, что понимаешь. Поэтому я и вышла за тебя замуж. Что тебе не нужно ничего объяснять. Ни про Гарри, ни про ревность... Я давно уже не удивляюсь. Я просто в который раз делаю печальный вывод: как мне самой далеко до него...

— Нам всем до него далеко, Сью, — проговорил Терри, обнимая ее. — Но зато у нас есть громадное преимущество: нам точно есть, к чему стремиться.